Зверь

- Кай, - начала я и замолчала, не зная, как сказать. Но чем больше думала о мужчине, тем яснее понимала, что никто не сможет меня защитить так, как тот, кого никто не смог приручить. Зверь повернулся ко мне и пристально посмотрел в глаза: - Ты действительно хочешь Его? – с надеждой в голосе тихо спросил юноша. - Да, – уверенно и просто ответила я. - С ним будет очень трудно, - Датура отвел взгляд и словно разговаривал сам с собой. Но я понимала, что в юноше сейчас борются неведанные мне чувства. - Ты сама видела, характер у него не подарок. К тому же никакие, даже заговоренные камни и металлы, его долго не сдержат. Из клетки он не может выбраться лишь потому, что она заговорена на крови моего отца. - Если он такой плохой, почему же ты его не убьешь? Тебе ведь это не составит особого труда. - Вообще-то составит. Он только потому и жив, что его практически невозможно убить, даже нам. - Тогда нет никого лучше для моей защиты, верно? Если даже чистокровный Датура не может его убить, то полукровки и подавно. - Ты права. Даже самый сильный полукровка об него только зубы поломает, если сможет остаться в живых... - как-то недобро усмехнулся белолицый, - Но он никому не подчиняется. Нет никакой уверенности, что Турахтан не убьет тебя при первой же возможности. - Я уверена. Ты же видишь это. - С твоей силой трудно спорить, - обреченно вздохнул юноша, склонив голову. - Кай, - позвала я Зверя, дотронувшись до его прохладной руки, - Позволь ненадолго остаться с ним, наедине. И если он хотя бы ранит меня, я соглашусь с любым твоим выбором, и не стану возражать. Пожалуйста. На какое-то время Датура погрузился в раздумья. - Хорошо, - ответил он после. – Но тебе стоило взять с собой больше медальонов, - прошептал юноша, неспешно возвращаясь обратно в зверятник. Я покорно следовала за ним. - Илияс, открой, – сказал Кай, присев на стул перевертыша. - Вы уверены, госпожа? - обеспокоенно сказал мужчина, отворяя передо мной решетчатую дверцу. В клетке за ней зажглись факелы. - Пусть кто-нибудь принесет мне теплой воды и чистую ткань. А ты побудь с господином Датура, – ответила я, заходя в клетку, которая тут же закрылась за мной. - Все будет исполнено, госпожа, - обреченно произнес Илияс. Я осталась наедине с существом, которое сидело в дальнем углу клетки, словно отдыхая: вытянув на полу свои ноги и облокотившись на стену. Когда за мной закрылась дверь, мужчина открыл глаза: - А ты быстро вернулась, госпожа Филакас. И без своей служки, - с издевкой спокойно произнес он. – Зачем пришла? – грозно спросил он. Чувствовалось, что мужчина пытается меня запугать. Но откуда-то появилась уверенность, что он не причинит вреда. По крайней мере, пока я ему интересна. - Меня зовут Лина, - я направилась к нему. – Может, скажешь, как тебя зовут? Господин Датура лишь твердит, что от тебя стоит держатся подальше. Старалась говорить спокойно и не обращать внимания на его притворство. Все же общение со Зверями не прошло для меня впустую. - А ты решила не слушать его? - усмехнулся мужчина. – Или думаешь, что сможешь управлять мною получше чистокровного? – сказал он, зарычав на меня. От этого рыка по всему телу пробежал холодок, и хоть я задрожала, больше испугалась вовсе не за себя. Обернувшись, я боялась увидеть Кая, готового броситься мне на помощь, но за решеткой никого не было. Облегченно вздохнув, продолжила медленно приближаться к существу, хотя тело с трудом меня слушалось. Но, благодаря теплу, исходящему от медальона Лексея, с каждым шагом становилось чуть легче. Подойдя к пленнику, я протянула руку и постаралась дотронуться до его лица, но он отвернулся. Тогда я прикоснулась к его жестким волосам, сказав: - Ты спросил: зачем я здесь? Отвечу. Мою деревню уничтожили Датура. Я выжила лишь благодаря Каю. И живу лишь потому, что этого желала душа моего убитого брата... и потому, что хочу отомстить за смерть ни в чем не повинных людей. Но, хоть и Филакас - я всего лишь человек. И понимаю, что мне не под силу одной выжить в этом мире. Я здесь для того, чтобы найти верного друга, который сумеет мне помочь. - Друга? Ты хотела сказать раба, который будет рисковать своей жизнью ради тебя и твоей мести?! – прорычал мужчина, злобно посмотрев на меня. - Думай что хочешь. Я сказала правду, и сейчас стою перед тобой абсолютно беззащитная. А господин Датура, насколько б он ни был быстрым и сильным, не сможет во время прийти на помощь... Так почему бы тебе немного не порадовать себя прямо сейчас, убив меня? - Не искушай меня, человечишко, - прорычал мужчина и в мгновение ока схватил меня за горло. Стало трудно дышать, а оба медальона, хоть и нагрелись, мало помогали. Пленник крепко держал меня, спокойно глядя в глаза. И в этот момент я увидела его - лицо существа, для которого убивать так же естественно, как дышать. Но почему-то теперь совсем не было страшно. Лишь дышать становилось все труднее, и вскоре я стала невольно открывать рот, пытаясь вдохнуть глубже, чувствуя, что начинаю терять сознание. И лишь об одном молилась: чтобы Кай верил мне и не вмешивался. Сама не знаю почему, но я была убеждена, что этот мужчина меня не убьет. Сознание начало меня покидать, когда он, наконец, ослабил хватку. Жадно глотая воздух, я медленно приходила в себя, и, когда смогла четко видеть окружающее, ожидала что вскоре пытка продолжится и была готова. Но ничего не происходило. Пленник лишь внимательно и как-то странно смотрел на меня. А я молча глядела на своего мучителя и ждала, что же он станет делать. Во мне будто не осталось и капли страха или же ненависти. Я просто верила в него и, казалось, была готова на все, чтобы эта вера оправдалась. Постепенно он разжал руку и безвольно опустил ее на пол. На лице пленника не отражалось эмоций. Только безразличие и лед во взгляде. - Убирайся, - спокойно произнес мужчина. – Никакой пользы от твоей смерти мне не будет. А быть слугой я не намерен. Так что вон из моей клетки. - Пожалуйста, только ты можешь мне помочь, - взмолилась я. Хотела взять его за руку, но он поспешно убрал ее за спину. Мужчина закрыл глаза и словно заснул. Я не знала что делать. Что сказать, чтобы он согласился? Надежда таяла с каждым мгновением, что я проводила глядя на него. - Хотя бы позволь промыть твои раны. В ответ была лишь тишина. Он претворяется что меня здесь нет?.. Пусть. Возможно я уже проиграла, но хочу хоть что-то сделать для этого пленника. - Илияс, - позвала я стража, подбегая к решетке. - Иду, госпожа. Иду, - послышался в отдалении его голос. Послышалось, как несколько пар ног ступают по каменному полу, и я удивилась: кто это может быть? Ведь Датура ходят бесшумно. - Прошу прощения, что заставил ждать, - произнес мужчина, вставляя ключ в замочную скважину. За его спиной стояли две женщины-перевертыша: одна держала два металлических ведра, наполненные до краев водой, другая - стопу материи. Открыв дверь клетки, мужчина отошел в сторону, чтобы пропустить слуг. - Оставьте все здесь и можете идти, - приказала я, отходя немного назад, чтобы женщины могли все поставить за решеткой и, пока слуги опускали ведра и полотна материи на пол, обратилась к Илиясу: - Как господин Датура? - Не знаю, госпожа. Думаю, вам лучше знать, - неодобрительно ответил мужчина. - Наверное, - отвечаю, расстроено. – Я еще какое-то время побуду здесь, - беру ведро с водой и кусок белой материи похожей на лен, но плотнее и мягче. - Как будет угодно, госпожа Филакас, - произнес перевертыш мне вслед под звуки закрывающейся двери. – Если что-нибудь еще понадобиться только позовите. Я рядом. - Спасибо, - остановилась и, посмотрев на Илияса, улыбнулась ему. На что он лишь нахмурился и удалился. Я же положила ширинку на голову и, взяв двумя руками полное ведро, осторожно понесла его, стараясь, чтобы вода не расплескалась. С непривычки идти было неудобно, но я справилась, хоть и немного устала. Поставив ведро возле левой ладони мужчины, рядом я положила на пол кусок материи и присела. Размотав ткань, увидела, что она разорвана на удобные куски. Все это время пленник продолжал делать вид будто меня здесь нет. На душе стало тревожно, но я прогнала волнение и, намочив первую тряпицу в горячей, так, что руки едва выдерживали, зеленоватой воде - похоже, в ней был какой-то отвар - начала мыть мужчину. От воды руки сразу окрасились зеленоватым, но я не обращала на это внимание, даже когда отвар стал неприятно жечь. Начав с крепкой руки пленника, я медленно очищала шерсть от грязи и крови. Через некоторое время вода в первом ведре стала почти что черной, и я направилась за следующим. Стопа материи, что еще совсем недавно была белой, сейчас больше походила на кучу мусора. Не знаю, почему, но ткань очень быстро превращалась в ком протертых ниток. А я лишь одну руку успела отмыть!.. Чистая вода и ткань закончились когда я почти отмыла шестой палец на правой руке, которую мужчина положил себе на ногу пока я отходила. - Илияс, - позвала я ключника. - Что угодно госпоже? - ответил он подходя к двери. - Пусть принесут еще чистой воды и ткани. - Зачем вы это делаете, госпожа? – шепотом спросил перевертыш. – Не к лицу Филакас омывать раба. Ни одно существо не достойно этого!.. Да и что подумают слуги? - А что думает господин Датура? Или это он попросил отговорить меня? - Нет, госпожа, - расстроено ответил он. – Господин велел во всем слушаться вас. - Он ушел? – спросила я, осознав вдруг, что своим поведением могла обидеть Кая. - Господин ждет, когда вы закончите. Молю, госпожа, - взмолился мужчина, - У меня немало существ не хуже этого! Вы непременно найдете себе подходящего! - Спасибо за заботу, Илияс, - улыбаюсь мужчине и кладу руку на его плечо. – Но доверься мне, как это сделал твой господин. - Как будет угодно госпоже... Мужчина ушел, а я присела возле решетки отдохнуть. Никогда еще так не уставала сделав при этом так мало. К счастью существо по-прежнему сидело недвижно, словно статуя. Когда Илияс вновь открыл дверь, чтобы впустить слуг, руки болели почти невыносимо. - Госпожа, прошу вас, помойте руки, иначе могут остаться ужасные ожоги, - похоже, перевертыш давно уже заметил мои раны. Подойдя к Илиясу, я опустила руки в маленькую металлическую кадку с прозрачной водой, которая сразу же стала зеленой. А боль немного поутихла. - Скажи, как его зовут? - спросила я ключника. - Это Алгул, госпожа. А зовут его Турахтан. - Вот как. Спасибо. - Не за что, госпожа. Когда дверь за ним закрылась, я продолжила омывать тело Алгула. В этот раз начала со лба для чего пришлось встать мужчине на ноги. Сначала было боязно, но он даже не шевельнулся, когда я дотронулась до его лица. Куча грязной ткани становилась все больше, руки опять горели от зеленой жидкости, а поднести ведро с чистой водой оказалось в этот раз гораздо труднее. И когда я начала мыть ноги пленника, то внезапно пошатнулась и верно упала б, если бы чья-то большая сильная рука не поймала меня.