Когда мы снова станем детьми...

      Утро выдалось дождливым и холодным. Что ж, осень есть осень. Глядя на струи на стекле, Сириус радовался тёплому сухому приюту.       Ночью он пробрался в ванную комнату, перекинулся в человека, зажёг свет и долго разглядывал себя в зеркале, поражаясь тому, как мало осталось от того красивого надменного юнца, каким он был в Хогвартсе и ещё пару лет после окончания учёбы. А потом всё. Азкабан никого не щадит. Тот, кто глядел из зазеркалья… Ну, словом, краше в гроб кладут.       Бриана проснулась рано. Наверное, это было обычное для неё утро. Первым делом распахнула дверь, и собаки выскочили под мелко моросящий дождь. Дейзи пробежала чуть дальше, а Сириус с облегчением задрал лапу за ближайшим кустом. Накормила питомцев, приняла душ, выпила кофе и начала куда-то собираться.       Сириус смотрел на её неторопливые размеренные движения, слушал, как она задумчиво мурлычет какую-то песенку, и всё думал, как она отреагирует, увидев его таким, как сейчас. Вообще-то, это даже хорошо, что её не будет, — надо осмотреться, выяснить всё до конца, и лучше случая не придумаешь.       Она как следует оделась, потом долго и тщательно накладывала макияж, побрызгалась духами, взяла какую-то коробку, накрытую крышкой, и направилась к машине — «шевроле» темно-вишневого цвета. Очевидно, ещё намеревалась вернуться, потому что собак в дом не запустила и не заперла входную дверь.       Она стояла у машины, когда позади, как будто из-под земли, выросла какая-то женщина.       Эта дама была ещё молода, даже недурна и, кажется, лет на пять постарше самой Брианы. Было в ней что-то такое… Должно быть, латиноамериканка и явно не испанского происхождения. Высокая, намного выше Брианы, да к тому же на каблуках. Чёрные волосы собраны на затылке в большой узел. Глаза огромные, выпуклые… У ведьм такие бывают. Чёрные радужки, зрачков не видать, взгляд тяжёлый, пронзительный, будто тебя до дна души видит. Одета в тёмную простую юбку и такой же немудрящий жакет.       Сириус сидел рядом с Брианой, приветливо постукивая хвостом по асфальту. Но этот знак внимания предназначался ей, при виде мрачной незнакомки он невольно напрягся и замер. Бриана, видимо, тоже, но виду не подала.       Ни одна не пожелала другой доброго утра. Стоя на расстоянии двух метров, обе молча в упор смотрели друг другу в глаза. А потом незнакомка чётко, с расстановкой произнесла:       — Ах ты, змея.       Голос у неё тоже был тоже тяжёлый и низкий, говорила женщина медленно и с угрозой. Бриана и бровью не повела.       — Чего тебе, Алиссия?       — Пришла разобраться с тобой.       — А.       — Ты настроила своего брата, и он бросил меня. Ушёл в море. Навсегда.       — Вот как?       Сириус перевёл взгляд на свою «хозяйку»: голос полон ледяной иронии, губы плотно сжаты, руки скрещены на груди.       — Не лги мне!       — И не собираюсь, — Бриана буквально выплюнула слова. — Я сказала ему, что не одобряю тебя. Вот и всё. Остальное он решил сам.       Алиссия сделала шаг в сторону Брианы. Потом ещё. Та не отступила ни на дюйм, хотя противница оказалась выше на целую голову и теперь смотрела сверху вниз.       — Ты за это ещё заплатишь, проклятая. Может, и не мне. Но заплатишь. Надеюсь, твой сын никогда не узнает своего отца, как и мой.       Она повернулась и пошла по улице — нарочито неспешными шагами и с гордо выпрямленной спиной.       Бриана выдохнула и расслабилась. Потом покачала головой и пробормотала: «Ребёнок…». Наконец, заперев собак в доме, всё-таки уехала.       Сириус, упершись передними лапами в белый подоконник, проводил взглядом её машину. Брат? Сын? О чём это?..       Он перекинулся в человека и с наслаждением уселся в её кресло у холодного пустого камина. Как давно он не сидел в креслах и не спал в чистой постели! Эта роскошь закончилась 31 октября 1981 года, когда погибли Джеймс и Лили Поттер.       А она молодец… Ему невольно вспомнилось, как зимой 1975-го, на пятом курсе, на Бриану вот так же наступала девочка со Слизерина. Старый недруг. И она, Бриана, тогда попятилась.       — Что ты делаешь, Бри? — напустился на неё Сириус. — Никогда не отступай! Тем более перед Слизерином.       — Даааа, — протянула пристыженная Бриана. — Она куда выше и сильнее меня.       — И что? Думаешь, она тебя ударит, да ещё на глазах у всех?       — Да кто её знает! Может.       — Так дай сдачи. Больше не полезет.       — Леди не дерутся, — поразмыслив, процитировала она правило из книги по этикету.       — Леди не скандалят, — отбрил Сириус.       Она запомнила. С тех пор он ни разу не видел, чтобы она сделала хотя бы шаг назад.       Ладно, рассиживаться нечего. Он встал и снова обошёл дом. Всё чистенько, прибрано, ни соринки. Хоть сейчас фотографируй для журнала интерьеров. Что ищет, он и сам не знал. Что-то. Что-то, что поможет узнать, как, чем, с кем и где она жила все эти годы.       Нигде ничего нет. Дом и дом. Будто и не волшебница тут живёт. Ясное дело, меры предосторожности. Но ведь есть же такие вещи, как фотографии. И письма. И дневник. В школе ведь она вела… Он это знал, потому что однажды дневник попал к нему в руки. И ничего хорошего из этого не вышло.       — Акцио дневник! — скомандовал Сириус, но ни одна вещь в доме не пошевелилась.       Уже под конец, десятый раз проходя мимо каморки, которую поначалу принял за кладовку для веников, он открыл дверку… Вот оно! Потайная комната. Видимо, здесь хранится волшебный инвентарь. Сириус осмотрелся. Учебники из Хогвартса, тетради с конспектами уроков. В тетрадке по истории магии всё ещё сохранится его рисунок — колченогий завхоз Филч тенью крадется по пятам за ни о чём не подозревающей первоклашкой. Книги из магазина «Флориш и Блотс»… Нет, всё не то.       Он добрался до аккуратных шкафчиков, висевших над разделочным столом. Ингредиенты для зелий, несколько котлов разных размеров, ложка, лопатка, серебряный кинжал, кристаллы… Последний шкафчик оказался не только заперт на ключ, но и запечатан магией. Здесь что-то должно быть. Дверцы распахнулись от простейшего заклинания «Аллохомора». И там Сириус обнаружил то, о чём даже не мечтал: небольшая чаша — омут памяти — и много стеклянных бутылочек, содержащих мысли и воспоминания Брианы. Это личное, возможно, глубоко личное, но сейчас не до того. Все бутылочки разделены на четыре группы: «Хогвартс — учёба», «Академия», «Хогвартс — работа», «Министерство магии — работа». Вчитываться в этикетки некогда — в любой момент возле дома может раздаться скрип тормозов её машины.       Сириус наугад выхватил одну и вылил содержимое в омут памяти. Серебристо-голубое свечение льдисто сверкало и переливалось у самых краёв чаши, даже удивительно, как такая малость способна заполнить несоразмерно большую ёмкость. В глубине что-то зашевелилось, как будто туда вылили тёмный краситель. Он поспешно погрузил голову в жидкость. Скорее, надо торопиться.       На несколько мгновений всё перед глазами закружилось, как будто его подхватил морозный вихрь. Но почти сразу зрение восстановилось.       Он узнал это место: после ареста в начале ноября 1981-го его доставили прямо сюда. В тот день Бартемиус Крауч-старший, бывший тогда начальником Департамента магического правопорядка, еле цедя слова, в одну минуту решил его участь — без канцелярской волокиты, так сказать. Но сейчас здесь, за столом, засыпанным документами, точно снегом, сидит другой человек. За пятьдесят, тяжёлое грузное тело, лицо в складках, как у мопса, чёрная, похожая на униформу, одежда… А, это Мэдлок. До заключённых Азкабана доходили слухи, что исполняющим обязанности начальника Департамента после Крауча стал Огастус Мэдлок — пока этот пост не доверили Амелии Боунс. Жаль, что в омуте памяти запахов не различить. В действительности от Мэдлока за милю несёт нафталином, а говорит он так сухо и отрывисто, будто отстукивает слова на печатной машинке. Да, этому формалисту и бюрократу здесь самое место. Но Бриана… Неужели, её взяли на допрос?       — …Боюсь, мисс Лавгуд, вынужден вам отказать, — Мэдлок смотрел на свою волшебную палочку, которую в это время вертел в толстых белых пальцах. — Сириус Блэк — один из самых опасных преступников, правая рука Сами-знаете-кого. Если пустить посетителей к нему, то и другие заключённые начнут требовать тех же привилегий. А Азкабан, знаете ли, не санаторий. Это образцовое исправительное учреждение.       — И вы полагаете, что их исправит только смерть? — тихо спросила молодая женщина.       — И ещё поцелуй дементора. Большинству из них и такого наказания не хватит, чтобы исправить всё то, что они натворили на свободе,— брезгливо и притом с вызовом ответил Мэдлок.       — Он настолько опасен?       — Блэк убил двенадцать магглов и волшебника по имени Питер Петтигрю. Средь бела дня, мадам. Вы всё ещё хотите его видеть?       — Хочу.       — Зачем, позвольте узнать?       — Это уж моё дело.       — Он вас пополам перекусит. Он и прежде-то был спятивши, а теперь и вовсе, должно быть. Когда убивал этих бедняг, говорят, ржал, с позволения сказать, как конь.       — Ничего, я потерплю.       — Хм. А может, вы из этих?.. Которые верят в его невиновность?       — А есть такие?       — А кто их знает. Может, и есть. А может, такие-то, как вы, готовят ему побег, — в голосе Мэдлока, монотонном и невыразительном, вдруг явственно зазвучало раздражение. Очевидно, этот разговор был ему крайне неприятен.       — Какие «такие»? — невозмутимо спросила Бриана. Ни дать ни взять шахматные фигуры передвигает.       — Бросьте. Бросьте! — почти закричал Огастус. — Наш Департамент не зря функционирует. Мы тут о вас всё знаем!       Так-так, кажется, Мэдлок потерял терпение, а у него его и так немного. Не удивительно, Бриана ведь ничего не говорит, всё он сам. Злить его неумно. Осторожней, Бри.       — И что же вы знаете?       — Знаем, знаем, не юлите. Своей школьной подружке он мноооого чего поверял. Но через некоторое время после окончания школы — в 79-м году — вы так таинственно исчезли с лица земли на целых пять лет и появились на людях только в 84-м. Куда, осмелюсь спросить, вы пропадали? Не к Тёмному ли Лорду переметнулись? Чем он вас купил? Что сулил?! Может, и это убийство ни в чём не повинных магглов вместе готовили? Ну да, ну да… А бедняга Блэк сидит один за то, что совершили двое. Что ж, я могу это исправить. Выделим вам камеру, уютную, тёплую, без окон, без сквозняков. Двумя этажами ниже. Думаю, ему будет приятна ваша компания.       «Вот сволочь!» — не сдержавшись, вслух выругался Сириус. Хорошо, что в чужой памяти его никто не слышит.       Видимо, что-то такое Мэдлок увидел в глазах Брианы. У Сириуса и самого-то порой голова кружилась смотреть в глаза разного цвета. Но в Хогвартсе за семь лет к чему только ни привыкнешь. А уж Огастус совсем к такому не приучен. Наверное, в её взгляде он усмотрел угрозу своей безопасности, потому что с лёгкостью, которой от его комплекции трудно было бы ожидать, выскочил из-за стола и направил палочку на сидящую в кресле напротив собеседницу. Она ничего не делала, даже не шевелилась. Только смотрела на министерского работника взглядом… Таким, как сегодня на эту женщину, Алиссию. Вокруг неё расплывалось что-то такое… Сила. Невидимая, но почти осязаемая. Как, бывает, летом воздух дрожит. У Мэдлока палочка тряслась в руке, даже Блэк кожей спины ощутил холодок.       — Прекратите эти штучки! — заорал он, чуть не сорвавшись на визг. — Я знаю, на что вы способны! Опасных зверей нужно изолировать от общества!..       В этот момент в кабинет без стука вплыла весьма солидных габаритов дама, в которой Сириус без труда узнал Друзиллу Бэлоу, главу Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Неужели она здесь затем, чтобы изолировать?..       — Что происходит, Огастус? — спросила миссис Бэлоу низким приятным голосом, заметно картавя. — Я шла по коридору к лифту и вдруг услышала ваши крики… О, мисс Лавгуд! Добрый день, не заметила вас сразу.       Мэдлок, уже, в общем-то, взявший себя в руки, указал на Бриану своей палочкой.       — Эта… Эта… — он с трудом подобрал приличное слово, — особа вздумала применить ко мне свою магию. И где? В Министерстве магии, заметьте.       — Не грубите, Огастус, — хладнокровно сделала замечание Друзилла. — Уверена, мисс Лавгуд всего-навсего неосторожно пошевелилась, вот вы и вообразили себе невесть что. Все знают, как легко вы всего пугаетесь. Мне всегда казалось странным, что вам доверили управление таким отделом.       — Но, Друзилла…       — Самое умное, что вы могли бы сделать, — это предложить мисс Лавгуд работу в Мракоборческом центре. Она выпускница Академии Высшей Магии, и ей самое место в первых рядах мракоборцев.       — Вы, конечно, правы, Друзилла, — Мэдлок говорил теперь спокойно, однако голос его звучал всё ещё крайне неодобрительно. — Но вакантных мест у меня в Департаменте нет. А кроме того, мисс Лавгуд здесь совсем по другому вопросу.       — В таком случае, я надеюсь, вы уже закончили разговор, — миссис Бэлоу всем телом повернулась к Бриане, показав спину Мэдлоку, и взяла её под руку, направляя к выходу из кабинета. — А у меня к вам дело, милочка.       Сириус, облегчённо выдохнув, направился за дамами. Он ни разу не слышал, чтобы Бриану Лавгуд отправили в Азкабан, стало быть, этого так и не случилось.       — Вы не ищете работу, Бриана? — Друзилла вела девушку по коридору, доверительно наклонившись к ней, даже как-то… ласково.       — Не знаю. Я только месяц как на суше, — Бриана улыбалась. Невероятно, она как будто и не теряла присутствия духа. А ведь Мэдлок продолжил политику Крауча: одного его слова хватило бы, чтобы её бросили в руки дементоров. Сириус догадывался, чего ей стоило это показное спокойствие, ведь она совсем не железная.       — Я решила предложить вам работать со мной, — гудела тем временем Бэлоу. — Вы — морская русалка, хоть и полукровка. Мы пока имеем дело только с озёрными, они дикие и совершенно некоммуникабельные. Но морские русалы — это целый народ, развитой и цивилизованный, а кроме того, магически одарённый. Относить его к Подразделению зверей было бы неразумно и недипломатично. Я обсудила с Министром вопрос создания Сектора по регулированию взаимоотношений с морскими русалами. Возглавить его могли бы вы, дорогая, ведь у вас есть возможность спускаться под воду на долгое время. Ни одним таким сотрудником я, увы, похвастаться не могу…       И только у самого лифта, осторожно оглянувшись по сторонам, Друзилла прошептала:       — Забудьте о Блэке. Вы ничем ему не поможете и сами напрасно сгинете. Мэдлок сломает вам жизнь и не подавится. Сегодня мне удалось вас выручить, но не рискуйте больше.       Сириус «вынырнул» обратно как раз вовремя: к дому подъехало «шевроле» Брианы. Он поспешно собрал воспоминание обратно в бутылку, поставил омут памяти в шкафчик, закрыл и запечатал дверцы заклинанием «Коллопортус», спрятал волшебную палочку и превратился снова в собаку, чтобы, виляя хвостом, встретить её у дверей.