Империя

      Дела у Кристиана в последнее время шли всё хуже и хуже. Сначала у него не сложилось с Уитни, хотя он очень старался для их отношений: постоянно дарил подарки, водил по ресторанам, клубам, даже выдернул деньги, отложенные на погашение кредита, чтобы свозить девушку на Мальту и купить ей кое-какие украшения. Увы, ничего не помогло, и они расстались. Уитни буквально на следующий день уехала из Парижа. У Кристиана закралось подозрение, что она давно планировала их расставание, а когда глянул на оскудевший банковский счёт, вовсе приуныл. Цифры, мягко говоря, не радовали, а ведь через неделю нужно будет внести очередной платёж по кредиту. От одной только мысли об этом у Кристиана по спине стекал холодный пот. Нужно было что-то придумать, где-то достать денег. Вот только где? У Элен и Николя у самих негусто, тем более Нико приходилось платить алименты. У Джоанны? Можно было бы подумать, ведь она получила компенсацию, но она сейчас в США и неизвестно, когда вернётся. Позвонить ей? Нет. Не до такой же степени, да и вообще по большому счёту он не был готов просить деньги у бывшей невесты. У Жозе тоже не вариант. Лали и Себастьен даже не рассматривались.       Кристиан совсем было скис, когда вспомнил про Аделину. Хоть она и оставила карьеру топ-модели, но с финансами, насколько ему было известно, у неё был полный порядок. Вообще они не слишком часто общались, так, по праздникам друг друга поздравляли да раз в год на общесемейное сборище приезжали. И хотя они не были близки, но Кристиан был в курсе, что Аделина до сих пор одна. Причины она не озвучивала, но мужчина и так догадывался, что это из-за той истории с фотографиями, хотя об этом уже давно никто не вспомнил, но это была её жизнь, поэтому он не лез с советами.       Ещё раз глянув состояние счёта, Кристиан тяжело вздохнул, покрутил в руках выписку и, собравшись с духом, позвонил кузине. Она долго не брала трубку, и он занервничал. Всё-таки Аделина жила совсем одна, мало ли что могло случиться? Но тут же себя успокоил: она могла выйти в магазин или принимала душ. Кристиан позвонил ещё раз через полчаса, и вот тут трубку сняли практически сразу.       — Слушаю, — заговорила на том конце провода Аделина.       — Привет, это твой самый любимый кузен на свете, — попытался похохмить он.       — М-м-м, Кристиан? Что тебе надо? — не слишком любезно спросила она.       — Э-э-э, решил позвонить и узнать, как у тебя дела? — Кристиану показался голос девушки странным. Она как будто бы была выпившая.       — Если только за этим, то у меня всё отлично.       — Рад за тебя. Мы могли бы как-нибудь встретиться. Я мог бы приехать к тебе в Этамп, — предложил Кристиан.       — С чего вдруг? Тебе что-то нужно, ведь так? Потому что в последнее время ты не больно-то интересовался чем я живу, а уж чтобы приехать в гости… Хм, дай-ка, угадаю: тебя очередная девица бросила и нужна жилетка, чтобы выплакаться? Или что?       — Или, что, — буркнул Кристиан. — Понимаешь, тут такое дело… В общем, ты же помнишь, что я взял кредит на открытие бара?       — Помню, но только не ты, а твой отец.       — Ну да, он. В общем, я тут слегка потратился, а в этом месяце навар был нежирный, поэтому мне не хватает на внесение очередного платежа, — Кристиан наконец признался Аделине в истинной причине звонка.       — И ты хочешь попросить у меня денег? Извини, ничем не могу помочь.       — Но я всё верну! Могу даже долговую расписку дать! — воскликнул Кристиан, удивлённый отказом кузины.       — И что мне с ней делать, если твой бар окончательно прогорит? После того, как банк вытрясет с тебя всё до последнего гроша, как ты собираешься возвращать долг мне?       Аделина с самого начала не верила в успех брата. Слишком большая конкуренция, а он… Не коммерсант от природы. Ей не нужны были финансовые потери, особенно теперь, когда больше не будет таких гонораров. Девушка уже давно присмотрела себе небольшую местную сыроварню и в ближайшее время собиралась в неё вложиться.       — Значит, ты не поможешь? — с плохо скрываемой злостью переспросил Рокье.       — Извини, но нет. Могу только посоветовать поскорее продать бар и закрыть кредит, пока есть чем. Я это говорю не потому, что хочу принизить тебя, а потому что прекрасно знаю, что по всей Франции на регулярной основе закрываются бары, рестораны, кафе и клубы, не выдержав конкуренции, но зато посадив своих владельцев в долговые ямы.       — Спасибо, но я в твоих советах не нуждаюсь! — Кристиан швырнул телефонную трубку.       Он злился. На себя, на Аделину и вообще на всех. В глубине души понимал, что она права, но признавать не хотел. «Продай бар и раздай долги! Тоже мне нашлась советчица! Сама просрала собственную карьеру, а туда же!» Кристиан со злости стукнул кулаком по столу, стоявшие на нём чашки жалобно задрожали. Его это взбесило ещё больше, и он одним махом смахнул посуду на пол. Звук бьющегося стекла резал слух и, не придумав ничего лучше, мужчина растоптал осколки, вкладывая всю свою ярость.       Немного выпустив пар, он принёс из туалета веник с совком и замёл следы своей несдержанности. Кристиан уже успел пожалеть, что перебил столько посуды. «Ничего, с этим тоже справлюсь».       Однако вопрос денег по-прежнему стоял очень остро. Продавать бар ему совершенно не хотелось, а ещё придётся оправдываться перед отцом, и это было самое паршивое. Кристиан ходил туда-сюда, прокручивая разные варианты решения проблем, но ответ никак не находился. Очень уж он рассчитывал на Аделину и подумать не мог, что она откажет. Не придумав ничего путного, мужчина поехал в пока ещё свой бар.       Там уже поджидал Николя. Кристиан удивился, увидев друга — вроде бы у того всё более-менее складывалось с Элен.       — Нико, ты выпить или как? — спросил он, вставая за барную стойку.       — Выпить, — ответил Николя.       — У тебя всё нормально?       — Ну если так можно сказать. Бене подала на развод и требует единоличную опеку над мальчиками и максимально возможные алименты в размере пятидесяти процентов от моих доходов. Нет, ты представляешь какова?! Меркантильная сволочь! Обобрать меня хочет! А ведь, между прочим, мы с Элен хотим и общего ребёнка родить! — возмущался и жаловался Николя.       — Ну ты оставил Бене одну с тремя детьми, — заметил Кристиан. — Их же надо на что-то кормить и одевать.       — Так я же не отказываюсь, но она слишком много хочет!       — Может, вам надо встретиться и договориться о совместной опеке над детьми?       — Легко сказать, — скривился Вернье. Он не хотел признаваться, что ему эта совместная опека даром не нужна. У него была Элен, и этого было достаточно, а возиться с тремя мелкими детьми совсем не улыбалось.       — Так чего ты хочешь? — спросил Кристиан, наливая коньяк.       — Чтобы Бенедикт оставила меня в покое и божеские алименты, — честно признался Николя.       — А что думает Элен по этому поводу?       — Она считает, что Бенедикт справедливо требует, мол, ей и так неудобно, что мы сошлись. Цитирую: бедняжка Бене так страдает, так страдает, мы должны создать для неё и детей все условия, — Нико тоненьким голоском изобразил Элен.       — Так создавайте, — Кристиана стало раздражать нытьё Николя. В конце концов он сам виноват в нынешней ситуации.       — Не могу и не хочу.       — А от меня ты чего хочешь? Может, чтобы я взял на себя твои проблемы с Бене?! –неожиданно взорвался Кристиан. — У меня своих по горло хватает!       — Что с тобой? — опешил Нико. — Ты никогда так себя не вёл…       — Да потому что меня всё достало! Этот бар, грабительские проценты по кредиту, а ещё ты тут со своим нытьём! — Рокье окончательно понесло. Напряжение последних дней прорвалось наружу.       — Я, видимо, не вовремя зашёл, — под нос пробормотал Николя и засобирался на выход.       После ухода друга Кристиан успокоился и испытал жгучее чувство вины за срыв. Он принялся яростно натирать барную стойку, как будто это могло помочь. Пару раз не слишком вежливо рявкнул на посетителей, потом опять почувствовал, что усугубляет. В конце концов Кристиан позвонил Полю — приятелю, который у него подрабатывал в баре помимо основной работы, и попросил сегодня выйти вместо него, так как он сам уже не мог справиться с лавиной того раздражения, которое всё больше и больше нарастало после звонка Аделине.       Аделина продолжала жить в Этампе. Ей нравился этот тихий пригород; конечно, после шумного Нью-Йорка и многочисленных поездок поначалу было очень непривычно, но это то, что нужно. Она могла спокойно пережить ситуацию с теми фотографиями и разрыв с Кристофом, хотя до сих пор по нему скучала, но простить не могла. Он ей звонил. Спрашивал: не передумала ли она? Нет, не передумала и возвращаться не собиралась, да и выпала уже из обоймы.       Она любила свой уютный коттедж в пастельных тонах, может, с несколько старомодной обстановкой в виде кружев и оборок, но зато весь дом утопал в цветах из собственного сада, в котором девушка любила возиться. Небольшая гостиная с мягким диваном и креслами лавандового цвета, симпатичная кухня в белых тонах и пара спален, одна из которых была занята Аделиной. Особую любовь вызывал сад с крошечной беседкой, в которой она любила сидеть по утрам и неспешно потягивать кофе. Возможно, слишком спокойно и размеренно для ещё молодой девушки, но сейчас её тянуло именно к такому образу жизни.       Аделина помимо квартиры в Нью-Йорке продала все украшения, которые ей дарили некоторые поклонники и известные бренды. Все деньги положила в банк под проценты, на них и жила. Только в последнее время начала задумываться о том, чтобы вложиться куда-нибудь, и тут ей на глаза попалась та маленькая сыроварня, которую недавно выставили на продажу. Её владелец умер, а наследники жили за границей, поэтому и решили её продать. Из-за этого и отказала Кристиану в деньгах — не хотела рисковать. «В конце концов, он взрослый мальчик и должен сам решать проблемы», — успокаивала она свою совесть.       В ближайшие дни завершится сделка купли-продажи, и она всерьёз считала, что это будет новой отправной точкой в белой полосе в жизни. Не может быть плохо всегда. Рано или поздно всё налаживается.       Если с новым интересом к работе у Аделины всё налаживалось, то с личной жизнью было никак. Она не хотела отношений с противоположным полом, и дело было даже не в Кристофе, который не захотел всё бросить и уехать с ней в Этамп. Сначала Аделина его искренне за это ненавидела и желала ему прогореть во всех начинаниях, но время шло и душевные раны стали зарубцовываться. Она поняла его мотивы, желание добиться чего-то в жизни, а не сидеть сначала в её тени в США, а потом осесть в провинции во Франции. Когда пришло понимание этого — они снова смогли иногда общаться по телефону, без злости, обиды и раздражения. Тем не менее даже это не поспособствовало желанию найти кого-то. Она никого не хотела. Может быть, прошло ещё не так много времени, чтобы сердце девушки вновь было готово кого-то впустить.       После разговора с Аделиной прошёл месяц. Кристиан не смог покрыть прошлый платёж по кредиту и понимал, что и нынешний тоже не осилит, особенно с учётом того, что надо закрыть прошлый плюс пени. Как бы ни было горько, а бар пришлось выставлять на продажу после звонка месье Рокье из-за просрочки платежей, так как кредит был оформлен на него, то именно ему и звонили из банка.       — О чём ты только думал?! Ты хочешь нас с матерью по миру пустить?! — орал мужчина. — Срочно продавай и закрывай кредит, пока ещё больше долгов не накопилось!       — Но у меня ещё есть шанс раскрутиться…       — У тебя, вернее, у нас есть шанс погрязнуть в долгах и оказаться на улице! Включи мозги! У твоей матери уже третий день давление зашкаливает!       Кристиану было стыдно, что его родителям приходилось во всём этом участвовать, и в то же время обидно, что они в него не верили и не хотели дать ещё один шанс.       — Ты меня слышишь? — переспросил месье Рокье.       — Да, — хрипло отозвался Кристиан.       — Я не услышал ответ! Когда ты выставишь на продажу бар?       — Завтра, даю слово, — и Кристиан повесил трубку.       Ему не хотелось снова обмусоливать эту тему. Впрочем, Кристиан собирался сдержать слово и завтра связаться с риэлтором. Он с трудом сдержался, чтобы не начать крушить всё вокруг, чтобы не позвонить отцу и Аделине и высказать всё, что он о них думал. Его просто нестерпимо душила обида. «Никто не хочет меня понять и поддержать! Никто! Даже родители!» Он в ярости сжал кулаки.       Кристиан резко соскочил с диван и метнулся на кухню к шкафчику с алкоголем. Быстро достал бутылку с водкой и залпом сделал большой глоток прямо из горла. Алкоголь обжёг нёбо и пищевод, мужчина сморщился и снова приложился к бутылке. Через каких-нибудь пару часов он был в стельку пьян.