Галактика Млечный путь, Рукав Ариадны система Hopper ZC-5 b-11, планета 4546В
Труд не просто облагораживает человека, он ещё и отвлекает его от всяких дурных мыслей. Не уверен насчёт остальных, но в мою голову эти самые мысли лезли с завидной регулярностью и не отличались позитивом и радостью. Да и сны снились соответствующие. То я просыпался, мокрый, как мышь, увидев горящий Париж. То нам на головы падали атмосферные бомбы, и меня накрывало волной безысходности и отчаяния. То из обитаемой Галактики до нас доходили страшные известия, от которых замирало сердце, и кровь стыла в жилах. После пробуждения наступало кратковременное облегчение, а потом приходило понимание, что все эти сны запросто могут оказаться вещими. В такой ситуации работа по строительству города в Дюнах оказалась самым настоящим спасательным кругом: я выматывался настолько, что вечером с трудом добирался до кровати, падал на неё и моментально засыпал, не успев донести голову до подушки. Надеялся, что физическая усталость поможет избавиться от кошмаров, но не тут-то было: подсознательные страхи лезли наружу, стоило мне только уснуть. Узнав о гибели трёх трансгосударств, Предтечи стали смотреть на нас с пониманием и сочувствием: их раса уже прошла через подобный кошмар. Инопланетяне вылезли из своего кокона, и наша база иногда превращалась в самый настоящий проходной двор. А, если учесть тот факт, что Фаа с инженерами наконец-то сподобились соединить порталами Травяные плато и Горный остров, то жизнь просто-таки «забила ключом». Самыми частыми нашими гостями стали Ю’Мал’Баа и Ю’Гор’Каа. Первый приходил к Урсуле, и два медика что-то бурно обсуждали, а Нед сидел рядом и сгорал от ревности, глядя на Возницки глазами какающей собаки. Каа же, согласно официальной версии, вёл какие-то исследования вместе с моим отцом, но в последние дни эта версия не выдерживала никакой критики: девяносто процентов времени предтечевский историк проводил с Софией Светловой, обучая ту языку. Изучение шло довольно интенсивно, в чём мы имели удовольствие убедиться, застав сладкую парочку в гостиной в очень интересной позе. Нет-нет, не подумайте ничего плохого, просто для лучшего усвоения языка вряд ли требуются объятия и поглаживание обучаемого по спине. София тогда моментально залилась краской, а Каа остался совершенно невозмутимым, только в глубине верхней пары глаз у него плясали странные искорки, до боли напоминающие еле сдерживаемое веселье. Как бы там ни было, но именно с этого момента мы стали считать Софию и Каа официальной парой. Игорь, которому не преминули сообщить о том, что у него скоро появится папа, сперва очень удивился, а потом махнул рукой и сказал, что его мама — женщина взрослая и может сама решать, с кем, где, когда и в какой позе. Даже в такую минуту наш пилот не смог удержаться от пошлости. На Раане полным ходом шла подготовка к обороне Ветании, но все понимали, что это ровным счётом ничего не изменит: система падёт. Как и Дар’Раан. На самом деле все усилия Предтечей, которым активно помогал Кар-Дай, были сосредоточены на одной-единственной цели: получении рабочего звездолёта хайттов. Только это давало двум расам (а после гибели Солнца, Свободы и Монгольских Штатов все сомнения в том, что против человечества тоже ведётся война на уничтожение, отпали) хоть какой-то проблеск надежды на благополучный исход. Все понимали, что шансов ничтожно мало, но всё равно трудились, не покладая рук, пытаясь сделать хоть что-то для выживания двух разумных видов. Город в Дюнах рос, жнецы шарахались от одного только вида Императора, а специальная бригада под руководством инженера Ю’Зул’Орли занималась многострадальной «Авророй». Светлов, которому сообщили о решении разобрать повреждённый звездолёт, сразу же напрягся и заявил, что там ещё много всего интересного и полезного, на что Йоханссон-старший расхохотался и пообещал приглядеть за процессом. А вот проблему со жнецами Сеня решил по-своему: извращённо, но изящно. Он не стал прогонять хищников из ареала их обитания, а просто объяснил им, кто в доме хозяин, и теперь эти пятидесятиметровые змеюки плавали в отдалении от идущей полным ходом стройки и смотрели на нас голодными и злыми глазами. — Слушай, — я сидел в кабине «Мотылька» и задумчиво смотрел на Императора, а Райли-младший радостно ёрзал у меня на коленях в предвкушении очередного заплыва, — а почему ты просто не прогнал жнецов… куда-нибудь? В Мёртвую зону, например? В глазах собеседника замелькали смешинки: наглая рыбина потешалась надо мной, венцом творения! — В Мёртвой зоне… обитают призраки, — наконец снизошёл до ответа Сеня, — вместе эти два вида… не уживутся. — Да и фиг с ними, — я легкомысленно махнул рукой, — пускай хоть пожрут друг друга, нам же проще будет. — Не проще, — мне показалось, что Император тяжело вздохнул, как будто ему было трудно разговаривать с таким дебилом, как я, — природа ничего не создаёт… просто так. Каждый вид важен и… нужен. Охренеть! Пискун-переросток читает мне лекцию по биологии! — Пойдём плавать, — Райли-младший потянул меня за руку и отвлёк от печальных мыслей на тему собственной необразованности. Я неуверенно посмотрел на Сеню, и тот прикрыл глаза. Мол, идите уже, плавайте, жнецы не тронут. Жнецы и правда не трогали, так что спустя несколько дней мы перестали обращать внимание на периодический рёв, от которого закладывало уши и становилось не по себе. «Если вы его слышите, значит, жнец видит вас». Сынишка тоже участвовал в стройке века, как назвал наше сооружение папа. Правда, он больше путался под ногами, чем помогал, но тут на помощь снова пришёл Сеня. Император понимал, что люди и Предтечи заняты, поэтому развлекал Райли-младшего всеми доступными ему способами. В основном катал на себе. И, знаете, мы с Йоко были абсолютно спокойны, так как понимали, что в компании Сени малышу не грозит ровным счётом ничего. Этот плавающий мамонт даже утонуть не даст, если что. «Аврора», в отличие от растущего города, уменьшалась в размерах и всё меньше была похожа на огромный космический корабль, что очень давно, кажется, ещё в прошлой жизни, принёс меня сюда, на 4546В. Всё, что хоть как-то могло быть использовано, откручивалось, отпиливалось и отрывалось, а потом перевозилось на мою старую базу, в специально построенный для этого блок комнат. Бесполезный же хлам, которого, на удивление, оказалось не так уж и много, Предтечи в компании Императора вывозили в Мёртвую зону. День, когда Зона крушения избавилась-таки от разбившегося звездолёта, стал для меня днём прощания со старой жизнью, за которую я, оказывается, усиленно цеплялся. Погибший космический корабль, который был очень хорошо виден с Травяных плато, постоянно напоминал о решении отправиться в злополучную экспедицию, и я периодически задавался вопросом, правильно ли поступил тогда. По всему выходило, что правильно: именно тут, на 4546В, у нас имелись шансы выжить. И всё равно было грустно… А в один из однообразных, наполненных работой дней, ко мне подошла София Светлова. По лицу женщины я догадался, что она чем-то расстроена. — Райли, — прошептала София, хватая меня за локоть и оттаскивая подальше от народа, — надо поговорить. Я сразу всё понял и сглотнул. Противный комок прокатился по пищеводу и тяжело плюхнулся в желудок, поднимая волну паники и желания забиться куда-нибудь в укромную норку. Мы с матерью Игоря отправились аж к Западному Грибному лесу и только там остановились, восстанавливая дыхание после плавания. — Кто? — я не стал задавать лишних вопросов. — Из небольших — Праведный халифат и султанат АЕК. Я, в отличие от моего отца, не был большим знатоком и любителем истории, но из школьного курса помнил, что Праведный халифат объединил в себе страны Иранского нагорья, а также Ирак, Сирию и Ливан. Остальное человечество облегчённо выдохнуло, когда жители вышеупомянутых государств заявили о создании халифата и улетели, помахав всем ручкой. Я, конечно, немного утрирую, но смысл передаю верно: самые ярые приверженцы радикального ислама предпочли свой собственный путь. Впрочем, мирная жизнь продолжалась недолго. Немного освоившись и даже построив собственные фазовые врата, эти воинственные товарищи решили принести учение Аллаха в обитаемую Галактику, за что и были нещадно биты. Двух показательных порок оказалось достаточно, и исламисты-радикалы, вернувшись домой и залечив раны, бросили все свои силы на поиск внеземного разума. Чуть позже, так и не найдя зелёных ушастых человечков, почитатели Аллаха начали потихонечку истреблять друг друга в жестоких междоусобицах. Так что хайтты просто довели ситуацию до логического финала. Если честно, то мне было совсем не жаль жителей халифата. Султанат АЕК изначально был организован гражданами Алжира, Египта и Кении, а уже потом туда потянулись и другие африканцы. Как бы не пытались в начале двадцать первого века продвигать теории равенства, братства и ассимиляции, подобное всё равно тянется к подобному. Разумеется, в той же Европейской Демократии есть негры, но их, во-первых, мало, а, во-вторых, никакими привилегиями они не обладают: просто живут и работают. Негров мне почему-то тоже не было жалко. Наверное, я расист. Гораздо больше всех халифатов и султанатов, вместе взятых, меня волновало продолжение. И оно последовало. — Из крупных — две планеты, входившие в состав Объединённых Азиатских республик. Окраинные планеты, — уточнила София. — Интересно, «Альтерра» уже в курсе? — если бы я курил, то сейчас бы непременно закурил. Даже под водой. — Наверняка, — кивнула мать Игоря. — Сложно не заметить потерю двух, пусть и окраинных, но, всё же, планет. Тем более, что Пекин — практически вотчина «Альтерры». Официально их штаб-квартира располагается совершенно в другом месте, а вот неофициально… В общем, можешь не сомневаться: твои «друзья» всё знают. — Та-а-ак… — протянул я, недобро прищурившись, — пора расчехлять большую пушку. — Зачем? — глаза Светловой расширились от удивления. — А всё просто, — я подплыл к большому грибному дереву и поудобнее устроился на круглой шляпке. Под водой данной действие смысла не имело, но мне почему-то стало спокойнее. — Богатые дядьки из «Альтерры» узнают, что их скоро придут убивать, причём убивать безжалостно. Истреблять. Одно дело, когда уничтожают чернь: меньше народа, больше кислорода, а тут на самих хозяев жизни покусились. Дать отпор «Альтерра» не в состоянии, спрятаться в обитаемой Галактике негде, остаётся один вариант: 4546В. Мы находимся в жопе мира, эта область ещё не включена в сеть, так что есть шанс, причём шанс немалый, что планета уцелеет. И ломанутся богатые дядьки сюда… Что будем делать тогда? — Не знаю, — София пожала плечами, — может, стоит их пустить? — Пустить? Сюда? Их? — я чуть не задохнулся от возмущения. — Только через мой труп! Кого угодно, хоть крокодилочерепах, хоть медузобегемотов, но только не верхушку «Альтерры». Забыла, что они сделали с нашими жизнями? В угоду своему благополучию и деньгам? — Райли, успокойся, — Светлова покачала головой. — В жизни надо уметь прощать. Если мы примемся истреблять летящих сюда в надежде на спасение людей, то чем тогда будем отличаться от «Альтерры»? — Запомни раз и навсегда, — ярость во мне буквально клокотала, — я никогда не допущу сюда, на 4546В, никого из верхушки сраной «Альтерры». Меня не волнуют ни они сами, ни их жёны, ни их дети. Эти дети, кстати, когда вырастут… если хайтты, конечно, дадут им шанс вырасти… станут точно такими же хозяевами жизни, как их ублюдочные папаши, — последние два слова я буквально выплюнул. — Можешь считать меня жестоким бесчеловечным садистом, но ни один из тех, кто отдавал приказы о травле простых людей, не ступит на поверхность 4546В. По крайней мере, пока я жив. Даже если их дети будут дружно реветь на наших мониторах, умоляя о спасении. Я не хочу дважды наступать на одни и те же грабли, и вам не советую. — Ого! — София выглядела даже не удивлённой, она выглядела потрясённой. — Никогда не думала, что в человеке может быть столько ненависти. Хорошо, Райли, я тебя поняла. Давай считать, что этого разговора не было. Делай, как считаешь нужным. Только не говори ничего остальным, а то опять впадут в депрессию, — и женщина слегка улыбнулась. Я только кивнул. Ярость постепенно отступала, и мой взгляд сфокусировался на проплывающем мимо медузоскате. Как же всё-таки тут красиво! Нашего отсутствия никто не заметил, поэтому по возвращении в Дюны София снова включилась в работу, а я взял «Мотылёк» и отправился на Горный. Фаа выслушал меня очень внимательно. Он не стал рассуждать о человеколюбии, умении прощать и необходимости подставлять вторую щёку, а просто кивнул в ответ на просьбу расчехлить орудие. — Не переживай, Райли, сделаем, — сказал инопланетянин. — Как только увидим, что в нашу сторону направляются неизвестные звездолёты, так и активируем. Сейчас не надо, не стоит пугать людей раньше времени. Я тебя понимаю, хотя и не одобряю твоё решение. Но, в конце концов, ваши внутрирасовые отношения нас никак не касаются, наши друзья — вы, и мы поможем, чем сможем. Уплывал я с Горного изрядно успокоенным. Если Фаа сказал, что всё будет в порядке, значит, всё будет в порядке. А ещё он пообещал, что астрономы будут пристально наблюдать за обитаемой Галактикой, чтобы не пропустить возможный прилёт недоброжелателей. Вечером я не выдержал и рассказал обо всём Йоко. Ей можно. Давно уже прошли те времена, когда она впадала в истерику даже при намёке на опасность, сейчас это была взрослая, уверенная в себе женщина, готовая на всё ради защиты своей семьи. — Райли, какой же ты ещё ребёнок, — хихикнула супруга и потрепала меня по волосам. — Натуральное дитё. Мы лежали на диване и негромко разговаривали, а Райли-младший сладко посапывал, привалившись к боку матери. Я отнёс уснувшего сынишку в его кроватку, вернулся и плюхнулся на свою половину, шлёпнув Йоко, которая лежала на животе, по попе. Та тихонечко взвизгнула и показала мне язык. — Так почему я ребёнок? — Да потому, — вздохнула супруга. — Вот смотри. «Альтерра» понимает, что кто-то начал истребление человечества, и бороться с агрессорами бесполезно. — Ну? — кивнул я. — Не перебивай, — нахмурилась Йоко. — На центральных планетах оставаться нельзя, бункеры не помогут… что же делать? — Что? — Тут есть два варианта. Первый: сидеть на попе ровно и ждать смерти. Второй: валить. — А куда? — Во-о-от! — Йоко подняла указательный палец. — Тут-то и начинается всё самое интересное. Улететь можно на какую-нибудь отдалённую планету, уверена, что у «Альтерры» есть парочка таких запасных «аэродромов». А ещё можно свалить подальше и развернуть модульную космическую станцию, её обнаружить гораздо сложнее, нежели планету. 4546В — последнее место, куда полетят альтерровские шишки, если они, конечно, не полные идиоты. Помнишь, чем закончился визит Объединённого флота? — Помню, — буркнул я. — Вот тебе и ответ на вопрос, — улыбнулась супруга. — Лететь туда, где тебя ненавидят и мечтают убить — это надо быть настоящим дебилом с отказавшим инстинктом самосохранения. Не переживай, шансов встретиться с хозяевами жизни у нас не просто мало, у нас их практически нет. — Блин, какая ты умная, — проворчал я, чувствуя, как напряжение отступает, и волной накатывает усталость. — Это не ум, дурачок, это элементарная логика, — улыбнулась Йоко, и это были последние, услышанные мной, слова. В следующую секунду я уже отрубился.***
Не могу сказать, что ждал прилёта второй партии Предтечей с какими-то особенными чувствами. Прилетят, поселятся в Дюнах, первое время будут обходить нас стороной и общаться исключительно со своими… плавали, знаем. Остальные тоже отнеслись к новости спокойно, и встречать новых жителей 4546В отправилась только Хелена Харрис. Ей, как психологу, были интересны любые отношения между разумными. База с утра занималась согласно штатному расписанию. Мама и Ингрид готовили, София и прибывший Каа учили язык, а папа помогал им по мере сил, Йоко отбыла на Горный, так как у них намечалось какое-то интересное исследование, Йоханссон-старший и Райли-младший отправились на прогулку в Грибной лес, Урсула, Нед и Холли засели в госпитале, а я… я, как обычно, бездельничал. Срочных работ не было, поэтому можно было отдохнуть. Сперва мы с Котей немного поплавали и поиграли, потом я попытался помочь мамам на кухне, но был с позором изгнан из кулинарной вотчины, а к Софии, Каа и папе просто побоялся подходить. Побродив по базе, я плюнул на все приличия и уселся за приставку: список запланированных для прохождения игр рос не по дням, а по часам. Прервался, чтобы пообедать, и снова погрузился в борьбу за спасение галактики. Если не я, то кто? К ужину Хелена не вернулась, и я отчего-то разволновался. Хотя… Что может случиться с человеком здесь, на 4546В? Жнецов разогнал Сеня, а остальные хищники особой опасности не представляли. Утопление? Маловероятно, костюм обязательно подаст сигнал, если с его обладателем случится какая-то неприятность. Других вариантов у меня не было, но тревога нарастала, и даже вкуснейшая пицца не лезла в горло. Неожиданно я услышал странные звуки. Вернее, звуки-то были самыми обычными: человеческая речь, но вот голос… Его обладателя здесь быть просто не могло, поэтому я отставил чашку и напрягся, глядя на дверь. В столовую вошла наша пропажа, Хелена, пребывающая в добром здравии и отличнейшем настроении, а следом за ней, сверкая белоснежной улыбкой, порог переступил… Дэвид Харрис. Я чуть со стула не упал. Все замерли. Никто, кроме Йоко и меня, не видел капитана вживую, поэтому обитатели базы не сразу поняли, кто стоит перед ними. А потом тишину нарушила Йоко. Она громко завизжала и кинулась Харрису на шею, не обращая внимания на стоящую рядом супругу. Я тоже перестал изображать статую, поднялся, подошёл к другу, которого не видел, казалось, добрую сотню лет, и пожал ему руку. А потом крепко обнял. — Ну, чего сидите? — Йоко повернулась к остальным. — Это же Дэвид Харрис! С Рааны! Все разом загомонили. Харриса усадили на почётное место во главе большого стола, мама тут же поставила перед ним тарелку и начала накладывать еду, приговаривая, что после долгого полёта надо хорошо покушать. Папа и Йохан переглянулись, и последний вытащил из бара початую бутылку коньяка. Земных напитков у нас было не так много, поэтому рюмочка-другая дозволялась только в исключительных случаях по очень веским поводам. А сейчас повод был. Холли долго смотрела на вернувшегося с Рааны Дэвида, и её глаза медленно наливались влагой. А потом она наконец-то подошла к отцу, уткнулась ему в плечо и тихо заплакала. Женщины тоже захлюпали носами. Я хотел было остановить надвигающийся потоп, но меня одёрнула вернувшаяся на своё место Йоко. — Сиди, — шикнула она, — и не мешай людям. Пускай поплачут — это слёзы радости, а не горя. Пиццу лучше ешь, а то тебя скоро течением уносить начнёт. — Велика потеря, — буркнул я, но кусок пиццы всё-таки откусил, — всё равно от меня никакого толку. — Ты мой муж и отец наших детей, — парировала Накамура. — Ребёнка, — машинально поправил я, глядя в тарелку. — Нет, Райли, именно детей, — супруга хитро прищурилась и погрозила мне пальцем. Челюсть с грохотом ударилась о тарелку. Ни секунды не раздумывая, я схватил бутылку коньяка, налил полную чашку янтарного напитка и залпом выпил. За столом воцарилась тишина. Йоко, с трудом сдерживая смех, пихала мне в рот кусок какого-то мяса, мама неодобрительно качала головой, а папа украдкой показал большой палец. — Что, Райли, решил стать алкоголиком? — хохотнула Урсула. — Тогда не стоит переводить хорошие напитки. — Нет, я решил стать папой! — провозгласил я, чувствуя, как откуда-то изнутри волной поднимается беспричинная радость. Хотя почему беспричинная? Имею право! — Сказала всё-таки, — покивала Возницки и повернулась к ничего не понимающим родителям. — Поздравляю, вы скоро станете бабушкой и дедушкой в квадрате. Кто-то хлопал меня по спине, кто-то жал руку, а потом в столовой появились Фаа, Баа и Каа. Историк держал в руках большую шестигранную бутылку, а Фаа отдал маме прямоугольную коробку и что-то прошептал на ухо. Родительница кивнула и удалилась в сторону кухни. Оказывается, звездолёты прибыли ещё утром, но Дэвида сначала задержал Фаа, буквально замучивший того расспросами про Раану, а потом Харрисы решили немного побыть вдвоём. О том, что мы будем волноваться, никто, конечно же, не подумал. Предтечи, немного посовещавшись, решили сделать нам сюрприз и нагрянуть в гости в разгар ужина. И не просто нагрянуть, а с подарками. В бутылке был какой-то элитный спиртной напиток, по вкусу мало чем отличающийся от гёреба, разве что покрепче градусов на десять, а в коробке — копчёное мясо хрен-пойми-кого, так как выговорить название невинно убиенной животинки я так и не смог. Возможно, по причине труднопроизносимого слова, возможно по совсем другой причине. После трёхсот граммов крепкого спиртного и на родном языке изъясняться тяжеловато, не говоря уж об инопланетном. Вечер затянулся. После того, как ужин был закончен, мы переместились в гостиную, и Харрис по достоинству оценил и купол, и внутреннее убранство. Все расселись вокруг небольшого столика и потягивали коньяк, а самые смелые, включая меня и Неда — предтечевское пойло. Я всё время улыбался, а Нед завистливо вздыхал и поглядывал на Урсулу, чьим вниманием опять завладел Баа, и два медика увлечённо общались на профессиональные темы. Не могу сказать, что я напился, но шумело в голове знатно. Да и мысли путались. Трезвая Йоко время от времени поглядывала в мою сторону, но замечаний не делала. Мама иногда порывалась сделать непутёвому сыну-алкашу внушение, но её останавливал папа, с которым мы в тот вечер были на одной волне. Пьяный пьяного всегда поймёт. А вот Нед учудил. Опрокинув очередную рюмку, он неожиданно для всех включил музыку и пригласил Урсулу на танец. Очевидно, решил перейти от затяжной осады к активным боевым действиям. Возницки ломаться не стала и позволила вытащить себя на середину гостиной. За танцем наблюдали все: одни хихикали, другие вздыхали, а третьи всецело одобряли действия Неда. Тяжелее всех пришлось Урсуле. Друг никогда не умел танцевать, даже простое топтание по полу давалось ему с огромным трудом, поэтому он с большой долей вероятности отдавил своей партнёрше ноги. Но та не подавала виду и улыбалась будущей звезде медицины. После танца Нед и Урсула о чём-то пошептались и выскользнули из гостиной. — Ого! — восхитился я и сделал ещё глоток коньяка. — Судя по всему, противник подписал полную и безоговорочную капитуляцию. — Может, они пошли прогуляться, — возразила Йоко. — Ага, — пьяно захихикал я, — медициной заниматься. Сейчас Урсула объяснит Неду устройство капсулы, а потом они вместе проверят её работоспособность. — Пошляк, — проворчала супруга и ткнула меня кулачком в плечо. Я перехватил руку Йоко, притянул её к себе и прошептал: — Кто? — Мальчик, — также шепотом ответила та. — С девочкой облом, да? — вздохнул я. — На девочку ты не наработал, Робинсон, — расхохоталась Йоко. — Надо было лучше стараться. — Учту, — пробормотал я. — В следующий раз всё получится. — Остановись, Райли, — притворно вздрогнула супруга, — сперва мальчишку родить надо. Я только кивнул и глубоко вздохнул, глядя на отблески звёзд, с трудом пробивающиеся сквозь толщу воды. Вечер удался. На несколько часов все забыли о страшной угрозе, нависшей над двумя расами. Люди и Предтечи улыбались и смеялись, вспоминали забавные истории, слушали рассказы Дэвида о Раане и смотрели сделанные им голо-записи. И мечтали. Мечтали о будущем, которого просто не могло не быть…