Лабиринт

Время стремительно неслось вперед. День сменялся ночью, отсчитывая сутки, слагавшиеся в недели. Каждые выходные отмечались прибытием посыльного, приносившего короткое сообщение от Хейтема: он в порядке, делам конца края не видно, приедет нескоро, скучает. Далее следовала неизменная просьба прислать ответ. Он тоже был стандартен: дома тишина и покой, смертельно скучно, но поместье по уговору она не покидает. И тоже очень скучает. Спустя пять или шесть писем Адель нашла любопытную книгу в кабинете отца. «Государь» авторства Николло Макиавелли, о которой когда-то давно упоминала миссис Пратчет. Поскольку от делать нечего все интересные библиотечные книги были уже давно прочитаны, рука сама потянулась к фолианту. Но стоило чуть сдвинуть книгу, как раздался странный механический звук, и шкаф с книгами двинулся в сторону. Из открывшегося коридора пахнуло сыростью и затхлостью. «Как в старом романе о рыцарях», - подумала Адель и, плотно прикрыв дверь, побежала за фонарем, чтобы исследовать темное нутро тоннеля. Сидя в глубоком кожаном кресле в Нью-йоркском доме, Хейтем погрузился в чтение документов, предоставленных услужливым Чарльзом. Бенджамин Черч, талантливый врач, закончивший Гарвард, в 1775 году присоединился к рядам Континентальной армии в качестве главы медицинской части. Показал себя ярым патриотом, но небольшая заметка гласила, что Черч был не раз замечен с офицерами британцев в тавернах подальше от больших поселений. «Предать Орден ради наживы. Глупо, очень глупо Бенджамин», - думал Хейтем, потирая переносицу. Черч выскакивал в разных штатах как черт из табакерки, и систематизировать его перемещения не представлялось возможным. «Но это не спасет его от наказания». - Сэр? – заглянул в комнату Ли. - Проходите, Чарльз, - кивнул Хейтем, - есть известия? - Я думаю, Вам будет интересно взглянуть. - Новые данные о Черче? - Не совсем, - ответил Чарльз, протягивая папку грязно-желтого цвета из плотной бумаги. Внутри оказалось еще одно досье. Решив не тратить время попусту, Хейтем открыл последнюю страницу. Участвовал в Бостонском чаепитии, был замечен у ставки Питкэрна в день его убийства, пытался выяснить у Черча местоположение Ли, и, наконец, был осужден за покушение на Вашингтона, но в последний момент с него были сняты все обвинения, так как были найдены новые улики. - Но самое удивительное, что Уильям был прав, - вдруг сказал Чарльз, - Нам стоило начать поиски с ганьягэха, они сами признались, что он из их племени. - Они спросили, почему он тебя заинтересовал? - Конечно. Он же умелый охотник и может помочь нам в освоении диких земель, - усмехнулся Чарльз. - А что, и вправду умелый? – спросил Хейтем, открывая первую страницу досье. «…Гадзидзио должна была быть следующей матерью Рода. Но ее поразила любовь к чужеземцу, и у нее родился сын Радунхагейду. Несмотря на свое происхождение, он любил мой народ…», -приводились воспоминания главы племени. - Сэр, с Вами все в порядке? – забеспокоился Чарльз, видя стремительно бледнеющее лицо магистра. Из темноты внезапно появилась крупная крыса, но тут же спряталась, испугавшись света фонаря. Адель, испугавшаяся не меньше, потянулась к пистолету, но вовремя одумалась и двинулась дальше. Фонарь освещал новые участки стен, не отличавшиеся от предыдущих – все тот же серый, необработанный камень, поверх которого изредка показывались деревянные балки. Наконец, девушка увидела перед собой массивную дверь со странными выемками. Перед ней лежали несколько печатей. Адель подняла и осмотрела их. Скарабей, венок из оливы, угольник с циркулем, двуглавый орел. «Элементарно», - усмехнулась девушка. Сначала был Древний Египет – девушка поставила скарабея в первую выемку. Следом шла Древняя Греция – олива. Орел как герб Византийской империи и угольник как знак масонов, слишком явно ведущих свою деятельность для тайного сообщества. Дверь щелкнула, но не поддалась. Обратный порядок тоже не помог. Хронология здесь явно не при чем. Прежде чем перебирать все варианты, Адель решила опробовать уж совсем абсурдный порядок. Девушка стала детально вспоминать обстановку в спальне отца. Золотая дорога меандры по зеленому бархату штор – Греция. Едва заметная ветка акации на обоях – масоны. Небольшая статуэтка Ра на тумбочки у двери – Египет. Портрет императора Константина – Византия. Стоило поставить последнюю печать, как дверь приотворилась. Неожиданно за ней возникла пещера со световым колодцем, озерцом с чистой водой, несколько кожаных кресел, шкафы и столы с книгами и бумагами. Под порогом был щедро насыпан белый порошок – мышьяк. Адель села в одно из кресел и взяла в руки несколько листков, скрепленных тесьмой. «Кодекс ассасинов», - гласила надпись на титульном листе. Поджав под себя ноги, она углубилась в чтение. За месяц походов в пещеру Адель чувствовала, что весь ее внутренний мир в руинах. Коннор – безумец, пытающийся погрузить мир в анархию, которая приведет к хаосу, отец – глава противостоящей ему силы – кучки тиранов, как бы они не избегали этого слова в своих трактатах. Коннор упоминал про какого-то Ахиллеса. Стоило поспрашивать в селах, может его кто-то знает. Ассасин остро заточенным пером заполнял гроссбух под пристальным вниманием Ахиллеса. Шея давно затекла, пальцы едва слушались, но старик продолжал диктовать все новые и новые поставки. - Не так я представлял себе будни ассасина. - Времена меняются, Коннор. Конечно, Альтаиру в его время не приходилось заниматься подобным. Пару повозок провизии в Виргинию – у них в этом году неурожай. Парень сделал соответствующую запись. - Почему бы тебе не заняться этим самому? - Ты же не хочешь заставить меня, старого слабовидящего человека, сидеть над бумагами? - Сидеть за покером старый слабовидящий человек может. - Спасибо, что напомнил, с тебя 50 фунтов. Высказать все, что он думает по этому поводу, Коннору помешал стук в дверь. - Миссисипи, повозка руды, -сказал Ахиллес и пошел открывать. Передразнив его, но все же сделав соответствующую запись, ассасин подошел к двери в прихожую. - А, мисс Кенуэй! Нет, его дома нет, он еще пару месяцев назад ушел куда-то. Простите, внутрь не приглашаю, у меня ремонт до сих пор не закончен. Нет, я не знаю куда отправился Коннор. Вы слишком настырны, - заметил Ахиллес и захлопнул дверь. - Закажи у Эллен несколько метров веревки для шэнбяо. Коннор?! Развивающиеся на ветру шторы ясно давали понять, что экономика кому-то смертельно наскучила. - ...я просто не знаю, как поступить. Адель и Коннор шли по тропе, прошивавшей насквозь заросли кедра. Только прошел дождь, в лесу пахло свежестью и смолой, и изредка тропинку перебегала белка, тут же угождавшая в солнечный луч, пробившийся сквозь хвою. - Почему бы тебе просто не думать об этом? - Может потому, что мой отец - тамплиер? Или потому, что ты - его смертельный враг? - Магистр твой отец? - Только не говори, что ты не знал. Да, он мой отец. Но про него я ничего тебе не скажу, и не надейся. - Даже если я пригрожу тебя убить? - Даже в этом случае. Но и ведь ты этого не сделаешь? - Я это обдумаю. Но вернемся к моему вопросу. - Он меня воспитал. - И только? - Этого достаточно. - Согласен, - вздохнул Коннор. - Вздох облегчения? Ты думаешь, тамплиерство по крови передается? - Можно и так сказать. - Опять эти недомолвки! Даже теперь, когда я узнала про Орден и Братство! - И даже про их состав. Как ты узнала, что я - ассасин? Девушка ткнула в пряжку ремня Коннора. - Ты бы еще ее на лоб повесил, а то видно плохо.