Парад надежд

      Понедельник Намджун встретил раньше обычного. В квартире за стеной случился неприятный «инцидент», который теперь будут долго обсуждать на каждом этаже сочувствующие соседи. Этот «инцидент» начался ещё вечером и к четырём утра дошёл до точки кипения, когда крышку котла семейного раздора сорвало и раздался «взрыв».       Вмешиваться из жильцов дома никто не стал. Все затаились и сонно ожидали развязки. Намджун был равнодушен к пересудам под соседней дверью. Самим соседям он сочувствовал, придумать, чем он мог бы помочь — не мог. Обратно лечь спать тоже не получилось.       Зато на работу Намджун пришёл заранее и решил, что потратит это время на чай. В тишине и одиночестве. А потом возьмётся за тот навязанный анализ и сделает всё шикарно.       Он уже потягивал из чашки напиток, когда на офисную кухоньку зашла Арым. Растерянная — даже на беглый взгляд.       — Привет.       Намджун внимательно наблюдал за подругой. Бледновата. И нервничала.       — Что случилось?       Арым вздохнула, видимо, собираясь с мыслями. И отвернулась. Арым отвернулась от него!       Намджун подавился чаем. Отставил чашку, подошёл к подруге, взял за плечи.       — Арым, что произошло? Он всё-таки обидел тебя?       Намджун не представлял, что такого мог сотворить Сокджин, чтобы она показалась в таком расклеенном виде на работе. На работе! Куда Арым всегда являлась как картинка, демонстрируя непрошибаемую уверенность и успешность.       Она опять вздохнула, опустила голову и произнесла очень тихо:       — Он ничего не сделал. Ничего. Как и тогда.       — Не понял. Так ты давно была знакома с Сокджином?       Арым вырвалась из его рук, развернулась, облокотилась на тумбу.       — Да, давно знакома. Тебе Мисук рассказала?       — Сам догадался. Но об остальном мне не известно.       — А я тебе чай принесла. Ты же все хризантемы заварил уже?       Намджун вспомнил, как только что грустил над последней, следя за раскрывающимся в горячей воде цветком. Но это не имело значения.       — Ты не позвонила и не позвала. Что произошло на выходных? Арым! Что такого он с тобой сделал? Или ты с ним…       — Не хочу об этом говорить, Намджун. С тобой — не хочу.       Всего один тоскующий, ожидающий взгляд, задержавшийся на его лице, и Арым вышла. На тумбе и правда осталась жестяная коробка с чаем. На этот раз без хризантем.              Арым до конца рабочего дня избегала Намджуна. И это было странно. И лишь когда он медленно, словно нехотя собирался домой, она подошла к нему. Ради нескольких слов:       — Мисук просила твой номер. Я ей дала. Поздравляю.       И ушла. Покачивая бёдрами. Такая же шикарная, как и всегда.       «Я точно чего-то не знаю. И брести наугад становится всё сложнее».              Дома его ожидала вторая серия семейного скандала у соседей. Намджун не прислушивался, но всё равно узнал, что дело шло к разводу и сейчас они делили совместно нажитое — телевизор, холодильник… Больше им делить особо нечего было.       Через час, потраченный на попытки не слышать соседские споры, Намджун получил сообщение от Мисук.       «Хочу встретиться с тобой. Могу я приехать?»       Намджун долго перечитывал сообщение, решая, как лучше на него ответить, чтобы не попасть в неприятности. Ему хотелось встретиться с Мисук. Жаль, что на романтическое продолжение отношений это сообщение никак не намекало. Соседи же, вызвавшие бурление среди всех жителей подъезда, сделали невозможной встречу у него дома.       «Я заеду за тобой сам», — вымучил Намджун ответ. И решительно отправил.       Телефон звякнул, доставив короткое: «Жду».              Мисук встретила его у дома. Она опять была в платье, и развевающийся на ветру подол красиво подчёркивал стройные ноги. Намджун залюбовался.       Он вышел из машины, обозначая своё появление. Она тут же порхнула навстречу. И не успел он сказать «привет», как она произнесла:       — К реке Хан. Пожалуйста. Туда, где никого нет.       Намджун понимающе кивнул и открыл дверцу машины.              — Хочешь о чём-нибудь спросить? — она первой заговорила, когда машина уже стояла припаркованная на набережной, в тени оснований моста.       — И ты ответишь?       Она сглотнула, и Намджун это увидел. У него были вопросы — равной степени любопытства. И он осознавал, что вполне сможет обойтись без ответов на них. Поплывёт по течению — в случае с Мисук. Встанет на сторону Арым, что бы там не связывало ту с Сокджином. Так что ему не о чем было спрашивать. Слишком многое выглядело сомнительным.       Мисук продолжала выжидающе смотреть, и Намджун понял: спросить придётся.       — Почему мы здесь?       — Потому что я хочу тебя.       На это Намджун откинулся на сидении, почувствовав стеснившую реакцию в джинсах.       — Ты позволишь?       — Что именно? — Намджун представил на секунду, что Мисук садится на него прямо в автомобиле, и отогнал видение. Тут не сделать этого изящно. А Мисук была изящной во всём.       Но она сумела.       Извернулась, задрала свою юбку и села на его колени. Намджун порадовался, что у него тоже длинные ноги, потому сиденье далеко от руля.       А Мисук уже утягивала его в долгий томительный поцелуй. Его тело моментально вспомнило недавнее удовольствие, связанное с этой женщиной, и отреагировало слишком бурно. Она заелозила на нём. Он застонал в поцелуй. Приятно — слабое описание. Намджун терял голову. Похоже, его организм решил действовать в обход разума, настойчиво игнорируя призывы к сдержанности.       Мисук была прекрасна. Идеальна. Была мечтой, сбывшимся сном. Кто не мечтал о такой партнёрше, способной быть откровенной в своих желаниях. Намджун таял под её ласковым напором.       — Мисук… — он и сам не поверил, что простонал её имя.       Но она услышала и остановилась.       — Здесь не место, да? — её зацелованные губы намекали на продолжение, удерживали его взгляд, притягивали. Но…       — Да… Было бы неудобно. Немного. — Молчаливый обмен долгими говорящими взглядами. Намджун был уверен, что его желание она видела отчётливо. В глазах. — Прости.       Она не стала слезать с его колен. Продолжила греться его сдерживаемым влечением.       Её руки гладили его по плечам. Ей и правда нравилось, с удивлением осознал Намджун. Это было необычное чувство. И он рискнул:       — Начнём встречаться? Официально.       На её лице распустилась улыбка. Искренняя радость, безграничное счастье — Намджун смутился, смотря на её порозовевшие щёки и искорки в глазах. Ощущение, будто он нечаянно подарил самое важное для неё, исполнил желание, в котором она и себе боялась признаться. А он и не знал, что у него было что-то столь необходимое ей.       Мисук порывисто склонилась и поцеловала Намджуна. В лоб.       — Конечно. И всё официально.       Для Намджуна это прозвучало как «мы вместе навеки» — учитывая степень эмоциональности Мисук. Но он даже почесать в затылке не мог, в его руках была как раз эта самая Мисук. Мягкая, нежная, тёплая. Теперь его женщина.       «Да, — подумал растерянно Намджун, — я всё-таки начал встречаться. Свидания Арым не прошли даром».              Они решили прогуляться вдоль реки, размяться, побеседовать. От воды тянуло свежестью. От мысли, что рядом шла Мисук, становилось тепло. Он бы её и за руку взял, но не был уверен, уместно ли это на втором свидании. И как быть с тем, первым?       Намджун шёл рядом с Мисук, она подстраивалась под его неторопливый шаг. Хотя Намджун видел, что она бы и станцевала. Наверное. Ему было сложно связать её радость с собственной персоной. Впервые он вызвал такие чувства у другого человека — оправдал ожидания. В том, что Мисук чего-то напряжённо ждала, Намджун мог поклясться. Он не верил, что именно он так уж был ей нужен, но он сделал всё правильно.       Мисук молчала.       Намджун продолжал размышлять. Вечер уже дважды удивил его событиями. Внезапное влечение к нему как к мужчине Намджун объяснил легко — льстящих самомнению стереотипов хватало. Желание начать с ним встречаться он объяснить не мог. Ну не было у него ничего сопоставимого с достоинствами Мисук. Зарабатывал он явно меньше, карьерных перспектив почти не имел, квартиру снимал, машина средняя. Да он вообще весь средний какой-то. С самой школы, когда подававший большие надежды выпускник никак их не оправдал, расстроив и родителей, и классного учителя, и почему-то — маминых подруг.       Устроившись на работу в среднюю компанию, где ни карьерного роста, ни особенных денег, он снова разочаровал всех. И продолжал разочаровывать, увеличивая число близких людей, которые чего-то от него ожидали и не дождались. Даже Арым, свидание с которой получилось ярким и запоминающимся, предпочла дружить с Намджуном, а не встречаться. Но к этому моменту Намджун уже не стремился угадать и исполнить чужие надежды. И сам ничего хорошего не ждал от других. Хотя… Вот с Арым, пожалуй, обидно вышло.       Мисук остановилась, разворачиваясь к Намджуну.       — Чудесный вечер! И здесь так красиво.       Намджун осмотрелся. Ну да, огни города, река Хан, каменный парапет, подсвеченный мост. Можно сказать, что красиво.       — Ты сохранил мой номер?       Намджун кивнул.       — Я не буду тебе надоедать сообщениями, обещаю. Не буду мешать.       Мисук шагнула вплотную к нему, положила руку на предплечье.       — Я правда буду идеальной девушкой… — голос её затих к последнему слову, заставив Намджуна вслушиваться.       — О чём ты? Мисук? — он обхватил ладонями её лицо, заглядывая в глаза. — Что ещё за «идеальная девушка»?       По её глазам он догадался, что дело опять не в нём. Вернее, что он всё ещё впутан в историю, незнакомую ему. Возможно, ту самую, которая заставила подруг прийти на двойное свидание в одинаковых платьях.       — Сокджин? — совершенно наугад назвал он имя.       Глаза Мисук испугано распахнулись, она вздрогнула.       — Арым?       Мисук побледнела.       — Ты уже знаешь?       Намджун бы выругался. Ситуация складывалась… прелестная. И он — единственный, кто не в курсе того, что вокруг происходило.       — Мисук! Я ни-че-го не знаю, — растянув свою боль по слогам, произнёс Намджун. — Всё, что у меня есть, это банальные догадки. Даже не знаю, надо ли мне их проверять.       Она скинула его руки, прижалась к нему, спрятала лицо, уткнувшись в шею. Ему оставалось только крепко её обнять. Намджун и не возражал.       — Мисук. Ну что… — Он плохо представлял, как должен себя вести в такой ситуации парень девушки. Весь его опыт коротких романов сводился к сценарию, в котором всё было красивым: девушки, приходящие на свидания свежими и улыбающимися; кафе, где он с ними встречался; места, куда вёл потом; сами свидания — все как кадры из романтических фильмов. Даже секс, если до него доходило, был красивым. Возвышенным, чёрт подери.       — Мисук, мы же можем начать, не оглядываясь в прошлое? И на других? — Пожалуй, это то, чего хотел бы сам Намджун.       Она часто-часто закивала, щекоча ему шею. Намджун почувствовал себя на пороге новой жизни. Если отбросить и его сомнения, то вырисовывались очень радужные перспективы.       Мисук отстранилась, аккуратно вытерла глаза. Подняла лицо, смело смотря прямо на Намджуна. И сказала:       — Но думаю, будет лучше, если я расскажу про себя.       Намджун опустил голову. Вроде бы выразил согласие, неподтверждённое. Был против, но не стал возражать.       Мисук обхватила себя руками, и Намджун приготовился к долгому повествованию. Плитка под ногами неожиданно показалась ему очень занятной. Было, на что посмотреть.       — С Сокджином мы учились в одном классе. Он не был старостой, лучшим учеником или самым популярным. Просто красавчик, умный, добродушный. Можно сказать, что мы дружили. По крайней мере, не стеснялись разговаривать друг с другом на внешкольные темы. Он мне нравился. И конечно же, я мечтала, что тоже ему нравилась. Это же нормально для подростка?       Намджун покивал, поддерживая беседу. Он тоже кому-то симпатизировал в школьные годы. Даже нескольким. Вернее, много кому. И пока рассказ Мисук никак не тянул на сногсшибательное признание.       — Мы уже учились в старшей школе, когда в Сеул переехала семья Арым. Наши родители были знакомы ещё с Пусана. Так что наше с ней общение было неизбежно. И тогда мне казалось, что это здорово.       Намджун подумал, что не мог пока придумать ничего экстраординарного, что удивило бы его в этой истории. Банальный треугольник. Вопрос в том, кто кому первый признался. Ну и почему Арым вела себя так, словно у неё не было ничего серьёзнее вздохов по Сокджину.       — Арым встретилась с Сокджином, когда тот пришёл проведать меня. Я заболела и пропустила школу, он принёс задание от учителя. Сокджина я в тот день не увидела, из-за температуры больше спала, чем бодрствовала. Что он приходил, мне сказала Арым. Когда уже стемнело, и она засобиралась домой. Передала листки с заданием.       Мисук поёжилась как от прохлады. Воспоминания давались ей нелегко. Но Намджун не мог подойти и обнять, погладить по спине, по волосам, заплетённым в хитроумную косу, не давшую ему полюбоваться длинными прядями. Мисук явно собиралась вспомнить и рассказать всё. И преждевременного утешения она бы не приняла.       — Я болела тяжело и долго. Арым навещала меня все реже и задерживалась у меня все меньше. Так же передавала листки с заданиями. Не знаю, о чём она говорила с Сокджином и чем сумела очаровать. Это сейчас она красавица, каких поискать. А тогда была маленькой ещё, совсем девочкой.       Намджун почти хмыкнул, но успел притвориться кашляющим. Ему хотелось улыбаться. Вот только поймёт ли его Мисук? Может, стоило прервать её речь, сказать, что всё это неважно. Что она ему нравилась независимо от того, что случилось в школьные годы? Ну не тянула Мисук на «женщину с прошлым».       — Я не стала говорить Арым, что мне нравился Сокджин. В конце концов, мы считались друзьями. С Сокджином, я имею в виду. И Арым была моей подругой. Кто же виноват, что я не успела сказать ей до их встречи о своих надеждах. Кто бы мог подумать, что они вообще увидятся! Да ещё у меня дома. Сокджин жил в другом районе, далеко от нас.       У Намджуна зачесался нос. Он представил, что нос бы зачесался у собеседника в момент его откровений. И что собеседник почесал бы свой нос. Не очень хорошо получалось. У Намджуна были бы все основания заподозрить собеседника в невнимательности и равнодушии, в неверии, насмешке. Но нос чесался нестерпимо. Намджун пошмыгал им, изображая лёгкий насморк. Не полегчало. Придётся ждать, пока удастся чихнуть.       — Когда я вернулась в школу, Сокджин по-прежнему дружил со мной. Он ни словом не обмолвился про Арым. Может, тактично молчал. Может, ему было неловко спрашивать про маленькую девочку, с которой он познакомился у меня дома. А может, ему уже и нечего было спрашивать, если они так много общались.       Намджун опять пошмыгал носом, проклиная не вовремя залетевшую в нос «щекотную пылинку». Он нуждался в экстренных мерах, силы заканчивались, нос продолжал чесаться. Зудел прямо. Намджуну хотелось обнять Мисук, спрятать своё лицо и незаметно почесать нос. Срочно!       Он шагнул к ней, ласково провёл по волосам, поправляя и без него ровно лежащие пряди. Открыл рот, чтобы произнести что-нибудь, что позволит перейти к объятиям.       Мисук отстранилась, выставляя перед собой руку:       — Не надо! Сначала дослушай. Эта история так долго тянется. А с Арым мы подруги. Так позволь мне выговориться и отпустить пустые надежды.       Намджун прикрыл глаза. Он вытерпит. Дождётся и чихнёт.       — Сокджин стал избегать меня. Не сразу. Он как бы оставался моим другом, но мы проводили всё меньше времени вместе. Навру, если скажу, что до моей болезни мы куда-то ходили гулять. Не ходили. Были несколько раз в библиотеке, готовились к занятиям. Но теперь он так быстро убегал после последнего урока. И глаза его при этом всегда шальные такие были. Восторженные! Мне было обидно. Не могла я порадоваться за него и Арым.       Намджун сжал челюсти. Пусть думает, что от переживания за неё — если она заметит, конечно. Мисук с печальным видом смотрела на реку, вальяжно несущую свои воды мимо них и их мелких проблем. Если бы Мисук догадалась ещё и отвернуться. Хоть на пару мгновений! На небо там посмотреть, останавливая навернувшиеся из-за воспоминаний слёзы… Намджун почувствовал себя редкостной скотиной, но это же его нос чесался в неподходящий момент. Чёрт побери.       — Знаешь, а ведь за Арым и её ровесники бегали толпами. Она сама на них жаловалась мне…       Намджун уверенно шагнул к ней и крепко обнял, прижимая её голову к себе. Рукой погладил по спине и почесал нос. «О-ох, наконец-то…» Облегчение и удовольствие затопили его, расслабляя тело. Но надо было и сказать что-то.       — Мисук. Просто забудь. Отпусти. Арым, конечно, красивая, глупо отрицать. Но ведь и ты изумительно, сногсшибательно выглядишь. Мисук, ну разве теперь важно, что у вас случилось или не случилось в прошлом с Сокджином и Арым?       Мисук задрожала в его объятиях, горячие капли скатились за ворот свитера Намджуна. Ну вот, он её довёл до слёз… Всё-таки скотина он. Бесчувственная…       Её руки обхватили его, она подняла голову с его мокрого плеча — очень красиво заплаканная. Намджун оценил блеск мокрых глаз, ровную влажную кожу, длинные слипшиеся ресницы, розовые припухшие губы. Да, ей шли даже слёзы.       — Спасибо. Намджун, ты… — она прервалась, не сумев справиться с дыханием и слезами одновременно. Её губы задрожали, неуверенная улыбка мелькнула на них.       Намджун смотрел на неё во все глаза. Похоже, он снова сделал всё правильно. И с чего ему так везло в последнее время? Неведомые боги нашли и прочли его детские наивные просьбы?       И раз уж он сегодня был в ударе, то мог и дальше действовать по наитию. Легкомысленно и эгоистично.       Намджун поцеловал Мисук. Без всякой задней мысли, без пошлого подтекста, без оглядки на правила поведения. Потому что так получалось… правильно. Странное определение происходящему, но пусть будет оно.       Мисук ответила с готовностью, будто именно этого и ждала. Удовольствие Намджуна от взаимной нежности, сдержанной страсти удваивалось, навевало мечты о будущих встречах — уютных, интимных, личных. «Всё будет, надо только подождать», — мелькнуло в его голове. Глубоко и жарко, без стеснения он целовал Мисук и получал в ответ тоже самое. Смелые заигрывания языков, напряжённые губы, их смешавшийся вкус.       Намджун не стал спускаться поцелуями по её шее — успеет ещё. Он мазнул губами по щеке, чтобы выдохнуть на ушко:       — Мисук, я отвезу тебя… — пауза на несколько торопливых ударов сердца, — уже поздно, — снова учащённое дыхание, — сегодня тебе пора… — И Намджун уткнулся лбом в её лоб. Его желание было весьма очевидным, его сдержанность демонстрировала уважение.       — Да, — оценила Мисук заботу, коснувшись его щеки кончиками пальцев и проведя вдоль линии челюсти.       Прощаясь у подъезда, Намджун поцеловал Мисук смело, собственнически. Чёрт с ним, вторым свиданием. У них всё будет по-настоящему. Намджуну захотелось в это отчаянно поверить.              Утро вторника Намджун встретил уже неодиноким. Короткое сообщение для Мисук, составившей его настоящее счастье, и улыбка заиграла на его лице.       В офисе он работал как никогда эффективно, с лёгкостью решая задачки, подкидываемые начальством. И поначалу Намджун не обратил внимания, что рядом не крутилась яркая Арым. В обеденный перерыв, готовый идти за едой туда, куда выбрала подруга, он, наконец, заметил её занятость делами далеко от него. Это был тревожный звоночек. Похоже «Дело Сокджина» не было закрыто.       — Арым, я приглашаю тебя на обед. Хочешь чего-нибудь особенного?       Она вздрогнула и выронила карандаш.       — Намджуни?       — Уже обеденный перерыв. Пойдём. — Намджун ослепительно улыбнулся, надеясь, что уловка сработает.       Арым всмотрелась в его лицо. Её губы дрогнули, пытаясь что-то сказать. Он не стал ждать, сообразив, что знал решение проблемы.       — За вкусной едой расскажешь про школу и Сокджина. Ну и про Мисук. Пора тебе уже отпустить свою боль и смотреть в будущее с улыбкой.       С Мисук сработали подобные ни к чему не обязывающие фразочки, и Намджун с удивлением отметил, что Арым отреагировала также. Улыбнулась, просветлела, промокнула слёзы. Слёзы? Вселенная сходила с ума, переписывая свои же законы.       Намджун протянул руку, которую Арым схватила подозрительно поспешно.              Арым отказалась портить вкус еды, оплаченной Намджуном, тяжёлыми воспоминаниями. К ним она приступила, вооружившись мороженным и выбрав скамейку на уютной аллее недалеко от офиса. Без лишних ушей и на приятном сентябрьском солнышке, Намджун одобрил.       — Когда мы впервые познакомились с Мисук, она уже дружила с Сокджином. Настолько тесно, что он даже носил ей домашние задания, когда она болела. Это было так мило. Он так расстраивался каждый раз, когда не мог передать их ей лично. Думаю, ему хотелось просто увидеться с нею. Но Мисук тяжело болела, почти всё время спала. Я не решилась пустить его посмотреть на неё, болезнь же не красит. Наверное, своей заботой Сокджин и очаровал меня тогда.       Арым мечтательно вскинула глаза к небу, медленно поднесла мороженное к губам…       Намджун почесал бровь. Он готовился услышать что-то подобное, Арым не разочаровала, только сдержать покровительственный скептицизм ему оказалось сложно. Ещё и мороженное… С каких это пор Арым ела его так — эротично, тягуче, показательно?       — Мне нравилась Мисук, я её очень уважала. К тому же она была старше и многое знала уже. Когда она наконец выздоровела и вернулась к занятиям, она охладела ко мне, отталкивала даже. А мне очень была нужна её поддержка. Что мне понравился Сокджин, я бы всё равно не рассказала, он же был почти взрослый, такой высокий и красивый. И умный. А я только входила в пору женской красоты. Но она догадалась и решила лишить меня возможности даже издалека смотреть на Сокджина. Она начала с ним встречаться. Я бы и так не вставала между ними, я надеялась…       Намджун не перебивал Арым. Благо, почёсывать бровь он мог вполне легально — в задумчивости. А бровь чесалась, отвлекая от мелодрамы в школьных декорациях. Арым бросала на него косые взгляды, проверяя реакцию, и оставалась довольна. Её голос крепчал, становясь похожим на её прежний — грудной, сильный, игривый. Так что бровь Намджун поглаживал без ущерба для ситуации.       — Обидно, что у меня отняли возможность видеть Сокджина и после уроков. Просто видеть! Издалека! Представляешь?!       Намджун кивнул, так было надо.       — Он уже отбегал от ворот школы, когда я только подходила встретить Мисук. Так что и я разворачивалась и уходила. Но всё равно, ближе Мисук у меня нет подруги. Ради неё единственной я пожертвовала стольким.       Намджун приосанился, готовясь прервать речь про старые обиды. Тем более, что мороженное у Арым закончилось, и она вертела в руках упаковку, не зная, куда пристроить. Несколько слов о несомненном превосходстве Арым должны были её утешить и закрыть это дело раз и навсегда.       — Поэтому представляешь, как я удивилась, случайно столкнувшись с Сокджином? И когда он меня узнал? Через столько лет.       Намджун растерял все заготовленные фразы.       — И он решился пригласить тебя на свидание? И ты специально позвала Мисук? Не для меня? Для него? — Намджун проговорил и понял, что прозвучало странно. Как будто он возмущался. Но Арым ничего не смутило, она совершенно довольным тоном ответила:       — Да, он пригласил первым. И нет, Мисук я позвала только для тебя. Подумала, что тебе она понравится. И ты, наконец, сделаешь выбор.       «Похоже, я себя переоценил. Кое-чего я совсем не понимаю».       Арым встала, чтобы вернуться в офис. Она была бодра, свежа и как раньше бесцеремонна.       — Намджуни-и, нам пора. Прекрати, твои взгляды смущают, — она помахала перед его лицом ладошкой. — Честное слово, если Мисук так и не позвонит, я брошу Сокджина и буду сама с тобой встречаться.       Намджун поднялся со скамейки. Он был на голову выше Арым, так что смотрел прямо на её макушку. И это было его временным преимуществом. Её щедрое обещание не вязалось со всем, что он о ней знал. Ситуация между подругами была бы ясна, не включи они в неё зачем-то Намджуна вместо Сокджина. Ведь Сокджин — фигура реально существующая и значимая. И не исключённая из любовного треугольника. Или уже многоугольника?       Невольно Намджун задумался: «С кем же встречался в школьные годы Сокджин? Неужели придётся и с Сокджином поговорить, чтобы понять, при чём тут я?»