***
Rule with me for eternity Drown all dreams so mercilessly And leave their souls to me Play the song you sang long ago And wherever the storm may blow You will find the key to my heart We'll never be apart Wild and strong you can't be contained Never bound nor ever chained Wounds you caused will never mend And you will never end
***
Омега Когда Нихилусу открылся наконец вид на мост, то первым делом увидел, как одинокая фигура в синей броне, и со снайперской винтовкой наперевес, безуспешно пыталась нанести хоть какой-то ощутимый урон огромному четырехметровому меху, модели “Имир”. Развернувшись, он тут-же открыл огонь, однако Нихилус успел выставить руку вперед окружая себя и троих членов команды позади силовым барьером. Ловить столь быстро летящие снаряды телекинезом было бы сродни самоубийству. Даже с его рефлексами, поймать телекинезом одну лишь пулю, летящую со скоростью пары тысяч миль в секунду, будет возможно с предварительной подготовкой, медитацией и на приличном расстоянии, а тут не одна пуля – их целый град. Барьеру все равно на скорость, он просто остановит их. Не дожидаясь пока к ним на помощь, кто-нибудь придет, Нихилус немного задержал правую руку, сжал ее в кулак, а затем, словно с невидимым усилием, выпрямил перед собой, раскрыв ладонь, прямо из которой, минуя барьер изнутри, в меха устремилась немного синеватая волна чистой Силы, сметающая все на своем пути. Врезавшись в противника, она тут-же перегрузила его кинетические щиты и разломала корпус, полностью выводя его из строя. – Впечатляет, – присвистнул Шепард, выходя вперед. – Это лишь малая часть того, что я могу, – равнодушно пожал плечами Нихилус, развернувшись к Шепарду, – обычное дело. – Если это лишь, как ты сказал, “обычное дело”, – возразил Джейкоб, делая акцент на цитате самого Темного Лорда, – что страшно представить остальное… Джон прошел вперед, разглядывая и сканируя своим визором, встроенным в шлем, дом впереди. Но не успел он закончить, как наверху, на втором этаже, перед ним появился турианец в синей броне со снайперской винтовкой наперевес. Он поднес руку к виску, и что-то нажав, поднял забрало своего шлема. Глаза Архангела говорили о его сильном удивлении, и было не понятно, от чего он удивлялся больше – от странного человека в черной робе и с необычной маской, или от живого капитана, который еще совсем недавно был мертвый. – Шепард, – произнес он своим вибрирующим, характерным для его расы, голосом. – Гаррус Вакариан, – сложил он руки на груди, глядя на старого товарища, – собственной персоной. – Что ты тут делаешь? – он шагнул вперед. Впрочем, Нихилус ощущал в Силе эмоции капитана. Джон был явно рад встрече с другом. – Очищаю Омегу от всякого рода мусора, – буркнул он, – хорошо, что ты мне помог. Я думал, что это конец. Закинув оружие за спину, он спрыгнул вниз и предстал в полный рост рядом с капитаном. – Я все видел, – турианец перевел взгляд на Нихилуса, – и поверь, такое я не скоро забуду, если вообще смогу. Кто ты? – Мое имя – Нихилус, – спокойным голосом пояснил Темный Лорд, – я помогаю Джону Шепарду в его борьбе с врагами. – И весьма успешно, – кивнул снайпер, – но ты не ответил на мой вопрос. Темный Лорд лишь промолчал, сложа руки на груди. – Гхм. Гаррус пошевелил мандибулами. – Почему Омега, Гаррус? – выгнул бровь Джон, отвлекая товарища, – мне казалось тебе неплохо подходила Цитадель для этой цели. – Нет, Шепард, ты многое пропустил, – покачал он головой, – там для меня места более не было. Он вздохнул и серьезно глянул на капитана. – Но хватит обо мне, моя история не такая захватывающая, как тебе могло показаться, – говорил он, – как ты выжил? И что привело тебя ко мне? – Я расследую нападения коллекционеров на человеческие колонии, – ответил он, – “Цербер” собрал меня по кирпичикам. И хоть я не одобряю их методов, сейчас лишь им не наплевать на происходящее. – Так это правда? – осуждающем голосом произнес он, – ты с “Цербером”? – Нет, я пользуюсь его ресурсами, – покачал головой капитан, – но не состою в его рядах. И уж тем более не разделяю их взглядов и убеждений. Нихилус прервал их. – Нам надо выбираться отсюда, – его голос звучал грозно, с нотками предостережения, – скоро сюда заявится подкрепление.***
В воспоминаниях... Нихилус снова сидел и смотрел на себя самого из прошлого. Он вдруг резко вспомнил, и словно душа, будто бы она у него когда-то была, ушла в пятки. Что это за чувство, когда вдруг резко вспоминаешь другую жизнь? Свою, конечно, но пережитую как будто другим человеком. Кажется, что все предыдущие годы прожиты как во сне, в тумане, во страшном сне. А сейчас, личность, что была заперта под толщей воды, освободилась и сливается с текущей. Он чувствовал очень странное ощущение, словно в Силе какая-то ниточка оборвалась, унеся с собой частичку его самого. Ужасно неприятное чувство, гнетущее и пугающее. Он сидел в небольшой комнате, которая олицетворяла джедайскую скромность и аскетичность. Одна кровать, небольшой стол с планшетом для выхода в голонет, маленький холодильник, рядом шкафчик для ограниченного числа личных вещей. Вдруг дверь открылась, на пороге которой оказался Реван. Нихилус взглянул на него, на лице того было что-то гнетущее. Он был крайне взволнован и одновременно печален. – Марк, – Нихилус впервые за долгие годы услышал свое собственное имя, от чего вдруг невольно вздрогнул, а голос самого Ревана был очень тихим, – у меня плохие вести. – Я ощутил нечто плохое в Силе, – произнес джедай, отложив датапад и встал, – что произошло? Реван на миг замер, его глаза словно источали сожаление и печаль. То, что он хотел сказать, не должно было понравится Нихилусу. – Мандалорцы сожгли Серрокко в ядерном пламени, – тихо с толикой злости произнес он, – Кира была там, мне жаль, мой друг. Эти слова ударили не только по Марку в прошлом, но и по Нихилусу в настоящем. Эти воспоминания не приносили ничего, кроме боли об собственной утраченной жизни. – Я…, – помедлил Марк, хотев что-то сказать, но затем передумал, – а что совет? Нихилус уже не помнил, и даже не мог представить, насколько он был близок к тому, чтобы сорваться и броситься во Тьму, но даже сейчас, он ощущает непередаваемую злость и ненависть, которая силится вырваться наружу бурей молний. – Молчит, – покачал головой Реван, – но Марк, ты знаешь, что я хочу сделать. Я это не оставлю. Марк резко вскочил на ноги и со всей силой бросил планшет в стену, разбив его вдребезги. “БАХ!” – Это уже кровать разлетается в щепки под силой телекинеза будущего Темного Лорда, и если бы Реван его тогда не остановил, то возможно он бы уже тогда сдался на милость тьме. – Я обещал ей! – проорал Марк, активируя световой меч. Зеленое лезвие осветило комнату. Не останавливаясь, он стал рубить всю немногочисленную утварь комнаты, а когда на ней не осталось свободного живого места, он принялся за стены, которые стали краснеть он невероятной температуры. Воздух в комнате стал накаляться. – Я обещал, что все будет хорошо! Еще недавно мы… У нас были планы, Реван! Марк со всей Силы ударил по каменной стене, проделав огромную вмятину, а крошки от переломанного в труху камня посыпалась на пол, нарушая тишину. – Погибли миллиарды! Целая планета! Всю биосферу предали ядерному пламени, а они сидят и ничего не делают! – кричал он. Обычно всегда спокойный и сдержанный рыцарь Реван лишь опустил свой взгляд. Сказать в защиту Ордена ему было нечего. – И кто я теперь? – он взглянул на рукоять своего клинка, наконец деактивировав его, – кто я, какой же я джедай, если даже близкого человека не могу защитить, что уж говорить про других? – Хороший джедай, – сказал Реван, подойдя, и положив руку ему на плечо, – тебе, в отличии от совета, не наплевать на жизни невинных, Марк. – Я клянусь, – его взгляд уже скорее не был взглядом обычного джедая, а чем-то другим, чем-то темным и решительным, – что не остановлюсь, пока голыми руками не вырву сердце этого проклятого Мандалора Наивысшего!***
Омега Они с Гаррусом разминулись недалеко от парковки и стоянки такси. Он отправился на Нормандию в сопровождении Джейкоба, тогда как Нихилус, Джон и Лоусон отправились за доктором Мордином Солусом. Темный Лорд полагал что Шепард сделал верный выбор, не остановив свою рекрутинговую кампанию при встрече его, а продолжает ее, не смотря на наличие в команде такого могучего союзника. Доктор Солус, в отличии от Гарруса, который необходим просто потому, что он друг Шепарда и в курсе дел, действительно полезный актив, ведь уровень его образование и навыков позволит получить стратегическое преимущество перед врагом. Шепард полагал, что саларианский доктор сможет создать некий антидот от роя Коллекционеров. Нихилус помнил, к чему приводит самоуверенность. Реван, Малак, а затем и он, они были уверены, что непобедимы, однако Вишейт без особых усилий доказал им, что это далеко не так. Как и самоуверенность Республики в Мандалорских войнах, приведшая к катастрофе. Это место давило в Силе. Он, конечно, игнорировал подобное, но джедаю или светлому одаренному было бы сложно выносить этот шум отчаяния и смерти в Силе. Оранжевые ржавые коридоры, приглушенный желтоватый свет, везде стоял смог от курева и травы, туда-сюда шныряли наркоманы, вперемешку с бандитами и нормальными честными людьми, которых тут, конечно, было меньшинство. Звуки смешивались в единую какофонию. Мерцающие древние лампы, крики где-то на фоне, ржавая вода, текущая по трубам, разговоры различных разумных, а также не частые выстрелы где-то вдали. Наконец, голос какой-то женщины вблизи прервал думы Нихилуса. Они повернули к лифту, который находился в тупике очередного туннеля, который обслуживался, Сила знает сколько столетий назад. – Прошу! Там мой муж, – плакала женщина, – он же умрет там! – Извините, не могу, – турианец-охранник если даже и сочувствовал, то виду не подавал, – там карантин. Шепард подошел к этому охраннику и хотел что-то сказать, как был моментально на полуслове прерван турианцем: – Нельзя. Карантин, – он выставил руку вперед, почти упирающуюся в нагрудник брони капитана. – Пропусти, – произнес Нихилус, невидимо воздействуя на разум охранника. Тот без лишних слов отступал в сторону, а дверь лифта вниз за открылась, показывая грязную ржавую кабину с желтым мерцающим светом, не предвещающим ничего хорошего. Когда двери лифта закрылись, Шепард не выдержал: – Как? – Убеждение – мой талант, Джон Шепард. – Вижу, – нахмурился он, сложив руки на груди, ожидая окончания поездки на лифте, но расспрашивать дальше не стал, видя, что Темный Лорд не настроен на диалог. Ехать пришлось долго, поездка показалась вечностью, учитывая, что эта дряхлая ветхая конструкция, называемая гордым словом лифт, весь спуск так и норовила сорваться. Когда они наконец оказались внизу, Шепард надел свой шлем и напомнил: – Тут полно наемников и криминальных элементов, будьте наготове, – он сказал последнее слово и застегнул шлем на шее и повернулся к Темному Лорду, – Нихилус, тебе нужен противогаз? Он немного помедлил и осмотрелся. Это место было клоакой дьявола, ржавые стены, какие-то трущобы, откуда он ощущал Силой характерный запах смерти и страданий, везде был этот противный белый шум, а крики людей и не только слышались эхом где-то вдали. – Нет, Джон Шепард, – резко произнес он, – все в порядке. – Принято, – кивнул он, – тогда вперед. Они медленно пробирались вперед, осматривая запустевшие коридоры и перекрестки, на площадях и в больших помещениях до сих пор работали все голопроекторы, по которым шли новости, но вот рядом не было ни единой живой души что бы их послушать и посмотреть. Все сидели по домам боясь даже высунуться в окно наружу. Впрочем, Нихилус не долго изучал местные достопримечательности, так-как проход вперед им преградила “Кровавая Стая” в виде нескольких десятков ворка и порядка пяти или шести кроганов-мастеров войны, а также несколько членов “Затмения” в виде трех человек и одной азари. – Дальше вы не пройдете, пока не заплатите, – вперед к ним ворвался кроган в красной броне и с дробовиком наперевес, – по пять тысяч с каждого, и можете идти. – Мы от Арии, – попытался что-то сказать Джон, как кроган засмеялся, прервав его: – И что с того? – пророкотал ящер, – десять тысяч. Шепард хотел уже вскинуть оружие, как Нихилус опустил его руку, и вышел вперед к крогану, параллельно проговорив Шепарду прямо в его разуме: “Отойдите назад и укройтесь,” – послышался голос Нихилуса прямо в голове капитана, от чего он выпал на секунду из привычной колеи, но туже взял себя в руки и мысленно кивнул. – А тебе нужно отдельное приглашение, человек? – самозабвенно и довольно произнес кроган. Нихилус ничего не ответил, а лишь сжал руку в кулак, и влив в нее столько злости из-за пережитых воспоминаний, сколько смог, и мгновенно нанес удар, столь быстрый, так ускоренной Силой, что никто не успел даже заметить сам момент удара, лишь почувствовать. Звук был сродни грому, а ударная волна заставила всех рядом пошатнуться, а сам кроган, рухнул с грохотом на пол. Когда все присутствующие увидели половину отсутствующего лица и мозг рептилии, разбросанный рядом, кто тут же вскинули оружие и град снарядов обрушился на одинокую фигуру в черной робе. Более сорока наемников не прекращали огонь ни на секунду, а из-за трассеров пуль не было видно даже пола. Впрочем, видя, что это не приносит никакого результата, наемники остановили сие бесполезное дело. Когда пыль осела через пару секунд, Нихилус стоял невредимым, с кучей пуль под ногами, которые так и не смогли преодолеть его Силовой щит. Выставив руки вперед, страшный град алых молний засверкали нестерпимым светом, заполняя все помещение, а их потрескивающий звук вперемешку с криками ворка мог бы оставить травму на всю жизнь неподготовленному наблюдателю. Наконец противный сладковатый запах жареного мяса достиг маски Нихилуса, тогда он понял, что пора остановится. Но впереди из укрытия показались оставшиеся кроганы, с сумасшедшим ревом несущиеся вперед, побросавшие свои оружия. В полумраке помещения, когда все освещение было безнадежно изрешечено пулями, загорелся алый клинок. В сию секунду один росчерк светового меча прервал жизнь отчаянного крогана, располовинив его. Два остальных ненадолго замерли, но только для того, чтобы через миг вновь бросится в атаку. Два противных звука встречи сверхраскалённой плазмы с плотью ударил в ухо Темному Лорду, затем он почуял и запах прожаренной плоти. Впереди осталась стоять лишь одна фигура, которая бросила свою винтовку и достала длинный полноразмерный изогнутый клинок футуристичного вида, сильно отличного от того, какой был принят у древних ситхов. Азари боялась, Нихилус это ощущал, но тем не менее, она не убегала. Под маской Нихилус излучал заинтригованный взгляд – доселе он не видел, насколько хорошо развито искусство фехтования в этой галактике. Азари тем временем встала в стойку и загорелась биотикой, которая в свою очередь окутала и клинок. Мгновение и азари-коммандос, использовав биотическую способность, с огромной скоростью понеслась к Темному Лорду. Он без трудов заблокировал ее удар, и оттолкнул так, что азари была вынуждена сгруппироваться, дабы не упасть на пол. Нихилус, конечно, ожидал, что световой меч как нож масло, разрежет клинок азари, но тот лишь нагрелся. Видимо это следствие воздействия биотикой. Коммандос встала и бросилась на врага, но Нихилус, конечно, поддавался. Ему было интересно изучить технику местных фехтовальщиков. Она была неплоха, и не сильно отличалась от привычной, как он и полагал, меч у нее почти ничего не весит, будучи находившимся под воздействием биотики. Удары были очень точны и резки, чего нельзя добиться с оружием, имеющим значительную массу. Он одной рукой с легкостью парировал все удары, в местах которых сталь начинала раскаляться, аж светиться, и видя это, азари начала паниковать, пытаясь быстрее закончить бой, но это не представлялось возможным – противник был непробиваем и невероятно быстр. Одно мгновение, и Нихилус выбивает меч из рук азари, приставив алый меч к шее противника. – Неплохо, – раздался приглушенный властный голос под маской, – я бы сказал на уровне неплохо среднего аколита. Азари резко потянулась к пистолету, но резкий взмах мечом оборвал ее жизнь, а голова, отделённая от тела, упала рядом с ее остывающим стальным клинком. – Все кончено, – произнес Нихилус, убирая световой меч обратно на пояс, развернувшись в пол оборота в сторону Шепарда, – идемте за доктором.