Шрамы мирного времени

      — Среди Совета уже ходит слух, что ваш наследник куда-то пропал, — Никки откинулась на спинку кресла и опустила руки на подлокотники. Все ее тело казалось таким свободным, словно оно не подчинялось мозгу, в напряжении перебиравшему самые неприятные факты прошедших дней. По крайней мере, у Лоры все было именно так.       — Ты стала интересоваться россказнями? — Отец уставился на нее в недоумении. Никки никогда не жаловала местную элиту и их мелкие слабости.       — Не сказала бы, но у меня не было выбора. Они обсуждают это прямо в коридорах и кажутся при этом очень довольными.       — Меня не волнуют слухи, — отмахнулся он, более не удостоив ее взглядом.       — А зря. Кто такой Рал без наследника? — едко подметила она. — Если Срединные Земли прознают, что Эд так долго находится без сознания и, по их мнению, при смерти — они не станут хранить верность дому Ралов.       — Нет одаренного наследника — нет Уз и магии, значит нет будущего, — кивнула мама. Она посмотрела на отца. — Ты помнишь, что случилось в Андерите пять лет назад. Есть те, кто не против пошатнуть равновесие в Империи, и у них может получиться.       — Когда Эд вернется в сознание, никто и не вспомнит об этом, — отрезал он. — Нам нужно спасать его, а не расплетать интриги.       — Пока мы будем спасать его, может разгореться полноценное восстание. Не недооценивай то, как сильно люди боятся его способностей.       Мама одарила отца взглядом, призванным смягчить его. Она знала нравы в Срединных Землях лучше кого бы то ни было, но в той же мере она была знакома с упрямством папы.       — Нам нельзя позволять себе слабость. Если о состоянии Эда никто не узнает, у нас не будет поводов для беспокойства. Будем отвечать на все вопросы, что он путешествует по Срединным Землям, как и подобает Исповеднику.       Отец наконец кивнул.       — Я передам это Бену и Каре. К тому же, хорошо бы создать видимость, что у нас не появилось еще одно особо охраняемое крыло, чтобы не привлекать туда лишние глаза и уши.       — А свидетели на улицах? Они видели, как он потерял сознание, — Лора выпрямилась в кресле.       Отец опустил взгляд в пол, задумался. Спустя минуту его взгляд метнулся к Никки. Та сразу же сощурилась, угадывая его намерения.       — Не говори, что хочешь стереть память целой улице.       — Разве ты приехала не ради этого? — Он скрестил руки на груди. Никки лишь хмыкнула в знак капитуляции, вызывая у него едва заметную улыбку. Когда речь шла о жизни Эда, они договаривались удивительно быстро.       — Я скажу Зедду и девочкам о нашей легенде. Они, должно быть, сидят с Эдом, — мама поднялась с кресла и направилась к выходу. Отец пошел следом, Никки и Лора последовали их примеру.       — Эд отвечает за пересмотр условий договора, — напомнила Лора, нагоняя родителей и вклиниваясь между ними. — Как вы объясните лордам его отстранение?       — Мы разберемся с этим сами, — отец успокаивающе положил руку на ее плечо. — Тебе хватит и своих забот.       Он взглянул на маму. Та слегка улыбнулась Лоре, а она мгновенно напрягла всю свою внимательность и любопытство.       — Обязанностей и правда станет больше. Члены Совета официально утвердили тебя на должность, так что скоро ты присоединишься к ним в качестве Консула.       Лора молча перевела взгляд с матери на отца, совершенно не моргая. Она не ожидала услышать это. Казалось, ее амбиции остались в пределах той жизни, где Эддарду еще удавалось выводить ее из себя.       — Но… меня даже не было на заседании.       — Я вынесла этот вопрос на рассмотрение, и большинство поддержало твою инициативу. Ты и так проделала большую работу, — мама тепло улыбнулась ей.       Лора не знала, что сказать. Слова не хотели связываться друг с другом, выражая хоть какую-то законченную мысль.       — Я не смогу покинуть Эйдиндрил, пока Эд… Я имею ввиду, я не хочу оставлять его и вас…       — Мы справимся, милая, — мама сжала ее ладонь. — Его жизнь не остановилась, и твоя не должна.       Лора не торопилась с ответом. Ей нужно время, чтобы прийти в себя после всего, что произошло за последние несколько дней, и чтобы взглянуть на ситуацию более трезво.       В следующем разветвлении коридора Лора отделилась от родителей и Никки, направившихся к Эду. Со всей критической ясностью она понимала, что после четырех дней у его постели не могла мыслить здраво, и ей необходим отдых.       В голове у нее созрел план, но для его осуществления сначала придется завернуть на кухню, чтобы стащить пригоршню кедровых орешков.

***

      — Возьми меня за руку и не отходи ни на шаг.       — Думаешь, я просто так отпущу тебя после всех этих лет?       Ричард знал об ужасающей силе границ больше кого-либо, но воспоминания о переходе через нее еще долгое время будут занимать главную роль в его ночных кошмарах. Он даже не представлял, каково было Кэлен, которой довелось пройти это испытание дважды.       Они так и не разомкнули свои сцепленные намертво руки и, только отойдя от границы на достаточно безопасное расстояние, рухнули на песок в сантиметрах друг от друга. Ни на что другое сил не было. Даже Шмырк, казалось, исчерпал все свои ресурсы: конь встал справа от них, расставив все четыре ноги словно длинные негнущиеся ходули, и опустил голову, широко раздувая ноздри.       Ричард сел, подтягивая колени к себе. По его темной одежде начал распространяться жар полуденного солнца, но надвигающийся зной не вызывал беспокойства, пока он помогал изгнать могильный холод Подземного Мира из легких и забыть про удушливый запах серы, въевшийся в кожу.       Чудо, что они выбрались оттуда. Просто чудо.       Стайка мурашек внезапно пробежала по его затылку. Справа от Ричарда Кэлен так же села, тяжело дыша и сложив руки поверх согнутых ног, но еще не замечая, что вокруг них что-то пришло в движение. Воздух едва ощутимо тянулся в сторону границы, унося с собой редкие стайки песчинок, блестевших в солнечных лучах. Локоны Кэлен взметнулись, перекинутые через ее плечи уже вполне заметным порывом.       Ричард поднялся, стряхивая песок со штанин. Шмырк недобро фыркнул, идя навстречу хозяину: либо в поисках защиты, либо чтобы поскорее унести их отсюда. Вышколенный боевой конь не собирался удирать в одиночку просто из гордости.       — Ветер слишком холодный для пустынного, — заметила Кэлен, то ли прищуриваясь от яркого солнца, то ли пристальнее вглядываясь в границу.       Шмырк начал бить копытом, взметая песчаное облако. Песчинки стали образовывать стройные вереницы, и лишь спустя несколько секунд Ричард увидел сложившийся из них рисунок. Его центр располагался там же, где и проход через границу. Потоки ветра не могли сливаться радиально в одной точке, значит, и взметал песчинки вовсе не ветер.       — Граница разрушается и тянет за собой все, что ее окружает.       — Из-за нас? — в недоумении спросила Кэлен, становясь на ноги. — Я уже пересекала ее, и все было в порядке.       Ричард покачал головой.       — Это происходит из-за меня.       Храм Ветров выставил условие: Ричард должен остаться по ту сторону границы и более не пересекать ее. Ему пришлось примириться с этим, чтобы создать ее и оградить Новый Мир от вторжения. Как только он нарушил свою часть договора, Подземный Мир тоже решил взять свое.       Тяга границы усиливалась. Против своей воли Кэлен сделала шаг вперед, и ей понадобилось приложить заметное усилие, чтобы отступить обратно. Ричарду и Кэлен хватило одного взгляда друг на друга, чтобы принять решение.       Ричард вскочил в седло и подал руку Кэлен, помогая ей забраться. Конь поднялся в галоп с места, минуя шаг и рысь. Хотя песок не давал возможности правильно оттолкнуться и помчаться на полной скорости, Шмырк противился обстоятельствам со всем упорством. Спустя десяток футов его движения стали размашистее и свободнее. Тяга границы ослабевала с каждым новым темпом галопа.       Как только они преодолели подъем и оказались на возвышении, Ричард остановил коня. Притяжение границы больше не ощущалось, холод отступил.       Ричард и Кэлен наблюдали за тем, как края границы тянутся самому слабому ее месту, неумолимо приближаясь друг к другу. Со всех сторон мир жизни пожирал порождение смерти, возвращая небесам буйный голубой цвет, а пустыне — ее золотой сияние, пока от границы не остался лишь узкий столб света.       Врата в Подземный Мир утонули в песках за считанные секунды, оставляя после себя клубы пыли.       К вечеру они оказались у границ пустыни, там, где Зедд должен был ждать их с запасными лошадьми. Волшебник стоял у края редкого подлеска, заранее зная, с какой стороны и когда должны появиться Ричард и Кэлен. Он не пренебрегал сканирующими заклинаниями, тем более когда ему приходилось проводить долгие недели в полном одиночестве на задворках Нового Мира.       Ричард натянул поводья, и конь перешел на легкую рысцу, вытягивая шею, чтобы отдохнуть после нескольких часов скачки по пустыне.       Глядя на старого волшебника, Ричард не мог скрыть улыбку. Кэлен спешилась первой и обняла Зедда, которого не видела уже несколько месяцев, и вернулась, чтобы перехватить поводья у Ричарда.       — Ты ничуть не изменился, — Ричард тоже обнял его, не скрывая искренней радости от встречи.       — В моем возрасте мало что может измениться, — старый волшебник по-отечески похлопал его по спине и через считанные секунды отстранился, кладя руки ему на плечи. Он осмотрел его, словно малое дитя. Ричард не мог даже припомнить, как давно на него смотрели подобным взглядом. Да и мог ли кто-то другой позволить себе это?       — Ты стал шире в плечах. Раза в два. Перебил всех солдат Ордена за эти шесть лет?       — Возможно, половину, — усмехнулся он, не желая вдаваться в подробности. Еще будет время рассказать обо всем, и не только об этом.       Ричард взглянул на Кэлен, гладившую Шмырка по его блестящему обсидиановому лбу. Она невинно улыбнулась в ответ, когда он заметил, как она исподтишка поглядывает на его плечи, как бы в подтверждение слов Зедда.       — А еще дошел до центра Древнего Мира, изваял статую и построил дом, — добавила за него Кэлен, зная, что Ричард не станет говорить об этом с гордостью. А она вложила в свои слова именно ее.       Втроем они поспешили уйти с открытого пространства, хотя окружающая пустыню зелень едва ли служила хорошим прикрытием. Да и «зелень» — не совсем подходящее слово, хотя бы потому что вся растительность здесь была разных оттенков грязного коричневого и засушливого желтого. Ричард испытывал волнение от мысли, что неделя пути по степям отделяла его от родных лесов Д’Хары. От дома.       В часы до привала Кэлен рассказала Зедду о поисках Ричарда, а Зедд поведал, как ему удалось найти слабое место в границе с помощью знакомой колдуньи. Когда они разбили лагерь, Кэлен была готова рассказать последние новости.       — Граница разрушилась, как только мы пересекли ее, — сказала она, устраиваясь рядом с Ричардом на покрывале, постеленном прямо на землю. Даже ночью здесь было душно, так что нужды в укрытии не было.       — Разрушилась? Но из-за чего? — Зедд выглядел изумленным. — Вашего перехода недостаточно, граница была слишком стабильна.       Ричард объяснил это явление теми же словами, которыми объяснял это Кэлен перед их бегством, поэтому вышло более объемно. Зедд впервые слышал обо всем, что произошло в Храме Ветров, и Ричард увидел, как сильно это знание удручило его.       По лицу Зедда пробежала едва заметная тень тревоги.       — Если барьера между Древним и Новым мирами больше нет, все может повториться.       Кэлен покачала головой.       — Уже не повторится.       В ее голосе звучала горечь от понимания, что, если бы граница пала раньше, она бы не смогла утверждать это. За шесть лет Древний Мир изменился до неузнаваемости, но случилось это благодаря Ричарду и его отчаянию. Ему было нечего терять, поэтому он пошел на то, что другим казалось невозможным и смертельно опасным.       Смысл их разлуки стал очевидным и настолько важным, что на миг он затмил самих Ричарда и Кэлен, их чувства и все, что они пережили, просто потому что их потери принесли обеим территориям долгожданный мир. Но даже такая награда не делала разлуку легче, и тем более она не могла вернуть потерянное время.       Зедд перевел взгляд с Ричарда на Кэлен.       — Войны не будет, потому что нет Имперского Ордена, — губы Ричарда сжались в прямую линию. Даже без прикосновения к Мечу Истины в его глазах пылал магический гнев, столь хорошо знакомый Кэлен. — В его столице собран совет с представителями от всех классов, всех городов Древнего Мира, а последователи Ордена мертвы.       Во взгляде Зедда была смесь гордости, облегчения и, отчасти, сопереживания Ричарду. Кэлен увидела, как по лицу Ричарда пробежала тень облегчения, когда Зедд все же решил сменить тему.       — На ужин придется довольствоваться вяленым мясом, — проворчал он. — В этой местности можно охотиться разве что на жуков и ящериц, но вряд ли вы успели отчаяться до такой степени.       Кэлен захихикала, а Ричард улыбнулся, забирая протянутый ему ломоть мяса. По правде говоря, пища не имела большого значения, в отличие от тех, с кем ее приходилось делить.

***

      — Как думаешь, мы сможем проскользнуть до покоев незамеченными?       За окнами уже стемнело. Был поздний вечер.       — Зедд точно разбудит всех своим урчащим животом.       — Обернитесь на тех часовых позади. Видите, один куда-то пошел?       — Ах, скрийлинга ради… если мы не примем ванну и не избавимся от походной одежды, никто другой не узнает нас.       Ричард несколько преуменьшил. Если бы их тройка попыталась скрыть свое возвращение, у них бы не получилось. Встречавшие их Солдаты Когорты приветствовали Ричарда столь громогласно, что их было слышно в другом конце дворца.       Кэлен, неизменно державшая Ричарда за руку весь их путь по Народному Дворцу, сжала пальцы немного сильнее. По мере их приближения к крылу, где располагались их покои и детские комнаты, ее шаги становились все более и более частыми. Они расстались с Зеддом в начале коридора: он решил, что вторгаться к детям втроем стало бы поводом к тому, чтобы те вообще не ложились спать. Вдвоем у Ричарда и Кэлен было гораздо больше шансов на успех.       — Думаешь, стоит их будить?       — Готова поспорить, они еще не спят, — ответила Кэлен полушепотом. Во Дворце были надежные толстые стены, и все же они старались передвигаться как можно тише. У обоих родительские инстинкты работали на подсознательном уровне.       Сзади послышались мягкие шаги, нарушавшие ночной покой подобно поступи крадущегося хищника. Приподняв черный атласный подол платья, переливавшийся в свете луны, Ричарда и Кэлен нагоняла Никки.       По пути колдунья окинула Ричарда быстрым оценивающим взглядом и позволила себе улыбку — не холодно-отстраненную, а искреннюю в своей радости.       — Долгие поиски выдались, м-м? — колдунья заключила Исповедницу в объятия. Они выглядели так, словно не виделись от силы неделю, а не долгие пять месяцев.       Никки казалась такой же, какой была в Замке Волшебника. Но внешне. Только внешне. Ее глаза смотрели совсем по-другому, не так ожесточенно и надменно, не сдирали кожу заживо одним смещением зрачков. Ричард был готов поверить, что она наконец усмирила своих внутренних демонов и поставила их себе в услужение.       Она крепко обняла Ричарда, и он почувствовал ответное желание стиснуть ее в объятиях. Трудно представить более сложную историю становления дружбы, чем была у них. И все же, Ричард не стал бы менять ее. Ни за что.       — Не представляю, что должно было случиться в этом проклятом Храме, чтобы ты согласился исчезнуть на столько лет.       Она слегка стукнула его по плечу. Невероятное проявление эмоций для той Никки, которую он знал.       — Спасибо, что позаботилась о них, — прошептал он, убедившись, что Кэлен не могла услышать это.       Он вспомнил их разговор перед тем, как отправиться в Храм Ветров с Томасом. Он просил ее защищать Кэлен и Эддарда, хотя и знал, что не имел права; его уход освобождал ее от любого долга. Ответственность за кого-то была непривычна для нее, но она не подвела его. Благодаря Кэлен он знал, что в тот же день она спасла жизнь их сыну, и с того момента была ее верной подругой.       Не было слов благодарности, которые могли выразить все, что хотел сказать Ричард.       — Не за что. Они оказались не такими уж докучливыми, — она так же ответила шепотом, отстраняясь.       Никки, вопреки всем усилиям, не смогла спрятать мимолетно промелькнувшую на ее лице улыбку. Благодаря ней Кэлен явно догадалась о теме их короткого разговора, но великодушно сделала вид, что ничего не заметила.       — Дети уже спят? — спросила она. После месяцев разлуки, она желала увидеть Эда и Лору ничуть не меньше, чем Ричард.       — Не знаю, — Никки пожала плечами, — об этом лучше спросить у Бена и Кары. Они поехали с ними на охоту сегодня утром.       Мысли Ричарда превратились в сплошной сумбур. Он подумал о Лоре, которую помнил четырехлетней. Слова Никки не вязались со столь родным ему образом маленькой девочки с большими невинными глазами, а представить на охоте его шестилетнего сына и вовсе казалось невозможным. Видимо, ему придется ко многому привыкнуть.       — Хочешь сказать, они еще не вернулись? — Кэлен нахмурилась.       — Они обещали приехать завтра. Мы не знали, когда вас ждать, но детям не терпелось выбраться из Дворца.       — Да, вполне в духе Кары отправить детей в лес, чтобы им не захотелось докучать ей в ближайшие несколько лет.       Никки и Ричард синхронно закивали. Лорд Рал не видел лидера морд-сит долгое время, но Кара уж точно осталась прежней.       Впереди была вся ночь и почти весь завтрашний день — мучительно много времени, по мнению Ричарда. Он был готов прямо сейчас вернуться в седло и поехать по следам Бена и Кары, но вместо этого Кэлен потянула его за руку, следуя их изначальному плану: принять ванну. Она вовсе не была намерена делать это в одиночку.       Спустя несколько минут Никки пожелала им доброй ночи, и, как и Зедд, решила оставить их вдвоем. Это было очень тактично и совсем не в ее духе, но Ричард уже понял: эти шесть лет и правда изменили ее в лучшую сторону.       — Почему бы нам не устроить праздничный ужин?       Ричард неуверенно глянул на Кэлен. Она не могла увидеть этот взгляд, который опалил ее левую щеку, но чувствовала его напряжение каждым нервом там, где ее спина соприкасалась с его торсом.       — Не слишком ли это… официально?       — Обещаю, ничего официального. Мы просто соберемся всей семьей, — Кэлен взяла его за руку и успокаивающе погладила предплечье той руки, что обнимала ее. — Дети будут рады.       — Только не в обеденной зале, молю. По суровым правилам этикета я не скучал ни секунды.       Кэлен понимала, что именно пугало Ричарда в обычной помпезности семейных ужинов. Он хотел встретить детей не как холодный и отстраненный глава семейства, а как отец.       — Мы можем собраться в саду, — предложила она, помня его рассказы о том, как он, будучи совсем маленьким, отмечал там праздники со своими родителями.       Ричард поцеловал выступ ее скулы, блестевший капельками воды в теплом свете нескольких зажженных свечей, и откинулся на бортик ванной. Кэлен последовала за ним, удобно устраиваясь у него на груди, и начала выводить пальцами узоры на его плечах.       Медленно шли секунды, убаюканные вечерней тишиной.       Наконец, он согласился.       Когда время приблизилось к полуночи, Ричард удивил Кэлен, предложив ей прогуляться до Сада Жизни.       — Ты не хочешь вернуться в нашу роскошную постель? Спустя столько времени? — в ее голосе звучало что-то среднее между удивлением и игривостью.       — Постель уже никуда не денется, — улыбнулся он.       — Как и Сад Жизни, — ответила она в тон ему, но тут же пожалела. Она не разглядела просьбу в его голосе, но увидела в покорности взгляда. Было в нем и нечто, что она вовсе не могла разгадать.       Вместо ответа она скинула халат и надела привычное белое платье, вдела ноги в туфли, и поманила его к выходу в коридор.       Куда бы они не последовали, всюду Ричарда сопровождали воодушевленные приветствия. Лорд Рал надеялся, что его телохранители не проломят своими кулаками металлические нагрудники, пока салютуют ему. Он видел, что его появление каждый раз удивляло их, ведь они не могли определять его местонахождение через узы. Для д’харианцев это было равносильно смерти их Магистра, но вот он, Ричард, живой и похожий на себя, ведущий под руку Мать-Исповедницу, с Мечом Истины в ножнах — одним словом, самая правдивая версия самого себя.       К счастью, д’харианцы уже успели привыкнуть, что их Магистр умеет удивлять.       Сад Жизни, как и все остальные места в Народном Дворце, был все таким же, каким Ричард запомнил его. В его дворце изменилось лишь одно: он сам. Это стало ясно как день только здесь, в месте средоточия магии Ралов.       — Ты что-нибудь чувствуешь?       Кэлен удивленно моргнула.       — Разве что запах этого можжевельника, — она указала пальцем на ближайший ярко-зеленый куст. Ричард усмехнулся, слегка устало.       — Ты никогда не ощущала изменения в своей магии, находясь здесь?       Кэлен пожала плечами, усаживаясь на вечно зеленую траву. Под куполом Сада никогда не наступала зима; это место всегда дышало силой и буйством жизни.       — Я — Исповедница. Моя магия подчиняется другим законам.       Ричард кивнул, садясь рядом с ней. Он вспомнил первый раз, когда они оказались здесь вместе, еще до их свадьбы. Тогда Кэлен была той, кто нуждался в поддержке, а сейчас… сейчас все было наоборот.       — Сад Жизни — центр заклинания, усиливающего магию дома Ралов. Раньше я чувствовал, как возрастают мои силы, стоило мне лишь приблизиться к этому месту.       — Раньше?       — Теперь нет, — он хмыкнул. — После падения границы я начал надеяться, что магия вновь пробудится, поскольку теперь она не нужна для поддержания заклинания. Каждый день я прислушивался к себе и пытался вновь нащупать ее, концентрировался на магии меча и пытался вызвать гнев, но… ничего, даже отдаленно похожего.       — Ты говорил, дар боевого чародея работает по-другому.       — Да, но при этом он все же работает. Сейчас я не чувствую ни малейшего его признака. Словно его никогда не было.       — Твой дар не мог уйти вместе с границей. Он — часть тебя.       Не мог ли? Ричард начинал сомневаться в этом. Кэлен нашла его руку и переплела их пальцы.       — Не смей, — она слегка толкнула его в плечо. — Невозможно отнять у тебя то, что принадлежит от рождения. Даже твой отец не смог бы совершить подобное. Это просто невозможно.       — Я живу без него не первый год. Может быть, отец все же не так прост.       Кэлен покачала головой.       — Мы найдем способ понять, как вновь пробудить твой дар. Думаю, нужна просто одна искорка, которая разожжет его.       Ричард надеялся, что этой искрой станет силовое заклинание Дворца.       Ни-че-го.       По венам Ричарда текла самая обычная кровь, кровь неодаренного. Наверное, даже не Рала. Ему стоило радоваться, что граница не забрала ту его часть, что оберегала его от участи Столпа Творения, вовсе не ощущавшего магию ни в одном ее проявлении, но в остальном… он был опустошен.       Находиться в Саду Жизни стало невыносимо тяжело, когда память начала подбрасывать воспоминания о том, как расцветал его дар в этом месте. Сравнение с тем, что было утрачено, было таким острым и болезненным, что он вдруг ощутил себя незначительной песчинкой, принесенной сюда из Долины Заблудших случайным порывом ветра.       Ричард встал на ноги и протянул руку жене.       — Хватит грустных мыслей. Мы дома — этого достаточно.       Кэлен улыбнулась, сжимая его ладонь и поднимаясь вслед за ним.       — Я помогу тебе, что бы ни произошло. Просто дай время нам обоим.

***

      Эддард Рал в свои шесть лет отлично усвоил то, как ему подобало вести себя в той или иной ситуации. Он даже слышал о каком-то странном предмете, который, правда, никогда не видел, и который назывался «маска Исповедницы».       Эд понимал, что «маску Исповедника» еще попросту не успели изобрести для него, поэтому придумал ее сам: он просто наблюдал за дядей Беном, думая, что тот вполне мог посоревноваться в серьезности с его мамой, и повторял за ним. Обычно работало, даже Кара его хвалила.       Маска была действительно хороша: сейчас, когда Эддард пробирался по глухому лесу среди ночи, она помогала ему притворяться, что все шло по плану. Как бы то ни было, когда он убедил себя, что отлично помнит дорогу обратно в Народный Дворец, он и правда смог найти нужную лесную дорожку и даже сориентировался в ночном сумраке, куда ему следовало повернуть для начала. Дальше дорожка упрямо петляла и пыталась сбить его с пути, но тщетно: он помнил, что она вела прямо к городу у подножия дворца.       Эд вдруг вспомнил, как мама говорила, что в Эйдиндриле по ночам так же светло, как днем. Вот бы так здесь и сейчас! Торчащие корни деревьев слишком напоминали змей, а Эддард ой как не любил их.       Он напомнил себе про «маску». Ей даже змеи нипочем — с таким лицом, как у него сейчас, можно и вождя Племени Тины напугать. Может, потом попросить Бена выпилить настоящую маску из дерева, или из чего их там делают?       Юный лорд Рал, конечно, предполагал, что за эту ночную вылазку ему хорошо прилетит от Кары и Бенджамина, но он не мог ждать до утра. Если его родители уже были во Дворце, если его отец тоже был там, он был просто обязан встретиться с ними как можно скорее.       Впереди мерцали знакомые Эддарду теплые огоньки города, окружавшего дворец. Там Эд уже не заблудится: он сможет найти дорогу даже в кромешной тьме, по памяти. Он приложил ноги к бокам своего мерина, и тот неохотно прибавил шаг.       — Скоро ты поспишь, обещаю, — мальчик похлопал коня по холке. Тот многозначительно фыркнул, но согласился пойти побыстрее.