Villain Romantic

Четырнадцатое февраля, однако малышке Рапунцель невдомек, какой сегодня праздник и что сегодня вообще есть праздник. Впрочем, это и неудивительно — девочка уже семь лет, причем практически с самого рождения, жила в глухой башне, ни разу в жизни не выходя за ее пределы. Ее названная матушка тем временем собиралась на рынок, параллельно раздавая белокурой девчушке указания: — Я сейчас ухожу. Значит, так: ешь все, что я оставила тебе на столе в корзинке, а спать ложись без меня — у меня появилось много дел, и я приду лишь под утро. На обратном пути я зайду на базар за провизией и другими нужными вещами, чего тебе купить? — Новых красок, а то старые уже почти закончились. — ответила девочка. Готель вышла на улицу, помахала на прощание рукой своей воспитаннице, выглянувшей из окошка под самой крышей, вскочила на коня и поскакала, но не по делам, а направилась в резиденцию главного парижского министра Фролло. Тот тем временем отправился на колокольню, куда поселил своего приемыша Квазимодо, принес мальчику еду и наказал звонить в колокола в нужное время, и после удалился, заявив, что у него сегодня куча дел, хотя на самом деле у него было свидание. Отправившись к себе, мужчина выдвинул ящик стола, поскорее сгреб туда все, что стояло или лежало на столешнице, застелил ее отрезом розовой материи, поставил два хрустальных бокала с золотой каймой, откупорил бутылочку вина, нарезал побольше различных экзотических фруктов, которые во Франции было очень сложно и дорого купить, тем более зимой, затем еще дорогого сыра... Затем, критически осмотрев стол со всех сторон, Фролло решил посыпать скатерть белыми с красной окантовкой лепестками роз, а также вытащить из ящика стола два серебряных подсвечника и пару длинных толстых свечей из своего запаса. Хоть всем злодеям до одного были чужды розовые сопли, но главным романтиком из них несомненно являлся именно Клод. Он хоть и не был излишне сентиментальным и к тому же, прекрасно знал о том, что на бесполезные и тривиальные подарки вроде цветов и конфет для всех злодеев было наложено негласное строжайшее табу, но все же решил найти лазейку в устоявшихся традициях и создать романтическое настроение себе и своей даме сердца, украсив стол лепестками роз и поставив две свечи. По крайней мере, по поводу того, как можно или нельзя сервировать стол, у злодеев не сложилось устоявшихся взглядов, и потому Фролло решил этим воспользоваться, самое главное то, что подарок подходит. Стоп, а где же сам подарок? Надо бы его вытащить из ящика стола и положить поблизости, чтобы при гостье не рыться в поисках презента. Осторожно, чтобы ненароком не обернуть ничего из стоявшего на столешнице, Клод нагнулся, открыл нижний ящик стола, порылся в лежащих там вещах и извлек сложенную бархатную накидку, отороченную мехом куницы, и цветок из янтаря, цитрина и кварцита, удивительно похожий на тот самый волшебный цветок, за которым так давно охотилась Готель до того, пока не украла новорожденную светловолосую принцессу, ставшую для нее новым волшебным цветком. Через некоторое время с улицы послышалось конское ржание. Судья выглянул в окно и, увидев, что прибыла его возлюбленная, поскорее накинул свою теплую меховую мантию и выскочил на улицу, навстречу своей красавице. Он поднял ее над покрытой свежим снегом землей и закружил, счастливо улыбаясь, а после, довольный, изрек: — Готель, краса моя, я так рад тебя видеть! — А я-то как рада! — последовал ответ. — Я еле вырвалась, хорошо еще, что Рапунцель уже более-менее взрослая и ее уже можно оставить одну на ночь, иначе бы мы не увиделись. — Как бы там ни было, а я очень рад тому, что у тебя появилась возможность посетить мою скромную обитель. Прошу следовать за мной. Готель поднялась по лестнице вслед за своим возлюбленным и прошла в его кабинет. — О, я вижу, ты основательно подготовился к моему визиту! — заметила она, показывая рукой на заставленный всяческими изысками стол, который, плюс ко всему, был украшен лепестками роз и двумя свечами в серебряных подсвечниках. — Ой, сейчас! — спохватился Клод, схватил подсвечники, подошел к висевшей на стене иконе, наклонил свечи над огоньком в лампаде, зажег их таким образом и осторожно водрузил их назад на стол. Усевшись в кресла, злодеи сразу же начали общаться: — У меня появился Квази благодаря тому, что я украл его у его матери, когда он был еще младенцем! — начал Фролло. — О, я тоже украла мою малышку! — продолжила его пассия. — Причем прямо из-под носа у ее родителей! — Я все это время прятал этого горбатого уродца на колокольне. — Я тоже держу Рапунцель взаперти в башне! — Все-таки нам с тобой очень повезло, что мы когда-то давно повстречали друг друга! — синхронно произнесли оба влюбленных после некоторой паузы и улыбнулись, видя, что они настолько близки друг другу, что даже читают мысли друг друга. Они некоторое время вновь сидели молча, счастливо улыбаясь. — Все-таки жаль, что у каждого из нас двоих есть по одному приемному ребенку, а родных нет. — понурила голову гостья. — Не желаешь ли ты исправить это прямо здесь и сейчас? — поинтересовался у нее ее собеседник, подергивая бровями и нагло улыбаясь. Хоть Готель и не была против этого, тем более, она сама намекнула Клоду таким образом, чтобы он сам подумал о том, о чем бы ей хотелось, однако прекрасно знала о том, что для того, чтобы заинтересовать мужчину, нужно побольше упираться и брыкаться, чтобы он не подумал, что она легкодоступная. Поэтому женщина отвесила Клоду звонкую пощечину, сердито нахмурила тонкие, тщательно выщипанные бровки и гневно воскликнула: — Нахал! Извращенец! — Какая женщина... — вполголоса восхитился Фролло, проведя рукой по покрасневшей щеке. Уж что-что, а этот нехитрый маневр со стороны дамы его сердца возымел над ним эффект. — Я ж совсем забыл, душенька моя — я же тебе подарок приготовил! С этими словами мужчина протянул своей даме сердца сверток, специально завернутый в несколько слоев черной с вишневыми орнаментами бумаги, чтобы была хоть какая-то интрига. Красавица наконец полностью распаковала кулек и развернула аккуратно сложенную накидку, чтобы как следует ее рассмотреть, и была восхищена роскошной одежкой. — О, какая красота! И главное, вишневого, моего любимого цвета! Куда же я такое носить-то буду? На такую красоту даже дышать жалко! У меня, мой восхитительный, тоже для тебя кое-что есть. Сверток, который она вручила Клоду, был намного меньше по весу и объему, чем тот, который он ей преподнес. Что же там? Интересно... Внутри оказались чудесные кожаные перчатки, украшенные атласными пришитыми узорами. Этот элемент гардероба явно стоил очень дорого. Надо бы примерить... Засунув кисти в перчатки, судья заметил, а вернее, почувствовал, что внутри что-то есть. — Осторожнее, они с начинкой! — заговорщицки улыбнулась дама. Стянув перчатки, Фролло легонько потряс их над вытянутой ладонью, и на нее упало четыре золотых перстня с большими драгоценными камнями, он примерил и их. — Ну что ж, спасибо большое тебе, нашла, чем меня порадовать! — улыбнулся Клод. — Кстати, это не все, у меня для тебя есть еще один презент... Куда же я его положил? Я сегодня такой рассеянный... Мужчина вскочил с обитого бархатом кресла, высматривая место, куда он положил красивый цветок, и после увидел его на тумбочке. — Смотри-ка, какая красота! — Клод, это что, самоцветовая копия волшебного цветка? Она бесподобна! — Ну что ж, я очень рад, что тебе понравилось. Я бы ни за что не простил бы себе такой оплошности — позабыть про этот подарок. Кстати, хотелось бы уточнить — ты на сколько ушла? — Я предупредила свою девочку о том, что возвращусь только рано утром, и наказала ей ложиться спать без меня. — был ответ. — Тогда потрясающе, значит, будем сидеть до самого рассвета! Двое злодеев сидели за столом, болтали обо всем на свете, и часы пролетели мгновенно: вот уже начался рассвет. — А давай выйдем на балкон и поцелуемся там, любуясь на это явление природы! — предложил мужчина своей гостье. — Ишь какой быстрый! Ты уговори меня на это для начала, а потом уже — поцелуемся! — У тебя все губы перемазаны после фруктов, дай-ка я это исправлю! — Ну что ж, так уж и быть, пошли целоваться на балкон. — с притворной неохотой протянула Готель. — Ты все-таки редкостный хитрец.