Победа - удел храбрых

Если ты будешь держать это в себе и не выплеснешь наружу, всё это превратится в кислоту и разъест тебя изнутри.

Я перестала слышать хоть что-либо, тишина заглушала абсолютно все звуки, которыми был заполнен этот мир. Я опустилась на пол, не в силах держать свою боль на ногах. Коленки подгибались, плечи опускались. У меня больше не было сил бороться, не было сил вставать каждое утро с постели и не то, что бы жить, даже существовать. Каждый вздох причинял боль подобной тому, как если бы меня сжигали заживо. Душевная инквизиция во всей ее красе. - Анни, вставай, нам нужно идти. - Странница, это не лучшее время, чтобы распускать нюни. - Заткнись! Ты даже не понимаешь, что она пережила! - Ой, зато ты я смотрю, прямо все знаешь, умник! Кто-то подхватил меня на руки и понес прочь из зала, разные лица – обеспокоенные, в замешательстве и любопытстве, оставались позади, пока Джаред и я, на его руках, словно ветер, устремлялись прочь из кафе. Райдер, не отставая ни на шаг, следовал за нами, пока мы не остановились около машины. Джаред, посадив меня на переднее сиденье и пристегнув, оттолкнул его в сторону, чтобы пройти к водительскому креслу, но Йен схватил его за локоть и заставил остановиться. - Куда ты ее везешь? – почти рыча, спрашивает он, а Джаред лишь скидывает его руку, почти с омерзением. Это было похоже на правду, если бы я не видела столько грусти в его глазах. Джаред тоже потерял лучшего друга. Нет, не Джаред. Лишь его воспоминания о былых днях, проведенных под одной «крышей». - Подальше от тебя, - с той же интонацией отвечает ему Душа в его теле, садится в машину и захлопывает дверь с такой яростью, что я подпрыгиваю на месте, стараясь совладать со страхом. Это точно сон. Это не может быть правдой. Давай рассуждать логически, Анни. Райдер утверждает, что воспоминания Йена все еще закрыты для него, он помнит лишь отрывки его детства и некоторые моменты из жизни в пещерах. Но в то же время утверждает и то, что сознание носителя абсолютно стерто, что абсолютно противоречит его словам о памяти. И разве мог Йен, мой любимый Йен, что был таким сильным, смог так быстро проиграть битву за свое законное место? Разве он мог так беспощадно бросить меня на растерзание собственных эмоций? Может, это и было эгоистично, но я твердо верила в то, что этого не может быть. Так быть не должно. Здесь ничего не сходится, история лишь повторяет мои страхи, которые я сама не способна объяснить себе, она водит меня за нос и всякий раз, когда я думаю, что уже близка к разгадке, как она неожиданно поворачивает в темный переулок и идет совершенно другим путем. И Джаред. Как он мог оказаться здесь? Мелани бы давно же выхватила его из этого мира, она бы точно справилась с этим. Не то, что я. Беспомощная, запертая в собственных чувствах, словно в клетке, из которой я даже не способна вырваться, потому что прутья, казалось мне, выкованы из титана. Но Джаред сидит рядом, пока мы несемся по пустому шоссе, грозно вцепившись в руль автомобиля и сосредоточив все свое внимание лишь на дороге. Я даже не знала, куда мы едем, все улицы казались, нет, даже были, абсолютно были мне незнакомы. За все три недели моей жизни здесь, я не бывала нигде, кроме как в комнате повышенной терапии и квартиры за два квартала от Лечебницы, где проживала моя Утешительница. Весь город, который я мечтала изучить с Йеном, стал для меня лишь серым картонным макетом, в котором мне хотелось лишь умереть. И вот теперь я сбита с толку. Не в силах проснуться, я должна была пережить это, как переживала сотню кошмаров, преследовавших меня ночью. Даже, если когда я проснусь, все мое естество пуще прежнего будет умолять меня о смерти. - Вид у тебя и вправду жуткий, Анни. Ты вообще ешь? – его напряженный голос неожиданно расслабился, и я всем телом вдруг ощутила себя в безопасности. Неведомое мне так долго чувство спокойствия подвергло меня в замешательство, но я быстро совладала с ним и слабо улыбнулась. Улыбка становилась все шире, пока из груди не вырвался смешок. Уже через секунду я тряслась от истерического смеха. Кажется, я и вправду схожу с ума. Не зря меня так долго держали в Лечебнице. - Как тебя зовут? – не отвечая на его вопрос, спрашиваю я, совладав с приступом. Почему-то говорить с Душой в теле Джареда мне было намного легче, чем с Райдером, когда слова улетучивались, оставляя меня наедине с шоком. - Джаред, - удивленно поднимает он брови, словно не ожидая такого вопроса. Я утвердительно киваю головой, ожидая этого ответа. Ему было за что бороться. И он выигрывал у Души. Снова усмехаюсь. Как будто это и вправду игра. Со своим счетом. - Почему ты оставил имя носителя? – продолжаю я, стараясь выведать как можно больше. Спрашивать напрямую о том, как его поймали, было страшно даже в мыслях. Ну же, Анни, ты же не была трусихой. Что с тобой стало за последние три недели? Потери. Тут же отвечаю я самой себе. Потери делали меня беззащитной. - Потому что я и есть Джаред, Анни, - настойчиво повторяет он, и, увидев замешательство на моем лице, тут же спешит добавить, - Это всего лишь линзы. Я лишь продолжаю улыбаться. Нужно запомнить эту идею с линзами, когда я проснусь. Это поможет моим друзьям оставаться в безопасности. «Если они еще на свободе», - поправляю я себя. Тогда любая идея покажется абсолютно тупиковой и принесет лишь еще огромное количество бед. - Слушай, я все тебе объясню, как только мы окажемся в безопасном месте. Я потратил немало времени, чтобы отыскать тебя, так что Мелани, наверное, уже с ума там сходит, - от негодования он сильнее сжимает руль и нажимает на газ, унося нас вглубь кварталов. Почему он не едет из города, в пустыню? Неужели они скрываются здесь, прямо под носом у Ищеек? Или же это всего лишь очередная ловушка, чтобы я попалась на крючок и выдала им тайну пещер, раз уж добраться до воспоминаний не получается? Значит, Мелани тоже тут. Моя лучшая подруга, ради которой я готова была отдать жизнь. Прекратить свое существование и не чувствовать себя так, словно я не на своем месте. Мы остановились около одного из домов. Ничем не примечательный белый фасад, такой же, как и на сотне других стоящих впритык к нему. В окнах горит свет – оказывается, за время нашей поездки солнце окончательно село за горизонт и теперь лишь легким розовым оттенком освещало край небес. Дверь около меня открылась. Оказывается, пока я наблюдала за пейзажем вечерних улиц, Джаред успел выйти из машины. На улице оказалось намного холоднее, чем в машине и я поежилась в нерешительности стоя у порога. - Пойдем, они ждут тебя, - улыбается Джаред, протягивая мне руку, за которую я тут же хватаюсь, боясь остаться наедине с прохладным вечером. В доме было тепло, приятный свет освещал коридор и лестницу, ведущую на второй этаж. Сбоку была гостиная, впереди виднелась кухня. Простой дизайн обычных домов. Но таких, каких навевают чувство «дома». Из соседней комнаты в нерешительности выглянула чья-то голова, которую я тут же узнала. Мелани. Как же я по ней соскучилась. Но она продолжала смотреть на меня с каким-то страхом, постоянно оглядываясь на рядом стоящего Джареда. - Я нашел ее. Это абсолютно точно она, - кивает ей Джаред, улыбаясь во весь рот и подталкивает меня поближе к ней. Не успела я даже переставить от неожиданности ноги, как Мелани накинулась на меня, со всей силой обнимая за шею. Я обняла ее в ответ, чувствуя, как вновь оживает мертвое сердце, и даже не смотря на то, что сон рано или поздно закончится, принося лишь боль, я лишь сжимала ее с такой силой, насколько могла. - Боже, Анни, никогда больше так не делай, - я почувствовала что-то мокрое у себя на плече и только лишь спустя мгновение поняла, что Мелани плачет. Все еще боясь, что она растает как дым, я прикоснулась к ее спине ладонью и успокаивающе погладила. - Никогда, - пообещала я. В конце концов, кто следит за обещаниями во снах? Не существует же отдельного контроля. - Анни, рад снова видеть тебя, - слышится где-то в глубине дома и к нам навстречу выходит Брод-в-глубокой-воде – мой Целитель. Тот самый, что внедрил меня в тело Мелани, когда я только прибыла на эту планету, уже восьмую в моем списке. Тот, кто оберегал меня от резких выпадов Искательницы, едва я очнулась. Тот, до кого я так и не доехала, повернув не в ту сторону, после чего моя жизнь перевернулась. Но не с ног на голову. Наоборот. Теперь, в мире людей, я твердо стою на ногах. Я так и думала, что это ловушка. Использовать лица, что были мне дороги, выстрелить мне в спину и бросить на дороге. И если бы не Мелани, все еще сжимающая меня в тисках, не дающая воздуху поступать в мои легкие, я бы уже разрывалась в вопле ужаса. Но едва увидев мое выражение лица, он в защитном жесте чуть поднял руки вверх и оглянулся на Джареда, словно ища поддержки. Я даже не смогла оглянуться на него, чтобы увидеть его выражение лица. - Он с нами, Анни. Помогает, чем может. Именно он достал нам эти линзы. Я вопросительно приподняла бровь. Страх отступил, оставив место подходящему на его место удивлению. Нет, пожалуй, слишком много потрясений за один сон. Время тянется бесконечно долго, словно застыв как клейкая масса, впитав в себя все мои мысли, что страшили меня три недели. Но ответа я так и не услышала, вместо этого Мелани отстранилась от меня, схватила за руку и потащила на кухню, отодвинув Брода-в-глубокой-воде в сторону. - Мы все тебе расскажем, но ей-богу, Анни, решила угробить себя? Вид такой, словно ты только что из могилы восстала, - с упреком говорит мне она, насильно сажает за стол и тут же ретируется в сторону холодильника, чтобы достать оттуда огромный железный поднос, на котором лежит… Я даже не успела разглядеть очертания, запах добрался до меня раньше, чем Мелани повернулась с этим ко мне. К горлу тут же подступила тошнота, и я зажала рот и нос рукой, стараясь отгородиться от запаха. И почему каждый вдруг поставил в топ своих целей на сегодня – накормить меня? - Примерно такая же реакция у нее была в кафе, - подсказал Джаред удивленной Мелани, встав позади нее и положив руки на ее плечи. - А я то думал, что у нее такая реакция на поддельного «Йена», - он усмехнулся, глядя, как я морщусь, когда он произносит его имя. Ну ничего, Хоу, я до тебя еще доберусь. - Тебе необходимо поесть, Анни, ты истязала себя три недели, положи этому конец, иначе все наши планы пойдут насмарку, и мы еще вдобавок получим твой труп, - Мелани поставила передо мной тарелку, на которой сквозь пальцы я увидела овощное рагу, от одного вида которого меня воротило в два раза больше. Я отрицательно помотала головой и отодвинула от себя тарелку настолько далеко, насколько позволяла вытянутая рука. - Если ты не поешь, то я сейчас же выйду на улицу и буду орать, что я человек до тех пор, пока сюда не нагрянут Ищейки, - с угрозой в голосе произнес Джаред и, словно доказывая свои слова, сделал один шаг в сторону коридора. - Нет, ты этого не сделаешь, - лишь отвечаю я, зная, что он ни за что не поставит жизнь Мелани и свою под угрозу. Как он вообще мог подумать, что я в это поверю? Неужели я и вправду всегда была такой глупой? - Не веришь, значит? Сделаю ведь, - он решительно направился к двери, даже не повернувшись в нашу сторону. Мелани сидела тихо, как и я, раскрыв от удивления рот. Джаред уже открыл входную дверь и вышел на улицу, как я заорала ему вслед. Умеет же манипулировать! - Хорошо-хорошо, я съем всё, что вы мне дадите, только вернись обратно в дом и закрой дверь! – я так и сидела пораженная этой невероятной наглостью. Зато я теперь была абсолютно уверена, что это тот самый Джаред, которого я знала и любила – решительный практик, никогда не мешкающий, никогда не стоящий на месте. Даже не удивлюсь, если узнаю, что вся эта кутерьма – его рук дело, а Мелани лишь беспрекословно и с огромной радостью и храбростью делала то же, что и он, доверяя ему во всем и всегда. - Вот это уже другой разговор. А то твоя худоба, как заноза в ноге, которая чешется, а почесать ее ты не можешь, - он заходит обратно в дом, закрывает за собой, и возвращается в исходную позицию. Только теперь Мелани накрывает его руки своими ладонями и тихо шепчет: - Никогда больше так не делай. Джаред усмехается, нежно целует ее макушку и кивает на меня, все еще смотрящую на стоящий передо мной поднос и тарелку рагу. - Я убью тебя, Джаред Хоу, - прошептала я и тут же закрыла рот рукой. Уже не от тошноты, все еще сдавливающей мою грудь, а в ужасе от своих же слов. Это ведь не могли быть мои слова. Не могли? Разве прежняя я, хотя бы подумала о таких словах? Он лишь улыбнулся с иронией, конечно же, не восприняв мою угрозу всерьез. Я пододвинула тарелку к себе и долго смотрела на нее, гипнотизирующим взглядом, словно надеясь, что случится чудо, и она исчезнет сама по себе. Внутри себя я старалась перепрыгнуть через стену, что отделяла меня от голода, но высота этой стены была вдвое больше, чем я ожидала. Три недели я питалась очень редко, первые дня три и вовсе голодала, выливая еду в окно, пока Целители не забили тревогу, когда я начала падать в голодные обмороки и не начали кормить меня внутривенно. После уже Утешительницы заставляли меня есть какую-то отвратительного содержания кашу, с которой я, словно назло самой себе, постепенно свыклась. Теперь же мне нужно было съесть все то, что они смогут найти. Я с мольбой посмотрела сначала на Мелани, а потом и на Джареда, но увидев на их лицах лишь ожидание, послушно взяла ложку и, борясь с тошнотой, так быстро, как могла, закинула ее в рот и сглотнула. Чтобы организм даже не понял, что произошло. Но с привычкой не поспоришь и впихнутое вознамерилось вернуться обратно. Я успела справиться с приступом рвоты, сжав зубы и с усилием сдерживая себя, сглотнула еще раз. Еда тяжело осела в пустом желудке. - Вот и умница, - с облегчением сказала Мелани, все это время наблюдавшая за мной с жалостью, но в то же время таким выражением лица, которое обычно было у нее, когда с ней было бесполезно спорить. «Тут уж ничего не попишешь» - говорило оно. - Так что же случилось? – не обращая ни какого внимания на ее слова, я старалась вернуться к исходным вопросам. Даже не знаю, что мною двигало в тот момент: желание отвлечь их от желания накормить меня или все-таки любопытство, от которого меня распирало. Первым, к полной для меня неожиданности начал Брод-в-глубокой-воде. Он успел тихо подсесть к нам, когда мы с Джаредом спорили о том, что он не сможет выйти на улицу. Вся его поза так и говорила о том, что беспокоиться не о чем, но я все еще продолжала не верить в столь удобную, счастливую случайность. - Я уже давно начал задаваться вопросом, куда же ты делась, Странница, - его голос ничуть не изменился с нашей последней встречи, такой же добрый, такой же проникновенный, словно он заглядывается тебе прямо в сердце, - Слишком простым было объяснение, что тебя съели койоты, что ты всего лишь потерялась в пустыне. Прошел год, и неожиданно, точно так же как и ты, пропала и сама Искательница, что не давала мне покоя весь это год. Это было еще более подозрительно, все мы знали, насколько она была одержима твоими поисками, но не особо уделяли этому внимание. Прошел еще год, и я стал постепенно забывать об этом, лишь сожалея, что мир потерял столь отважную Душу. Но вот ты вновь появляешься, в другом теле, окровавленная, практически сломанная, как игрушка, на руках у человека, что так яростно умолял тебя спасти! Признаюсь, на тот момент это зрелище подвергло меня в шок, - он замолчал на минуту, окунаясь в омут воспоминаний той ночи, и я неосознанно тоже возвращаюсь в тот день. Только моя память была заполнена лишь звуками, в ней не было никаких картинок, лишь плач, слова любви и дикие, нечеловеческие крики, что вырывались из моего горла. Только боль была меньше по силе, чем в тот момент, когда его забрали у меня, беспомощной, совершенно бессильной. Брод-в-глубокой-воде вздохнул и продолжил. - Тогда я не понимал, что делаю, все мои мысли были заполнены тем, что спасти тебя, пока не поздно, но тело носителя умирало и мне пришлось внедрить тебя в другое. Как ты уже знаешь, девушка, что сбила тебя, не смогла справиться с грузом вины и пришла ко мне, прося, чтобы я отправил ее на другую планету и отдать это тело тебе, словно уже заранее знала, что ты придешь сюда снова. Я был так увлечен, что даже не заметил, как кто-то из добросовестных сотрудников вызвал Искателей! – громко воскликнул он, в негодовании взмахивая руками вверх, - Хотя если бы они только на секунду задумались, посмотрели на ситуацию другими глазами… Он ТАК смотрел на тебя, Странница, словно готов был поменяться с тобою местами. Я видел столько боли в его глазах, когда ты кричала, что это до сих пор снится мне в кошмарах. Но Душам было это невдомек, они выполняли свой долг. Пока ты еще спала, они попытались его увести, но он так рьяно отбивался от них, просил дать время, чтобы попрощаться, чтобы он смог убедиться, что ты жива. С огромным трудом, но мне удалось уговорить их дать вам время. Просто не мог смотреть, как он страдает. Едва его увели, терзаемый неожиданным чувством вины за содеянное, я уволился и отправился в путь, ведь все мои представления об этой жизни стали бессмысленны. Я задавал вопросы им, Странница, но никто не сможет объяснить мне это лучше, чем ты, - он на секунду остановился и положил свою горячую ладонь на мою. Она закрывала всю мою руку, и я вновь почувствовала себя маленькой Лепой, ребенком, что сидит перед взрослыми и старается сделать вид, что он уже все понимает. - Что это было? Я отпустила взгляд, и слезы потекли по моим щекам, капая на деревянный стол и мои коленки. Ведь он рассказывал мне историю о том, как я умерла. Как объяснить ему все то, что я пережила за два года? От безысходности у меня начали трястись руки и ноги, и чьи-то теплые ладони обняли меня сзади. Мелани. Она страдала вместе со мной, словно мы были одним человеком. Мы и были. Две родственные Души. Человек и пришелец. - Я не понимаю, - Брод-в-глубокой-воде отчаянно сжал мою ладонь, призывая к ответу, и я все-таки совладала с собой и подняла на него взгляд. - Я не знаю, как объяснить, - я помотала головой, вторя своим словам, - Вспомните все, то, чему вас учили. Песни Летучих мышей, ледяные города Тумана, яркость Цветов, истории Водорослей, пламя Огненного мира, семья Дельфинов. Свет Истока. Он – мое все. Песня, город, яркость, история, пламя, семья. Свет. Я променяла все это на возможность остаться с ним. Любить его и оберегать. Я отдала ему в руки свою вечность, Брод-в-глубокой-воде. И ни разу не пожалела об этом. Но и этого объяснения будет недостаточно. Не существует слова шире, чем Любовь. Это то, чему меня научили эти люди. Они дали мне веру. Дали мне настоящую жизнь. Я говорила и говорила, слова наконец-то находили язык и вырывались наружу, словно поток воды, обрушенный мне на голову. Все то, что я не могла объяснить Утешительницам, Ищейкам, горожанам вдруг нашло свою оболочку. Мелани лишь крепче сжала меня за плечи, прекрасно понимая, что я имею в виду – мы были одним целым год, это не прошло бесследно. - Это невероятно, - лишь ответил он, не находя других слов. Он шокировано смотрел мне в глаза и тяжело дышал, пытаясь совладать с только что обрушенной на него информацией. Это идет абсолютно вразрез с жизненными устоями Душ, но в то же время в точности повторяет их. Тишина все сильнее давила мне на плечи, и я все-таки решилась ее нарушить. - Что случилось после? Как вы нашли друг друга? Джаред усмехнулся, видимо вспоминая тот день, и глянул на Брода-в-глубокой-воде, как на своего старого друга, словно спрашивая, можно ли ему продолжить. Тот едва заметно кивнул и Джаред, присев на стул, рядом с Мелани, продолжил историю: - Мы с Мелани поняли, что все пошло не так, как планировалась в тот самый момент, когда ты закричала. Не то, чтобы я тебя виню, Анни, но это почти заставило меня поседеть. Мы ждали всю ночь и наконец-то под утро, его вывели из здания. Я видел, как флакончик с ядом забрали из его рук, и тут же понял, что нам всем грозит опасность, стоит им только добраться до воспоминаний Йена. Все еще оставаясь около Лечебницы, я отправил Мелани предупредить Джеба, чтобы они сворачивали удочки и бежали как можно скорее. Мы до сих пор не знаем, где они – верное решение со стороны старика - поэтому нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы выжить посреди огромного города, заполненного нашими врагами. Мелани упрямо отказывалась вернуться в пещеру и постоянно повторяла, что Джейми сможет справиться сам, что там будет для них безопаснее, так что мне пришлось с этим смириться. - Да прямо исстрадался, бедолага, терпя меня, - с саркастично вставила свое слово Мелани, и Джаред лишь нежно поцеловал ее в щеку и снова вернулся к своей истории: - Где-то на четвертый день, на заправке, нас обнаружил он, и нам пришлось вырубить его и затолкать в машину. Хотя, что с ним делать, мы даже не имели понятия. Визгу было столько, что я думал, что у меня лопнут перепонки, - он усмехнулся и бросил насмешливый взгляд на Целителя, и вопреки всем мои ожиданием, тот в ответ скорчил гримасу, - Мелани пыталась ему объяснить, чего мы добиваемся, и едва прозвучало твое имя, он тут же успокоился. Сразу бы так, хах. Может, тогда мои уши были бы в порядке и нормально слышали, - в ответ на его слова, Брод усмехнулся и самодовольно улыбнулся, бросив ему: «Не уходи от темы». Вот уж странный мир. - В итоге мы приехали сюда и попытались выследить тебя. Мы не знали, куда тебя перевели, так что искать пришлось довольно долго. Если честно, я вообще нашел тебя случайно. Увидел сначала «Йена», а потом тебя, старающуюся превратиться в комок и постоянно повторявшей, что его не существует. Я последовал за вами, убедился, что это ты и наконец-то привез сюда. Он самодовольно улыбнулся и посмотрел на меня так, словно ожидал аплодисменты за свою речь. Руки непроизвольно подчинились саркастическому порыву, но я успела остановиться прежде, чем наломала еще больше дров. - И что же дальше? Йена нет, Джеб и все остальные ушли, нам некуда возвращаться, - мои плечи опустились еще ниже, понимая всю безвыходность ситуации. Радовало только одно – я с самыми дорогими мне людьми. И даже, если боль потери никогда не пройдет, они будут помогать мне ее переносить. - Именно поэтому мы и придумали план, - просто отвечает мне Мелани и улыбается, зная свои мысли наперед. Я удивленно поднимаю брови и выжидательно смотрю на нее, ожидая объяснения. - Помнишь, как я убедила тебя в том, что тебе нужно спасти Джареда и Джейми? Помнишь, как ты любила их так же сильно, как и я? – конечно, я помнила, это засело в моей памяти так крепко, что я никогда не смогу забыть, - Мы должны убедить в этом и его, ту Душу, что в теле Йена. Тебе нужно лишь немного постараться, быть рядом, тогда любовь Йена повлияет и на него – и он уже не сможет причинить тебе вред и раскрыть Ищейкам координаты нашей пещеры. Мы будем в безопасности. Все мы. Она улыбалась во весь рот, горя от счастья, думая, что ее план идеален, а я смотрела на нее в изумлении, вовсе не видя в нем никакой счастливой развязки. Она верила в будущее, а я – нет. - А что будет с Йеном? – лишь тихо спросила я, опустив взгляд, не справившись со злостью, видя ее счастливое лицо. Мелани застыла на месте, удивленная моим вопросом. Все правильно, об этом она совсем не подумала. Думала, что это будет так просто для меня, находиться рядом с телом Йена и стараться расположить к себе Райдера, внедренного в тело человека, которого я любила. Так просто! - Мы вернем его, Анни. Ты сможешь вернуть его к жизни! А той Душе мы найдем другое тело, - оказывается, она была удивлена не вопросом, а моей реакцией на ее слова. Она верила в то, что у меня получится. Она всегда верила мне. Даже, когда я была уверена, что мне ни за что не справиться. - Разум Йена стерт, он так сказал. И мы лишь заставим еще одну Душу страдать, - все так же тихо продолжаю я. Йена больше нет. Где же моя надежда, что зародилась тогда, в кафе, когда я его поцеловала? Она умерла так же быстро, как и зародилась. - Он среагировал на твой поцелуй точно так же, как и Мелани, когда вы были единым целым, - неожиданно вставил свое слово Джаред, вспоминая события минувшего дня. - Йен уже влияет на него. Видела бы ты, с какой грустью он смотрел на тебя, когда нашел тебя у фонтана, или как он разозлился, понимая, что ты пытаешься уморить себя голодом. Тебе нужно лишь немного приложить усилий. И тогда все получится. Я понимала, что он говорит правду, но разум перебивал всякие доводы сердца. Подумай, Анни, ты сможешь вернуть Йена, вернешь его к жизни, которую ты у него и забрала. Время платить по счетам. Сколько можно вести счет в мою сторону? Когда я стала столь эгоистичной? Йен заслуживает жизни больше, чем кто-либо, больше чем я и уж точно больше, чем мои глупые сомнения. Я киваю головой, соглашаясь с их словами. Я спасу Йена, чего бы мне это не стоило.