Сон на пятницу

Анна шла по городу в легком плаще. Весеннее солнце то пряталось за легкими облаками, то выглядывало из них, окна домов откликались слепящими зайчиками. Пахло сухой землей и свежестью. Статная, стройная фигура Анны в самом расцвете женственности притягивала мужские взгляды. Взаимная любовь придала облику Анны неуловимое сияние, и все вокруг стремились поймать его лучи. Обгоняющие поворачивали головы, провожая взглядом, встречные запинались и засматривались. Какой-то юноша свистнул, привлекая к себе внимание. Девушка улыбнулась. Казимир Возняк тоже заметил красавицу и едва не свернул ногу на рытвине. Чертыхнувшись, он выпрямился и увидел, что все мужчины на перекрестке смотрят туда же, куда и он. - Добрый день, папа! – радостно поприветствовала Анна отца, вышедшего из банка. Миронов сосредоточенно кивнул. - Добрый день, дорогая. Я еще не выполнил твоей просьбы. - Не забудь! Расспрошу тебя дома. Постараюсь вернуться к ужину, но не обещаю, - лукаво улыбнулась Анна. Ей хотелось танцевать. Пусть никто пока не знает о ее помолвке с Яковом. Но даже хранить эту тайну - восхитительно! … Штольман наведался в особняк покойной княгини и обнаружил, что жизнь в нем еле теплится. Пара слуг копошилась, как мухи, ожидая вознаграждения и увольнения от распорядителей наследства, а те не торопились. Грицаевой действительно никто не видел уже неделю. Последних часов княгини, кроме исчезнувшей, подробно никто не наблюдал, и утерянные показания восстановить было невозможно. «Разошлю приметы Грицаевой по телеграфу, пусть полиция ищет. Вряд ли это случайность», - Яков уже не сомневался, что экономке помогли исчезнуть. «Если обнаружится труп, тупик. Что же она знала?» … Возняк вернулся в домик у парка воодушевленный. - Жорж, у меня появилось в этом городе еще одно дело. Знаете ли вы некую госпожу Миронову, дочку адвоката? - Да. Она тут, оказывается, местный медиум, - Неклюдов помедлил, соображая, стоит ли рассказывать подробности. – Я использую ее в деле княгини. Девушку привечают в полиции, и оказалось, что она легко поддается гипнозу. - В полиции? – напрягся финансист. – При чем тут полиция? На всякий случай выглянув в окно, откуда была видна дорожка к крыльцу, и никого не узрев, Неклюдов рассказал. – Хм. Приемлемо, - Возняк убедился, что не зря доверяет такие дела Жоржу. – Это очень кстати, что вы знакомы с Мироновой. Она мне нужна. - В каком смысле? Похитить ее? - Ой, Жорж, вы неисправимы. Сделайте так, чтобы она влюбилась в меня. Она такая красивая! Я ее хочу. Возняк знал любовь девушек, но справедливо подозревал, что она была продажной. И мечтал о настоящей. - Вы гипнотизер, в конце концов. Проявите свой талант. Пусть она захочет меня, а не мои деньги. Неклюдов уже хотел охладить не вовремя вспыхнувшую страсть нанимателя, но задумался. Подстерегать Миронову в городе и окрестностях было накладно, опасно и утомительно. Если все получится, то давать приказы девушке можно будет, не сторожась посторонних глаз, да и вообще без гипноза. Втюрившаяся баба, как известно, готова на все ради объекта своей любви. После завершения дела фон Берг можно будет увезти медиума в столицу и использовать там. Возможности открывались поистине неисчислимые. Но как это сделать? Заставить человека под гипнозом совершить одно-два простых действия Неклюдов умел. Но вложить в него чувство? «Черт, я же смогу развернуться так, как и не снилось. Но это вызов, да… Надо подумать». - Казимир, это очень сложно. За один раз не уложусь. Нужно три-четыре сеанса минимум. - Готовьтесь. Сегодня вечером хочу нанести Мироновым визит. И чтобы барышня уже была влюблена в меня! – загорелся Казик. Умея жонглировать цифрами и превращать убыток в прибыль, он не видел ничего странного в насилии над чувством. После некоторого размышления Георгий решил не зарываться. - Вы переоцениваете мои способности, Казимир. Невозможно продиктовать человеку любовь. Я не бог и даже не Амур. Максимум, что вы получите – симпатию. К тому же, как я запихну в голову девушки ваш образ так, чтобы она вас узнала? - Эээ… Фотография поможет? – Казик подумал, что симпатии ему достаточно. Все-таки другие женщины питали симпатию только к его деньгам. - Думаю, да, - кивнул гипнотизер. – На первый раз хватит, но затем понадобятся личные встречи. Возняк хохотнул. – Так в этом цель, Жорж. - Ради бога, Казимир, только не приглашайте девушку сюда. Уезжайте в город, в гостиницу, куда угодно. У нас дело не закончено, а вы тут со своими шашнями. Это непрофессионально. - Ладно, - хотя предвкушение первого свидания заполнило Казика почти целиком, места для здравых мыслей хватало. Он обещал себе, что приятное отвлечение не повлияет на операцию с фондом. Обычно так и случалось. - Не забудьте, Жорж, мне нужно, чтобы барышня не питала чувств к кому-то еще. Я видел, что на нее тут многие облизываются, наверняка кто-то был. Пусть забудет своего коханого. Для нее должен существовать только я. … Ангелина на время исчезла из мира духов. По каким-то причинам после оказанной помощи ей требовалось время, чтобы восстановиться, и управлять этим она не умела. Разве что могла никому ничего не подсказывать. Но бабушка Геля знала, зачем она существует. Малыш Митрофан без бабки не скучал. Ему отдыха не требовалось, и он с удовольствием следовал за Штольманом по пятам. … Вернувшийся в отделение Яков поинтересовался у дежурного: - Малафеев, кто там орет? - Купец Зеленкин, ваше высокоблагородие. Арестован за буйство и угрозы домашним. Сосед слышал выстрелы и вызвал городовых. Еле заломали, лося такого. Из обезьянника доносились пьяные вопли и глухие удары по решетке. - Оружие у купца? – удивился Штольман. - Какое именно? Дежурный унтер покачал головой. – Городовые провели обыск, оружия не обнаружили. - Соседу почудилось? - Никак нет. Захаров вон все описал – сосед трезвый, вызывает доверие. Слух хороший. К беседе присоединился Трегубов: - Яков Платонович, прошу, помогите - проведите обыск, как положено. Там дети, не дай бог сами найдут. Возьмите тех же городовых, пусть учатся, балбесы. - Захаров, Сафьянов! Поступаете в распоряжение господина следователя. - Малафеев, заткни этого горлопана, утомил. … В доме купца городовые под руководством Штольмана еще раз тщательно обыскали все помещения, но так ничего и не нашли. - Папа, папа, вот же он, - надрывался Митрофан, не зная, как еще привлечь внимание в присутствии посторонних. Яков поднял глаза и присмотрелся. У самого потолка виднелась еле заметная деревянная полочка, сливавшаяся со стеной. - Сафьянов, стул несите! - Не достаю, вашблагородие, - городовой вытянул руку, попрыгал на стуле, но, опасаясь сверзиться, слез. - Купец какого роста? - Саженный. - Давайте стол подтащим. Изо всех сил желая помочь, Трош осторожно подпихивал пистолет к краю, чтобы его было видно снизу. - Сейчас-сейчас… Ой. Перестарался. Пистолет грохнулся на пол с высоты полутора саженей и выстрелил. Унтер Захаров с недоумением сунул палец в дырку в рукаве мундира. Пуля вошла в деревянную стену совсем рядом с ним. Яков поднял оружие. – Система Лаумана, плохое запирание ствола. Откуда его взял торговец, загадка. «И почему револьвер так вовремя упал, тоже». … В кабинете Яков пытался разбирать документы по текущим делам, но то и дело отвлекался. «Милая моя», - он представил руку Анны в своей ладони и вздохнул. «Глупцом я был, думая остаться вдали от тебя, Анечка. Самоуверенным глупцом. Как поговорю с Мироновым, пойду к вашему дому. Камешек в окно кину», - Яков улыбнулся своему мальчишеству. Сверху спланировала записка. «Извини, я нечаянно». Штольман потер подбородок. «Да что это такое, в конце концов. Нужно разобраться. Но не писать же». - Что нечаянно? – спросил он вслух. На новой бумажке прибыл ответ: - «Пистолет уронил». «Нда. Разговариваю с потусторонним миром. Что за город». - Ты кто? Как тебя зовут? «Мит», - малыш-призрак написал первые буквы и задумался. У Митрофана родителей не было, а теперь появился отец. «Митя!» Яков поднял бровь. - Митя. Тебе сколько лет? «6». - А почему ты мне помогаешь? «Ты мой папа». … Решив пройтись пешком, Анна наслаждалась весенним вечером. «Яков... Как же я хочу к тебе. Завтра же зайду в отделение. Пройду мимо, поговорю с Коробейниковым. Потом к тебе загляну. Просто поздороваться. Вдруг ты будешь один, и тогда...» Тут она увидела на дороге встрепанного, оборванного мальчишку лет двенадцати. – Тетенька, тетенька! Там! – парень суетливо показывал пальцем на небольшой овраг за кривыми домишками. – Пожалуйста, помогите! Я один не справлюсь! – Что там, мальчик? – она поспешила за подростком. Сумерки уже упали на город, а луна только взошла, и в овраге было плохо видно. – Где? Но пацан исчез. Внезапно Анна ощутила на плече тяжелую руку, и размеренный голос начал произносить что-то непонятное, погружая в транс. Когда дыхание у девушки выровнялось, а глаза затуманились, Неклюдов встал рядом. - У тебя есть любовник? - Да, - выдохнула она, не в силах сопротивляться и что-то утаивать. - Он мастеровой? Разночинец? Офицер? Анна молчала. - Аристократ или из простых? - Дворянин. Разжав уже приготовленный кулак, Неклюдов задумался. Дворянин не ударит девушку. Если только… - Представь его перед собой. Вспомни его голос. «Анна Викторовна, с вами все в порядке?» - будто рядом раздался голос Штольмана, и губы Анны начали расползаться в улыбке. - А! – вскрикнула она, не выходя из гипноза. Хлесткий удар открытой ладонью оставил красный след на щеке девушки. - Идиотка! – Неклюдов чуть изменил голос, и не стал придумывать мотив рукоприкладства, зная, что тут легко ошибиться. Пусть девушка сама придумает. Закрыв руками лицо, Анна заплакала. – За что? – Тихо, тихо, - успокаивающе забормотал своим обычным глубоким баритоном Неклюдов. – Все, все, он ушел. Ты забудешь все, что между вами было. Увидев его при встрече, ты будешь помнить только боль. Ты почувствуешь страх и отвращение. Дав девушке время свыкнуться с новой директивой, Жорж улыбнулся сам себе. «Да я просто чародей. Но ладно, вообще-то такой благодарной подопытной во Франции мне не встречалось. А здесь повезло». - А теперь о хорошем, - он достал из кармана фотографию и расположил так, чтобы на нее падал лунный свет. – Взгляни сюда.