Неделя

-Папочка, тебя мама ждет. Ты обещал, что зайдёшь к ней сейчас. -Да, Ась. Как твоя ручка? -Уже лучше, но папа, маме было хуже. -Малышка, послушай… ты не виновата в состоянии мамы, не вини себя за это. Так случилось, так бывает, мама эмоциональный человек и она была очень вымотана за этот день. А ещё она очень сильно тебя любит и испугалась за тебя, слышишь? — кроткий кивок и такие её океаны ему в глаза. — А ещё у тебя мамины глаза. Я к маме, тебя позову, хорошо? -Да, папуль. Мнётся у двери, смотря на бледное лицо. Боится представить, какую бурю пережила его хрупкая девочка за последние пятнадцать минут. Паша подходит к нему здороваясь, как обычно, лишь глазами. -Как она? -Сейчас заснула. Очень боялась за Асю. Что случилось, объяснишь? И да, она ела? -В том и дело, что не ела. Ужин был уже готов, как кроха стакан уронила и… порезалась. Мы сидели с Таней в комнате, вытирая её слёзы и шутя, про то, как давно я знаю её цитаты. А дальше анфисин крик, звонок тебе, дочка, плачущая от боли и Таня, боящаяся за неё. Очень сильно боящаяся. Как будто вынули живую, физическую боль. Как с Анечкой. Любимая, но так и не родившаяся дочь Тины и Дана. Старшая сестра Анфисы была бы. Её ночные истерики и его страшные сны. Как Паша позвонил с одной фразой «приезжай», которой хватало, для того, что бы гнать на повышенной скорости, нарушая ограничения, из Одессы в Киев. Они оба помнят, как держали поочередно женщину за руку, пока та искала смысл жить. Помнят, как неделями не отходили от её постели, что бы предотвратить паническую атаку. Как учили заново ходить, радоваться, просто жить. Как она пришла к Дану, вся в слезах «я беременна», а он бесконечно шептал, что справятся. Что он ею гордится и будет рядом. И никто не мог представит, как сильно её задел вопрос от дочери «единственной?» — нет, Ася, нет. У тебя была старшая сестренка, но о ней тебе, может быть никогда и не расскажут. Потому что больно. Потому боль намного глубже осколка от стакана. Боль, разъедающая по ночам, стоящая комом в горле. Но не ей одной посвящены слёзы в плече, в подушку, в коленки. Каждый сам скажет, кому посвящена и насколько глубокая боль. Та, которая не заживает. -Думаешь, как с Анечкой? — видит его пустой взгляд, на секунда забывая, что это он не отходил от своей женщины ни на шаг, держал её за руку, когда мир горел в обломках, шептал каждую ночь сказки, успокаивая плачущую ночами на плече жену. Что эту боль он тоже переболел вместе с ней. Но знал, кому тяжелее. -Да. Молчат. Им хватило слов. Дан не знает, как уедет в тур. Паша боится выпускать её через месяц на премию. -Даник…-хриплый голос прорезает тишину. -Маленькая, как ты? — подбегает к изголовью дивана, целуя в хрупкую руку. Видит в её глазах собственный страх. — Асечка в порядке, стоит за дверью. Она очень испугалась за тебя. И, кажется, у нас очень умная дочь. -Я в порядке. Родной… я в тот момент подумала, какой бы прекрасной была бы старшей сестрой Анечка. Почему желание выкинуть из всех предложений «бы» растёт с каждым годом сильнее. Ведь ей уже могло быть шесть с половиной лет.-вздыхает, ловя на себе взволнованные взгляды. — Позови Фисоньку. Паша открывает дверь, позволяя девочке зайти в комнату. -Мамочка, ты меня очень напугала. Скажи, а как я могу сделать тебя счастливой? Детский, казалось бы простой вопрос, но выбивает её из колеи на несколько секунд. -Ты…ты и есть мое счастье, Анфисушка. — замолкает на пару секунд снова, понимая, что в полном имени дочери до Анны не так далеко. Наконец понимает, почему так редко использовала полное имя дочери. От осознания рука начинает слегка дрожать. -Танечка, ты чего так переживаешь, родная? -А ты сравни имена Анфиса и Анна и пойми от какой буквы меня бросает в дрожь. — она сжимает его руку со всей силы, он целует её, пытаясь забрать хоть часть переживаний у хрупкой девочки. -Мамочка, я чуть-чуть подслушала под дверью, я знаю, это плохо, прости, но… у меня была старшая сестренка? -Асечка, мама сейчас очень переживает, но да… ты права. Эта девочка не родилась, она улетела на небо ангелом. Её звали… и зовут Анечка. -Я поняла, пап. Мама вся дрожит, мам, не волнуйся, пожалуйста так. Я знаю, что никогда не увижу Анечку, но я всегда буду её любить. Ведь она моя сестра. Родная сестра. Мамочка, ну чего ты? -Маленькая моя, я уверена, Анюта тебя тоже любит. Пошлите есть? Паш, ты будешь? -Не, Тин, я домой. На дорогах и так скользко, сейчас дождь начнётся… я правда домой. -Осторожней… и спасибо. -Дан, не провожай, я помню где дверь. И, помни про стекло на кухне. -Девочки, я уберусь и принесу вам сюда еды, хорошо? -А почему сюда? Дан…-перевела взволнованный взгляд на него. -Ася на кухню боится ходить. Скоро буду, родные. -Спасибо, милый. Асечка, ты чего задумалась? -Думаю о том, какая я счастливая дочь двух прекрасных людей. -Иди сюда, малышка. — говорит, садясь на край дивана. — Ты маленький, яркий лучик, пробивающийся сквозь темную чащу моего леса. Я люблю тебя… до Луны и обратно. Нет, даже больше, -звонкий смех наполняет комнату. — Ась, ты знаешь, что любовь между матерью и дочерью невозможно измерить? Она с каждой минутой растёт с геометрической прогрессией. То есть… очень-очень сильно. -А разве тогда она не должна когда-то взорваться? Мама, я не хочу, что б наша любовь взорвалась. -Малышка, а наша любовь — Вселенная. А Вселенная бесконечна. Дочь, мы просто бесконечность, — детский и женский смех в унисон звучат как простое слово, которое так сложно составить каждому в жизни. Счастье. -Девочки, ну поздно. Вы чего? -Мы счастливы. -Я бесконечно рад, что хоть чуть-чуть прикасаюсь к вашему счастью. -Ну ты чего? Дааан, ну ты же главный компонент зелья счастья. Да, дочь? -Ага. А ещё папа тоже наша бесконечность. Говорят, у любви нет степени, уровня и всякие там ваши ещё взрослые слова, в которых я запуталась. А у нашей есть одно значение. Бесконечность. — малышка улыбается, смотря то на маму, то на папу. Смеётся, пряча смущение в маленьких ладошках. Совсем как мама. -Тань, и после этого ты спрашиваешь почему наша дочь такая мудрая? Ей есть в кого. Ася, у тебя не только мамины глаза. Ты маленькая её копия. -Не правда, твоя. — обижено дует губки. -Таня, кому тут пять лет? -Нам. Смеются. Счастье. Оно есть. Оно живет в этом доме. Несмотря ни на что.