Галактика Млечный путь, рукав Ориона Европейская Демократия, планета Париж
— Меня видно? — театральным шёпотом спросил Нед. Я задрал голову и прищурился. Приятель сидел на удивительно ровной ветке, растущей на разлапистой сосне метрах в пяти от земли, и болтал ногами. На нём были надеты камуфляжные штаны, футболка цвета «хаки» и старые папины кеды, а на голове красовалась бейсболка, развёрнутая козырьком назад: Нед напоминал мне хулиганистого подростка, задумавшего какую-то шалость. Довершал образ старый бинокль, уютно устроившийся на тощей груди «разведчика». — Видно, — также шёпотом ответил я, — надо замаскироваться получше. Раздался громкий треск: Нед отломил две ветки и засунул их в сетчатую ткань бейсболки. Сейчас он был очень похож на оленя, и я тихо хихикнул. — А так? — приятель был серьёзен. — А так — просто блеск, — я показал ему большой палец. — Злобные шпионы «Альтерры» не заметят тебя, даже если упадут прямо на голову. — Издеваешься? — надулся Нед. — Да ты что? — деланно испугался я. — Как можно? Правда, только правда и ничего, кроме правды. Сверху послышалось шуршание, и большая шишка угодила мне прямиком в темя. Я ойкнул и потёр пострадавшую голову, а Нед зловеще захохотал. — Тут шишек много, — доверительно сообщил он. — Ты не шишки собирай, а за точкой прибытия следи, — проворчал я. — Разведчик…***
Утро этого дня выдалось каким-то суетливым. Проснулись все практически одновременно, и отсеки «Селены», до этого погружённые в тишину, словно по команде наполнились движением и жизнью. София и Хелена взялись за приготовление завтрака, мама уткнулась в свой КПК и что-то тихо бормотала, инспектируя запасы и прикидывая, что ещё может понадобиться на 4546В, отец и Йохан сидели на диване и тихо беседовали, а я пытался собрать мысли в кучу и распланировать день, попутно отбиваясь от возбуждённого предстоящим прилётом «группы захвата» Неда. И только Холли тихо стояла возле иллюминатора, равнодушно глядя на окружающих её людей. Чужих людей. — Блин, Нед, ты задрал! — вызверился я. — Прекрати капать мне на мозги, дай подумать! Иди вон с Холли пообщайся. Приятель обиженно замолчал, а потом встал и подошёл к девушке. Мне на секунду стало стыдно: Нед отличный парень, он просто делился со мной своими переживаниями, а я элементарно послал его на… в… послал, короче. Но чувство стыда быстро ушло вслед за другом, а на смену ему пришла уже привычная озабоченность: мы не знали, чего ожидать от сегодняшнего вечера. Нужно было быть готовыми ко всему, даже к экстренному отлёту. Завтрак прошёл в тишине, нарушаемой лишь редкими репликами женской половины нашего экипажа, ведь именно сидящие за столом люди были отлично знакомы с «Альтеррой», ТСФ и их методами борьбы с «предателями и преступниками». Наконец все насытились и расслабились, а небольшое напряжение, витавшее в воздухе, начало сходить на нет. Нед забыл про возможный штурм «Селены» и всеми силами пытался развлечь Холли, женщины убирали оставшийся от толпы срач, а мужчины в лице папы и старшего Йоханссона удалились в рубку управления. Мёдом им там, что ли, намазано? Или, всё-таки, котики? Ближе к полудню я наконец-таки собрался с духом и связался с 4546В. Меня встретили Йоко и Райли-младший, и, если сынишка обрадовался, едва завидев мою озабоченную физиономию, то вот его мать… Не то, чтобы Йоко злилась, нет… Ой, да кому я вру? Злилась, разумеется, о чём свидетельствовала её тирада на тему «Что можно делать столько времени на этом вашем Париже?». Я попытался объяснить ситуацию, но супруга только махнула рукой. — Когда обратно собираешься? — мрачно спросила она. — Не «собираешься», а «собираетесь», — поправил я, — нас тут уже целая толпа. Если всё пройдёт нормально, то завтра вылетим. Крайний срок — послезавтра. — Робинсон, что ты там опять задумал? — напряглась Йоко. — Очередная авантюра? — Нет-нет, просто ждём Урсулу Возницки. Она оказалась крепким орешком, но папа её расколол, — я благоразумно умолчал о племяннике и возможных неприятностях с властями, — так что всё в порядке. А сейчас мне нужна Раана. Йоко не стала задавать лишних вопросов, молча кивнула и отключилась. Я, если честно, думал, что она просто свяжется с Горным, а Фаа, в свою очередь, с Рааной, но супруга решила иначе. После обеда я попросил не расходиться, занять места «согласно купленным билетам», запастись терпением, коньяком и аптечками и приготовиться к сюрпризу. — Привет, Райли! — Фаа помахал мне рукой, но резко замолчал, увидев, что я далеко не один. — Раана ждёт, — проворчала Йоко. У неё на руках посапывал Райли-младший, и мои родители во все глаза уставились на спящего внука. — Это ваш сын? — хрипло спросила мама. Я только кивнул. — Вылитый Робинсон! — удовлетворённо резюмировал папа, взял бутылку с остатками коньяка и в порыве чувств отхлебнул прямо из горлышка. Мама буквально на секунду оторвалась от созерцания внука, кинула на супруга укоризненный взгляд и снова вернулась к разглядыванию Йоко и Райли-мелкого. Пауза явно затянулась, но я не торопил собравшихся в кают-компании «Селены» людей. Почти все со смесью изумления и восторга смотрели на Фаа, и только мои мама с папой не обращали на инопланетянина никакого внимания, их гораздо больше интересовал спящий на руках Йоко малыш. И я мог их понять. Думать, что потеряли сына, а потом обрести ещё и внука — это было для них потрясением куда более сильным, нежели контакт с Предтечами. — Райли, — первой не выдержала Йоко, — нам с Фаа особо торопиться некуда, но вот на Раане много дел… — она выдержала многозначительную паузу. — Ещё десять минут, и нас просто пошлют по всем известному адресу. — Да-да, — встрепенулся я, — давай Раану. Йоко развернула дисплей коммуникатора, и все увидели недовольную физиономию Светлова. Рядом с пилотом, скрестив руки на груди, стоял хмурый Возницки, и меня на долю секунды кольнула ревность. Судя по всему, сдружились эти двое весьма крепко. — Робинсон, твою дивизию! — рявкнул Игорь. — Тебе что, заняться не… — он резко замолчал, а потом судорожно сглотнул. — Мама? София застыла каменным изваянием, и только побелевшие пальцы, судорожно вцепившиеся в подлокотники кресел, давали понять, что до этой минуты её всё-таки точил червячок сомнения. Одно дело — слушать рассказы и разглядывать фотографии, и совсем другое — увидеть сына собственными глазами. Роберт обвёл взглядом толпу собравшихся родственников, а потом расстроенно вздохнул. — А моя… мать? — спросил он. — Не поверила, да? — Не знаю, — я пожал плечами. — Может, поверила, может, нет. Ждём её сегодня вечером в компании Дариуса Новака. — Дариуса? — удивился Возницки. — Этого мелкого хулигана? — Этот мелкий хулиган — вице-лейтенант ТСФ, — хохотнул я. — Очень серьёзный молодой человек. — Да ладно? — глаза Роберта расширились, а потом он громко расхохотался. — Во даёт! Пока мы с Возницки перебрасывались фразами, Игорь и София продолжали пожирать друг друга глазами. — Сынок, а ты где? — Светлова, наконец, обрела дар речи. — Мы на Раане, мама, — вздохнул пилот. — Это долгая история, в детали которой вас посвятит Райли Робинсон, — я молча погрозил приятелю кулаком. — Это далеко? — не унималась София. — Очень далеко, мам, просто невообразимо далеко, — Игорь погрустнел. — Но мы скоро вернёмся, не переживай. Просто отправляйся на 4546В и жди меня там. — А где Свен и Дэвид? — спросил я. — Викинг достаёт Предтечей и размышляет о бренности всего сущего, а Дэвид пытается доломать систему активной обороны боевой автоматической станции, — рассмеялся пилот. — Ему обычно помогаем мы с Робертом, но сеанс связи отвлёк нас от дел насущных. — Ну, вот, узнаю брата Игоря, — улыбнулся я. Чета Йоханссонов и дамы Харриса слушали Светлова, затаив дыхание, ведь речь шла об их сыне, муже и отце. — Заканчиваем сеанс, — решительно заявил Роберт. — У нас много дел, да и вам, наверное, есть чем заняться. — Да, пожалуй, — кивнул я. — В десять вечера по местному времени прилетают Урсула и Дариус, так что к одиннадцати соберитесь, пожалуйста, и ждите. Если до часа ночи мы не выйдем на связь, значит, что-то пошло не так, и нам пришлось спешно покидать Париж и уходить в прыжок. Тогда свяжемся по прибытии на 4546В. — Что-то пошло не так? — изумилась Йоко. — Робинсон, ты сейчас серьёзно? — Вполне, — подтвердил я. — Видишь ли, в чём фишка: события не всегда развиваются так, как этого хотим мы, так что всегда надо держать в голове запасные варианты и пути отхода. Отец бросил на меня одобрительный взгляд, а женщины дружно вздохнули. — Раана, конец связи, — проговорил Игорь, и монитор погас. — Приятно было познакомиться, — Йоко обвела всех присутствующих взглядом и слегка поклонилась, — но нам тоже пора. Надеюсь вечером вас всех увидеть. Фаа же не стал произносить никаких речей, он просто протянул руку и выключил коммуникатор. В кают-компании воцарилась тишина, нарушаемая лишь дыханием, тихими шлепками отцовской ладони и едва слышными всхлипываниями. Отец одобрительно похлопывал Йоханссона-старшего по плечу, мама снова уткнулась в свой КПК, Хелена Харрис успокаивала тихо плачущую дочь, а София Светлова беззвучно рыдала у меня на плече. Я не отстранялся и тихо поглаживал женщину по спине: сеанс связи с Рааной стал шоком для присутствующих, но именно матери Игоря пришлось тяжелее всех. Наконец мама не выдержала всеобщих, как она выразилась, траурных настроений, оторвалась от выбора игрушек для внука и утащила Хелену и Софию заниматься ужином. Нед ни на шаг не отходил от Холли, и у меня даже в мыслях не было над ним подшучивать, а отец и Йоханссон-старший потягивали коньяк и что-то обсуждали. И только я молча сидел на диване, почему-то чувствуя себя совершенно опустошённым.***
А ближе к вечеру началась движуха. Я, папа, Нед и Йоханссон-старший раз за разом мотались к пункту доставки, расположенному в коттеджном посёлке, и забирали всевозможные коробки, свёртки и кульки. «Добычу» принимали оставшиеся на «Селене» женщины, а руководила всем этим безобразием, разумеется, мама. Она сновала по кораблю, разом превратившемуся в склад, уткнувшись в КПК, и деловито рассортировывала принесённое добро. Даже Холли принимала участие во всеобщем безумии: она таскала небольшие коробки и складывала их в рубке управления. Йохана, пилота со стажем, коробило от такого отношения к святая святых, но на «Селене», к сожалению, было не так много места. Чертежи для фабрикатора приходили по Галасети, но кучу игрушек и мебели для детской мама предпочла приобрести в уже готовом виде. — Вдруг пришлют какую-нибудь дрянь? — приговаривала она, рассматривая очередного плюшевого динозавра размером с меня. — У ребёнка должно быть всё самое лучшее. Спорить с мамой было так же бесполезно, как пытаться силой мысли изменить орбиту Парижа. И, если смена орбиты чисто теоретически представлялась возможной, то мамина позиция была незыблема, как сама Вечность. В половине девятого все уже сидели за столом. По кают-компании плыли умопомрачительные запахи, и мой желудок возмущённо стонал, требуя еды. Нед в ожидании ужина что-то тихо рассказывал на ухо Холли, придвинувшись к ней почти вплотную, но девушка не отстранялась и внимательно слушала. Я еле заметно улыбнулся: приятель всегда был большим мастером по части рассказов. После ужина Нед напялил на себя подобающую настоящему разведчику одежду, прихватил старый бинокль, и мы отправились к нашему бывшему дому. Подходящая сосна с удобными, ровными ветками нашлась быстро, и приятель, немного покряхтев, занял позицию для наблюдения. Я растянулся на мягкой, пахнущей свежестью траве, и уставился в начавшее темнеть небо. Всё. Теперь оставалось только ждать.***
Ровно в двадцать два часа мои уши уловили тихий гул. Я приподнялся на локте и задрал голову вверх, а Нед, немного поёрзав, приложил к глазам окуляры бинокля и застыл. — Ну, чего там? — прошептал я. — Приземляются, — ответил друг. В небольших, плотно сидящих наушниках, его голос прозвучал, как гром среди ясного неба, и я немного прикрутил громкость. — Один небольшой скутер, похоже, двухместный. — Значит, не обманули, — выдохнул я. — Не факт, — отозвался приятель, — вдруг группа захвата летит следом? Вот умеет Нед обосрать всю малину. Этому выражению, как и нескольким другим, я научился у Светлова, и оно очень точно отражало как моё состояние, так и мысли. Мы затаились и даже дышали через раз, ожидая высадки группы захвата ТСФ, но, увы… Редкие скутеры, пролетающие над уединённым посёлком, даже и не думали приземляться или выплёвывать из железного нутра облачённых в боевую броню штурмовиков. Я ни капельки не жалел о таком развитии событий, а вот Нед, похоже, расстроился. Ему явно не хватало приключений и острых ощущений — всего того, чего лично я нахлебался по самую макушку. — Ну? — друг свесился с ветки и помахал рукой, — пойдём, что ли? — Пойдём, — вздохнул я, — чего высиживать-то? Рядом с нашим бывшим коттеджем действительно стоял небольшой двухместный скутер. Нед остановился и присвистнул, да и я не удержался от восхищённого возгласа: стоил аппарат не просто много, а неприлично много. Серебристая машина неподвижно стояла на ровной площадке перед забором и казалась пустой. Ни звука, ни движения. Неожиданно дверь отъехала в сторону, и на траву спрыгнул молодой человек в комбинезоне с эмблемой ТСФ. Я сразу же узнал Дариуса Новака. Вслед за племянником до нас, простых смертных, снизошла и сама Урсула. Белый комбинезон облегал её стройную фигурку, подчёркивая небольшую, аккуратную грудь, и Нед шумно выдохнул. А я уставился на эмблему, украшавшую левое плечо, на которой изящное тело змеи обвивало чашу, но взгляд постоянно съезжал в сторону. — Добрый вечер, — строго произнёс Дариус. — А? — встрепенулся я и посмотрел на офицера ТСФ, как на досадную помеху, мешающую любоваться произведением искусства. — Добрый. — Кому как, — буркнул Нед, с сожалением отводя глаза от матери Роберта. — До вашего прилёта был добрым. Я ткнул приятеля в бок. — И куда идти? — не выдержала Урсула. — Туда, — Нед неопределённо помахал рукой куда-то в сторону, — но желательно без него. — Я же сказал, что это не обсуждается, — отрезал Новак. — Ведите. Нед почесал в затылке и вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул. Ну, не стоять же здесь до самого утра, играя в гляделки? В конце концов, нас элементарно больше, если что — массой задавим. Одолеваемый такими мыслями, я зашагал по направлению к звездолёту. Нед, Дариус и Урсула в полной тишине шли сзади. Мы дошли до корабля, и я остановился, чтобы откинуть маскировочную сеть. Новак с любопытством уставился на входной люк, прочитал название и тихо хмыкнул. Очевидно, оно было ему очень хорошо знакомо.***
Внутри было так тихо, что я даже перепугался. Вдруг, пока мы там обменивались любезностями, группа захвата проникла на «Селену», убила всех, находящихся на борту, и теперь поджидает нас с Недом? Но нет. Буквально через пару секунд до нас донеслись тихие голоса, и я громко выдохнул. Нед тоже издал какой-то звук, похожий то ли на стон, то ли на свист. Все сидели в кают-компании и пили чай. Ну, как пили… На столе стояли чашки и тарелки с какими-то пирожными, но аппетита, кажется, не было ни у кого. Хелена и София о чём-то разговаривали, и я понял, что слышал именно их голоса, остальные же молчали, время от времени кидая взгляды на дверь. Первым навстречу нам встал отец. Он кивнул Урсуле, обменялся рукопожатием с Новаком, а потом обнял нас с Недом. Видимо, родители всё-таки переволновались. Папа стал тем самым первым камешком, за которым следует горный обвал: все дружно выдохнули, задвигались и разом заговорили. Дариуса и Урсулу усадили за стол, налили чай и придвинули тарелки с пирожными. Мать Возницки оглядела всё это кулинарное великолепие, никак не способствующее формированию осиной талии, потом покачала головой и принялась есть. Глядя на тётку, к трапезе приступил и Новак. Мама, видя, с какой скоростью гости уплетают пирожные, охнула и тут же кинулась греть оставшиеся с ужина котлеты. А я сидел и смотрел на незваных гостей. Урсула и её племянник резко выделялись из толпы родственников, они были какими-то… слишком холёными, в глазах не плескалась тоска. У матери Возницки иногда проскакивали еле заметные сполохи застаревшей боли, а вот Новак был вполне доволен жизнью. Подождав, пока новоприбывшие насытятся, я подошёл к коммуникатору и вызвал 4546В. Йоко ответила сразу же, похоже, она ждала, пока мы выйдем на связь. — Привет, — я улыбнулся. — Мелкого уложила? — Уложила, — супруга тоже улыбнулась, — спит без задних ног. Вам Горный, а оттуда Раану? — Угу, — кивнул я. Когда на дисплее соседнего коммуникатора возник Фаа, Новак громко закашлялся. Хорошо, в обморок не упал. Урсула, на удивление, не издала ни звука, а все остальные уже видели нашего инопланетного друга, так что отреагировали на него довольно спокойно. — Вас ждут и ругают нехорошими словами, — проворчал Фаа. — Ну, извини, — я пожал плечами, — как сумели, так и связались. У нас тут не курорт, а враждебная территория. Давай, заводи шарманку. Фаа нажал кнопку и подключил к сеансу связи Раану. В небольшой комнате за восьмиугольным, матово-чёрным столом сидели Светлов, Харрис, Йоханссон и Возницки. Лица у всех были напряжёнными. — Наконец-то! — Игорь вскочил и подошёл к коммуникатору вплотную. — Всё в порядке? — Да, — кивнул я. — Роберт, твоя мама всё-таки прилетела. А потом начался какой-то хаос. Все одновременно заговорили, стараясь перекричать друг друга, а отец, пытавшийся хоть как-то вразумить обе стороны, махнул рукой и сел рядом со мной. — Ма-а-алчать!!! — помощь пришла, откуда не ждали. — Отставить базар!!! — голос у Новака был звонкий и сильный, и у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. Сразу же воцарилась тишина. — Сейчас мы установим очерёдность и будем говорить быстро и по делу. Я с уважением посмотрел на офицера ТСФ. Наверняка он потрясён и видом Фаа (шутка ли — контакт!), и встречей с родственником, которого считал погибшим, но внешне Дариус оставался абсолютно спокойным. Чего нельзя было сказать об остальных. Первыми общались Харрисы. Холли опять тихо плакала, а Хелена, с трудом сдерживая слёзы, расспрашивала мужа о его жизни. Дэвид отвечал коротко и уклончиво, очевидно, боялся сболтнуть лишнего в присутствии представителя власти. В конце супруги обменялись стандартными «Люблю, скучаю, жду», Дэвид попросил дочь быть умницей и отошёл в сторонку, уступив место чете Йоханссонов. Впрочем, стол нам был прекрасно виден, поэтому молча смотреть друг на друга Харрисам никто не мешал. Ингрид и Йохан оказались более сдержанными, да и Свен никогда не отличался многословием. Несколько банальных вопросов о жизни, и вот уже Йоханссоны отходят от коммуникатора… Со стороны могло бы показаться, что эти люди не испытывают друг к другу сильных чувств… Могло бы, если бы не взгляды, которыми скандинавы буквально пожирали друг друга. Игорь, с любовью глядя на мать, опять пообещал скоро прилететь, и я тяжело вздохнул. Вряд ли это возможно. Последним к коммуникатору подошёл Возницки, всё это время терпеливо сидевший за столом. — Привет, мам, — сказал он, и я чуть не упал со стула. Создалось ощущение, что Роберт отсутствовал пару недель, а теперь просто прилетел к матери в гости. — Здравствуй, сынок, — дрогнувшим голосом ответила Урсула, а потом расплакалась. Мама, София и Хелена тут же кинулись утешать женщину: принесли воды, сунули салфетки и начали говорить разные банальности, которые, тем не менее, оказывали нужный эффект. — Так ты живой? — прищурившись, спросил Дариус. — Как видишь, — нервно хохотнул Роберт. Не таким уж, оказывается, железным был этот человек. — А как так получилось? — в Новаке, очевидно, проснулся вице-лейтенант ТСФ. — Это очень долгая история, — развёл руками Возницки. — Очень долгая, и очень неприятная. — И как теперь быть? Ты же понимаешь, что я должен доложить… — Отставить, — Роберт моментально превратился в того жестокого и властного офицера, которого мы боялись и ненавидели. — Ты ничего не видел, ничего не знаешь, а мать просто сменила место жительства. Улетела в Монгольские Штаты. — А почему именно туда? — удивился Новак. — Там её вряд ли будут искать, — ответил Возницки. — И вот что, Дариус… — он на мгновение задумался. — Не лезь в эту историю, иначе твоя жизнь перевернётся. И не просто перевернётся, она сделает несколько кульбитов и больно ударит тебя по голове. — Хорошо, — Новак пожал плечами. — Сохраню всё увиденное в тайне, обещаю. Роберт удовлетворённо кивнул, а я нервно передёрнул плечами. Гораздо проще было бы… ликвидировать офицера ТСФ, ставшего обладателем опасной информации. Возницки заметил мой жест и слабо улыбнулся. — Не переживай, Райли, он сдержит слово. — Хотелось бы верить, — буркнул я. — Ручаюсь, — Роберт снова стал серьёзным и повернулся к Дариусу. — Если вдруг тебе покажется, что что-то идёт не так, просто прилетай на 4546В. О, как! Интересный поворот. Не удивлюсь, если в ближайшие пару лет к нам присоединится ещё один… офицер ТСФ. Тем временем Урсула успокоилась, и они с Робертом всё-таки смогли немного пообщаться. Я видел, что все возбуждены, всем хочется говорить и говорить, наслаждаясь каждой минутой, но ребятам на Раане нужно было отдыхать. Да и нам не мешало бы выспаться перед отлётом, который я, ни с кем не советуясь, запланировал на завтрашнее утро. А чего тянуть? Всё в сборе, покупки сделаны, а каждый день, проведённый на Париже, добавлял мне седых волос. Так что решено: завтра в путь! Пока Роберт беседовал с матерью, мы с Недом отправились провожать Новака. Шли молча, и только, стоя перед открытой дверью скутера, Дариус пожал нам с Недом руки и сказал: — Берегите Урсулу и Роберта. Чувствую, что-то нехорошее у вас там происходит. — Да уж, — вздрогнул я, вспомнив о захватчиках. — Вполне возможно, что вскоре оно доберётся и до вас. — Вот как? — Новак вскинул брови и вздохнул. — Тогда я буду готов. Он запрыгнул в скутер и закрыл дверь. Мы с Недом отошли и остановились, наблюдая за тем, как маленький серебристый аппарат поднимается в тёмное, закрытое облаками небо. Когда мы вернулись на «Селену», сеанс связи уже завершился, и все молча готовились ко сну. Я умылся, прошёл в нашу с Недом каюту и плюхнулся на койку, заложив руки за голову и вспоминая сегодняшний длинный день. Всё закончилось как-то подозрительно хорошо, и эта мысль не давала мне покоя. Пришедший Нед, видимо, уловил моё состояние: он хлопнул меня по плечу и тихо сказал: — Райли, не нужно искать подвох там, где его нет. Иногда в жизни бывают и белые полосы, и сегодня у нас была именно она. Главное, чтобы ей на смену не пришла череда из чёрных. Я благодарно улыбнулся приятелю, повернулся на левый бок и заснул.***
Улететь с утра нам, разумеется, не удалось. Я пересилил себя и вскочил в восемь часов, отчаянно зевая и испытывая непреодолимое желание завалиться обратно в койку и проспать как минимум до полудня, но всё равно оказался не первым. В кают-компании уже сидели вездесущие мамы под предводительством Урсулы. — Нет-нет, так нельзя! — взволнованно говорила Возницки. — Это же древность какая-то, каменный век, а у вас там маленький ребёнок! — Но Райли наверняка уже запланировал отлёт, — пыталась возразить ей мама. — Ничего, распланирует, — Урсула была непреклонна. — Ваш Райли сам ещё дитя, если не думает о таких вещах! Мама краснела, но защищать непутёвого сына не спешила: речь, очевидно, шла о чём-то действительно важном. — Что-то случилось? — поинтересовался я, заходя в гостиную. — Разумеется, случилось! — Урсула повернулась ко мне, и я сжался под её гневным взглядом. — Пока мы не закупим необходимое медицинское оборудование и медикаменты, «Селена» никуда не полетит! Ого! Сказала, как отрезала! — У нас есть изготовитель аптечек… — попытался возразить я, но Возницки так на меня посмотрела, что захотелось провалиться куда-нибудь подальше, желательно к ядру планеты. — А, ну это в корне меняет дело, — голос Урсулы буквально источал сарказм. — Тогда можно лететь. А если кто-то сломает себе позвоночник, заболеет раком или родит неполноценного ребёнка… Что ж, будем молиться. В конце концов, наши предки молились, и ничего, не вымерли же. — Райли, иди отсюда, — мама сунула мне в руки бутерброд, выставила из гостиной и закрыла дверь. Я немного потоптался на пороге и вернулся в каюту, намереваясь разбудить Неда и пожаловаться ему на тяжёлую долю и вселенскую несправедливость, но приятеля на месте не оказалось. Обуреваемый нехорошими предчувствиями, я прокрался к комнате Санчез и прислушался. Так и есть! Негромкий голос Неда, доносившийся из чуть приоткрытой двери, ясно дал понять, что на друга в деле утешения можно не рассчитывать. Отец и Йоханссон-старший тоже уже встали и сидели в рубке управления, обсуждая гравитационные поля планет и древние земные формы правления. Я так и не понял, как эти две темы пересекаются, поэтому поспешил убраться восвояси, пока меня тоже не втянули в дискуссию. Делать было нечего, поэтому я завалился на свою койку с намерением посмотреть любимые серии про пирата Бена, но через час меня буквально за шиворот притащили обратно в кают-компанию. И зачем тогда выгоняли, спрашивается? — Райли, — торжественно начала мама, — Урсула заказала необходимое оборудование, чертежи уже пришли, но вам придётся съездить к пункту доставки и забрать то, что нельзя синтезировать. Зови Неда и собирайтесь. Пришлось отрывать друга от Холли. Он ворчал и возмущался, но сопротивления почти не оказал. Мы быстро забрали несколько коробок и вернулись на «Селену». Урсула проинспектировала содержимое, удовлетворённо кивнула и унесла коробки в свою каюту. А мама по секрету сообщила, что Возницки планирует организовать на 4546В чуть ли не клинику, рассчитанную на помощь при любой известной науке травме или болезни. Я молча пожал плечами: Урсула — врач, ей и карты в руки. После обеда мамы быстро привели гостиную в порядок, а мы с отцом и Недом убрали с «Селены» маскировочную сеть. Потом все разошлись по своим комнатам и улеглись на койки, а место пилота занял Йоханссон-старший. — Внимание! — прогремел в динамиках его голос. — Пять минут до старта! Я посмотрел на друга. Нед был напряжён, его руки вцепились в края койки и побелели. — Ты чего, летать боишься? — удивился я. — Не, — Нед мотнул головой и громко засопел. — Боюсь, как бы не засекли. Собьют же тогда? — Собьют, наверное, — пожал плечами я. — Но бояться уже поздно, взлетаем. Через несколько минут послышалось тихое гудение, и «Селена» мелко завибрировала. Гул нарастал, а потом я почувствовал рывок и понял, что мы оторвались от поверхности Парижа. Не только Неду было страшно, у меня тоже задрожали руки, а на лбу выступили предательские капельки пота. — Внимание! — снова заговорили динамики голосом Йохана. — Мы покинули орбиту Парижа и направляемся к зоне прыжка. Вход в подпространство через пятнадцать минут, просьба не покидать своих кают. — Прорвались? — прошептал Нед, и я тихо захихикал. Такое ощущение, что мы действительно прорывались через армаду враждебных кораблей, уклоняясь от ракет и выстрелов плазменных пушек. Но разочаровывать друга не хотелось. — Да, прорвались. Нед выдохнул и смачно потянулся. А ещё через пятнадцать минут блеск звёзд в иллюминаторе сменился уже привычным безликим ничто: «Селена» вошла в подпространство. До 4546В оставалось пять дней пути.