Рожденный из стали

Сначала левый красный вправо, а затем синий переходит на встречный курс и бьет по незащищенному боку противника. Сердцебиение участилось. Превозмогая боль от потери тяжелого крейсера, враг попытался задействовать тыл. Но время играло на руку Михаилу, и его руки приготовились поставить точку в затянувшейся партии. Он перевел орудия черных утяжеленных фрегатов на вражеский линкор. В следующее мгновение голографическое изображение флагмана противника покрылось мутной рябью. Теперь победа была в его кармане. Михаил победоносно выдохнул и двумя простыми движениями нанес окончательное поражение оппоненту, дав залп из главного орудия своего линкора по последнему кораблю стушевавшегося ИИ. Голографический экран озарился вспышками ярких фейерверков. «Вы победили!» Смерив надпись на экране надменным взглядом, Михаил довольно хмыкнул. За две прошедшие недели он знатно поднаторел в этой игре. И уже довольно легко справлялся с самым опасным противником, что был представлен в обширном меню уровней сложности. Однако, это очень занимательно достижение. Раньше он не замечал за собой склонности к данному жанру игр, равно как и к длительному планированию в целом. Пилотировать корабль во время боя — это совокупность молниеносных решений вкупе со стойкостью принятия скоротечных последствий от выбранного курса. Стратегия ведения войны остается за адмиралами флота. Именно они решают, по какому сценарию пойдет звездная баталия. Эти люди являются столпами «Альянса». На великих умах стратегов держится вся мощь человечества. Михаил улыбнулся, глядя на собственное отражение в голографическом мониторе поста управления кораблем. Еще две недели назад он преобладал в полной уверенности, что «Альянс» был самой ужасной ошибкой в истории человечества. Громоздкий, жадный и раздутый бюрократический балласт, который мешал людям сделать долгожданный шаг вперед, чтобы свободно расправить плечи. Теперь это предположение являлось ошибкой — мальчишеской обидой, что ковыряла его изнутри уже долгие и долгие годы. После ошеломительного бегства с «Цитадели» в его голове будто щелкнул неведомый тумблер, заставив Михаила прозреть. Увидеть прошлое целиком, а не через призму предвзятого и ошибочного видения мира. Он буквально взглянул на свою жизнь со стороны, после чего осознал, как сильно ошибался. Академия «Альянса», постыдное увольнение с военной службы, работа на «Цербер», наемничество — это все звенья одной большой цепи, что долгие годы тянулась к Николасу. Человеку, по волею судьбы, которого он считал лучшим другом и полностью доверял ему. И это было не зря. Ник действительно оберегал Михаила, а еще он много раз спасал и других людей, а зачастую и не людей тоже. Впрочем, бывало и нес смерть, но это по большей части вина его оппонентов. Главное было в другом — Николас из глубокой тени стоял на страже человечества. К этому ошеломительному выводу Михаил пришел не сразу, и не совсем в одиночку. В этом ему помог Экс. Никто и никогда не смог бы убедить Михаила, что Гет способен к масштабному аналитическому мышлению, и в довесок к этому умению он неплохо разбирался в политике «Альянса». Это просто невозможно! Но реальность в очередной раз преподнесла сюрприз. Экс оказался отличным собеседником, и до того момента, пока Николас не вышел из комы, он целыми днями проводил в рубке, слушая длинные монологи Михаила. Иногда задавал наводящие вопросы, а порой даже пояснял некоторые моменты из тех времен, когда они вместе с Ником были наемниками и путешествовали по системам Терминуса. В глазах Михаила, Экс из железного дровосека, вырос до внушающего доверие приятеля. Ему давно хотелось выговориться. И постепенно, шаг за шагом, их разговоры приобретали очертание тех диалогов, какие связывают закадычных друзей. Он вывалил на Экса тонны накопившейся информации. Гет не жаловался. Мобильная платформа, лишенная всяческих эмоций, относилась к монологам Михаила уважительно и предельно учтиво. Помимо этого, Михаила и Экса связывало одно общее дело. Они оба испытывали жуткую неприязнь к Ленгу. При отсутствии на боевом посту Николаса, головорез «Цербера» решил, что является главным на корабле. По первости, он указывал Михаилу, что и как нужно делать. Но Экс быстро пояснил гостю, что он тут чужак и ничего более. Ленг попробовал огрызнуться, но Гет вышел из волевого поединка абсолютным победителем. С тех пор Михаил обрел свободу, но все равно опасался лишний раз покидать рубку, боясь столкнуться в тесном коридоре с Ленгом. Этот тип испускал мерзкую ауру и имел колкий взгляд, от которого по телу пилота семенили мурашки. Все бы ничего. Даже к такой жизни можно было привыкнуть. Но последние несколько дней он боролся со скукой. Михаил провел эти дни в полном одиночестве. Когда очнулся Ник, Экс перестал заглядывать в рубку. Хельга практически не покидала мед-отсек, а Ленг завис в мастерской, видимо, усердно затачивал свои ножи. Последнего Михаил видеть точно не желал, но остальные могли бы и заглянуть к нему, пусть всего на пару минут, но ради интереса узнать у пилота — все ли в порядке с его здоровьем. Поэтому для Михаила в текущей ситуации единственной утехой — стали игры про космические баталии. В которых он невероятно преуспел. Настолько сумасшедший прогресс оценил бы даже Николас. Он тоже иногда любил порубиться в подобные штуки. — Ты чего такой довольный, Мохнарылый? — с насмешкой спросил хриплый голос, по которому Михаил успел изрядно соскучиться. «Как я не смог услышать его приближения?» — подумал Михаил, увидев не совсем то, что рассчитывал. Ника было не узнать. Поникший и бледный, шаркая по полу ногами, с непосильным трудом взобрался в кресло третьего штурмана. Капитан на мгновение закрыл глаза и шумно выдохнул. — Ник, ты как? — Лучше всех, Мохнарылый, лучше всех. — Лечение не помогает? — Почему же? Лечение что надо! — вымученно улыбнулся Николас, и тут же скривился от боли. — Пока я валялся в беспамятстве, ты тут в игрушки играл, так? — Бывало, — мигом ответил Михаил и впопыхах выключил экран, на котором сияла вызывающая надпись выбора старта новой баталии. — Каковы планы, командир? — Хм, как тебе сказать? Я многое обдумал и понял одну простую истину — мы в жопе, Мохнарылый. И сколько бы я ни думал, мне на ум не пришло ничего полезного, что могло бы изменить ситуацию в лучшую сторону. — Может связаться с командованием? — попробовал закинуть удочку Михаил, прямо намекнув про штаб «Альянса». — Ага, чувствуется работа Ше… в смысле не выдумывай, Мохнарылый. Нет, никаких штабов и прочего генералитета. Все мои действия осуществлялись по специальному протоколу, который планировал человек… адмирал, которого с нами больше нет. Выходить открыто в эфир опасно, и принесет вреда больше, чем пользы, особенно той стороне. В общем, мы сами по себе и должны думать собственным котелком. — Неужели мы продолжим лететь к тому кораблю? — У тебя есть другие предложения? — Я думаю, что Ленгу нельзя доверять. Хоть он и выручил нас на «Цитадели», но лететь в неизвестность — опасная авантюра. Тем более к кораблю, что угодил в стремную аномалию. — Я прекрасно отдаю себе отчет, что это опасно. Чертовски опасно, но мне нужно больше информации. Как я уже говорил — мы в жопе, Мохнарылый. Скоро все: что мы знаем, что мы любим и что нам дорого, будет обращено в прах. Грядет такая буря, какой еще люди не видывали. И если мы будем боятся всего неизвестно, то нас просто сметет, — взгляд Николаса стал потерянным и до ужаса безразличным. — Экс говорил, что на «Цитадели» вы столкнулись с аватаром Жнеца. Ник, эти штуки действительно способны уничтожить все живое? — Строить предположения я не мастак, но та тварь, которую мы с большим трудом побороли, легко могла порвать нас на лоскуты. Как думаешь, что произойдет, если их явится бесчисленное множество? Сотни тысяч здоровенных кораблей, способных жечь линкоры словно сухие щепки. — Мы в жопе… — Верно, Мохнарылый, мы именно там, — подтвердил Николас и, опрокинув спинку кресла, устало закрыл глаза. — Сколько нам еще лететь? — Сорок шесть стандартных часов. Я заложил маневр, чтобы проверить состояние оборонительных систем «Цербера» на случай нашего скоротечного драпа. — Молодец, — одобрительно буркнул Ник, после чего заснул. Михаил активировал панель управления кораблем и, быстро взглянув на параметры, сверил курс автопилота и затем одним касанием погасил экран. Вслед за Ником уронил спинку кресла и медленно лег. Он не ощущал панического настроения. Их бравая команда выбралась из «Цитадели» и осталась при этом в живых. Поэтому они обязательно найдут способ победить любого врага, ведь это была их излюбленная привычка. Довольный собственным выводом, Михаил глубоко вздохнул, после чего провалился в сон. Спустя сорок шесть часов корабль вплотную приблизился к точке назначения. Опасения Михаила подтвердились. Аномалия, что сковала огромное неизвестное судно, не поддавалась ни одному сканеру. Фактически — там была пустота космоса, тот же бесконечный вакуум, который окружал подавляющее пространство Галактики. — Диспетчер дал точку входа в седьмом шлюзе, — произнес Ленг и, облокотившись на кресло Михаила, ткнул пальцем в монитор центрального пульта управления. — Лети сюда, нас уже здесь заждались. — Прежде чем подлетать к этой хреновине, я хочу убедиться в нашей безопасности, — сказал на выдохе Михаил и подвинул кресло, скинув руку Ленга со спинки своего сидения. — Ты идиот, пилот? Взгляни хорошенько на экран. К корме пристыковано девять кораблей, как пушистый хвост павлина, видишь? — Мохнарылый, стыкуйся, — коротко бросил Николас и потянулся к выходу из рубки. — Уже выдвигаешься? — ехидно заметил Ленг, обнажив белоснежные зубы. — Пока я доковыляю до места, уже нужно будет отсюда улетать. — Расслабься, друг, никто вас не собирается здесь задерживать, просто один короткий разговор и все. — Так и запишем. После ухода Ника, в рубке наступила гнетущая тишина. Ленг нервно переминался с ноги на ногу и почти не сводил с Михаила своего фирменного угнетающего взгляда. Выдержать это оказалось тем еще испытанием, но умение и выдержка не подвели, и вскоре стыковочный модуль соединился с огромным кораблем. — Ты тоже идешь, — твердо процедил Ленг, махнув Михаилу рукой. — В смысле? — спросил в ответ пилот, вытерев рукавом испарину со лба. — Куда? — Таков был уговор. Без обид, но Николас может натворить глупостей, а так мы избавимся от лишних проблем. Тебе ведь проблемы ни к чему? — Ну, уговор, есть уговор, — демонстративно пожав плечами, произнес Михаил и направился вслед за Ленгом. В отличие от агента «Цербера», он прекрасно знал, как начинаются проблемы. Все исходит из сущих мелочей и недомолвок. Уже в стыковочном отсеке, для пилота наступил очередной сюрприз. На экскурсию в аномальную зону собирались отправиться только трое: Ник, Ленг и Михаил. Остальные члены команды должны будут тихо сидеть на корабле и не создавать тех самых проблем, которые могли бы потрепать нервы «Церберу». Прошлое, тогда еще их маленькой компании, давало о себе знать. Стыковочный коридор прошли спокойно. Время для душевных разговоров подошло к концу, теперь только важные очертания лица и взгляды исподлобья. Михаила забавляли подобные метаморфозы. Он не знал насчет Ника, но ему всегда в такие моменты становилось смешно. Быть серьезным это нормально, но выпячивать наизнанку показушную суровость — это перебор. Ладно, Ник. Он по прежнему еще не восстановился и с трудом переставлял ногами, но Ленг прямо переменился в лице и повадках. Теперь тот был совсем другим, гордо поднятый подбородок и сияющий взгляд. От гнусноватого маньякоподобного человека не осталось и следа, теперь рядом с ними шел едва ли не старший офицер флота. После стыковочного коридора их ждали темные отсеки аномального корабля. Свет на потолке тревожно мигал, а люди находящиеся внутри нервозно рыскали по своим важным делам, оставив вновь прибывших пришельцев без должного внимания. Почетный караул пришел лишь через несколько минут. Два солдата в тяжелой броне с закрытыми забралами и миниатюрная девушка адъютант, которая пылко поприветствовала Ленга, после чего поочередно смерила гневным взглядом Ника и Михаила. Их повели вглубь аномального судна. По спине Михаила струились потоки ледяного пота. Он до ужаса боялся этого места. Тяжелый сырой воздух и строгий чуждый минимализм, говорили о том, что этот корабль предназначался явно не для людей. Конвой довел их до больших дверей, явно свежий ремонт: краска на огромных створках еще не успела обсохнуть. Перед дверьми стояли знатные бойцы, куда более внушительные, чем солдаты конвоя. Ленг вежливо попросил пилота постоять снаружи, пока Ник будет вести разговор с их лидером. Михаила не возражал, перекинулся парой бессмысленных слов с Ником и отошел к ближайшей стене, делая вид, что изучает здешний интерьер. Вот тут-то он и почувствовал, что такое настоящая неуютная обстановка. Вся делегация агентов «Цербера», включая охранников перед дверями, не сводила с него глаз. Михаил попытался выдавить в ответ невинную улыбку, но вышло это неумело и криво. Он быстро отвернулся и, стушевавшись перед неловкой ситуацией, продолжил всматриваться в серую стену. Спустя минуту нашел на ней парочку мелких царапин и, проглотив тяжелый комок, что скопился в горле, стал размышлять над их появлением. Правда, недолго. Его спасла открывшаяся дверь. Совсем не та дверь, в которую недавно вошли Ленг и Ник. Эта была гораздо меньше и вела в смежное помещение, которое, похоже, не нуждалось в усиленной охране. Михаил тревожно повернулся к охране и, не найдя на их лицах возражений, сделал несколько шагов в сторону, заглянув в открытые створки. Первым его впечатлением стало удивление. В небольшой комнате отсутствовало освещение, но это не являлось серьезной помехой. Там сиял нежно голубой свет, исходивший от дальнего конца помещения, откуда слышался звук бьющейся посуды и многих других хрупких предметов. В прошлом это каюта, а ныне половину бывшего жилого помещения была захвачена аномалией. Михаил сам того не ожидая, вошел внутрь и приблизился к отмеченной яркой краской зоне, через порог которой судя по всему лучше было не переступать. Им овладело любопытство. Неестественность поведения вещей, что остались на другой половине, пугали своей загадочностью. Всякая мелочь с полок и крохотного стола падала, падала на пол и разбивалась на сотни мелких частей, а уже через долю секунды все, что разбилось, появлялось на своих старых местах. Затем новый круг, и ситуация повторялась снова. Казалось, он попал на аттракцион, где показывали эффект от замкнутой временной петли. — Завораживает, правда? — совсем рядом спросил ласковый женский голос. Михаил машинально вжал голову в плечи и медленно обернулся. Она была красива. Темные волосы, идеальная фигура и гипнотический взгляд. Девушка все это время сидела в тени, и поэтому он ее не заметил. Но чтоб не предстать идиотом, ей нужно было ответить. Глядя на нее, в голове все перемешалось, и он ляпнул первое, что пришло в голову: — Что вы здесь делайте? — С помощью интегрированного ИИ в десятки мощнейших кластеров по сбору данных, пытаюсь разгадать загадку появления этого чуда, — ответила она, испив ароматного кофе из фирменного стаканчика «Цербера», продолжая не отрываясь смотреть на нее, Михаил даже почувствовал острый привкус ностальгии. — Вы ведь, Михаил? Приятель Николаса Мура, верно? — Точно так, — кивнув, ответил пилот. — Еще неделю назад, ваша парочка была в самом верху черного списка «Цербера», а теперь вы стали почетными гостями на нашем тонущем корабле, странно не правда ли? — Тонущем корабле? — Видите ли, наша организация умирает. От внушительной материальной базы, осталась лишь жалкая горстка кораблей и меньше двух сотен сотрудников. Если бы не эта удивительная находка, то я бы тоже покинула «Цербер». — Это нечто вроде временной петли? — спросил Михаил, озвучив свою догадку. — Биологические материалы, сказали бы вам, что это в корне неверное предположение. — Биологические материалы? — У вас интересная привычка, Михаил, переспрашивать ключевые слова употребляемые собеседником, — подметила девушка и, встав, подошла вплотную к нему. — В других помещениях можно найти команду этого корабля, которые также были подвергнуты неизвестному воздействию. В большинстве своем, к этому моменту, от них остался лишь скелет, местами покрытый догнивающими кусками плоти. Михаил вздрогнул. Из ее уст это прозвучало весьма пугающе и жутко. — Мохнарылый, ты где?! — из коридора донесся голос Николаса. Михаил проигнорировал вопрос друга и даже бровью не повел. Он наслаждался компанией девушки, вдыхая полной грудью нежный аромат ее духов. — Куда вы дели моего пилота, сволочи?! Мохнарылый! — все не унимался Ник, продолжая искать Михаила. — Мне кажется, это обращаются к вам, — нежно произнесла женщина и, робко коснувшись его груди, добавила. — Думаю, у нас еще будет возможность поболтать. — Твою мать, Мохнарылый, вот ты где! Пошли собирать вещи, нам предстоит слетать в командировку, — в проеме появился Ник, держа в руках тонкую папку с документами. — Привет, Миранда, давненько не виделись, как у тебя дела? Папочка жив-здоров? — Иди на хер, Ник! — Так бы и обнял, но мы ужасно спешим, — проигнорировав гневный выпад женщины, произнес Ник и обратился к Михаилу. — Мохнарылый, очнись, пошли собирать вещи, через час вылетаем в одно занимательное местечко.