Я в бездну сделал шаг Но вернулся победителем Хоть так и не узнал И если быть точнее То вернулся победитель Но вернулся ли я сам?
Молли Уизли отстраненно от всего мира помешивала в кастрюле варящийся суп. Слегка опустив взгляд, она засмотрелась на кипящую воду оливкового цвета, присущего любимому супу ее младшего сына — Рона. Пару минут она так и стояла и смотрела на появляющиеся пузырьки. Она недоумевала — зачем она варит этот суп, если Рон в Хогвартсе? Зачем она вообще что-то готовит, когда никого из детей нет дома и не будет в ближайшем времени? В шкафу со специальными морозильными чарами стояли готовые блюда. На нее и Артура хватает с головой, но все равно она бездумно помешивает суп, который никто не съест. Внезапно из ее мыслей выдернул стук об стекло. Молли повернула голову и скучающе посмотрела на только что прилетевшую школьную сову. Птица терпеливо ожидала, когда она подойдет и отвяжет от лапки письмо, после чего стремительно клацнула клювом, забирая печеньку со стола, и улетела обратно в школу. Медленными движениями Молли вскрыла письмо от Рона и принялась читать. С каждой новой строчкой, в глазах женщины появлялись новые эмоции. Такой ее Артур и застал — стоящей на кухне и не обращающей внимание на давно уже сварившийся суп, и только на лице была злорадная улыбка. — Молли? — позвал свою жену Артур. — Что произошло? Она молча отдала ему письмо. Прочитав его, Артур Уизли разразился гневной тирадой, слушая которую, Молли улыбалась. Незаметно, но четко и уже давно по знакомой схемой, она становилась собой. Пока Артур продолжал браниться, она посмотрела в зеркало и, не удивившись внешнему виду, лишь грустно вздохнула. От ее былой красоты осталась лишь память. Кем она стала? — Молли, почему ты молчишь?! — А что мне сказать? — слишком спокойно спросила Молли и обернулась обратно к мужу. — Неужели ты думал, что рано или поздно этого не произойдет? Артур скривился — он понял, кто разговаривал с ним сейчас. — Неужели ты действительно предполагал, что мой отец не найдет правду? — Что же он за более чем двадцать лет правды о дочери своей не нашел? — ухмыльнулся Артур. Маски сняты. В гостиной Норы теперь стояли два человека, которые ненавидели друг друга до глубины души. Молли рассмеялась: — Не нашел, зато забрал к себе в род Джинни и близнецов. Умыкнул из-под твоего носа самых одаренных детей. Что ты на меня смотришь? Думаешь, я не знаю, что близнецы гениальны в зельеварении? Не удивлюсь, если они смогут даже придумать новые зелья от болезней. Если, конечно, подумают в нужном русле. А о нашей дочери так я вообще молчу. Признай, Артур, ты проиграл. Вконец рассердившись, Артур не выдержал и ударил Молли по лицу. От неожиданного удара женщина потеряла равновесие и, ударившись носом о стол, упала на пол. по паркету потекла кровь. Но Молли промолчала, даже не вскрикнув, это было единственным, что у нее осталось — она не кричала от боли, встречала ярость своего мужа стойким молчанием, не доставляя ему удовольствия слышать, насколько ей больно. — Пусть он и забрал Джинни и близнецов, это не значит, что я их не верну, — наклонившись к жене яростно прошипел Артур. — А даже если и не верну… Ты, моя дорогая, все равно навеки останешься со мной. Твой отец уже давно отчаялся увидеть в тебе свою дочь, уже никто не помнит, какой была Молли Пруэтт. И, кстати, жених твой любимый давно женат на другой. Удовлетворившись гневом на лице Молли, Артур поднялся в свою комнату, прекрасно понимая, что Молли не может перешагнуть порог их дома — магия проведенного очень давно ритуала не позволит. Когда шаги наверху стихли, Молли почувствовала, что снова исчезает, теряя контроль над собственным телом. Со всей силой, на которую она была еще способна, женщина начертила собственной кровью знак на полу, безумно надеясь, что все-таки хоть кто-нибудь спасет ее из собственного ада.***
— Да, Сальваторе? — ответил Клаус на звонок. Элайджа метнул в брата предостерегающий взгляд, с того станется сделать вид, что он забыл о данном обещании. Клаус закатил глаза. — Я помню, что мы обещали. Адрес скинь, где ты находишься, мы приедем. Сальваторе, не испытывай мое терпение, когда наша мать захочет, тогда и приедем. Не дождавшись ответа, Клаус отключился. — Мог бы и повежливее, — фыркнула сидящая на диване Ребекка. — За любовника бывшего заступаешься? — Он жив? — озадаченно спросил Финн. Клаус поморщился и вышел из гостиной, бурча о том, что надо было убить Стефана еще далеко в двадцатых. Элайджа усмехнулся. — Клаус и сам… питал слабость к этому вампиру. — Чем же он его зацепил? — У Стефана красивые глаза… — прикрыв глаза, вспомнила Ребекка. — Цвет волос красивый, особенно под солнцем, — добавила Рина. — Ты видела его пресс? — поддакнула Ребекка. — Я вообще-то спрашивал, чем он привлек Клауса, а не вас, — перебил вампирш Финн, и обе рассмеялись, а Катерина подмигнула нахмурившему брови и не сводящего с нее взгляда Элайдже. — О, он просто Потрошитель, — махнула рукой, словно это самая обычная вещь, Ребекка. — А, что за обещание было дано Стефану и почему он здесь? — не поняла вошедшая в гостиную Кэролайн. Клаус, вышедший из кухни со стаканом крови в руке, услышав вопрос, развернулся обратно. Кэролайн, заметившая «незаметный» побег мужа, закрыла глаза. — Кто умер? Катерина поджала губы и взглянула на Элайджу, который медленно закрыл книгу и посмотрел на жену брата. О смерти Деймона Кэролайн еще не успели рассказать. Однако, было лишь вопросом времени то, что она узнает. Поэтому, Элайджа спокойно попросил вампиршу присесть и начала пересказывать произошедшие события. В конце концов, Деймона убил именно он, поэтому посчитал нужным рассказать лично. На протяжении рассказа выражение лица Кэролайн не менялось. Слушая о том, что произошло, она параллельно вспоминала свою юность. В старшей школе Кэролайн была популярной, но не популярнее Елены Гилберт. Совсем юная, неопытная в чувствах и завидовавшая подруге, Кэролайн связалась со старшим братом парня Елены. На ее взгляд, Деймон был намного красивее и обаятельнее Стефана. И намного сумасшедшим. Однако, с Клаусом он явно не мог сравниться. Деймон стирал ей память, пил ее кровь и использовал, чтобы подобраться поближе к Елене, продолжая любить Кэтрин. А она была наивной дурочкой, которая это позволяла. Но после события резко изменились, над ними повисла угроза, и все они оказались в одной команде, борющиеся за «свет и добро», ну еще и за свои жизни. Как тогда казалось ей. На самом деле, они все пытались защитить Елену. Самой Кэролайн ничего не угрожало. Кэролайн была дочкой шерифа и королевой школы. Когда-то она была обычным человеком, которого заботили обыденные человеческие проблемы. Майклсон бросила взгляд на вампиршу, которая ее обратила. Катерина сидела на подлокотнике кресла, в котором сидел Элайджа. Мысленно Кэролайн улыбнулась — эти двое настолько гармонично смотрелись вместе, что, казалось, были созданы друг для друга. Кэролайн не могла вспомнить, когда именно ее жизнь свернула в другую сторону? Было ли это тогда, когда Стефан Сальваторе появился у них в школе? Или когда Кэтрин Пирс дала ей свою кровь, а потом убила, превратив в вампира? Или тогда, когда она впервые встретилась с зелеными глазами Никлауса Майклсона и загляделась на его ямочки? Или тогда, когда он пригласил ее на школьный вальс, будучи в обличии Аларика Зальцмана? Она встала и подошла к окну, посмотрев во двор. Элайджа уже давно прекратил рассказ. А может тогда, когда она купила билет до Нового Орлеана, держа за руку пятилетнюю приемную дочь? Когда открыла дверь в свой номер, пропуская внутрь первородного гибрида? Или же, когда она ответила «да» на вопрос выйдет ли она за него замуж? А какая разница? Кэролайн обернулась. В проходе между кухней и гостиной стоял ее муж и не сводил с нее своих зеленых глаз. Когда она настолько сильно в него влюбилась, что бросила всех своих родных, уходя с ним в совершенно другую жизнь? Ее мать до сих пор не знала, чья она жена. Кэролайн улыбнулась и подошла к столику с телефоном в полном молчании. Никто в гостиной не решался заговорить. В такой же тишине она набрала знакомый номер, и в трубке послышались гудки. — Алло? — голос Лиз Форбс послышался с другого конца. — Мам, я вышла замуж, — спокойно, словно она рассказывала про поход в магазин, а не про собственную женитьбу, сказала Кэролайн. Из трубки послышался стук упавшего телефона. После все услышали как шериф чертыхнулась, и только потом ее мать снова заговорила: — Прости, милая, что? — Я вышла замуж. Молчание. Тишина окружала Кэролайн со всех сторон, оттого она вздрогнула, когда почувствовала знакомую руку, обнимающую ее за талию. Клаус подошел незаметно. Он не затрагивал тему, связанную с матерью Кэролайн и никогда не настаивал на том, чтобы Лиз Форбс узнала правду. В конце концов, он определенно не нравился матери Кэролайн, но, если быть честным, Клауса это вообще не волновало. Ему было достаточно того, что Кэролайн была с ним, они растили дочь и были счастливы. Он уже давно не желал большего. Его все устраивало. Однако, сама блондинка часто переживала по этому поводу, и все эти годы молчала. Лиз Форбс знала только о приемной внучке и понятия не имела, что у нее есть зять. — За кого? — прохрипела женщина. Кэролайн вздохнула. — За отца своей дочери, — Лиз Форбс молчала, ожидая продолжения. Она не знала, кто приходился отцом Хоуп. — За Клауса Майклсона. Я вышла замуж десять лет назад. Лиз Форбс ничего не ответила, находясь в полнейшем шоке. — Мам, я приеду через неделю? Сможем поговорить лично. — Да, конечно, — только и смогла ответить шериф, и Кэролайн отключилась. А потом ответила Элайдже: — Деймон сам виноват. Когда ее моральные принципы настолько сильно изменились, что она так отреагировала за смерть давнего друга? Когда милая и добрая Кэролайн Форбс навсегда исчезла, переродившись в Кэролайн Майклсон? Она не успела ответить на этот вопрос сама себе, так как открылась входная дверь, и в дом вошли ее свекровь, Кол, Айрис и еще одна незнакомая рыжая девушка. — Что с детьми? — сразу спросила Кэролайн, помня, что они были в школе. — С Хоуп, Гарри и Гермионой все хорошо, — махнула рукой Эстер. — Эта ситуация их вообще не касалась. То есть, касалась, — она бросила взгляд на рыжую девушку. — Но только косвенно. — В смысле? — не понял Элайджа. — Эта девушка, — Эстер указала на Марлин, которая молча осматривала помещение. — Невеста и мать сына Сириуса Блэка. А кто Сириус Блэк вы и без меня знаете. — А здесь она-то что делает? — нахмурился Никлаус. — Она стала вампиром, и между ней и Колом образовалась кровная связь. Финн вопросительно поднял брови, Кол непроизвольно сморщился, Марлин грустно вздохнула, Клаус засмеялся, а все остальные удивленно молчали. — Это не смешно, Ник, — отреагировал Кол. — Я вижу ее впервые в жизни! — Никто не знает, как образуется кровная связь, братец, — хмыкнул Клаус. — Кстати, мам, не можешь тут одного вампира воскресить по-быстрому? Есть тело, заклинание и его брат, которому мы обещали воскрешение. Эстер, повесившая пальто на крючок, обернулась с обреченным взглядом к сыну. — Что вы опять натворили?***
Слизеринцы вместе с тремя гриффиндорцами собрались в Больничном Крыле, где на кровати сидела Дафна Гринграсс. Сначала мадам Помфри хотела выгнать такую компанию из Больничного Крыла, чтобы они не мешали девушке поправляться, но не смогла устоять перед девятью умоляющими взглядов, которые бросили на нее подростки. Дав им час, она ушла в свой кабинет, решив не мешать друзьям общаться. В конце концов, после пережитого Дафне лучше быть в компании, она, таким образом, отвлекалась от того, что с ней произошло. — Это все так ужасно, — поморщилась Гермиона. — То, что тебе пришлось пережить. — Я в порядке, — покачала головой Дафна. Но увидев несколько пронзительных и неверующих взглядов, добавила. — Буду в порядке. — Мы будем рядом, — сказал Гарри. — Вообще, давайте больше никогда не ходить по одному? Мне что-то кажется, что высказывание «Хогвартс — самое безопасное место в Магической Британии» полностью лишено смысла. Драко усмехнулся: — Дети могут быть более жестокими, чем их родители. — Давайте… — Только… — Без… — Этой… — Философии… — заговорили в привычной манере близнецы. — Вы можете говорить нормально? — с отчаянием спросила Хоуп. Близнецы одновременно покачали головой, и все вдруг рассмеялись. — Я их уже сто раз просила, они нормально разговаривают только при дедушке, — закатила глаза Джинни. — Кстати, поздравляю, — улыбнулась Дафна. — Я только недавно узнала, что вы теперь Пруэтты. Это очень древний и богатый род… — Не будь, как Драко, прошу! — взмолилась Гермиона. — Он нам постоянно говорит о благородстве и богатстве чистокровных родов. Серьезно, у меня порой возникает ощущение, что он не может говорить на другие темы. Особенно он любит рассказывать о влиянии рода Малфоев. — Герми, ты тоже косвенно принадлежишь к роду Малфев. Ты ведь моя кузина, — оскалился Драко. — О, нет, — в притворном ужасе закатила глаза Гермиона и прикоснулась тыльной стороной ладони ко лбу, словно сейчас упадет в обморок от такой новости. Драко слегка толкнул кузину в плечо. По Больничному Крылу снова разнесся детский смех. — Знаете, что, а давайте дружить вечно? — вдруг предложила немного мечтательным голосом Джинни. — И как мы это сделаем? — Пообещаем друг другу всегда держаться вместе, приходить друг другу на помощь, заступаться за друг друга и никогда не забывать о друг друге. — Ты предлагаешь создать собственную группу? — нахмурился Драко, пытаясь понять подругу. — Что-то типа того. — Последними, кто создавал что-то подобное, были Пожиратели Смерти, — добавил Тео. — Что вы на меня смотрите? В таких группировках именно это и обещают. — В таких группировках обычно есть определенные цели, за которые они и сражаются, — парировал Гарри. — И какие у нас цели? — Выжить в Хогвартсе подойдет? — предложил один из близнецов, и все усмехнулись. — Вы можете минуту не шутить? — посмотрела на них Гермиона. — Мне нравится эта идея. Давайте создадим собственное сообщество, члены которого будут всегда защищать друг друга? А цели… Например, сначала мы можем собираться по учебным вопросам. Практиковаться друг с другом, помогать с домашкой и остальное. — И кто из нас Темный Лорд? — улыбнулась Дафна, в душе уже согласна. — Гарри, — сразу озвучила Хоуп. — Он тут самый страшный и темный. Подходит по всем параметрам. — Сестренка, а ты не офигела? — На правду не обижаются! Ты в год убил темного мага, так что все честно. — Я это даже не помню! — Это не отменяет того, что ты его все-таки угробил. Бедного несчастного Темного Лорда, вот как тебе не стыдно, Гарри? Гарри закатил глаза, но все остальные рассмеялись и вдруг закивали в поддержку Хоуп, отчего Гарри повторно закатил глаза. — Тогда на правах Темного Лорда я первым клянусь быть рядом с вами, поддерживать каждого, помогать в трудностях и защищать, — с улыбкой Гарри вытащил руку ладонью вверх и протянул вперед. Спустя секунду на его ладонь опустилась ладонь Хоуп, которая повторила его слова, а потом каждый из присутствующих, кладя свою ладонь поверх другой. Когда все они сложили ладони друг на друга, Тео спросил: — И как будет называться наша группа? — Лотос. Стоило Гарри ответить на вопрос, как внезапно вокруг их сомкнутых ладонях появился оранжевый круг, завлекая всех присутствующих в полупрозрачный купол. Каждый почувствовал сильный ветер, окруживший их круг. Когда же ветер успокоился, они увидели, как оранжевый круг превратился в линии и сомкнулся на запястьях. Магия окружила девять подростков, принимая клятву. На свет родилось новое сообщество магов и не только.