***
— Молодые люди, вы не хотите мне рассказать, где вы были? — строгим голосом проговорила директор Макгонаголл, сидевшая в высоком директорском кресле. Её цепкие, внимательные глаза пробежались по каждому из учеников, представших перед ней. Сложив в замок сухие, морщинистые руки, она положила их перед собой на стол, заставленный папками и пергаментами. Стол стоял на некотором возвышении, позволяя профессору смотреть на посетителей как бы сверху вниз. Ребята за те минуты, в течение которых они шли до кабинета директора, так и не смогли сойтись, что отвечать Магкошке, потому что они не были уверены, знает ли она о Либре и Мэнсфилде. Судя по её вопросу это было маловероятно, поэтому Джеймс призвал на помощь весь свой талант забалтывать учителей. — С чего вы взяли, мадам директор, что мы где-то были? — невинно спросил Джеймс, разыгрывая удивление, — так прогуливались по территории. Ничего криминального. — Вы ушли в Запретный лес в девять часов утра. Сейчас четыре, — отчеканила профессор, — не держите меня за идиотку, Миддлфорт. Вы покидали антиаппарационное поле, чтобы куда-то отправиться. Куда? — Профессор… — начала было Ванесса, но Джеймс её перебил: — У нас в школе завелись крысы, мадам? — холодно поинтересовался он. За ними же не могли проследить! Он лично в этом убедился. — Нет, мистер Миддлфорт, после происшествия в Хогсмиде, я наложила следящие чары на границы антиаппарационного поля, чтобы быть в курсе, кто покидает Хогвартс и прибывает сюда. Поверьте, доказательства у меня неоспоримые, а за такой проступок может привести к исключению из школы, несмотря на то, что у вас экзамены через неделю, — сурово добавила она, поправляя очки, — так, где вы были? Джеймс мысленно чертыхнулся. Такого он предвидеть не мог. — В Лондон смотались по-быстрому. Свидание у нас было, — вскинул он голову, но Макгонагалл даже бровью не повела, продолжая буравить их строгим взглядом. Алекс судорожно пыталась придумать им оправдание, но всё выходило смешно и неправдоподобно. И как обычно она теряла всю свою наглость в присутствии директора. Крис рассеянно оглядывал кабинет, думая о чем-то своём. Ванесса быстро взяла инициативу в свои руки: — Профессор, поверьте, мы сделали это по очень важному делу, — стараясь сохранять спокойствие, сказала она, но Джеймс сжал её руку аж до боли. Девушка повернула голову и посмотрела на него долгим выразительным взглядом. — Мы должны ей рассказать. — Даже не думай! Мы не имеем права. Это не наша тайна. — Она может помочь. — Ванесса, Мордред тебя подери!!! Резко прервав мысленный диалог, Ванесса, снова посмотрела на директрису и, набравшись храбрости, сказала: — Профессор Макгонагалл, это как раз касается убийств в Хогсмиде, мы узнали, кто и зачем это сделал, — Джеймс скрипнул зубами. В глазах женщины на секунду промелькнул страх, но, взяв себя в руки, она спросила: — Вам не кажется, что вас сейчас должны волновать другие предметы, нежели расследование дела, которым занимается Аврорат? — Этим занимается спецотдел Либра, туда нас и пригласили для дачи показаний сегодня. Вы что-нибудь слышали о нём? — как можно осторожнее повела рассказ Ванесса. Алекс кивнула, поддерживая слова подруги. Макгонагалл нахмурилась, вспоминая, как давно слышала это название. Кажется, ещё из уст самого Дамблдора. И когда её навещал мистер Солсбери с просьбой допустить Либру в Хогвартс для обеспечения безопасности. — Возможно. Но почему вас пригласили туда без моего ведома? — продолжала цепляться она. — Это все строго конфиденциально. И могло бы угрожать нашим жизням, если бы кто-то посторонний узнал! — вступила Алекс. — Так вы, мисс Смит, считаете директора школы, который несёт за вас ответственность, посторонним? — сузила глаза Макгонагалл, опасно повышая голос. — Профессор, всё действительно так, — поспешила сгладить ситуацию Ванесса, — но главное, что мы хотим вам рассказать, не это. — Присаживайтесь, молодые люди, — строго попросила директриса, мановением палочки призывая стулья из угла кабинета, — что вы узнали, мисс Вольф? — почему-то сердце подсказывало ей, что ничего хорошего. Она выпрямила и без того идеально прямую спину и вздохнула. Портреты на стенах, до сих пор притворявшихся спящими, обратили внимание на вышедший из обычных рамок визит учеников. Ванесса бросила взгляд на друзей, молчаливо кивнувших ей в одобрение. Только Джеймс все ещё хмурился, но попыток пресечь действо не предпринимал. — Волшебники, которые напали на нас в Хогсмиде, хотят воскресить древнее зло, известное под именем Тенебрис, которого хотят вернуть из мира теней, — проговорила Ванесса, суммируя всю информацию в одно предложение. — Те убийства в Хогсмиде были нужны для сбора магической силы убитых волшебников для обряда. Они уже вербуют сторонников в Министерстве, почти собрали все необходимые артефакты для проведения обряда. «Либра» пытается не допустить осуществления их планов, поэтому им нужна была наша помощь. У нас находится необходимая им вещь, которую мы должны передать «Либре». Ещё нам нужно найти двойника, который необходим для обряда, но мы не знаем, кто это, а его необходимо найти раньше, чем это сделают они, — и Ванесса мрачно подвела итог всему сказанному, — времени у нас осталось не так много, согласно пророчеству Олеандры — это должно произойти в конце июня. Макгонагалл и остальные бывшие директора Хогвартса с большим вниманием ловили каждое слово девушки, параллельно думая каждый о своём. В течение нескольких минут после того, как Ванесса закончила, в кабинете стояла тишина. — И вы из-за этого так переполошились? — выступил первым язвительный, тягучий голос, — группка фанатиков, желающих попрактиковаться в некромантии, хотят захватить мир! — изрёк никто иной, как директор Блэк, глядящий на учеников с издёвкой. Джеймс с чисто гриффиндорской неприязнью к этому человеку, хотел было ответить в том же тоне, но портрет Дамблдора пресёк зарождавшуюся перебранку. — Финеас, это действительно серьёзный случай, — веско сказала он, приковывая внимание ребят к себе, — запачкав руки в крови, эти люди приняли на себя величайший грех, а значит, обратной дороги у них не может быть. — Но откуда они знают, — проронила Макгонагалл, — что это… существо, а иначе я никак не могу это назвать, будет им помогать? — В этом вся проблема, — мрачно сказал Джеймс, — никто не знает, что Тенебрис из себя представляет и как будет себя вести. Если им удастся его вернуть, возможно, весь мир будет в опасности. — Вы ошибаетесь, молодой человек, — неожиданно раздался вкрадчивый высокий голос, и молодые люди начали озираться в поисках его источника. Голос принадлежал портрету волшебницы в белом платке и чёрном колпаке поверх, держащей в руках золотую чашу. У неё было вытянутое лицо и голубые, почти прозрачные глаза навыкате. Остальные портреты удивлённо охнули и стали перешёптываться, словно случилось чудо. Волшебница на портрете, впрочем, не обратив внимания на всеобщее оживление, спокойно повторила, словно в пустоту: — Вы ошибаетесь, молодой человек. — В чём же? — подозрительно спросил Джеймс, пытаясь вспомнить имя этой директрисы Хогвартса, которая судя по фасону одежды, умерла уже очень давно. Директриса выдержала паузу, словно накаляя тем самым атмосферу. Даже Макгонагалл привстала в своём кресле. — Тенебрис — слово, заимствованное из латыни, — прикрыв глаза, проговорила она, — можно перевести дословно, как «тьма», «мрак». Оно призвано было наводить страх на людей, его тёмная слава распространялась так быстро, что, ни разу не встречая его обладателя, люди содрогались при упоминании этого имени. Они говорили, что это мужчина, который потерял человеческий облик, монстр, высокий, огромный, быстрый, у которого растут клыки и глаза горят кровожадным огнём. Но это было очень далеко от правды. Это действительно был монстр, но ошиблись вы в другом. Тенебрис, тьма, мрак — имя, которое было взято женщиной, — с ударением на последнее слово сказала волшебница. Джеймс аж поперхнулся от такого неожиданного поворота событий, а откашлявшись, переспросил: — Что? Как женщиной? Предводитель армии? Бессмертный монстр? — полился из него поток непонимания, — откуда вы вообще это знаете? — Мистер Миддлфорт, если бы вы в своё время уделили бы должное внимание «Истории Хогвартса», вы бы знали, что говорите с портретом Идэссы Сакнденберг, директором школы с 1125 по 1147 год, — сказала Макгонагалл почтительно, — она была одним из величайших историков магии, и благодаря ей библиотека Хогвартса пополнилась почти наполовину. — Благодарю, Минерва, — кивнула головой Идэсса, переводя на неё свои прозрачные глаза, — в библиотеке монастыря Святой Екатерины, в тайном отделе, куда имели доступ только волшебники, я нашла письма некоего Марка Ларция, военного наместника в Галлии. Он говорил о восстании, которое подняла в 75 году нашей эры некая Нерисса, использовавшая колдовскую силу. — Но как такое возможно? Сам Бёрк говорил о… в мужском роде! — воскликнул Джеймс, вскакивая с места, — почему выясняется, что это женщина? — У тебя какие-то претензии к женскому полу? — ехидно поинтересовалась Алекс, наблюдая за ошарашенным парнем. Для неё самой от этой новости не было ни тепло, ни холодно. Подумаешь, мужчина или женщина, главное, чтобы «это» не воскресили, — ты сомневаешься в её способностях только потому, что она женщина? — добавила девушка. — Вообще-то да! Это привилегия мужчин стремиться к власти, — он развёл руками, — против истории не попрёшь! — Ты думаешь, женщина на такое не способна? — ухмыльнулась Алекс, наблюдая растерянность молодых людей, — ох, как же ты заблуждаешься. Но Ванессе это открытие словно стёрло пелену с глаз, и она увидела ситуацию в настоящем свете. Конечно, это женщина, как она могла думать иначе. В голове, словно что-то встало на место. — Там был её портрет или описание внешности? — сорвалась с места Ванесса, приблизившись к портрету и затаив дыхание. Это была их единственная ниточка… Идэсса чуть склонила голову, обратила взгляд на девушку, пристально рассматривая её своими прозрачными глазами. Ванессе стало немного не по себе от такого изучающего взгляда, но она не отступилась. Немного помолчав, женщина заговорила: — Записи были отрывочны и почти утеряны, но эти строчки до сих пор важны для магической истории, — с достоинством ответила волшебница, а плечи девушки поникли. Ванесса с разочарованием посмотрела на Джеймса, тот поспешил спросить: — Расскажите, пожалуйста, всё, что вы знаете, — уже остыв, попросил он. Возможно, где-то здесь они смогут найти ключ. — Из разрозненных источников мне удалось установить, что Нерисса была верховным друидом небольшого поселения волшебников на северо-востоке той территории, которая сейчас считается Англией. Они восстали против вторжения римлян на территорию Британии, в частности против Марка Ларция. По легендам Тенебрис оборачивался бесплотной тенью и убивал всех без единой потери со своей стороны. Однако каким образом удалось остановить её, история умалчивает. Джеймс судорожно перебирал все компоненты у себя в голове, пытаясь найти хоть одну зацепку, но глушь была беспросветная. Все это они и так уже знали, не в таких подробностях, но все же. — Почему об этих событиях не пишут в учебниках? — с запалом спросила Ванесса, — мадам Идэсса, неужели, у вас не осталось тех записей? — Ты смеешь подозревать меня в том, что я украла что-то из древнейшей библиотеки мира? — с неожиданным возмущением спросила бывшая директриса. — Нет, нет, я просто подумала, что вы как-то систематизировали эти данные, чтобы передать потомкам, — пробормотала Ванесса извиняющимся тоном. — Девочка, будь добра отодвинь мой портрет, — вдруг совершенно спокойным тоном попросила Идэсса. Ванесса молча спросила разрешение у Макгонагалл, на что та настороженно кивнула, и подошла к стене, затем левой рукой подняла рамку с портретом вверх, и её идеальные брови изогнулись, когда она увидела между рамой и портретом сложенный лист. Она с некоторым затруднением (Джеймс уже хотел прийти ей на помощь, но девушка справилась) достала этот лист. — Я переписала то письмо и сохранила, — горделиво поведала Идэсса, — там ещё несколько моих записей. Я хранила их, зная, что придёт время, ведь пророчество Олеандры не стоило недооценивать, — сказала она строго, — я надеюсь, это вам поможет. — Спасибо вам, мадам Сакнденберг, вы оказали нам неоценимую услугу, — проговорила Ванесса, а потом пробежала глазами по пергаменту. Но почти сразу же Макгонагалл вытащила лист из её рук. — Нет, мисс Вольф, этот документ отправится в руки мистера Солсбери, который умеет работать с такими артефактами, — она подошла к своему столу и открыла ящик. — Нет, вы не имеете права так поступать! — почти что закричала гриффиндорка. А вот Крис всё это время сидел молча на своём стуле и внимательно разглядывал Идэссу, снова погрузившуюся в отстранённые мысли. Видимо тот факт, что она заговорила с посетителями, уж очень удивил остальные портреты. Крис подумал о том, что если бы он остался в своём времени, то у него даже не было бы возможности пойти в Хогвартс, который был основан только в XI веке. Это было так странно и неуютно, думать о таких вещах, как будто это происходит не в твоей жизни, а в каком-то фантастическом фильме о путешествиях во времени. — Мы нашли эту записку! — убеждал директрису Джеймс. — Поверьте, ваши заслуги не будут забыты. В качестве награды я не буду отнимать у вас сто баллов, которые должна была бы отнять за ваше вопиющее нарушение правил, — снова стала собой директор, захлопывая книгу, — а теперь можете подняться в свои спальни, я прикажу, чтобы эльфы принесли вам обед туда, — она сощурила глаза, — и даже не думайте меня провести, Миддлфорт, я буду следить за каждым вашим шагом. — Мадам Макгонагалл, вы и так оказали нам большую услугу, выслушав нас, — проговорила Ванесса сквозь зубы, — на большее мы не могли рассчитывать. — Можете идти, но будьте осторожны, — женщина проводила ребят взглядом до двери и опустилась в кресло, тяжело задумавшись. Беда опять была у порога магического мира, и снова надо было что-то делать, чтобы это предотвратить. Первым делом связаться с Солсбери, чтобы передать ему документ. Вторым, поискать информацию о пророчестве… — Минерва, — позвал тягучий голос, и директор снова подняла глаза на Идэссу. — Ах да, спасибо большое, мадам Идэсса, за вашу помощь, — поспешила поблагодарить Макгонагалл. Ох, эти портреты бывают так обидчивы. — Не стоит меня благодарить, — вдруг ответила та, — я кое в чем соврала твоим ученикам, но, поверь мне, это ради их же блага. Минерва нахмурилась и подошла к портрету. — В чем же? — Там, в письмах, был портрет Нериссы, набросанный от руки, — вкрадчиво сказала Идэсса. — Но зачем же ты сказала все наоборот? — непонимающе посмотрела на неё директор. — Тебе это не понравится, — промолвила она, отрывая взгляд от чаши в руках, — ох, уж эти игры судьбы…***
Мэри немного побаивалась ходить по коридорам одна. Но и присутствие Декстера или кого-то другого, как она уже выяснила на опыте с профессором Сноу, не гарантировало ей безопасности. Она не знала, почему единственная видит призраков погибших в Хогсмиде людей, и тем более не знала, почему они точно тянутся к ней. После случая с Мэттом Филипсом она пыталась что-то найти про «занавес», который она, сама того не ведая, упомянула, но ничего путного не нашла. Ей оставалось надеяться, что очередной призрак не доведёт её до состояния близкого к сумасшествию, когда мир кружится перед глазами, а на губах вкус крови. И из этого состояния её может вытащить лишь странный мужчина, который протягивает ей руку, а затем исчезает. Кому расскажешь, сразу сдаст в дурдом. Вон и Декстер всё ещё подозрительно косится на неё. И кто этот мужчина? Она точно не встречала его в жизни, она бы вспомнила. Но такое чувство, что они чем-то связаны, иначе как объяснить, что он её находит в довольно печальных обстоятельствах. Ей, конечно, немного претило быть дамой в беде, но от такой эффективной помощи было бы грех отказываться. Вот если бы это был её брат… но, видимо, его душа нашла мир после смерти, раз они ни разу так и не встретились. Но девушке идти надо было, чтобы помочь профессору Корвел настроить телескопы для вечернего занятия и обсудить её курсовую по созвездиям Южного полушария. Единственное, что приносило ей спокойствие и радость в этой жизни. На Астрономической башне было достаточно места, чтобы разместить двадцать телескопов для каждого занятия, но семикурсникам требовалось всего шесть. Немногие выбирали Астрономию на сдачу ЖАБА, потому что в современном мире звёзды уже не были нужны ни для ориентирования, ни для навигации. Смог затягивал небеса над городами, а жители даже не вспоминали об их существовании, если только проклинали за извечный дождь. Но с тех пор, как Мэри в пять лет посмотрела в телескоп своего дедушки, звёзды никогда не теряли для неё своего волшебства. Она всегда верила, что где-то среди них есть другие цивилизации и миры, которые ещё предстоит открыть. И вот в этом магия могла бы поспособствовать маггловской науке. Она могла бы быть первой, кто это сделает. — Спасибо, Мэри, — поблагодарила профессор Корвел, когда последний телескоп был поставлен, — сходи пока на ужин, а не то унесёт тебя ветром до самой Альфы-Центавры, — она загадочно подмигнула ученице и скрылась на лестничном проходе. Мэри усмехнулась шутке профессора, потому что на первом курсе только она смогла найти Альфу-Центавру на небе, за что получила свои первые десять баллов для Гриффиндора. С тех пор это стало их с профессором маленькой шуткой. Возможно, отчасти из-за этого Мэри так полюбила Астрономию: хоть в каком-то предмете она чувствовала себя уверенно, и ей было по-настоящему интересно. На ужин она спускалась в приподнятом настроении, несмотря на всю запутанность своей ситуации. Если она не могла в чём-то разобраться, она обычно старалась это отпускать во Вселенную и ждать, пока ответ не придёт сам. В конце концов, призраки до сих пор не смогли ей серьёзно навредить, она, хоть и не знала как, смогла отпугнуть Филипса. Перед лестницей в конце коридора факел чуть подрагивал из-за ветра, и Мэри сразу почувствовала, что что-то не так, когда наступила на неровную тень от факела. Перед лестницей стояло несколько человек. Их взгляды были направлены на девушку. Мэри резко остановилась. Все они были ей незнакомы, кроме профессора Сноу, который сиротливо жался сзади. Что-то сразу щёлкнуло в её голове. — Что вам нужно? — выпалила девушка, пятясь назад. — Ты сказала Филипсу, что у нас нет магии, и ты не можешь, нас пропустить дальше, — басом проговорил один бугай в чёрной мантии, — мы решили, что твоей магии будет достаточно, чтобы пройти дальше, — в свете луны в его руке сверкнул клинок. Группа этих нелюдей начала приближаться, а девушка оглянулась и поняла, что мир перед глазами опять пошёл волнами. Она не убежит, она умеет только проходить, но не выходить отсюда. Чем бы это «отсюда» ни было. Осталось только попытаться их переубедить. — Я не понимаю, о чём вы, — пробормотала Мэри, — я ничего такого не говорила. — Ты — ключ к выходу, — проговорил Сноу, видимо, совсем дошедший до отчаяния в своих скитаниях, — только тебя мы видим во всем замке, а значит, ты нам мешаешь пройти! — Вот в этом вы ошибаетесь, — внезапно проговорил новый голос за спиной Мэри, и она внутренне возликовала, — на вашей дороге стою ещё я. Мэри обернулась и посмотрела на ставшего уже знакомым мужчину. — Рассчитывал вас здесь найти, — он чуть склонил голову в знак приветствия, — хорошо, что в этот раз успел вовремя. — Идеальная пунктуальность, — пробормотала Мэри, разглядывая темноволосого мужчину с бородой, который сейчас казался реальным как никогда, — а вы здесь на самом деле? — Здесь, — он обвёл пальцами пространство вокруг себя, — я всегда на самом деле. А вот в Хогвартсе впервые, — девушка впервые услышала, что мужчина говорил с незнакомым её акцентом. — Угу, — многозначительно протянула Мэри, решая, что все вопросы оставит на потом, а сейчас важнее разобраться с бандой агрессивных призраков, которые пришли по её душу. Видимо, загадочный мужчина решил также. — Убийство вам ничего не даст, кроме того, что вы потеряете единственного собеседника, — сказал он спокойно, — и это правда, потому что я тоже уйду. Но если вы сейчас остановитесь, то у вас есть возможность прекратить подобное существование уже в скором времени. — Чем докажешь? — подозрительно бросил бугай. — Тем что я Алессандро, из древнего магического рода Романо. Мы охраняем «Занавес» в течение тысячелетий. Я единственная ваша возможность выбраться. Я, и эта девушка, — он указал на Мэри, и тут же спохватился, — простите, я забыл спросить ваше имя. — Мэри, — на автомате выдала гриффиндорка, немного ошеломлённая его манерами и представлением. — И леди Мэри, — добавил он, — поэтому прошу вас разойтись и немного подождать. Время в этом пространстве всё равно довольно условно, — он обернулся к девушке. — Надеюсь, в этот раз до обморока не дойдёт? — участливо поинтересовался он, но Мэри показалось, что это сарказм. Она плохо разбирала его слова, и, кажется, у неё опять пошла кровь носом. — Ох, ну, что вы, обопритесь на мою руку, — он действительно протянул ей локоть, и Мэри, чувствуя, что шатается, вцепилась в него мёртвой хваткой, и начала оседать. — Видимо, дойдёт, — он взял её под локти и с силой потянул на себя, так что Мэри оказалась у него на груди, — вот так. Медленно девушка начала различать звуки ветра за окном, тонкий свист птицы в ночном небе и прохладу коридора. Они снова были в их реальности. Мир перестал шататься, и она смогла отлепиться от мужчины, причём довольно красная и взъерошенная. Но Алессандро был джентльменом и ни слова не сказал о её состоянии. Лишь молча протянул платок, а затем Мэри заметила, что испачкала его шикарную белую рубашку кровью. Интересно, в какой стране продаются такие рубашки? — Ой, простите меня, — было дико неловко, потому что она едва знала этого человека, но судя по обстоятельствам приносила ему много проблем, — я могу постирать. — Зачем, если есть волшебство, — он слегка усмехнулся и применил Эванеско, — где мы можем здесь поговорить? — Как вы сюда попали? — удивлённо уточнила Мэри, у которой в голове не укладывалось, что мужчина из её видений (или что это, чёрт возьми, было?) нашёл её и стоит рядом, совершенно живой. — Знакомство с Джеральдом Солсбери открывает многие двери, — сказал он с улыбкой.