Империя

      После возвращения в Париж Элен какое-то время жила с родителями и приходила в себя после произошедшего. Она попыталась позвонить Люку, но он, услышав её голос, сразу же бросил трубку. В глубине души девушка понимала, что это — конец их отношений и что даже если вернётся в Сидней, ничего у них не будет, но было так больно. Ведь в последнее время Люк вёл себя всё лучше и лучше, сделал предложение, и теперь всё рухнуло. Ей предстояло быть матерью-одиночкой, ведь она даже фамилии Очинга не знала. Знала только, что он из Гамбии и работал геологом. С такими данными можно даже не пытаться его искать. Было горько и обидно, что всё так сложилось.       По приезду Элен хотела связаться с друзьями, но выяснилось, что из того дома они разъехались кто куда, а новых адресов у неё не было. Если уж совсем честно, то, живя в Австралии, она не очень-то и стремилась с ними поддерживать отношения. Ей очень хотелось увидеть девочек, поболтать, выплакаться у них на груди, послушать очередную байку Джоанны о ковбоях и индейцах, а потом обнять своего — нет, уже не своего — Николя. От жалости к себе защипало в носу, но плакать не было времени — проснулся малыш Энди и требовал, чтобы его покормили. Элен тяжело встала с кресла и подошла к колыбельке ребёнка, достав его, принялась кормить. Она до сих пор не до конца привыкла, что у неё темнокожий малыш, но тем не менее девушка его уже любила, пусть даже с его появлением в её жизни всё стало очень непросто.       Родители пытались аккуратно расспросить дочь об отце Энди, но Элен отмалчивалась, пока однажды в приступе отчаяния не рассказала матери об Очинге, о том, как её в тот день обидел Люк, а она перебрала с алкоголем. Мари обняла дочь, пообещав, что вместе они со всем справятся. Элен немного приободрилась.       Теперь встал вопрос о яслях для Энди и работе для самой Элен. Она разослала резюме в несколько организаций, но пока толку не было. В конце концов девушка решила пока поработать официанткой в кафе, пока не найдёт место получше.       Незадолго до встречи с Николя Элен съехала в небольшую квартиру рядом с яслями Энди и в этом же районе устроилась в «Ирис», получилось очень удобно. Всё находилось в шаговой доступности и не нужно было никуда ездить — экономия на машине.       В тот день Элен как обычно отвела Энди в ясли, а сама пошла на работу. С самого утра её не покидало какое-то странное предчувствие, но она не могла понять, что это такое, пока не столкнулась нос к носу с Николя.       При виде него её сердце сделало кульбит, а затылок вспотел. Она так и застыла около него, не в силах вымолвить хоть слово. Элен столько раз представляла их встречу, а сейчас у неё словно язык примёрз к нёбу.       — Николя… — выдавила она из себя, не сводя с него глаз.       — Элен? Но как?.. Ты же была в Австралии? — потрясённо произнёс Нико.       — Как видишь — я вернулась, — прошептала она.       — Давно?       — Около четырёх месяцев назад. Я хотела вас всех повидать, но из того дома вы съехали, а новых адресов я не знала.       — Эй, когда у меня примут заказ?! — крикнул посетителей за соседним столиком.       — Уже иду, — ответила она. — Ты что-то выбрал? — спросила она у Нико.       — Да. Овощной салат, говяжий стейк и чёрный чай.       — Моя смена закончится в шесть, может быть, встретимся? — предложила Элен.       — Да, давай, я заеду за тобой, — согласился он.       Элен тепло улыбнулась и отправилась принимать заказ у кричавшего посетителя. На её душе стало легко и тепло, хотелось петь и танцевать. Она наконец-то встретила Николя, и он не выбежал из кафе, был очень мил и согласился встретиться. Элен не могла не отметить, как похорошел Нико: возмужал, постригся, от него пахло хорошим недешёвым одеколоном. «Может? Ну, а вдруг? Ведь мы по-настоящему любили друг друга», — такие мысли весь день крутились у неё в голове.       Во время перерыва Элен позвонила матери и попросила забрать Энди из яслей, так как у неё сегодня вечером состоится важнейшая встреча, о которой она позже непременно расскажет. Заинтригованная Мари согласилась, а Элен облегчённо вздохнула.       Николя тоже весь день был под впечатлением встречи с Элен. После её отъезда и того письма он уже и не надеялся её увидеть в Париже, даже смирился с этим. Нико ничего не знал о ней, лишь из скупых сообщений Джоанны понял, что она счастлива и не стремилась к общению с друзьями. Что-то в глубине души у него зашевелилось, но ведь теперь слишком поздно. У него есть Бене, Алекс, а через несколько месяцев родится второй ребёнок. С таким багажом нечего и мечтать об Элен. И всё-таки мысли блуждали вокруг да около. Она была всё так же хороша, ну, может быть, выглядела несколько уставшей, но в общем и целом это была его Элен.       Из этих мыслей его вывел телефонный звонок. Нико был так недоволен, что чуть не зарычал от досады: ему помешали предаваться мыслям о Элен.       — Алло! — рявкнул он в трубку.       — Нико, это я, — отозвалась на том конце Бене. — У тебя всё хорошо?       — Да-да, всё нормально, просто была небольшая проблемка на работе, — отмахнулся он. — Ну, а ты как? Что сказал врач?       — Я на самом деле беременна — тесты не соврали, — вздохнула она.       — Ну что ж, значит, у нас теперь будет двое детей.       — Ты правда не сердишься?       — Нет. Тут не на что сердиться.       — Но мне кажется, что ты не очень рад…       — Потому что мы не планировали второго так рано, но раз уж так получилось, и этого родим и воспитаем. Мы же тобой вчера говорили на эту тему, ничего не поменялось. Кстати, я сегодня задержусь на работе, поэтому к ужину меня не жди.       — Ну хорошо, но постарайся очень уж не задерживаться.       — Конечно, как только, так сразу же поеду домой, даже не сомневайся.       Николя не захотел пока рассказывать Бене о возвращении Элен. Ему хотелось первым поговорить с девушкой, а потом уже остальные. Это было его эгоистичное желание, и оно заглушало разум, хотя тот настоятельно советовал рассказать всё Бене.       Николя еле дождался шести, чтобы рвануть к Элен. Когда он подъехал, девушка уже ждала его. Она с трудом сдерживала улыбку. Как будто и не было той разлуки, как будто время можно повернуть вспять.       — Ты прекрасно выглядишь, — заметил Нико.       — Спасибо, ты тоже, — улыбнулась она. — Куда пойдём?       — Здесь неподалёку есть ресторан с отменной кухней. Там мы сможем спокойно поговорить.       — Хорошо.       В ресторане выбрали дальний столик и, сделав заказ, наконец-то заговорили.       — Ты приехала с тем парнем? — поинтересовался Нико.       — Нет, мы расстались, — коротко ответила Элен. — Поэтому я решила вернуться в Париж, всё-таки это — моя родина, и я очень скучала по всем вам.       — Мы тоже по тебе скучали.       — Расскажи, как ты, как остальные?       — У меня дела неплохо идут, а вот остальные… Ты ведь ничего не знаешь про Лали? Они с Себом на мотоцикле влетели в отбойник, и сейчас она в больнице: парализована и с полной потерей памяти.       — Какой кошмар! Её можно навестить? — Элен пришла в ужас от таких новостей.       — Можно, но… Зрелище не для слабонервных, и потом она всё равно тебя не узнает.       Элен расплакалась. Как много она пропустила. Ей понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и успокоиться. Николя протянул ей салфетку.       — Себ, наверное, убит горем? — прошептала она.       — Да не то слово. Он винит себя в произошедшем, — вздохнул Нико.       — У остальных хоть получше дела? — с надеждой в голосе спросила Элен.       — Жозе доучивается в университете, Себ работает в типографии, Кри-Кри — в баре, зато Джоанна у нас теперь директор отдела рекламы в «Рено» — они с Кристианом до сих пор вместе, пожалуй, единственная парочка со времён университета.       — Я рада за них, — тепло улыбнулась Элен. — Да и карьерный рост Джоанны впечатляет. Ей даже тридцати нет, а уже такая должность, хотя она всегда была пробивной. Я на её фоне полная неудачница.       — Зачем ты так? Это же всё временно. — Николя накрыл ладонь Элен своей.       — Потому что это правда. У меня не сложилась жизнь в Австралии, Люк меня выгнал, и мне с ребёнком пришлось возвращаться в Париж. Я разослала уйму резюме, но пока толку ноль. Пришлось идти работать официанткой.       — У тебя есть ребёнок? — удивился Нико.       — Да, его зовут Энди. Чудесный малыш, которому не суждено узнать своего отца. Подожди, у меня есть фото. — Элен принялась копаться в сумке, пытаясь найти снимок. — Вот. Это мой сын.       Николя взял фото, и от удивления у него приоткрылся рот. Он как-то и не подозревал, что у Элен был чернокожий возлюбленный.       — Э-э-э, он на тебя совсем непохож, — только и смог произнести Николя.       — Увы, Энди вылитый Очинг, — грустно заметила Элен.       — Так вроде твоего любимого звали Люк, или я ошибаюсь?       — Нет. В общем-то это не самая приятная история и, честно говоря, у меня нет желания её вспоминать. Лучше о себе расскажи.       — Я — менеджер в отеле, женат. — На этих словах сердце Элен ухнуло вниз. — У меня тоже растёт сын Алекс, а относительно скоро будет и второй ребёнок.       — Повезло твоей жене, — еле выдавила из себя Элен. — Она, наверное, очень счастлива.       — Ну об этом ты можешь у неё сама спросить. Бене будет рада тебя повидать.       — Бене? Ты женат на Бенедикт? — с ужасом переспросила Элен.       — Ну да, а что такое? — удивился Николя.       — Я просто всегда считала, что у них с Жозе настоящая любовь, извини, если это немного бестактно.       — С Жозе они давно расстались, — пожал плечами Нико.       Он видел, какой эффект произвёл этим признанием, и хоть не хотел сознаваться даже себе, но ощутил лёгкое злорадство. Совсем чуть-чуть, но приятно грело душу. Слишком сильно Элен его ранила тогда.       — Может быть, дашь контакты остальных? Мне бы хотелось со всеми повидаться, — попросила Элен, когда немного пришла в себя.       — Да, конечно, без проблем.       Они проговорили ещё около часа ни о чём и обо всём. Затем Николя подвёз Элен до дома и нарочито небрежно чмокнул в щёку.       Элен поблагодарила мать за помощь с Энди и отпустила её домой, а сама горько и с надрывом разрыдалась, не обращая внимания на плач сына. «И на что я только, дура, надеялась? Что он монахом будет жить? Смешно». Особую боль причинял тот факт, что Николя был с Бене. С её подругой! Так некстати вспомнилась интрижка Бенедикт и Кристиана: она тогда тоже не побрезговала лечь под парня подруги. «Брось, это сейчас всё по-другому, я сама разрушила отношения с Николя».       Ночью Элен долго не могла уснуть, всё вспоминая разговор с Нико. Ей нужно было принять новую реальность, но пока это сделать очень сложно.       Назавтра она позвонила Джоанне и договорилась встретиться с ней в выходные. Встреча с сумасбродной техасской оставила тоже не самое приятное послевкусие. Нет, она была мила и ни в чём не упрекала, но казалась такой далёкой, отстранённой, где-то даже несколько высокомерной. Это было странно, потому что Джоанне это было несвойственно. Элен всё списала на собственные нервы. В конце концов не до седых же волос Джоанне радостно прыгать в бейсболке. Теперь у неё даже стиль одежды изменился: строгий деловой костюм, идеально отглаженный; лёгкий, неброский, но профессиональный макияж, и даже вечно торчащие в разные стороны вихры теперь были аккуратно уложены. Элен отметила, как похорошела Джоанна, но какой-то холодной красотой, и ей стало грустно.