Villain Romantic

В этот день Гастон стоял перед зеркалом и всячески прихорашивался. Сегодня день всех влюбленных, и потому он пригласил к себе в гости свою возлюбленную. — О, Белль все-таки согласилась? — поинтересовался вездесущий Лефу, помогая своему другу с организацией праздника. — Да при чем тут она вообще? — последовал недовольный возглас. — Ты разве забыл, что из-за нее меня чуть не укокошило Чудовище? У меня есть девушка и красивее этого книжного червя, и которая отвечает мне взаимностью. — О, и кто же она? — А неужели я про нее тебе еще не рассказывал? — Нет. — Это Круэлла де Виль, английская аристократка, одержимая шубами из натуральных мехов. Она любит меха, которые я, как замечательный охотник, могу для нее подстрелить, а я люблю, когда симпатичная девушка расхваливает меня на все лады. Так что каждый из нас нашел что-то в другом. — Здорово. — расплылся в глупой улыбке Лефу. — А мне можно будет быть с вами? — Однозначно нет. Третий — лишний. — Вот какой ты, Гастон! Сам же говорил — братанов на цыпочек не меняют! — А я и не собирался на кого-то менять такого подпевалу, как ты, который постоянно мне льстит и тем самым повышает мою и без того высокую самооценку. Просто ты позоришь меня всегда своим дебилизмом! — Но мы же с тобой друзья... — Да, но друзья и влюбленные — разное, и нехорошо все смешивать в одну кучу. Если это что-то для тебя изменит, то можешь посмотреть на мою душеньку, когда она придет, а потом сразу же уйдешь куда-нибудь и не будешь мешаться у меня под ногами. Устроит это тебя? — Вполне. — Ну, вот и договорились. Помогая своему более успешному и красивому товарищу, коротышка все думал о том, какая она, эта загадочная незнакомка Круэлла де Виль. Гостья оказалась изящной и весьма экстравагантно одетой, уже взрослой женщиной средних лет, которая была старше своего возлюбленного лет на десять точно. Как только дамочка вошла в помещение, Лефу бегло осмотрел ее и поторопился ретироваться — уговор дороже денег, особенно уговор с Гастоном. Круэлла, стуча шпильками по каменному полу, приблизилась к сидевшему за накрытым мясными блюдами столом бравому охотнику, одетому по случаю свидания своей мечты в светлую кружевную манишку, выходной красный камзол, новые кожаные сапоги, ослепительно белые кюлоты, и сегодня элементом его образа был даже галстук-лента вишневого цвета, завязываемый лишь изредка. — Вижу, ты основательно подготовился к свиданию со мной — в пух и прах разоделся! — заметила аристократка. — А как же иначе? — последовал ответ. — Ведь ты — первая и единственная девушка, которая ответила на мои чувства взаимностью. — А что, были такие, которые посмели отказать Гастону? — Была. — Ну что ж, я могу сказать только одно — она совершила самую большую ошибку в своей жизни, упустив такого парня! — Ты не поверишь, Кру — Белль предпочла МНЕ гадкого и невоспитанного принца, которого когда-то давно колдунья заслуженно превратила в Чудовище. Этот зверь удерживал Белль, а эта дурында встрескалась в него по самую макушку. — Ну, если эта девчонка влюбилась в того монстра, который посадил ее в темницу, то я сильно сомневаюсь в том, что у нее было все в порядке с головой. — сделала вывод аристократка. — Стокгольмский синдром налицо! — Вот поэтому я и рад, что сейчас со мной ты, а не она. — А можно у тебя узнать причину, почему ты, такой молодой, положил глаз на женщину постарше? Если бы было наоборот, тогда было бы все ясно и понятно. Или же ты выбрал именно меня потому, что тебе не везло в любви с ровесницами? — Почему же? — пожал плечами молодой человек. — Никто не охмуряет девушек лучше Гастона! Мне множество красавиц строит глазки. — И почему же тогда ты предпочел меня, а не кого-то из них? — задалась вопросом его собеседница. — За мной никто никогда не ухаживал, а единственные мужчины в моем окружении — Хорас и Джаспер — всего лишь мои пешки. — Ну, просто ты очень похожа на мою маму, единственное различие между вами — моя покойная родительница была брюнеткой, а у тебя двухцветная шевелюра. Кстати, хотел спросить — ты натуральная брюнетка или блондинка? Интересно все-таки, какую из сторон головы ты красишь. — Не поверишь, но никакую — мои волосы такие от природы. Кстати, расскажи что-нибудь о своей родительнице. Ле Гюм вытащил из шкафчика картинку, бережно заключенную в стеклянную оправу. На рисунке были изображены крепкий мужчина средних лет, одетый в охотничью одежду, и молодая костлявая девушка болезненного вида, удивительно похожая внешне на Круэллу, и с явным трудом держащая на руках крепенького бутуза с черным пушком на голове. — Это моя матушка нарисовала, когда еще живая была. — поведал Гастон своей возлюбленной. — У нас не было фотоаппарата, а маме хотелось сохранить кадры из своей жизни. — А сложно ей было рисовать? — Мама по памяти рисовала. Тут, конечно все не прорисовано, как у настоящих художников, но эта картинка — единственное, что у меня осталось от моей матушки. Я очень рано стал сиротой. — А как к тебе относился отец, или он тоже отправился в мир иной, когда ты был еще малышом? — полюбопытствовала Круэлла. — Нет, моего родителя не стало сравнительно недавно. Он растил меня, обучал охотничьим премудростям и очень любил, хоть и никогда не баловал. — Повезло тебе, я, наоборот, росла без отца и с матерью. — А почему тебе не повезло? — поинтересовался Гастон. — Твой папаша еще был более или менее нормальным, а моя мать была больной на голову. Не хочу вспоминать... — Ну, давай тогда не будем о грустном. Элли, я тебе подарок приготовил — меха для шубы! Де Виль принялась с восторгом рассматривать презент, вертя в руках так и эдак многочисленные шкурки, содранные с ценных пушных зверьков и тщательно просушенные. — Какая красота! Ох, я уже представляю, сколько шуб получится из всей этой охапки! Три, а может быть, даже четыре! Ты подстрелил их для меня? — Разумеется, моя душенька. А как же иначе? Никто не охотится лучше Гастона! — Безусловно. Я это прекрасно знаю! И кстати, у меня для тебя тоже есть кое-что потрясающее! Взгляни-ка на это! С этими словами женщина протянула своему возлюбленному вместительную черную охотничью сумку, явно сшитую из дорогой кожи редкого вида крокодилов, и вдобавок на ней красовалась блестящая серебристая надпись: «Никто не охотится лучше Гастона!». — Ну спасибо, Элли, удружила! — обрадовался охотник. — В такую изысканную сумку только придется холщовый мешок вкладывать, чтобы ее кровью животных-то не загадить. Влюбленные еще долго сидели и беседовали обо всем на свете, а когда все-таки пришло время расстаться, Гастон заключил в объятия свою почитательницу, та чмокнула его в щеку, после вышла на улицу, запрыгнула в автомобиль, на котором сюда приехала, вставила ключ в зажигание, надавила на педаль и тронулась, уезжая прочь. — Ну, как все прошло? — полюбопытствовал все это время терпеливо сидевший в соседней комнате Лефу у своего приятеля, когда последний зашел в помещение. — Чудесно! — последовал ответ.