Драконий квартет

- Тебе мат! – радостно возвестила Люци и несильно стукнула Гарта ложкой по лбу. - С чего это? – не понял тот. - Твой король под ударом моего требушета. - Как вообще твой требушет оказался на этой клетке? - Я передвинул его в прошлый ход. - Люк! Требушеты нельзя двигать! - Конечно, можно! Я даже видел один настоящий – они на колёсиках. - Нет, то есть, да, наверное, настоящие и правда на колёсиках, но по правилам кайвассы фигура требушет выставляется на одну позицию до конца игры. - Эй, стратеги, вы доедать будете? – поинтересовался толстый Тиммет, с жадностью покосившись на остатки каши в их мисках. Люци и Гарт молча подвинули миски в его сторону. - Ладно, а катапульту можно двигать? - Нет. - А копьеносца? - Копьеносца можно… но не так. Да, по диагонали нельзя, только на три клетки вперёд. - Хорошо, хорошо, я понял… а где мой арбалетчик? - Я съел его четыре хода назад. - Так, всё, хватит, эта игра для меня слишком сложная. Карп, спасибо, что одолжил доску. Гарт, прости, что потратил твоё время, считай, что ты выиграл. Тиммет… приятного аппетита, - Люци допила остывший чай и выбралась из-за стола. – Увидимся на фехтовальной тренировке. Пару минут она любовалась перистыми облаками, летящими в нежно-голубой вышине – сегодняшний день подарил обитателям и гостям Чёрного Замка прекрасную погоду, напоминая, что на дворе, вообще-то, лето. А когда девушка сделала шаг с крыльца и собралась достать меч, чтобы немного потренироваться до того как остальные закончат завтракать, из трапезной вышла леди Дженна. Они с братом всегда сидели за столом лорда-командующего, но сегодня Люци, увлечённая игрой, ни разу даже не повернула голову в ту сторону. - Между прочим, ты зря отказался доигрывать, - заметила леди, кивнув в ответ на приветствие. - Вы слышали? – смутилась Лючия. Да, она временами так увлекается чем-нибудь, что начинает орать, сама того не замечая. Неловко вышло. - Кажется, не слышали только в Сумеречной Башне. Нет-нет, не подумай, ничего такого, вы не мешали! Было даже забавно наблюдать. Мой брат сказал, что у тебя были неплохие шансы на победу, а он в этом кое-что понимает. - Что ж, - Люци усмехнулась, - даже если и были – не в моих силах оказалось ими воспользоваться. - Такие вещи приходят с опытом, - уверенно сказала женщина. – Может, мне удалось бы уговорить Тайвина дать тебе пару уроков, но, к сожалению, сегодня мы уже уезжаем. - Ох, - пробормотала девушка, не зная, что на это сказать. - Да, я хотела повидать если не мир, то хотя бы свою родную страну, прежде чем стану матерью и вынуждена буду безвылазно сидеть в Утёсе Кастерли, но к тому моменту как мне станет тяжело ходить из-за огромного живота хорошо бы всё-таки оказаться дома. - Ох! Поздравляю! - Ты же не знаешь, что за человек мой муж, - в смешке леди Дженны слышится горечь. – Может, там не с чем поздравлять? - Зато я знаю, что за человек Вы… пусть совсем немного. Не обязательно же Ваш ребёнок будет похож только на своего отца? - Я постараюсь этого не допустить, - на сей раз её смех гораздо искреннее. – Спасибо тебе, Люк. - Пожалуйста. А за что? - Благодаря вам с Гартом я хоть какую-то часть путешествия провела в компании своего брата, а не отдалённо похожей на него каменной статуи. Ого, если это была не каменная статуя, то с каким же лицом он обычно ходит? Женщина горько вздохнула и провела ладонью по лбу. - Я люблю Тайвина, хотя и не одобряю некоторые его решения. Я заставила его поехать со мной в надежде, что его хоть что-нибудь заинтересует. Конечно, я даже представить не могу, каково ему пришлось после смерти Джоанны, но… - Простите? – реакция на знакомое имя вырвалась прежде, чем Люци успела поймать себя за язык, и нужно было как-то продолжить. – Простите… что перебиваю, но Вы уверены, что такие личные вещи стоит обсуждать с почти незнакомым человеком? - Наверное, ты прав, - леди прикрыла глаза. – Но ты чуткий и отзывчивый мальчик, а мне действительно не с кем больше поговорить о том, как я переживаю за брата. Если, конечно, ты не против! – торопливо добавила она. - Я не против, - смущённо пробормотала Люци, бросая быстрый взгляд на дверь трапезной. У них оставалось около четверти часа до того как оттуда повалит толпа народу. Не хотелось бы, чтоб их увидели непринуждённо болтающими, кто-нибудь вроде Карпа непременно подумает, что Люк Сноу пытается подбивать клинья к сестре Десницы, и потом не отобьёшься от дурацких вопросов и подколок. – Я… понимаю, каково это – переживать за брата. Хотя моему только восемь. - Я желаю ему только счастья, всегда желала! Но ничего не могу для этого сделать. Джоанна была его родственной душой. Все говорили, что это невозможно, что такого не бывает у двоюродных брата и сестры, но это правда было так. Я никогда не видела чтобы два человека были так счастливы вместе, наши родители любили друг друга, но это даже отдалённо не было похоже на связь между Тайвином и Джоанной. И когда она умерла… Все шептались у него за спиной: «бедный Тайвин, как только он это пережил», а я смотрела и понимала, что если человек ходит, дышит и разговаривает – это ещё не означает, что он жив. Может быть, тебе тяжело это понять… Семеро, я надеюсь, что тебе тяжело это понять, потому что если к своим девятнадцати ты уже испытал что-то подобное… Люци вспомнила, как она беззвучно кричала, задыхаясь от чужой боли, как мечтала выцарапать собственное сердце, чтобы только перестать это чувствовать, и подумала, что, наверное, ей не слишком тяжело это понять, но не стала расстраивать леди Дженну. - Я благодарна вам с Гартом за нашу встречу, потому что после неё мы говорили о том, какие вы забавные и милые мальчики. Конечно, забавными и милыми вас назвала я, а как вас назвал Тайвин ты знать не захочешь, но это был его первый разговор не о государственных делах за восемь лет. - Я даже не знаю, что Вам ответить, миледи… - Ничего не отвечай. Спасибо, что выслушал, - женщина положила руку Лючии на плечо. – Жаль, что мы больше никогда не увидимся, но, возможно, именно поэтому мне было так легко с тобой этим поделиться. На тренировке Люци сбила с ног одиннадцать человек, прежде чем Гарт точным ударом рукоятью меча в челюсть отправил её кувырком в лужу. Среди этих одиннадцати был Тиммет, которого можно не считать, но результат всё равно впечатляющий. Она вскочила на ноги, готовая отомстить наглому дорнийцу, но была остановлена окриком сира Венцеса Баклера, мастера над оружием, тренировавшего новобранцев. - Сноу! У тебя лицо разбито. Сходи умойся, а то ещё заражение крови будет. Послав Сэнду многообещающий взгляд, девушка бросилась в сторону казарм, надеясь успеть вернуться до того как всё интересное закончится, и, завернув за угол, тут же в кого-то врезалась. - Ты не оставляешь попыток меня прикончить, - голосом лорда Ланнистера можно было остужать свежевыкованное оружие. - Простите, - Люци сделала шаг назад и застыла, не чувствуя, впрочем, такого сковывающего ужаса, как в прошлый раз. – В этот раз я без меча. - И на том спасибо. У тебя земля в волосах. - Ой, правда? Где? – она запустила руку в короткие пряди и наткнулась пальцами на комок глины. - Почти везде. - Да и ладно, потом уберу. Они помолчали пару секунд, глядя куда-то мимо друг друга, и одновременно сделали шаг в разные стороны, а потом у Люци вырвалось: - У меня правда были шансы в той партии в кайвассу? - У современников Эйгона Заваевателя были шансы сохранить свою независимость. У Деймона Блэкфайра были шансы сесть на Железный Трон. У тебя было выгодное положение, которое ничего не стоит, если не уметь или не хотеть им воспользоваться. - А что надо было сделать? - Пожертвовать пехотой чтобы подставить дракона противника под удар твоего требушета. Потеря дракона почти всегда делает проигрыш вопросом времени. - Но не обязательно? Иначе дальнейшая игра не имеет смысла. Лорд Тайвин смерил её долгим взглядом, который Люци выдержала, не опустив глаз. - Не обязательно, - ответил он и, не прощаясь, зашагал к стоявшей в отдалении карете, готовой отъезжать. Лючия задумчиво выбрала из волос пару комков глины и, опомнившись, бросилась умываться. После ужина Люци дала кайвассе ещё один шанс, но мысли плавали где-то далеко, что не слишком способствовало запоминанию правил, и в конце концов у Гарта лопнуло терпение. Парень сгрёб фигуры в коробку и сунул её в тумбочку уже храпящего Карпа под вялые протесты Лючии. - Давай в другой раз, ладно? Я понимаю, что тебе нелегко, но мне скучно играть с человеком, витающим в облаках. - Ладно, в другой, так в другой, извини. Постой, почему это мне нелегко? - Ты же втрескался в леди Дженну. - Чего?! - Кто там орёт? Дайте поспать, - сонным голосом ругнулись с соседней койки. - Чего?! – шёпотом повторила Люци. - Да я не осуждаю, она же красавица! И такая добрая, весёлая, даже не верится, что они с этим жутким мужиком родственники. - Она чудо, но я не втрескался, и если ты ещё раз заикнёшься о подобном, я сломаю тебе нос. - Хорошо, как скажешь. Значит, у тебя на Медвежьем Острове девчонка осталась? - Чего?! - Да дайте же поспать, козлы! - Никого у меня не осталось. И давай уже закончим этот разговор. - Но ты хоть раз с девушкой-то был? – кажется, Гарта почти приводила в ужас мысль, что ответ может быть отрицательным. - Иди на хрен, Сэнд. Я не буду обсуждать с тобой девушек. - Почему? - Потому что если вы, уроды, не заткнётесь, я вам головы поотрываю! Люци выразительно кивнула на возмущённого соседа и закуталась в своё одеяло, давая понять, что разговор окончен. - Альберт к разведчикам. Джордж к строителям. Стивен к строителям, - лорд Кворгилл, стоя на галерее Чёрного Замка объявлял без пяти минут дозорным в каком подразделении они проведут остаток дней. Альберт Вестфорд – низкорослый, рыжий, молчаливый парень – удовлетворённо кивнул. Вообще-то, теперь он никакой не Вестфорд, а просто брат Альберт, но сложно будет об этом забыть после того как он каждому, кому представлялся, втолковывал, что его фамилия происходит от слова «брод». Остальные, в общем-то, тоже выглядели довольными. Особенно Тиммет, определённый в стюарды. Вот он, наверное, расстроится, когда узнает, что стюард должен готовить еду, а не есть. В лучшем случае. В худшем – придётся быть сапожником или конюхом. - Карп к разведчикам, - у того почти вырвался радостный возглас, но соседи зашикали и парень ограничился широкой улыбкой. – Сэм к стюардам. Гарт к разведчикам. Эндрю к строителям. Люк к разведчикам. Она почти не сомневалась, но всё равно облегчённо выдохнула. Обидно было бы всю оставшуюся жизнь долбить лёд или варить похлёбку. Всё-таки, как правило, люди, идущие в Дозор по доброй воле, надеются попасть именно в разведчики. - Поздравляю, парни! – радостно воскликнул Карп, повисая на плечах Гарта и Люци, когда распределение закончилось. – Мы с вами будем отличной командой! Станем лучшими разведчиками в истории Дозора, разведаем всё, что только можно! Легендарная тройка! Сотню лет спустя северные детишки будут просить своих нянек рассказать им на ночь Историю о Трёх Разведчиках и мечтать вырасти такими же храбрыми как Карп Отважный, такими же хитрыми как Гарт Ловкий и такими же умными как Люк Мудрый! - На счёт три? – спросил Сэнд. - Раз, два, три, - ответила Люци и Карп Отважный получил два синхронных и очень болезненных тычка под рёбра. - Злые вы, - обиделся будущий герой легенд. – Вот пойду Тиммету расскажу, ему понравится. - Бедный Тиммет, - вздохнула Люци, провожая приятеля взглядом. - Бедные мы, - возразил Гарт. – Ты представь, каково оказаться с ним наедине в лесу. Я бы сдался в плен первому встречному одичалому чтобы только не слушать эту болтовню. - Может, лучше его одичалым сдать? А когда попросят забрать назад – навязать условия повыгодней. - Не замечал за тобой таких садистских наклонностей, Сноу! Что тебе одичалые сделали? - А я полон сюрпризов, - Люци показала дорнийцу язык и увернулась от снежка. Среди новобранцев веру в Старых Богов исповедовали двое парней – Сэм из Златотравья и Бел из Барроутона. В их компании Люци и предстояло принести клятву дозорного в богороще за Стеной на закате этого дня. - Ну что, последние шесть часов, когда можно передумать и поехать домой не дезертируя? – Гарт бесцеремонно плюхнулся животом на её койку. – Эй, да не нервничай ты так! - Кто нервничает? Я спокоен. - Ага, скажи это несчастной бумажке, - парень кивнул на листок пергамента, который задумавшаяся Лючия по старой привычке рвала на мелкие кусочки. – Надеюсь, это был не документ из замковой библиотеки? - Нет, это было письмо моего брата. - Что пишет? - Что скучает. Что наша кузина Дейси переехала в мою освободившуюся комнату и он так на неё за это обиделся, что три дня с ней не разговаривал. Что на уроке землеописания он растерялся и нечаянно сказал, что в Черноводную впадает Узкое море, а не наоборот. Все очень долго смеялись. Что у нашей тёти родилась вторая дочка и её назвали Алисаной. Недавно она в первый раз улыбнулась. Всходит первый урожай и ребята из деревни… тебе же это не интересно. - Да, не очень. Зато ты больше ничего не рвёшь. Люци опустила взгляд. В самом деле, её руки, которым не находилось места с тех пор как она вернулась в казарму, спокойно лежали на коленях. Дорниец сверкнул белозубой улыбкой, хлопнул девушку по плечу и испарился яко дым от лица огня. Магия какая-то, асшайским заклинателям теней и не снилось. Нетронутый снег скрипнул под коленями и Люци, всю дорогу не поднимавшая глаз, наконец взглянула в лицо, вырезанное на стволе сердце-древа. Его выражение было ровно таким же, как и у того, что возвышается в центре богорощи на Медвежьем Острове, но почему-то в отличие от того, домашнего, это лицо навевало жуть. Слева от Лючии опустился на колени щуплый Сэм, чьи тёмно-русые патлы были заплетены в косу, а справа – покривив губы от необходимости пачкать штаны – Бел. Никто не мог понять, откуда у сына охотника такие аристократические замашки, но они были столь нелепы и неуместны здесь, на Стене, что сослуживцы беззлобно подшучивали над Белом, прозвав его Барроутонским Блондинчиком. Луч закатного солнца, пробившись сквозь кроны деревьев, лизнул Люци в щёку и она закрыла глаза. Пусть она принесёт клятву Старым Богам. Старым Богам, в которых она верит, которые где-то далеко-далеко хранят её близких, которые, может быть, передают её слова маме, когда она разговаривает с ней во сне. Им, а не этой жуткой роже на стволе дерева. Они начали хором, не сговариваясь, хотя даже не смотрели друг на друга. - Старые Боги! Слушайте мою клятву и будьте свидетелями моего обета! Ночь собирается, и начинается мой дозор. Он не окончится до самой моей смерти. Я не возьму себе ни жены, - ну, это будет просто, - ни земель, не буду отцом детям, - тут тоже ничего сложного, одно удовольствие такие обещания давать! - Я не надену корону и не буду добиваться славы, - пожалуй, если б Люци и попытались всучить какую-нибудь корону, она бы и прежде отбивалась руками и ногами, а теперь вот и аргумент приличный для отказа имеется. Не то чтобы под окнами Чёрного Замка стояла очередь из желающих видеть Лючию Мормонт своей королевой, но всё-таки! А вот теперь началось серьёзное, - Я буду жить и умру на своём посту. Я — меч во тьме; я — дозорный на Стене; я — огонь, который разгоняет холод; я — свет, который приносит рассвет; я — рог, который будит спящих; я — щит, который охраняет царство людей. Я отдаю свою жизнь и честь Ночному Дозору среди этой ночи и всех, которые грядут после неё. Проговорив последние слова клятвы, Люци открыла глаза. Ей показалось, что чардрево злорадно ухмыляется. Услышало, наверное.