-ооо-
Он отправился в Большой зал в очень плохом настроении и был благодарен, что другие студенты оставили его одного. Поскольку их было совсем немного, всех заставляли сидеть за одним маленьким столом. Возможно, это было побуждением Дамблдора к взаимодействию, которое могло бы помочь оставить свои предрассудки ради Рождества, и Скорпиус действительно оценил его усилия, но он предпочёл бы побыть одному во время своего пребывания в Хогвартсе. Профессора, те из них, кто остался, тоже сидели за столом вместе со студентами. Слизеринец заметил, что профессор Трелони уже была немного навеселе от своего вина, и он бы нашёл это смешным, если бы не чувствовал себя разочарованным своей неудачей. Также за столом присутствовали Флитвик, Хагрид и Стебель. Дамблдор обычно оставался в Хогвартсе на каникулах, но Скорпиус решил, что сейчас директор занят делами Орденом. Парень нахмурился: ему не терпелось отправиться на площадь Гриммо. Он машинально пообедал и первым покинул Большой зал. Другие студенты подозрительно посмотрели на него, но Скорпиус не обратил на них внимания, решив прогуляться из замка до Хогсмида. Так как сейчас были каникулы, профессора были менее строгими, позволяя ученикам шестого и седьмого курсов посещать деревушку в любое время. Скорпиус знал, что если он хочет поднять себе настроение, то может хотя бы сделать рождественские покупки для близких ему людей. Светловолосый волшебник бездумно расхаживал по Хогсмиду, не особо задумываясь, куда идёт. Обычно наследник Малфоев составлял список подарков для своей семьи и друзей, которые ждали его дома, но проблема заключалась в том, что теперь он был не дома. Скорпиус подумал, что сейчас было бы бессмысленно думать, что бы хотел получить на это Рождество Альбус, или покупать новое странное животное, которое мог бы холить и лелеять Лисандер Саламандер. В конце концов, слизеринец решил сделать подарки основному составу Отряда Дамблдора. Хотя они всё ещё не считали его другом, он подумал, что всё же не помешает им что-нибудь подарить на праздники. Парень сомневался, что они даже подумали о том, чтобы купить для него что-нибудь, но для него это было не важно. Рональд Уизли мог обвинить его в том, что он пытается подкупить их всех; Скорпиусу же просто хотелось купить подарки хоть для кого-нибудь в этом времени, чтобы облегчить боль в своём сердце. Он приобрёл сладости для Уизли, новый учебник по травологии для Невилла и книгу волшебных сказок о несуществующих животных, которых обожала Полумна. Проще всего ему было купить подарок Гермионе; он знал, что она не сможет сдержать свой восторг, если узнает, что он вручил ей последнее издание "Истории Хогвартса". Ал как-то проговорился ему, что это была самая любимая книга министра магии, которую она, к сожалению, не передала своей дочери. Покупка подарка для Гарри оказалась самой сложной задачей. Сладости были бы самым безопасным вариантом, но Скорпиус почему-то не мог заставить себя взять их. Ежегодно он приобретал для Ала новый комплект перчаток из драконьей кожи, хотя его лучший друг всегда отмечал, что было бесполезно продолжать это делать, потому что его перчатки пребывали в приемлемом состоянии. Но протесты Поттера не были услышаны; Ал серьёзно относился к игре за охотника, и Скорпиус был свидетелем того, что перчатки парня всегда разваливались к концу учебного года. Он знал, что его лучший друг, тем не менее, ценил его подарок и принимал перчатки от всего сердца. Вот почему Скорпиус оказался в магазине "Качественных принадлежностях для квиддича", пристально разглядывая ряды перчаток из драконьей кожи. Он уже машинально собирался дотянуться до перчаток охотника, но тут же вспомнил, что в этот раз он выбирал подарок для Гарри Поттера, а не Альбуса. Руки Скорпиуса упали, а сердце пропустило удар при мысли о лучшем друге, прежде чем он быстро схватил перчатки ловца и направился к стойке. Он заплатил сразу, чтобы не передумать, и, выходя из магазина, не мог понять, почему его сердце билось так сильно. Слизеринец купил вышитые кружевные носовые платки для Астории и Нарциссы, и сделал мысленную заметку ещё и наколдовать ландыши для своей матери. Затем он приобрёл кислотные шипучки для Дамблдора и новый котёл для Снегга в благодарность за их помощь в прохождении через его странное приключение. Он почти забыл купить подарки своим слизеринским друзьям и решил просто взять немного сладостей для Крэбба и Гойла, приятный парфюм для Пэнси и набор волшебных шахмат для Блейза. Скорпиус понял, что большую часть дня провёл в Хогсмиде. Его карманы уже были полны рождественских подарков, но он не мог уйти. Во всяком случае, пока нет. Ему всё ещё нужно было купить последний подарок. Скорпиус вошёл в магазин Писсаро с тяжёлым сердцем. Здесь было благословенно пусто, так что он искренне не верил себе, что не сломается. Добрая продавщица за стойкой улыбнулась ему, на что парень ответил лёгкой неловкой улыбкой. Слизеринец медленно подошёл к дорогим лебяжьим перьям, которые так обожал его отец. Типичные гусиные перья были проблемой Драко; как ни странно, они всегда ломались после однократного использования. Он пробовал разные виды перьев — орлов, ястребов, павлинов, сов и даже фазанов – но ни одно его не удовлетворило. Так как Драко был занятым главой семейства Малфоев, у него было множество бумаг, которые нужно подписать, и документов, которые нужно пересмотреть, и без перьев он обойтись никак не мог. И только когда Скорпиус купил на пробу редкое и дорогое лебяжье перо, его отец наконец нашёл то, что идеально ему подходило. Драко предпочитал чёрные лебединые перья белым, потому что белые почти сразу портились. Скорпиус выбрал замысловатое самозаполняющееся перо с автоматической проверкой орфографии. Когда он поднёс его к прилавку, глаза старой ведьмы немного расширились. — Прекрасный выбор, — сказала она с довольной улыбкой. — Очень дорогое, но зато довольно прочное. Кому ты выбрал такой подарок, парень? Скорпиус проглотил ком в горле. — Моему отцу, — прохрипел он. Ведьма ещё раз улыбнулась. — Твоему отцу повезло, что у него есть такой сын, как ты, — сказала она. Скорпиус замолчал, когда продавщица осторожно завернула перо в серебристую бумагу и даже любезно обернула вокруг него зелёную ленту. Когда слизеринец вышел на улицу, то вместо того, чтобы положить перо в карман, как и другие покупки, он продолжил крепко сжимать свой рождественский подарок для отца, пока шёл обратно в Хогвартс. На протяжении всего небольшого путешествия на сердце Скорпиуса лежал тяжкий груз.-ооо-
Кто-то будил его, и Скорпиус слегка застонал. Приоткрыв один глаз, он нахмурился, увидев кислое лицо своего любимого профессора Защиты от Тёмных искусств. — Вставай, Скорпиус, мы скоро уезжаем, — прошипел профессор Снегг себе под нос. — Ещё даже нет шести часов утра! — возразил парень, заставляя себя встать с кровати. Он случайно взглянул на будильник на прикроватном столике и стал ещё мрачнее. — Чёрт побери, ещё нет даже четырёх часов. Снегг грубо поставил его на ноги. — Мне не до твоих идиотских жалоб, — отрезал он. Скорпиус закатил глаза; видимо, настроение Снегга было ещё хуже. Он рискнул предположить, что это было связано с тем, что профессор тоже был не слишком доволен подъёмом в такую рань. — Дамблдор подумал, что лучше всего будет переместить тебя на площадь Гриммо, прежде чем все остальные поймут, что ты ушёл. Внезапно Скорпиус почувствовал, что окончательно проснулся, вспомнив, что сегодня он должен был наконец переехать на площадь Гриммо и увидеть людей, с которыми действительно хотел пообщаться. Пуффендуец, тоже оставшийся в школе на каникулы, был достаточно храбрым, чтобы завязать с ним разговор, но он нашёл его немного скучным и большую часть времени переставал слушать его во время еды. – Иди собирай свои вещи, — грубо скомандовал Снегг. — Мы уходим через пять минут. Ему не нужно было повторять дважды. Скорпиус поднял свою волшебную палочку и слегка помахал ею, а книги, одежда и другие вещи полетели в его чемодан. У него оставалась всего минута, когда он стал тащить чемодан в гостиную, и вдруг понял, что всё ещё в стоит пижаме. — Подождите, мне нужно переодеться! — воскликнул слизеринец. — У нас нет времени, чёрт возьми, — вздохнул Снегг, схватил протестующего парня за воротник и без всякого предупреждения трансгрессировал. Скорпиус упал прямо на влажный, холодный тротуар улицы, и, нахмурившись, мрачно посмотрел на своего непримиримого профессора. — Возможно, небольшое предупреждение в следующий раз не повредит, профессор, сэр, — протянул он. Снегг закатил глаза и снова поднял юного волшебника на ноги. Затем Снегг потянул его к домам с номерами 11 и 13. Будучи свидетелем чудесной магии, скрывавшей родовой дом Блэков от других магглов, Скорпиус не дрогнул, когда пространство между домами 11 и 13 начало расширяться. И вот уже внушительный дом Блэков стал гордо возвышаться среди остальных, но слизеринец не мог избавиться от ощущения, что сейчас он был ещё более устрашающим и мрачным. Дверь распахнулась, и их с лёгкой улыбкой встретила сонная старая ведьма. Скорпиус увидел её сходство с Джинни Уизли, и понял, что женщина была матерью семейства, Молли Уизли. — Северус, — поприветствовала она. Её глаза остановились на юном волшебнике, и Скорпиус почувствовал себя немного смущённым под её пристальным взглядом. — А ты, должно быть, Скорпиус. Я много слышала о тебе от своих детей. — Надеюсь, только хорошее, а? — сказал он. Молли весело приподняла бровь, и Скорпиус знал, что Уизли наверняка были безжалостны, когда описывали его своей матери. — Входи, входи, — продолжила ведьма. Снегг мигом пронёсся мимо Молли, пока Скорпиус медленно тащил за собой свой школьный. чемодан. Как только парень вошёл внутрь, то остановился как вкопанный, разинув рот. Весь холл был сильно пропитан запахом плесени. Обои отслаивались от стен, на потолке и полу были заметные дыры. Остаточная тёмная магия витала в воздухе, и Скорпиусу внезапно захотелось заткнуть рот. О, у его матери случился бы сердечный приступ, если бы она увидела состояние этого места! Скорпиус ясно помнил лёгкую, счастливую атмосферу, исходившую от дома на площади Гриммо в его время. Первоначально Сириус Блэк завещал этот дом Гарри после своей смерти, но Поттер этого не хотел. Поскольку Блэков больше не существовало, это место естественным образом унаследовал Драко. Астория изо всех сил старалась сделать его пригодным для жизни, и с тех пор оно стало излюбленным местом отдыха Скорпиуса и Ала во время каникул. Площадь Гриммо 1996 года была очень далека от площади Гриммо, которую он любил и обожал. — Я знаю, знаю, это место — катастрофа, — объяснила Молли. Должно быть, она видела испуганное выражение лица парня. — Даже самые продвинутые заклинания очистки не могут исправить это проклятое место! Надеюсь, ты не против того, что завтра начнёшь помогать с уборкой, Скорпиус. Наследник Малфоев моргнул и посмотрел на старую ведьму. — Э-э-э… да, конечно, — пробормотал он. — Великолепно, — ответила Молли. — Итак, я приготовила для тебя самую дальнюю комнату в левом крыле на третьем этаже. Я бы поселила тебя с Гарри и Роном, но… — женщина запнулась и отвела взгляд. Скорпиус сразу понял, что двое проклятых гриффиндорцев громко протестовали против того, чтобы жить с ним в одной комнате до конца каникул. — Спасибо, миссис Уизли, — вежливо ответил Скорпиус. Ведьма улыбнулась и положила руку ему на плечо. – Я слышала обо всём, что ты делал для Ордена, — любезно заявила она. — Хотя я всё ещё думаю, что ты слишком молод для такой важной роли, знай, что я действительно считаю тебя очень храбрым. Сердце парня согрелось от её слов, и он обнаружил, что улыбается в ответ. — Спасибо, миссис Уизли, — повторил Скорпиус ещё раз, на этот раз с большей благодарностью. Затем она отпустила его и снова проводила к лестнице. Слизеринец обернулся и увидел, что Снегг и миссис Уизли уже разговаривают приглушённым тоном, но даже не удосужился остаться и прислушаться. Скорпиус сразу нашёл свою комнату, и запах плесени в ней оказался даже сильнее, чем снаружи. Но волшебник смертельно устал и ему уже было на это всё равно. Он поставил свой чемодан в угол комнаты, слепо шлёпнулся на кровать и вскоре заснул.-ооо-
Кто-то снова его будил, и Скорпиусу этого совершенно не хотелось. — Пожалуйста, дайте мне поспать, чёрт возьми, – простонал он и положил подушку на голову, чтобы заглушить всякий шум. Подушку безжалостно сорвали с парня, заставив его открыть глаза и поднять взгляда. Над ним возвышалась расстроенная Гермиона Грейнджер, и, надо признать, Скорпиуса на мгновение отвлекло то, как её кудри, казалось, сияли от солнечного света. — Вставай, Малфой, — рявкнула она. — Обед готов. — Обед? – повторил он, неуверенно садясь и протирая глаза. — Сейчас полдень? Гермиона закатила глаза и швырнула в слизеринца подушку. Она попал ему прямо в лоб, отчего девушка слегка улыбнулась. – Миссис Уизли хотела разбудить тебя к завтраку, но профессор Дамблдор сказал ей дать тебе отдохнуть. Скорпиус скривился. — Неудивительно, что я голоден, — пробормотал он, встав с кровати и зашагав к своему чемодан. Парень уже собирался снять через голову пижаму, но остановился, когда понял, что Грейнджер всё ещё находится в его спальне. — Ты планируешь остаться на шоу? Гриффиндорка нахмурилась от его слов, прежде чем на её лице появилось понимание. Её щёки вспыхнули от смущения, и разбушевавшись, девушка выскочила из комнаты Скорпиуса, слишком громко закрыв за собой дверь. Посмеиваясь, волшебник нагнулся к своему чемодану и выбрал приличный набор повседневных магических мантий на день. Скорпиус искренне скучал по маггловским джинсам и другой одежде, но все вещи, которые принадлежили Царю скорпионов, были магическими. У него всегда было искушение купить немного маггловской одежды в Косом переулке, но он знал, что это запятнает репутацию Царя скорпионов. Скорпиус поправил свою кровать, а затем, наконец, вышел из спальни. Его встретила хриплая болтовня и смех, и парень чуть не попятился от удивления, потому что долгое время сидел взаперти в практически пустом Хогвартсе и почти не слышал ни звуки разговора. Он невольно улыбнулся и спустился по лестнице. Поттер и Уизли заметили его первыми, и одинаковые взгляды, которые они бросили на него, заставили слизеринца пошатнуться. Не помогло и то, что в этот момент все разговоры за обеденным столом внезапно прекратились. Скорпиус сразу почувствовал себя неловко, но заставил себя приподнять подбородок и целенаправленно зашагать к столу. Единственное же свободное место оказалось рядом с Гермионой. — Надеюсь, ты хорошо выспался, — сказала миссис Уизли, ставя перед ним тарелку с картофельным пюре и жареным цыплёнком, и рот парня тут же наполнился слюной. — Да, неплохо, миссис Уизли, спасибо, — вежливо ответил он. Джинни скрыла ухмылку ладонью, а Гермиона приподняла бровь от его сердечности. Скорпиусу пришлось удержаться от того, чтобы не закатить глаза от их нелепого поведения; во всяком случае, он родился Малфоем и был воспитан соответственно. Он знал, как и когда быть вежливым, ради Мерлина. Снова начались неохотные разговоры, и Скорпиус, к счастью, остался один. Пока он ел свою еду, его серые глаза осматривали других людей, находящихся в комнате. Единственными присутствующими основными членами Отряда Дамблдора были Золотое трио и Джинни. Здесь же были люди, которых он сразу узнал как покойного Римуса Люпина, министра магии, который занимал эту должность до Гермионы, Кингсли Бруствера и Артура Уизли. Рядом с миссис Уизли сидел ещё один рыжеволосый, несомненно, тоже Уизли, а рядом с ним находилась великолепная блондинка. Глаза Скорпиуса расширились, и он по-совиному моргнул от безошибочной силы вейл, которую источала девушка. — Итак, как у тебя до этого были дела, Малфой? Взгляд Скорпиуса оторвался от взрослых, присутствующих в комнате, и парень нахмурился, глядя на Джинни. — Ничего особенного не произошло, Уизли, — парировал он. — Ты собираешься сказать нам, почему ты здесь? — вставила Гермиона, и её карие глаза загорелись нетерпеливым любопытством. Скорпиус закатил глаза, когда даже Гарри и Рон прекратили разговор и обратились к Малфою. – Не слишком ли рано для твоего любопытства, Грейнджер? — парировал слизеринец, но Гермиона просто приподняла бровь, заставляя его вздохнуть. — Могу я сейчас спокойно поесть? — попросил он. – У нас потом будет достаточно времени, чтобы поболтать. — Дамблдор сказал, что твоё присутствие здесь очень важно, — продолжил Гарри, игнорируя его просьбу. — Это как-то связано с… ну, ты знаешь. — Да, конечно, Поттер, – ответил Скорпиус. — Как ты думаешь, какого чёрта я здесь нахожусь? Гермиона подвинулась ближе и бросила быстрый взгляд на отвлечённых своими разговорами взрослых. — Это из-за другого крестража? – спросила она. Скорпиус невольно улыбнулся. Гермиона Грейнджер уже сделала выводы обо всём. Но он не хотел позволять им обрадоваться этому до того, как они столкнутся с Кикимером, домовым эльфом. — Может, я всё расскажу, когда закончу обедать? — он дико указал на свою едва тронутую тарелку и ухмыльнулся, когда Гермиона раздражённо фыркнула и оставила его одного. Обед после этого прошёл ужасно нормально, и Скорпиус был удивлён, что Поттер и Уизли не воспользовались возможностью снова начать набрасываться на него. Он полагал, что они знали, что его присутствие здесь важно, и им требовалась вся их сила воли, чтобы держать свои вопросы при себе. Скорпиус же был благодарен за их удивительное самообладание. Он знал, что, как и обещал, начнёт рассказывать им всё о спрятанном в этом доме крестраже, но прежде чем смог провести их в свою комнату, миссис Уизли преградила им путь корзинами с моющими средствами. — Время уборки, дети. – Но ма-а-ам… — заныл Рон, однако сразу перестал, когда миссис Уизли схватила его за ухо и потащила в комнату, которую они планировали убрать. Скорпиус хмыкнул и последовал за другими подростками. Миссис Уизли привела их в комнату где-то на верхнем этаже дома. Возможно, это было худшее место, которое Скорпиус когда-либо видел, и ему пришлось постараться, чтобы удержать свой обед внутри. Гарри выглядел явно позеленевшим, в то время как Джинни морщилась и тоже продолжала жаловаться своей матери. Только Гермиону, казалось, не беспокоил странный запах, исходящий от комнаты, и она начала собирать чистящие средства. — Почему, чёрт возьми, с тобой всё в порядке? — позвал он, подходя ближе к девушке. — Магия, — просто сказала она и указала на свой нос. — Заучка, — пробормотал Скорпиус. Гермиона закатила глаза и вытащила свою волшебной палочку, а затем направила её ему на нос, и парень напрягся. — Боишься, Малфой? Скорпиус нахмурился и замер, когда Гермиона взмахнула палочкой, но мгновенно почувствовал только запах цветов и лёгкий ветерок, которые странно напомнили ему сад его матери. Гриффиндорка выглядела очень гордой собой, увидев ошеломлённое выражение его лица. — Показуха, — вздохнул светловолосый волшебник, наклоняясь, чтобы взять чистящие средства. — Я удивлена, что ты не суетишься из-за уборки, — отметила Гермиона, игнорируя его поддразнивания. Скорпиус последовал её примеру, когда девушка выбрала угол комнаты и начала стирать грязь с пола. — Мама заставляет меня делать свою долю работы по дому, — рассеянно объяснил он, концентрируясь на определённом пятне на полу. Гермиона, к его удивлению, фыркнула. — Что? — Разве твоё поместье не полно домашних эльфов? — спросила она. — Почему Царю скорпионов, наследнику Благородного рода Малфоев, поручено выполнять чёрную работу, которая ему не по плечу? Скорпиус фыркнул. — Попробуй сказать это маме, — ответил он. – Посмотрим, сможешь ли ты дожить до завтрашнего дня. Однажды Скорпиус убедил Асторию, что у них есть множество домашних эльфов, которые могут быть в его полном распоряжении. У обоих его родителей с детства были свои привилегии, но, несомненно, они выросли избалованными, и Астория думала, что принуждение сына к работе по дому научит его дисциплине — то, что она и особенно Драко неправильно усвоили в свои молодые годы. Внезапный крик из противоположной комнаты выбил их из разговора. Скорпиус и Гермиона мгновенно вскочили на ноги, вытащив свои волшебные палочки, уже готовые выбросить заклинания. Скорпиус ахнул, когда красивый полупрозрачный мальчик закружил вокруг Джинни, хихикая и фыркая ей на ухо. У младшей Уизли вырвался испуганный крик, и слизеринец услышал, как Гермиона рядом с ним выругалась себе под нос. — Боггарт, – прорычала она, подбегая к запаниковавшей ведьме. Парень заметил, что старый шаткий шкаф прямо за призраком был открыт, видимо, в нём и находился боггарт до того, как его выпустила Джинни. Скорпиус зарычал, увидев ошеломлённые лица Рона и Гарри, и немедленно подбежал к группе. — Джинни, — позвала Гермиона. — Всё в порядке. Это просто боггарт. Это не Том Реддл. Ты в безопасности. Глаза Скорпиуса расширились, когда он увидел юную версию Волан-де-Морта. Этот молодой красивый мальчик был совсем не похож на красноглазого монстра с разрезанным носом, к которому он привык за последние несколько месяцев. Затем светловолосый волшебник заметил, как Гермиона оттолкнула Джинни в ожидающие объятия Гарри, а сама повернулась к боггарту, уверенно поняв в воздух свою волшебную палочку. Но тут боггарт принял образ двух безжизненных тел, беспорядочно растянутых на полу, с глазами, устремлёнными в небо, и у Гермионы отвисла челюсть при виде мёртвых родителей, а её рука с волшебной палочкой задрожала. — Грейнджер, это чёртов боггарт, — прорычал Скорпиус и на этот раз сам оттолкнул Гермиону. Девушка вышла из ступора, приземлившись на бок. — Риддик... – начал произносить заклинание Скорпиус, но в этот момент боггарт медленно превратился в его отца. Сердце парня пропустило удар при виде Драко, а рука с палочкой безвольно упала. Скорпиус чертовски хорошо знал, что это был чёртов боггарт, но вид отца заставил его заколебаться. — Папа, — выдохнул он, и эмоции перехватили его горло. Затем, к ужасу слизеринца, внезапно появился огромный дементор и высосал из Драко душу. — НЕТ! — воскликнул Скорпиус. — Экспекто Патронум! — но из кончика его палочки вырвался только лёгкий белый туман. Он пытался снова и снова рассеять боггарта, и с четвёртой попытки дементор исчез, но Драко Малфой так и смотрел на него опустевшим взглядом. — Нет, нет, папа, — крикнул волшебник, повалившись на пол. Он подполз ближе к Драко, но не успел дотянуться до него, когда по всей комнате раздалось громкое "Риддикулус!". Его мёртвый отец внезапно ожил и надел смешное яркое платье, а затем боггарт нырнул в шкаф, и Гермиона прочно заперла дверь мощным заклинанием. Сердце Скорпиуса всё ещё часто билось при мыслях о мёртвом тела его отца. Он не удивился, что это был его самый большой страх; каждый раз, когда возникал новый скандал, связанный с его отцом, наследник Малфоев проводил каждую минуту своей жизни, беспокоясь о том, получит ли Драко сегодня поцелуй дементора или нет. Скорпиус удивлённо дёрнулся, когда маленькая рука коснулась его плеча, и медленно поднял голову, сквозь своенравные слёзы увидев потрясённое выражение лица Гермионы. – Ты назвал… ты назвал его "папой", — неуверенно прошептал Гарри, нарушая тяжёлую тишину в комнате. — Но это был не... — Это был не Люциус Малфой, — просто сказала Гермиона. Скорпиус тяжело, судорожно вздохнул. — Нет, — ответил он, слишком хорошо зная, что его секрет раскрыт, а лгать бессмысленно. – Нет, это был не он. — Но кто... Он отстранился от Гермионы и наугад вытер слёзы. — Я… – начал слизеринец, но потом посмотрел на их ошеломлённые лица и глубоко вздохнул, пообещав себе, что скоро всё им расскажет, но сначала у него были другие дела. – Я вернусь. Скорпиус выскочил из комнаты, и, к счастью, никто из них не остановил его, пока он не добрался до своей спальны. Там парень достал из чемодана пергамент, перо и чернильницу, положил их на грязный стол и сел в шаткое кресло, сделав глубокий вздох. А затем схватил перо, окунул его в чернильницу и начал писать на пергаменте. "Дорогой профессор Дамблдор, Я думаю, что мой секрет теперь известен..."