Навеки твой. Малфой.

Привет, моя мисс. Как ты? Я ужасно устал. От криков помощи, от пыток, от смертей. Устал, милая. Хочется закрыть глаза и бежать в любом направлении. Хоть на север, хоть на юг. Лишь бы подальше. И с тобой. Мэнор перестал быть домом. Последнее время мне хочется называть домом нашу башню. Ты там создала уют. Заметила, что я добавил свечей в гостиной? Таких, как ты любишь, с ароматом персика. А ещё хотел сказать, что подушки очень удобные. Я засыпал на них несколько раз. В комнате одному — холодно. А здесь будто везде ты, даже если тебя нет. Давай, когда всё закончится, мы уедем? Туда, где тепло. Солнце будет играть в твоих волосах. И я каждый вечер буду ронять на постель твои веснушки, которые снова появятся. В общем, мисс. Можешь считать меня идиотом. Но я хочу перейти на сторону Ордена. И понимаю, что если ты, не дай Мерлин, окажешься в Мэноре или где бы то ни было, где есть ПСы, будучи на стороне фениксов, я не смогу тебя вытащить. Я останусь там, где от меня больше толку. Только чтобы ты была в безопасности, насколько это сейчас возможно. Мы же махнём за персиками, милая?

Навеки твой, Малфой

— Обязательно. И за персиками. И за чем угодно, — Гермиона улыбнулась утреннему письму. «Держись, пожалуйста, Драко! Скоро все закончится!» — девушка убеждала себя в правдивости своих слов. — Да так вообще не пойдёт! Нам необходимо это сделать! — ругался на улице Гарри. Девушка надела куртку и вышла из палатки. — Мы пойдём вдвоём с тобой! Гермиона останется здесь! — на повышенных тонах отвечал Рон. Типичный Уизли — будет защищать её до последнего, даже если Грейнджер это не нужно. — А в чём, собственно, дело? И куда вы собрались? — улыбнулась девушка, пытаясь устаканить скандал. Ну не любила она, когда мальчишки ссорятся. — Нам нужно в Хогвартс. Достать клыки. Мы об этом говорили, — начал успокаиваться Поттер. — Раз нужно, то мы идём. Все вместе, — тихо сказала Гермиона, пытаясь обнять обоих парней за шею. — Ты не пойдёшь! — взревел Рон. — А ты не будешь решать за меня, — спокойно отвечала девушка. Но ладошки потели. Она держалась из последних сил. — Рон, она права, — обернулся Гарри, который стоял, упершись головой в дерево. — Нет! — продолжал напирать Уизли. — Да что ж ты такой упертый! Мы без неё не справимся с Воландемортом! — закричал Гарри и только через мгновение осознал свою ошибку. Это было непоправимо, но парень всё равно закрыл рот руками. Хлопки аппараций начали раздаваться по всему лесу. — Егеря! Бегите! — крикнула Гермиона, доставая палочку. Троица бросилась врассыпную. Грейнджер слышала, как первым схватили Рона. Он пытался назваться другим именем и ему вроде как поверили. «Интересно, как там Гарри?» — подумала девушка, как влетела в чьё-то тело. — Гарри? — Герм! Ты только беги! Не сдавайся! — быстро говорил парень, поднимая её с земли. — Гарри? — она обернулась, когда уже сделала несколько шагов в противоположном направлении. — Что? — Пусть это поможет, — девушка направила на него палочку, из которой вылетел белый шар. Жалящее заклинание. — Спасибо, — прошептал парень распухшими губами, но Гермиона этого не услышала. Она, не разбирая дороги, ломилась сквозь кусты, раздирая одежду и царапая лицо. — Инкарцеро! — со всего размаху связанная Гермиона рухнула на землю. Листья застряли в волосах. — Пусти! — она вырывалась из крепкой хватки пленителя. — Молчи! — рыкнул знакомый голос. Но она не понимала, кто это, — и слушай внимательно. Бежишь прямо, никуда не сворачивая. Там будет упавшее дерево, — продолжал голос, крепкие руки держали её на месте. Было странно, что подняв её на ноги, нападавший снял заклятие. Она пару раз дёрнулась, но остановилась, когда опустила глаза. Ладони с бледной кожей. И перстнем, который был у неё перед глазами, когда она думала о хозяине. Мертвой хваткой девушка вцепилась в предплечье Малфоя и прижалась к нему спиной. Успокоилась. А Драко первый раз в жизни был рад, что пошёл на охоту с егерями. Он ненавидел ловить и доставлять испуганных пленников. Но в этот раз всё было по-другому. У него появился реальный шанс спасти свою Золотую девочку. — После этого дерева сразу поворачивай налево. Найдёшь пещеру. Спрячься и не высовывайся до ночи. Егеря не выходят после одиннадцати, — шептал Малфой, — поняла? — Поняла, — шепнула девушка, поражая блондина своей покорностью. Драко развернул девушку и тряхнул её за плечи, заглядывая в испуганные глаза. Чёрт! Он был в маске. — И беги, мисс Грейнджер! Беги! — прикрикнул парень, подталкивая Гермиону вперёд. Она задержалась. Смотрела в его серые глаза. И потерялась. Растерялась. Хотелось обнять, но надо спасаться. «Ты ему веришь?» — кричало подсознание. «Верю!» — ответила Гермиона. И побежала. Драко смотрел ей вслед и тяжело дышал. Лишь бы успела! Она бежала. Не разбирая дороги. Ветки ударяли по лицу и ладоням, оставляя кровавые царапины. Споткнулась. Покатилась вниз, в овраг. Зажмурилась. — Открывай глаза, красотка! Я люблю кудрявеньких! — томно шептал на ухо мерзкий голос, обдавая зловонным дыханием. Фенрир. «Беги, мисс!» — набатом бился в голове голос Малфоя. — Как тебя зовут, милая? — оборотень обошёл вокруг девушки и поднял её подбородок, проводя когтем по нежной коже щеки. — Пенелопа Кристал, — тихо ответила Грейнджер, понимая, что надо держать себя в руках. — Уверена? — ухмыльнулся егерь. — На все сто, — Гермиона подняла глаза, в которых не было ни капли страха. У неё получилось совладать с собой. — В поместье Малфоев её, — рыкнул оборотень, — там разберутся, кто она. И вознаграждение больше. Девушка огляделась вокруг. Их было трое. Драко среди них не было. Он надеялся, что она успеет спрятаться.

***

Привет, моя милая. Я все время говорю только о себе. О том, что я чувствую и как мне плохо. Выгляжу, как нытик.

— Нет, Драко, говори! Говори о себе! Мне нужно это знать! — девушка забилась в самый темный угол камеры в подвале Мэнора. Мысленно разговаривала с Малфоем. И знала, что если не этим вечером, то завтра ей точно придет конец. И она хотела узнать о нём как можно больше. Хотела чувствовать его как можно ближе, — я прошу тебя, говори со мной! Она кричала. Звала на помощь. Но все её крики тонули в тишине подвала.

Мы спасёмся. Я обещаю. Помни, моя мисс, что единственный человек, который стоит у тебя на пути, это ты сама. Ничего не бойся. Всё проходит. И это пройдет. И на нашей с тобой улице будет праздник. И мы будем радоваться. Мы будем счастливы. Отрывочное письмо. Но за последнее время столько происходит, что мысли в голове путаются. Прости меня. И ещё. Я люблю тебя. Всегда.

Навеки твой, Малфой.

***

RHODES — Close Your Eyes

— Драко! Слава Мерлину, ты тут! Прошу тебя, не выходи! — Нарцисса влетела в его комнату, на которую Малфой предусмотрительно наложил заглушающие чары, чтобы не слышать крики новых пленников. — Мам, ты чего так паникуешь? — он старался держать лицо, чтобы передать свое спокойствие миссис Малфой. Вернувшись после охоты, он думал, удалось ли его мисс убежать? Получилось ли спрятаться? У него не было возможности в этом убедиться, так как метка начала гореть и пришлось возвращаться в поместье. — Я не паникую, — она тяжело дышала. — У нас каждый день новые пленники. Я уже начал привыкать к их крикам. Не можешь изменить — смирись, — тихо сказал парень. Цинично. Но только так можно было не сойти с ума. — К таким пленникам ты не привыкнешь, — прошептала Нарцисса. — Мам, если бы они поймали Поттера, то я был бы рад. Всё бы закончилось, — Драко сел рядом с ней на кровать, обнимая за плечи. — Они поймали Поттера, — выдохнула Нарцисса, — я им ничего не сказала. Точнее, сказала, что это не он. — А… — парень не успел договорить. — Гермиона с ними. Это она кричит. Я ничего не могу сделать, — женщина расплакалась, хватаясь за руку, чтобы удержать его от неконтролируемых поступков, — и ты ничего не сможешь. Прошу тебя, они бросят её в темницу. Не убьют. Слышишь? Она будет жива! Нарцисса упала на колени, когда блондин дёрнулся к двери. — Прошу тебя, сынок! Ты ей не поможешь! Только натворишь беды! Они убьют вас обоих! — она рыдала, пытаясь докричаться. И у неё получилось. Малфой сел рядом, позволяя Нарциссе плакать у него на груди. — Мам, откуда ты знаешь про неё? — прошептал Драко. Мысли путались в голове. — Потому что я твоя мама. И я не дам ей пострадать. Не дам ей умереть, обещаю. Но ты держи себя в руках. Ради неё, — она цеплялась руками за его рубашку. Первый раз Малфой видел её в таком состоянии. — Мам, я просто остановлю эти пытки. Аккуратно. Они не поймут, — блондин поднялся на ноги. Он был уверен в своих действиях и плане, который был идеален до мелочей. — Сынок, пожалуйста, — женщина уперлась руками в ковёр. — Всё будет хорошо, — грустно улыбнулся парень и вышел за дверь. Стук сердца гулко отдавался в ушах, кровь горячими реками бежала по венам, обжигая внутренности. Казалось, что маленькое сердце бьётся на кончике каждого пальца парня. Он боялся. За неё. Не за себя. Каждый крик девушки резал его мелкие части, разбивал внутри него весь лёд. — Мерлин, тетя Белла, хватит уже. Её вопли раздражают, — с абсолютно безразличным видом парень вошел в гостиную и обошёл вокруг корчащейся на полу Гермионы, аккуратно, стараясь не причинять ещё большей боли, перевернул её на спину носком ботинка. Со стороны это выглядело так, будто он просто пнул грязнокровку. Но он убеждался, что она цела и угрозы жизни нет. Война внутри Драко достигла апогея: как же он хотел упасть рядом с ней и жалеть, защищать. Прикрыть собой от Круциатуса. Да хоть от Авады! Медленно покручивая палочку в руках, Драко присел в кресло рядом с тёткой. Гермиона подняла голову и посмотрела на него. «Неужели это всё обман и ты такой же, как и они?» — слеза скатилась по щеке девушки, оставляя дорожку на пыльной коже. «Потерпи!» — он прошептал одними губами и незаметно подмигнул, но ей этого было достаточно. «Потерплю. Если так надо, то потерплю», — они общались взглядами, словно читали мысли друг друга. — Круцио! — завопила Беллатрикс, отправляя красный луч в Грейнджер. «НЕЕЕЕЕТ!» — мысленно прокричал Драко, но продолжал сидеть, покачивая ногой. Если бы он снимался в кино, то получил бы Оскар за лучшую мужскую роль. Боги, сердце останавливалось от одного взгляда на неё. Такой маленький комочек, сжалась от невыносимой боли на холодном полу. Кричала! Так, что у него перепонки готовы были разорваться. Словно сейчас кровь пойдет из ушей. — Драко, давай ты, — Лестрейндж кивнула на девушку, — потренируйся. — Нет, спасибо. У меня уже голова трещит от её криков, — Драко небрежно бросался словами и слишком пристально всматривался в девичье личико. «Держись, моя хорошая!» Спустя два Круциатуса и тотальное молчание от Гермионы, тётя Белла придумала новую пытку. — Так ты мне скажешь, откуда у вас меч Гриффиндора? — рыкнула Белла. — Хватит! — закричала девушка, хватаясь за руку, на которой заколдованный нож вырезал слово «грязнокровка». — Может, уже бросим её в темницу, тетя Белла? — спокойно произнес Малфой, когда ураган «срочно помоги ей!» разносил всё у него внутри. Сердце парня пропускало удары. — Да, займемся ей завтра, — согласилась женщина, раздавая указания домовикам, — я сегодня тоже устала. Убедившись, что Грейнджер спущена в подвал, Драко выжидал, когда в поместье все уснут. Руки тряслись. Ожидание — хуже смерти. Полночь. Собрав оставшиеся силы, Малфой вышел из комнаты, где Нарцисса выдала ему ценные указания, бутылочки с зельями и свою защитную подвеску. Оказавшись в темнице, парень первым делом направил «Силенцио» на её дружков, камера которых была напротив. Они бы не дали ей помочь. Только испортили всё своими криками. Драко упал перед девушкой и очень аккуратно поднял её с сырого каменного пола. Усадив безжизненное тело себе на колени, он опёрся спиной о стену и провел рукой по раненой девичьей щеке. — Ты только не кричи, пожалуйста, — зашептал парень, когда Грейнджер застонала. Пытки Круциатусом для хрупкой девушки не прошли бесследно. Всё тело жутко болело, ссадины и порезы от падений кровоточили. Выглядела она, признаться, жутко. — Малфой, — выдохнула Гермиона, — привет. — Привет, Грейнджер, — он ухмыльнулся и крепче её перехватил, прижимая к себе. — Ты же хотел называть меня «милая». Так называй, пока я ещё жива, — она улыбнулась. Тепло и нежно. — Не говори ерунды. Ты будешь жить долго и счастливо. Откуда ты знаешь? — он достал из кармана флакончик. — А я их читаю, Драко. Твои письма, — шептала Грейнджер, хватаясь за его руку, которая лежала у неё на талии. От неё было тепло. — Потом поговорим, хорошо? Сейчас пей, — он поднес бутылочку с зельем к её губам. Не споря, девушка выпила всё до последней капли. — Неожиданная покорность, — он ухмыльнулся. Его улыбка сейчас — свет, к которому она стремилась. — Очень больно, — она немного шевельнулась, но боль пронзила её, как тысячи иголок. Слезы бесконтрольно брызнули из глаз. — Сейчас пройдёт, потерпи. Я не могу залечить раны. Это будет слишком заметно, — он поглаживал её тело, которое с каждым прикосновением становилось податливей в его руках. Девушка прижималась ближе, пытаясь найти такое необходимое тепло. Малфой обнимал ещё сильнее, пытаясь вобрать её боль в себя. И поражаясь, как колючка Грейнджер вот так, беспрекословно жмётся к нему и выполняет все указания. Это удивило его ещё тогда, в лесу, когда она ногтями впилась в ладони парня и прижалась спиной к его груди. А потом побежала, как он и сказал, — ты должна была убежать, милая. — Я бежа-а-ла, — она захлебнулась воздухом. — Тише, всё хорошо, — положил ладонь ей на щёку и вытер солёные капли. — Я упала, Драко. Вот так просто. Не успела. И они меня поймали, — беззвучно рыдала девушка. — Грациозность — не твой конёк. — Ага, — глаза смыкались от нахлынувшего спокойствия. Да, после пыток, в холодной клетке в подвале Мэнора, ей стало спокойно в его надёжных руках, — я спать хочу. — Спи, милая, спи, — он покачивался, убаюкивая девушку, которая, прикрыв глаза, уткнулась носом в его шею. По коже Малфоя пробежали мурашки. Конечно, он мечтал, чтобы она вот так прижималась, обнимала. Но не в таких обстоятельствах. Гермиона должна быть в безопасности. Подальше от сумасшедших ПСов. Они как религиозные фанатики. Только вместо бога у них — Воландеморт. — Они убьют меня, — прошептала Гермиона. Уверенная в своих словах на все сто. — Не убьют. Я не позволю, — он прикоснулся губами к её лбу. Огненный. Она горела, как головешка в камине, — Герм, ты слышишь меня? — Да, слышу, Драко, — она приоткрыла глаза. Парень достал из кармана цепочку и, поудобнее перехватив пленницу, надел ей на шею, убирая волосы. — Что это? — шепнула Грейнджер. Но вместо того, чтобы рассмотреть украшение, она взяла его за руку. — Защита. Какая-никакая, но защита. Спи, моя хорошая. Тебе нужны силы. — Не уходи, пожалуйста, — она в испуге ухватилась за рубашку и положила голову ему на грудь. — Не уйду, — он таял от такой близости. Всю ночь не сомкнул глаз. Ближе к четырём утра, он так думал, Гермиона немного расслабилась. Температура спадала, и боль утихала, дыхание успокаивалось. Но ладошки продолжали всё также крепко держать его рядом.