***
— Малфой! — слышит он звонкий голос за своей спиной, и Драко закатывает глаза, прежде чем повернуться. Он видит перед собой Золотую Троицу в полном составе: Поттера со своим вечно пришибленным видом, Уизли с пятном непонятного происхождения на щеке и, конечно, Грейнджер с птичьим гнездом на голове. — Грейнджер, — передразнивает он тон гриффиндорки, прислоняясь к стене. Остановившаяся вместе с ним Пэнси вопросительно смотрит на парня, и он просто кивает, давая понять, что догонит её. Она пожимает плечами и идёт вслед за ушедшим уже Тео в Большой зал. — Ты случайно не хочешь наконец-то заполнить отчёты? — наигранно вежливо спрашивает Грейнджер, равняясь с ним. Уизли проходит мимо, когда Поттер останавливается рядом с подругой и как-то странно смотрит на Драко. В ответ он презрительно поднимает бровь, словно спрашивая, что и этот тут забыл. — Случайно не хочу. У тебя тоже есть какие-то вопросы ко мне, Поттер? — ядовито спрашивает в итоге Драко, отталкиваясь от стены. К его удивлению, в этот момент Грейнджер двигает своего дружка в сторону зала, недовольно что-то нашептывая тому на ухо. Поттер бросает недовольный взгляд на Малфоя, и тот не уступает ему, показывая всё своё отношение к нему. Спровадив наконец его, она поворачивается к Драко, и он замечает, что она отчего-то зла и, видимо, срывается буквально на всех. — Вообще-то, у тебя нет выбора. Тебе придётся это сделать, хочешь ли ты этого или нет, — надменно говорит Грейнджер, упирая руки в бока, и Драко срывается. Возможно, всё дело в формулировке сказанного либо в общей усталости Драко, но он внезапно вспыхивает, напрочь забывая о том перемирии, которое они смогли достигнуть в своё первое патрулирование. Он грубо хватает девушку за руку, притягивая к своему лицу, и практически шипит, смотря в её расширившиеся глаза: — Ты что-то попутала, Грейнджер. Запомни раз и навсегда, я никому ничего не должен, — затем, отбросив её руку, отходит назад и презрительно оглядывает её с головы до ног. — Тем более, таким, как ты. И хоть он не называет её грязнокровкой, оба понимают, что Малфой имеет в виду. Он видит в глазах гриффиндорки закипающую злость и обиду, но не собирается дожидаться ответных слов и, развернувшись, идёт в Большой зал. Драко всё ещё злится, когда видит за спиной Гойла идущую к гриффиндорскому столу Грейнджер, которая почему-то садится вдали от своих друзей. Он следит за тем, как она накладывает себе еду в тарелку и пьёт кофе, как волосы мешают ей, когда она лезет в сумку за учебником, как она поправляет упавшую с плеча мантию. Уже отвыкнув от ненависти к ней, Драко наслаждается этим ощущением, пока Грейнджер не пересекается с ним взглядом. И почему-то ему становится неловко.***
Драко тошно. Он старается сосредоточиться на своём задании, читая книги буквально везде, где приходится, но нисколько не продвигается в своих поисках. По вечерам, свободным от патрулирования и других обязанностей старост, он скрывается в Выручай-комнате и изучает механизм, пытаясь понять, в чем именно проблема. Спустя несколько недель его руки опускаются, и поэтому он решает попытаться добраться до директора другим путём. Драко помнит, как его рука дрожала, когда он накладывал Империус на Мадам Розмерту. Ему становится физически плохо от мысли, что ему действительно придётся сделать это. Галлеон с наложенными на него Протеевыми чарами оттягивает каждый раз карман. Наказание у Макгонагалл удачно подворачивается под руку, и Драко думает воспользоваться возможностью. В день похода в Хогсмид Драко сидит под надзором преподавательницы на протяжении нескольких часов. Идеальнее алиби не придумаешь. Но даже несмотря на свой талант держать себя закрытым для остальных, он всё равно не может скрыть свою нервозность. Галстук душит, а монета словно весит центнер. Малфой не уверен, чего он действительно хочет. С одной стороны, он желает избавиться от этого задания, чтобы всё быстрее закончилось и ему не пришлось больше переживать за себя и родителей. С другой стороны, он всё чаще думает, что было бы лучше, если бы Дамблдор догадался и избавил его от этой ноши, пусть и ценой свободы Драко. В его голове поселяются мысли куда ужаснее, но от них он старается избавиться, пытаясь доказать себе и всем, что он вовсе не слабак. Спустя несколько часов Драко внезапно отвлекает синее свечение, проходящее сквозь зеркало. «Патронус», — с легкой завистью думает он. Маленькая птица, похожая на канарейку, садится на письменный стол профессора Макгонагалл. — Минерва, студентку Гриффиндора прокляли по пути из Хогсмида. Она в Больничном крыле, — взволнованно говорит птица голосом Мадам Помфри, и преподавательница мгновенно вскакивает из-за стола, направляясь на выход. — Малфой, свободны, быстро возвращайтесь к себе в гостиную! — по пути бросает она и бежит прочь из кабинета, но Драко не может встать из-за парты. Едва сдерживая рвотные позывы, он хватается за галстук, пытаясь ослабить узел. Но тот никак не поддается, и Драко с легким удивлением смотрит на свои дрожащие руки. Он тут же хватает свои вещи, без разбору запихивая в сумку, и бежит в сторону ближайшего туалета. Смотря на себя в грязное зеркало, Драко может видеть, как его полностью охватывает отчаяние.***
Спустя несколько дней ему не становится лучше. Он словно только сейчас осознает, что ему действительно придётся сделать это, убить директора. Голос, смутно похожий на отцовский, шепчет ему, насколько он жалок, когда он в который раз ищет уединения в заброшенных туалетах и кабинетах. Смотря на себя в зеркало, Драко начинает задумываться над тем, чтобы спросить Пэнси о чарах гламура, настолько непривычно ему видеть синяки под глазами от недосыпа. Ночами ему снится тихий голос, угрожающий отнять у него всё, что ему дорого, и он просыпается в холодном поту, путаясь в простынях. После одного такого раза он заводит привычку перед сном накладывать Заглушающее заклинание, чтобы избежать внимательные взгляды соседей по утрам. Вдобавок ко всему прочему Драко не может избавиться от ощущения вечного надзора за собой, словно за ним кто-то практически постоянно следит. Особенно чаще он стал ловить взгляды Поттера после случая с Кэти Белл. И хоть Малфой понимает, что никто не мог узнать о его причастности, но спустя неделю он начинает чувствовать, как его глаз нервно дергается при виде черноволосой макушки в конце коридора. И ко всему прочему Булстроуд, не оставляющая свои попытки добиться непонятно чего. Ох, Мерлин, помоги ему. Даже сейчас, сидя в отдаленном углу библиотеки, он чувствует на себе взгляды группы девушек. Если бы раньше он только радовался такому вниманию, то сейчас это его раздражает до скрипа зубов. Тео же словно не обращает внимание на окружающую обстановку, хотя Драко уверен, что половина взглядов тех девчонок обращена на его друга. Сев за один стол с Драко, Тео сразу же уткнулся в очередную книгу и с тех пор не разговаривает даже с ним. В какой-то момент Малфой задумывается, что чем-то в этом он похож на гриффиндорскую заучку, и от этой мысли он в очередной раз морщится, смотря на отложенный в сторону отчёт, который он всё так и не может написать. Он то убеждает себя, что вовсе не собирается заниматься такой ерундой после слов грязнокровки, то говорит себе, что это его обязанности и собирается он писать этот отчёт вовсе не из-за ссоры с, мать его, Грейнджер. Драко Малфой просто ответственный староста, кто бы что ни думал, только и всего. Поэтому отчёт так и лежит недоделанный уже который день. В течение часа Драко доделывает своё задание по ЗОТИ и начинает эссе по Трансфигурации, которая уже комом в горле у него стоит. У него нет никакого желания в очередной раз отрабатывать у старухи Макгонагалл, поэтому, скрепя сердце, он старается нагнать упущенный материал. Он устало вздыхает, когда понимает, что все его мысли сосредоточены на этом несчастном отчёте. «Напишу, чтобы Грейнджер больше не визжала на весь Хогвартс», — думает Драко, отставляя свиток с эссе и тянясь к папке с отчётом. Он делает невозмутимое лицо, когда Тео рядом отрывается от книги и понимающе хмыкает. Заходя на ужине в Большой зал, Драко, ловя на себе удивленные взгляды Блейза и Пэнси, вместо слизеринского стола идёт напрямую к гриффиндорцам. Он игнорирует враждебный взгляд Поттера, с удовольствием вспоминая, как он сломал ему нос, и останавливается за спиной старосты. Мелкая Уизли толкает Грейнджер, указывая ей на него, и та оборачивается. Малфой тяжелым взглядом надменно осматривает девушку, затем бросает отчёт на стол рядом с её тарелкой и говорит: — Надеюсь, ты хоть отчёт сама сдать сможешь без меня? — и, не дожидаясь ответа, идёт к своим друзьям.***
— Выглядишь неважно, Малфой, — это первое, что говорит ему Грейнджер за последнюю неделю. Драко невольно ухмыляется и, склонив набок голову, проводит рукой по волосам. — Кто бы говорил, у тебя в прическе ещё никакие птицы яйца не отложили? Неужто такое отличное гнездо пустует? Грейнджер закатывает глаза и идёт вперед по коридору, не дожидаясь парня. Он и не торопится догонять её, внезапно замечая, что что-то в ней не так сегодня. Драко внимательно проходится по ней: то же гнездо, гордо именуемое кудрями, застегнутая на все пуговицы рубашка, сверху — джемпер, школьная юбка и длинные ноги. В чулках или гольфах, Драко не может понять, но зато внезапно осознает, что именно не так. На Грейнджер нет мантии, и ему прекрасно видны эти определенно потрясающие ноги. «Она грязнокровка, » — проносится в голове мысль, но следом он думает: «Ноги, Драко, какие ноги…» Вдруг он вспоминает, как Миллисента сидела перед ним в гостиной в очередной короткой юбке, и это отрезвляет его. Драко сглатывает и, отведя взгляд от гольф — или чулков, догоняет Грейнджер. — Малфой, я хотела спросить у тебя по поводу Нотта. Ты можешь рассказать мне про него? — внезапно говорит гриффиндорка, и он поднимает брови, в изумлении поворачиваясь к ней. — Если ты внезапно решила женить на себе чистокровного, то Нотт уже занят Трейси, — ухмыляясь, отвечает Малфой, игнорируя не пойми откуда взявшееся раздражение от интереса девушки. — Малфой! У меня нет никакого желания выйти замуж за чистокровную аристократическую задницу, я не Паркинсон, в конце-то концов! — возмущается Грейнджер, отчаянно краснея от смущения. Драко невольно хмыкает при виде её горящих щёк. — Ну, а кто говорил именно о замужестве, Грейнджер? — говорит он, с намёком двигая бровями, чем повергает её в большее смущение. — И, на минуточку, поосторожнее со словами про Пэнси, ты ни черта не знаешь ни о ком из нас. — О, ну да, что это я, она всего лишь мечтает выйти замуж за тебя. Или за твой счёт в Гринготсе? Или за твою фамилию? — притворяясь задумчивой, тянет Грейнджер, и Драко раздражается от беспросветной гриффиндорской тупости. Он хватает девушку за руку и притягивает к себе, игнорируя возмущенные слова. — Ты, тупая грязнокровка, ни черта про нас не знаешь! Тебе никогда не быть на моём месте или месте Пэнси, и я бы радовался тому, что тебе не понять. Никогда в жизни не подумал, что ты сплетничаешь, как эта тупоголовая Браун, — буквально шипит Малфой в лицо напуганной Грейнджер, сжимая её плечи. — Не смей открывать свой грязный рот в сторону моей семьи или моих друзей, или, клянусь Мерлином, ты пожалеешь об этом! Он трясёт девушку за плечи, словно пытаясь убедиться, что та поняла смысл его слов. Карие глаза Грейнджер широко распахнуты в испуге, и сквозь охвативший его гнев пробивается легкоё чувство вины, но Малфой полностью игнорирует его. И поделом ей, думает Драко, он ведь умудряется держать при себе свои мысли об её тупоголовых дружках. Внезапно Драко осознает, что уже, наверное, с минуту стоит непозволительно близко к этой невыносимой заучке, да так, что он может рассмотреть каждую её веснушку, а руки всё крепко сжимают хрупкие девчачьи плечи. Он замечает, как Грейнджер переводит взгляд с его глаз на губы, а затем на кадык, и он сглатывает, чувствуя себя неловко. — И вообще, мы с Пэнси не встречаемся даже, — непонятно к чему говорит Драко уже более тихим голосом, отодвигаясь от гриффиндорки, и, не дожидаясь её, идёт к лестнице. На удивление, сегодня все ученики Хогвартса дружно решают сидеть в своих гостиных или очень хорошо прячутся по углам, потому что за час они не встречают никого. Неловкая тишина после ссоры давит на обоих, и Драко всё чаще посматривает на свои часы, с нетерпением ожидая момента, когда сможет избавиться от общества раздражающей грязнокровки и наконец пойти спать. — Малфой, — голос Грейнджер в пустом коридоре звучит слишком громко, и оба вздрагивают от эха. — Что? — закатив глаза, раздраженно спрашивает Драко. Ему было бы легче, если бы та вовсе заткнулась на ближайший как минимум месяц. Ни Мерлин, ни Грейнджер не собираются облегчать страдания слизеринца, судя по всему. — Извини. Ну, за то, что сказала, — бормочет девушка себе под нос, и он уверен, что если бы не тишина Хогвартса, её слова вовсе не были бы слышны. Драко удивлен. Гордая гриффиндорская заучка — и извиняется перед ним? Если бы он сам извинялся за каждое хоть в половину такое же обидное слово, то он мог вымаливать прощение в лучшем случае год. Ему вдруг становится неловко, и он потирает шею. — Так что ты там про Нотта спрашивала? — спрашивает он спустя несколько минут. Заворачивая в коридор, ведущий в сторону библиотеке, Драко не удерживается и исподлобья посматривает на опущенную голову Грейнджер. «И как она только расчесывает их по утрам?», — он невольно задается вопросом, разглядывая слегка спутанные кудри. — Ничего особенного. Просто я заметила, что он всё время берет мои книги! — слегка возмущенно говорит девушка, поворачиваясь к Драко. Он удивленно вскидывает брови, услышав такое заявление. — В смысле твои книги? Он их у тебя одалживает? — в замешательстве спрашивает Малфой, пытаясь припомнить, в какой момент Тео и Грейнджер начали общаться так близко, что начали обмениваться книгами. На ум ничего не приходит. — В смысле библиотечные, Малфой! — раздраженно откинув на спину волосы, говорит Грейнджер. — Каждый раз я иду за нужной мне книгой — для внеклассного чтения, конечно же, — и выясняется, что она именно в этот момент записана на Нотта! Чем он таким занимается, зачем ему книги, которые, между прочим, в библиотеке в единственном экземпляре? Малфой даже не знает, что именно он должен сказать в ответ на такие предъявления. — Ну, у меня для тебя плохие новости, зубрила, книги в библиотеке не принадлежат одной тебе, — ухмыляется Драко, смотря, как краснеет Грейнджер. — А почему тебе не спросить самого Тео, а не меня? — Как именно ты себе это представляешь? Мы не разговаривали ни разу в жизни, а вы вроде как друзья, — вскинув подбородок, отвечает Грейнджер. Драко придерживает перед ней дверь, позволяя проверить класс Нумерологии. — Я тебя удивлю, Грейнджер: не только ты умеешь читать книги. Хотя, в компании шрамоголового и Вислого об этом легко забыть, конечно, — не переставая ухмыляться, издевательски тянет Малфой, следуя за девушкой. — Среди Ноттов много механиков и ликвидаторов заклятий, — прежде чем она начнет возмущаться, продолжает Малфой. — Кто-то из предков Тео был создателем многих зачарованных механических артефактов вроде тех же Волшебных часов. Многие изобретения хранятся в Отделе тайн и их список не разглашается. Нотты также сотрудничают с Невыразимыми и с библиотеками Ватикана и Александрии. Хотя, отец Тео скорее ничем не занимается, кроме прожигания наследства. Но зато брат Кантанкеруса, его деда, был известным Невыразимым и Стирателем памяти. У многих чистокровных есть своё дело, которое приносит прибыль. — А что твоя семья? — заинтересованно спрашивает Грейнджер, напрочь позабыв о своем раздражении. — О, а я просто красивый и невообразимо богатый, — с легкой ухмылкой говорит Драко, запрыгивая на движущуюся лестницу. Грейнджер закатывает глаза и едва успевает ухватиться за перила, чтобы не упасть, и её неловкость немного веселит его. — Моя семья много лет инвестирует в различные проекты. В своё время, особенно до Статута о секретности, мои предки смогли ухватить очень много плодородных земель в Уилтшире, рядом с родовым поместьем. Получаем часть прибыли местных фермеров как арендодатели, а также со сбора редких ингредиентов для зелий. Многие мои предки были лоббистами, а также известными зельеварами. Поэтому владеем многими лабораториями зелий либо спонсируем их, а также сетью аптек. Некоторые рецепты зелий хранятся исключительно в нашей семье. Также часть семейных книг, как и у Нотта, хранится в Александрийской библиотеке. В общем, как я и сказал раньше, моя семья очень богата и стремится быть богаче любыми способами, — Грейнджер в очередной раз закатывает глаза на словах Малфоя, и он вновь усмехается, смотря на неё. — Теперь-то тебе стала интереснее моя аристократическая задница? — Ни за что, Малфой, даже в другой жизни я бы не обратила на тебя внимание, — гордо задрав нос, бросает Грейнджер. — И вообще, это не ты богатый, а твоя семья. — Не тупи, я наследник, у меня уже есть часть своих денег, на которые я могу безбедно жить до смерти. — А мог бы потратить деньги на полезное дело, — говорит девушка, взмахом палочки отодвигая край гобелена. — Ты меня с кем-то явно путаешь. — Точно. Ты единственный наследник? — приглушенно бормочет она, боясь потревожить спящий портрет. — Тео — да, единственный, я, технически, нет. У меня есть кузен, двоюродный или троюродный, по французской линии семьи. Отец никогда не любил наших французских родственников, да и кузен, если честно, просто безнадежный, так что ему не видать моего наследства, — отвечает Малфой, смотря на часы и понимая, что их патрулирование уже скоро подойдёт к концу. — Ох, неужели не все Малфои такие прекрасные и идеальные? — издевательски спрашивает Грейнджер, всё же умудряясь разбудить какого-то мужчину. Они прибавляют шагу, стараясь избежать недовольства портрета. — Приятно знать, что ты считаешь меня прекрасным и идеальным, но, увы, везде есть свои исключения, — самодовольно ухмыляясь, говорит Малфой, следя за тем, как девушка в очередной раз краснеет. — Я не считаю тебя таким! — Твои слова, Грейнджер. — Отвали, — раздраженно бросает девушка, поворачивая в сторону лестниц. Малфой не перестает ухмыляться. — Так ты не общаешься со своим кузеном? — спрашивает она, останавливаясь у перил и поворачиваясь лицом к парню. — Что за внезапный интерес к чистокровной аристократии? Ты точно не замуж метишь? — усмехается Малфой, становясь напротив гриффиндорки. — У нас с кузеном… несколько отличается воспитание и взгляды на жизнь. Поэтому семья считает его безнадежным. Грейнджер внимательно смотрит на него, и он невольно ежится от этого взгляда. Если его слова удивляют её, то она никоим образом не показывает этого. Да и едва ли нужны объяснения, какие такие взгляды отличаются у родственников. Первой неловкое молчание прерывает Грейнджер. — Ну, я пойду спать. Напиши отчёт вовремя в этот раз. — Обязательно, — закатив глаза, отвечает Малфой и поворачивается в сторону лестниц в подземелья. — Спокойной ночи, Малфой, — бросает гриффиндорка и, перескакивая ступени, стремительным шагом поднимается к себе в Башню. Обескураженный Драко не отвечает и просто машет рукой в спину девушки. Заходя в свою комнату, он случайно задевает брошенную Крэббом сумку с учебниками и шипит от пронзившей ногу боли. Только этот идиот вечно не следил за своими вещами. Тео просыпается от шума и что-то недовольно бормочет во сне, поворачиваясь с одного бока на другой. — Драко, ты?..- сонно бормочет он, пытаясь открыть глаза и найти в темноте комнаты друга. Малфой внезапно вспоминает раздраженную Тео гриффиндорку и, осторожно переступая разброшенные вещи, присаживается на корточки перед кроватью Нотта. Его заспанное лицо выглядит практически милым, и Драко понимает, что именно находят девушки в его друге. — Тео, дорогой, ты скажи мне, зачем ты берешь книги Грейнджер? — едва сдерживая смех, шепотом спрашивает Малфой, смотря, как не отошедший от сна Тео пытается понять его слова. — Чего?..