Гвоздики...

Вставать с постели никак не хотелось. Хотелось ещё немножко понежиться в одной постели с женой. Татьяна мирно сопела и обнимала его левой рукой, волосы запутались, а губы растянулись в улыбке. Наверное, что-то хорошее снится, подумал Юра. Он осмотрел комнату, как будто первый раз здесь. Старые, прозрачные занавески. Белая скатерть на столе, ваза с луговыми цветами. Маленькие окошки, полка, переполнена старыми книгами, радиоведущий рассказывает что-то совсем неинтересное. Таня закрутилась и через минуту открыла глаза. - Доброе утро, мой цветочек- цмокнул он её в лоб. На что та лишь улыбнулась, вткнулась в его плечо и решила поспать ещё, но мужчмна, рассмеявшись, начал щекотать и стягивать с неё одеяло. - Вставай-вставай- хихикнул Юра. - пора вставать, нам в Москву собираться. Таня, скривившись, всё-таки начала медленно одеваться. - Давай помогу. - сказал тот, увидев, что женщина натягивает рубашку со скоростью улитки. Юра помог жене одеться, поцеловал в лоб и ушёл собирать вещи. Татьяна вяло встала и вышла на улицу. Села на порог и просто сидела. Сидела и грелась. Смотрела на небо, на деревья и на всё, что находилось вокруг. Юра собирал чемоданы. В деревне они близко месяца, поэтому вещей брали с собой не мало. Женщина так и продолжала сидеть на пороге. Она часто уходила в свои мысли, плавала по волнам фантазий и грёз, в общем, была очень задумчивой. После выкидыша она много думала, сидела на одном месте часами, смотрела в потолок и напевала какие-то песенки. Частенько сидела на балконе и рисовала. Она выносила на холст всё, что её волновало. Её картины, кажись, были что-то наподобии зеркала, которое могло отображать её чувства. Иногда, она писала стихи, их уже была целая стопка. А иногда играла на фортепиано. Собственно, играть на фортепиано её научил Юра, но всего лишь через пару лет она уже играла лучше, чём он, несмотря на то, что никогда не училась в музыкальной школе, а опиралась на знания, которые ей давал Юра. Таня уволилась ещё тогда, после потери ребенка. Из дому выходила крайне редко. С близкими прервала общение. Совсем со всеми, кроме Юры. С людьми говорила также крайне редко. По началу Юра считал это странным, но вскоре привык, приняв это как осадок моральной травмы после выкидыша. Таня наблюдала за верхушками деревьев, как вдруг, что-то на чердаке заблестело на солнце. Она долго думала, что же это может быть, но не придумала ничего лучше, как полесть и посмотреть самой. Благо, лестница стояла рядом, поэтому залезть на чердак не составило ей труда. Дверца была открытая на распашку, лучи солнца, которые служили там освещением, в кромешной темноте они открывали её взору старую люстру. Старая, стеклянная, покрытая слоями пыли, она была подвешена на деревьяную балку. Татьяна осмотрелась вокруг. Маленькое окошко, мешки, ящики...вдруг её взгляд упал на маленькую шкатулку, которая стояла на маленьком столе в углу. На шкатулке красовался вырезбленный голубь, держащий в клюве цветок каллы. Она робко подошла к ней, и, когда она только хотела взять заветную шкатулку, как её позвал Юра. Взяв её под пазуху, она поспешила слазить с чердака. Одна ступенька, вторая ступенька, третья, четвертая...а пятая сломалась.