Зверь

Очнулась я в комнате Ахалла. Вуй сидел рядом, на кровати, держа меня за руку. И первое что я увидела, открыв глаза – его улыбку. - Наконец-то ты очнулась, Лина, – облегченно вздохнул он. - Сколько я спала? – с трудом вспоминаю, что со мной произошло. - Весь день, - ответил Зверь. – Господин принес тебя перед рассветом, без сознания. Сказал только, что ты всю ночь ухаживала за раненным. Просил передать, что придет, когда стемнеет, чтобы поговорить... Лина, что произошло? Вы ведь отправились выбирать тебе помощника. Тогда что за раненный? - Все хорошо, - постаралась я успокоить не на шутку обеспокоенного Ахалла. - Я жива, здорова. Немного не рассчитала свои силы, и совсем не заметила времени. Ты только не обижайся на Кая. Он доверился мне, и я очень благодарна ему за это. Не известно чтобы произошло, если б он вмешался... - Ничего не понял, но очень рад, что все в порядке. Ты выглядела такой бледной, тогда как руки просто горели. Руки… Я посмотрела на свои ладони – они все еще были красными, но я не чувствовала жжения, а от ран не осталось и следа. Наверное Кай обработал их еще до того, как принес меня сюда. Иначе не представляю, что бы было с вуем, увидь он мои позеленевшие от отвара руки. - Господин скоро должен прийти. Поешь пока и отдохни. Я побуду с тобой. Он встал и, взяв поднос с едой со стола, присел обратно, и терпеливо ждал, пока я сяду. Как не странно, но чувствовала я себя отлично. Только руки немного болели, но я постаралась не подать виду и, взяв у Ахалла поднос с едой, поставила его себе на колени. Все было, как всегда, очень вкусно - только есть совсем не хотелось. Все мои мысли были об Алгуле. Мне казалось, что я чувствовала его боль, страх, ненависть. Словно видела как изранена его душа. Так хотелось помочь ему, но... Что я могу? Что я могу сделать, чтобы хоть немного унять его боль от страданий? Да и что измениться, узнай я ответ на этот вопрос? Я ведь проиграла. Пусть Кай и не вмешивался, но он прекрасно слышал, как мужчина пытается меня задушить. А значит, я больше никогда не увижу Алгула. Расстроенная своим бессилием я вернула на поднос чашу с чаем к которому так и не притронулась. - Лина, что случилось? - вуй сидел передо мной на коленях и с тревогой смотрел в глаза. - Прости, Ахалла. Просто... все больше понимаю насколько я беспомощна. - Ты так решила потому, что не смогла помочь тому раненному? Можешь рассказать мне все. Наверное стоило расспросить вуя, вопросов у меня было множество. Но можно ли все ему рассказывать? Возможно, стоит дождаться Кая, но, быть может, нам не удастся обсудить то, что меня интересует. Да и станет ли Датура все мне рассказывать? Уверенности в этом все меньше. А потому я решила, что хоть немного нужно узнать сейчас. - Лина, - вуй взял мои руки в свои и нежно сжал их, - Скажи: за кем ты ухаживала? Что произошло? - Если спрошу, ты ответишь мне и ничего не станешь скрывать? - Что ты хочешь знать? - мужчина взял поднос с моих колен и отставил на кровать. - Кто такие Жамал и Илияс? - Они Ину – оборотни–псы. Я тебе уже рассказывал, что когда Датура приплыли на остров, здесь уже кое-кто жил… - Да. Я помню. Местные жители были слабы и Датура сделали их своими слугами. - Правильно. Вот только до этого... мы почти полностью уничтожили несколько их «семей», чтобы остальные поняли кто теперь здесь хозяин. - Значит, местными жителями были перевертыши? - Да. И после той резни многие семьи оборотней, среди которых были и Ину, поклялись в верности нам и стали нашими первыми слугами на этой земле. - А Алгулы - тоже перевертыши? - Нет. Алгул это полу-Датура, полу-Беролак. Их намеренно создали как слуг, которые должны были беспрекословно слушаться своего хозяина... А откуда ты знаешь о них? - Я ухаживала за Алгулом по имени Турахтан. - Что?! О чем только думает господин? Доверять твою защиту Турахтану?! Да это же равносильно твоей смерти! Лина, он же неуправляем! Мужчина не отрываясь смотрел на меня крепко сжимая мои покрасневшие руки. - Больно, - едва слышно сказала я и заплакала, не в силах больше терпеть. Вуй тут же разжал свои ладони: - Прости. Я не хотел, - в резковатом от волнения голосе мужчины послышалась растерянность, а во взгляде было столько любви... - Знаю. Все хорошо, Ахалла. Мне уже не так больно, - сказала я, успокоившись. и постаралась улыбнутся, но наверное, у меня это не очень получилось. Сейчас не понятно было от чего горели ладони: от зеленого отвара, или же от рук моего вуя, что недавно так сильно сжимали их. - Пожалуйста, расскажи все, что ты знаешь об Алгулах и Турахтане. - Мне жаль, я знаю не так уж много. Как уже и сказал: Алгулы были созданы слугами: Лотто поступил так, думая, что это поможет ему защитить свою семью. Но вырастая, они переставали подчиняться, а затем и вовсе стали нападать на Датура. Можно сказать, что все Алгулы, в каком-то смысле, братья и сестры Кая. От услышанного легкий морозец пробежался по моей коже. Раньше, по рассказам Ахалла, Лотто представлялся мне мудрым и добрым правителем, но после услышанного сейчас… Обрекать существ... Нет, обрекать своих детей на вечное рабство?! - И всех Алгулов держат в клетках? - Нет. Только Турахтана. Так мы можем быть уверены, что он никому не навредит. Остальные прислуживают в домах Датура, выполняя свои обязанности. - Но почему он не захотел работать вместе с остальными? - чем больше я узнавала, тем больше понимала чувства Турахтана. - Некоторые Датура заставляют своих Алгулов развлекать их, сражаясь друг с другом. Турахтан перестал подчиняться своему господину, когда тот заставил его заживо расчленить несовершеннолетнего Алгула. Все Алгулы носят браслеты, которые ты наверняка заметила. Камни в этих браслетах сдерживают их силу и при соприкосновением с кровью Датура, или же своей, обездвиживают Алгула. Так они не навредят себе и не нападут на нас, без приказа. - А если Алгул нападет по приказу своего господина? - Тогда на его браслетах должны быть смазаны кровью Датура определенные камни. Так хозяин ослабевает связь камней между собой, и может быть спокоен, что Алгул не нападет на него. От ужаса от услышанного у меня внутри что-то болезненно сжалось. И я невольно обхватила себя за плечи — отчего-то казалось, что это поможет унять боль. - Это ужасно. Он был рожден рабом... и ему даже не дали надежды на свободу. Приговорили ни за что к вечному рабству! - я прижалась лбом к груди мужчины, а внутри словно разгорался костер боли и гнева. – Но ведь он не плохой! - сквозь слезы кричала я. - Ему же не оставили выбора! Он наверняка просто хотел жить свободно и быть любимым своей семьей. Он же не плохой! Не плохой!.. Не плохой, — повторяла я вновь и вновь, словно молитву. - Прости, - тихо произнес вуй осторожно обнимая меня. Больше слов не было - ни у него, ни у меня. Да и что бы они изменили?.. Когда пришел Кай, я уже допивала остывший чай. Ахалла молча сидел рядом. - Как руки? Еще болят? - с порога произнес Датура и, подойдя к кровати, присел на место, которое только что освободил вуй. - Нет, - ответила я, показывая ему ладони. - Вижу, - юноша дотронулся до моей щеки. - А еще вижу, что ты плакала. Что случилось? - Ахалла рассказал мне о Турахтане, - я старалась не смотреть в глаза Кая. - Вот как. И что ты собираешься делать? А что я могу сделать? Уговор есть уговор. Я пообещала и должна сдержать свое слово. - Не было никакого уговора. "Прочитал мои мысли?" - подумалось мне. - Но... - начала я. Однако юноша меня прервал. - В зверятнике ты просила довериться тебе, и я доверился. И сейчас тебе доверяю, как и верю твоей силе, - Датура взял мое лицо в свои руки. - Лина, посмотри на меня. Я невольно подчинилась. - Скажи, ты все еще хочешь только Турахтана? - продолжил Кай. - Да. - Что ж. Как я могу тебе помочь? - Не знаю... Я думала о том, что рассказал мне Ахалла: тогда, смотря в глаза Алгула, я видела такую ненависть и боль. - Турахтан самый первый Алгул, созданный отцом, - словно из далека до меня донесся голос Зверя. - Можно мне еще раз поговорить с ним? - если Кай не против, хочу попытаться снова. - Вряд ли он станет с тобой разговаривать. - Возможно ты прав, но я хочу попробовать. Хочу помочь ему. - Тогда пойдем сейчас. Но сначала Ахалла покажет, где хранятся женские мелочи, чтобы ты привела себя в порядок и переоделась. Госпоже Филакас не пристало более суток ходит в одной и той же одежде. Встав, Кай направился к двери и ненадолго остановился, дожидаясь Ахалла. Встав с кровати, я подошла к столу с зеркалом, возле которого до сих пор стоял вуй. Одна из шкатулок на столе была раскрыта и, приблизившись, я увидела в ней деревянный резной гребень и множество разных браслетов, колец, цепочек. Мужчина, улыбаясь, смотрел на меня, а я как завороженная смотрела на все это невообразимое богатство. - Эта одна из шкатулок, что переходит от одной Филакас к другой. Остальные пока спрятаны, но их доставят тебе, только прикажи. - Я… - только и смогла произнести в ответ. - Тебе стоит привыкать, - послышался голос Кая. – Подобающе выглядеть и вести себя - одна из обязанностей Филакас. - Хорошо, запомню это. Но в любой ситуации собираюсь поступать так, как считаю нужным, - честно призналась я, посмотрев на юношу. - Конечно. Я доверяю тебе, но ты ведь понимаешь, что стоит как можно меньше полагаться на силу инталий? - Да, понимаю. Юноша вышел из комнаты, а вслед за ним и Ахалла. Оставшись в комнате одна, я заметила под столом ушат с водой и ширинку. Немного помывшись, я расчесала гребнем волосы и, вернув все на место, подошла и открыла сундук. В этот раз я одела льняной сарафан и рубаху осинового цвета. Переодевшись и посмотрев напоследок в зеркало, направилась к двери, которую открыли, едва я подошла. Возле двери стоял Кай, держа в руке факел. - Ахалла отправился по делам. Чтобы быть здесь, когда ты вернешься, - ответил на мой немой вопрос юноша.