***
Комната была убрана богато даже, пожалуй, на грани с безвкусицей. Высокие окна с бархатными золотыми шторами, зеркало в толстой золотой оправе, стулья, пуфики и даже изголовье кровати — всё было отделано под золото. В этом писке безвкусной роскоши её чёрное платье смотрелось почти траурно. — Где я? — спросил Ричард первым делом. — Фэйр-эйл, — протянула ведьма. — И это что-то должно мне сказать? — уточнил Ричард, параллельно проверяя есть ли на руках верёвки. — Я думала, ты знаешь всё, — качнула головой Крессида, растягивая слова в своей манере. — Всего знать нельзя, — холодно ответил молодой человек, — только глупец может думать, что знает всё, мудрец же всегда сомневается. — Как чудесно сказано, запишу себе в дневник. Некоторое время они молча друг друга изучали. Ричард ещё раз отметил, сколь мало осталось в Крессиде от Кэтрин. Голос, мимика, движения, макияж — всё было чужим и чересчур манерным, приторным, ненастоящим. Но на секунду, когда она молчала и не двигалась, Ричард разглядел в её лице черты Кэтрин. — Зачем я здесь? — первый нарушил тишину он. — Теперь куда теплее, — хмыкнула девушка, вставая с пуфика. Чёрное платье шуршало, когда она ступала по комнате. — Ты вытащила меня из лагеря, судя по шуму в ушах, меня контузило от взрыва, возможно, сотрясение, боль в правом боку, скорее всего, несколько сломанных рёбер, а ещё твои невыносимые духи заставляют мой желудок сжиматься, — отрывисто прокомментировал Ричард, внимательно наблюдая за ведьмой. — Ну вот а я думала, что роза тебе понравится, — с лёгкой обидой в голосе ответила она, невзначай проводя рукой вниз по шее. — Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет… — пробормотал Ричард, чуть сбиваясь с мысли. Голова всё ещё гудела. — Прости? — Крессида даже замедлила свои шаги на секунду. — Шекспир, 16 век, почитай на досуге, — порекомендовал он. — Обязательно, — проговорила девушка, останавливаясь около позолоченной спинки кровати. Она внимательно осмотрела молодого человека в чёрной рубашке и чёрных брюках, которые она сама очистила и починила магией несколько часов назад. — Как тебе моё решение? — она облокотилась на спинку кровати. И без того низкий вырез платья открыл взгляду её декольте. — Элегантно, — признал Ричард, стараясь смотреть ей в глаза. — Я рада, что тебе понравилось. Девушка чуть наклонила голову, с удовлетворением наблюдая, как невидимые путы на руках и ногах, не дают ему встать с кровати. — Почему я всё ещё жив и зачем нахожусь здесь? — как можно более бесстрастно спросил молодой человек. — Я знала, что ты довольно умён, — признала Крессида, чуть искривив алые губы, — это мне пригодится. Она обошла кровать по правой стороне и присела на край. — Видишь ли, как ни больно признаться, мне нужна твоя помощь. Нужно кое-что расшифровать. Некоторые документы. Очень древние. — Хочешь сказать, что среди Логофетов нет людей, занимающийся дешифровкой? Или что ты или твои древние сёстры, обладающие всеми знаниями прошлого, не могут что-то расшифровать? — издевательски поинтересовался пленник. — Мог бы не упоминать мой возраст, — недовольно заметила Крессида, скрестив руки на груди. — Только если… — Ричард сделал паузу, кое-что осознав, — ты не хочешь, чтобы кто-то об этом узнал. Крессида внимательно посмотрела на него, отбросив всё своё кокетство. — Никто и не узнает… потому что все думают, что ты погиб. Ричард удивлённо вскинул брови. — Видишь ли, когда я нашла тебя на поляне, я… обставила всё так, что все подумали, что я забираю твоё тело. Из сентиментальных соображений, разумеется, — добавила она. — Которые у тебя, разумеется, отсутствуют. — Разумеется, — согласилась ведьма, — но зато теперь ты можешь считать себя свободным от всех условностей. Никто больше тебя не осудит. Когда ты мне поможешь, ты сможешь заняться тем, что тебе нравится, а не тем, чего от тебя ждут другие. — И чем же я тогда займусь? — спросил Ричард, удивляясь и одновременно остерегаясь её осведомлённости. — Я же сказала тебе тогда в архиве Министерства, — напомнила ему ведьма, — станешь Высшим алхимиком. Магистром смерти. Верховным магом. Ричард сузил глаза. — Это были мальчишеские мечты. Я их перерос. — Или тебя заставили от них отказаться? — спросила Крессида, казалось, заглядывая ему в самую душу. Молодой человек напряжённо смотрел на ведьму, ожидая, какую ещё давнюю мечту она вытащит на свет. — Ты плохой легилимент, — заключил он. — Ты как открытая книга, — произнесла девушка с усмешкой, — особенно, учитывая, что я знаю всё, что знала о тебе Кэтрин. Имя больно резануло что-то груди, а враждебный нейтралитет, который был между ними, рассыпался как карточный домик. — Я не буду тебе помогать, даже если ты будешь меня пытать, — процедил Ричард сквозь зубы, — я выйду отсюда, найду тебя и уничтожу. — Не слишком ли жестоко, Ричард? — Крессида не двинулась ни на миллиметр, — столько ненависти… — Поверь, я вымещу всю её на тебе, — заверил тот. — Не сомневаюсь, — Крессида резко подалась вперёд, рукавом платья касаясь его груди. Их лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. — Потому что сейчас ты настоящий. Ричард рванул вперёд, чтобы схватить за тонкую шею, заставить замолчать… Но невидимые верёвки удержали его. Крессида ухмыльнулась краешком кроваво-красных губ. — Я оставлю артефакт у тебя на столе, — она, пожалуй слишком медленно, чем это требовалось, извлекла из корсажа сложенную бумагу и положила на прикроватный столик, — когда я уйду, заклинание спадёт, ты сможешь воспользоваться всеми книгами в этой и смежной комнатах. — Что боишься оставаться со мной несвязанным? — жёстко спросил Ричард, хватая её за руку, лежавшую слишком близко. Крессида едва заметно поморщилась, когда он с силой сжал её запястье. Она наклонилась к его уху и прошептала: — Я боюсь, что ты сам об этом пожалеешь. Она вырвала свою руку и резко встала с кровати. — Приятного времяпрепровождения, — произнесла она с ухмылкой, встав в полный рост. — Иди к Мордреду! — бросил Ричард, закрывая глаза. Послышался смешок, шорох тяжёлого платья и хлопок двери. Ему крайне не повезло попасть в подобную передрягу. Но по крайней мере у него есть козырь.***
«Освобождённые из лагеря для волшебников Херенфорд благодарят Логофетов за подаренную им свободу. — Нас заставляли применять заклятие невидимого расширения для военных целей, накладывать водоотлакивающее заклинание на их одежду, варить всевозможные зелья разной степени опасности, создавать портключи… Сначала нам всем выдавали незнакомые палочки, не понимая, что мы не можем творить качественную магию чужой палочкой. Потом нам разрешили вернуть свои палочки, видимо, руководство осознало, что это снижает эффективность. Но на нас постоянно были металлические браслеты и, если мы пытались аппарировать или применить какое-либо атакующее заклинание, то нас мгновенно накрывало болью. Это было похоже на Круциатус. За нами постоянно следили вооружённые люди, поэтому сбежать не было физической возможности. Наконец, через месяц этого ада пришла помощь. Логофеты спасли жизни многим из нас. Некоторые заключённые пострадали, но только потому что решили отомстить военным за ужасное обращение. Мы все благодарим Логофетов и Нериссу за спасение. Хвала Высшей Тени!» Крис отложил новую правительственную газету «Филид», выпускаемую Логофетами вместо «Пророка». Разумеется, на её страницах было принято лишь хвалить мудрость и решительность Нериссы и её сподвижников. Последним событием было успешное освобождение двух лагерей для волшебников — Сайлент Спрингс и Херенфорд, хотя к последнему Логофеты не имели никакого отношения. Эта операция была проведена исключительно силами «Либры» и её союзников. А ещё Крис знал, что во время битвы маггловские военные применили новое оружие. Оно позволяло лишать волшебников способности думать и колдовать на расстоянии. Для этого не нужно было прямого контакта, как в случае браслета на руке, а было достаточно направить оружие на группу волшебников и включить его. Оно действовало в радиусе нескольких метров и на нескольких человек. Так им рассказала Эмма, которой удалось бежать из лагеря. По её словам, если бы бойцов «Либры» не поддержали сами заключённые своими силами, сейчас бы они все вместе отбывали срок на той каторге. Крис ни секунды не сомневался, чьих рук эта опасная разработка. Профессор Новак — тот самый безумный человек в красном костюме и сюртуке. От воспоминания об этом человеке у Криса сворачивались кишки. Вот уже несколько дней с тех пор, как друзья вытащили его из Нордфоркса, он пытался найти о нём какую-либо информацию, отыскать слабые места. Но его словно не существовало. Единственное, что Крис мог предположить — он эмигрировал в Британию нелегально. Видимо, из Чехии, потому что однажды он назвал его «chlapec», что значит «мальчишка» по-чешски. Он проводил свои эксперименты над волшебниками уже более восьми лет, если считать с момента пропажи первого волшебника. Восемь лет опытов и экспериментов… Очевидно, что он получал поддержку от Миллера, возможно, министр-сквиб нанял Новака, чтобы начать вычислять слабые места волшебников, говорить оружие против них. — Крис, ты чего не спишь? — раздался позади голос, а молодой человек чуть не свалился с дивана. Он обернулся и встретился со взглядами своих двух друзей. Джеймс и Декстер, так и не сменившие дорожную одежду, стояли у начала лестницы в мужские спальни. Джеймс смотрел на него строго, скрестив руки на груди, а Декстер покачивался на пятках, как обычно засунув руки в карманы. — Не спится, — ответил Крис спокойно, — ребят, всё в порядке, идите отдыхайте. — Крис, Крис, Крис, — пробормотал Декстер, подойдя к дивану и упав рядом с другом, — знаешь, что самое лучшее в старом друге? — Верность? — предположил Крис, наблюдая за друзьями с лёгким чувством непонимания. — Нет, Крис, — сказал в тон Декстеру Джеймс, — умение распознать, когда старый друг нагло и бесстыже врёт. Он опустился на диван по другую сторону Криса. Молодой человек вздохнул. — Ты не спишь почти каждую ночь с тех пор, как ты вернулся. Мы не слепые и не глухие. Так что, давай, выкладывай, — сказал Декстер спокойно, посмотрев на друга. Крис набрал в лёгкие воздуха. — И без этого твоего «ребят, всё в порядке!», — грозно предупредил его Джеймс. Крис выдохнул. — Ты рассказал нам лишь о немногом, но нам удалось составить впечатление о том, что тебе пришлось пережить, пусть ты и не пускался в подробности. — Но тебе нужно выговориться. — И пускай, мы не Алекс и не сможем тебя утешить, как только умеют девчонки… — протянул Декстер ехидно. — Но мы здесь для тебя, — заключил Джеймс, бросив предостерегающий взгляд на Декстера. Несколько мгновений Крис молчал, а потом слова полились так, что он уже не мог остановиться. Он пересказывал всё, что помнил. Каждую деталь, каждый разговор и каждую безумную мысль. Всё, что он пережил за два месяца из того, что он помнил. Он рыдал. Растирал опухшие глаза и сморкался в наколдованный Джеймсом платок. Мигом осушил графин воды, принесённый Декстером. И хотя по итогам медицинского обследования Ванесса заключила, что критического вреда его здоровью нанесено не было, за ту ночь он пересчитал все шрамы, которые у него остались. Рассказал, как несколько дней назад, пока рядом с ним никого не было, его накрыла паническая атака. Как каждую ночь он боится сомкнуть глаза, потому что будет видеть белые стены больницы и красный костюм его мучителя. Как ему снится Алекс, просящая о помощи. Как его отец предложил перейти на сторону Нериссы, чтобы оказаться в числе победителей. Он рассказал им всё. Поэтому, когда за окном начал заниматься поздний зимний рассвет, он спросил осипшим голосом: — Вы теперь считаете меня слабым? — он посмотрел на обоих друзей, сидевших по его сторонам. Джеймс и Декстер переглянулись. — Теперь мы считаем тебя сильнее нас вместе взятых. Кажется, он пытался справиться с эмоциями ещё несколько минут после этого. — Мы должны вывести этого мерзавца на чистую воду, — проговорил Крис жёстко, отняв руки от лица, — он должен заплатить за всё. За каждую душу, которую он покалечил. — Мы знаем, где находится Нордфоркс, мы можем туда ещё раз наведаться… — предложил Декстер. — Нет, это должно быть публично. Все его грехи и поступки должны быть преданы огласке. Все и каждый. Пусть весь мир будет знать, что такой психопат, как он, делал с людьми. — Нам нужно захватить больницу, освободить всех, а Новака посадить в тюрьму, — сказал Джеймс, — только вот Нериссу к этому привлекать не хотелось бы. — А почему нет? — удивился Декстер, — она-то как раз будет рада поводу раскрыть мерзкие преступления маггловского правительства и присвоить себе лавры. Нам бы только дать ей ма-а-аленькую наводку… Крис нахмурился. Эта идея была хорошей, но нежизнеспособной. — На территории больницы никто не может колдовать, — он показал головой, — если у Логофетов не будет пары автоматов, то они будут просто уничтожены. Джеймс просиял. — Нам не нужны Логофеты. Отдавать им заслуги значит только укреплять позиции Нериссы, а этого мы делать не должны, если хотим её победить. Декстер согласился. — «Либре» нужны союзники из магглов. Какая-то группа, которая также недовольна жестокими действиями премьер-министра и настроена дружелюбно к волшебникам. — Маггловская «Либра»! — поддержал Крис, — отличная идея! — Да, но не дадим же мы объявление в газету, — фыркнул Декстер, — а Интернет и соцсети всё также не работают. — Мы что-нибудь придумаем. Но главное освободить оставшихся людей и наказать Новака за все его преступления, — сказал Джеймс, — согласен, Крис? Крис на секунду вспомнил безумную улыбку Профессора, но тут же заблокировал её в своей голове. — Я полностью согласен. Было уже совсем утро, когда они решили пойти хотя бы немного поспать. Крис уже почти заснул, но успел пробормотать: — Спасибо большое за всё, братишки…