Наследница

       — Перемирие? Вы в своем уме?! — Чейнс явился в столицу как только узнал о случившемся. Должно быть вампира очень взволновала новость.        — Я был обращен в зомби когда эта девка цветы на полянке собирала. Запомни: пока я правлю Запретным лесом, ни один указ, ни одна случайность не произойдет просто так.       Заместитель предложил гостю сесть, приказал принести вина. Суровый взгляд зомби говорил «ты что-ли снова усомнился?». Из-за последней стычки правитель Альдегара лишился волос, и чуть было не остался без головы. Теперь уже никто не сомневался, что новым лидером станет он, могучий воин, орудие смерти.       Советник от выпивки отказался — зомби не нуждались в другой пище, кроме человеческой плоти. Конечно, некоторые могли по старой памяти пропустить кружку эля и закусить бараниной, однако новоиспеченный лидер к человеческим яствам относился с призрением, впрочем, пищу вампиров Разак так же считал мерзкой.        — А вам известно, что Азеркина готовит документ, так называемый «покой не упокоенным»? Люди ошиваются по соседним землям, а завтра придут с инквизиторами. Обитель вампиров выстоит, мы и конец света переживем, остальные падут.        — Отведали вина? Пол века выдержки, не спешите, вскоре нам поход предстоит, там не до отдыха будет. Мы заберем свое еще до того, как эльфийка решиться ворухнуться.        — Значит военный поход. На соседей?        — Смотрите дальше.       Они долго беседовали за закрытыми дверями, все это время Ривиджел покорно ждал. Он догадывался, какую участь мачеха готовит своей падчерице, но не думал, что отсечение головы будет достаточно сильным наказанием. Много лет они с сестрой жили по законам бессмертных, а тот, кто должен был вести мертвецов, склонился пред человеческими, позволил людям решать судьбу вампиров.       Наконец-то Чейнс вышел. Уже не разъяренный, а спокойный и, кажется, в голове правителя Альдегара созрел новый план. Он не просто глядел в грядущее, а уже стоял там одной ногой, подождать час, день или год — для вечности ничтожно мало.        — Господин, у меня к вам прошение.        — Говори, пока я добр.        — Позвольте покинуть ряды ваших слуг, обещаю вернуться, как только свершу месть.        — Все еще гоняешься за любовницей Седиги? — Посмотрев в сторону покоев лидера спросил тот. — Ну так забирай, больше от нее не будет пользы. Я даю тебе полную свободу.       В знак закрепления договора воин получил один из перстней правителя. И пускай по закону на время болезни верховенствовал Разак, кровопийцы признавали только своих, для них законы зомби не писаны.

***

      Старый балдахин темно-зеленого цвета… Принцесса подожгла его в восемь лет, но отец не наказал. В тот день она поняла, что Георг таки прознал о случившемся, поскольку не заметить горелого пятна на бархате было невозможно.       Время потеряло счет во дворце долины Ив. Азеркина приказала заточить ее в старой комнате, повесив решетки на окна. Каждое утро приносили еду — достаточно, чтобы не умереть, но слишком мало, чтобы набраться сил и вырваться из заточения. К бывшей наследнице были приставлены слуги и стражи, они могли и ванну приготовить, и наряд подать, словно прошедшие несколько лет не существовали.       Жажда была сильной, и все же дочь ворона могла держать ее под контролем. Сперва даже глядеть на слуг было непросто, через неделю попроще. Все-таки Седига был прав — чем больше времени проводишь около живых людей, тем больше привыкаешь к ним.       Когда приходили посланники других королевств, Ризу отводили в тайную комнату около зала собраний. Она следила за ходом переговоров, видела, как мачеха надевает высокую корону и брезгливо смотрит на остальных, как заставляет их идти на уступки и не стесняясь называет себя «властительницей мира».       Империя вела войну с темными эльфами, лесные и гномы не трогали по знакомству, Разак оставался неприкосновенным за свой щедрый дар, а стимы всегда выбирали сторону сильнейшего, в надежде погубить слабых. В замке помимо механизмов и людей встречались чудища. Так же как Илзе они полностью закрывали тело одеждами, оставляя только глаза и порой кисти рук. Неужели, Азеркина смогла поработить целый народ? Нельзя скидывать эту версию со счетов.       Однажды регентша навестила пленницу, оглядела с ног до головы, а тогда стянула с пальца заветный перстень. Только он давал девушке надежду — тихие удары сердца хоть немного успокаивали душу, пусть оно и могло замереть в любой миг, пока что держалось.        — И зачем же вам понадобилось мое кольцо? Неужели, королева не может позволить себе купить бриллиант или алмаз? — Стараясь говорить как можно спокойнее спросила воительница.        — Пусть соседи видят, что я сдержала свое обещание и поймала беглянку. — разглядывая вещицу ответила эльфийка. — Хочешь отобрать?        — Да вы не наденете, если жизнь дорога.        — Врешь! Воины не умеют зачаровывать вещи!        — Не так, как маги, конечно, но я бы не рисковала на вашем месте.       В ту же ночь дворец пронзил крик. В покои королевы пришла убираться служанка. Она заметила колечко на столике и решила померять, рука несчастной покрылась волдырями, а пальцы перестали двигаться. Азеркина украшение так и не надела, но и возвращать не стала.       А ведь когда-то такое же заклятие чуть не лишило пальца саму Ризу. Ну, как говорил старый рыцарь-наставник, «у достойного врага не грех и поучиться». Новое зачарование не приносило ей вреда, зато отпугивало воров. Как оказалось, часы за изучением книг прошли не зря.       Было несколько попыток побега. В первый раз еще на корабле — тогда волны подхватили тело и вышвырнули на борт, а беглянка с ужасом осознала, что во флоту империи служат полузвери. Во второй раз, когда выводили из потайного зала, не успела воительница добраться до тайного хода — стража поймала. Третья попытка — переодеться прислугой. На магию сил не оставалось, так что обезвредить несчастную служанку было непросто, но и тут удача отвернулась. Королева лично поймала. Пробовала принцесса и спилить решетку ножом — заметили, к счастью оружия не нашли и не отобрали, поверили, что это был столовый прибор. Кинжал остался под одеждой, на крайний случай способ защиты был.       Так прошла весна, лето, подходила к концу осень. Как оказалось, за годы жизни с Георгом его жена хорошо изучила лазейки и тайные ходы, а заодно и свою падчерицу. На одном из заседаний девушка узнала о своей участи, с того дня ее пребывание в замке стало еще более мучительным.       Церемония вручения сабли — день, начиная с которого наследники могут сесть на трон официально, проводится в 10-12 лет. Естественно, эльфийка не пустила бы своего сына ко власти так рано, ей торжество было нужно для другого. Мачеха хотела, чтобы ее отпрыск казнил сестру, чем положил бы начало новому закону — об охоте на нежить. После этого она и ее кузен перешли на какой-то диалект, которого невольница не знала, несколько раз прозвучало имя Разака, а тогда сансай сделал непроизвольный жест рукой — просил поторопиться.       Риза волновалась, скрывать это было все сложнее. Тем не менее спокойствие оставалось единственным преимуществом над Азеркиной, тем самым, что бесило соперницу до невозможности. Только вот зачем она держала принцессу так долго, чего пыталась добиться? Разве не лучше было убить ее еще весной и провести церемонию раньше времени? Возможно, дело тут вовсе не в политике и тактике, всему виною банальная ненависть. С того самого дня, как семнадцатилетняя Конзекрейт случайно перешла ей дорогу, все то время, что была любимицей отца, оставляя мачеху в тени и вдали от дел государства, и особенно тогда, когда эльфийка увидела их с Седигой, в тот миг старая рана, нанесенная Аргедоном, открылась с новой силой.       Так же как и дверь в покоях пленницы. Однажды ночью, все еще осенней, но уже покрытой снегом, Риза проснулась, сама не поняв от чего. Чувство жажды подсказывало — здесь только что была горячая кровь, но лишь один, а не трое или четверо как обычно по утрам. В коридоре и соседних комнатах тоже никого, словно во сне, а может весь дворец вымер? Может ее возлюбленный пришел, и обратил всех тех, кто над ней издевался, в нежить?       Как бы там ни было, а упускать свой шанс принцесса не собиралась. Она оделась за пару минут, взяла сове оружие и направилась прямиком в покои мачехи. В пролетающих мимо комнатах слышались крики и тихие всхлипы, словно тень смерти шла по пятам и убивала всякого, кто просыпался. Наконец-то заветная дверь, двое стражников лежат в луже крови — освободитель и тут побывал.       Риза замедлила шаг, осторожно ступила на пушистый ковер. Рука медленно потянулась к оружию, беглый взгляд коснулся лезвия — острый, серебристый, с парой крыльев вместо рукоятки — это ее клинок, что сопровождал со дня вручения сабли. Подарок учителя, сколько раз спасал жизнь, терялся и возвращался к хозяйке.       Уже за миг он завис над королевой. Во сне ее слух был далеко не таким острым, как писали легенды. Пусть мачеха хорошо знала привычки падчерицы, она тоже многое узнала о сопернице. Рука плавно скользнула вниз, острие пролетело над шеей и срезало прядь волос.       Нет, убить ненавистную женщину принцесса не могла — брат и так боялся ее, плакал по ночам так, что весь дворец содрогался. Юриан считал сестру чудовищем, а убийство матери лишь усугубило бы положение, да и не станут люди долго терпеть эльфийку. Она не потомок Люксилины, поливает земли кровью и собирает болезненный урожай — вспоминая бунт, где ранили отца, девушка понимала, что народ долго не выдержит.       И тут все стало на свои места. Найти нового врага, отвлечь людей от приказов, что подписаны рукой регентши — вот главная цель нынешней правительницы. Несмотря на свои страхи маленький мальчик не смог бы убить, тогда Азеркина взяла бы ответственность на себя, чтобы стать героем в глазах поданных — убийцей ведьмы.        — Боги отвернулись от вас, миледи. — Прошептала падчерица. Спящая дернулась, стоило поторопиться.       Искать долго не пришлось — перстень лежал на столике в пентаграмме. Такую использовали для зачарования украшения, а по правилам магии чтобы снять заклятие нужно точь-в-точь повторить рисунок. Только вот ученица мага поменяла местами символы, вот и не смогла королева подобрать правильной комбинации.       Кровавый самоцвет вновь воссиял на безымянном пальце, и — хвала всем духам Паладии — тихий стук сердца вновь раздался в глубинах сознания. Надо было выбираться из замка поскорее.       Один из самых коротких путей — потайная лестница, вход как раз в коридоре. Созданная для спасения династии в случае осады или пожара, войдя туда беглянка услышала шорох, обернулась, но никого рядом не было. Она прошла вниз, очутилась в запутанной сети тоннелей, на ладони заплясал магический огонек, он был крайне нестабилен, но искать факела не было времени.       В замке все источники света заменили лампами стимов, они сохраняли в себе солнечные лучи днем и возвращали их ночью, естественно, у простого народа таких технологий не было, механизмы не очень щедры на подарки.       Там произошла еще одна странная вещь — мощная волна маны поглотила огонек, все погрузилось во тьму. Кто-то схватил за руку, но не тень, существо поволокло в один из тоннелей, вопреки расхожему мнению вампиры в темноте не видели, только чувствовали тепло, и это было живым.       Они поднялись куда-то, рядом потянул сквозняк. Спаситель остановился, над головой бегали стражники.        — Отрезала прядь волос, понимаешь?! Она запросто могла мне горло перерезать, как вы допустили это? Отправь своих людей искать эту чертовку под каждым камушком, а если не найдете всех казню! — Вопила мачеха.       И тут все вокруг задрожало, заходило ходуном. Ворота! Этот ход вел к воротам замка, а они находились просто посреди механизма. Тяжелая цепь легла между парочкой незваных гостей, разделив их в один миг. Дальше пришлось двигаться по памяти — вниз к сливной трубе. Конечно, туда сливали помои, но когда хочешь сбежать выбирать не приходится.       Она шла по выщербленным ступеням, пропитанными грязью и вонью, рассыпавшимися под ногами, открывала двери, где заржавели замки, а старые деревянные доски разбухли. Когда-то давно слуги чистили водосток, но с годами все реже спускались сюда.       И тут некая фигура из тьмы снова напрыгнула на принцессу, в этот раз впечатав в стену. Он был холодным, голос принадлежал тому, кто победил на арене.        — Я не позволю тебе умереть, пока все кости не повырываю! — Кричал Ривиджел, так что стены дрожали.       На этот раз он не ожидал, что у пленницы будет какое-то оружие. Кинжал угодил в ногу нападавшего, тот на секунду ослабил хватку, Риза спрыгнула вниз, но вместо водостока приземлилась на другую лестницу, от чего сильно ушиблась. Воительница побежала вперед, он за ней, прихрамывая. И куда вела эта дорога? Может, в тронный зал? Вмпиру то наплевать — он одержим жаждой мести, а ей жить хочется.       На распутье двух дорог удалось оторваться — в кои-то веки удача вернулась и преследователь выбрал другой путь. Отдышавшись дочь ворона направилась туда, откуда дул сквозняк, но дорога привела не к выходу, а как раз таки к сливной яме, судя по запаху. Тут-то вампир появился из-за угла, ухватил за горло и хотел оттащить в угол, чтобы расправиться, но второй — тот, что изначально помог выбраться — столкнул его вниз и вновь повел пленницу куда-то.        — Кто ты, почему мне помогаешь?       Ответа не последовало. Кем бы он ни был, неплохо знал защитную магию, ведь тени их не донимали, и ходы под замком тоже выучил — через полчаса они вышли к лесу, где загадочный незнакомец исчез. Пройдя еще дальше от сердца империи Риза почувствовала себя легче, она позволила себе сесть и передохнуть, и обнаружила, что в карман кто-то положил письмо.       «Кто ты сейчас и кому бы не служила, я все еще помню ту храбрую девушку рыцаря, какой ты была раньше. К сожалению, у нас не получится поговорить, так как я не хочу лишиться головы. Прошу, прочитай обо всем, прежде чем судить.       Начну с того, что Азеркина подделала любовные письма, из-за чего и завязалась заворушка с нашей свадьбой. Я понял это, когда увидел подпись регента на документе. Мне бы хотелось попросить прощения за это, поговорить, но тут случилось ужасное.       Мою мать убили. Каждый год она ходила на могилу своей няньки, делала это одна, без воинов и оружия — клятву дала. Никто, даже мы с отцом, не знали места того захоронения, а нашли ее в порту через три дня после прибытия твоей мачехи. Наши советники в один голос твердили, что знать о ее вылазке могли только некроманты, а никому из них, кроме тебя, смерть королевы темных эльфов не была выгодна.       Отец не спешил начинать войну, он отправился на поиски доказательств, я же принял опрометчивое решение, о чем сильно жалею. В тот момент мной управляла злоба, обида, ты же знаешь, как это бывает, когда никого не хочешь слушать и ждать вестей. Ты так же преследовала Алессу, я помню.       Тогда мое горе приказало мне лишить тебя самого дорогого, и я отравил того вампира, Седига, кажется так его зовут. Спустя две недели Азеркина заявилась к нам во дворец, буквально требовала у отца свадьбы. Никто не говорил этого вслух, но все мы знаем, что случайности не случайны.       После отказа королева долины Ив начала уничтожать наши леса, эта война продолжается почти полгода, на протяжении которых я пытался исправить ошибки и в то же время не сдать позиции на границе. Теперь ты свободна, считай это компенсацией за случившееся, я отравил его фосфорным грибом, что растет в пещере ядовитых жуков. Если тебе все еще нужно противоядие возьми, это все, что я могу сделать».       Небольшой сосуд с черной жидкостью. Всего пять капель — достаточно, чтобы спасти одну жизнь. Сумериэль был прав — сказал бы он это принцессе лично, лишился бы головы или какой-то конечности, но сейчас мысли девушки были о другом — как можно скорее доставить лекарство возлюбленному.