Темные начала

***

Ещё один холодный день Идти куда-то просто лень Пейзаж в окне опять застыл Туман как в фильме "Сайлент Хилл" Всё тот же скучный, надоевший вид Какая жуткая тоска И время стынет у виска И ближе к ночи свет пустых огней А я устал чего-то ждать Я не хочу ложиться спать Мне снова страшно, я звоню тебе.

***

Омега       Эта станция казалась Нихилусу какой-то душной. Сюда стекалось два типа людей – те, кто хотел скрыться от закона и вести нечестные дела, и те, кому просто некуда было больше податься. В отличии от бедных колоний Траверса и Терминуса, тут можно было неплохо жить по этим меркам, если знать свое место и быть осторожным. Это, конечно, не спасет от шальной пули или попадания под горячую руку какого-нибудь бандитского клана. А то и хуже – попадания в рабство. Людей это касалось меньше, а вот кварианцев и азари работорговцы очень любили. Просто, потому что первые были очень хорошими инженерами, а спрос на азари просто определялся низменными желаниями покупателей.       Он шел вместе с Шепардом и его двумя коллегами по цеху записываться в наемники, как им посоветовала ария. Архангел, известный как Гаррус Вакариан, находился в одном из нижних уровней. Забаррикадировался от кучи наемников из разных организаций и пытается навести порядок на станции, которая заселялась как раз для того, чтобы этого самого порядка избежать. – Сколько там наемников? – между тем спросил Шепард. – Немного, человек сто, двести, – ответил Нихилус мертвым на эмоции голосом, пожав плечами, – может больше, это не важно. – Штук двести? – нахмурился он, почесав подбородок, – нужен план получше. – И зачем? – потом помедлив, Нихилус добавил, – они не представляют опасности, план, предложенный Арией, вполне подходит. Будем придерживаться его.       Тем временем команда вошла в вербовочный пункт. Ржавые мокрые стены, тусклый мрачный оранжевый свет старых ламп, многовековые трубы, которые поют под напором воды. У стены стоял батарианец в красной броне, держащий планшет. Рекрутер вопросительно взглянул на Нихилуса, а затем спросил: – Где твоя броня человек? Ты в этом тряпье будешь воевать? – прогоготал он своим горластым голосом, сложив губы в подобии усмешки.       Однако улыбка мгновенно сошла с его уст, как только Темный Лорд в мгновение ока заломил его руку, и прильнул к его уху: – Если ты еще раз в своей никчемной жизни попадешься мне на глаза, – прошипел Нихилус, а Шепард впервые мог уловить нотки гнева в его голосе, доселе спокойном и без эмоциональным, – то в твоем теле не останется ни одной целой кости. Хрипящий от боли батарианец захлопал глазами и кивнул, не в силах сказать что-либо. – Хорошо, хорошо, это не мое дело. Извини, – сжал губы от боли рекрутер, когда Нихилус его наконец отпустил. – Не будь бы ты мне нужен, – говорил он, – то ты бы не получил второго шанса. – Да, да, да понял я, – усиленно тер он заломанную руку, – так вы на Архангела. Вперед прильнул Шепард: – Да, мы хотим записаться, – кивнул он. – Идите к ближайшей стоянке такси, там вас подберет водитель. Плата… – хотел он продолжить, как был перебит. – Понятно, – ровным тоном сказал Темный Лорд и вышел из помещения, вслед за ним пошел и Шепард. Батарианец не удержался и кинул вслед: – Урод, – но Нихилус через Силу все-же уловил это и улыбнулся через маску.       Одно незаметное движение руки, и из помещения, оставленного позади, послышался еле заметный противный хруст шеи, а затем и тихий гулкий удар, ознаменовавший падение тела на металлический ржавый пол. На протяжении всего короткого пути лишь Джейкоб проронил слово: – Так, где твоя броня? – осторожно поинтересовался товарищ Шепарда. – На мне, – подавил нотки гнева Нихилус, – что не так, Джейкоб? – За что ты так с ним? – продолжил чернокожий парень, – ну, с тем батарианцем. – Тебе его жаль? – толика удивления была столько велика, что перебила нотки злости от этого глупого допроса, по мнению Темного Лорда. – Нет, ни капли, – покачал головой Джейкоб, – но… – Позволь дать тебе совет, – перебил его Нихилус, – никогда не испытывай сочувствия тем, кто не испытает его к тебе. И поверь мне, парень, такие мысли быстро улетучатся из твоей головы. – Это как-то цинично. – выгнул бровь капитан Нормандии, краем уха слушая разговор. – Этот мир циничен, Джон Шепард, – продолжил Нихилус, – ты не можешь помогать тем, кто не только не заслуживают твоей помощи, но даже с радостью потопчется по тебе ногами после самой этой помощи. – Не все так думают, – поджал губы Шепард. – И они проживут свою жизнь не для себя и не для родных, Джон, – под маской улыбнулся Нихилус, ему было крайне забавно рассуждать о догмах ситхов с теми, кто никогда их не встречал, – всем в этом мире, кроме твоих самых близких людей, наплевать на тебя. Все всегда ищут выгоду во всем. При встрече с каждым разумным существом, ты должен сопоставлять его действия и мотивы, с выгодой. Теоретически, Джон, каждое недостойное разумное существо должно быть не более чем средством достижения твоих целей. – И как определить, что перед тобой достойный человек? – спросила Миранда. – Вам это очень сложно сделать, – под маской улыбнулся Нихилус, – но вы можете поразмышлять. Разумный должен нести пользу, и один врач стоит, скажем, миллиона таких батарианцев, как тот. Он грабит, насилует, убивает, и среди убитых может быть врач, учитель, или ребенок, что увеличивает его урон обществу и тебе лично. Ведь получи ты ранение, убитый им врач мог бы тебя вылечить, окажись он в нужном месте. – Нельзя делить мир на черное и белое и тем более решать кому жить и кому умереть, – произнес капитан, – я так не могу, я помогу тому, кто нуждается в моей помощи. – И я не осуждаю тебя, Джон Шепард, – продолжил Нихилус, – я лишь объяснил твоему другу, почему та чернь не более чем инструмент в моих руках.       Подойдя к площадке с такси, члены команды увидели агента “Синих Светил”. Он кивнул головой и затем сделал короткий жест рукой, приглашая их сесть. Аэрокар был старым, прогнившим, ржавым, и запах от остатков еды и курева пробивался даже сквозь маску.       После доводов Нихилуса, на протяжении всего пути до убежища не было произнесено ни одного слова. Оно и к лучшему для Темного Лорда, все-же он больше предпочитает тишину. Даже не так, он привык к ней, он существует с ней в гармонии. После того, как Голод ушел, и Нихилус стал снова собой, ситх внутри него жаждет боя и схватки, доминировать и выплескивать эмоции, а джедай, что пошел за Реваном – изо всех сил молит ослушаться. Так он вновь погрузился в воспоминание.

***

В воспоминаниях       Нихилус смотрел на себя молодого, теперь он вспоминал. Молодой парень с светлыми, почти белыми, короткими прямыми волосами, острые черты лица и глубокие голубые глаза. На нем была джедайская роба, а вокруг был зал, который он очень хорошо помнил. Зал тысячи фонтанов, а сам парень сидел на скамейке и держал в руках букет зимних роз необычайной красоты.       Темный Лорд вдруг вспомнил еще одно чувство, которое когда-то испытал. Он ждал очень близкого для себя человека, настолько близкого, что он тогда готов был бы отдать жизнь за нее. Это была девушка, джедайка. Он сам, тут, много лет назад, сидел на этом самом месте и ждал ее. Испытывал эти эмоции.       Что-то произошло, когда Нихилус увидел ее, ощущение уходящей земли под ногами, а сердце пропустило удар. Он вспомнил ее, вспомнил все чувства, которые испытывал. Бесконечное счастье от одного лишь нахождения рядом с ней, а бесконечную всеобъемлющую боль утраты, что он больше не может быть с ней.       Они были одногодками и попали в храм в один и тот-же возраст, слишком большой, чтобы учиться в потоке с остальными юнлингами. Для таких как они была предусмотрена отдельная группа. Теперь, когда они рыцари, жизнь была в их руках. Ей было семнадцать, в такой-же джедайской робе, русые густые полосы были собраны сзади в пучок, а лицо выражало радость. Он тонул в ее карих глазах, в то время он готов был хоть целый день сидеть и умиляться ее красоте, тому, как она улыбается. Они были родственными душами, по крайней мере их характеры были схожи, как и взгляды на жизнь. Часами напролет они сидели в этом зале и болтали на абсолютно любые темы без умолку.       Он вручил ей букет, вслед за чем, сияющая от счастья девушка крепко-крепко обняла его, затем поцеловав. – Как насчет кафа? – поинтересовался парень чистым голосом, голосом Нихилуса из прошлого, не лишенный эмоций, заботы и тепла. Темный Лорд, обычно скудный на чувства и, тем более, упаси Господь, сентиментальность, сам движением губ повторял слова парня, вспоминая, что это были его собственные слова. – Давай, – улыбнулась она, но затем парень заметил толику волнения в ее глазах, – что такое? – Я боюсь, – покачала она головой, отложив цветы, и взяв руки Нихилуса из прошлого, в свои, – что, если начнется война? Сейчас все об этом только и говорят. Я не могу тебя потерять. – Этого не будет, Кира, – произнес он, – ты же знаешь, милая, больше всего на свете я дорожу именно тобой. – Мандалорцы нападут, – поникла она. – Мы выстоим, – он приподнял ей подбородок своей рукой, – Орден будет стоять вечно. Ты мне веришь? Она лишь кивнула, тепло улыбнувшись. От этого у Нихилуса сжалось сердце.

***

Омега       Он открыл глаза уже на подъезде. В нем бурлил гнев, страшное чувство бессилия и ненависти. Он только ее вспомнил, как тут же потерял. Он вспомнил все эти эмоции, вспомнил жизнь, которой лишился, чтобы снова окунуться в этот океан серости и отчаяния.       Тьма была ощутима настолько, что даже нечувствительные к Силе товарищи поежились от странных ощущений, которые они не испытывали никогда прежде и инстинктивного страха к Темному Лорду. Шепард заметил, что Нихилус сжал кулаки до хруста, а напряжение, словно до предела натянутая струна, которая вот-вот грозилась оборваться, достигла своего пикового значения. Ему срочно нужно было выкинуть из себя все эти эмоции, разрядиться словно батарейке.       “Если не остановить Жнецов, сколько достойных людей умрут или потеряют родных?” – пронеслась мысль в его голове, озвученная голосом Киры, ее образ джедая был перед глазами, – “тебе дан второй шанс, а триллионам загубленным невинным душам – нет. Не дай своей жертве пропасть напрасно.” – Все… в порядке? – осторожно поинтересовался Шепард, но видя, как Нихилус разжал кулаки, выдохнул. – В абсолютном, – невозмутимым, без эмоциональным, голосом проговорил Темный Лорд. – Мы на месте, – проговорил водитель-батарианец, останавливая аэрокар, – выходите.       Четверо фигур оказались в большом просторном помещении, наполненным наемниками самых разных мастей и из разных организаций. Их было много, даже чересчур много, начиная от толпы ворка из “Кровавой Стаи” и заканчивая элитными отрядами “Черного Солнца”, вооруженными по последнему слову техники. Отдельно выделялся огромный кроган в черной броне с выгравированными черепами, окруженный бойцами ворка. Именно к нему и направился Шепард. – Ты зашел не в то место, парень, – прорычал он, – комната для девочек, следующая по коридору. – Я бы не судил людей по внешности, – ответил капитан, сложив руки на груди, добавив, – ты лидер местной “Кровавой Стаи”? – Я – Гарм, – пророкотал он, – и это все что тебе положено знать, человек. Все равно скоро вы умрете, играя в войнушку. Так-что задавай вопросы, и проваливай. – Расскажи об Архангеле. – Он турианец, что делает его хоть чуточку опасным противником, нежели ты, – ответил Гарм, – и он, в отличии от вас, людей, храбрый, что делает его вдвойне стоящим моего внимания. – И где он? – наконец подошел к этому вопросу Джон. – Скоро вы вместе с остальным мясом пойдете в атаку, через мост, – говорил кроган, – так что скоро с ним встретитесь. А теперь проваливайте, ваши лица мне уже на нервы действуют. И я надеюсь не нужно напоминать, что такое кроган в гневе.       В Силе чувствовались смерти. Гарм не соврал, один разумный дальше через небольшой мост засел в одиноком здании и отстреливал толпы наемников-одиночек. Он выбрал очень удачное место, где его не обойти. Лишь один вход и один выход. Возможно, Архангел и не предполагал, что выйдет оттуда живым. – Кроган в гневе? – наконец спросил Нихилус, когда Шепард и остальные члены команды направились к выходу, – и что-же это? – Это твоя смерть, если не уберешься прочь сию секунду, – злостно выплюнул Гарм, – второй раз повторять не буду, мальчишка. Нихилус под маской как-то неправильно и зло улыбнулся, перестав себя сдерживать, он уже очень давно хотел выплеснуть свои эмоции. – Ладно, – лишь произнес он.       Шепард хотел было одернуть Темного Лорда, но было поздно. Напитав свой кулак силой и ускорив его телекинезом до немыслимой скорости, в мгновение ока, он нанес удар по крогану такой силы, что лидера “Кровавой Стаи” со скоростью пули впечатало в железную стену, промяв ее на половину своего роста, а грохот от столкновения вызвал у рядом стоящих ворка контузию.       Дальше, быстрее чем кто-либо успел среагировать, Нихилус превратил в обугленные останки ворка алыми яркими молниями, что охраняли недавно живого крогана. Наемники встрепенулись, но было поздно. Активировав два световых клинка, используя Силу, Темный Лорд принялся выпускать пар. Началась стрельба, и наемникам было абсолютно все равно, по кому стрелять в такой неразберихе, а Миранда тем временем накрыла себя, Джейкоба и Шепарда биотическим куполом.       Чтобы не словить шальную пулю, Нихилус окутал себя Силовым полем, все-же снаряды оружия наемников летели в сотни раз быстрее бластерных зарядов. Секунды тикали и, с каждым отбитием секундной стрелки на воображаемых часах, количество наёмников неуклонно уменьшалось. Страх и эмоции этих наемников придавали сил Нихилусу и дарили чувство непомерной эйфории. Алые всполохи были трудно заметны, сливаясь в один сплошной танец с мрачной черной фигурой в центре. Шепард не верил своим глазам, впрочем, как и остальные члены отряда. Через пару секунд от более чем сотни профессиональных наемников остались лишь расчленённые тела, когда Нихилус погасил клинки и повесил их на пояс. – Кто ты? – взревел кроган, поднявшийся с пола. – Ты выжил, – спокойным голосом произнес Нихилус, – я впечатлен. Ты силен, для простого смертного, Гарм. – Я тебя раздавлю! – глаза крогана залились кровью от гнева. – Ты говорил что-то про смерть, – тихой, плавной и почти неслышимой походкой подходил к нему Темный Лорд, – я подарю тебе удовольствие с ней познакомится, но она не будет столь приятной, Гарм.       Кроган взревел и побежал прямо к своему противнику, но тот лишь неаккуратно выставил руку вперед и поток алых молний врезался в Гарма, мгновенно сбив его с ног и вызвав страшные крики невероятной боли. Молнии плавили металлическую броню на его теле, которая словно воск стекала по обугленной дочерна коже, глаза его тут-же выпарились, а крик стал подобен хрипу, пока совсем не затих. Через несколько секунд на оплавленной докрасна поверхности помещения лежало лишь черная обугленная аморфная масса.       Нихилус не проронил ни слова, чувствуя сильнейшее облегчение, словно с его шеи сняли петлю. Гнев отступил, возвращая Темному Лорду ясность мышления. Сладкий и противный запах жареного мяса ударил в ноздри. Когда все закончилось, лишь четверо фигур оставались в зале. Стены были все в крови и следах от пуль, а лампы были частично разбиты, а те, что уцелели – мигали, вот-вот собираясь погаснуть навсегда. Помещение погрузилось в тишину и полумрак.       Нихилус ощущал эмоции Шепарда и его команды. Это был страх, неверие, восхищение, зависть, и что-то еще. Они его боялись до дрожи в поджилках, не верили своим глазам и пытались понять, как ему это удалось, но Темный Лорд отчетливо чувствовал и облегчение. Шепард был рад, что такой смертоносный боец в его команде. От Миранды веяло интересом, но вот каким именно, Нихилус не мог понять. Джейкоб пребывал в шоке и все эмоции смешались в один клубок. – Что это было? – наконец проронил Шепард, обходя Нихилуса. – Я сделал одолжение этому миру и избавил его от этой опухоли, – произнес Нихилус, – надеюсь, Джон Шепард, тебе их не жаль? – Нет, – покачал он головой, – где ты был, когда на Иден Прайм напали? Нихилус под маской лишь ухмыльнулся. – Я предупреждал про свои методы, – добавил Темный Лорд, – ты помнишь. – Не буду скрывать, они эффективны, но жестоки, ты был прав, – кивнул он и затем глубоко вздохнул после небольшой паузы, – кто ты? – Я говорил, – выплюнул Нихилус, разворачиваясь и идя к выходу, – идемте, не будем заставлять Архангела ждать.