Похитители Желаний

      Закари тяжело было с этим смириться, но он бессовестно отставал от своих товарищей.       Долговязая фигура Сальватора решительно вышагивала вперёд, не обращая внимания на дремучие и местами непроходимые лесные заросли. Наверное, именно поэтому он так часто спотыкался, падал, проваливался в слишком мягкую почву и обдирал лицо об ветки. Никакого намёка на дорогу — с неё они почти сразу ушли, как только Софи быстро оказала им первую помощь и дочиста обчистила карманы бессознательных солдат.       Закари и сам не отставал от Сальватора в количестве спотыканий и падений: как бы аккуратно он ни старался шагать по труднопроходимым трущобам, всё равно не мог покорить их непролазные тропки. Что возмущало Закари больше всего, так это наглый Сальватор, который отодвигал ветки перед идущей за ним девушкой, облегчая ей путь. Закари скрипел зубами в немой злобе, потому что это он, он должен помогать Софи, он должен бесстрашно проводить её через все эти жуткие заросли... — Ох, ты в порядке? — подала голос Софи. Закари быстро поднялся, открыл рот, чтобы ответить, но треснулся головой о низко свисающую ветку дерева и зашипел от боли. — Я в поря... — сипло начал Закари, но его перебил голос Сальватора: — Да, только сапог улетел куда-то... — Я сейчас достану!.. Кстати, а где Зак? Зак! Ау!       Вздохнув, всеми забытый Закари выполз из бурьяна, поправляя неудобно съехавшее ружьё и получше перехватывая чемодан Софи. Заставлять Софи беспокоиться он не хотел. — Что, Зак, непривычные условия для южноморского солдата? — ехидно спросил у подошедшего Закари Сальватор, прыгающий на одной ноге. Вторую босую он поджимал, оставаясь при этом крайне невозмутимым и жутко наглым. Закари стёр капельки крови с небольшой царапины на щеке и вздохнул, оглядываясь.       Всё тот же непроглядный и неприступный лес, только сверху припекает солнце. Они без остановок шли до полудня. Не хотелось этого признавать, но Закари действительно жутко вымотался. — Я вообще не понимаю, зачем мы поперлись в Приму через эти дебри, — глухо прорычал он, поставив чемодан Софи на землю возле себя. — Замести следы — это хорошо, но не продираться же через самую чащу?! Как отсюда вообще можно найти правильное направление? Ты точно уверен, что мы идём к дороге в Приму, а? — Не нуди, — хмыкнул Сальватор, складывая руки на груди и удерживая равновесие на одной ноге. — Я уже давно разобрался в правильном направлении, и если вы будете идти за мной, то вскоре мы выйдем на Приму. — "Вскоре" — это через сколько?! — Хрен знает. Сутки, двое... — Что?! — Я нашла твой сапог, Саль! — радостно крикнула Софи, пробираясь к парням и помахивая в воздухе находкой. Юная аристократка сейчас выглядела не лучше своих спутников: простенькое и некогда аккуратное платье было запачкано гарью и дорожной пылью, на ткани кое-где были оставлены зацепки. Элегантная причёска сейчас выглядела растрёпанно и неряшливо. Но Софи будто не волновал её внешний вид, и даже так она оставалась радостной и не теряющей присутствия духа. Закари невольно шмыгнул носом, чувствуя подступающий стыд. — О, это ты молодец, давай его сюда, — похвалил девушку Сальватор, забирая свой сапог. Софи довольно сложила руки за спиной и перевела взгляд на Закари. — Зак, ты неважно выглядишь... упал? "И не раз", — чуть не выдохнул Закари, но вовремя взял себя в руки. — Ничего страшного. Софи, ты не устала? Может, пора сделать привал?       Сальватор громко фыркнул, прыгая на одной ноге и пытаясь запихнуть босую в сапог. — Чему вас только в этой армии учат? Никакой выдержки! Никакой силы духа! Никакой ловкости!       Закари нахмурился и, мельком глянув на прыгающую, согнутую фигуру Похитителя, толкнул того в плечо. Сальватор вскрикнул и выпал с тропки куда-то в заросли. — Что там было про ловкость? — протянул Закари, чувствуя небольшое облегчение от своей маленькой мести. — Нам нужен привал. Надо поесть и поспать, иначе мы свалимся в темноте и не сможем даже костра развести. Есть вопросы? — А что мы будем кушать, Зак? — отозвалась Софи, вытягивая Сальватора из кустов.       Закари осёкся. Если подумать, в его рюкзаке ничего съестного не было, только фляга воды, да и той на всех не хватит. И вряд ли Софи прихватила с вещами ещё и провизию.       Получается... — Получается, мы без еды застряли в этой непролазной чаще, — сдавленно пробормотал Закари. Весь его запал, что он храбро разжёг в себе на рассвете, медленно, но верно затухал.       Не так он представлял первое в своей жизни приключение, ой, не так! Сначала эта битва с собственными товарищами и начальником, из-за которой ему теперь грозит увольнение, как минимум. Прощай давняя детская мечта пойти по стопам родителей и старших братьев, и стать хорошим офицером.       Потом этот чёртов лес. В своих мыслях, Закари нарисовал довольно простой путь от границы Куарто до ближайшего пункта, от которого можно дойти до станции.       А тут ещё выяснилось, что они абсолютно не готовы к такому путешествию! Что же теперь будет? — Прекрати истерить, — голос Сальватора заставил Закари вздрогнуть, как и хлопнувшая его по плечу рука. — Я и не истерю! — Да у тебя на лице написано, что ты уже готов мчаться обратно и вымаливать прощение у того усатого дядьки, — фыркнул Сальватор. Закари раскрыл рот, чтобы опровергнуть все эти гнусные попытки выставить его трусом, как тот снова заговорил: — Я в пути с самого детства. Где я только ни был. Даже в Южноморье угодил. И выбрался. Так что справимся. Закари отвёл взгляд. Что-то он, правда, расклеился. Усталость давала о себе знать: ему даже лень было отчитать Сальватора за очередную нападку на свою родину. — Мальчики, давайте пройдём немного дальше, не тут же лагерь разбивать, — предложила       Софи, протискиваясь между парнями вперёд. Её спутники послушно двинулись следом. — И кстати, Саль, а где ты побывал? — через плечо поинтересовалась Софи. — Несколько городов области Окто, в Брайчике и Дардане, это уже в Ни-Нервоне. ещё однажды был в Праэсидских горах и блуждал в Тертийском лесу… В Сикстене жил одно время. Ну и там в других городах, названия которых я не помню. — Потрясающе, — выдохнула Софи. — Я во многих этих городах не была. — Конечно, зато ты была почти во всех главных городах очень многих областей, — сварливо отозвался Закари, и обратился к Сальватору: — Это что же выходит, ты никогда не был в Приме? — Не-а, я как раз туда направлялся, когда очутился в вашей дыре, — печально вздохнул Сальватор, нагоняя Софи и обходя её, чтобы быть впереди. Закари похлопал глазами и прибавил шагу, чтобы не кричать. — Эй, это как? Ты ехал в Приму, но попал в Куарто? Как можно было так ошибиться в направлении?! — Зак, ну не нервничай ты так. Куарто и Прима всего-то в противоположных концах страны, — кажется, из-за действия желания, Софи была готова оправдать любую глупость Сальватора.       Но Закари пока не собирался тронуться умом: — Ты точно знаешь, куда нас ведёшь?! — Да! — гаркнул Сальватор, резко останавливаясь, так, что в него врезалась сначала Софи, а потом и Закари. — Я нашёл место для привала, как вам?       Отлепившись от спины Сальватора, они выглянули из-за него и огляделись. В череде беспросветных зарослей и непроницаемых стен из стволов деревьев, спасительным островком лысела небольшая поляна. Поваленное дерево даже можно было использовать в качестве сидения. — Отличное место, Саль! Мне очень нравится, — одобрила его Софи, выпорхнув на полянку и оглядевшись. — Немного приберёмся, и здесь будет просто замечательно! — Расслабься, Зак, — хмыкнул Сальватор, довольно упирая руки в бока. — Я знаю, куда иду, можешь не сомневаться. Лучше разгреби место для костра и разведи его. А я пойду, найду что-нибудь пожрать.       Пробурчав недовольное: "Не Зак, а Закари" – Закари устало опустился на ствол лежащего на земле дерева. Упёр локти в колени, опустил лицо, спрятав его в ладонях, и так просидел минут пять, переводя дух. Вокруг всё это время вприпрыжку бегала Софи, напевая себе под нос и чем-то увлечённо занимаясь. Очнуться его заставил треск и запах палёного. Закари в шоке посмотрел на губернаторскую дочку, греющую ладошки над только что разведённым ею костром, и ему стало ну очень стыдно за себя. Софи встретилась с ним взглядом и радостно улыбнулась. Это подняло настроение. Немного, но всё же подняло.       Из чащи раздался продолжительный хруст веток. Было такое ощущение, что кто-то зверски мстил несчастным деревьям непонятно за что. И этим кем-то был Сальватор, который, бормоча проклятья, вывалился из леса, сжимая в руках нечто непонятное и мохнатое. Бросив тушку опоссума на землю, он сказал, что нашёл несчастного зверёныша в лесу и что тот уже был дохлым. Дав указания похоронить бедолагу и упомянув, что он умудрился отыскать родник, пока бродил, и сейчас намерен набрать там воды, Сальватор вновь скрылся в чаще.       На опушке повисла напряжённая тишина. Софи присела рядом с опоссумом и стала копать ямку. Закари покачал головой, но всё-таки решил ей не мешать. Вряд ли она отказалась бы от этого занятия, даже если он сообщил бы, сколько червей сейчас копошатся в этой гадкой тушке. Наоборот, она бы воодушевилась и захотела бы распороть зверьку брюхо, чтобы на них посмотреть.       Закари пытался найти тему для разговора, но ничего путного не выходило. Все темы, так или иначе, касались Сальватора, а говорить о нём желания не было вообще. Ни капли. Поэтому он просто сидел, подбрасывал хворост в огонь и наблюдал за тем, как Софи связывает стеблем две палки вместе, сооружая что-то похожее на крест.       Сальватор вернулся весь мокрый, но с котелком, наполовину наполненным водой. Закари переводил взгляд с котелка на него и честно не мог понять, откуда тот его взял. Неужели очередное желание? Ну не в плаще же он прятал котелок всё это время?.. Хотя с него станется. Сальватор весь увешан амулетами, его плащ забит монетами, так почему бы там не оказаться и котелку, в самом деле?       Как бы то ни было, от Сальватора было мало толку в доставке воды (он больше проливал, чем приносил), и поэтому Закари выудил собственный котелок из походного рюкзака и попросил объяснить, где находится родник. Тот неопределённо махнул рукой в сторону чащи и пробурчал, что пошел охотиться. Достающий из-за пазухи нож и топающий обратно в чащу Сальватор больше напоминал серийного маньяка, чем охотника, но Закари, кажется, уже привык к жуткому виду этого парня и поэтому даже не вздрогнул. Ну, почти не вздрогнул.       Как потом оказалось, этот придурок махнул не совсем в правильном направлении. Из-за чего Закари пробродил по чаще час с лишним прежде, чем нашёл этот грёбанный родник и принёс в их лагерь воды. Когда он вернулся, Сальватор и Софи сидели у костра друг напротив друга и сосредоточенно смотрели на то, что уже весело булькало в котелке. — Ты каким местом думал, когда показывал мне дорогу? — злобно спросил Закари, присаживаясь рядом с Софи. — Головой, — честно ответил тот. — Я другим не умею. — Тогда какого хрена ты показал мне не туда?! — Может, это ты не туда пошёл? — спокойно отреагировал Сальватор.       Закари раздраженно зарычал и с оскорблённым видом посмотрел в другую сторону. Ничего интересного там, конечно, не было, но это лучше, чем лицезреть рожу этого идиота или смотреть на то, как Софи лицезреет рожу этого идиота. — Что-то я всё больше сомневаюсь в том, что мы идём правильно, — проворчал Закари, обращаясь к Софи, потому что на Сальватора он упорно старался не смотреть. — Тем более, что наш проводник, оказывается, перепутал Куарто с Примой. — Я не перепутал, — покачал головой Сальватор. — Меня обманули. — Мозги тебя обманули? — Нет, другой Похититель. — Другой Похититель? — Закари прекратил ухмыляться. — Ах да, ты же говорил, что ты вроде не один такой... И как же он тебя обманул? — Он продал мне не ту монету, — сказал Сальватор и на непонимающие взгляды пояснил, — Похитители часто обмениваются награбленным. Ну и я обменял одну из своих монет на его монету «возврата». Такую монету обычно бросают туристы для того, чтобы вернуться обратно. Использовав эту монету, я должен был оказаться в Приме. А вместо этого меня перенесло в вашу глухую деревню... Найду того гада, убью.       Сальватор достал из-за пазухи свой нож, и его лицо стало напоминать гримасу демона. — Зарежу. И сожру скотину. Из-за него я в такую жопу попал, — он посмотрел на Закари с Софи и вздохнул. — Ты сейчас на что намекаешь, козёл? — разозлился Закари. — Зак, успокойся, — мягко сказал ему Софи. — Салю пришлось нелегко. — Нам из-за него пришлось ещё хуже, — проворчал Закари, но всё-таки успокоился. — И? Сколько вас таких Похитителей? Много? Или вы настолько особенные, что вас — один на миллион?       Сальватор задумался, о чём свидетельствовал его направленный вверх взгляд. — Много, — сказал он и добавил: — Очень много. — И все вы воруете чужие желания? — спросил Закари. — Вам что, заняться нечем?       Спросил и осёкся, наткнувшись на непроницаемый взгляд Сальватора. Вообще у этого парня дела с проявлением эмоций обстояли достаточно скверно. Постоянно хмурые брови, опущенные уголки губ и безразличный взгляд серых глаз, смотрящий сквозь тебя и куда-то вдаль. Голос у Сальватора тоже был достаточно бесцветным, и говорил он практически на одной ноте. Но Закари, кажется, умудрялся различать его эмоции. У его старшего брата тоже было такое каменное выражение лица. И сейчас Закари смог уловить смену настроения Сальватора, причём не в лучшую сторону.       Сальватор какое-то время помолчал, прежде чем ответил: — Дело не в том, что заняться нечем. Мы не можем по-другому. Мы же вечные неудачники, помнишь? Если мы устраиваемся на работу, нас могут уволить через пару минут. За какое дело мы ни возьмёмся — везде нас будут преследовать несчастья. Единственное, что мы можем, это воровать чужие желания и использовать их для себя. — Но, наверное, не все Похитители знают о своем предназначении, — задумчиво произнесла Софи. — Есть же такие, которым ничего об этом неизвестно? — Есть, — кивнул Сальватор. — И если они не узнают о нём, то помирают в сточной канаве, как никому ненужная падаль. Похитители, не знающие своего предназначения и не занимающиеся своим делом, чаще всего плохо заканчивают. — Почему? — опешил Закари. — Всегда же можно найти что-то в своей жизни? Пусть не работа, но... — Бесполезно, — покачал головой тот. — Каждый Похититель чувствует внутри себя пустоту. — Пустоту? — Да, пустота, будто дыра, — Сальватор стукнул кулаком по груди. — Вот здесь. И эта пустота не даёт тебе покоя всю жизнь. Она делает тебя несчастным. Всегда внутри есть чувство, что чего-то не хватает. — Чего не хватает? — Не знаю. Но ты чувствуешь себя лучше, когда собираешь монеты. Чем больше монет, тем меньше эта пустота. Наверное, когда эта пустота, наконец, заполняется, Похититель становится Исполнителем. — Когда... — Софи запнулась и тихонечко откашлялась. Невооружённым взглядом было видно, что её очень сильно тронул рассказ Сальватора. И Закари в какой-то степени её понимал. От истории Похитителей ему было не по себе. Софи, помолчав, продолжила: — Когда мы дойдём до Примы... Я обязательно загадаю желание. Я попрошу у монеты, чтобы ты стал Исполнителем, Саль.       Софи робко взглянула на Сальватора. — Глупая, — безобидно фыркнул Сальватор, помешивая свое варево. — Если бы всё было так легко, то любой Похититель преспокойно мог бы стать Исполнителем, просто втеревшись в доверие к какой-нибудь сердобольной девице и дождавшись пока она не загадает такое вот желание. Желание – это, конечно, штука сильная, но ты не забывай, что мы прирожденные...       Кипящий в котелке бульон стрельнул горячими брызгами, ошпарив пальцы Сальватора, который, зашипев, принялся на них усердно дуть. — ...неудачники, — вздохнув, закончил его мысль Закари. — Ага. Поэтому, для таких неудачников, как мы, есть правила. — Сальватор пафосно вытянул руку с поднятым указательным пальцем, покрасневшим от горячего бульона: — Первое правило: желание, которое хоть как-то касается Похитителя, никогда не исполнится. Даже если загадывающий очень-очень сильно захочет этого. Нихрена. Облом. Покусав губу, Софи печально вздохнула. — И вообще — не доверяй желания монетам. Желай их тут, — Сальватор постучал всё тем же пальцем себя по лбу. — Тут, знаешь ли, надёжней, и никакой другой Похититель не сопрёт твое желание. Хотя, когда я был мелким, один знакомый мне Похититель предполагал, что желания можно красть не только через монеты. — А как ещё? — поинтересовался Закари. Сальватор, распахнув полы плаща, выудил старую и очень помятую на вид жестяную солонку. Закари упорно не смотрел на неё, стараясь не связывать появление солонки с ранее заданным вопросом по поводу котелка. — Ну, тот дядька считал, что если отрубить человеку голову, тогда желаний ты получишь не меньше, чем после налёта на фонтан в центре Примы, — спокойно протянул Сальватор, высыпая в своё варево содержимое солонки. Закари поперхнулся. — Чего?! — вскрикнул он. — И много у него было голов? Они же портились, наверное, — затараторила одновременно с ним Софи. Чьей кровожадности стоило поражаться сильнее — неизвестного Похитителя или Софи – Закари даже не знал. — Он был не в себе, этот дядька, — Сальватор почему-то помрачнел. Однако тут же оживился, обращаясь к Закари: — Плошки есть? Давай сюда!       Расстёгивая свой походный рюкзак, Закари неожиданно вспомнил о деле двухлетней давности. Он взялся прочитать его, узнав, что в этом деле участвовал его брат. Там рассказывалось о целой банде «Охотников за головами», орудовавших в Сикстене. Чтобы покончить с ними, правительству пришлось провести локальную зачистку. После операции при обыске их притона в подвале было найдено несколько десятков голов. В том документе не было ни слова о Похитителях. Или правительство решило скрыть их причастность к этому, или же то был совсем другой случай… — Хорошо, Саль, — кивнула Софи, помогая Закари выудить небольшие пиалы. — Тогда я буду от всего сердца желать, чтобы ты стал Исполнителем! — Да как угодно, — довольно кивнул Сальватор, разливая бульон по плошкам и отдавая ребятам. — Вообще, я вот что думаю: женщине мясо особо ни к чему, а ты, Зак, и так жутко мелкий, нахрена тебе мясо, да? Чего ты рычишь, будто я неправду сказал? Короче, я — растущий организм, к тому же сегодня подвергся подрыванию... В общем, я вам порезал в бульон немного мяса, но вот этот крупный кусок – мой. Возражения? — Нет, Саль, я тоже считаю, что тебе надо лучше питаться. Приятного аппетита! — весело провозгласила Софи, приступая к еде. Закари молча испепелил взглядом Сальватора, единственного, кто ел не из плошки, а прямо из котелка. Поймав взгляд Закари, Сальватор недовольно вздохнул, зачерпнул половником бульон из котелка и протянул ему: — Добавки тебе? — Нет, спасибо, — сдержанно ответил Закари, утыкаясь в собственную пиалу. Сальватор пожал плечами и самостоятельно осушил содержимое половника.       Закари аккуратно потянул ноздрями запах, и с удивлением отметил, что пахнет очень даже аппетитно. На вид оно, конечно, выглядело мерзко, но с другой стороны, Сальватор приготовил это в таких полевых условиях. — Чего ты не ешь? Решил голодовкой выпросить у меня больше мяса? — сварливо поинтересовался Сальватор, спустя несколько минут. Закари поджал губы и мотнул головой. — Тебе какая разница? Когда захочу, тогда и поем. — Да у тебя живот уже вопит о еде! — Тут, как назло, в животе у Закари звучно заурчало.       Он покраснел и, под усмешку Сальватора, обхватил себя руками. — Ну, что я говорил? Вон, как надрывается... уплетай, пока не остыло. — Всё в порядке, Саль, — улыбнулась Софи, вступаясь за смущённо сопящего Закари: — Ему как раз и надо, чтобы похлёбка остыла.       Сальватор с изумлением взглянул на него. — Ты тащишься от холодной еды с такой ме-е-ерзкой пленочкой, да? — Идиот! Я просто не люблю горячее! — взорвался Закари. — У Зака с детства так. Тётушка Грейс называла это "кошачий язык", — объяснила девушка. Увидев непонимающее лицо Сальватора, она добавила: — Высокая чувствительность языка, он легко может обжечься. Приходится ждать, пока еда не станет терпимой для него температуры.       Сальватор понимающе кивнул и молча уткнулся в свой котелок. Закари прикрыл глаза и тихо выдохнул. Не очень приятная сцена, мало кто знал о его дурацкой особенности, чему он был, безусловно, рад.       И тут неожиданно раздался непонятный страшный раскатистый звук. В один момент замолкли птички и сверчки, создавая звенящую тишину, в которой этот звук казался ещё ужасней. Не выдержав, стаи птиц разом разлетелись, испуганно крича в воздухе, и, кажется, несколько белок в панике скатилось со своих веток. Софи вздрогнула и чуть не выронила плошку из дрожащих рук. У Закари перехватило дыхание, по спине прошлись мурашки и вспотели ладони. Он никогда не слышал подобного... Пугающего и ужасного, так, что хотелось убежать от этого места, как какой-нибудь белке, или хотя бы схватиться за оружие.       В это было трудно поверить. Но этот страшный звук был смехом Сальватора. — Охренеть просто! — воскликнул Сальватор, запуская руку в свои патлы. — Мистер нежный язык в военной форме! Небо, ты самый странный человек, которого я когда-либо встречал!       Это подействовало на Закари, как противоядие от испуга. Ну, или повлиял тот факт, что Сальватор, наконец, перестал издавать этот ужасающий гогот. — Ты себя в зеркале хоть раз встречал?! — разорался он, готовый придушить гадёныша голыми руками. Блин! Мало того, что пришёл в ужас от смеха мальчишки, так ещё смеялись над ним! Стыд-то какой! Но всё-таки Сальватор что, действительно так смеётся? Так? Смеётся?!       Закари решил, что лучше не спрашивать об этом. — Не дразни Зака — по-моему, это очень мило, — сказала Софи без намёка на улыбку на лице, но с улыбкой в голосе. Она посмотрела на краснющего Закари сияющими глазами и ласково добавила: — Правда, мило. — Человек с кошачьим языком не может быть не милым! — ехидно вставил Сальватор, нащупывая на дне котелка расхваленное мясо и ловко подцепляя его: — Ты поэтому у себя дома чай не пил?       Опустив лицо в ладонь, Закари мрачно кивнул: чего уже отпираться. — Слушай, так с тобой очень удобно питаться. Первей меня ты точно ничего не сожрешь! Ай! — Что случилось, Саль? — обеспокоенно воскликнула Софи, придвигаясь ближе к Сальватору, неожиданно прижавшего ладонь ко рту. Тот несколько секунд просидел молча с закрытыми глазами, а потом медленно отвел руку от лица и серьёзно глянул на Закари. — Чёрт подери, я обжёгся об мясо!       Софи похлопала глазами, обернулась к застывшему Закари, и, поймав его взгляд, звонко рассмеялась. И тот тоже не удержал смеха. Несколько долгих минут над поляной гремел их заразительный смех, да сдавленные чертыхания Сальватора, кажется, до глубины души поражённого подставой от своего любимого мяса.       Наконец успокоившись и утерев слезы смеха, Закари подтянул к себе свою порцию похлёбки и, аккуратно проверив губами её температуру, тоже приступил к еде. — Охренеть, можно, — перевёл дух Сальватор и без страха вгрызся в мясо. — Ты видела это? Твой приятель меня сглазил! — Да ты что, Зак не умеет, — уверенно возразила Софи. Девушка уже доела и, аккуратно сложив свою посуду, с улыбкой поблагодарила Сальватора. — Очень вкусно! — А я говорю — сглазил! — комплимент девушки явно пришёлся Сальватору по вкусу, отметил про себя молча уплетающий бульон Закари. Он, снова не понимая как, но смог уловить лёгкую перемену в его голосе: — Как есть сглазил. Если бы не мои прекрасные защитные амулеты, не знаю, чтобы я и делал... Так что давайте без мысленных проклятий в мой адрес! Мне и без вас хватает неудач в жизни. — А эти амулеты все работают? — тут же заинтересовалась Софи. Закари закатил глаза, активно пережёвывая попавшееся мясо: либо он был безумно голоден, либо похлёбка была более чем приличной. Да и мясом Сальватор не так уж и обделил своих спутников, как могло показаться сначала. Хотя перца он добавил очень много. — Естественно! Конечно, конкуренцию моей дорогой Изабель не составит никто, но остальные мне тоже очень помогают. Вот это ожерелье из ракушек мне отдала женщина-рыба.       Закари подавился и закашлялся, да так сильно, что не проглоченный бульон прыснул у него из носа. — Вау, ты умеешь делать фонтан носом? — оценил Сальватор. — Кхе-кхе... Небо, чуть не умер, — слабо прохрипел Закари, позволяя Софи стучать себе по спине. — Кхе... Кто тебе дал это ожерелье?! — Женщина-рыба! — Да ты брешешь! Такого не бывает! — Бывает! Я шёл по берегу, а она там валялась. Начала ныть, что ещё немного, и она помрёт, если никто не поможет ей добраться до моря. — И ты донёс её на руках до воды! — подхватила Софи, заворожённая новой историей Сальватора. — Ты спас ей жизнь, и она наградила тебя, подарив это могущественное ожерелье, да?! — Ну, типа того, — почесал нос тот. — Я прошёл мимо, но она пообещала, что сделает мне ожерелье, которое защитит меня от опасностей воды. Я сел рядом и стал ждать, пока она сплетёт мне это ожерелье. И когда она мне его доплела, я пнул её к воде. Закари несколько долгих секунд вглядывался в его лицо, представляя картину, как этот увалень пинком отправляет непонятное существо с берега в воду, тяжело вздохнул и молча продолжил есть. Еда и так уже сильно остыла. — Ты такой милосердный, — кивала Софи: — Любой другой взял бы ожерелье и прошёл мимо. — Наверное, — пожал плечами Сальватор, пережёвывая небольшой кусочек мяса. Потом он обратился к молча ковыряющему ложкой Закари: — Ну, неженка, как тебе пропитание-то? — Ну, вообще-то, — начал он, — несколько островато. Очень много приправ. Но всё-таки... Кхм... Ну, ладно — это неплохо. Мм... Спасибо. — Было немного неловко хвалить здоровенного парня, смотрящего на него в упор с этой дурацкой ломающей губы усмешкой. Но похвалить надо было — Сальватор всё-таки старался. — Что это хоть такое? — Неплохо? — фыркнул Сальватор, недовольно хмурясь. — Тоже мне, сэр кошачий язык. Неплохо, остро... Да я лучше всех умею готовить похлёбку из полевых крыс! Понял?       Закари замер, широко распахнутыми глазами смотря в свою вылизанную дочиста плошку. Сальватор с чувством собственного достоинства пережёвывал последний кусочек мяса, а Софи осторожно собирала грязную посуду.       Пели птички, а Закари съел полевую крысу. С этими мыслями сержант Вилсон со стоном опустил лицо в ладони.