Провидение

Древняя японская легенда гласит, что люди, предназначенные друг другу судьбой, связаны красной нитью. Эта нить — продолжение одного очень особенного кровеносного пути, ведущего от сердца к мизинцу. Но на пальце она не заканчивается, а «вытекает» оттуда и соединяет сердца связанных самой Вселенной людей. Нить может извиваться, путаться, отдаляя их воссоединение, но она никогда не порвется. Вне зависимости от времени, места, обстоятельств, таким людям суждено встретиться и полностью изменить жизни друг друга.

***

Была темная зимняя ночь. Еще никогда прежде в Эдирне не было настолько холодно как сегодня. Я куталась в одеяло и лежала как можно ближе к свече. Много тепла она не давала, но все же ее тусклый свет немного согревал. Мне почти удалось уснуть, как вдруг я отчетливо услышала звук удара. Я прислушалась, за этим никакого шума не последовало. «Показалось?» Еще один удар. На этот раз я была уверена, что это не случайность. Без толики испуга я с полной решимостью выглянула из окна, намереваясь приструнить виновника. В темноте ночи я едва могла различить силуэт, стоящий внизу. К счастью, этот образ я могла узнать из тысячи других. «Влад?» Воинственное настроение было сиюминутно позабыто. Мое сердце забилось чаще. Не думая о том, что я делаю так поздно вечером, куда я бегу, когда так холодно, я накинула шерстяную шаль на ночное платье и устремилась наружу. Покидая свои покои, я не могла думать ни о чем другом, как только увидеть его сейчас. — Влад, что такое? Почему ты тут? — моя радостная улыбка почти светилась в темноте. — Ч-ч-ч! Не здесь, — серьезным шепотом попросил мой спутник и, подхватив под руку повел куда-то дальше от стен дворца. Ничего не спрашивая, только глубоко вдыхая леденящий воздух, я следовала за юношей. Вскоре мы очутились у искусственных озер, где так часто бывали вместе, делились самым сокровенным. Только сейчас я заметила, что поверхность водоема не блестит, как раньше, а матово сияет. Подойдя поближе к кромке, я с удивлением обнаружила толстый слой льда, заковавшего все озеро в свои цепи. Выцепляя меня из раздумий, Влад коротко позвал: — Лале, нам нужно поговорить. Под раскидистыми ветвями дерева сидел юноша, внимательно следя за моим темным силуэтом на фоне замерзшей воды. Рядом со Владом лежали какие-то вещи. Я подошла к нему ближе, чтобы рассмотреть их. — Собираешься в поход? Мехмед опять собирает войско? — осенённая пугающей догадкой, я не сумела скрыть дрожи в голосе. — Нет, — печальный голос разрезает пространство между нами. — Тогда что? — я почти кричала от страшного предчувствия. — Лале, завтра меня здесь не будет. Я ухожу. Я почувствовала боль, слишком явную, почти физическую. Силилась контролировать выражение лица, но болезненная гримаса все же проступила, не обращая внимания на мои тщетные попытки сдержаться. — Куда? — слабое короткое слово вылетело из моих уст. — К себе на Родину, в Валахию. Я как немая рыба шевелила губами, но слова не выходили. — Я не могу взять тебя с собой, как бы не хотел этого, — опережая мой вопрос, ответил Влад. — У тебя статус, положение во дворце. Тебе уготована счастливая судьба, я это чувствую. Пауза. Я совсем не могла разглядеть его лица в темноте. — Ты никогда не будешь счастлива со мной. Я всего лишь жалкий пленник, враг твоей страны. У тебя все впереди. Ты выйдешь замуж за знатного мужчину, у тебя будут дети с такими же красивыми темными глазами… Более того, ты не можешь быть со мной, потому что мой личный враг — твой дядя, погубивший… — его голос дрогнул и прервался. — Погубивший твою семью, — помогла ему я. Но помогла ли? — Мне все равно. Ты говоришь, я никогда не буду счастлива с тобой. Да что ты знаешь?! Какое право ты имеешь указывать мне, как жить, кого любить?! — наступала я, приближаясь к темному силуэту все ближе. Глаза мои горели яростью, но эту злость застилали слезы, горячими потоками струящиеся по щекам. «Как хорошо, что сегодня ночь такая темная». Что-то холодное и крошечное упало на мой нос, а потом еще и еще, покрывая мои щеки и ресницы. Начался снегопад. «Шахи-хатун предупреждала, что снег не к добру, дурное предзнаменование». Влад встал и закинул свою походную сумку через плечо. Меня охватил страх, что он уйдет просто так, даже не попрощавшись, так, как будто его никогда не существовало в моей жизни, а я была пустым местом для него. Порыв ветра сдул шерстяную шаль с моих плеч вместе со страхом и сомнениями, я пошла навстречу к нему. Шаг. Еще один. Мои теплые губы встретили его холодность. Нежно прикоснувшись к его прохладным, острым как край пергамента скулам, я пыталась отогреть его замерзшее сердце. Едва заметно Влад ответил на поцелуй. Взяв меня за талию так, что я почувствовала каждый из его длинных пальцев, он отстранился. Там, где только что были его губы, лежали колючие, леденящие кожу снежинки. Я замерла, всматриваясь во Влада, стоящего на расстоянии вытянутой руки прямо передо мной. Я бы все на свете отдала, чтобы увидеть его лицо той ночью. Смотрел ли он на меня с любовью, жалостью или насмешкой? «Как жаль, что сегодня ночь такая темная». Влад резко отпустил мое озябшее тело и прошел словно сквозь меня, не видя и не слыша ничего. Но я отчетливо почувствовала колкость его плеча, напоследок задевшего мое. Я вытерла слезы, смешавшиеся со снегом, чтобы снова посмотреть на него. Влад ступал по замерзшему озеру, оставляя за собой темные следы. Бушующая стихия стеной снега скрывала его образ, отдаляющийся от меня. Сердце сжалось так сильно, что дышать стало практически невозможно. Бессильно я бросилась ему вслед. Заскользив по хрустящему льду, я догнала мужскую фигуру и крепко сцепила свои руки вокруг его тела, закрепив ладони замком на животе Влада и прерывисто дыша ему в спину. — Влад, я прошу, останься… — сквозь завывающую вьюгу, скрывающую мои рыдания, эти слова вырвались из моей груди. Его шершавые обветренные руки легли поверх моих. Мне непременно захотелось перехватить их, но он увернулся и ловким движением разомкнул мои объятия. Я пробежала еще несколько шагов, крича что-то ему вслед, стуча кулаками по его спине и цепляясь за его одежду. Неловкий шаг и я поскользнулась на поверхности тонкого льда. Нога заскользила в сторону, в секунду я оказалась поваленной наземь. Мои глаза встретились с пасмурным небом. Душевная боль заглушала физическую. Падения я бы вовсе не заметила, если бы не небо, смотрящее мне прямо в глаза. Замерзшая ладонь ощущала какой-то предмет. В попытках остановить Влада, я случайно оторвала что-то от его одежды. Я поднесла предмет ближе к лицу и увидела, что у меня в руках осталась лишь только красная нить шнуровки его сумки. Это последнее, что осталось у меня на память о нем. Я сжала нить в кулак и прижала к сердцу, будто надеясь, что это поможет притупить мою боль и продолжала так лежать, ведь боялась даже посмотреть, как он покидает меня, сливаясь с горизонтом. Вокруг ложились сотни и тысячи снежинок. Они покрывали мое ночное платье, раскинутые запутанные волосы, лицо и кончики ресниц. Снег-единственный мой свидетель, утешал меня в эту ночь, обнимая своими ледяными руками. Я закрыла глаза, позволяя последней слезе скатиться по щеке. «Он не вернется. Я его больше никогда не увижу».

***

Зазвонил будильник. Я по привычке быстро вскочила, и мой взгляд тут же упал на лежащую на прикроватной тумбочке книгу с золотой выгравированной надписью «Влад III Басараб. Биография». «Ох, не надо мне было всю ночь напролет читать о нем, ведь мое больное воображение само придумало историю этого человека в сновидении, да еще таком реалистичном…» — я растирала опухшие глаза, пытаясь прогнать следы долгого бодрствования прошлой ночью, и с удивлением обнаружила слезы на своих щеках. «Я плакала во сне?» Сегодня мне опять приснился этот молодой юноша с волосами, цвета воронова крыла и ясными голубыми глазами. Он был как всегда серьезный, порой отстранённый и холодный, но при этом настолько родной и по-настоящему близкий, что просыпаться от снов с ним чаще всего не хотелось. Из глубины тумбочки я достала небольшой блокнот в кожаном переплете и сделала запись среди сотен похожих: «23 декабря. Снег. Прощание». Эта короткая заметка значила куда больше, чем могло показаться с первого взгляда. Я прикрыла глаза, пытаясь как можно точнее запомнить все детали из сна. Только после этого ритуала я пошла заниматься утренними делами. Посмотрев на часы, поняла, что надо поторопиться. Опаздывать на собственное собеседование на работу было не лучшим решением. За окном лежал снег, так что я натянула теплое шерстяное платье с высоким воротом, чтобы не замерзнуть. Распахнув дверь, вихрем влетела на кухню. Моя соседка по квартире тетушка Шахи уже приготовила нам завтрак. Заглатывая на бегу заботливо приготовленный бутерброд и обжигаясь горячим кофе, я пробурчала: — Спасибо, опаздываю уже. — Да вижу я, — улыбнулась мне женщина, так хорошо знающая все мои особенности и привычку долго собираться. — Кстати, Лайя, если ты не забыла, завтра сочельник. Так что я собиралась пойти к подруге Дайе, давно мы с ней не виделись. Вместе приготовим что-нибудь, поболтаем о былых временах… Пока я натягивала пальто, Шахи продолжала: — Ты же не обидишься, что я оставила тебя в одиночестве на Рождество? — виновато спросила она. Я только нахмурилась в ответ. — Вчера вечером Мехмед опять приходил, тебя спрашивал, — хитро улыбнулась Шахи, считывая мои четко вырисованные эмоции на лице. — И чем тебе такой видный жених не угодил? Вот вместе бы и отпраздновали! — Он, конечно, выглядит богатым и успешным, но ты сама посуди, тетушка, весь его бизнес достался от дяди Мурада. В таком успехе нет ни капли заслуги самого Мехмеда! Кроме того, меня совсем не привлекают такие мужчины, — я смущенно опустила глаза, понимая, что от Мехмеда меня отталкивает далеко не только происхождение его бизнеса. — Вот вечно ты так! Всех с этим вздорным иностранцем Владом сравниваешь! Что это за дело такое не мужское-картины чинить? Но я не могла долго сердиться на Шахи, которая вечно пытается свести меня с успешными мужчинами. «Все-таки она мне как мать, с детства воспитывала, была рядом. Шахи всегда желала мне только добра и счастья». Завязывая шарф, я на прощание поцеловала женщину в щеку, услышала от нее пожелание удачи на собеседовании и выбежала на улицу. Нью-Йорк в преддверии Рождества встретил меня холодным ветром, пронизывающим все тело, снегом, так красиво успевшим украсить город к празднику, и множеством снующих людей. Засмотревшись на увешанные яркими гирляндами и мишурой прилавки соседних магазинов, меня как никогда посетило чувство отсутствия чего важного, словно я давно что-то искала и не могла найти. «Но что я ищу? Это какое-то место, предмет или человек?» Смотря на толпу людей, я видела, что сегодня каждый пытался выполнить годовой план. Кто-то опаздывал сдать отчет, другие — купить подарок родным. Некоторые планировали признание в любви, но большинство людей стремились покинуть мегаполис, чтобы провести это волшебное время с близкими и семьей где-нибудь в глубинке. Смотря на эту суетящуюся толпу, я особенно остро почувствовала себя одинокой. Каждый год я проводила Рождество абсолютно однотипно. Я находилась в гордом одиночестве в своей небольшой квартирке, куталась в свитер с оленями и поедала тонны мороженного, смотря мыльные оперы. Но в этом году мне захотелось положить конец этой печальной традиции. Я даже серьезно задумалась, а не пригласить ли Мехмеда на ужин. Тем временем, пребывая в своих размышлениях, я подошла к одному из нью-йоркских небоскребов. Именно в нем, на самом верхнем этаже находится офис компании «VLAD Restoration». Еще обучаясь в колледже, я так часто слышала об этом месте, что мне непременно захотелось получить работу именно там. Мне говорили, что его владелец-настоящий аристократ. Он приехал из Европы, где с отличием окончил факультет искусств. Влад обладал особым даром убеждения и с легкостью доставал необыкновенно редкие и ценные полотна. Глубоко выдохнув от волнения и нервно поправив пальто, я уверенным шагом зашла внутрь здания. Несмотря на раннее утро, там уже было полно офисных работяг. В толпе людей я устремилась к лифту. Желая успеть на собеседование вовремя, я словно акробатка ловко забралась в кабину. Плотно заталкивая остальных в лифт и упираясь всем телом в кого-то спереди, я старалась не выпасть наружу. Повернув голову в более удобную позицию, я разглядела в глубине лифта статного молодого человека, который сразу привлек мое внимание. Он был явно выше остальных и широкоплеч, а то, как его ярко рыжие волнистые волосы контрастировали с абсолютно черным костюмом, заставляло меня как загипнотизированную смотреть ему в спину. Меня нестерпимо манило увидеть его лицо. Я изгибалась как змея в надежде рассмотреть мужчину поближе. Даже не заметила, что лифт уже несколько секунд отчаянно сигнализировал о перегрузке. Элегантная женщина, в спину которой я упиралась щекой, развернулась и локтем вытолкнула меня из переполненной кабины. На прощание она ехидно улыбнулась и издевательски помахала рукой. Двери лифта начали закрываться. Последнее, что мне удалось увидеть — пара изумрудных глаз того мужчины, провожающих меня. На секунду показалось, что они удивленно округлились, встретившись с моими. «Почудилось», — подумала я и побрела вызывать лифт напротив. На этот раз добраться на верхний этаж удалось без приключений. Я вошла в небольшой конференц зал, крепко сжимая папку со своим портфолио в руках. Уже собравшиеся сотрудники поприветствовали меня. Всё еще нервничая, я присела на свободное место, безучастно разглядывая в огромном окне снежинки, не падающие, а почему-то парящие в воздухе. Но все остальные глаза и уши были обращены куда-то за пределы комнаты. Следуя им, за стеклянной стеной я увидела Влада, того человека, о котором так много слышала, и чего уж греха таить, так много читала, ища любую информацию в интернете. Я чуть не выронила из рук портфолио, когда заметила, с кем он говорит. Рядом с Владом стоял тот самый рыжеволосый мужчина, с которым я совсем недавно разминулась в лифте. К сожалению, я едва могла различить выражение их лиц. Незнакомец передал тубу Владу, тот подписал какой-то документ. После чего таинственный мужчина слился с толпой и исчез. Сотрудники зашептались. Я разочарованно вздохнула и опустила глаза. Звук открывающейся двери и резко стихшие голоса вокруг заставили меня очнуться. Я подняла голову и встретилась глазами с холодным взглядом Влада. Руководитель компании выглядел еще лучше, чем на фотографиях, которые я рассматривала часами. Казалось, за пять лет моей учебы в университете он нисколько не изменился. Для меня Влад всегда оставался эталоном профессиональной деятельности, поэтому встретившись с ним сейчас, я испытывала трепет как школьница перед профессором. Одет он был с иголочки. Дух перехватывало не только от аккуратности и дороговизны его костюма, но и от приятного аромата парфюма, распространившегося по комнате. Его образ излучал уверенность в себе и интеллигентность. Он дополнялся небольшой небритостью и кристально чистыми голубыми глазами. — Мисс… Лайя Бернелл? — с интересом спросил босс своим низким бархатным голосом, бегло читая мое резюме. — Да, — я нервно потерла руки. Его взгляд заметно потепел: — Вижу, вы интересуетесь периодом 15-16 веков в искусстве. Нам сейчас как раз нужен такой специалист. Только что я раздобыл серию редких портретов из Османской империи, датируемых 15 веком, — Влад указал на полученную тубу с картинами. — Но… Тогда же существовал запрет на изображение людей! — Невольно воскликнула я. Мысленно я тут же отругала себя, полагая, что он принял меня за невыносимую всезнайку. Но, к моему облегчению, Влад мягко ответил с полуулыбкой: — Вы действительно разбираетесь в истории искусств. Меня это радует. Я так долго представляла нашу с ним встречу, так о многом хотела спросить, но только Влад сказал это, как тут же передал мои документы своему ближайшему подчиненному и бросил: — Мистер Грэдиш, надеюсь на вас. Проведите с мисс Бернелл собеседование и сообщите мне о результатах как можно скорее. Влад подошел ко мне ближе. Намереваясь проявить уважение, я протянула ему руку для рукопожатия. Но он то ли не видя, то ли игнорируя этот жест, коротко кивнул мне и удалился. Стараясь не выглядеть расстроенной, но не в силах отвернуться, я проводила его взглядом. «Неужели я так ему не понравилась, что он даже собеседование со мной не хочет провести?» На удивление, все остальные сотрудники, включая мистера Грэдиша, остались довольными моими ответами на все их вопросы. Взяв визитку компании и услышав заветные слова «мы вам позвоним», я попрощалась и вышла. Только окончательно покинув здание офиса я смогла снова нормально дышать. Глубоко вдохнув морозный воздух, я почуяла запах корицы и карамели. Позади меня оказался небольшой ларек, манивший своими рождественскими сладостями. Купив чашечку какао, всегда напоминавшею мне о детстве, я побрела, следуя за огоньками празднично наряженного города. Пытаясь очистить мысли от пережитого собеседования, я плутала по улочкам в поисках чего-то, что не могла сформулировать. Наткнувшись на книжную лавку, я не задумываясь зашла внутрь. Народу было, как и везде в это время — не протолкнуться. Пробиваясь сквозь толпу, я искала отдел с историей искусств. Заприметив указатель, я устремилась в противоположный конец лавки. Людей там было значительно меньше, чем в других местах, так что я даже смогла поправить растрепавшиеся волосы. Стоило мне оглянуться по сторонам, как мой взор тут же упал на книгу, которая, казалось, сама долгое время искала меня. Руки моментально потянулись к старинной обложке, на которой практически полностью выцветшим, едва различимым шрифтом было написано «Живопись Османской империи 15-17 веков». Недолго думая, я схватила ветхий переплет и стремительно двинулась к кассе. «Почитаю. Перед выходом на работу как раз пригодится», — мысленно улыбнулась я своей находке. Но что-то удерживало книгу, не позволяя мне забрать ее. Я обернулась и встретилась глазами с кристальной глубиной взгляда мужчины. Я онемела от неожиданности встречи. — Ох, господин Влад, простите, — я отпустила руку, уступая книгу ему. — А вы и правда хороший сотрудник. По-настоящему интересуетесь искусством и цените его, погружаясь в историю. Мне… Нашей компании это важно, — бархатистый голос разлился по небольшой книжной лавке, отражаясь от полок с древними рукописями. Я смущенно молчала, опустив глаза. — Возьмите, вам она нужнее, — прозвучала мягкая просьба. — Нет-нет, что вы. Боюсь, вам она скорее пригодится, — старательно отнекивалась я. Мы оба положили книгу туда, откуда ее взяли. Влад улыбнулся мне приятной, удивительно теплой улыбкой. Уголки моих губ дрогнули, отвечая ему тем же. «Он не так уж и холоден и недоступен, как о нем говорят». Внезапно появившийся из-за полок старик быстро протянул свои морщинистые руки к нашей найденной и особо ценной книге. — Извините, но боюсь, эта книга принадлежит этой леди, — защищал находку Влад, указывая на меня. — Но она лежала тут, пока вы беседовали, — скрипел старик. — Дело в том, что мы нашли ее, но не успели взять в руки. Поймите, она очень нужна нам. Особенно, его… — Возлюбленной, — печально проговорил Влад, поддерживая мою ложь. На секунду показалось, что лицо его исказила нервная гримаса, но он быстро взял себя в руки. — Она увлекается живописью, особенно портретной. Ей просто необходима эта книга, — щебетала я, выдумывая все новые детали несуществующей девушки Влада. — Она… Ее уже нет, — потупил взор мой будущий начальник, намеренно пряча глаза. «Какая хорошая актерская игра! А не перебарщивает ли он?» — мысленно возмутилась я его дерзости, но поддержала его вновь: — Да, эта девушка трагически погибла, а эта книга-все, что напоминало бы ему о ней, ведь она была связана с искусством. — Она была искусством, — едва слышно прошептал Влад. В уголках глаз блеснули слезы. Старик стоял все это время рядом, поворачивая голову то на меня, то на Влада и недоумевая. — Что ж, сегодня не мой день. Будь по вашему! Любовь-дело серьезное, — он махнул рукой, отдавая книгу Владу и хлопая его по плечу, выражая поддержку. Мужчина с благодарностью посмотрел на пожилого человека, который быстро протискивался сквозь толпу к выходу. — Лайя, книга принадлежит вам. Я не приму никаких возражений. Ими вы только нанесете мне обиду, — твердым баритоном сказал Влад и моментально последовал примеру старика, скрываясь в толпе. Мои вопросы и возражения повисли в воздухе. Я со вздохом побрела на кассу, крепко сжимая книгу. Проснувшись на следующий день, меня все еще не отпускала мысль: «А что если все то, что сказал Влад было правдой? Просто невозможно поверить, что такой мужчина способен так бессовестно врать… Ну, а если это правда, то я лишила этого человека единственного воспоминания о его возлюбленной да еще и в Рождество, когда все мечты должны сбываться, а каждый человек должен провести этот день с кем-то родным и любимым. Есть ли у Влада такой человек?» Я нервно скрутила салфетку с изображением снежинки в трубочку. «А есть ли у меня такой человек?» — задумалась я, страшась получить от самой себя ответ. Поддаваясь какому-то безумному порыву, я нашла в кошельке визитку компании Влада. Было трудно представить, чтобы кто-то из секретарей офиса снял трубку в Рождество, но я решила рискнуть. Гудки в трубке. Я потеряла надежду, как вдруг мне ответил такой знакомый низкий голос: — Слушаю? — Влад? — почти закричала от радости я. — Не думала, что на визитке будет ваш личный номер. — Мисс Бернелл, это вы? Я забыл кое-что в офисе, пришлось вернуться, а потом я услышал звонок и подошел к телефону… Сердце отбивало чечетку, разбивая напрочь мою грудную клетку. — Хорошо, это хорошо, — я пыталась размеренно дышать. — Я хотела услышать ваш голос. Мне нужно вам кое-что передать. Это по работе, — уверенно врала я. — Лайя, сегодня Рождество… — Сегодня в 20 часов на катке в центре? — настаивала я. — Хорошо, — после долгой паузы и заметных раздумий голос на другом конце провода смягчился. — До встречи! — от нервного комка, завязавшегося в груди, я быстро сбросила вызов. в 20 часов на катке в центре Надев коньки и не понимая, на что вообще стоит надеяться, я принялась ждать появления Влада. Вместе с ожиданием началась сильная метель. Руки почти не чувствовались, но я не смела уйти. Я ждала около получаса, теряя последнюю надежду, как вдруг среди снежной бури и тысяч рождественских огоньков, развешанных всюду на катке, я увидела мужской силуэт, медленно приближающийся ко мне. Этот образ я узнала бы из тысячи. — Влад? — спрашиваю я, удивляясь своему везению. Он молча смотрит на меня, не зная что сказать, ожидая ответа от меня. — Это вам, — избегая неловкости молчания, я протянула злополучную книгу, повязанную украшением — красной нитью. — Я не могла уснуть, зная, что это связывает вас с вашей возлюбленной. К моему удивлению Влад не возражает, а спокойным задумчивым тоном говорит: — Наверное, так и должно было случиться. Помогите, мне открыть подарок. Мы взялись за концы красной нити, каждый за свой, потянули на себя, развязывая аккуратно завязанный мною бантик, пока книга не «освободилась» и не полетела вниз. Мгновение мы стояли друг напротив друга, связанные лишь этой самой нитью. С усилием мне удалось отвести взгляд от настойчивого взгляда Влада. — Я подниму, — сказали мы хором, указывая на книгу. Неловким движением я метнулась вниз, но подскользнулась на льду катка и довольно чувствительно приземлилась на спину. Мои глаза встретились с небом и миллионами снежинок, парящих в воздухе. Вставать не хотелось. Перед моим взором мелькнул Влад, а вскоре я почувствовала, как он лег рядом, совсем близко. На щеке я почувствовала его теплое дыхание. Чувство тепла и спокойствия накрыло меня с головой. — Вы не против, если мы полежим так совсем недолго? Всего пару мгновений вот так, — тихим голосом спросил Влад, пристально смотря на меня. — Вот так, — мечтательно вторила ему я, улыбнувшись. Ночь была слишком светлой, чтобы он смог увидеть мое счастливое лицо.