***
Корсет был затянут слишком сильно. Лора чувствовала это особенно явно, когда сердце стучало о грудную клетку так, словно пыталось вырваться оттуда и сбежать. Лора натянула свою лучшую улыбку, проходя по залу и здороваясь с гостями. Она тоже хотела этого — сбежать. Но вместо этого она слушала. Слушала малейшие шепотки, которые могли касаться Эддарда и их лжи про его состояние. К Матери-Исповеднице размеренным шагом направлялся дипломат из Греннидона, один из четы Кольбейнов. Лора, тоже шедшая к ней, узнала его: он просил о вынесении приговора посредством исповеди, направив запрос на имя Эддарда. Она знала, потому что все эти письма доставляли ей. Именно Лора занималась решением всех вопросов, которые раньше входили в компетенции Эддарда, поскольку она получала то же образование во всех сферах, кроме магической. К ее сожалению, вопрос исповеди как раз относился к последней. — Мать-Исповедница, — вельможа поклонился, — госпожа Консул. Он обменялся кивками с Лорой, вставшей по правое плечо от матери. Титул все еще вызывал у нее странное неверие, хотя она долгое время примеряла на себя эту должность и думала, что желает ее. Ее приоритеты успели сильно измениться. — Прошу прощения за то, что пользуюсь сегодняшним празднеством для решения вопросов, важных для моей страны… «Как будто вы единственный, кто так поступает», — хмыкнула про себя Лора. — Боюсь, я так и не получил ответ от лорда Эддарда. Не сочтите мое нетерпение за грубость, но прошло уже несколько месяцев с того момента, как был пойман главарь банды, терроризировавшей окрестности нашей столицы в течение нескольких лет. Мы рассчитывали на ваше содействие в расследовании. Их злодеяния не дают покоя всей стране, даже когда их глава заточен в темницу, и нам просто необходимо получить от него информацию. — В данный момент лорд Эддард должен исполнять свои обязанности в Д’Харе. Я могу предложить свою помощь, если вам будет угодно. Ее предложение изумило вельможу. Вот уже около четырех лет Эддард проводил большинство исповедей, в то время как Мать-Исповедница оставалась во главе Совета рядом с Магистром Ралом. Такое положение вещей было удобно, поскольку Эддард восстанавливал силы быстрее кого-либо и не нуждался в сопровождении, будучи боевым чародеем. Именно из-за этой устоявшейся привычки вельможа был искренне удивлен. У него не хватило здравого смысла просто выразить благодарность и уйти. — Я благодарен, Мать-Исповедница, но разве это не обязанность вашего сына? Не сочтите это за грубость, я лишь не хочу отвлекать вас от более насущных дел. Он улыбнулся немного нервно, когда осознал, как могли быть приняты его слова. — Не соглашусь. Мой сын родился как раз для того, чтобы решать вопросы управления Д’Харой в мое отсутствие. За спиной вельможи возник лорд Рал. Только взглянув на аристократа, Лора поняла, что вот сейчас его нервы натянулись и начали резонировать, пусть даже предполагалось, что эта фраза должна прозвучать как шутка. Искатель встал слева от своей жены и кивнул вельможе; тот неловко поклонился в ответ. Под взглядом Магистра Рала вся его куртуазность сжалась и спряталась, как полевка при виде ястреба. — Помогать вам в трудных ситуациях — долг Матери-Исповедницы, — заверила его Кэлен мягко, и металлические тиски его нервов разжались. Он поклонился и поспешил удалиться. Сразу после она метнула в мужа острый взгляд, который ничуть его не смутил. — Ричард, я не уверена, что он родился по этой причине. — Тише. Они не должны догадаться, что мы хорошие родители. Лора едва не засмеялась. Пришлось прикрыть рот ладонью. Будучи членом Совета, она понимала, что не следует смеяться над тем, как отец запугивает вельмож одним своим видом. Хотя бы при других членах Совета. Родители стояли близко, как всегда, не касаясь друг друга, но даже без этого было видно, что они действуют как единое целое. Пусть даже мама иногда закатывает глаза на поведение отца. — Кто-нибудь говорил про Эддарда? — Несколько раз, но лишь потому, что все ожидали увидеть его на приеме. Он еще не пропускал день рождения сестер. Мать-Исповедница безрадостно вздохнула. Лора окинула взглядом зал, невольно поглядывая за сестрами. Они сновали среди аристократии, как маленькие птички среди деревьев-великанов. За девочками неизменными мрачными тенями следовали морд-сит, но они держались на достаточном расстоянии, чтобы позволить виновницам торжества свободно общаться с гостями. Знать любила их, насколько это вообще было возможно в условиях нескончаемых политических интриг, поэтому это было оправданно. К тому же, все знали, насколько опасными они могли быть, если кто-то решится испробовать на себе их силы. Внезапно, Дайлин и Эллия обернулись к выходу из зала и, очевидно, увидели там знакомое лицо. Они мгновенно нарушили свой маршрут и направились к этому человеку. Лора напрягла зрение и разглядела объект их интереса. Высокий блондин в черной военной форме, похожий на их брата даже больше, чем сам Эддард Рал. Дайлин и Эллия влетели в объятия Итана Мейфферта и на глазах у всего зала принялись улыбаться, едва сдерживая радостный смех. А аристократы заметно побледнели, поняв, что им-то не удастся добиться такого расположения.***
Лора решила встретиться с Итаном вне зала и перехватила его у выхода. Когда солдат Когорты и друг Лоры увидел ее, он не смог сдержать улыбку. — Рада, что ты вернулся, — она крепко-крепко обняла его, без лишнего стеснения хлопая его по мускулистой спине. Он был немного ниже дяди Бена, но Лоре приходилось вставать на мысочки, чтобы дотянуться до его шеи. — Я тоже рад. Без вас Д’Хара казалась не родной. Итана не было во дворце вот уже много месяцев. Во время его отъезда Лора и Эддард провожали его вместе до самых городских ворот Эйдиндрила. Лора позвала Итана прогуляться по дворцовой анфиладе, чтобы не привлекать лишнего внимания. Анфилада была забита солдатами Когорты, словно улей — пчелами; в ней не было ниш и на многие метры к ней не примыкали ни коридоры, ни комнаты. Это место было абсолютно безопасно, и Лору не удивляло, что оно располагалось так близко к парадным залам. Анфилада явно предназначалась именно для таких разговоров. Сначала Лора боялась, что ей придется рассказывать о произошедшем в начале зимы и ему, но Итан и так все знал. Солдаты Когорты были осведомлены о той части легенды, что касалась нахождения Эддарда в Народном Дворце. Они активно делали вид, что все было поставлено на службу наследнику Д’Хары, пусть даже во дворце официально не находился ни один делегат из другой страны. На время отъезда лорда Рала и Матери-Исповедницы центр управления Империей смещался в Эйдиндрил, а Народный Дворец закрывался для всех иностранных представителей. Тот факт, что Эддард якобы находился во Дворце, никак не менял порядок, и Когорта должна была убедиться в его соблюдении. Для ее солдат такая работа была сущим отдыхом. — Как дела в Народном Дворце? Никто не попытался прорваться к Эддарду? — Нет. Мы убедили всех, что он слишком занят бумажной работой. Зато в Срединных Землях произошло нечто интересное. Лора напряглась. Почему-то «что-то интересное» теперь происходило исключительно в этой части Нового Мира, в то время как Д’Хара поражала своим спокойствием. — Продолжай. — Мы заметили перемещения небольших отрядов в тех местах, где, согласно вашим словам, останавливался Эддард по пути в Д’Хару. Кто-то хочет проверить ваши заявления на подлинность. Лора остановилась, скрещивая руки на груди. Она нахмурилась так, что у нее едва не свело переносицу. — Родители знают? — Конечно, — он кивнул. — Кто организовал слежку? Итан покачал головой. — У нас мало зацепок. Пока что, — юноша обнадеживающе улыбнулся. — Главное, что ни у кого нет достаточных оснований обвинять вас во лжи. Все идет хорошо, пока Народный Дворец закрыт для посторонних. Лора поежилась и обхватила себя руками. Это она предложила отправить отряд в качестве отвлекающего маневра, чтобы создать видимость передвижения. Отряд был достаточно большим, чтобы никто не пытался отыскать в нем Эддарда, но факт слежки говорил о ее просчете. Они не ошиблись: отсутствие Эддарда было непростительной слабостью, и кто-то хотел воспользоваться ею. — Как ты? Лора несколько раз моргнула, удивившись такой перемене в их разговоре. Она вдруг почувствовала тяжесть от необходимости ответа. — Разве это имеет значение? Дело вовсе не во мне. — Если я попробую поговорить с Эдом, вряд ли он меня услышит. К тому же, сейчас о нем судачат даже больше, чем когда он был здесь. — Ты говоришь так, будто он мертв, — укол сорвался с ее языка, прежде чем она осознала эту мысль. Итан был прав, но, Духи, почему правда приводила ее в такой ужас? Эддард не приходил в сознание вот уже пять месяцев, ему не становилось лучше. Пульс и дыхание постепенно замедлялись, и, если бы не отец, Никки и Зедд, несшие постоянный дозор около его постели, он бы давно погиб от истощения. — Мне страшно, — призналась она. Впервые она позволила себе сказать это вслух. — Я не знаю, что будет дальше. — Почему это должно было случиться именно сейчас? Стоило вам наладить отношения, как вдруг… несправедливо! Лора видела, что Итан был искренне расстроен и едва мог подобрать правильные слова. В свои восемнадцать он казался очень зрелым, даже мужественным: широкоплечий, высокий и статный, с огоньком ясного ума в глазах; но взрослая жизнь еще не успела закалить его чувства. Итан не знал, почему Эддарду пришлось останавливать Лору перед ее побегом; не знал, почему она бежала. Он не знал, какими глупцами были его друзья. — Несправедливо, — повторила она, чувствуя, как слезы непростительно жгут глаза, затуманивают взгляд. «Несправедливо» было тем словом, в котором она нуждалась, чтобы закончить картину. Так, несправедливо, она поступила по отношению к Эддарду. Так же поступила давно прошедшая война, забравшая его, когда они стояли на пороге чего-то нового. Что он хотел сказать ей, для чего искал? Сердце Лоры болезненно сжалось. Она должна узнать это, когда Эддард очнется. Он должен очнуться. Итак коснулся ее плеча. — Он вернется… из Д’Хары. Я уверен в этом. Верно, «из Д’Хары». Впереди уже виднелись перекрестки других коридоров, значит о приватности теперь не могло быть и речи. Лора сжала его ладонь. Итан всегда верил в их отношения; он был готов клясться на крови, что Лора и Эддард — слепые дураки, не видящие очевидного. А Итан видел. Правда, Лора не до конца понимала, что именно. Итан помог им сделать первые шаги друг к другу, но ему не обязательно знать, что они почти превратили его усилия в прах.***
— Это… это вообще что? Странно выглядит. — Переверни. — Понятнее не стало. — Похоже на… карту? Такие мелкие надписи, ничего не разобрать. — Такого места в Срединных Землях точно нет. И не похоже на море. Может, это карта звездного неба? — С чего бы представители Джары стали дарить нам что-то такое? — Они ведь помешаны на звездах, помнишь? Эд говорил, что они ни разу не звали его на исповедь, потому что у них принято определять судьбу человека, гадая по небу. — Безумцы. — Мягко сказано. Дайлин отложила карту в сторону и открыла следующий подарок. То были две книги, с идентичными кожаными переплетами, инкрустированными драгоценными камнями. Выглядело очень красиво, но вот содержание оказалось, мягко говоря, не увлекающим. Как всегда: половина Империи по стоимости, но не по ценности. Дайлин отложила книги в сторону и зевнула. Был довольно поздний вечер, и уже хотелось спать, но любопытство брало верх. Настал черед Эллии. Из стопки подарков, принесенных в покои дворцовыми служащими, она выудила огромный бумажный сверток, внутри которого лежало что-то твердое наощупь. Эллия нахмурилась и принялась нетерпеливо развязывать ленты. Это оказался колчан. Выполненный из дерева, с изящным витиеватым узором, обрамлявшим первую букву ее имени, легкий и красивый, но… пустой. Увидев выражение лица Эллии, откровенно недоумевающей, зачем ей подарили пустой колчан, Дайлин рассмеялась. Она нашла такой же сверток и тоже развернула его, в полной уверенности, что с ее подарком такое не повторится. Тоже колчан, с витиеватой буквой «Д» посередине, но без единой стрелы. И без лука поблизости. — Может, все остальное упало под кровать? Эллия хихикнула, немного злорадно. Но лишь немного. — Это вряд ли. Но, думаю, я знаю, где искать. Давай займемся этим завтра? Я так устала… Им не пришлось искать. Следующим утром, едва наступил рассвет, в комнату близняшек зашли их родители: с двумя луками, стрелами и с заговорщическими улыбками. Весь следующий день они провели недалеко от Эйдиндрила, на импровизированном стрельбище, в сопровождении мамы, папы и нескольких телохранителей. Девочки уже пробовали стрелять из лука, и не раз, но впервые они держали в руках собственное оружие. Гордый блеск в глазах их родителей, когда они смотрели на успехи своих дочерей, был даже приятнее, чем сам подарок. Этот апрельский день выдался очень теплым, поэтому они пробыли на стрельбище до глубокого вечера. Они возвращались домой под розово-красными лучами заходящего солнца и в свете рано проснувшихся звезд. — Жаль, что Эд не с нами, — сказала Эллия, в очередной раз обращая взгляд на горящую линию горизонта. Эддард всегда хорошо стрелял. Отец начал тренировать его еще до их рождения, то есть, в понимании близнецов, очень давно. Эд часто подтрунивал над своими младшими сестрами, но, чтобы ни случилось, он был готов ринуться на их защиту при малейшей угрозе. Это очень умиляло их, но иногда им хотелось проявить самостоятельность. Кэлен обвила руку вокруг плеча дочери, притягивая к себе. Казалось, к ее мыслям можно было прикоснуться, ощутить их, даже не глядя. Мама тоже стала другой за эти пять месяцев: более молчаливой, менее улыбчивой. — Вы еще успеете посоревноваться с ним в меткости, — заверил ее Ричард. Эллии стало легче на душе. Она всегда верила словам отца. Он еще никогда не подводил ее. — Мы можем хотя бы рассказать ему, — неуверенно предложила Дайлин. Она подозревала, что Эд не слышал их, что он был совсем далеко и просто не мог, но почему-то ей становилось легче, когда она разговаривала с ним. Возможно, она просто верила в то, во что хотела верить. Кэлен одобрительно улыбнулась. — Хорошая идея. Надо подготовить его к тому, что теперь с вами будет тяжело соревноваться. Дайлин и Эллия гордо вздернули подбородки в один и тот же момент, и улыбнулись своей синхронности.