Наследница

      В Проклятой степи — последнем городе у границы — был обнаружен шпион, но поймать его оказалось ой как непросто. Данный город служил источником знаний, чтобы обучаться могли живые и мертвые, Владыка придумал условность — маски. Они появлялись на каждом госте и жителе, их невозможно было снять на территории или унести за границу. Так же данные украшения не давали смотреть ауру и чувствовать энергию, так что определить, живой собеседник или мертвый, было непросто, если он не светил гнилой плотью, конечно.       Риза планировала изловить врага и допросить, но не тут то было, опоздала! На город напали имперцы, гигантское народное ополчение, и они знали каждую лазейку в стенах. Королева взяла в помощь трех скелетов — товарищей Дагарона, что остановились в таверне, собрала отряд безмозглых мертвецов (осознанным не доверяла) и вызвалась прогнать захватчиков. Целый день они сражались, не покладая мечей, к вечеру недруги перебрались через переправу в свой лагерь, сломав ненадежный мост напоследок. Пока дорогу восстанавливали к госпоже подошел один из помощников.        — Миледи, я сообщил в столицу, мой друг сказал, что войска вашего супруга в двух днях пути от сюда, он потопил флот лесных эльфов и теперь может нам помочь.        — Как ты мог это сделать без моего ведома?! — Разозлилась воительница. — У него сейчас другая война, и тоже по моей вине, мы сами должны справиться с людьми.        — Прошу прощения, — вмешался второй, — но в одиночку мы не выстоим. Раз уж имперцам известны тайные ходы замка, они не станут терять такой возможности, наверняка вызовут подмогу.        — И снова ему сражаться, у Седиги совершенно другая миссия — уничтожить мессию. Что-же, раз так сложилось, давайте выбьем из них весь дух, чтоб армии из столицы ничего не осталось!       Скелеты были правы. На второй день к народу с вилами и факелами присоединились инквизиторы. Они обладали странными посохами, похожими на длинные булавы, такие могли быть как оружием, так и магическим проводником, что позволяло им сражаться как с магами так и с воинами, правда заклинания были в два раза слабее, но против большинства армии — безмозглых зомби и упырей — работало превосходно.       Сражались до заката, последние лучи солнца смешались с кровью, а шум речки Серпент затих на фоне криков врагов. Увы, к вечеру пришлось разойтись — тени подбирались. Можно было защитить от них палатку или дом, но не целое поле боя, сражаться с темными тварями не хотели ни живые, ни мертвые.       Пользуясь короткой передышкой, королева пыталась уснуть, но больше часа не проспала. Девушка проснулась посреди ночи от шума около шатра (воины ночевали на берегу), знакомый голос и давно забытые чувства заплясали в сознании.        — Я вырву твое сердце, кровопийца поганый, и принесу в жертву отцу, твоя душа отправится в бездну, где Владыка не услышит.       Схватив свой меч, дочь ворона выскочила наружу, позабыв обо всех опасностях. Она заметила силуэт в фамильных доспехах Конзекрейтов, тот медленно, словно прогуливаясь, шел по мосту, оставив за собой прогнивших стражей. Нет, не Юриан, того тени никогда не послушали бы.        Дух рыцаря требовал сказать что-то вроде «голову снесу», правительница переборола порыв. Бесшумно и в то же время быстро она двинулась следом, понимая, что без брони окруженная тенями скорее всего проиграет. Кажется, и Терас ожидал такого исхода — к тому моменту, как он обернулся, мрачные слуги уже окружили воительницу, готовые разорвать, лишь один взмах руки остановил их.        — Надеялся убить короля, а попалась жалкая королева. — Юноша старался говорить с презрением, но в его тоне чувствовались разочарование и раздражение.       Слуги тут же отступили, товарищ правителя долины Ив исчез, а ведь всего пару минут, и рассвет лишил бы его возможностей теней. Ризе пришлось вернуться в свою палатку, один-единственный вопрос мучал ее. Почему мессия не захотел убивать? Разве он был подвержен чувствам, или страшился гнева своего покровителя с империи? Боялся разозлить некроманта, который и так охотился за ним с момента рождения? Нет, но будучи опытным воином, проведя не одну битву, девушка распознала страх на лице врага — что-то плохое случилось бы, если бы тени разорвали правительницу на части.       Третий день оказался самым трудным. На помощь подоспели маги, эти уж полностью специализировались на уничтожении нежити, и лишь единицы инквизиторов имели право вступать в ряды колдунов. Имперцы оттесняли к берегу реки, битвы проходили так быстро, что с оружия без устали летели искры, а сталь раскалялась от постоянных ударов.       Как вдруг на дочь ворона выскочила инквизиторша в броне. Андегур не сразу узнала ее, однако заметив крест с крыльями тяжело вздохнула. Риза хорошо знала данный символ с уникальным голубым камнем по средине — его носила Луазира, юные рыцари видели сей крест каждое утро, получая приказы от капитана.       Сражаться против нее было непросто, ведь все приемы воительница учила у наставника из империи, а этот стиль боя нынешняя кара небес знала наизусть. Они не перекидывались словами, и так все высказали в те дни, когда люди попытались сжечь мятежную принцессу, не было в сей битве и эпичных выпадов или красочных моментов, так как уровень воинов был приблизительно равен.       Магия королевы отбивала инквизиторские замашки, ведь обе оставались воительницами, и не ставили колдовство в приоритет. Как вдруг в просчитанную до малейшего шага битву вмешался третий — из народного ополчения — он попытался воткнуть вилы в бок, пришлось отвлечься, вот тут то Луазира умудрилась сбить с ног соперницу, и, держа за затылок, произнесла:        — Наконец-то Люксилина излечит твое безумие.       Инквизиторша намеривалась приложить крест ко лбу, как делали в обряде очищения, но Андегур попыталась вырваться, и украшение попало чуть правее. Говорили, правительница Запретного леса очень редко кричала, но в тот миг заорала так, что даже скелеты задрожали от ужаса.       Ослепленная яростью, она накинулась на соперницу, кинжал пронзил правый глаз, но бывшая капитан быстро оттолкнула нападавшую, ножичек выпал, в бой снова пошли мечи. Девушки сражались несколько минут, обе придерживали раны на лице, и тут небо содрогнулось от ужасного рева мифического существа. Дракон с горящими глазами. Луазира замерла, а вот Риза не боялась подарка Владыки — тот полностью подчинялся мужу, воспользовавшись моментом, бывшая рыцарь взмахнула лезвием, разрубив правую кисть пополам.       Новоприбывшие скелеты и зомби лавиной обрушились на врагов, когда последний имперец отступил, следом за беглецами пустили упырей, остальные остались отмечать победу, у нежити был свой способ праздновать. Зомби залечивали раны, пожирая трупы врагов, призраки хватали отлетавшие души, не давая им уйти на тот свет, скелеты играли в карты или домино (никто в Паладии не знал, где те их брали и почему так любили).       На следующий вечер Седига хотел вернуться в столицу, но сперва решил пройтись вдоль реки. Приближалось время ежегодного собрания, а эльфы все еще жаждали крови, мало того, долина Ив пыталась вернуться в союз, и пусть в этом он не был лидером, считал, что Юриану еще рановато заниматься большой политикой, пусть сначала присмирит своих инквизиторов и детские обиды заодно.        Было ли это самое сложное время для Запретного леса? Конечно нет! В дни прошлого явления мессии, а было это при правлении учителя нынешнего лидера, у сына теней была кузина, изучавшая некромантию. На удивление посланника зла победили быстро, однако легенды о «теневом мертвеце» еще долго будоражили и эльфов, гномов, людей и даже стимов. Полвека пришлось тогдашнему Вечному союзу воевать против всех, не было даже лазейки для переговоров. По сравнению с теми войнами угрозы лесных эльфов казались шуткой.        Тем не менее, для самого мага нынешние дни проходили тяжело. Лучший друг, боевой товарищ и советник отстранился от дел, помогал лишь когда этого требовали, каждый градоправитель занимался своими владениями, где в связи с появлением инквизиторов, шпионов-стимов и эльфийских лазутчиков воцарился хаос, Терас крутился при дворе короля, тянул свои руки к сердцу света. Всего восемь лет, а тогда артефакт позволит ему и днем использовать силы. Что же люди искали зло во всех вокруг, когда оно сидело у них под носом?!        По речке Серпент редко плавали, тем не менее у Проклятой степи стоял небольшой порт с мощенной дорогой и мастерской лодок. Вчерашняя битва повредила крыши, но камни выдержали все, они терпели и волны, и магию, что там какие-то захватчики. Прогуливаясь тут Седига невольно поглядывал на свой посох, камень в котором едва пережил выстрел эльфа. За какой страшный грех Владыка отвернулся, почему неудачи и проблемы сыпались беспрерывной чередой?        — У лидера Вечного союза так много дел, может ли принцесса пригласить его на танец?       Риза отошла от берега, лунный свет окрашивал стальной пояс в серебристый, черный шелк с вышивкой такого же цвета облегал фигуру и выдавал бинты в нескольких местах, она всегда бросалась в битвы не жалея себя, а потом мучалась около недели, пока раны заживали. Город подарил маску на пол лица, зеленую, не подходящую к наряду, но что поделать — никто не выбирал свои «щиты», у Разака такое украшение покрывало все лицо.        — Моя принцесса не умела танцевать. — Чувствуя, как крыло касается плеча, а сердце бьется быстрее ответил возлюбленный.       Сейчас и она смогла присмотреться к потрепанной мантии, царапинам на посохе и неровной прическе — кто-то выжег кусок волос, а говорят, что эльфы любят красоту, да они самые настоящие варвары! Золотая маска скрывала несколько завитков на лице, без привычной татуировки со странными символами он казался чужим, однако когда их руки соприкоснулись сомнения развеялись. На какой-то короткий миг девушке показалось, будто за ним распускаются крылья, почти что ангел, только наоборот.        — Так может ты не знал, а может, научилась.       Не давая опомниться, воительница берет посох, осторожно ставит к стенке мастерской, тогда подхватывает супруга и на секунду замирает. Когда рука ложиться на талию королева понимает, что время есть, и с легкой душой делает первый шаг.       Пара кружится на каменной дороге, может какие-то безмозглые стражи и следят за ними, но им не понять красоты самого простого танца, лишенного музыки и красивых нарядов, зато такого желанного после двух лет разлуки. В тот миг Риза осознает, что ее борьба имеет смысл, и вот он, в ее руках, а Седига чувствует, что Владыка все еще рядом, и по его милости две расколотые половинки души вновь сошлись.       В порыве страсти маг наклоняет партнершу над водой, и тут, как в забытой сказке после наступления полночи, маска растворяется, обнажая жуткий крест алого цвета. И это не тот шрам, что заживет за неделю — освященное оружие ударяет безвозвратно.        — Дитя, кто сотворил такое с тобой?! — В ужасе шепчет он, дочь ворона быстро возвращается на брусчатку и все еще прячет рукой рану, хоть лицо снова скрывает маска.        Вместо ответа бывшая избранница Люксилины смотрит на ту сторону, провожая взглядом Луазиру, что сейчас, должно быть, скачет с докладом к королю или отлеживается в палатке целителя. Наконец с ее губ срываются слова:        — Имперским отродьям здесь не место. В таком виде я даже не смогу разделить с вами победу!        По закону в обитель Владыки запрещалось приносить атрибуты других верований, в том числе изображение, а одно из них теперь намертво застыло на лице королевы. Разак сказал бы, что ей стоило быть осторожнее, однако здесь правителю советники были не нужны.        — Что может быть большим символом верности, чем самоотверженная отдача? Если кто-то посмеет оскорбить тебя, пусть сам выйдет сражаться с инквизицией, от них даже пепла не останется. Инквизиторам тоже следует знать свое место.       После того вечера пара разъехалась, у каждого было свое задание. Однако, их встреча не прошла бесследно: встретившему вампира Разаку выпал уникальный шанс — его отряду дали три дня, чтобы творить суд на земле имперской. Впервые с того времени, как новый лидер занял свое место, кто-то получил право забирать все, что пожелает, разрушать дома и насылать проклятия — что душе будет угодно, как в годы самых заклятых войн с людьми. Стоит сказать, что у зомби не очень хорошо получалось насылать проклятия, он отдавал предпочтение пыткам и рекам крови.

***

      Собрание проходило весной, под большим дубом на острове Жизни. С него то и дело падали золотавые или изумрудные листья, а в ветвях пели птицы, каких не было нигде на свете. Ваниэлю, как гостеприимному хозяину, нужно было начать. Правитель решил сразу перейти к делу:        — Мы не должны рушить то, что строили наши предки. Империя тоже часть Паладии, Юриана и его королевство надо вернуть в союз.        — Рыцарям не ведома честь, они не отвечают за собственные слова и ведут себя так, словно правят миром. Костями лягу, но не позволю! — Уна не забыла о расторгнутой помолвке, теперь же, когда единственный сын Аргедона обручился с другой, ей приходилось искать жениха в рядах сородичей сансая.        — Если вернут нам шахты, подаренные при Георге, могут возвращаться. Люди несовершенны, они всегда будут ошибаться, а мы получаем выгоду из их ошибок. — Решил Зеон, стимы не боялись ни войны, ни мира. К тому же теперь их уничтожительная сила сместилась на некромантов, которые заинтересовались душами в механизмах.        — Я не считаю, что они готовы к союзу. — Поддержал гномов Седига. — Пусть для начала король умерит гордыню, сегодня он хочет покоя, а завтра снова нападет, заявляя, что закон ангелов стоит выше наших соглашений. Вы все правите своими землями уже не одну сотню лет, или хотя бы, — посмотрев на Сумериэля добавил маг, — жили в те времена. Помните, как сумасшедшие инквизиторы правили через короля? Люди были напастью, страшнее стаи бешеных упырей, и вот святая инквизиция вернулась.        — Полагаю, мне тоже стоит высказаться, хоть нам империя не несла ни вреда, ни пользы. — В голосе все еще читалась неуверенность, не так то много темный эльф был избранником луны, даже человек, и тот правил дольше. — Тем не менее, в наших краях много проблем, и я бы никогда их не решил, если бы отец не наставил. Напомню: Юриан стал королем в семь лет, для него примером была Азеркина — палач в юбке, возможно, вернувшись в союз он и не научиться быть хорошим лидером, но откуда же еще взять эти знания?       Спор продолжался целый час. Обычно члены совета не замечали хода времени, но на острове Жизни все было иначе. Всего шестьдесят минут, а солнце уже вошло в зенит, из зачарованных листьев падали только золотые, птицы поутихли, уснули. Уна уже хотела попросить хозяина о перерыве, но стражи опередили: подбежали к сансаю, что-то прошептали, да так напугано, что гномихе стало интересно.        — Королева Запретного леса пожаловала. Хоть я не люблю опозданий…        — Вы меня вынудили, поэтому пустите и не жалуйтесь! — Воительница ворвалась в потрепанной броне, которую носила уже месяц, одежда под ней говорила о том, что девушка отбыла из имперского города, дорожная мантия была покрыта пылью. Даже думать не хотелось, каким чудом она осталась незамеченной. — Почему позволяете своим поданным, на родине и за ее пределами, заявлять, что долина Ив вернется в союз?        На несколько секунд все замерли, у Ваниэля не нашлось слов. То эта принцесса донимала кузину, потом спасла столицу от гибели, и вот опять ни во что не ставила этикет и статус избранника солнца.        — Трое против двух, решение однозначно, а поскольку вы опоздали, ваш голос мы считать не станем. — Наконец-то ответил правитель. Не стоило позволять себе дерзостей, будут у них еще битвы, и там они отыграются.        — Не считается? Хорошо. Тогда позвольте спросить, кто же проголосовал за подобную чушь? Госпожа Уна, знаю, не ваших рук дело, Зеон, вам так нужны те чертовы шахты?! Станете унижаться перед родом людским, потому что не способны себя обеспечить, а я и не сомневалась.       Стим хотел встать и наброситься на наглую девчонку, но поскольку тот сидел рядом с Седигой, желание это быстро пропало. Нападали импульсивные существа, а механизмы выжидали момент.        — Сумериэль, — протянула дочь ворона так сладко, что супруг ее нахмурился, — а ты почему согласился? — Не давая ответить, Риза продолжила. — Вы так хотите пригласить в союз правителя, а он даже править не может. Насколько мне известно, Юриан обещал не нападать на Запретный лес, хотя бы потому, что у него нет наследников, а мы пленников держать не любим. Получается, собственные инквизиторы не слушают короля, так что же это за лидер такой?!        — Это было одно мелкое нападение из народного ополчения, крестьяне безмозглые, к тому же постоянно воюют с Альдегаром, ничего необычного. — Заступился хозяин.        — А вот такое тоже безмозглые крестьяне сотворили?       Стоило воительнице снять накидку, как Ваниэль побледнел, а Сумериэль замер. Один понимал, что заключить перемирие не получится, а родственники ненавистной матери будут первыми в очереди, второй не верил, что кто-то мог настолько изуродовать подругу, к тому же спасительницу его невесты.        — Я не могу оставаться здесь надолго, но учтите: вместе с имперцами в ваши земли придет инквизиция, если лица не жалко, соглашайтесь.       Так же не давая никому ничего сказать королева ушла. Сансай и стим остались при своем, луназир поменял решение, и обсуждение продолжилось дальше. Увы, когда собрание закончилось, Риза уже уплыла, Седига так и не смог поговорить с ней, хотя бы поблагодарить, а письмо, как бы он не любил писать послания, не могло передать всех эмоций.       Тем временем в столице старые кости Дагарона трудились без устали. Долгие недели лидер пропадал на войнах, помогал своим градоправителям, теперь вот отправился на ежегодное собрание. В его отсутствии Разак сводил бедного скелета с ума, заставляя выполнять низменные и жалкие поручения, от которых даже самые тупые зомби старались отмазаться.       Советник находился в замке почти всегда, только раз отбыл на помощь товарищу, точнее сказать, собирался услышать новость о его кончине первым, но сражение у Проклятой степи имело другой исход. В тот день зомби разнес свою комнату и выпорол трех слуг так, что бедные мертвецы окончательно испустили дух. К счастью мудрый хранитель не попался под горячую руку.        Сперва смотрителю замка поручили готовить еду советнику, при этом никто не отменял других обязанностей. Как в дни своей службы кузнецом, костлявый оказался по уши в грязи, впрочем, года работы не избаловали его, а наоборот закалили, как и прежний мастер он делал не просто хорошо, а идеально, так что Разак не желал есть ничего, кроме приготовленной им еды.       Вторая обязанность — убираться в комнате. К счастью, ни громадных книжных полок, ни ковров, ни картин. Только небольшой письменный стол, шкафы с одеждой и оружием. А уж точить мечи бывший кузнец любил, так что это даже приносило удовольствие, напоминало о молодости, так сказать. Подумаешь, порой из живых мертвецов сочилась гниль, к этому запаху скелет привык, да и полы мыть — не кирпичи тягать, кости не сломаешь.       Третье, самое противное — приносить горячую воду в баню. Естественно, новички считали честью чистить сапоги и мыть посуду за правителями, так не только в Запретном лесу повелось, однако мудрые сторожилы знали: лучше быть никем в глазах правителя и оставаться мастером в глазах окружающих, чем стать для всех «тем парнем, который всю грязь собирает».        — Зачем же так унижаться? — Негодовал Чейнс. Ух и перепугался же он, когда вместо правителя увидел в замке предателя, но не настолько, чтобы потерять свою горделивую улыбку, хоть положение было незавидным.        — Вам какое дело? Вы бы меня даже на порог своего города не пустили. — Помешивая похлебку из мозгов, печени и желчи ответил смотритель.        — Так то оно так, но ведь ты всегда служил Владыке, а тут продался какому-то гнилому уроду.        — У нас разный статус, милорд, и разные полномочия. Королева поручила своим союзникам одно задание, но каждый выполняет его по-своему. Вы ловите предателей по всем владениям некромантов, быстрее ваших шпионов никого не найти, уверен, только благодаря вам Разак еще не знает, что госпожа начала искать улики. Мои же планы несколько иные, что может дряхлый скелет против свиты зомби? Да ничего! Но что может преданный слуга, этого вам не понять.        — И правда, лизать кому-то сапоги не мое дело. Что-же, продолжай унижаться, если считаешь это необходимым, хорошо что мои вампиры никогда не дойдут до такого!       Если бы мог, скелет бы улыбнулся, глядя как лорд выскочил с кухни. Запах закипевшей похлебки мог не только поднять мертвого с могилы, но еще и заставить бежать хоть под ноги ангелам, лишь бы подальше от вони. Забавно, что правитель Альдегара был в рядах нежити даже дольше, чем сам Дагарон, при этом вели они себя совершенно по-разному, да и взгляды на ситуацию отличались.        После сытного обеда Разак потребовал, чтобы слуга не просто принес ему воду, а еще и нитку с иголкой — недавно лесные эльфы налетели на столицу, один из них распорол зомби спину. Рана уже начала заживать, но лучше было затянуть ее края, чтобы ускорить. И на это смотритель согласился, а когда от его швов не осталось и следа, советник мягко намекнул:        — Мне нравится твое мастерство, продолжай служить в угоду Владыке вечности, и тебе ничего не грозит.        — Как прикажете, господин. — Лучшее, что смог придумать костлявый, он мог бы промолчать и дальше выказывать все поступками, но живому мертвецу нравилось думать, что именно он заставил старого скелета принять такое решение, тот прекрасно это понимал.