Рожденный из стали

Интуиция редко подводила Ника, чаще наоборот, сложные ситуации превращались в дико опасные. Постепенно эти случаи складываясь в воспоминания, которые наводили ужас и заставляли сердце биться чаще и чаще. Но в этот раз чувство тревоги постепенно отпускало. После разговора по душам, Хакет привел его к аэрокару. Любезно согласившись на поездку, Ник сел в машину, а после начала набора высоты, был изрядно удивлен. Их никто не сопровождал. Все гвардейцы остались в доках и большей частью продолжали заниматься обыском корабля. Это по меньшей мере странно, ведь по словам адмирала, Ника едва ли не обвинили в акте терроризма галактического масштаба. Но хитрый лис Хакет, завидев зародившееся подозрение в глазах своего ученика, быстро засыпал Николаса вопросами о деталях его работы в системах Терминуса. Против легкого нажима начальства идти абсолютно бессмысленно, и тот вынужден был отвечать. Благо Хакет обходил тему Экса стороной и даже не спросил, почему Ник решил отправить того на «Цитадель» отдельным рейсом. Было ли это умышленно — для адмирала покажет лишь время, но сейчас это играло на руку, ведь Ник скорее всего не смог бы ответить на этот простой вопрос. Короткое путешествие по воздуху окончилось ближайшим лифтом к кольцу президиума. Как бы ни пытался адмирал скрыть нервозность, но по мере приближения к финальной точке маршрута, разрастающиеся линии морщин на его лице говорили сами за себя. Финальным аккордом стало то, что он по-хозяйски комментировал каждый последующий шаг, словно старался уберечь ученика от схождения с заранее спланированного маршрута. Они следовали словно по проложенным рельсам. Старик, как и сам Ник, тоже не имел привычки ошибаться, поэтому сегодняшний день можно смело обозвать днем чрезмерного волнения. Ведь отправившись на «Цитадель», Ник мысленно примирился с любым возможным исходом, поэтому путешествие по «Цитадели» в компании Хакета закономерно можно счесть положительным итогом. Подозрительно частая сверка времени с наручными часами, сопровождающиеся частыми переглядывании с Николасом, могли вызвать у адмирала косоглазие. Благо его мучения продлились недолго. Когда они вошли в башню «Цитадели», Хакет заметно оживился и даже пару раз улыбнулся. Для Ника это было в диковинку, и он решил не перегибать палку и просто наслаждался моментом, вспоминая, как давным-давно он безумно хотел увидеть это место вживую. И выглядело оно и правда здорово гораздо лучше, чем на картинках в экстранете. Спустя еще одну короткую поездку на лифте, адмирал завел его в огромную залу, где по большим надписям на стенах, черным по белому было указано, что тут проводились собрания «Совета Цитадели». Местечко интересное — массивная трибуна в дальнем конце помещения, а сразу перед ней постамент для чтения пламенных речей или монологов признания вины в каком-нибудь проступке. По бокам от пьедестала располагались трехъярусные скамьи, видимо, данная конструкция служила насестом для слушателей рангом поменьше, нежели уважаемые Советники. К моменту их прихода в зале уже присутствовал народ, который со скучающим видом наблюдал за теми, кто запаздывал. Зря он не спросил у Хакета, куда именно он его так усердно вел. Немного сконфузившись, Николас обвел взглядом залу и завидел много интересных личностей. Тут собрался весь свет Галактики. По правую руку от него, восседали главы или заместители: консорциумов, корпораций, конгломератов и прочих важных объединений, которые управляли этой самой Галактикой. На скамьях напротив сидели те, кто контролировал порядок всей системы — это главнокомандующие флотов, высокопоставленные чины военных ведомств каждой из рас Совета и несколько СПЕКТРов, что сидели ближе всех к трибуне. Среди последних присутствовал Шепард, который удостоил Ника коротким кивком в знак приветствия. Ну, уже приятно, среди этого бомонда даже есть знакомые люди. Кивнув ему в ответ, Ник разместился рядом с Хакетом, сев в один ряд с военными из числа Альянса. Первое ощущение — это неловкость. Он представлял главное помещение башни «Цитадели» несколько иначе. Правда, могло быть и так, что старое еще не восстановили после нападения Сарена, и Совету пришлось подобрать местечко поскромней, а главное — гораздо безопасней. Ведь помимо важных персон, что отдыхали на трибунах, у входа в залу толпились два десятка скучающих гвардейцев. Черные бойцы на фоне всех остальных, собравшихся в зале, выглядели чересчур комично, словно неподвижные манекены какой-нибудь выставки экспериментального вооружения. Хотя один раз подвигаться им все-таки пришлось. Парочка солдат поработали консьержами и закрыли створки массивной двери, когда прибыл последний гость. Томительная тишина продлилась недолго. Позади главной трибуны прозвучал звук открывающихся дверей. Совет прибыл на проведение мероприятия, видимо воспользовавшись запасным входом. Очень удобно, однако. Если вдруг кто-то захочет проникнуть на данное собрание без билета или с плохими намерениями, то в этом случае Совет сможет быстренько ретироваться, оставив всех остальных на произвол судьбы. Ник размял шею, ход его мыслей нагонял тоску, от которой и так уже становилось тошно. Члены Совета заняли свои места на трибуне и, бегло поприветствовав собравшихся, пригласили на пьедестал первого участника собрания. В центр зала вышел сутулый и крайне нервозный Саларианец. Подрагивая при каждом шаге, он с трудом поднялся на положенное место. Раз его так перекосило, то похоже он уже дожил до глубокой старости. Но больше всего Ника поразила его интересная манера речи, что походила на звук работы промышленного принтера. Выступающий то ли заикался, то ли просто специально глотал львиную часть слов. Поэтому из короткой речи Саларианца Ник разобрал только что-то про цифры и упоминание про налоги. После скучного Саларианца на пьедестал взошла горделивая Азари. Эта женщина говорила четко и внятно, как и полагается главе одного из самых крупных консорциумов своей расы. Ник поборол зевок и было обрадовался, что наконец началось нечто интересное. Но Совету не понравилась дерзкая манера речи Азари, отчего чиновники постоянно одергивали выступающую, требуя соблюдать должные правила этикета. Какие именно она нарушила нормы, никто не удосужился пояснить, поэтому это выглядело странно, ведь она жаловалась лишь на конские налоги и просила сбавить обороты по введению поправок в устоявшуюся экономику. Когда Азари закончила свою речь и начала ленивое продвигаться к своему месту, на пьедестал без предупреждения выбежал один из СПЕКТРов. Это был Шепард, и видок у него был не очень. Хмурые брови, сжатые от бессилия кулаки и частое сбитое дыхание. Ник пожалел, что не взял с собой попкорн, тут намечалась нехилая перепалка между двумя серьезными противниками — Героем, спасшим Галактику и чиновниками, которые ею управляют. — Ради чего вы это устроили?! Как вы не поймете, что перед надвигающейся катастрофой сохранить лицо не получиться! У нас нет выбора — либо мы пожертвуем всем, либо нас уничтожат! — Успокойтесь, Шепард, — сдержано, проглотив громкие слова СПЕКТРа, произнесла Советница от расы Азари. — Мы делаем все от нас зависящее, чтобы не быть застигнутыми врасплох Жнецами, но слишком радикальные меры принесут больше вреда, чем пользы. — Пытаясь нарастить мышцы, мы добьемся того, что остановим сердце, — добавил с трибуны Советник Саларианец. — К тому же, каждый построенный корабль нужно снабдить подготовленным экипажем. — Мало того, если действовать неосторожно, то можно спровоцировать конфликты между нашими расами. Действовать в открытую мы не можем, иначе посеем самый настоящий хаос. При увеличении численности флотов нам не избежать трения, если не будем соблюдать устоявшийся баланс. Мы здесь собрались ради разработки стратегии, что поможет нам сплотиться, поэтому повышать голос с вашей стороны — выглядит неуместно, Шепард. Закончив за своим коллегой, Советник Турианец сложил руки на груди и вызывающе посмотрел на СПЕКТРа. На Шепарда было больно смотреть. Он склонил голову и, продолжая тяжело дышать, до противного скрежета сжал кулаки, что были облачены в толстые металлические перчатки. Он отказывался принимать условия Совета. Оно и понятно, этот человек оказался на острие сопротивления, и этот тяжкий груз давил на его плечи. — Вы сами видели последствия того, что Жнецы устроили на «Омеге». «Властелин» — это было лишь начало. Они обладают технологиями гораздо более опасными, чем мы себе представляли. Грядет война на уничтожение, и наш враг не будет ждать, пока мы будем вырабатывать правильную стратегию. Сейчас время работает против нас, и каждый день промедления в будущем будет стоить нам миллиарды жизней. — Кертиз изложил ситуацию несколько иначе, — вставила советница Азари. — Обработав полученную информацию, он пришел к выводу, что виновником катастрофы на «Омеге», может быть человек по имени Николас Мур. Он должен сейчас находиться в этом зале, я права? — Да, он сейчас находиться здесь, — подтвердил Удина, до этого молчавший и сторонившийся жаркой дискуссии. — Приставленный ко мне делегат понял все неправильно, — продолжал Шепард, — такое не под силу устроить одному человеку. — А как же тот Гет, которого этот человек вывез с Алкеры? Кертиз сообщил, что вы поспособствовали тому, что эта вызывающая опасения мобильная платформа осталась на корабле Николаса Мура. — Уважаемые советники, вам была предоставлена биография данного офицера Альянса, поэтому не стоит раздувать из мухи слона. Мы должны сосредоточиться на борьбе со Жнецами, а не искать того, чего попросту нет. — Я настаиваю на том, чтобы его допросить, — произнесла Азари и жестом попросила Шепарда сесть на место. Пока советница проверяла данные на коммуникаторе, Ник от неожиданности кашлянул, чем привлек всеобщее внимание. Хакет с упреком покосился на него, но решил промолчать. Дело принимало скверный оборот. Николас был ужасно плох на массовых посиделках и совсем не обладал ораторским искусством. Вот только Шепард, неожиданно подойдя к нему, попросил говорить правду и честно рассказать Совету о том, что произошло на «Омеге» и Алкере. Он хотел выполнить данную просьбу, но внутри зародились некоторые сомнения. Чутье подсказывало Нику, что это ловушка. Грамотно составленный капкан, в который он по глупости угодил словно ручной ягненок. Поднявшись с насиженного места, он медленно поднялся на пьедестал и, наклонив голову в бок, осторожно посмотрел на трибуну, где восседал Совет. Что-то пошло не так. Каждый из Советников застыл. Их тела безмолвно замерли, будто их подвергли глубокой заморозке. Но самое интересное изменение постигло их глаза, зрачки по какой-то неведомой причине исчезли, словно Советники разом решили посмотреть вверх, но изрядно перестарались, отчего на Ника были устремлены только голые глазные яблоки. Выглядело это жутко. Он сглотнул и хотел было повернуть голову, чтобы проверить остальных, кто восседал на скамьях, но шея отказалась слушаться. И это было только начало, Ник быстро понял, все остальные части его тела, что находились ниже головы, тоже вышли из-под его контроля. Он чувствовал их, ясно ощущал руки и ноги, но они нарочито сопротивлялись его приказам, продолжали оставаться неподвижными. — Здравствуй, Николас, давно хотел с тобой познакомиться поближе, — произнес незнакомый голос, который принадлежал тому, кто стоял позади него. Ник всегда контролировал ближайшее окружение и никогда не допускал того, чтобы к нему подкрадывались сзади подозрительные лица. Но эта ситуация выходила за рамки здравого смысла. — Что ты такое? — шепотом спросил он неожиданного гостя, стараясь сохранить остатки самообладания. — У меня много имен, — честно признался гость и, положив руку на плечу Ника, добавил. — Но ваш вид когда-то дал мне имя Морос. Легкое прикосновение одарило Ника огненным жаром. Боль была невыносимой. Он на мгновение прикрыл глаза, подавляя приступ чудовищного шока, а когда вновь открыл, то увидел прямо перед собой два ослепительных красных круга, что являлись глазами ужасного существа. — Ты посмел нарушить мои планы, Николас, поэтому тебя ждет соответствующее наказание.