Rewritten

"Мой Скорпиус, Последние несколько дней всё прекрасно, я хорошо содержала поместье, несмотря на отсутствие твоего отца и постоянное присутствие Тёмного Лорда и его Пожирателей смерти. Эти дни были трудными для нас обоих, но не волнуйся, любовь моя, сейчас я счастлива и в безопасности. Для меня было большой честью служить Тёмному Лорду, позволить ему жить в нашем доме. Он был замечательным гостем, и ты, конечно, знаешь, что твоя мать всегда любезно принимает гостей. Тёмный Лорд считает так же. Ты не должен беспокоиться обо мне — сосредоточься на учёбе и миссии. Тёмный Лорд постоянно спрашивает меня о твоём благополучии, и я всегда говорю ему, что очень горжусь твоими достижениями и прогрессом. Однако ты должен помнить, что Тёмный Лорд очень нетерпеливый человек, и я умоляю тебя поскорее починить Исчезательный шкаф. Я скучаю по тебе каждый день, Скорпиус. Никогда не забывай, что ты всегда в моём сердце. С любовью, мама" Скорпиус нахмурился, смял тошнотворное письмо и сунул его в карман своей школьной мантии. Он знал, что его бабушка хочет как лучше, но надеялся, что она не приукрашивает свои слова. Слизеринец узнал от Снегга, который никогда ничего не сглаживал, что Волан-де-Морт терроризировал его бабушку и их дом. Нарцисса не пострадала только благодаря постоянной защите Снегга. Скорпиус однажды поднял этот вопрос с Дамблдором, сказав, что несмотря на то, что Нарцисса не его мать и он мало что знает о своей бабушке, она — его семья. Скорпиус всё ещё сильно о ней беспокоился и хотел уберечь её от Волан-де-Морта. Но Дамблдор ответил, что если Нарцисса внезапно окажется под опекой члена Ордена, это вызовет подозрения. Он полностью заверил Скорпиуса, что Снегг вполне способен позаботиться о Нарциссе. Кроме того, Волан-де-Морт не посмеет прикоснуться к ней, пока Скорпиус не починит Исчезательный шкаф. "Ты — его единственный шанс попасть в Хогвартс", — сказал Дамблдор. — "Из вас двоих Северус, может, и искуснее, и, несомненно, завершит эту задачу за несколько недель, но Волан-де-Морт опасается, что он слишком близок со мной. Он не хотел рисковать Снеггом и вместо этого выбрал тебя". С этими мыслями Скорпиус поднялся с чёрного дивана, на котором лежал всё это время, и перекинул через плечо ремень сумки. — Куда-то идёшь, Скорпиусик? — нахмурившись, спросила Пэнси. — В библиотеку, — ответил слизеринец. — Профессор Снегг попросил меня побольше узнать о…ну, ты знаешь. Глаза Пэнси расширились от понимания. — Я могу тебе помочь! — предложила она, уже вставая со своего места. — Нет! — воскликнул Скорпиус. Девушка выглядела обиженной, и он поспешно придумал оправдание. — Это... конфиденциально и опасно. Я бы не хотел, чтобы ты ввязывалась в это, Пэнси. Её глаза загорелись от восторга. – О, Скорпиусик, ты такой милый, — проворковала она, встав на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. Скорпиус в ужасе попятился, и Пэнси чуть не упала на пол. — Точно, хорошо, я должен идти, — сказал он, уже убегая, прежде чем слизеринка смогла вцепиться в него и отказаться отпускать. Было жаль, правда. Пэнси была чертовски красивой, но такой раздражающей. Скорпиус задавался вопросом, что ему сделать, чтобы она перестала обманывала себя тем, что они идеальная пара. Все мысли о Пэнси пропали, как только он вошёл в библиотеку. Мадам Пинс приподняла бровь при его появлении, но наследник Малфоев лишь ухмыльнулся, а затем направился к Запретной секции и схватил как можно больше книг с многообещающими названиями. Его руки уже протестовали натиску восьми книг, и Скорпиус решил, что на сегодня этого хватит. Ноги парня автоматически привели его к столу, который он обычно занимал, — к столу Грейнджер, — и парень бесцеремонно бросил на него толстые фолианты. И только когда он облегчил свои ноющие руки, то заметил, что стол сейчас занят той самой гриффиндоркой с густыми волосами. — Ты за моим столом, — нахмурившись, отметила она. Скорпиус пожал плечами и без приглашения сел на стул напротив девушки. — Мне тоже нравится этот стол, — ответил слизеринец. – Он уединенный и тихий. — Вот почему я специально просила об этом столе, — пояснила Гермиона. — Он мой. — Научись делиться, дорогая Грейнджер, — с ухмылкой протянул Скорпиус. — Я никуда не пойду. Гермиона ощетинилась, услышав его ласковое выражение, но, к счастью, поджала губы и вернулась к своему эссе. Парень посмотрел на пергамент, на котором она писала, и фыркнул. — Срок сдачи только через две недели, — заметил он. — И? — И почему ты делаешь его сегодня? — продолжил слизеринец. – Сегодня яркий и солнечный день, Грейнджер. Я думаю, Хогвартсу уже не хватает его заучки и всезнайки. Она бездумно указала на другой пергамент на столе. Скорпиус взглянул на него и не смог не улыбнуться от удовольствия. — Это мой план на день, – объяснила девушка. – И если ты не перестанешь со мной разговаривать, я не успею сделать своё следующее задание. — Какое? — Эссе по зельеварению. — Срок его сдачи тоже только через две недели, — заметил Скорпиус. — Мерлин, Грейнджер, поживи немного, – было забавно видеть в таком состоянии будущего министра магии. Хотя Роза была такой же нахальной, она, по крайней мере, умела развлекаться, играя в квиддич, и вообще оскорбляла его до чёртиков. Гермиона вздохнула и даже не ответила на его заявление. Удивлённый этим, Скорпиус пожал плечами и начал просматривать свою первую книгу. Это была книга о самых тёмных артефактах, изобретённых за прошедшее столетие. Так как Исчезательный шкаф был не совсем тёмным артефактом — на самом деле, раньше он использовался гражданскими лицами, чтобы прятаться от Пожирателей смерти во время Первой магической войны — здесь не было никакой информацией об Исчезательных шкафах. Вторая книга вообще была просто о тёмных волшебных детских стишках ("Мерлин, почему я вообще её взял?"). Третья книга оказалась немного более содержательной. В ней была единственная страница об Исчезательных шкафах, их свойствах, преимуществах и недостатках, но, к его большому разочарованию, не было ничего о том, чтобы их починить. Разочарованный, Скорпиус отбросил третью книгу и вытащил из своей стопки четвёртую. — Это особенно тёмные книги. Слизеринец оторвался от того фолианта, который начал читать, и нахмурился. — Да, поздравляю, что заметила, — рассеянно сказал он, просматривая указатель, чтобы узнать, есть ли здесь что-нибудь о Исчезательных шкафах. — Что ты исследуешь, что тебе понадобились тёмные книги? — спросила Гермионы с лёгким подозрением. — Я думала, ты работаешь над различными типами волшебного транспорта. — Это часть моего исследования, да... ага! — Скорпиус немедленно перевернул книгу на страницу, где упоминались "Исчезательные шкафы", его глаза пробежались по словам, но в введение в основном говорилось о том, что он уже читал в предыдущей книге. Когда парень дошёл до последнего параграфа, в нём сообщалось только о возможности установления связи с помощью заклинания. Вот и всё; о самом заклинании не упоминалось, и Скорпиус был чертовски разочарован. Он отбросил эту книгу в стопку, которую назвал "Разочарования", и сердито схватился за следующую. — Что это за внеклассная программа, над которой ты работаешь? — спросила Гермиона уже, наверное, в энный раз, если бы Скорпиус следил за этим. – И я говорил тебе, Грейнджер, что мы... – ...не настолько близки, я знаю, – она тайком огляделась, чтобы увидеть, есть ли поблизости люди, которые могли их послушать, прежде чем наклониться поближе и прошептать: — Это для Волан-де-Морта? — Ш-ш-ш, – прошипел наследник Малфоев, побледнев при упоминании Тёмного Лорда. Несмотря на его смертельный взгляд, на лице гриффиндорки появилась самодовольная улыбка. — Это так, — торжествующе заявила она. — Дамблдор знает об этом? Скорпиус нахмурился. — Конечно, знает, — отрезал парень. — Он первый, кто узнаёт о том, что я… я делаю. – А именно? — Не в этот раз, Грейнджер. – Ну давай. Ты же сказал Дамблдору! — Это правильный выбор, потому что я доверяю ему, — протянул в ответ слизеринец, и его губы дёрнулись, когда девушка нахмурилась, соглашаясь. — Серьёзно, Грейнджер, тебе следует что-то сделать с этим своим любопытством. Ты можешь случайно узнать то, что не хотела бы знать. Гермиона скрестила руки на груди. — Иногда необходимо знать, чтобы правильно подготовиться к неизбежному, — заявила она. – И иногда не обязательно знать всё, потому что это не твоё чёртово дело. Ведьма-гриффиндорка разочарованно нахмурилась, и Скорпиус не смог удержаться и ухмыльнулся, увидев её выходку. – Почему тебе нужно знать, что я делаю? — спросил он. — Потому что что-то серьёзно не так. В тебе. Твоё… — она ​​начала дико жестикулировать, указывая на Тёмную метку парня, — и твоё отношение. Твоё изменение лояльности и внезапные обширные знания о слабости Сам-Знаешь-Кого, когда даже Дамблдор не знал, что у него было семь тех ужасных вещей, которые он создал. Я имею в виду, Дамблдор ведь знает всё! Скорпиус закатил глаза. — Дамблдор не знает всего, — поправил он. – Да, я знаю, потому что, видимо, ты знаешь о событиях этой войны больше, чем когда-либо знал он, — сказала Гермиона. — В тебе что-то изменилось за эти последние несколько дней. Мой мозг уже… уже взрывается, пока я пытаюсь разобраться, но никак не могу установить связь. Я ничего не понимаю, — глаза девушки обвиняюще сузились. — Если честно, я не понимаю тебя. Слизеринец насмешливо приложил руку к своему сердцу. — Для меня большая честь узнать, что ярчайшая ведьма своего поколения считает меня сложной головоломкой, — сказал он. Гермиона вздохнула, и ей на глаза упал непослушный локон. — Хорошо, Грейнджер, я пойду на компромисс, — наконец уступил Скорпиус. Наблюдать, как мать Розы теряет хладнокровие, было абсолютно забавно, но он почему-то чувствовал себя немного виноватым за то, что заставил её так расстроиться. — Мы не друзья, и это факт. Я тебе пока не доверяю, и ты тоже мне точно не доверяешь. Что, если каждый раз, когда я рассказываю что-то о себе, о чём знают не все, ты в ответ будешь рассказывать мне что-нибудь о себе? Однажды я мог бы рассказать тебе об этой... этой миссии, которую я выполняю... ну, ты знаешь. Мне решать, достаточно ли я тебе доверяю. — Как я узнаю, что ты не будешь использовать мои секреты, чтобы шантажировать меня в будущем? — выплюнула Гермиона, все ещё сузив глаза. Скорпиус ухмыльнулся и протянул правое предплечье. — Непреложный обет? — спросил он. Глаза ведьмы расширились. – Ты сумасшедший! — воскликнула она. — Да, я знаю, что это глупо, но предложить стоило, — сказал парень, слегка посмеиваясь. Грейнджер сердито посмотрела на Скорпиуса, но это его не смутило. – Выражение твоего лица, когда я предложил это, ха! Мерлин, Грейнджер, ты правда думаешь, что я отчаянно пытаюсь заслужить твою дружбу? Ал-Внутренний-Голос фыркнул и без колебаний воскликнул: "Чёрт возьми, да"! "Заткнись, Ал", — мысленно ответил Скорпиус, слегка покраснев. Перспектива стать другом самой Гермионы Грейнджер была слишком устрашающей, чтобы её игнорировать. Слизеринец наконец нашёл прекрасную возможность завоевать доверие девушки, и он просто не мог упустил её. — Я не играю в твои глупые игры, Малфой, — сказала в ответ Гермиона. Скорпиус пожал плечами. — Как знаешь, — ответил он. Гриффиндорка мрачно посмотрела на него и начала собирать свои вещи. — Куда ты идёшь? Ты даже не начала писать эссе по зельеварению. — Ты не позволяешь мне подумать в спокойствии, — честно призналась она, бросив на парня ещё один обвиняющий взгляд. – Я уверена, что ты не уступишь, если я скажу тебе уйти, так что я буду той, кто это сделает. Скорпиус наблюдал за тем, как Гермиона сердито запихнула свои вещи в сумку и встала. – О, точно, кстати, — коротко сказала она. — Основной состав Отряда Дамблдора уже решил пойти… э-э-э… — девушка наклонилась немного ближе и понизила голос, — завтра вечером в Тайную комнату собирать клыки василиска. — Меня всё ещё приглашают? — спросил слизеринец, а в его животе закипело волнение от перспективы посещения печально известной Тайной комнаты. Грейнджер пристально посмотрела на Скорпиуса. — Ты тоже часть этого, нравится нам это или нет, Малфой, – сказала она. — Я думаю, что было бы логичным пригласить тебя сопровождать нас во всём, что мы делаем для миссии. Парень невольно ухмыльнулся. – Хорошее решение, Грейнджер. — Да, конечно, — сказала она, взявшись за ремешок своей сумки. — Увидимся завтра, Малфой. Она развернулась и пошла прочь от стола, а Скорпиус ошеломлённо улыбнулся и вернулся к просмотру своей книги. — Малфой. Он поднял голову и увидел, что это вернулась Грейнджер. Её щёки покраснели, и она изо всех сил старалась не встречаться со слизеринцем взглядом. – Я… я раньше была балериной, — выпалила девушка. Глаза Скорпиуса расширились, когда он понял, что она делает. — Я перестала заниматься после того, как с помощью стихийной магии сломала ногу Марте Дженкинс, когда она сказала мне, что я не подхожу для роли Одетты в "Лебедином озере". Скорпиус фыркнул. — И сколько тебе тогда было лет? — спросил он. — Пять, — неуверенно ответила Гермиона, неохотно глядя ему в глаза. — Пять? — воскликнул слизеринец. — Чёрт побери, Грейнджер, даже в детские годы ты была угрозой. Это вызвало у гриффиндорки лёгкую улыбку, на которою он смотрел слишком долго. — Хорошо, моя очередь, — сказал Скорпиус, собравшись с мыслями и придумав секрет, который мог бы быть похож на секрет Гермионы. – Когда я был маленьким, мои родители думали, что я буду сквибом, — глаза ведьмы расширились от удивления, и он продолжил. — Ты знаешь, вся эта ерунда с близкородственными браками породила множество генетических мутаций, которые увеличили шанс рождения сквибов в семьях чистокровных волшебников. Гермиона разинула рот. — Я этого не знала, — сказала она, почти задыхаясь. — Ну, теперь знаешь, — с усмешкой ответил наследник Малфоев. — Я не проявлял никаких признаков магии, пока мне не исполнилось восемь, — добавил он. — Моя мама почти плакала от радости, а папа был так счастлив, что купил мне все мои любимые вкусы мороженого у Флориана Фортескью, постоянно говоря, как он горд быть моим отцом. Мама пилила его, пока у него не пошла кровь из ушей, когда на следующий день мне стало плохо от количества съеденного мороженого. К его удивлению, Гермиона скривилась. — Люциус Малфой? — спросила она. — Без обид, но я действительно не считаю его отцом, который может… э-э-э… обожать. Скорпиус нахмурил брови и уже собрался заметить, что отцом, который действительно обожал его, был Драко Малфой, а не Люциус. К счастью, он вовремя вспомнил о своей крошечной проблеме путешествия во времени и просто пожал плечами. — Он человек-загадка, — неуловимо заявил парень. — Яблочко от яблони недалеко падает, — заметила Гермиона, побудив его улыбнуться, а затем вздохнула и снова перекинула ремень сумку через плечи. — В любом случае, мне нужно идти, — сказала она, неловко помахала рукой на прощание и ушла, а оставив Скорпиуса, который теперь весело глядел на её удаляющуюся спину.

-ооо-

С широко раскрытыми от волнения глазами Скорпиус вошёл в заброшенный женский туалет на втором этаже. В его время эта комната была ограждения от всех студентов, чтобы те не смогли случайно наткнуться на Тайную комнату. Что, как всё ещё твёрдо верил Скорпиус, было совершенно невозможно, потому что после Мальчика-который-выжил не было никого, кто умел бы говорить на парселтанге. Как-то Скорпиус и Альбус пытались проскользнуть внутрь, думая, что у Альбуса будет такая способность, поскольку он был сыном Гарри. Увы, в итоге бедняги получили лишь отработку за нарушение школьных правил. На самом деле слизеринец был очень удивлён, что этот конкретный туалет не был ограждён, ведь все уже знали, что под его полом когда-то жил василиск. Скорпиусу было интересно, что вызвало его внезапное закрытие. Осмотревшись, он понял, что пришёл первым. Грейнджер специально сказала ему, что они встретятся в семь часов, но Скорпиус был слишком взволнован и подошёл к половине седьмого. Его волнение было таково, что парень с новой силой поглотил свою еду, не обращая внимания на то, правильно ли он прожевал её, а затем поспешно попрощался со своими так называемыми слизеринскими друзьями. Скорпиус неуверенно сделал вокруг несколько шагов, вытянув шею, чтобы заметить любые подозрительные действия. Ему было немного не по себе из-за того, что он бродил по женскому туалету. Конечно, он был заброшен, но всё же это не уменьшило дискомфорта слизеринца. — О, привет, я тебя раньше не видела. Парень взвизгнул и подпрыгнул на дюйм или два, прежде чем обернуться, чтобы посмотреть, кто прервал его одиночество. Девушка, — когтевранка, судя по полупрозрачному значку на её школьной мантии, — парила позади него, а затем начала скользить вокруг Скорпиуса с интересом в глазах. — Плакса Миртл, — выдохнул он, узнав призрака. Скорпиус действительно не видел её раньше, так как она в основном проводила время в заброшенном туалете, но всё же Миртл была довольно известна как первая, кого убил Том Реддл-младший. — О, — робко сказала она, застенчиво заправляя за ухо прядь волос. — Ты знаешь моё имя? — Э-э-э… — ответил светловолосый волшебник, уклонившись, когда Плакса Миртл бросилась к нему. — Я слышал истории о тебе. — Надеюсь, они хорошие, милый мальчик, – она хихикнула и погладила его по щеке своей полупрозрачной рукой. Глаза Скорпиуса расширились, и он задрожал от ощущения ледяного ветра, кусающего его щёку. — Последним мальчиком, который пришёл сюда, был Гарри Поттер. Ты его знаешь? Я слышала, что он тоже довольно знаменит. Скорпиус нервно откашлялся. — Э-э-э… да, — ему стало не по себе, потому что её глаза, казалось, мерцали с озорством и интересом. — Плакса Миртл, серьёзно, уйди. Он даже не потрудился скрыть облегчение, услышав голос Гермионы, и повернулся, чтобы с благодарностью взглянуть на неё, но девушка уставилась на призрака. Рядом с Гермионой стояла Джинни Уизли, которая недоуменно смотрела на слизеринца. – О-о-о, Гермиона Грейнджер, ты здесь, чтобы забрать себе всех симпатичных парней? — выплюнул призрак, внезапно сделавшись визгливым и кровожадным. Скорпиус в шоке смотрел, как Плакса Миртл скользнула ближе к гриффиндорке, которая всё ещё оставалась непреклонной. — О точно, никого для Миртл, потому что она уродливая, тощая, скучная и мёртвая! Плакса Миртл разразилась громкими пронзительными слезами, а затем ускользнула и нырнула в унитаз, и Скорпиус поморщился, когда на его дорогие брюки плеснула туалетная вода. Затем Гермиона вздохнула и подошла ближе ко входу в Тайную комнату. Она что-то мрачно пробормотала себе под нос, скрестила руки на груди и задумчиво посмотрела на скользкий пол заброшенного туалета. — Что на неё нашло? — спросила удивлённая Уизли. — Рон, — просто сказала она. Скорпиус был удивлён, когда будущая миссис Поттер встала рядом с ним и приподняла бровь. — Ты сегодня рано, милый мальчик. Слизеринец почувствовал, как его щёки покраснели. — Не называй меня так, — пробормотал он и нахмурился, но это заставило её только удивлённо приподнять бровь. Наконец, вошли Невилл и Полумна, а через несколько минут пришли Гарри и Рон. Гермиона нахмурилась, когда появился рыжеволосый Уизли, но тот этого даже не заметил. Скорпиусу было интересно, что сделал этот великий придурок, чтобы снова разозлить Золотую девушку. Основной состав Отряда Дамблдора плюс Скорпиус, наконец, были готовы, и теперь все они с нетерпением смотрели на Гарри Поттера. А сам Мальчик-Который-Выжил тревожно глядел на Джинни. — Серьёзно, Гарри, я в порядке, — возразила она. Но при ближайшем рассмотрении Скорпиус заметил, что юная гриффиндорка на самом деле была немного бледной, а на её лбу выступили капли пота. Она не выглядела так, будто была в порядке, и Скорпиус вспомнил, что душа-подросток Волан-де-Морта из дневника овладела Джинни ещё на первом курсе её обучения в Хогвартсе. — Это нормально, Джинни, — мягко сказал гриффиндорец в очках. — И… и нормально не пойти с нами сегодня. На самом деле это было очень плохо, потому что глаза Джинни Уизли опасно заблестели. Изумрудный глаза Гарри расширились, и парень нервно съёжился, а Скорпиусу пришлось плотно поджать губы, потому что он боялся внезапно разразиться громким хриплым смехом. Это странным образом напомнило ему то, как Альбуса отчитывала его мать, и Скорпиусу всё это показалось забавным. — Гарри, — предупредительно сказала Гермиона, кладя руку на плечо своему лучшему другу. — Пойдём. Гарри вздохнул, бросил раздражительный и нервный взгляд на младшую Уизли, а затем подошёл к крану с резной змеёй. Он начал шипеть, и Скорпиус с широко раскрытыми глазами наблюдал, как раковина раскололась и обнажила тёмную дыру в полу. — Чёрт побери, — затаив дыхание, заговорил Невилл, вероятно, от имени других людей, которые никогда не видели Тайную комнату. — Увидимся на другой стороне, — сказал Гарри. Затем он прыгнул внутрь, и за ним последовал Рон. Джинни, всё ещё бледная, нерешительно спрыгнула следующей и тоже исчезла. Вскоре остались только Скорпиус и Гермиона. Парень жестом пригласил гриффиндорку. – Дамы вперёд, — сказал он с ухмылкой. Гермиона закатила глаза, но смягчилась. Теперь, когда Скорпиус был один, он в последний раз устало оглядел заброшенный женский туалет и прыгнул. Спуск был довольно ухабистым, буквально, потому что слизеринец чувствовал камни и хруст костей под своей задницей. Труба тоже была влажной и вонючей, а гнилостный запах плесени и крови вызвал у парня лёгкую тошноту, когда он, наконец, достиг земли. — Идём, нет времени для безделья, — отрезал Поттер. Скорпиус нахмурился и тут же вскочил на ноги, слегка съёжившись, когда услышал очередной хруст костей. Он с отвращением посмотрел на сброшенную шкуру василиска и кости грызунов, а затем сразу же побежал за основным составом Отряда Дамблдора. Глаза светловолосого волшебника почти вылезли наружу, когда Гарри ввёл их в комнату. Скорпиус сморщил нос, когда их группу встретил запах гниющей плоти, и парень видел, что запах беспокоил не только его. Но затем все эти мысли покинули его мозг, когда он увидел большую статую Салазара Слизерина, смотрящего на крохотных студентов. — Круто, — воскликнул Скорпиус и затаил дыхание, подходя к статуе основателя их факультета, которая находилась в похожем на сон состоянии. На уроках истории магии им рассказывали о Тайной комнате; даже отредактированная версия "Истории Хогвартса" могла описать это в деталях благодаря вкладу Гарри Поттера, но все они меркли по сравнению с тем, что он видел, когда действительно оказался здесь. Его сердце подскочило к горлу от возбуждения, когда Скорпиус взглянул на мёртвое, гниющее тело василиска. Он был чертовски огромным и пугающим, и слизеринец смотрел в его повреждённые жёлтые глаза, дрожа от этого зрелища. Если бы василиск был ещё жив, Скорпиус наверняка уже был бы мёртв, но, как ни странно, парень не мог отвести взгляд. — Ух, запах невыносимый, — прокомментировал Рон. Остальные согласно пробормотали, один за другим вытаскивая свои волшебные палочки. По всей комнате разнёсся шёпот разрывающих чар, и вскоре василиск оказался беззубым, а у учеников появилась целая куча клыков, наполненных ядом. Они задержались здесь ещё ненадолго, пытаясь исследовать каждый укромный уголок Тайной комнаты. Скорпиус обнаружил, что подошёл ближе к Джинни, которая выглядела хуже, чем до этого, когда они были наверху. — Всё хорошо, Уизли? — небрежно позвал он. Слизеринец немного забеспокоился, но знал, что не должен показывать этого, чтобы поддерживать свой имидж Царя скорпионов. — А тебе-то что , Малфой? — выплюнула она, раздражённо глядя на Гарри, который тоже с беспокойством смотрел на девушку. Скорпиус вздохнул и засунул руки в карманы. — Почему гриффиндорцы всегда стараются выглядеть храбрыми, даже если они явно чувствуют себя как угодно, но только не так, — сказал наследник Малфоев, закатывая глаза, когда Джинни одарила его слабым взглядом. — Честно говоря, если бы я был тем, кто оказался одержим дневником Волан-де-Морта, я бы тут же наложил в штаны. Джинни невольно фыркнула. – Я бы даже не удивилась этому, — прокомментировала она. Скорпиус ухмыльнулся и небрежно прислонился к колонне. – Знаешь, тебе не должно быть стыдно за то, что ты боишься. Не каждый может встретиться с Волан-де-Мортом и дожить до того момента, чтобы рассказать эту историю, Уизли, — сказал он. — Ты должна гордиться. Затем Скорпиус отвернулся, не увидев удивлённого выражения лица Джинни. Основной состав Отряда Дамблдор плюс Скорпиус, наконец, выбрались обратно в заброшенный женский туалет обратно, игнорируя причитания Плаксы Миртл, которая хотела, чтобы они оставили её в покое. Осталось всего несколько минут до комендантского часа, и все они быстро побежали к кабинету Дамблдора. — Что ж, я очень удивлён, что вы все пришли сюда, — сказал директор с сияющей улыбкой. Он казался ещё и довольным тем, что Скорпиус прибыл вместе с основным составом Отряда Дамблдора, и глаза профессора мерцали невероятно ярко. Затем Дамблдор вынул диадему Когтеврана из шкатулки и положил её на свой стол. — Могу я сделать это? — торжественно сказала Полумна и шагнула вперёд, сжимая в руке ядовитый клык. — Я чувствую, что это то, что я должна сделать в честь нашего любимого основателя факультета. Директор улыбнулся когтевранке и указал на крестраж. — Пожалуйста, мисс Лавгуд, – сказал он. Скорпиус затаил дыхание, когда Полумна быстро вонзила клык василиска в диадему. Красивый сапфир раскололся на куски, и парень бездумно подумал, что это была просто растрата такого ценного сокровища. Вся комната внезапно наполнилась мучительным криком, и Скорпиусу пришлось приложить руки к ушам, чтобы заглушить этот звук. Огромное чёрное облако вырвалось из крестража, образуя лицо Волан-де-Морта, прежде чем, наконец, раствориться в воздухе. Как только он исчез, Гарри зашипел от боли и схватился за лоб. В то же время Тёмная метка Скорпиуса начала пульсировать, и слизеринец зарычал. — С тобой всё в порядке, Гарри? — обеспокоенно спросила Гермиона, подбираясь ближе к другу. — Что-то не так и с Малфоем тоже, — заметила Джинни. Все взгляды остановились на Скорпиусе, и он бы обеспокоился их этим, если бы не невыносимая боль в левом предплечье. — Он знает, — выдохнул Гарри. — Он знает, что крестраж уничтожен, и он недоволен. — Может, поэтому он меня и вызывает, — сказал Скорпиус. Он молча посмотрел на Дамблдора, и директор успокаивающе положил руку ему на плечо. — Будет мудро, если ты пойдёшь, Скорпиус, — серьёзно сказал старый волшебник, и на его лбу появились тревожные морщинки. — Северус будет там, чтобы защитить тебя. Если что-то всё же случится, профессор приведёт тебя прямо в мой кабинет. Скорпиус нервно сглотнул. В последний раз, когда слизеринца вызывал Тёмный Лорд, он почти замучил его до смерти. Если то, что сказал Поттер, было правдой, Волан-де-Морт был в опасном гневе, и Скорпиус не был уверен, будет ли Темный Лорд сдерживать свои жестокие тёмные заклинания. — Тебе не о чем беспокоиться, мой дорогой мальчик, – сказал Дамблдор, улавливая его беспокойные мысли. Скорпиус подумал о том, что глупо было так говорить, но прикусил нижнюю губу, чтобы удержаться от язвительного ответа. Вместо этого он сказал: – Пожелайте мне удачи. Прежде чем выскочить из кабинета Дамблдора, Скорпиус смог рассмотреть лица основного состава Отряда Дамблдора. Хотя они ещё были не совсем его друзьями, его очень утешало то, что они, по крайней мере, тоже беспокоились за его благополучие.