Первобытное: Шестой (виртуальный) сезон

Если с утра пораньше к тебе в палату пожаловала сборная команда медсестёр и адвокатов, значит, явно случилось что-то не слишком приятное. Женщина, сидящая у окна в инвалидной коляске, резко развернулась, оказавшись затылком к уличному пейзажу и лицом к посетителям. - В чём дело? – спросила пациентка довольно слабым голосом. Во взгляде её застыла тревога. Медики и юристы переглянулись. Слово взял представитель последних – мужчина в дорогом костюме сделал шаг вперёд. - Миссис Бёртон, сожалею, но у нас плохие новости. Ваш муж погиб. - Что? – Глаза свежеиспечённой вдовы расширились, заблестев от мгновенно навернувшихся слёз. – Филип? Когда? Как??? Боже! - Судя по всему, вчера. В ходе какого-то эксперимента, который пошёл не так. Правительственная служба сообщила об этом лишь час назад. Вдова не стала спрашивать: «Какая служба? При чём здесь правительство? Что именно случилось с Филипом?!». Бедолажка лишь заплакала, закрыв лицо трясущимися ладонями. Она пыталась заглушить рыдания, но они всё равно прорывались сквозь плотно сомкнутые пальцы. Визитёры вновь переглянулись. И даже медсёстры решили, что несчастную сейчас лучше оставить одну, а потом зайти проведать и при необходимости угостить успокоительным. Два адвоката и две медсестры вышли из палаты-люкс, плотно прикрыв за собой дверь. Из-за двери всё доносились и доносились душераздирающие рыдания. Самоё черствое сердце дрогнуло бы от этих переполненных скорбью и болью всхлипов. А вдова, издававшая сии звуки, попутно рассматривала свой маникюр, при этом не забывая время от времени менять тональность. Надо же, ноготь сломался. Нужно будет подпилить. Один из юристов сочувственно поморщился, вслушиваясь в горестный плач. - Никогда не видел такую любящую жену, - шепнул он коллеге. – Бедняжка. Любящая жена тем временем, продолжая безутешно и громко страдать, закончила приводить в порядок ноготь. И в коротком перерыве между двумя умопомрачительно трогательными завываниями тихо проговорила себе под нос: - Что ж, теперь главное не затягивать с вопросом о наследстве. *** Начальные двадцать секунд после пробуждения Эбби считала, что это утро идеально. Во-первых, потому что Коннор лежит рядом, ласково обнимает её. Во-вторых, потому, что за окном солнечно. В-третьих, потому, что вчера они предотвратили конец света, а аномалии теперь должны исчезнуть, значит, паре не будут названивать с работы и требовать срочно явиться в ЦИА или на место открытия очередного временного разрыва. - С добрым утром. – Брюнет провёл ладонью по руке невесты, поцеловал плечо Эбби, плавно перешёл к шее… - Мне определённо нравится просыпаться вот так, - заявила Мейтленд, едва не мурлыча от удовольствия. Тут-то и закончились идеальные двадцать секунд, их прервал звонок мобильного телефона Темпла. - Кто бы это ни был, пошли их ко всем чертям. - Обязательно, - улыбнулся молодой человек, откатившись на свою половину кровати и взяв с тумбочки сотовый. Коннор собрался нажать кнопку отбоя, но в последний момент углядел имя звонящего. - Это Беккер. Эбби резко повернулась, оказавшись нос к носу с женихом. - Беккер не станет звонить просто так. – Девушка одной рукой потёрла глаза, другой натянула повыше покрывало, в которое была слегка укутана. Коннор вздохнул, нажал кнопку приёма и поднёс аппарат к уху. - Доброе утро, Беккер. Что? – Брюнет быстро заморгал, бросив пару не совсем радостных взглядов на блондинку. – Этого не должно быть. Где? Когда? Вы перекрыли участок? Сейчас приедем. Распрощавшись с капитаном, молодой учёный «порадовал» девушку одним-единственным словом: - Аномалия. Эбби нахмурилась сильнее. - Разве они не должны были прекратиться? - Должны, - покивал Коннор. Потом уселся, опустив ноги на пол. – Но, видимо, никто им об этом не сказал. *** - У нас никак не получается закрыть аномалию твоим прибором, Коннор, - вещал Мэтт, вводя в курс дела только что прибывших Темпла и Мейтленд. Впрочем, Андерсон мог рассказать не столь уж много, поскольку они с Эмили и сами приехали недавно. - Я вижу, это не единственная странность, - пробормотал Коннор, выразительно глядя на одну золотистую многослойную аномалию и несколько серебристых, полупрозрачных, открывающихся и закрывающихся то тут, то там. – Снова аномалия внутри аномалии. - Да, но на сей раз они ещё и не обнаружились нашим прибором, - осчастливил подошёдший Беккер. – На эту аномалию… аномалии мы вышли через полицию. Кто-то позвонил туда, сообщив о странных световых вихрях. Здесь надо отметить, что в полиции были люди, в обязанности которых входило передавать информацию, содержащую хотя бы намёк на аномалии, в ЦИА. - Свидетели? – сухо осведомился Мэтт. - Несколько рабочих, мы убедили их, что это электромагнитные помехи, вызванные перенапряжением в городских сетях... В общем, наговорили много умных слов. Кажется, парни поверили. - Квартал оцеплен? - Обижаешь. - Мы уверены, что аномалии не возникли за пределами квартала? – поинтересовался Темпл. - Пока да, - успокоил капитан, - я отправил своих людей патрулировать окрестности. Минут через десять Коннор огласил результаты своих наблюдений, компьютерных расчетов, а также данные прибора для определения дат. - Это не одна аномалия внутри другой. - А что? – без энтузиазма вопросил Беккер. - Это три или четыре аномалии, вросшие друг в друга. Не могу определить, куда ведут все они, но одна – в Триасовый период Мезозойской эры. - Сможешь закрыть всё? - Постараюсь. Сначала надо разъединить. Дайте мне полчаса. - Поторопись, Коннор, не хватало ещё, чтоб оттуда вылезла какая-нибудь тварь. Если этого уже не произошло. - Мы прочесали близлежащую территорию, ничего подозрительного, - сообщил Беккер. - Утешает, но это не стопроцентная гарантия, - покачал головой Андерсон. Никто и не собирался спорить. *** - Правильно ли я понял? – без всякого восторга обратился Лестер к подчинённым, собравшимся возле компьютерного бастиона Паркер. – Аномалии снова открываются, и теперь все ещё хуже, чем раньше? - В общем, да, - помявшись, согласился Коннор. – Но не стоит отчаиваться. - Да что вы! И почему же? Давайте, поведайте, излейте бальзам утешения на мою израненную душу. - Новые аномалии не обнаруживаются нашим сканером. - Кажется, я просил меня утешить. - …Но я уверен, что прибор просто нужно перенастроить, я этим займусь. И думаю, что смогу доработать свой вычислитель дат так, чтоб он определял время по обратную сторону всех составляющих аномалий. - Пока не чувствую желания рыдать от счастья. Почему вы все считаете, что аномалия возле завода – не единичный случай? - А когда аномалии были единичным случаем? – усмехнулся Беккер. Впрочем, усмехнулся достаточно негромко. - И чем ещё эти аномалии отличаются от предыдущих? – устало поинтересовался Лестер. - У них другие магнитные показатели. Кроме того, такие аномалии вызывают появление других, более слабых аномалий. – Увидев взгляд начальника, Темпл поспешно добавил: - Но с этим нам опять же повезло. В данном случае, побочные аномалии настолько слабы, что сквозь них никто и ничто не может пройти. - Я счастлив, - хмыкнул Джеймс. – Теперь постарайтесь объяснить мне, почему вообще появляются эти аномалии-мутанты? – Начальник перевёл взгляд на Андерсона. – Уж не собираетесь ли Вы заявить, что и это – часть естественного процесса? - Насколько я знаю, нет, - вздохнул Мэтт. – По-моему, в этом нет ничего естественного. - Вероятно, виной всему аномалия Филипа, - негромко проговорил Коннор. – Возможно, она не исчезла бесследно, а успела продержаться достаточно долго, чтобы возникли последствия. - Великолепно! – «обрадовался» Лестер. – А я только-только собрался в отпуск. – После небольшой паузы он нахмурился в адрес всей команды разом. – Почему же вы стоите? Идите, работайте. Перенастраивайте, патрулируйте, изучайте. Короче говоря, займитесь делом! Кроме Коннора никто толком не представлял, что должен делать в данной ситуации, но с начальством лучше не спорить, особенно если у начальства только что накрылся отпуск. Джесс осталась за компьютером, Эбби решила на пару минут составить Паркер компанию, а потом отправиться в зверинец. Остальные покидали главный зал. Когда Мэтт и Эмили проходили через двери, Андерсон как бы невзначай коснулся руки Мерчант, на мгновение сжал. И, когда девушка повернулась к нему, улыбнулся ей. Эмили улыбнулась в ответ. Ни Беккер, ни Коннор не обратили на это внимания, хотя и были близко. Одно слово – мужчины. Зато Эбби и Джессика отлично всё рассмотрели и обменялись многозначительными взглядами. *** Дженни раздраженно выхаживала по своему кабинету, то и дело скользя взглядом по письменному столу, заваленному свежей прессой с поистине кричащими заголовками: «Динозавры в Лондоне», «Мамонт на Мальдивах», «Птеродактиль в Санкт-Петербурге»... Кошмар! Неужели в ЦИА все настолько плохо, что они даже не могут придумать себе правдоподобного прикрытия? Нет, девушка, предполагала, что равных ей мало и сложно будет найти замену, но чтобы оставлять все так, как есть, и вообще ничего не делать!.. Это уже слишком. Джеймс, вероятно, при смерти, раз допустил такое. Телефон шатенки надрывно задребезжал, привлекая к себе внимание владелицы. - Льюис слушает. - Уже Льюис? - Человек по ту сторону трубки невесело усмехнулся. - Привет... - А, это ты… Привет. Да, документы пришли вчера, и я уже отправила тебе копии. - Спасибо. Ну вот, они перерезали последнюю ниточку. Вроде бы – должно полегчать, но не тут-то было. Между супругами, теперь уже официально бывшими, повисла неловкая пауза, заполняемая лишь тишиной и едва уловимыми звуками дыхания. Дженни сильнее сжала в руке аппарат, намереваясь первой прервать затянувшееся молчание. - Прости, Майкл, но если ты не против, то мне нужно идти… дела. Она привычным жестом потерла переносицу и глянула на наручные часы. Ей действительно пора. - Дженни. - Да? - Мне жаль, что всё так закончилось. - Я знаю. Майкл, мне, правда, нужно идти... - Да, я понимаю, - музыкант хмыкнул, - газеты просто пестрят заголовками. Ты уже вернулась… - тут он сделал очередную паузу, понимая, что, собственно, даже не помнит или не знает, как называется то правительственное агентство, где раньше работала его бывшая супруга. - …К ним? - Нет, и не знаю, вернусь ли вообще. - Тогда, может, у нас есть ещё шанс? Все наладить? – В его голосе явственно слышалась надежда. Приехали. Радуясь тому, что мужчина не может видеть её, девушка передернулась. Не от отвращения - от напряжения и чувства вины. Она не хотела делать ему больно, но знала, что это просто неизбежно. Дженни уже всё решила, и так действительно будет лучше. - Нет. Ты ведь так и не смирился с мыслью об аномалиях... – Это не главная причина, само собой, но ей не хотелось рубить с плеча. - Я постараюсь не думать об этом. - Он говорил искренне и даже верил в свои слова, кажется. Она молчала. - Дженни? - Он снится мне. Часто. - И вновь лишь красноречивая тишина в трубке. - Дженни, береги себя, хорошо? - И ты тоже. Привет Мальдивам и твоим ребятам. - Ага. До встречи. - Прощай, Майкл…. И Льюис «отключилась», задумчиво откладывая телефон в сторону. Так будет лучше. Она провела рукой по верхней печатной странице и ловким движением подцепила свое старое обручальное кольцо, небрежно брошенное поверх газет. Поднесла к глазам, рассматривая витой ободок и сверкающий камень в изысканной оправе. А ведь он был милым, даже дал ей на какое-то время иллюзию, шанс поверить в то, что Ника Каттера в её сердце больше нет. Но счастье было слишком быстротечным… Сквозь холодный бриллиантовый блеск самым назойливым образом проступили черты блондина, вынуждая Дженни вновь уткнуться взглядом в заголовок печатного издания, в попытке сбежать от непрошенных воспоминаний. «Тираннозавр на Манхеттене!» - гласил заголовок. Это определенно нужно срочно прекратить! Шатенка сделала беглый, небрежный пасс рукой, отправляя дорогую вещицу в мусорное ведро, туда же последовали и газеты. Сама же пиарщица, подхватив со стола сумочку и попутно набирая на сотовом знакомый номер, направилась прочь из кабинета. - Джон, я увольняюсь, за документами приду в четверг, было приятно с Вами поработать! – Девушка бодро оттарабанила шокирующие вести и споро «отсоединилась», предвидя и избегая бурную реакцию нынешнего бывшего босса, у неё сейчас есть дела и поважнее. *** Пока широкая общественность, взбудораженная недавними событиями, бушевала и требовала ответов, общественность более узкая, в лице высших правительственных чиновников, наседала на Лестера и тоже требовала – придумать хотя бы мало-мальски правдоподобную ложь, объяснившую бы, почему по улицам расхаживали динозавры. Версия должна быть убедительной, успокаивающей и никоим образом не задевающей правительство и перемещения во времени. Лестер справедливо вопрошал, почему именно он должен заниматься творчеством, разве мало того, что его команда спасла мир? Видимо, мало. Начальство не отставало и напоминало о себе с завидной регулярностью. Не меньше двадцати раз в день Джеймс Лестер вынужден был отвечать на звонки «сверху» и объяснять, что он старается, и вообще, весь ЦИА ломает голову (конечно, других забот ведь нет!), но подходящее враньё, пардон, подходящая версия пока никак не формируется. - Алло! – рявкнул в трубку уже донельзя раздражённый руководитель ЦИА, отвечая на очередной прямой звонок. Однако вместо требовательного баса какого-нибудь высокопоставленного сэра Джеймс услышал приятный женский голос. - Лестер? – безукоризненно вежливо и вместе с тем почти по-дружески свободно протянул голосок. – Как дела в ЦИА? Вам, случаем, не нужен пиарщик? *** Даже уличные нищие шарахались от него в ужасе. Ещё бы, видок у Денни был впечатляющий: всклокоченные и одновременно свалявшиеся волосы, внушительная щетина, рубашка и джинсы, затёртые до такой степени, что с трудом можно было различить цвета тканей; и вдобавок увесистая дубинка в руке. Впрочем, дубинку Куинн честно пытался спрятать за спиной, осознавая, что народ вряд ли отнесётся к Молли с пониманием. Мужчина не знал точно, в какую именно дату его угораздило попасть на сей раз. Навскидку определил, что, скорее всего, находится где-то в конце девятнадцатого века. Место сомнений не вызывало: старый добрый Лондон, тут уж не ошибёшься. А судя по сырости, туману и холоду, на дворе стояла либо осень, либо весна. Но всё это мало волновало Куинна. Единственное, что сейчас было важно, это его брат, умудрившийся в очередной раз ускользнуть прямо из-под носа бывшего полицейского и – хотелось бы на это надеяться – формально всё ещё действующего сотрудника ЦИА. Денни быстро вышагивал по мостовой, оставляя позади себя изумлённых лондонцев, провожающих его, исчезающего в тумане, испуганными взорами. Внезапно на Куинна кто-то налетел со всего размаха. Кто-то взбудораженный, запыхавшийся. Денни решил было, что это любимый братец каким-то образом вычислил его и вздумал нанести упреждающий удар. Но налетевший оказался незнакомцем, поглядевшим на бывшего полицейского без всякой злобы. - Простите, - коротко бросил неизвестный и юркнул за угол. Секунду спустя из тумана выскочило несколько человек в расстёгнутых пальто или плащах, под коими виднелись белые халаты. - Здесь никто не пробегал? – осведомился один не то врач, не то санитар. - Кого вы ловите? – поинтересовался Денни. - Из нашей больницы сбежал пациент. Буйный. Он крайне опасен. Высокий, в коричневом плаще. Волосы длинноватые, всклокоченные, тёмно-русые, глаза голубые, ну и борода имеется. Вы видели его? - Да, только что. Он побежал туда. – Куинн указал в сторону, прямо противоположную той, в которой искомый субъект скрылся на самом деле. - Спасибо! И сборная медиков была такова. - Спасибо. – Эта благодарность исходила уже от спасённого буйного пациента. - Пожалуйста, - усмехнулся Куинн, оглядывая нового знакомого. - Я думал, Вы успели далеко убежать. - Решил сделать привал, - тоже усмехнулся собеседник. – Не хочу показаться неблагодарным, и всё же, почему Вы помогли мне? - Я долго работал в полиции, научился разбираться в людях, порой с первого взгляда. И Вы показались мне человеком, который стоит того, чтобы ему помочь. - Польщён. – Голубые глаза мужчины пристально изучали спасителя. Буйный словно раздумывал, стоит ли говорить что-то, и всё же решился: - Знаете, у Вас довольно странная одежда. - И я слышу это от человека в смирительной рубашке под плащом. - У меня, по крайней мере, есть разумное объяснение – я только что из психбольницы. - Да, объяснение логически безупречное. - А Вы, кажется, не отсюда? – вкрадчиво продолжил русоволосый. - Верно, я издалека. Недавний постоялец больнички секунду колебался, впиваясь взглядом в джинсы и некогда клетчатую рубашку Куинна. А потом решил: «Раз уж я официально псих, то можно спрашивать что угодно». - Случаем, не из другого времени? Куинн на секунду замер. Потом смерил русоволосого взором, полным подозрительности. - Что Вы имеете в виду? - Бросьте, Вы меня прекрасно поняли. Может, в людях Вы разбираетесь хорошо, но Вас и самого не сложно разобрать - притворяться Вы не умеете. Всё в порядке, я и сам не отсюда. – Собеседник кашлянул, затем протянул Куинну руку. – Стивен Харт. Шок номер два. - Харт? – Денни машинально пожал поданную ладонь. – Из ЦИА? Шок номер три, уже со стороны бывшего пациента. - Что тебе известно о ЦИА? - Немало, я ведь там работал. Правда, уже после тебя. Только не обижайся, но ты же должен быть мёртв. - Извини, если разочаровал. – Стивен покачал головой. Вздохнул. – Выходит, все впрямь считают, что я погиб тогда, в отсеке с тварями? – Он цокнул языком. – Хелен была права. - Хелен? Каттер? - Даже не спрашивай! – выпалил Харт, возведя глаза к небу. – Лучше расскажи, как там ребята. Как Ник? Он сильно переживает? Денни быстро облизнул губы. И осторожно вымолвил: - Знаешь, боюсь, без упоминания о Хелен всё-таки не обойтись. … Он понимал тогда, что шансов выжить у него – ноль. Так хотелось надеяться на чудо. Но Стивен Харт в чудеса не верил. Поэтому и не мечтал о внезапном спасении. Переживал только, что Ник потом будет убиваться, обвинять во всём себя. Профессор ведь по-прежнему смотрит через непробиваемое стекло. Глаза Ника от ужаса стали не просто округлившимися, а идеально круглыми. «Зря, лучше бы он отвернулся», - подумал Стивен, осознавая, что прямо сейчас наступает тот последний миг, когда твари всё ещё приглядываются, примеряются к потенциальной добыче. А потом, всего через полсекунды, они бросятся на него. Даже интересно, кто будет первым. Первым оказался саблезубый тигр. Кинулся стрелой и, опередив соперников лишь на мгновение, повалил человека на пол, не замедлив запустить в грудь и левый бок жертвы свои безумно острые когти. А клыки свои зверь направил прямо в шею Харта. Ник в этот момент отпрянул, не в силах смотреть на то, как его лучшего друга жрут живьём. Прильнул к стене и затрясся. Затрясся от ужаса, от вины, от отчаяния, от невероятного сожаления. Итак, тигр собрался перекусить Харту шею. Без сомнения, зверушка сделала бы это, если б ей не помешали другие твари, у которых тоже были планы на лёгкую и аппетитную добычу в виде Стивена. Хищник из будущего налетел на представителя семейства кошачьих, а помесь тюленя с пантерой, опять же родом из будущего, воспользовалась моментом и решила оттяпать кусочек-другой от Харта, уже обливающегося собственной кровью. Вдруг появилось слабое подрагивающее сияние, и почти сразу же раздался хлопок, который Стивену, уже почти лишившемуся сознания, но пока пытающемуся как-то зажать хоть парочку своих ран, показался негромким. И всё же этот звук, больно стукнувший по ушам, по барабанным перепонкам, окончательно вырубил мужчину. «Странно, всегда представлял себе что-то вроде туннеля с ярким светом в конце, а не аномалию с шумовой гранатой» - это была даже не мысль, а какой-то затуманенный отголосок не то логики, не то сарказма. Твари от шумовой гранаты тоже попадали. Правда, самые стойкие очухались через десять секунд, но отпущенного времени было достаточно. - Стивен. Стивен. Ему и до этого не слишком-то хотелось приходить в себя, а уж голос Хелен Каттер свёл на нет последние крохи желания. - Харт! Видимо, глаза всё-таки придётся открыть, иначе она не отстанет. Разлепить веки оказалось не столь просто, их словно кто-то склеил, причём весьма добросовестно. Когда же невидимый клей удалось разорвать, Стивен обнаружил, что находится в больничной палате, хотя и несколько допотопной. Никакой тебе аппаратуры, отслеживающей сердцебиение и дыхание, нормальной капельницы и то нет. Зато идеальная чистота. Стены и потолок безукоризненно белые. Из меблировки только тумбочка и кровать, на которой сам Стивен и лежит. Да ещё стул, на котором сидит та, кого меньше всего хочется видеть. Хелен. Прямо как новенькая, ни царапинки. Да и волосы немного отросли. Сколько же он был без сознания? - Где я? – прохрипел Харт, пытаясь подняться. Помешала боль, стальной хваткой сжавшая левую половину туловища, грудь и шею. - В больнице, - коротко пояснила шатенка. Она смотрела на бывшего студента с нескрываемой радостью. Но это его ничуть не тронуло. В следующие свои слова он постарался вложить столько презрения, сколько возможно: - И как тебя сюда пустили? – Впрочем, она не стоит таких усилий, да и темы есть важнее. – Что с остальными? Все целы? - О, да. Все живы и здоровы, и оплакивают тебя. - Что? – Он вновь собрался приподняться, но Хелен решительно пресекла эту попытку, без колоссальных усилий опрокинув раненого обратно на подушку. – В каком смысле оплакивают? - В обычном. Роняют слёзы, произнося в твой адрес хвалебные речи, носят цветочки на твою могилку, Ник и вовсе нет-нет да и придёт вечерком всплакнуть над твоим надгробием. - Каким ещё надгробием? Ты окончательно свихнулась? Хелен театрально возвела глаза к потолку, потом скривила губы в усмешке. - Видишь ли, мой дорогой Стивен, все они считают, что ты принял мученическую смерть – позволил тварям сожрать себя ради спасения остальной команды. Я не стала развеивать этот трогательный миф. Стивен всё меньше понимал, что же такое тут творится. - Ты точно сумасшедшая! – По крайней мере, хоть этот факт неоспорим. - И это вместо «спасибо»? – хмыкнула шатенка. Она склонилась над мужчиной, осторожно положив руки тому на грудь. – Я открываю аномалию - поверь, это не так-то просто устроить в нужном месте - оглушаю зверьё шумовой гранатой, вытаскиваю тебя, устраиваю в лучшую больницу Лондона, а ты называешь меня сумасшедшей? Харт, ты разбиваешь мне сердце. - Лучше б волновалась о голове. – Он кое-как огляделся, почти не отрываясь от подушки. – И что-то это не похоже на лучшую больницу Лондона. - Просто я не уточнила. Лучшая больница Лондона 1896 года. - Что? – Он едва не подпрыгнул на месте, помешала лишь пресловутая боль. - Не надо так бурно реагировать, ты ещё слаб. Несколько дней пролежал в беспамятстве, врачам пришлось потрудиться над тобой. - Зачем ты перетащила меня в девятнадцатый век?! - То есть благодарности я всё-таки не дождусь? - наигранно вздохнула Хелен. - Зачем? – повторил мужчина. - Неужели непонятно? Что б ты был здесь, в безопасности. Тут нет ни ЦИА, ни других организаций, работающих с аномалиями, да и сами аномалии в этом времени вряд ли ещё появятся. Так что наслаждайся жизнью. До него стало доходить… Но он такому прозрению ничуть не обрадовался. - Ты хочешь оставить меня здесь, окончательно?! - Да. – Хелен приподнялась, сев на стуле прямо. – Не переживай, тебе здесь понравится. - Друзья будут меня искать! Это жаркое заявление вызвало лишь улыбку Каттер. - Я ведь сказала: они считают тебя безвременно почившим. Отсутствие тела ни у кого не вызвало подозрений, все решили, что твари сожрали тебя целиком, до последнего кусочка и клочка одежды. Заметь, если б не я, так оно бы и случилось. Пара больших кровавых пятен на полу добавила убедительности. Твоего чудесного спасения никто не видел, Ник в тот момент уже рыдал у стенки. Да и шум гранаты наверняка остался незамеченным, у неё малый радиус действия, зато эффективность зашкаливает – техническая новинка будущего. Кстати, как у тебя со слухом? - Иди ты к дьяволу! - Видимо, неплохо. – Хелен повертела у Стивена под носом каким-то небольшим тряпичным мешочком. Затем расслабила завязки и вытряхнула содержимое «пакетика» себе на ладонь. – Алмазы, правда, не обработанные, но это не станет проблемой. Пару миллионов лет назад они ничего не стоили, а в нынешней эпохе такого мешочка должно хватить на безбедное существование. Считай, что это прощальный подарок от меня. – Она убрала камешки обратно, завязала мешок и положила под матрац Стивена. – Насчёт лечения не волнуйся, оно уже оплачено. Между прочим, я бы на твоём месте не рассказывала докторам про аномалии и путешествия во времени. Тут рядом психиатрическое отделение, тебя туда быстро определят. – Шатенка попыталась поцеловать мужчину в губы, но он брезгливо отвернулся. Женщина лишь ухмыльнулась. Встала. В руках у неё уже был пульт. Через секунду посреди палаты развернулась великолепная аномалия. - Счастливо оставаться, Стивен. - Хелен, не смей! – Он в который раз силился подняться, но мышцы были будто ватными, да и боль сковывала каждое движение. – Ты не можешь так поступить! - Могу, милый. Прощай. Каттер шагнула в аномалию, которая закрылась до того, как Стивен успел хотя бы одну ногу опустить на пол. И потекли дни и месяцы медленного, но верного выздоровления. Вот только окончательно выздоровевшим в физическом плане Стивен был признан уже в психиатрическом отделении. Нет, он ни словом не обмолвился о дырах во времени, он же не идиот. Виной всему стали треклятые алмазы. Мешочек с ними однажды пропал. Стивен не был жадным, и всё же не мог не поинтересоваться, кто позарился на его собственность. Попытался разобраться во всём, а его окрестили сумасшедшим. Конечно, мужчина-то явно без родни и близких друзей (да и просто без документов) - никто больше не приходит его навещать, значит, и искать никто не будет. Видимо, на камешки наложила лапу не рядовая медсестра, похоже, в доле был кто-то из руководства больницы. Стивену кололи какую-то дрянь, что-то, от чего он даже имя своё забывал. Частенько держали в отдельной палате – той самой, с обитыми мягким покрытием стенами. А уж смирительная рубашка надолго стала неизменной спутницей Харта. Порой ему казалось, что он действительно сходит с ума. Мысли, не дававшие покоя, жалили мозг, как рой разъярённых пчел. Как там остальные? Что с ними? Ищут ли они его или вправду считают мёртвым? Хелен не имела права так поступать. С чего она взяла, что может решать, как для него лучше? Временами он её почти понимал – она ведь сделала это, чтоб он был в безопасности; и вообще, женщина как-никак спасла ему жизнь. А порой ему больше всего на свете хотелось свернуть Хелен шею. Из-за Каттер он теперь официально мёртв. Страшно подумать, что пережили, переживают и ещё будут переживать его родные, друзья, коллеги. А он здесь, в чужом времени, да ещё в психушке. Постепенно про него стали забывать. Уже не регулярно накачивали «лекарствами». Бдительность снизилась. Стивен же все эти годы старательно вникал в обстановку, убеждая всех в своей беспомощности. Ждал удобного момента. И дождался. Однажды чересчур беспечные санитары слабо завязали смирительную рубашку Харта, а потом и вовсе оставили его наедине с одним из их коллег. Коллега, скорее всего, и не понял, что произошло - сразу отрубился от тяжёлого удара по голове. И вот, Стивен на свободе. И вот, он встречает ещё одного человека из ЦИА. И вот, Харту сообщают такие новости… *** Стивен сидел на каком-то полуразвалившемся ящике, обхватив голову руками. Ник мёртв. Эта бесповоротно сбрендившая стерва его убила. Да ещё и сама погибла, лишив Стивена даже возможности помечтать о сладкой мести, хотя подобные мечты навряд ли сильно бы его утешили. Ник умер. Лучшего друга больше нет… Куинн с жалостью смотрел на нежданно-негаданно выискавшегося коллегу. Что тут можно было сказать, чтоб хоть как-то подбодрить? Похоже, ничего. - Я объясню тебе, где находится аномалия, через которую я прошёл. Надеюсь, она ещё не закрылась. Она ведёт не в двадцать первый век, но, поверь мне, пройдя через одну аномалию, найдёшь и другие. - А как же ты? – слабо спросил Харт, оценив попытку Денни отвлечь его, Стивена, от тяжёлых мыслей. - Останешься здесь? - Да. - Почему? - У меня дела. Надо кое с чем разобраться. Стивен поднялся. Посмотрел на Денни. И проговорил: - Значит, будем разбираться вместе. Я давно понял: разделяться – это самая дурацкая затея. *** Будь здесь Коннор, он бы определил, что это за тварь, к какому периоду она относится, когда и от чего вымерла. А может, и не определил бы. Беккер не был силён в зоологии или палеонтологии, но что-то подсказывало ему, что это существо ещё не бродило по земле. Оно только будет по ней бродить, в будущем. Более всего создание напоминало помесь летучей мыши и дикобраза. Не удивляйтесь, просто представьте себе летучую мышь размером со здорового телёнка, с полупрозрачными крыльями и хохолком из полуметровых игл на спине. Весёлого мало, особенно если такая живность носится над тобой, как сумасшедшая, словно ты лично её чем-то оскорбил. Хлопает крыльями, щетинится своими иглами, которые, как выясняется, есть не только на спине, но и на животе. Они мало того, что выдвигаются, так ещё и вылетают будто стрелы. Хорошо хоть новые иглы не появляются, да и сам процесс «стреляния» твари удовольствия не доставляет, посему она провела обстрел лишь пару раз. Подчинённого Беккера, молодого лейтенанта, задело одной такой иглой. Слегка – всего лишь полоснуло по плечу. - Чёрт, жжётся, - выругался юноша, вытащил застрявшую в рукаве иглу и отбросил прочь. А через секунду упал на землю. Замертво. Тварь, в конце концов, пристрелили, что было отнюдь непросто, учитывая скорость и реакцию создания. Но это не вернёт лейтенанта, да и семье его легче не станет… - Капитан, ещё один звонок в полицию, - полушёпотом сообщил Беккеру другой военный. – Надо ехать. Беккер угрюмо покивал. Провёл ладонью по уже побелевшему лицу покойного коллеги, закрывая широко распахнутые карие глаза. Поднялся. Оглядел остальных. - Вы двое остаётесь здесь, пока не приедет Темпл и не закроет аномалию. До тех пор оцепление остаётся, я распоряжусь. Если увидите, что что-то приближается с той стороны – стреляйте на поражение, сразу же. Некогда скорбеть, и оттого на душе становилось ещё противнее. Беккер и его подчинённые расселись по машинам и вскоре покинули парк. *** Эмили раздраженно дернула плечом, оттесняя от себя чересчур активного репортера, и безнадежно вздохнула. Она знала, как выжить в доисторическом мире, знала, как, путешествуя из эпохи в эпоху, сохранить в себе долю оптимизма и здравый рассудок. Но абсолютно не представляла, как отвязаться от шайки навязчиво галдящих журналистов, что обступили их с Джесс со всех сторон! - Что вы можете сказать по поводу загадочных существ, которые оккупировали Золотые Ворота? - Откуда на Мальдивах взялся мамонт? - Это правительственный заговор? - Новый вид терроризма? - Национальная угроза? - Миру грозит апокалипсис??? Вопросы, вопросы, вопросы со всех сторон. Черные пластиковые штуковины, что каждый репортер норовит засунуть им чуть ли не в рот. И так продолжалось уже без малого полчаса. А ведь изначально день не предвещал ничего плохого, пока в паре-тройке метров от главного входа в ЦИА их не настигли эти акулы пера. И что девушки могли им сказать? Аномалии вышли из-под контроля, но теперь все улажено, не беспокойтесь? Само собой – нет. Молчание тоже мало помогало, так что шатенки оказалась буквально в западне, не имея ни малейшего понятия о том, как из нее выбираться. Мысленно скормив всех этих приставал Хищникам, Эмили сделала глубокий вдох, собираясь повторить попытку прорыва. После чего, ухватив Паркер за руку, рванулась сквозь толпу, выдыхая: «Без комментариев». Священная фраза не сработала, равно как и маневр девушек, и они вновь завязли посреди озерца из людских тел. Эмили резко замерла на месте, уткнувшись грудью в репортера какой-то желтой газетенки, и вскоре уже была оттеснена в сторону от совсем стушевавшейся Джесс. Ну почему, почему то, что с такой легкостью удавалось Мэтту или Лестеру, никак не выходило у неё? Может, стоит придавать лицу более «кирпичное» выражение?! - Вас видели возле одного из этих жутких сверкающих порталов. Что Вы можете ответить на это? - Ничего! Оставьте нас, мы простые служащие и понятия не имеем, о чем вы говорите! – Хоть вопрос и был адресован засветившейся на одной из пленок Эмили, ответила за соратницу Джесс, раздраженно вырываясь из захвата двух цепких журналисточек. - Простые служащие чего? – вмиг прицепились к фразе дамочки, что-то конспектируя в блокнотах. - Ваша организация имеет отношение к опытам с клонированием давно вымерших животных? Но почему такой странный выбор: мамонты и тропические острова? - Конечно, не имеет, мы, мы вообще компьютерщики! – ляпнула Паркер, вызывая тем самым еще больший ажиотаж у столпившихся вокруг людей. - О, боже… - Не порите чушь! Мамонты на Мальдивах? Вы сами себя слышите? Да этот пушистый не выдержал бы и пары часов в жарком климате тропиков. Спокойный и даже насмешливый голос их спасительницы вторгся в толпу буйнопомешанных, успокаивая последних как по волшебству. - Мисс Льюис! У нас и к Вам есть парочка вопросов! - Всегда рада ответить на них, - шатенка мило улыбнулась, отцепляя одну из своих «коллег» от Джесс. - Дженни! - Эмили с неподдельной радостью вымолвила имя пиарщицы, бодро пробирающейся к ним сквозь толпу. - Вытащи нас отсюда! - А чем я в данный момент занимаюсь, спрашивается? - Льюис деланно возмутилась, приветствуя обеих бедолаг легким кивком. - Они что, все сумасшедшие? - Паркер, выдернутая из лап парочки, разрывавшей её на части, с отвращением поглядывала на происходящее. - И всегда такими были, - едва слышно откликнулась Льюис, загораживая двух подруг собою, - а сейчас я хочу слышать от вас лишь одну фразу: «Без комментариев», также делайте лица кирпичом и продвигайтесь в сторону ЦИА, разговоры с прессой - это моя работа. *** - Она потрясающа! Обе девушки с облегчением скрылись за стеклянной дверью центра и теперь наблюдали за тем, как легко и непринуждённо Льюис отфутболивает жаждущих сенсаций репортеров одного за другим. - И это ты ещё не видела её с канделябром наперевес, - хмыкнула Эмили, - такую не остановишь. Толпа за стенами начала потихоньку расходиться: наполовину убежденная, наполовину недовольная, но, главное, оставившая их в покое и прекратившая осаду. - Вы думаете, что на этом всё? - Один из недавних оппонентов Дженни весьма грубо ухватил девушку за рукав, едва та собралась в свою очередь покинуть место незапланированной пресс-конференции. - Наплели нам с три короба про выброс каких-то химикатов, что вызывают галлюцинации, и все, как дураки, Вам поверили?! - Уберите руки, - девушка усмехнулась так, что желание удерживать её у мужчины враз пропало, - все было именно так, как я и сказала. Если Вы страдаете патологической недоверчивостью - обратитесь к специалисту. Льюис безразлично повела плечом, она отлично знала свою роль в этой постановке. Мужчина только скрипнул зубами от злобы, но лишь на мгновение. - А как насчёт доказательств? - Он хитро прищурился. - Любительские съемки, покореженные машины, пострадавшие? Всё это не вписывается в вашу химическую чушь. - Да ну? - Пиарщица приостановилась и встала вполоборота к журналисту. - Под воздействием вредных испарений люди способны совершать крайне неадекватные поступки: вредить самим себе и своим ближним, бить автотранспорт, видя то, чего на самом деле не происходит. Самодовольная усмешка расцвела на ее губах, Дженни прекрасно знала, что большинству реально пострадавших на раны уже наложены хорошие «пластыри» из денежных купюр, все видеозаписи изъяты у их владельцев и из Интернета, а улицы и дома в спешном порядке приведены в норму усилиями правительственных отрядов разных стран. Она знала, что у прессы нет и никогда не будет доказательств для того, чтобы раздуть хоть мало-мальски приличный скандал. Мужчина вновь нахмурился, понимая, что ему нечем крыть. Черт принес эту женщину сюда так невовремя! - До свидания, мистер… Надеюсь, что нам не придется с вами встречаться как минимум ближайшую сотню лет. С этими словами пиарщица скрылась за дверями ЦИА, попутно отмечая, как настырного любопытствующего выдворяют с их территории два крепких паренька в униформе. - Так что у вас тут творится, дамы? Поведайте по пути. Что-то мне подсказывает, что Лестер уже заждался меня. *** Он не любил душераздирающий ор, панический визг и реки крови, иначе, пожалуй, орудовал бы исключительно бензопилой. Фу, какая мерзость. Как это примитивно – получать удовольствие от чьих-то физических страданий. Нет, гораздо интереснее смотреть в глаза людям, которые от трепета не могут связать и двух слов. Людям, которые знают, что умрут, и чётко осознают весь ужас предстоящего события, потому что телесная боль не затуманивает их разум. Вот это настоящие слёзы, вот это настоящий страх, вот это настоящая паника. Нельзя сказать, что Патрик Куинн ненавидел всё человечество. Определённо, некоторые представители людской расы заслуживали хорошего отношения. Шарлотта, его славная, добрая Шарлотта. Денни, его неугомонный Денни, который всегда защищал, что бы ни случилось. Вот только Шарлоты больше нет, а Денни явно переметнулся на другую сторону и теперь преследует Патрика, как охотник дичь. И ведь не отвяжешься! С тех пор, как Денни сел ему на хвост, Патрик не совершал ни одного человекоубийства – просто не успевал, так как братец вечно появлялся в самый неподходящий момент и пускал под откос все планы. Но сегодня можно будет отыграться. Сегодня кто-то умрёт. Кто-то, кому не довелось испытать того, что выпало на долю Патрика. Кто-то, кто не был затащён жуткой тварью в непонятное место и время, кто-то, кому не приходилось годами выживать среди омерзительных и непонятных существ, кто-то, чья любимая женщина не погибла от болезни, оставив его одного в целом мире. Дети. Противные, шумные создания, крикливые, капризные, бестолковые. Одним словом, раздражающие. И эта кретинка учительница – ничуть не лучше. Ну не балбесы ли, зачем собираться в школе, притом в самой обычной, а не церковной, в воскресенье? Что за глупая тяга к учению? Или чем они тут занимаются? А, пытаются репетировать какой-то идиотский спектакль, уже готовятся к Рождеству. Бездарность на бездарности, детишки фальшивят так, что аж зубы сводит. А эта безмозглая преподавательница, кажется, ими довольна. Да она сама совсем недавно была ребёнком, ей лет двадцать, не больше. Удивительно, что эти сопляки её слушаются. Ладно, в ситуации есть и плюсы. Кроме десятка бездарных детишек и овцеподобной учительницы в этой школе далеко не самого богатого лондонского района никого нет, разве что где-то притаился какой-нибудь дряхлый сторож. То есть имеется простор для действий, никто лишний не будет мешать. Только бы Денни опять не заявился. Впрочем, от братца, кажется, удалось отделаться. Начало было скучным до зубной боли. Наведенный пистолет, короткая угроза, инструкции, крик, быстро заглушённый очередной угрозой, всхлипы, слёзы. В общем, стандартная процедура и банальная реакция. Зато потом стало значительно интереснее. Загнать всех на деревянную сцену, определённо сделанную впопыхах, возможно, даже самими детьми. Установить несколько «взрывающихся устройств». И объяснить втихаря ревущим детям и их придурковатой преподавательнице, что стоит им попробовать сойти со сцены, и все взорвутся. А потом можно удобно усесться в импровизированном крохотном зрительном зале и посмотреть, что будет дальше. Правда, учительница оказалась не такой уж овцой. Сумела успокоить детей или, по крайней мере, заставить их стоять относительно смирно. Дети, среди которых самому старшему было лет одиннадцать, только тёрли раскрасневшиеся глаза кулачками, размазывая по щекам слёзы боязни. - Просто постойте и подождите, - говорила учительница. – Всё будет хорошо. – Она осторожно повернулась в сторону Патрика. Голубые глаза были наполнены истинно преподавательской строгостью, столь нелепо смотревшейся на юном веснушчатом личике. – Вы сумасшедший. - Конечно, - с энтузиазмом признал Патрик, поигрывая пистолетом. - Вы нас обманываете? Это не взрывчатка, а муляж? - Очень может быть, - охотно допустил мужчина. Начиналась его любимая часть – когда людьми завладевает сомнение, и одни подумывают, не проверить ли, а другие боятся, как бы первые не наделали глупостей. Хотя, дети, скорее всего, будут дозревать до этого медленнее, чем взрослые. Со стороны всё выглядело нелепо. Да это и было нелепо. Откуда Патрик мог добыть взрывчатку, если он прибыл сюда прямиком из Юрского периода? Там с взрывчаткой напряжёнка. А если б мужчина и достал нужные вещества, неужели он бы попёр всё это на себе, попутно выискивая подходящих жертв? Нет, не тот случай. Учительница правильно заподозрила – так называемые устройства являлись муляжом. Несколько свечей, обвязанных проволокой, с прикреплённым металлическим хламом. Кстати, всё было найдено в подвале этой же школы. Теперь Патрик ждал, когда настанет пиковый момент и паника достигнет апогея. Или просто когда ему всё это надоест. В любом случае, смерть от взрыва детишкам и учительнице не грозит, их ждёт гибель от пуль. А пуль у Патрика хватит на всех, хотя разок-другой пистолет придётся перезарядить. Кто-то из младших детей не выдержал и громко расплакался. - Тише, Саймон. – Учительница послала ласковый взгляд малышу в нескольких шагах от неё. - Хочу домой, - захныкал мальчик, окончательно запутавшись в паутине собственного страха. - Потерпи немного. Всё будет хорошо. - Взрослые всегда говорят так. А потом получается плохо… - Какой сообразительный ребёнок! – восхитился Патрик. - Вы – чудовище! – объявила учительница. Как банально. - А ты – серость. Даже не можешь придумать интересное оскорбление. - Всё, Патрику надоело ждать. Он поднял пистолет, хорошенько прицелившись. Учительница зажмурилась, одновременно попытавшись прикрыть собой тех детей, которые были в пределах досягаемости. - Патрик, прекрати! Опять. Уже в который раз. Стоит только войти во вкус, как всё портит этот голос с подлинно старше-братской интонацией. - Денни, я-то думал, что на этот раз окончательно отделался от тебя. - Не дождёшься. – Сотрудник ЦИА проследовал от входа к середине зала, минуя зрительские места, и остановился в двух шагах от брата, не обращая внимания на наличие у того оружия. – Что ты творишь, чёрт побери? - То, что хочу, - с ужасающей простотой ответил младший брат, направляя оружие на старшего. – Будь добр, не мешай. Я люблю тебя, Денни, но моё терпение не безгранично. Идти за мной, спасать меня – всё это надо было делать раньше, гораздо раньше. Теперь уже поздно. Тем временем Стивен, пробравшись к сцене, осмотрел одну из «бомб», за две секунды поняв, что это пустышка. Чтобы не отвлекать Патрика, интерес которого сосредоточился исключительно на брате, Харт жестами объяснил, что опасности взрыва нет, и велел учительнице быстро уводить детей за кулисы. Не то чтобы Патрик этого не заметил. Но Денни был важнее потенциальных жертв. В конце концов, во множестве эпох живут миллиарды и миллиарды людей, убить кого-нибудь всегда успеется. А брат у Патрика только один. - Не поздно, - энергично замотал головой старший Куинн, всем сердцем веря в свои слова. – Всегда можно остановиться. Губы Патрика дрогнули. И всё могло бы быть хорошо, даже замечательно. Если б Саймон опять не разревелся в голос, уже на бегу к кулисам. В принципе, в меру громкие жалобные крики Патрику нравились. Но только не в том случае, если их издавал кто-то, кто вот-вот выскользнет из-под его контроля. Вопль Саймона вновь напомнил младшему Куинну о том, какие же это противные существа – дети. - Патрик, нет! – заорал Денни и едва-едва успел перехватить вытянутую руку брата, в которой тот прочно сжимал пистолет. Стивен бросился на помощь новому товарищу. Бежал всего три секунды, но за это время произошло многое. Патрик и Денни сцепились. Первый был ослеплён яростью, второй чётко понимал, что если откроется стрельба, тряпичные кулисы детей не спасут, а за кулисами, скорее всего, и нет выхода, сцена-то самодельная. Братья потеряли равновесие и рухнули на пол, повалив несколько ближайших стульев, расставленных на манер зрительских сидений. И раздался выстрел. Когда Стивен подлетел, что называется, к месту событий, он увидел, что без движения лежат и Денни, и Патрик. Потом Куинн-старший тихо поднялся, принял сидячее положение, уткнулся лбом в колени, закрыв глаза. На брата он больше не смотрел, да это было и не нужно. Шальная пуля угодила Патрику прямо в висок. *** Девушка, коснувшись ладонью бронированного стекла, смотрела сквозь его отражающую поверхность, сквозь свой размытый силуэт. Вглядывалась, словно освещение вокруг, ровно лишь на этом небольшом пятачке, было недостаточным. Приглушенным. Конечно, сие было только игрой её воображения, но это мало меняло дело. Мир словно выцвел, едва она приблизилась к этому кабинету. Дженни чуть поежилась, и сместила ладонь на дверную ручку. Словно она и не уходила никуда… Многое, очень многое в ЦИА так значительно переменилось, было перекроено, подстроено под новую команду, а в этой комнате всё осталось практически таким же, как было в её «старшей сестре». Прямо зал памяти. Льюис не подозревала, что Лестер способен на подобные жесты. Дженни осторожно надавила на ручку, но та никак не отреагировала на мягкое прикосновение - заперто. Охранный же датчик, с магнитным замком, рассерженно мигнул красной лампочкой, сигнализируя о неправильности действий девушки. Конечно, а чего, собственно, она ожидала? Свободного доступа к сверхсекретным исследованиям, которые лишь для неё не являлись ничем большим, чем памятью об их создателе? Лучшим решением было бы просто развернуться, уйти, окунуться с головой в любимую работу, чтобы лишний раз не бередить старые раны, но пиарщице стало любопытно. Просто любопытно, а хватит ли ее уровня доступа, чтобы войти сюда? Такая маленькая, чисто женская слабость... Вроде бы Лестер упомянул, что на данный момент у неё доступ не ограниченный, но все же. Шатенка достала пластиковый пропуск, почти механически ввела знакомую комбинацию, пока устройство считывало информацию с магнитной полоски. Замерла в ожидании. Сейчас, она увидит реакцию лампочек и вернет всё на свои места, и сама вернется в кабинет, в коем ей и полагается находиться. Лёгкий, приглушенный шорох, и дверь автоматически отошла в сторону, открывая ей путь. Дженни никогда не думала, что какой-то жалкий, малюсенький шажочек может даться с таким трудом. Она вошла. Фото, папки, бумаги, доска с частью расчетов профессора, даже любимые окаменелости Каттера - все хранилось здесь же, в огромных картонных коробках, которые никто так и не отнес на утилизацию. Пусть изнутри она могла видеть всё то же самое, что и за стеклянными дверями, но Льюис отчего-то показалось, что Ник стал чуть ближе. Вспомнилась его излюбленная усмешка, которой он встречал каждое её появление на своей территории. Слегка небрежный жест, которым он ерошил длинные светлые локоны. Искорки смеха в голубых глазах. Дженни мотнула головой, отгоняя призраков прошлого подальше. Что за приступ мазохизма в первый же рабочий день?! Решительно сделала шаг назад, по направлению к выходу, и замерла, уткнувшись взглядом в сложную конструкцию. Модель для предсказаний. Помнится, она еще посмеялась над его игрой в Творца… Девушка задумчиво дотронулась кончиками пальцев до одного из пересечений в пространственно-временной модели мира, когда услышала за спиной знакомую поступь. - Привет, незнакомка, а я-то вначале не поверил своим ушам, когда Джесс объявила о твоем возвращении. - И решил проверить лично? Это в твоем стиле! – Она начала улыбаться, еще не успев повернуться лицом к изъясняющемуся, что уж говорить о том, как преобразилось выражение её лица, едва знакомые черты показались в поле зрения. Как ни крути, пиарщица искренне была рада видеть старого друга. - Угадала, - брюнет тоже не скрывал радости от встречи. - Добро пожаловать домой, Дженни, - довершил он, заключая шатенку в крепкие объятия, - нам тебя не хватало. - Этого сложно не заметить! – Она даже поняла, что может спокойно ёрничать и подкалывать его, без тени смущения или неловкости. Как же это приятно, вернуться на своё место. - А если серьезно, то я тоже очень рада видеть тебя, Беккер. До этой минуты я даже и не понимала, насколько по всем вам соскучилась. - Искренне рад это слышать! – Взгляд его светлых, часто непроницаемых глаз встретился с её. - Вспоминаешь? - Капитан отстранился, выпуская девушку из бережного захвата, кивнул в сторону частично воссозданного макета, который чуть ранее и сам обвёл взглядом с едва заметным оттенком грусти. - Да… Есть такое дело, слишком многое связано с этим местом. Сара, Каттер, все разом нахлынуло. - Мне это знакомо. - Такие интонации не подделаешь, так что Беккеру нельзя было не поверить на слово. Дженни подняла на него внимательный взгляд карих, чуть затенённых ресницами, глаз. Она правда хотела промолчать, но не смогла. - Будет очень жестоко с моей стороны, если я спрошу тебя, как именно она погибла? - Нет, всё нормально. - Прости. Я просто совсем ничего не знаю об этом. Во время… церемонии, - тут пиарщица впервые сбилась и отвела глаза, слегка кривя душой и искажая события, - на девичнике, Эбби лишь сказала, что Сара погибла. Без уточнений, без подробностей, без объяснений. - Не хотела омрачать тебе праздник, уверен. Идём, я расскажу тебе все по пути в твой кабинет. И кто кого тут должен утешать? Старый, добрый, надежный капитан Беккер. Шатенка вновь благодарно улыбнулась, бросая прощальный взгляд на окружающие их вещи, после чего обхватила ладонями локоть военного. - Идём. *** - Извини, что так долго; мы приехали, как только смогли, - выпалил вылетевший из машины Коннор, обращаясь к Беккеру, который вместе с несколькими своими людьми дежурил возле очередной нестандартной аномалии. Эбби тоже вылезла, покинув водительское сидение, и на пару с женихом подбежала к военным. - Ещё одна странная аномалия? – Блондинка невольно усмехнулась от подобного сочетания. Прямо масло масляное. - Как видишь, - кивнул капитан, не выпуская из рук автомат. Напротив многослойной аномалии уже стояло устройство для блокировки, но толку от него, судя по всему, было мало. - Я не очень хорошо разбираюсь в этой штуке, так что не стал ничего мудрить, когда не получилось заблокировать разрыв по инструкции, - пояснил Беккер. - Сейчас что-нибудь придумаем, - пообещал Коннор, нагнувшись к ноутбуку, связанному с устройством блокировки, которое теперь можно было звать и устройством для закрытия, и с поразительной скоростью застучал по клавишам. Дело было под одним из мостов, располагавшихся ближе в окраине города. Обычно здесь ночевали бездомные, но пока не наступила не то что ночь, а даже вечер, поэтому никого, кроме работников ЦИА, на этой бетонной площадке у воды не было. Блокиратор выплюнул рябящий луч, и одна аномалия распалась на четыре. Вернее, не распалась, а разъехалась. Коннор принялся закрывать каждый отдельный временной портал по очереди, передвигая и направляя «закрыватель». С первыми двумя аномалиями всё прошло гладко. Но когда Темпл закрывал третью аномалию, стало понятно, что по ту сторону четвёртой кто-то есть. И не просто есть, а явно стремится сюда. - Коннор! – Эбби вытащила своё оружие, присоединившись к военным, дружно взявшим аномалию под прицел. - Вижу, вижу, - выпалил черноволосый учёный. Но пока он ничего не мог поделать. Процесс блокировки третьей аномалии начался, и в ближайшие две секунды прерывать его было нельзя. А две секунды – это много. Достаточно, чтобы успеть перемахнуть через портал. Первый «перепрыгнувший» задёргался в конвульсиях и свалился на бетон, сражённый электрическим зарядом, благодарить за который надо было Беккера (и ещё скажите спасибо, что капитан в последний момент решил воспользоваться именно электрической «пушкой», а не автоматом, который, между прочим, был уже наготове). Второй пришелец такой участи избежал, поскольку прибыл долей секунды позже, когда «оборонители» сообразили, что имеют дело не с голодными тварями, а с людьми. - Беккер, что ты натворил?! – воскликнул Темпл, в глаза которому первым делом бросилась изуродованная временем, но всё же пока узнаваемая безрукавная клетчатая рубашка. - Опять, - сердито прохрипел Денни, кое-как приподнимаясь на левое колено, упёршись в бетонное покрытие одной рукой. Вокруг Куинна уже сформировалось небольшое, но крайне плотное кольцо, состоящее из Темпла, Мейтленд и Беккера. Второго гостя вежливо, но довольно холодно держали «на мушке» остальные военные. Сам он, растерянный дальше некуда, пытался решить, что сделать в первую очередь – окликнуть друзей, которые его даже не узнали, или поставить на место нахальных ребят в форме (что, учитывая численное соотношение, было бы трудновато и вообще опасно, зато скрученные узлом нервы расслабились бы). - С возвращением! – улыбнулся Беккер, похлопав Куинна по плечу, в то время как Эбби уже обняла экс-полицейского, и Коннор собирался последовать её примеру. – И извини. Снова. - Твои манеры со временем нисколько не улучшились, - усмехнулся Денни, отвечая на объятия Мейтленд и Темпла. Затем пожал руку Беккеру, после чего обнял и капитана. Затем взгляды всей четвёрки сошлись на спутнике Куинна. - Кто твой друг? – поинтересовался Коннор, чуть щурясь. Было в этом обросшем парне, одетом в странный плащ и ещё более странное подобие пижамы, что-то знакомое. Безумно-безумно знакомое. Эбби тоже пригляделась. Надо же, глаза у мужчины точь-в-точь, как у Стивена. Да и нос… Челюсть девушки медленно и торжественно поползла вниз. Харт не успел обидеться, вовремя вспомнил, что он уже несколько лет не стригся и не брился самостоятельно – это за него делали заботливые санитары, которые остригали и бороду, и волосы на голове буйного пациента по принципу «тяп-ляп». На Льва Толстого Стивен, конечно, не смахивал, но всё равно вид имел весьма и весьма обросший. Не удивительно, что его сразу не узнали. - Вообще-то, я скорее ваш друг, - не очень громко произнёс Харт, иронично подняв брови. – По крайней мере, хотелось бы в это верить. - Стивен? – Теперь и у Коннора спала пелена с глаз. - Стивен, - эхом повторила Эбби, сделав пару шагов в сторону «покойника», но не приблизившись окончательно. Она недоверчиво и медленно обошла его полукругом, не отрывая взгляда. - Это я, Эбби, - с мягкой улыбкой заверил «покойник». – Это действительно я. И я не привидение, клянусь. - Стивен! – выдохнула блондинка, чувствуя, как голова начинает кружиться от сотен и тысяч возникших в мозгу вопросов. Вопросы, ответы – это всё сейчас не главное. Эбби преодолела последний шаг до Харта и обняла мужчину, едва не падая от чувства нереальности происходящего. Мгновение спустя на Стивена, в хорошем смысле, обрушился и Коннор, едва не задушив недавнего обитателя психушки в объятьях. - Осторожнее, мои рёбра мне ещё пригодятся, - выдохнул Стивен, ощущая странное желание расхохотаться и всплакнуть одновременно. В сумме же эти два порыва давали широкую улыбку и глубокий, немного неуверенный, почти безумный взор. Он вернулся. Он в своём времени. Он среди друзей. Скоро сможет увидеть родных. И больше не надо будет думать, что и как здесь происходит в его отсутствие. Теперь он там, где и должен быть. *** Дженни не жаждала всеобщего внимания, но девушке уже порядком надоело, что некоторые сотрудники, поступившие на работу уже после её ухода (а таковых было немало), вместо того, чтоб выполнять порученные задания, застопоривались и всем своим видом вопрошали: «А Вы, пардон, кто?». За неполный рабочий день Льюис пришлось представиться и объясниться раз десять. Сейчас, в главном зале на первом этаже, Дженни стояла сбоку от Лестера, перед несколькими десятками работников, которым велели здесь собраться. - Итак, чтобы потом ни у кого не возникало вопросов, объясняю, - начал Лестер отлично поставленным голосом. - Мисс Льюис – наш новый сотрудник. Вернее, наш новый-старый сотрудник – пиар-менеджер. Она будет самоотверженно защищать нас от любопытных типов, особенно от журналистов и прочей нечестии, заботиться о том, чтобы гражданское общество не одолевала паника, а мы могли спокойно работать. Полномочий у неё больше, чем у вас, так что попрошу относиться к даме с уважением и беспрекословно выполнять её распоряжения. Все всё поняли? Непонятливых не нашлось. Сотрудники покивали и стали расходиться, бросая на Дженни беглые взгляды, впрочем, скорее заинтересованные, нежели недовольные. Вскоре в зале остались лишь те, кому здесь и положено было находиться - буквально человек десять, разбредшиеся по углам, то есть своим рабочим местам. - Ваши ораторские способности как всегда на высоте, - усмехнулась Льюис, полностью развернувшись лицом к начальнику. - Да и Ваш пиар-талант всё так же блещет, - ухмыльнулся Джеймс. Затем улыбка его сделалась искренней, настоящей, хотя и едва уловимой. – С возвращением, Дженни. - Спасибо, Джеймс. – Взгляд карих глаз потеплел. Мужчина кашлянул и поправил ворот своего пиджака. - Попрошу не забывать о субординации. – Не хватало ещё тут расчувствоваться. - Конечно, мистер Лестер, - с максимально возможной серьёзностью кивнула Льюис, даже не подумав об обиде. - Смею напомнить, рабочий день ещё не закончился, - продолжил начальник. - Намёк понят. – Шатенка энергично развернулась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж, где теперь располагался кабинет пиарщицы. Однако до лестницы девушка так и не дошла. В двух шагах от первой ступеньки Дженни вдруг встала, как вкопанная. Что-то подсказало Лестеру: проще будет подойти к новой-старой сотруднице и самому посмотреть на предмет её удивления, чем просить объяснений. Оказалось, во время мини-митинга никто и не обратил особого внимания на нескольких человек, скромно вошедших в зал. Поднявшихся на лестницу, чтобы удобнее было наблюдать за происходящим. Теперь двое из этой компании стояли, опираясь на перила и улыбаясь. Коннор и Эбби. А ещё двое сидели чуть ниже, прямо на ступеньках, в до смешного одинаковых позах – поставив стопы на пару ступенек ниже, опустив руки на ноги и сцепив ладони. Улыбались ли эти товарищи, сказать было трудно, поскольку вид их несколько отвлекал от выражений лиц. Оба смотрелись так, будто минимум полгода жили в глуши, лишённые элементарных благ цивилизации, важнейшими из которых являются бритва и расчёска. Но всё же узнать этих людей не составило труда. Лестер был человеком стойким, сдержанным, закалённым. Поэтому он лишь слегка покачнулся, после чего моментально принял свой обычный невозмутимый вид и выдал: - Мистер Куинн, весьма рад Вас видеть. Это касается и Вас, мистер Харт, однако будьте любезны объяснить, почему Вы воскресли, не предупредив начальство? *** - Доктор Аддингтон! Профессор! Молоденькая медсестричка маленьким, но разудалым ураганом влетела в его кабинет, отчего пара документов, дожидающихся на столе своей очереди на подписание, плавно поднялись в воздух и спикировали на половое покрытие. - Что за паника, мисс Олридж? Пожар, наводнение, Вы разбили очередной термометр? – Мужчина в белом халате неприязненно поморщился. Черт его дернул взять этих двух студенток на практику, проблем они создают куда больше, чем весь остальной коллектив клиники вместе взятый. - Пациент номер шесть! Он… Пациент номер шесть!! По нечленораздельным и очень взволнованным обрывкам фраз главврач смог понять лишь то, что проблема стряслась с одним из их ВИП-пациентов, что отнюдь не привело доктора в восторг. - Что случилось? Конкретнее, пожалуйста. - Лиззи, она как раз проверяла состояние датчиков, как вдруг!.. - Как вдруг что? – Мужчина говорил все так же спокойно и безмятежно. А что еще оставалось делать? - Как вдруг он очнулся! Окрестил Лиззи каким-то не то Контейнером, не то Конвертером, а потом обвалился назад на кровать. Но в этот раз просто уснул. - Что?! Как давно это произошло? Каковы его жизненные показатели? Да что же Вы молчите, как язык проглотили! - Все в порядке, словно он и не провел в коме столько времени. Все показатели идеальны, он просто спит. - Хорошо, отправляйтесь в его палату. С этой минуты я назначаю Вас его персональной сиделкой. Я зайду к вам через пару минут. Отправив взбудораженную девушку на рабочее место, профессор Аддингтон взялся за телефон, не глядя, набирая номер, который за эти годы успел выучить наизусть. - Алло, добрый день, мистер Остин… *** - Как всё… восторженно! – Лестер с небольшой долей сарказма сквозь стеклянную перегородку наблюдал за тем, как его отлично подобранные кадры обнимаются и лобызаются, напрочь позабыв о субординации и о том, что находятся все-таки на рабочем месте. И так уже полдня кряду. Подумаешь, половина восстановлена в своей прежней должности, треть вернулась с того света. Это еще не повод для столь бурного выражения эмоций, он вот тоже рад тому, что его больше не атакуют ни журналисты, ни вышестоящие чиновники, и что? Броситься на шею к мисс Льюис? Нет, увольте! Столь лирические размышления главы ЦИА были безжалостно прерваны сигналом мобильного телефона, требующего незамедлительного ответа. Почему незамедлительного? Да потому что этот номер был лишь у его жены, премьер-министра, да еще только одного человека. - Лестер слушает, - начал Джеймс без лишних предисловий. Но уже через секунду не смог удержать маску спокойствия на своем лице. – Вы в этом уверены? Окончательно пришел в себя? Отлично, я буду у вас через тридцать минут. - Лестер отрубил соединение, в мгновение ока оказываясь на ногах, нажал кнопку связи с секретарем. - Я уезжаю, вернусь скоро, проследите за этим форменным дурдомом в мое отсутствие. Главным на это время назначаю Андерсона, в случае его безвременной кончины – Льюис. - Не думаю, что смогу согласиться с Вами по этому вопросу, Лестер. Саркастический голос, что раздался со стороны дверного проема, заставил вздрогнуть даже видавшего виды чиновника. Джеймс поднял глаза, затем чуть опустил их, встречаясь взглядом с самой неожиданной гостьей, какую только мог себе представить. - Хелен Каттер… - Анжель Бёртон, сэр Лестер, Анжель. - Произнося слово «сэр», шатенка усмехнулась так, что оно прозвучало почти как оскорбление. - Бёртон? Что-то мне подсказывает, что мы с Вами знавали когда-то одного и того же Бёртона. Наверное, он должен был спросить, какого черта она делает в его кабинете, в его Центре, вообще в живых, если на то дело пошло! Но данные вопросы как-то усердно пролетели мимо, едва эта женщина появилась на пороге его кабинета, а затем и вовсе продвинулась внутрь, уже через минуту по-хозяйски устраиваясь за его столом. Листая его документы. Захлопывая его ежедневник. Единственным, что не удостоилось её внимания, было кресло Лестера. - Мне нравится это помещение. Мило, уютно, консервативно. И ничего лишнего. Мне здесь определенно нравится. - Я рад, дражайшая Хел… - Анжель, Лестер, Ан-жель. Ну же, как Вы могли забыть моё имя, дорогой? Брови шатенки в наигранном возмущении поползли вверх, отчего искусно накрашенные, насмешливые карие глаза стали просто огромными. И красивыми. А ручка со скромным, но явно качественным и недешевым маникюром, поправила прядь довольно неплохо отросших волос. Блеснула золотом наручных часов. Чёрт. Да вся эта женщина на данный момент являлась воплощением лоска, красоты, достатка. И никакого намека на совесть или сумасшествие! - Да, действительно. "Что-то с памятью моей стало, то, что было не со мной, помню" - как поется в песне страны, в которой я мог бы быть послом. Всё время на ум приходит какая-то полубезумная ученая, почившая с миром без малого два года назад, простите мою оплошность, дражайшая миссис Бёртон. В чем я провинился, точнее, чем я заслужил такую честь – лицезреть Вас в своей скромной обители? Да уж, похоже, его поездку придется отложить. Как говорится, беда не приходит одна, видимо, это же высказывание можно смело применить и к чете Каттеров. - Решила проверить свои владения, узнать, как используются потраченные на ваше содержание средства. Вы можете идти, Томас, когда вновь понадобитесь, я вызову. - Да, миссис Бёртон. Молодой человек, что составлял активной вторженке компанию, был немногословен, плечист, вооружен. И беспрекословно выполнял все указы хозяйки. Потому вскоре на его недавнее пребывание в помещении не указывало ровным счетом ничего. - Итак, а теперь серьезно. Какого черта Вы забыли в моем Центре? – Напускную приторность Лестера как рукой сняло. А чувство самосохранения вообще подсказывало, что не лишним сейчас было бы вызвать сюда отряд спецназа, чтобы навек обезвредить эту занозу в теле человечества. - Вы хотели сказать – в «Вашем», то есть Моем Центре, да, Лестер? - После чего в мужчину полетела парочка скрепленных листочков, гласящая о том, что Анжель Бёртон, законная супруга, а ныне вдова многоуважаемого Филипа Бёртона, является его единственной наследницей. И, как следствие, имеет право управлять всем его имуществом на своё усмотрение. Всем. И ЦИА тоже. Резко захотелось рюмочку валерьянки, а может, даже две. - Это не шутка? - Если хотите, могу соврать и опровергнуть. - Не стоит. - И я так думаю. Хелен вновь промчалась иронично-изучающим взглядом по своему новому подчиненному. Его взгляд чуть застекленел, поднялся к потолку с немым вопросом, а после вновь приспустился на неё. Надо же, а он реагирует куда лучше, чем она предполагала. И никакого вам ехидства, злорадства, или, не дай бог, даже жалости. Лишь мирное удивление и негодование. - Что ж, Джеймс, я вижу, что Вы пока не смогли в полной мере оценить того счастья и радости, что выпало на Вашу долю. Потому перехожу сразу к делу – через один час пять минут я хочу видеть всех членов основной команды ЦИА в главном зале. На первом общем собрании. Отговорки типа «заболел», «умер», «застрял по ту сторону аномалии» не принимаются. Опоздания сурово караются походами на оперу и балет. Вам присутствовать тоже обязательно. По поводу квартальных, годовых отчетов и отчетов сугубо по операциям разберемся чуть позже, когда Вы оборудуете себе новое рабочее место. - Что? - Вы все правильно поняли, дорогой. Белозубая улыбка была мила и очаровательна, но Лестеру сейчас даже оскал пираньи показался бы менее губительным. - А пока Вы все собираетесь, я, пожалуй, осмотрюсь. Давно я здесь не была. - И, как ни в чем не бывало, Хелен-Анжель направилась к выходу. - Напоминаю, у вас остался один час и две минуты. Я жду. Автоматические двери разъехались и вновь съехались за её спиной. А Лестер все смотрел вслед удаляющейся учёной. Самодовольная, самоуверенная, деловитая. С видом победительницы, да и почему, собственно, только с видом? Она сделал его, всех их. Обвела вокруг пальца, причем уже давно. И сейчас по-королевски отправилась осматривать владения, никоим образом не обращая внимания на то, что против этого у неё имеется как минимум две сложности. Первая – всеобщая ненависть, которая неизвестно во что может вылиться, если новоявленная хозяйка столкнется с бывшими врагами. И вторая, наверное, даже более значимая – инвалидное кресло, к которому намертво была прикована эта статная женская фигурка. Чтоб он позволил Хелен Каттер, как бы она сейчас ни звалась, свободно разгуливать, точнее, разъезжать по ЦИА?! Ни за что! Кто знает, что взбредёт ей в голову? Может, эта болезная сейчас натыкает бомб во все углы! В общем, не прошло и двух минут, как вызванная охрана заботливо вернула Хелен в кабинет Лестера. Точнее, вернул её Томас, аккуратно вёзший инвалидную коляску, а охрана только вежливо сопровождала. Кстати, Томас был весьма внушительным молодым человеком – лет этак тридцати на вид, здоровый, как бык, при этом, похоже, не простак. Одет в строгий деловой костюм, но ясно, что в случае чего мигом закатает рукава и минимум трёх-четырёх обидчиков разбросает, как котят, прежде чем его самого одолеют. Хелен, она же Анжель, ничуть не удивилась такому повороту событий. Вообще-то, другого женщина и не ожидала, но надо же было поддразнить Лестера. Ещё через пять минут в кабинете собрался костяк ЦИА. Андерсон, Темпл, Мейтленд, Куинн, Беккер, Харт, Мэрчант. И мисс Паркер заглянула. Опустим завесу жалости над началом этой сцены – когда каждый пришедший, узрев Хелен, сперва решал, что сошёл с ума, потом рвался вызвать охрану или самолично разобраться с нагрянувшей террористкой, и только после этого предъявлял претензию: «Ты ведь умерла!». Томас пристроил инвалидную коляску хозяйки рядом со столом Лестера, сам встал за спиной «Анжель», готовый в любую минуту защитить вдову Филипа, если возникнет такая необходимость. А необходимость, судя по взглядам присутствующих, могла возникнуть в любую секунду. Сама же Хелен проявила более-менее яркие эмоции только когда в кабинете возник Харт. Да и то, момент слабости продлился лишь секунду. Удивлённо приподнятые брови вмиг выгнулись язвительно, рассеянно приоткрытый рот скривился в ухмылке. Женщина словно сказала: «Надо же, какие люди, не ожидала. А ты оказался шустрее, чем я думала». Стивен же с отвращением отвернулся, встав неподалёку от остальных товарищей, сгруппировавшихся по обе стороны от Лестера. Первым порывом Дженни было просто-напросто взять и задушить Хелен. Или выхватить у кого-нибудь пистолет и пристрелить. На миг пиарщица вновь увидела безжизненное тело, как-то вопиюще аккуратно лежащее на асфальте. Тело человека, которого она любила. Но Льюис не воплотила ни один из вышеупомянутых планов мести в жизнь. Не потому, что кто-то помешал, а потому, что сама не смогла. Просто не сумела опуститься до того, чтоб набрасываться на человека в инвалидной коляске, даже если этот человек – Хелен Каттер. Дженни не унизит себя до такой степени, не падёт столь низко. Вот только это не значит, что всё забыто и Хелен не стоит опасаться за свою жизнь и остатки здоровья. Примерно так же мыслил и Стивен. - Энжел Бёртон? – поднял брови Куинн, глянув на протянутый Лестером документ и передав бумагу Темплу. - Не Энжел, а Анжель, - с улыбкой поправила Хелен, - на французский манер. Филипу так больше нравилось. Коннор невольно передёрнулся, услышав имя бывшего наставника, произнесённое этой змеёй таким приторно-сладким тоном. - Новые документы? – хмыкнул Беккер. - И даже больше. Новая жизнь. Великолепная биография, занесённая во все возможные базы данных. Я теперь вполне официальный персонаж. - А как же быть с персонажем по имени Хелен Каттер? Не боишься, что данные пересекутся? – не удержалась Дженни, ощущая, как голос срывается из-за переполняющей её ненависти. Старшая шатенка надула губки и задумчиво-небрежно покачала головой. - Не боюсь. – Она приосанилась, насколько позволяло нынешнее положение, и окинула взглядом всю компанию, в итоге остановив взор на Лестере. – Вы давно проверяли свои базы данных? Точнее, данные обо мне в своих базах? Фотографии, отпечатки пальцев, видео- и аудиозаписи – всё удалено, Филип об этом позаботился. – Она скорбно вздохнула. – Мой милый Филип, он был таким предусмотрительным. Коннора вторично передёрнуло. - Но вся информация о Вас не могла исчезнуть, - вклинилась Джесс. – Даже если у нас ничего не осталось, есть ещё регистрационные службы, полиция, учебные заведения, которые Вы оканчивали. Всё стереть невозможно. - Стирать и не нужно. Достаточно слегка подправить. Да, сведенья о Хелен Каттер никуда не делись, в том числе и от вас. Просто если вы или полицейские, или кто-то ещё откроете моё «дело», то увидите фото женщины, напоминающей меня лишь отдалённо. Так что если кто-то вздумает тыкать в меня пальцем и орать: «Смотрите, это Хелен Каттер, она вернулась!», ему, сверившись с официальными фото, ответят: «Да, сходство есть, но это, право слово, всё-таки не она, вы обознались». Данные по отпечаткам пальцев тоже подправлены. Повторяю, теперь по всем показателям я - Анжель Бёртон, урождённая Вийон. Красиво, правда? Не делайте такие круглые глаза, а то я начинаю опасаться за ваше зрение. Не мне вам рассказывать, каким влиятельным человеком был мой Филип, земля ему пухом. - Как его вообще угораздило с тобой связаться? – прорычал Темпл. Хелен ответила более чем охотно, всё с той же озорной улыбкой, наблюдая которую, Лестер никак не мог понять – то ли это признак здорового юмора, то ли симптом окончательного сдвига по фазе. - Начнём с того, что мы с Филипом встречались ещё в университете. Боже, опять глаза-блюдца. Да, представьте себе, мы оба когда-то были студентами, мы не родились в обнимку с готовыми дипломами. Я была первокурсницей, Филип получал уже не то второе, не то третье научное образование… Не скажу, что у нас завязался пылкий роман, но на пару свиданий мы сбегали. Оказывается, он огорчился, когда много лет назад наткнулся в газете на некролог, вещающий о моей безвременной кончине. А потом, года три назад, вдруг увидел меня на улице. Окликнул, догнал. Сами знаете, он был настойчивым мужчиной, умел добиваться своего. В общем, мы встретились несколько раз, постепенно я рассказала ему об аномалиях, он сначала не поверил, а потом загорелся идеей. Затем я была немного занята. - Убивая мужа или пытаясь уничтожить человечество? – язвительно поинтересовался Денни. Хелен и глазом не моргнула. - …Как впоследствии выяснилось, Филип не только изучал аномалии, но порой и проходил через них. Во время одного такого путешествия он и нашёл меня. – Она улыбнулась ещё шире, с прищуром поглядев на Денни. – После того, как один бездарный коп не сумел выявить пульс и оставил меня на произвол судьбы. – Странно, но злости в её словах не было. Только сарказм. - Не прощу себя до конца жизни, - отплатил той же монетой Куинн. - Филип уверял, что набрёл на меня случайно, - гладко возобновила повествование вдова, - но я сомневаюсь. По-моему, он уже тогда обо мне заботился. - Он с самого начала знал о твоих планах? – изумился Коннор. - Ты об уничтожении человечества? Разумеется, Филип об этом не знал, пока не связался с ЦИА. Но я быстро убедила благоверного в том, что вы все просто неправильно меня поняли. – Она умильно хлопнула ресницами, на которых, наверное, было не меньше килограмма туши. – Я умею быть убедительной. – Она стрельнула глазками в адрес Стивена, но Харт по-прежнему старательно смотрел в сторону. – Расслабьтесь, уничтожение человечества больше не входит в мои планы; став миллиардершей, я быстро пересмотрела свои жизненные приоритеты. Короче говоря, Филип вернул меня сюда, поместил в передовой медицинский центр, потом навещал, приносил яблоки. А в один прекрасный день нежно и проникновенно спросил: «Хелен, ты будешь моей женой?». Я, сами понимаете, не дура – отказываться от миллиардера, поэтому сказала: «Да». И скупая мужская слеза скатилась по его небритой щеке. Оформлять брак с умершей женщиной – противозаконно, а официально возвращать меня к жизни было бы слишком хлопотно, вдобавок, некоторые государственные организации испытывают ко мне неприязнь. Мы с Филипом решили, что проще будет создать новую личность, чем разгребать трудности со старой. – Хелен интуитивно догадалась, о чём подумал Лестер. – Да, вы можете перерыть кучу архивов, найти свидетелей и в конце концов доказать, что я – Хелен Каттер, а, следовательно, самозванка и не имею права на имущество Филипа. Однако в таком случае в силу вступит прежнее завещание моего покойного муженька, мир праху его, составленное ещё до того, как он стал работать с ЦИА. Согласно тому завещанию, всё состояние Филипа уйдёт в фонд развития Африки. Только не падайте. Просто он был очень одиноким человеком до женитьбы на мне. - А после он стал человеком, который едва не уничтожил мир! – выдохнула Эбби. - При чём здесь я? – возмутилась «Анжель». - Он создал гипер-аномалию с твоей подачи! – выпалил Темпл. – Ты запудрила ему мозги, обманула! - Мозги пудрила, признаюсь, - не стала отрицать Хелен. – Но я никогда не подбивала Филипа делать какие-то там гигантские аномалии. Он вообще принципиально не рассказывал о том, чем занимается «Новый рассвет». - Я слышал твой голос на записи! Ты говорила Филипу, что он – последняя надежда! - Он записал это? Странный человек. Да, говорила, и что? Нужно же было периодически тешить его мужское самолюбие. А если этот дурень решил… Коннор таки рванул к Хелен, окончательно выведенный из себя тем, как она посмела говорить о Филипе. Да, Бёртон во многом ошибался, но он хотел как лучше, он был хорошим человеком. Томас мгновенно загородил хозяйку собой. Впрочем, это было лишним, поскольку на полпути к Хелен Темпла перехватил Харт. - Не надо, Коннор, не пачкай руки. Стивен сказал это так холодно, что Хелен непроизвольно вздрогнула. Ну и ладно, она переживёт. - Если этот дурень решил, что спасение мира кроется в создании искусственных аномалий, то это его личный бзик, а не мой, - договорила «Анжель». Томас вернулся за коляску. Коннор возвратился к Эбби. Стивен встал между Лестером и Беккером. - Насколько я знаю, Филип финансировал более половины проектов и разработок ЦИА, потому как государственные чиновники постановили, что полное обеспечение за счёт казны слишком уж накладно. – Хелен усмехнулась. – И если устраните меня, вашу лавочку прикроют или, как минимум, урежут из-за недостатка средств. Хотя, конечно, голодные африканцы очень обрадуются. Ну что, оно вам надо? В кабинете повисло молчание. Хелен усмехнулась повторно. - Свой кабинет я не отдам, - угрюмо выговорил Лестер. - Ладно, - без боя сдалась миссис Бёртон. – Тогда я просто прикажу оклеить его розовыми обоями. - Потом, вздумав пожеманничать, она одарила сотрудников ЦИА преисполненным горя взором. – А вы все, оказывается, страшные люди. Сначала лишили бедную беззащитную женщину мужа, а теперь будете обкрадывать голодающих африканских детишек. – Шатенка хихикнула от удовольствия. Сама-то она очень и очень сомневалась в том, что хоть один цент из состояния Филипа дошёл бы до страждущих африканцев. Деньги, скорее всего, разворовали бы, а то и пустили на разжигание очередной выгодной, не будем говорить кому, войны. – Что ж, кажется, мы со всем разобрались. Идите, трудитесь. И не забывайте об истощённых африканских детках – работайте хорошо, чтоб их страдания были не напрасными. Томас. Помощник «Анжель» вновь взялся за ручки инвалидной коляски и быстро вывез хозяйку из кабинета. Оставив Лестера и его подчинённых не в расстроенных – разгромленных чувствах. Никто не знал, что сказать. Начальник ЦИА, конечно, решил проверить все документы и прочие формальности, но чувствовал, что тут он не сможет подкопаться к Хелен, не осчастливив многострадальных африканцев. *** Всё прошло даже лучше, чем она планировала. Размышляя о предстоящей встрече с глубоко обожающим её коллективом ЦИА, Хелен допускала, что два-три человека, а то и больше, попытаются её убить. Однако ребята сдержались, хотя у некоторых руки явно зудели. На Дженни вообще страшно было смотреть, «Анжель» ожидала нападения в любой миг. Да и Стивен, балбес, которому не сидится в безопасности, определённо хотел набиться к Льюис в подельники. Темпл – тот вообще с собой не совладал. Надо же, кто бы мог подумать, что в этом взращенном на компьютерном излучении долговязом мальчишке столько ярости. Куинн тоже доброжелательностью не пылал. Куинн. По идее, Хелен должна его ненавидеть, но это же бесполезно. Во-первых, Куинну на её к нему отношение попросту начхать. Во-вторых, Денни в «гибели» Хелен, в принципе, и не виноват – не он же выскочил на неё в самый неожиданный момент, не он повалил её молниеносным прыжком. Не из-за него она рухнула со скалы спиной вниз. … Хелен сначала и не поняла, что испытывает боль – ощущение было таким острым, таким непривычным, что сначала казалось, будто оно принадлежит не Каттер, а кому-то другому. Женщина подумала даже, что уже умерла, особенно, когда Куинн, проверив пульс, усмехнулся и похвалил покойного динозавра. Потом ушёл, а Хелен осталась, не в силах пошевелиться, сказать что-нибудь или хотя бы моргнуть. Она и дышать-то не могла. Точно, все "симптомы" смерти налицо. Тогда почему так нечеловечески больно? Настолько больно, что аж слёзы из глаз. Хелен почувствовала, как одна такая слезинка скатилась по щеке, в следующее мгновенье получилось сделать вдох, пусть и слабый. Выходит, она всё-таки жива, а Куинн просто паршиво прощупал пульс. Однако сей факт вовсе не радовал. Трудно описать то, что ощущала женщина, "боль" – слишком банальное и тусклое слово. Будто лежишь на раскалённых углях? Слабовато. Словно в тело вонзились тысячи ножей? Опять невыразительно. Как будто кто-то разодрал твою спину в клочья, и ты при этом чувствуешь каждый клочок, даже тот, который уже почти полностью оторвался? Да, ближе к делу. Помимо клочков она чувствовала камни, мелкие и покрупнее, впивающиеся в то, что когда-то было кожей, теперь – сплошным месивом. А шатенка не могла шевельнуться, чтобы хоть как-то отстраниться от этих пыточных камушков. Да ещё и туша сверху… Однажды в детстве Хелен услышала песню о дельфине, выброшенном на берег – не успевшем уплыть в открытое море до шторма. Услышала и услышала, забыла почти тут же. А теперь вдруг вспомнила, всю, до последнего словечка. И песня вертелась в голове шатенки снова и снова, не давая сходить с ума от боли, от отчаяния. Отвлекая от мыслей о ползающих по телу насекомых, которых невозможно согнать. Не позволяя думать о том, что положение может стать ещё хуже, если, например, появится какой-нибудь хищник. Впрочем, вариант с хищным зверем был Хелен даже мил – тогда кошмар бы закончился. Она не знала, сколько пролежала так, без движения, без надежды. Кажется, наступала ночь и снова пришёл день, но женщина не была в этом полностью уверена. Очень хотелось пить. Заслышав шум неподалёку от себя, учёная с облегчением подумала, что наконец-то появился дикий зверь, который сейчас прикончит её, тем самым избавив от мучений. Однако вместо оскаленной зубастой морды над шатенкой неожиданно возникло лицо Филипа, смотревшего на Каттер с ужасом и искренней тревогой. - Хелен?! *** - Джессика, правильно? Мисс Паркер оторвала взгляд от компьютерного монитора, повернувшись вбок, чуть подняв голову. - Просто Джесс, - улыбнулась девушка Стивену. - Можешь мне помочь? - Постараюсь. Харт слегка неуклюже засунул руки в карманы джинсов. От карманов и в принципе нормальной одежды он отвык. К тому же, джинсы эти вкупе с серой рубашкой были Стивену несколько не по размеру. С другой стороны, дарёному коню в зубы не смотрят, хорошо, что кто-то где-то вообще смог отыскать комплект чистой мужской одежды. Как же Харт был рад избавиться от опостылевшего больничного «наряда»! Не говоря уже о счастье по поводу бритья. Да и в парикмахерскую можно и нужно будет заглянуть в самое ближайшее время. - Я звонил в дом родителей, но оказалось, они там больше не живут. Ты не могла бы найти их новые координаты? - Без проблем, - воспылала Джесс искренним желанием помочь. – Их имена? Пока Стивен отвечал, за ним пристально наблюдал Денни, пристроившийся за чьим-то на данный момент пустующим рабочим столом в нескольких метрах от места Паркер. Счастливчик он, этот Харт. Ему есть, кому сообщить о том, что он жив-здоров. А Денни и порадовать-то некого. Ни родителей, ни... - Как ты? – Дженни, прихватив свободный стул, пристроилась под бок к Куинну, внимательно и грустно глядя на мужчину своими шикарными, такими большими глазами. Голос девушки звучал плавно, приглушённо. Так обычно разговаривают люди, которые не знают, что сказать, но понимают, что замалчивать тему нельзя. – Стивен рассказал о твоём брате. Мне очень жаль. - Мне жаль ещё больше, - безрадостно ухмыльнулся Куинн, переведя взор на собеседницу. – Я должен был найти его раньше. Гораздо раньше. Я потерял брата задолго до его смерти. Я упустил его, оставил одного. - Ты ни в чём не виноват. – Боже, ну почему на ум приходят только замусоленные стандартные фразы?! – Ты сделал всё, что было в твоих силах. - Разве? – Губы Денни болезненно скривились. – Если бы я лучше искал, собрал больше улик, смог выйти на аномалии… - Даже правительству с его резервами удалось сделать это лишь несколько лет назад, гораздо позже исчезновения твоего брата. А что мог ты, в одиночку? Денни, поверь, тебе не в чем себя упрекнуть. - Только и остаётся, что убеждать себя в этом. – Бывший полицейский тяжело вздохнул, потёр глаза, на какое-то время упёрся лбом в сложенные ладони, потом опять повернулся к Дженни. – Я устал. Больше всего на свете сейчас хочу вернуться к нормальной жизни. – Его насмешили собственные слова. – Хотя, при нашей работе слово «нормальная» звучит фантастично. – Снова глубокий вдох. – Начну опять пользоваться благами цивилизации - электричеством, водой из-под крана, продуктами, которые можно без проблем купить в любом магазине. Сниму квартиру, снова сяду за руль… Надеюсь, моя машина ещё цела. Такие простенькие планы впрямь действовали на него успокаивающе, и Дженни отлично это понимала. - Замечательное начало, - промолвила шатенка. Они улыбнулись друг другу. А вокруг царила суета, кипела работа. Как обычно в ЦИА. *** - Ты уверен, что это разумно - сбегать с работы посреди рабочего дня? - Я вообще уверен, что этого никто не заметит. - Беккер усмехнулся и раскрыл меню, намереваясь заказать для себя самый крепкий напиток, что только возможен в данных обстоятельствах – кофе. - Беккер... Я понимаю, что тебе сейчас сложно, но тебе нужно постараться сдержать свой гнев, иначе все это выльется в крайне нехорошую ситуацию. - Джесс, сидящая напротив капитана, пыталась достучаться до рассудка мужчины, но пока это удавалось плохо. Еще бы, таким взвинченным и раздраженным, как в последние дни, Джесс не видела капитана никогда. И причиной этому была одна особа – Хелен Каттер, ну, или как там её теперь звали. Мало того, что она стала фактически хозяйкой Центра, так эта специфическая дама не преминула заявиться в него самолично! И это после всех тех бед, что она принесла. - О чем ты говоришь? Куда уж хуже, если мы сейчас и так все находимся под каблуком у Хелен?! Тебе напомнить, что она в свое время стала причиной гибели половины команды, моих друзей? Не раз и не два пыталась уничтожить мир? Мужчина передернулся, вспоминая Коннора, выносящего на руках бездыханное тело, что еще пару минут назад было бодрым, вездесущим профессором, и крик Сары, исполненный невыносимой боли. Сары, до последней минуты не отказавшейся от попыток спасти друзей из временной ловушки. - Нет, хуже уже не будет. - Хорошо, оставим в покое Хелен. В конце концов, если появится очередная аномалия, то мы сразу же узнаем об этом. - Вот именно, - военный впервые за день улыбнулся, встречаясь с девушкой взглядом. - Что ты будешь? - М-м-м, наверное, горячий шоколад и пирожное. - Сладкоежка! - Невыносимый тип. - Паркер сдержала желание показать ему язык, в то же время радуясь тому факту, что Беккер повеселел. - И даже не отрицаю этого, заметь. Брюнет еще пару мгновений пошелестел страницами меню, а затем жестом подозвал официанта. - А кто у нас теперь лидер? – Джесс, в ожидании вертя в руках салфетку, подумала, что это неплохой момент, чтобы задать уже давненько мучавший её вопрос. - Денни или Мэтт? Ведь они оба до сих пор официально «командиры» отряда, да и к подготовке и прочим характеристикам обоих не придерешься, идеальные кандидаты, я читала их файлы. - Понятия не имею, наверное, это будет решать наша «босс». - И вновь в голосе капитана проскользнули нотки раздражения, а мысли потекли в совершенно странном направлении. К девушке с грустными карими глазами, которая, как выходило по всем параметрам, погибла совершенно ни за что. А ведь для Сары сейчас как раз нашлось бы место в их команде, её собственное. Они так и не могли понять, отчего аномалии не прекратились, а стали видоизменяться, и, значит, ответ можно было найти лишь в старых исследованиях Каттера. А кроме самого профессора в них мог толком разобраться лишь один человек… Тот, которого капитан, кажется, видит прямо перед собой. Нет, быть этого не может! Беккер тряхнул головой, на мгновение зажмуриваясь и потирая глаза. Не помогло. Красивая брюнетка в ярко алом платье все так же сидела за столиком на противоположном конце зала. Нет, уже не сидела, а собиралась уходить, грациозно поднимаясь со стула. - Беккер, Беккер! Он не слышал, как Джесс окликает его, с безумным видом сорвавшегося с места; не видел, как панически отшатнулся бедолага официант. Видел только фигуру в красном, что неумолимо отдалялась от него. Капитан рванулся следом за нею, прочь из кафе. *** Беккер, тяжело дыша, замер возле выхода из здания. Где она, где Сара? Не могла же девушка скрыться от него за считанные секунды?! Капитан вновь порывисто развернулся, отмечая краем глаза знакомый яркий силуэт слева от себя. - Сара! Ноги сами понесли его следом за девушкой, не огибая преграды в виде скамеечек, небольших клумб и даже мусорного бака - Беккер просто перемахивал через них. - Сара Пейдж! Еще пара метров до невзрачного заворота вглубь строений прошли в лихорадочной гонке. В которой мужчине то и дело приходилось изворачиваться, чтобы не сбить хотя бы половину прохожих, которые то и дело попадались ему на пути. - Сара! – Брюнет ухватил за руку девушку, что, думая о чем-то своем, быстро вышагивала по улице. Развернул к себе. - Ой, что Вы делаете?! - Простите. Совершенно чужие, чуть испуганные серые глаза уставились на военного. - Я обознался. - Сочувствую той, с которой Вы меня перепутали, - девушка возмущенно покачала головой, - грубиян. - Простите еще раз. - Беккер! Ты в порядке? – Запыхавшаяся Джесс, как раз подоспевшая к месту действия, развернула его лицом к себе, уцепившись за рукав куртки. - Что стряслось? Ты словно привидение увидел. Девушка взволнованно вглядывалась в его черты, так, что капитану вмиг стало не по себе ещё больше. Кажется, он только что повел себя как сумасшедший юнец и параноик. - Ничего, все в норме, я просто обознался. Это все напряжение последних дней. - Ты точно в порядке? - Да. Но ты права, нам лучше вернуться в Центр, это была плохая идея. Он еще раз окинул взглядом пустеющий переулок, никаких существенных изменений. - Пошли, Джесс. - Конечно, как скажешь… *** Шумная парочка, несколькими минутами ранее растормошившая мирно прогуливающееся население Лондона, постепенно удалялась, следуя в знакомом направлении. Что позволило брюнетке отлепиться от стены здания за углом, которое до того надежно скрывало её в своей тени. Она поправила длинные волосы, ниспадавшие на плечи; одернула яркое и неприлично короткое для этого времени суток платье и уверенно зашагала между неприметными строениями. _ _ _