Галактика Млечный путь, Рукав Ариадны система Hopper ZC-5 b-11, планета 4546В
— Райли! Райли, вставай! — голос, проникший в мой сон, был знакомым, но настолько противным, что я принял единственно верное в данной ситуации решение: махнул левой ногой, стараясь попасть в источник мешающих спать звуков. Голос сперва ойкнул, а потом выдал такую тираду, что я мигом проснулся и поднял голову, оглядывая комнату. Судя по темноте, царившей за неплотно закрытыми шторами, стояла глубокая ночь. Я свесил ноги с кровати и зашарил ими по полу, нащупывая тапочки. — Робинсон, а Йоко ты тоже лупишь ногами, когда она тебя будит? — недовольно прошипел Нед. Именно он пытался поднять меня с постели. — Нет, — буркнул я. — Йоко будит меня по утрам, а не глубокой ночью. А если такое вдруг случается, то побудка означает только одно: следующий час мы проведём с удовольствием. — Всего час? — тихо захихикал Нед. — Ну, ты и скорострел. — А ты, я смотрю, сексуальный гигант? — возмутился я и, прицелившись, запустил в приятеля подушкой. Тот, к сожалению, успел увернуться. — Давно с женщиной-то был, специалист по постельным утехам? Именно с женщиной, а не со своей правой рукой? — Ах, ты, гад! — брошенная в Неда подушка прилетела обратно, но я тоже успел увернуться. А зря. Подушка, описав красивую дугу, приземлилась точно на затылок тихо посапывающей Йоко, и мы замерли в ожидании бури. — Вы совсем сдурели? — Накамура проснулась моментально. Её глаза метали молнии, а выражение лица не сулило нам ничего хорошего. — Браун, тебе не спится, и ты решил навестить приятеля? Или сомнамбулизм начался на нервной почве? Робинсон, а ты чего улыбаешься? Устроили тут… Обраксис-Прайм! Если Райли-младший проснётся, то я не знаю, что с вами сделаю! — Йоко, успокойся, — Нед выставил ладони вперёд, — я по делу. — Какое в половине четвёртого утра может быть дело? — Йоко всё ещё злилась. — Все нормальные люди в это время спят без задних ног! — Нормальные, может, и спят, а вот у черноглазых бессонница, — проворчал приятель. — Раана на связи. Началось! И меня, и Йоко словно ветром сдуло с кровати. Супруга, тихо чертыхаясь, нащупывала халат-кимоно, а я, рискуя упасть и расквасить нос, пытался попасть в штанину домашних брюк. — Где они? — вопрос мог показаться идиотским кому угодно, кроме Неда. — В гостиной. Раана связалась с Горным, а те уже с нами, — ответил он. — Пойдёмте быстрее. — А тебя кто разбудил? — спросил я, с подозрением поглядывая на приятеля. — Ричард. — А отца кто? — не унимался я. — Райли, да какая тебе разница? — громким шёпотом спросила Йоко. — Разбудили? Разбудили. Всё, пойдёмте. Но я неожиданно заупрямился: мне почему-то было важно понять, кто кому что сказал, и в каком порядке всех будили. — Папа твой, — неожиданно хихикнул Нед, — даром, что только вечером вернулся с Горного, сидел в гостиной и разговаривал по коммуникатору с Каа. Соскучился, наверное. Они там что-то обсуждали, а тут Раана. Отец сразу кинулся будить твою маму, но потом подумал и сперва растолкал меня, чтобы я поднял вас с Йоко. — Блин, как всё сложно, — проворчал я, и мы, наконец, вышли из комнаты. Райли-младший, к счастью, не проснулся.***
В гостиной уже собрались все, кроме Холли: её было решено не будить. — Девочка только-только пришла в себя, ожила, улыбаться начала, к жизни интерес проявлять, так что ни к чему ей эта ваша война, — авторитетно заявила Урсула. — Ваша война! — мама возмущённо всплеснула руками. — Она такая же ваша, как и наша! — Мария, не придирайся к словам, — отмахнулась Возницки, — ты же прекрасно поняла, о чём я говорю. — Полностью поддерживаю, — Нед плюхнулся на диван рядом с Урсулой и во все глаза уставился на предмет своего обожания. — Не нужны Холли новые потрясения. Мать Роберта одарила Неда благосклонным взглядом, а я тихо хихикнул. Судя по всему, осада началась. — Разбудили? — раздался виноватый голос Светлова, и я посмотрел на большой экран. За привычным уже столом сидели Игорь, Свен, Дэвид и Роберт. Все четверо были напряжены. — Да какой уж тут сон, когда такие дела творятся? — папа махнул рукой. — На том свете отоспимся. Я удивлённо посмотрел на родителя, а Игорь кивнул и довольно хмыкнул. — Рассказывайте, — нетерпеливо произнёс Фаа. Он находился на Горном в компании троих соотечественников, которых я, как ни старался, так и не смог идентифицировать. Первые корабли черноглазых вышли из подпространства несколько часов назад и начали движение к ближайшей планете. В «игру» сразу же вступили приготовленные обороняющейся стороной сюрпризы: автоматические боевые станции, которые транслировали изображение на Раану, и минные поля. Звездолёты захватчиков гибли десятками и сотнями, но им на смену тут же приходили новые. Черноглазые устилали путь к цели трупами своих же соотечественников в буквальном смысле этого слова, но не обращали на потери абсолютно никакого внимания. — И? — папа нетерпеливо посмотрел на Возницки. — И ничего, — пожал плечами Роб. — Наша оборона изрядно замедляет продвижение, но атакующие добьются своего. Настанет момент, когда в системе не останется станций и минных полей, и тогда путь будет открыт. — Путь куда? — заинтересовался я. — Судя по всему, в следующую систему, — ответил Возницки. — Кольцо вокруг Рааны сжимается. — То есть, всё бессмысленно? — напряглась Урсула, с тревогой глядя на сына. — В общем-то, да, — вздохнул Роберт. — Рано или поздно черноглазые доберутся до материнского мира Предтечей. — И какой тогда во всём этом смысл? — не понял Нед. — Смысл только один: попытаться защитить то, что тебе дорого, — тихо произнёс Фаа, — даже если эта попытка заранее обречена на провал. Если наш народ сейчас плюнет на всё и переберётся сюда, на 4546В, оставив Раану на растерзание, то как мы потом будем смотреть друг другу в глаза? — Молча, — буркнул приятель. — Объясните мне, неразумному, что сейчас важнее: сохранить расу или влезть в заведомо проигрышный бой? Где ваш инстинкт самосохранения? — Я тебе потом объясню где, — прошипел Светлов, с неодобрением глядя на Неда. — Или покажу. Наглядно. Я вздрогнул: представил себе объяснение. — Знаешь, Нед, — задумчиво протянул Возницки, — ты, наверное, парень-то неплохой… так, Райли? — его взгляд буквально упёрся в меня, и я судорожно закивал. Мол, очень неплохой. Даже местами хороший. — Во-о-т… Инстинкты — дело важное и нужное, я бы даже сказал — отличное. Поспать, пожрать, совокупиться, сбежать от опасности — это всё инстинкты, помогающие расе или виду выжить и расплодиться. Но мы — люди… и Предтечи, мы разумны, и, кроме инстинктов, нами движут самые разные чувства: любовь и ненависть, честь и подлость, храбрость и трусость. И иногда эти самые чувства вытесняют инстинкты, и мы руководствуемся ими. Закрыть собой любимого человека от выстрела? Запросто. Полезть в заведомо опасное место, чтобы спасти ребёнка? Никаких проблем. Остаться в одиночку прикрывать отход сослуживцев, зная, что погибнешь? Да как два пальца! Мы — люди, Нед, и мы умеем ставить необходимость выше собственной жизни. — Умели, — поправил товарища Светлов. — Наши предки умели, мы — сильно сомневаюсь. Хотя кто-то, наверное, сможет и сейчас. — Неважно, — отмахнулся Возницки, — общий смысл, думаю, вы уловили. Нед покраснел и уставился в пол, а я задумчиво почесал в затылке. Лихо Предтечи нашему «шпиёну» мозги-то вправили! — В общем, шансов нет? — папа и так сидел мрачный, а сейчас, после монолога Роберта, вообще почернел. — Почему нет? — нервно хохотнул Харрис, который до этого молча пил воду из тёмно-зелёного стакана. — Шансы всегда есть. Вдруг черноглазые резко закончатся? Ну, не могут же они размножаться почкованием? — Могут, — возразила Йоко. — Откуда мы знаем, как работает их репродуктивная система? Может, как раз почкованием. Или делением. — Тогда шансов нет, — пожал плечами Дэвид. — Но меня всё равно поражает размах. Как бы они не размножались, и куда бы не рвались. Можно завалить всё трупами и добраться туда, куда нужно, а можно… ну, не знаю… можно же было как-то поговорить с нами? Может, у нас есть то, что они ищут? Может, мы знаем, как это получить? — Ну чего переливать из пустого в порожнее? — буркнул Светлов. — Если бы у бабушки были бы яйца, она была бы дедушкой. Мы даже не знаем, как эти черноглазые выглядят, вдруг они раса разумных креветок? Или помесь крокодила с устрицей? Или пингвины с когтями и рогами? — Ты чего, по рыбе соскучился? — хихикнул я. — Нет, по 4546В, — серьёзно ответил Светлов. — А вообще надо брать языка! Все резко замолчали и уставились на пилота. Тот смутился. — Ребят, — мне в голову вдруг пришла мысль, которая показалась… не гениальной, нет, но и не самой дурной, особенно учитывая нынешнюю ситуацию, — а чего вы не пользуетесь пушками? Ну, этими, как здесь, на 4546В? Один выстрел — и всё. — Хороший вопрос, — покивал головой Роберт, — правильный. Видишь ли, Райли, мой пытливый друг, эта, как ты выразился, пушка не может работать постоянно. Она не умеет стрелять очередями, понимаешь? Залп, и ей требуется время на перезарядку. Чем мощнее был выстрел, тем больше времени уйдёт. Это во-первых. Во вторых, это орудие планетарной обороны, то есть, для того, чтобы поразить корабли противника, нужно, чтобы они подошли к планете достаточно близко. Допустим, один раз это прокатит, а потом в систему войдут новые звездолёты, которые будут знать, чего ждать. — М-да… — расстроенно протянул я. — Эта пушка хороша, если её поддерживает боевой флот, — авторитетно заявил Светлов. — Выстрелил, распылил корабли врага на атомы, орудие перезаряжается, а флот тем временем добивает офигевших противников. Если, конечно, кто-то переживёт залп. Сейчас же использование этих орудий закончится, толком не начавшись: один выстрел, а дальше, как и сказал Роб, черноглазые примут соответствующие меры. Да, кстати, Райли… — я внимательно посмотрел на друга, — не считай врага дурнее себя, это самая распространённая ошибка, ведущая к очень печальным последствиям. — И чего теперь делать? — пробормотал я. — Ничего, — нахмурился пилот. — Пока сидим на попе ровно, ждём развития событий. Самое гадкое то, что мы ни на что не можем повлиять, и нам остаётся только одно: уповать на какое-нибудь чудо. — Оптимистичненько, — буркнул Нед. — Могу предложить устроить массовый суицид, — серьёзно произнёс Возницки. — Вы там у себя утопитесь, вам удобно, планета-океан же, а мы тут… ну, не знаю… повесимся? Несколько секунд в гостиной царила тишина, а потом пласталевые стены базы задрожали от громкого хохота. Смеялись абсолютно все, видимо, таким образом выходило напряжение. Битву за Беннион мы ждали, не находя себе места от неопределённости, и теперь, наконец, получили ответы на вопросы. Поводов для радости стало ещё меньше, зато нервозность отступила. Воистину, неопределённость — самая мерзкая вещь во всей Вселенной. — Ладно, — Роберт встал и опёрся ладонями о стол, — идите досыпайте. Как только появятся какие-то новости, мы тут же выйдем на связь. — Сынок, — неожиданно проговорила София, глядя на Игоря, — я надеюсь, что про языка ты пошутил? — Пошутил, мам, — улыбнулся тот, — хотя, конечно, жаль. Хотелось бы посмотреть на этих… упырей и плюнуть им в рожи. — Если у них есть рожи, — заметил Харрис, и все снова рассмеялись. Экран погас, но никто даже не попытался встать. Мы молча сидели в гостиной, думая каждый о своём. — Так, — голос Урсулы прозвучал так неожиданно, что я вздрогнул, — вы слышали, что сказал Роберт? Всем спать! И я, как врач, настаиваю на отдыхе. Работ пока не предвидится, так что в ближайшие дни база живёт по обычному расписанию. Все начали нехотя расходиться по своим комнатам, но меня почему-то не отпускало ощущение, что оборона Бенниона ещё преподнесёт нам сюрприз…***
Следующий полноценный сеанс связи с Рааной состоялся пять дней спустя, когда стало ясно, что Беннион мы прос… к-х-м… потеряли. Продвижение черноглазых замедлили, причём весьма серьёзно, но никакого «проблеска света в конце тёмного тоннеля» так и не наметилось. Большая задница приближалась хоть и медленно, но неотвратимо. Накануне я пообщался с Сеней, но ничего вразумительного тот не сказал. Вернее, не подумал. Всё те же туманные намёки на смерть, и чувства безысходности, отчаяния и беспросветной тоски. Я никак не мог понять, чем падение Рааны, находящейся невообразимо далеко, грозит нам лично, и от этого жутко бесился. Жизнь на Травяных плато текла спокойно и размеренно. Мама и София, прихватив в свою компанию Хелену и Ингрид, пропадали на кухне и в гостиной. На кухне готовили, а в гостиной вели неспешные, чисто женские разговоры обо всём на свете. Папа большую часть времени проводил на Горном: они с Каа настолько сдружились на почве истории, что я даже начал волноваться. Йоханссон-старший практически не вылезал из-за штурвала «Мотылька» и исплавал, наверное, уже весь наш кратер. Урсула, по её словам, «передавала опыт и знания молодому поколению» в лице Холли и неожиданно присоединившему к ним Неду. Но я-то знал, что причиной была вовсе не тяга моего друга к медицине. Именно благодаря такому «ходу конём» Возницки перестала воспринимать Неда, как мальчишку, которого постоянно тянет на приключения, а посмотрела на него совсем с другого ракурса. Я надеялся только, что друг всё-таки втянется в медицину и станет, наряду с Холли, достойной заменой Урсуле. Йоко тоже много времени проводила на Горном, где Предтечи развернули биолабораторию. Фаа, правда, сказал, что это всего лишь полевой вариант, а вот раньше, до пандемии, в Центральных мирах… но Йоко было плевать, она дорвалась до исследований, опытов и пробирок, и до тех, с кем можно было поговорить на научные темы. Я же, как самая бесполезная единица, был приставлен к Райли-младшему. Мы с сынишкой практически всё время проводили вместе, мне это даже нравилось, и лишь изредка, немного подустав, я «сдавал» его «бабушкам». Мама, София, Хелена и Ингрид с удовольствием возились с малышом и кормили его разными вкусностями. Предтечи тоже были заняты. Женщины и дети, которые составляли большую часть прилетевшей партии, занимались инкубаторами, несколько инженеров и техников сидели в Затерянной реке, биологи, зоологи и другие «-ологи» активно изучали растительный и животный мир планеты, медики следили за состоянием здоровья своих соотечественников… в общем, все работали, в отличие от меня. Только вот жажды общения с нами в них не было, исключение составляли Ю’Мал’Баа, врач, что частенько связывался с Урсулой, Ю’Гор’Каа, историк, который слился в научном экстазе с моим отцом, и, собственно, Фаа. Последний постоянно извинялся и говорил, что они ещё не привыкли к людям, да и головы сейчас заняты исключительно судьбами Рааны и расы. Я кивал и улыбался, а Фаа почему-то смущался ещё больше. И вот вечером пятого дня, когда все собрались в гостиной на вечерние посиделки, на связь неожиданно вышел Фаа. Он был очень взволнован, бормотал что-то невнятное и размахивал руками, как ветряная мельница. Из его сбивчивого монолога я понял только одно: на Раане какая-то внештатная ситуация. Потом инопланетянин прекратил попытки что-либо объяснить и просто молча повернул монитор. Светлов и Возницки были не просто возбуждены, они пребывали в таком состоянии, что я даже перепугался: а вдруг взорвутся? Даже всегда спокойный Маа расхаживал по комнате и время от времени прикладывался к небольшой фигурной бутылке, которую держал в руке. Мне отчего-то показалось, что там далеко не вода. — Что случилось? — Урсула первой пришла в себя и требовательно посмотрела на сына. — Только не мямлите, рассказывайте чётко и по существу. Роберт кивнул, прочистил горло и заговорил.***
Галактика Мессье 81, два с половиной мегапарсека от Млечного пути система Дар' Раан, планета Раана материнский мир Предтечей
Несколько часов назад в материнской системе появился неопознанный звездолёт. Он вышел из прыжка рядом с Рааной, и в эфир понеслись странные звуки. Они были чёткими и ритмичными, но идентифицировать их Предтечи не смогли. Игорь сразу же предположил, что это корабль захватчиков и предложил отправить туда боевую партию, но Возницки, который всегда был осторожным прагматиком, быстро остудил пыл приятеля. — А вдруг это ловушка? — предположил он. — Мы войдём, а звездолёт взорвётся? Или ещё что-нибудь случится? — А смысл? — резонно возразил Светлов. — Корабль небольшой, так что и боевая партия будет… скромной. Ну, взорвут они десяток бойцов, и что дальше? — Там может быть кое-что похуже обычной бомбы, — тихо произнёс Маа. — Откуда мы вообще знаем, какие у них бомбы? — задумчиво поскрёб в затылке Роберт. — Вдруг взрыв такого снаряда практически на орбите Рааны приведёт к уничтожению всей планеты? — Точно! — закивал Игорь, — у вас вон есть же… как его… устройство Судного дня? Кстати, почему мы его не применяем? — Применим, — мрачно ответил Маа, — когда поймём, что всё бесполезно, и чуда не произойдёт. Я лучше сам, своими руками уничтожу Дар’Раан, чем позволю агрессорам надругаться над материнским миром нашей расы. — Я тебя породил, я тебя и убью, — проворчал Светлов. — Кстати, — Возницки неожиданно нахмурился, — а вдруг на борту биологическое оружие? Какой-то вирус, который просто убьёт всех, а захватчики придут и сделают то, что им нужно? Игорь и Маа переглянулись: оба отлично понимали, что вариант Роберта имеет право на существование, а второй пандемии остатки расы не переживут. Но просто уничтожать вражеский звездолёт было нельзя, ведь его изучение могло пролить свет если не на причины странной агрессии, то хотя бы на самих агрессоров и их технологии. Споры затянулись, но, в конце концов, решение было принято. Светлова, который вызвался добровольцем, экипировали так, что он с трудом мог двигаться, засунули в небольшой корабль, предназначенный для работы на орбите, и отправили на разведку. Пятнадцать минут спустя «космический засланец» вышел на связь. Он был без шлема, время от времени вытирал со лба капельки пота и выглядел совершенно ошарашенным, а чуть впереди… чуть впереди стоял представитель доселе неизвестной расы. Расы захватчиков.***
Галактика Млечный путь, Рукав Ариадны система Hopper ZC-5 b-11, планета 4546В
— Охренеть, — только и смог произнести я. Остальные просто замерли и молчали. Молчание продолжалось минут десять, если не дольше: все пытались переварить пришедшие с Рааны новости. Несколько дней назад мы (в шутку, разумеется) обсуждали возможность «захвата языка», и вот невероятное произошло! Правда, меньше всего произошедшее походило на «захват языка», это была, скорее, сдача в плен. Но зачем? Почему? Что двигало этим существом? — А вы с ним пообщались? — хриплым голосом спросил Йоханссон-старший. — Нет ещё, — Возницки помотал головой. — С ним сейчас Свен, Харрис и Нради, пытаются наладить первый контакт при помощи лингвотранслятора. — А он не опасен? — поинтересовался я. — На первый взгляд нет, — Роберт пожал плечами, — а там… кто его знает? — Хоть бы показали, — проворчала Йоко. Ей двигал чисто научный интерес. — Покажем, — закивал Игорь, — обязательно покажем, может, вам что-то умное в головы придёт. — Да чего тут может прийти умного? — брякнул Нед. — Двинуть разок по печени, потом по яйцам и выяснить всё, что нужно. — Ого! — брови Возницки взлетели аж к линии роста волос. — А ты знаешь, где у него печень и яйца? Расскажи, пожалуйста, нам, дремучим. Нед что-то пробубнил и замолчал, а Урсула, бросив на него странный взгляд, укоризненно покачала головой. — Ты поаккуратнее с высказываниями, — шёпотом посоветовал я другу, — а то вся осада пойдёт насмарку. Именно в эту минуту в комнате показался Свен, он выглядел взволнованным, но пытался держаться спокойно и уверенно. За ним в помещение вошёл… пленник. Одетый в комбинезон странного покроя, очень высокого роста, с чёрной, как смоль, кожей, густым волосяным покровом на видимых частях тела и длинным, мощным хвостом, он, тем не менее, не выглядел отталкивающе. Воцарилась гробовая тишина: все пристально разглядывали первого, увиденного вживую, представителя расы агрессоров. Я сдерживался, как только мог, но на третьей минуте сдался и громко загоготал. — Сынок, что случилось? — встревожилась мама. — Ой, блин… — всхлипывал я. — Да вы посмотрите на него… Ой, не могу… — Райли, приди в себя, — рявкнула Урсула и встряхнула меня с такой силой, что я прикусил язык и тут же перестал смеяться. — Успокоился? — мрачно спросила Йоко. — Да, — буркнул я, шумно втягивая воздух. — Ну, вот и славно. А теперь расскажи нам, неразумным, что тебя так развеселило? — А вы сами не видите? — удивился я. — Тогда задам вопрос. Скажите мне, учёные дамы и мужи, что курила природа? Или у неё был отходняк? — Объясни, — брови Урсулы взлетели вверх. — Вот смотрите, — вздохнул я. — Животный мир 4546В просто поражает воображение. Тут и левиафаны, и пискуны, и шипомёты, и кальмаро-крабы, и рифоспины, и кольцевики, и сталкеры, и коровы с ушами… да глаза разбегаются. И все они, блин, разные. Разные, понимаете? Фауна Земли тоже может похвастаться разнообразием. А теперь посмотрите на этого… пленника. Да, хвост, да, волосяной покров больше похож на шерсть, да, большой рост, да, чёрная рожа… но это всё мелочи. У него одна голова, два глаза, две руки, кисти с пятью пальцами, две ноги, он прямоходящий! Не удивлюсь, если они ещё и живородящие. Почему? Почему неразумные формы жизни настолько разнообразны, что мозги иногда кипят, а представители высокоразвитых цивилизаций, вышедших, к тому же, в большой космос, похожи друг на друга, как две капли воды? Ну, не считать же принципиальной разницей наличие хвоста, двух пар глаз и зеленоватой кожи? Где крокодилы-астрономы? Где медузы-химики? Где, в конце концов, тараканы-архитекторы, я вас спрашиваю? — А-а-а, — протянула Йоко, — вот ты о чём… — Кстати, — папа с задумчивым видом почесал подбородок, — вопрос-то любопытный. Вы что-то можете сказать по этому поводу? — и он посмотрел сперва на Йоко, а потом на Урсулу. — Можем, — улыбнулась Накамура. — Садитесь поудобнее, сейчас попытаюсь объяснить. Предупреждаю: это только теория, так как никто никогда не видел представителей других цивилизаций. — Угу, — хмыкнул я, — а у нас сейчас массовые галлюцинации. — А я не про сейчас, — парировала Йоко. — Теорию эту вывели в середине двадцатого века, когда люди только-только сумели преодолеть силу земного притяжения и совершить орбитальный полёт. — Райли, — мама сунула мне в руки стакан с луковым соком и бутерброд, — помолчи. Пускай Йоко расскажет, интересно же. Я поудобнее устроился на диване и приготовился слушать. — Итак, все мы изучали в школе теорию Дарвина, — начала Йоко, прохаживаясь по гостиной, — и все знаем, что человек произошёл от обезьяны. Да, понимаю, что многим гораздо ближе теория внеземного происхождения человечества: прилетели инопланетяне, чего-то там пошаманили, и вот мы, потомки высших существ, уже вышли в космос. И эта теория имеет право на существование, но я, как специалист по живым организмам, пускай и по рыбам, всячески поддерживаю Дарвина, поэтому именно от его версии мы и будем плясать. Чтобы не забивать вам голову разными научными терминами, попробую объяснить как можно проще. Пока человек жил в пещере и охотился на мамонтов, его тело было, скорее, неудобством, нежели подспорьем. Куда лучше и безопаснее было бы иметь длинные когти, четыре лапы, острые и крепкие зубы, прочную и тёплую шкуру. Но люди не стояли на месте, они развивались, и на смену палке-копалке пришли мечи, щиты и копья. Потом огнестрельное оружие. Потом плазменное и лазерное. Технологии тоже не стояли на месте. Если в древности можно было пить из ближайшей лужи и есть сырое мясо, то позже люди освоили огонь и простые ремёсла. На смену огню пришли плиты и печи. На смену им — пищевые аппараты. Я, конечно, упрощаю до невозможности, но общий смысл, думаю, вы уловили. А теперь ответьте на несколько вопросов. Во-первых, удобно ли тебе, Райли, будет держать тот же сканер или нажимать на небольшие кнопки кофейного аппарата, если вместо рук и пальцев у тебя будут, допустим, плавники? Или птичьи лапы? Попробуй на досуге поуправлять «Мотыльком», надев на руки ласты, уверяю, тебе понравится. И во-вторых, те же рыбы появились на Земле намного раньше обезьян, так что же мешало природе наделить разумом именно их? А я вам отвечу: наше тело с двумя ногами, руками с пятью пальцами и головой — самый удобный инструмент для развития. Так чему вы удивляетесь? Природа всегда идёт путём наименьшего сопротивления. При определённых условиях можно получить вид разумных рыб… да, я про Императоров, но их разум, скорее, подспорье, нежели движущая сила. — А сила мысли? — я почесал в затылке. — Ну, допустим, разумные креветки, которым не нужно ничего делать своими… чего там у них, щупальца? Они оперируют исключительно силой мысли, силой своего разума: двигают предметы, строят звездолёты, нажимают на кнопки. — Фантастики начитался? — ласково спросила Йоко. — Ну, и начитался, — буркнул я. — Так в старой фантастике и встреча с братьями по разуму была чем-то невообразимым, а космические корабли, летающие между звёзд, вообще… немыслимым. — Согласна, — кивнула супруга, — фантастика тем и хороша, что многие вещи становятся реальностью. Те же подводные лодки, роботы, звездолёты… Но нужно всегда видеть грань между тем, что может стать реальностью, и между тем, что так и останется сказкой. — Не знаю, — я пожал плечами, — пути природы неисповедимы. Может быть, завтра мы встретимся с разумными птицами или медузами. — Теоретически всё может быть, — прищурилась Йоко, — и Солнце может начать вставать на западе, но каковы шансы? — А я согласен с Йоко, — заявил папа. — Наше тело действительно превосходный инструмент, если, разумеется, уметь им пользоваться, — и он выразительно посмотрел на меня. — Тебе просто нравится мысль о «венце творения», — лукаво улыбнулась мама и толкнула отца плечом. — А даже если и так? — родитель иногда демонстрировал поразительное упрямство. — Алё, «венцы творения», — раздался голос Светлова, про которого я уже успел забыть, — мы вам не мешаем, нет? — Ой, — смутилась Йоко, — простите, ребят, увлеклась. — Да нормально, — махнул рукой Возницки, — это было интересно. Но теперь мы, с вашего позволения, отключимся: беседа с пленным предстоит долгой и обстоятельной. — Как только что-то выясните, сразу же свяжитесь с нами, — велела Урсула, и Роберт кивнул. В следующую секунду монитор погас. — Фигасе поворот событий! — подытожил события этого дня Нед. — Как вы думаете, что у этого… чёрного на уме? Получается, что он сам сдался, только зачем? Что задумал? — Может, ему война надоела? — предположила Ингрид, поглядывая на мужа. — Угу, совесть замучила, — загоготал Нед, но его попытка пошутить провалилась. А действительно, зачем? Зачем добровольно переходить на сторону, которая всё равно проиграет и будет уничтожена? Или у чёрного есть какие-то сведения, что помогут повернуть ход вторжения вспять? — Пойдём домой, — я поднял голову и увидел Йоко, которая с тревогой смотрела на меня. Домом она называла нашу секцию. — Да-да, пойдём. — Райли, — супруга взяла меня за руку. Её пальцы были тёплыми и… родными, и мне сразу стало спокойней, — не переживай. Я понимаю, что тебя вся эта история касается в первую очередь, именно ты нашёл лекарство от Хараа, ты первым вступил в контакт с Предтечами и Императорами… Я понимаю, что тебе больно и плохо, но мы обязательно что-нибудь придумаем, слышишь? Я с благодарностью посмотрел на Йоко и крепко обнял её. Именно в эту ночь мы и сделали Райли-младшему братика…