***
Время шло, и я практически свыклась с новой должностью Директора. Это место не было похоже ни на что иное, что я когда-либо видела в жизни, даже если я и видела за свою достаточно долгую жизнь немало всякой херотени. Местная херотень могла переплюнуть любую, даже самую изощренную. Мне такое нравилось, без дураков. Казалось бы, это место готовит каждого, кто оказывается здесь, ко всем ужасам, что могли происходить во внешнем мире. Это только с первого взгляда место прикидывалось нормальным, обычным офисом, а на самом деле это было сплошное Измененное Место. Отдельного упоминания стоили совершенно непростые отношения с пространством. Внешние размеры небоскрёба ну вот никак не соответствовали его внутреннему содержанию. Все эти бесконечные коридоры с низкими потолками, огромные холлы с уходящими в бесконечность потолками, запертые и никогда не отпираемые двери и перемещающиеся помещения. Все эти огромные залы и отделы, и только один Энергогенератор занимал настолько огромное пространство, что просто не укладывалось в голове, следуя обычной логике. Но Старейший Дом это не то место, где срабатывала элементарная логика. Здесь действовали другие законы, отличающиеся от законов Большого Мира. Даже элементарные законы физики здесь могли не сработать. Та же самая гравитация, которой я попирала каждый раз, когда взлетала над землёй. Здесь эти законы становились зыбкими и не существенным и могли измениться в любой момент. То есть я могла их изменить, пользуясь Правом Директора, и помочь мне в этом могли материалы, с которыми меня научил работать Ахти. Вместе с пространством у Старейшего Дома были сложные отношения и со временем. В разных частях Дома, и даже в двух соседних комнатах, время могло проходить по-разному. Я выяснила это, когда время, проводимое в моей комнате, оказалось отличающимся от того, которое проходило в моем кабинете и в секретариате. Я не знала, зачем Старейший Дом так делает, но такой люфт во времени давал мне возможность подготовиться. Понятия не имею, к чему, но время, проведённое в комнате, давало мне возможность выспаться как следует, прочитать книги и окончательно свыкнуться с новым положением дел. У этого места был совершенно особенная атмосфера, совершенно особенный резонанс. Пребывание в Старейшем Доме было похоже на погружение в упоительно прекрасные прохладные воды текучей реки или пребывание под теплыми струями ветра — если можно было привести достаточно адекватный пример тому, что со мной происходило. Я подозревала, что мало кому удавалось испытать то же чувство, чтобы поделиться со мной и сравнить наши ощущения. Старейший Дом всё-таки очень хорошо и очень умело маскировался под нормальное место. Может быть, только я, как Директор и как сильный параулит, могла чувствовать это движение, это упоительное чувство резонанса, гармоничного колебания с чем-то бесконечно большим и прекрасным. С чем-то, что всегда было и будет гораздо дольше, чем я сама или даже память обо мне. С чем-то бесконечным и величественным, как само существование. Я была погружена в это гармоничное движение, когда была в здании Бюро и ощущала его отсутствие, когда из него выходила. Этот резонанс убаюкивал, расслаблял и успокаивал, хотелось просто существовать, находясь в гармонии с ним. Именно для этого я и установила приемные часы, чтобы окончательно не быть захваченной этой колыбельной. Это было что-то вроде договора с самой собой. Те два часа, что я выделила после каждой смены, я сидела в своём кабинете и принимала желающих со мной пообщаться лично, по рабочим или личным вопросам. В это время я сидела в своём кабинете и ждала посетителей, развлекая в промежутках себя и Полярис легким чтивом. И это так же показывало, что до Директора можно было добраться, напрямую выйти на меня, минуя промежуточные звенья в виде местных руководителей. Показывало, что я так же работаю, как и все остальные, а не занимаюсь самодурством и дураковалянием. Вне приемного времени я обычно занималась самообразованием, читала оккультную литературу и пособия по управлению персоналом, чаще всего одновременно и черпала оттуда полезные идеи. Так же ходила по Бюро, смотрела, как работают люди и мило им улыбалась, помогая там, где им действительно нужно было, а сама в то же время держала всё под контролем и в своих острых ногтях. Ну, то есть держала под контролем то, что нужно было держать, потому что печальный пример Тренча, который стремился контролировать вообще всё. И теперь я отвечала за всё это, за всю эту нестабильную и изменчивую территорию, за всех людей Бюро, за их успехи и ошибки. Мне, которая всю свою жизнь прожила одиночкой и отвечала только за себя, и не всегда удачно, это казалось невыполнимым, но и к этому я привыкла, и у меня начинало получаться. Еще один новый, познавательный опыт в жизни. Человек тварь такая, что ко всему привыкает, и я не была исключением. Мир мой перевернулся с ног на голову и встал на ноги, став таким, каким и должен был быть, исключительно для меня. Такой мой мир для меня настал в раннем детстве, а возможно, ждал меня с самого рождения, и теперь я вернулась в него. Я осваивалась с осознанием того, что возглавляю Бюро, за которым гналась больше полутора десятка лет. Что я теперь являюсь руководителем организации, на которой лежит ответственность за судьбы и жизни многих людей, а так же является щитом для Америки и всего остального мира от паранормальных угроз. Эта мысль и это осознание было для меня новым, неудобным и не привычным, как строгий брючный костюм после простых удобных футболок и джинсов. До Бюро я никогда не носила такие костюмы, мне попросту некуда было их надевать, а сейчас это стало моей повседневной одеждой. Бюро Контроля было защищено Директором, и это было не просто красивым речевым оборотом. Сложно было объяснить словами или понятными определениями: привычные слова были слишком простыми и недостаточными, чтобы выразить всю точность этого, но само мое существование поддерживало Старейший Дом в порядке. Вернее, даже не совсем так. Целостность моего сознания, ясность мышления и сознания определяли целостность Старейшего Дома. И, собственно, его защиты от иноземных захватчиков, враждебных резонансов и внешнего аудита. Никто не любит проверки, в самом деле. Выражаясь иными словами, я была осью, фундаментом и самой сутью, я и являлась, грубо говоря, самим Старейшим Домом. Это было в моей голове, постоянно и неотвратимо, где-то на краю моего сознания и вокруг меня, как сияющий восторженный резонанс Полярис, такой же огромный и несокрушимый. Тонкая ментальная связь, что проходила от Табельного Оружия через мою руку, пока я сжимала его нестандартную рукоять, через мое сердце и сознание к Старейшему Дому. Тонкие материи, неощутимые ментальные связи перехода от намерения к результату, минуя промежуточные состояния. Я сама по сути своей была Старейшим Домом. В свете этого я могла уже совсем по-другому интерпретировать поведение Кирклунда и Маршалл, они защищали не только мою шкуру, которой я так неосторожно рисковала, но и весь Старейший Дом, что входило в их должностные обязанности. И ни в коем случае не бунт или попытка идти против меня, как я подумала однажды. Но это не означало, что такая забота должна доводиться до токсичной гиперопеки, я как бы уже достаточно взрослая была для этого. Подводя итоги, я могла теперь искренне сказать, что после долгих лет поисков и бегства, я наконец-таки могла с уверенностью сказать, что нашла свое место в жизни.***
Происшествие в Исполнительном Отделе и пикирующий на меня кофейник натолкнули меня на здравую мысль об использовании кофе не только по прямому назначению. Я дошла до Отдела Защиты и предложила им воплотить в жизнь одну мою идею: уже тогда в Доме появилось большое количество новичков, которым требовалось обучение, в реальном бою и с опасным параулитарным противником. И, чтобы не перебить свежее мясо в реальном бою, мне потребовалось от Отдела Защиты, чтобы они сделали что-нибудь из Измененного Кофе. Кое-что эффективное в своей простоте и поражающей силе. Это было еще до Брайтон-Фолз, и сейчас, спустя неделю, я тащила три ящика по шесть единиц оружия в Сектор Содержания. От Лифта до Отдела Безопасности было совсем недалеко, и поэтому я не стала срезать путь. Дотащив ящики до пропускного пункта, я не стала заносить внутрь, поставила их на пол и стала ждать. С пропускного пункта выглянул сотрудник, и я коротко изложила, зачем я здесь. Сотрудник скрылся, и через две минуты начали подходить рейнджеры. Я дождалась, пока все они соберутся и построятся передо мной, в две шеренги, выставив впереди новичков. Я оглядела их, узнав и Брейкер, и других новобранцев, тех, на кого смотрела в парке ещё, казалось, совсем недавно. — Извините, что ломаю планы на вечер, — ухмыльнулась я, — но я хочу предложить кое-что поинтереснее изучения протоколов и видеолекций в душных кабинетах. Немного полевой практики и группового взаимодействия в условиях Измененного Места. Вторичная задача — обучиться беспрекословно выполнять мои приказы и обращаться со специально разработанным оружием. Стрелять, так полагаю, все умеют, — предположила я. Сара Брайтон, перебившая ещё кучу тварей в своём городе, криво усмехнулась. — В чем состоит боевая задача? — спросил молодой парень, перешедший, кажется, с Отдела Связи. — Сейчас все новоприбывшие складывают свое боевое оружие и берут тренировочное, — я открыла ближайший ящик с оружием и вытащила пластиковую винтовку с закрытым широким раструбом на верхней части. — Это последняя разработка Отдела Защиты, вместо патронов — капсулы с жидкостью из Измененного Предмета, который раньше был кофеваркой. Растворяет неорганику, щадит органику. Так что, если по вам попадут, пострадает только одежда. Приклад в моих руках потеплел, а на бедре дало о себе знать Табельное Оружие, возмущенным перестуком. Тихо, тихо, мысленно проговорила я ему, это всего лишь игрушка. Нет пуль, нет ранений, только жидкость. Табельное Оружие поуспокоилось, и приклад перестал жечь мне ладони. Вот как, интересно. — Далее делимся на группы по пятнадцать человек и выдвигаемся в Отдел Логистики и через гостиницу «Оушвенью» в Закрытую Зону Соприкосновения. Там проводим учебный бой. Инсценировка нападения иномирового захватчика или усмирение Предмета Силы. До места прибытия группу будет вести проходчик. Вопросы? Вопросов не нашлось. Юнцы разбились на группы, причём довольно скоро, и начали менять оружие. Один солдат осмотрел внимательно выданное оружие. — Это же переделанная пентбольная винтовка! — воскликнул он. — Верно, — заметила я, — это же тренировочный бой, поэтому и оружие тренировочное. Дождавшись, пока все заменят вооружение, Брайтон построила рейнджеров, и сама двинулась вперёд, в соседний Отдел Логистики. В форме рейнджера и с таким серьёзным выражением лица она была чудно, как хороша. Такому рейнджеру я бы доверила не только свою задницу, но и все прочие части моего тела. Я пошла рядом с ней, не отставая ни на шаг. Эти люди не знали, что их ждёт, и не знали, что этот тренировочный рейд был обучением не только для них, но и для меня. Я совершенно не умела и не привыкла работать в команде, думать не только куда и чем стрелять, но и о действиях соратников в группе. Дойдя до Шнура света, Сара оглядела всех нас, плавно выдохнула и трижды дёрнула за шнур. Мгновением позже мы всей группой оказались в тесном коридоре гостиницы «Оушвенью». Несмотря на то, что коридор был узким, а нас было много, скученности я не ощущала. Гостиница-казино «Оушвенью» не было, в самом деле, реальным местом, скорее, сном или воспоминанием. Для меня это всегда было уютное и залитое косым солнечным светом место, которое не хочется покидать. Для меня здесь звучала легкомысленная музыка по радио за стойкой. Для Сары Гостиница выглядела по-иному, она же вела группу. Для неё в гостинице стояла ночная темнота, разгоняемая лишь дешёвыми светильниками на потолке, изредка мигающими. Она тут же сорвала с пояса здоровый фонарь и направила его перед собой. Как ведомый группы, она сразу направилась вперёд, на поиски ключа, а все остальные остались на месте. Здесь, в этом месте, время не имело значения, пространство тоже было неважно. Гостиница была безопасным местом, буферной зоной, нейтральной территорией и одновременно являющейся сложнейшим квантовым замком, который просто так и кто угодно не откроет. Именно поэтому проходцы или сновидцы были так важны для Бюро. Сара обыскала стойку администратора, потом шкафчик для ключей, и только после этого ударила по звонку вызова администратора, открывая дверь первого номера. Она поспешила к ней, но заходить даже не стала, а направила внутрь номера луч света от фонарика. Внутри истерично завизжало, и дверь закрылась. Первое впечатление от встречи со сверхъестественным миром началось для неё с тёмного и полного специфически-негативного резонанса и для неё он останется с ней навсегда. Я же познакомилась с паранормальным миром в далёком детстве, когда всё кажется таким безмятежным и положительным, и тем более Полярис, первый резонанс, который я встретила, была добра ко мне, и впоследствии защищала меня в дальнейшем, и поэтому Гостиница лично для меня была столь безмятежна. Пока я предавалась воспоминаниям, Сара отыскала ключ, и мы все вместе вошли в комнату, дверь которой украшал символ перевернутого треугольника. Столпившись вокруг выключателя, мы все проследили, как Брейкер снова дёргает Шнур. После третьего раза мы оказались в Закрытой Зоне Соприкосновения. Я сняла оружие с предохранителя. — Ваша боевая задача на сейчас — попасть в меня, используя полученное учебное оружие, — заявила я, закинув винтовку на плечо. Рейнджеры переглянулись, причём с таким видом, будто я сошла с ума. — Мэм, простите? — подал голос один из них. — Вам был дан чёткий приказ Директора, и не вам его обсуждать или обдумывать. В реальном бою может случиться так, что разведданые могут прийти ко мне прежде, чем вы увидите или услышите, — спокойно проговорила я, смотря им в лица и одновременно краем глаза наблюдая за их руками. В ином бы случае я попросту не смогла уследить за всем, мне не хватило бы нужной степени концентрации и быстроты мышления, но пост Директора давал мне гораздо больше возможностей, чем теоретически могли быть у человека. Старейший Дом делал всё, чтобы защитить и давать максимальные преимущества своему Директору. И я успела увидеть, как один из рейнджеров вскинул в мою сторону винтовку. За мгновение до выстрела я сместилась рывком вверх, к низкому потолку, и оттуда рванула вниз, под балкончик. Мимо меня сразу же пронеслось с полдесятка снарядов, шлепнувшись совсем рядом, и беззвучно начали протравливать бетон. Я сидела на полу, очень тихо, обнимая большую винтовку как спасательный круг и боролась с желанием расхохотаться от души. Кто бы сказал мне, что я буду вот так сидеть в укрытии и чувствовать радость и удовольствие от происходящего, то я бы его самого сдала в психушку. Но сейчас я искренне наслаждалась этой ситуацией. Наверху, над моей головой, были слышны тихие переговоры рейнджеров, звук их шагов. Они решили разделиться, чтобы загнать меня в угол и взять победу легко. Но не стоило меня им недооценивать, к таким несправедливым раскладам я привыкла. Я не стала долго рассиживаться на месте, как только я услышала, как одна из групп подходит ко мне ближе, я рванула вперед, вскидывая винтовку и несколькими прицельными выстрелами выбивая трех неосторожных ребят, что сунулись вперед. Этим людям никогда не стоит забывать, что работают группой, и поэтому трое самых самодостаточных индивидуалистов получили с десяток резиновых пуль на всех в грудь и в голову. При всей моей косорукости я всё-таки научилась попадать из оружия. Однако солдаты не зевали и в мою сторону полетел град из пуль. Мне пришлось оттолкнуться от земли и взлететь, и тут же развернуться в воздухе. Заканчивая разворот, я вскинула винтовку и всадила пару зарядов мимо угла помещения, где засела вторая группа. Оттуда же сразу раздался ответный огонь, попадая преимущественно в первую же группу. Я приземлилась на балкончик второго этажа и стала наблюдать за новичками сверху. С Ииссами я пыталась провернуть тот же фокус, но стрелять в своих же не стали, наверно, потому что имели навыки параулитарного восприятия. Ничего, эти тоже научатся. Оставшиеся «в строю» перегруппировались и стали по одному прочесывать помещение. Это уже было умнее, ото всех я не спрячусь и поэтому медлить я тоже не стала. Вскинув винтовку, я стала выцеливать их поодиночке и расчетливыми выстрелами убирала их. Сделав серию выстрелов, я, не опуская оружия, в несколько слепых шагов переходила в новое место, чтобы вынести еще одного. Когда закончился балкончик, я широким шагом вступила на ограждение и взлетела, сразу приняв в сторону. Я их не щадила, потому что в реальном бою их тоже никто щадить не будет. В мою сторону тоже стреляли, но реакция то ли у них не та была, то ли я двигалась слишком быстро, в общем, костюмчик офисный они мне не попортили. Добив последнего, я поставила винтовку на предохранитель и плавно приземлилась в центре зала. Рейнджеры собрались вокруг меня, вид имея растерянный и даже, может быть, несколько недоумевающим. Для тех, кто перевелся сюда из других Отделов, я сама была юнцом зеленоротым, солдаты армии США так и вовсе меня считали гражданской выскочкой. Сегодня я удивила их всех. — Выводы о вашей готовности можете сделать самостоятельно, — подвела итог я. — В следующий раз, полагаю, сработаете лучше. Возвращаемся тем же путем. Встречали нас всем коллективом рейнджеров, ветераны и новички. Сияющая целым костюмом, я выглядела триумфатором и жестоким узурпатором на фоне достаточно потрепанных рейнджеров. Могут слухи пойти, что я жестоко издеваюсь над сотрудниками. Хотя кому-то в толпе наше такое появление порадовало — так полагаю, кто-то сорвал неплохой куш на тотализаторе. — Следующая группа должна выдвинуться через десять минут, — обронила я. — Готовьтесь. Громоздкое оружие мешалось в руках, и я развернулась к открытым ящикам с оружием, чтобы его там оставить. — Директор, мэм, — послышался за моей спиной голос Брейкер. Я закрепила оружие в ящике, отметив, что приклад выглядит расплавленным, что ли, и обернулась к ней. — Можно с вами переговорить? — Конечно, Сара, — кивнула я, и мы вместе с ней отошли к стене, где стояло несколько низких диванов. Я села и похлопала по сидению рядом. Она села, неловко подобрав полы рейнджерского плаща. Сама она, на удивление, органично и правильно смотрелась в этой несколько мешковатой форме, намного лучше, чем в форме шерифа штата Вашингтон. Сам плащ был пробит в трех местах навылет, да еще на плече зияла значительная прореха. По виду и ее поведению легко можно было определить, что самой ей еще несколько неудобно и непривычно в новой одежде, но это лишь было вопросом времени. — Я прошла тестирование и собеседование в Отделе Парапсихологии, — проговорила она. — И по результатам стало ясно, что я могу удачно подчинить себе Предмет Силы. — Не подчинить, а связать, — поправила я. — Разницу ты сможешь почувствовать. А что за Предмет? — Сейф, — она несколько смутилась. — Мне сказали, что сейчас вы с ним связаны. Может, вы и передумали от него избавляться… — Нет, не передумала, — я чуть прикрыла глаза и на секунду сфокусировалась на своих собственных способностях. Смогу ли я разорвать эту связь, отказаться от способностей, которые мне не нужны? Я уже проворачивала такой трюк, а значит, смогу еще раз так сделать, уже отсекая от себя. — Здесь этим займемся? Хотя нет, — я поглядела на перекликающихся в радостном предвкушении рейнджеров, уже прошедших испытание и еще которые только готовились, — отправляйся в Исследовательский, а я закончу здесь еще два прогона, и тогда вместе займемся Сейфом. Окей? Она кивнула, уже более приободренная, чем раньше, и встала с места. Проводив ее взглядом, я отдохнула еще ровно пять минут, чтобы потом встать и снова взяться за тренировочное оружие. Закончив прогонять команды новичков и лаконично поздравив их с успешным принятием в Бюро, я отправилась в Исследовательский Сектор, при этом хорошенько прислушавшись к Дому, ища, где сейчас могла находиться Брейкер. Отклик её резонанса я нашла в Ритуальном Отделе, вместе ещё с несколькими сотрудниками из разных отделов. Комиссия по передаче привязки Предмета Силы, скорее всего. Я свернула налево сразу после лифта, который вывез меня в этот отдел. И действительно, по прибытии моем меня уже встречали. Я обвела их всех взглядом, подмечая, что они в большинстве все мне знакомы. Мисс Вонг, несколько рейнджеров, доктор Дарлинг и мисс Поуп, с нетерпением ожидающая эксперимента, сама Сара, уже успевшая освежиться и сменить форму рейнджера на простые футболку и джинсы. И ещё одна девушка, довольно невзрачная на вид — кажется, она была из Отдела Связи. Ещё были сотрудники из Отдела Защиты и ещё пара из Отдела Удачи и Вероятности. Так же в центре этого довольно большого зала стояла приготовленная аппаратура, полукругом, видимо, для отслеживания резонанса и его изменения. Вполне логично, если у обычных людей, лаборантов, нет способностей к экстрасенсорному восприятию, то они используют вот такую громоздкую аппаратуру. Так же в отдалении маячило несколько медиков. — Доброй ночи, Директор, — радостно заявил Каспер. — Как хорошо, что вы нашли время, чтобы прийти сегодня. Я знаю, как вы заняты, так что постараемся отнять у вас не так много времени. Мисс Брейкер сегодня попробует связать Сейф, а мисс Эвелин Паркер — Лайтбокс. — Этим вы сделаете мне громадное одолжение, — заявила я и уселась в одно из двух кресел. — Начнём тогда. Сара Брейкер уселась напротив меня, заметно нервничая. Это, конечно, не дело, так беспокоиться о совершенно нормальных вещах. Конечно, я понимаю, что Сейф — это непростой предмет, но со мной сейчас было связанно несколько таких штук, да ещё и похлеще его, и всë со мной в порядке было, так что волноваться или нервничать я не видела смысла. — Слушай, Сара, — позвала я её, — в процедуре Связывания нет ничего страшного или болезненного, нечего волноваться, — она тяжело вздохнула. — Я сама через эту процедуру несколько раз проходила. — Простите, Директор, — она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. — Теперь я готова. Я пристально посмотрела на неё, выждала ещё пару минут, пока она действительно успокоилась и сосредоточилась. И только тогда я направила ход своих мыслей в другую сторону, обращаясь к белому безмерному пространству, где обитало бессмертное существо и где лежал красивый чёрный камень с золотыми прожилками под моими ногами, одновременно вытаскивая в это пространство так надоевший мне Предмет Силы. Я оказалась в бескрайнем пространстве, на некотором возвышении, сидящей верхом на самом Сейфе, который здесь казался больше, и с Брейкер напротив. Она с изумлением осматривалась. — Это Астральный План, — объяснила я, опережая её вопрос. — Это внепространственное место, своеобразная буферная зона между мирами. И здесь же происходит связывание Предметов. — Здесь… Красиво, — оценила она. — Рада, что тебе понравилось, — чуть наклонила голову я. — Ну, поехали. Я спрыгнула с Сейфа, одновременно широким рубящим движением мысли разрывая все мои связи, что были у меня с этим Предметом. Кристаллически засиял резонанс Полярис, и я испытала невероятное облегчение, избавляясь от него. Всё-таки этот громила мне не совсем подходил. — Теперь твоя очередь, — я развернулась к ней лицом. Сара кивнула и присела на корточки пред Сейфом и пару минут пристально, основательно вглядывалась в него, и только потом положила на дверцу его обе ладони. Большой металлический Сейф рассыпался на колючие серые искры, которые втянулись весьма охотно в тело Сары, становясь её частью. Она медленно поднялась на ноги, всё ещё продолжая всматриваться, теперь уже в свои руки. — И как это работает? — спросила она. — Я чувствую этот предмет, но не знаю, как им пользоваться. — А в этом ты должна разобраться сама, — я приглашающе качнула рукой в сторону только что появившихся других чёрных камней. — У каждого свой триггер и свой способ управления собой и своей силой. Она решительно кивнула и направилась в сторону появившейся платформы, где уже маячили каменные уды, человекообразные фигуры. Я взлетела повыше, чтобы видно было, и проследила, как рейнджер побежала мимо фигур. Едва в неё начали стрелять, она вскинула левую руку, прикрывая лицо, и одновременно из-под её ног выдралась целая широкая пелена, шлейф мелких камней, скрепленные между собой тонким чёрным дымом. Брайтон-Фолз, что сказать. Такая пелена, щит, был гораздо шире и прочнее, да и держать она его могла дольше, чем я. Всё-таки эта штука подходила ей намного больше, чем мне. Я проследила, чтобы она благополучно добралась до другого края, и вместе с ней провалилась обратно в реальность. Она тут же согнулась в кресле. Медики в тотчас подскочили к ней и осторожно, под ручки сняли с кресла и отвели в дальний угол, где уложили её. Она будет в порядке, ей только нужно немного прийти в себя, всё-таки для неё это было немного слишком. Конечно, это же я могла пожирать Предметы большой и малой силы без особого вреда для себя. Лэнгтон говорил что-то похожее — что Предметы Силы меня любят, особенно очень опасные. Почти сразу же на освободившееся место села мисс Паркер, обдавшая меня ледяным спокойствием и немалым хладнокровием. С ней я церемониться не стала и сразу же утянула в Астральный План. Эвелина молча и четко выполнила протокольную процедуру привязывания, а после побежала сквозь толпу каменных человечков, проявляя чудеса ловкости и балансировки на классических туфлях с каблуком. Местных секретарш учат так бегать, специально и на специальных полигонах по пересеченной местности, что ли, пришло мне в голову, когда я наблюдала за ней. Вместе с навыками стенографирования и владения оружием, судя по ее пустой кобуре на боку. Но учат хорошо, на совесть, как я могу судить. Закончить испытание у нее заняло совсем немного времени, и вскоре мы уже вернулись обратно в Ритуальный Отдел. Эмили Поуп тут же отозвала меня в сторону и обстоятельно расспросила о моем самочувствии. Я была с ней честна — не было ни упадка сил, ни усталости, только облегчение от исчезновения неподходящего резонанса. Удовлетворив ее любопытство, я отправилась к себе. На следующий день мне на стол легло сразу две служебных записки: просьба Каспера открыть ранее закрытый Карьер Черного Камня, чтобы возобновить поставки материла в лаборатории, и просьба Хелены о разрешении на проведение разведывательного рейда туда же. Черкнув на записке доктора, что проблема скоро решится, я ринулась в Отдел Безопасности, снова. Стремясь сократить площадь патрулирования и поберечь тогда немногочисленных подчиненных, Хелена приняла решение закрыть в то время Карьер Черного Камня. Управленческая команда, то есть сейчас мои заместители имели на это право, и Хелена им воспользовалась, со свойственной ей стойкостью и смелостью решившись на этот шаг. Когда же новые ее сотрудники немного освоились, вернее, переставая пугаться каждой тени, она решила попросить разрешение на рейд. Не думая долго, я сама присоединилась к этому рейду, конечно, сменив офисный костюм на плотный комбинезон рейнджера. Я уже сама начинала привыкать к плотной мешковатый форме, тяжёлым ботинкам и тяжелому шлему на голове. — Это рейд в закрытую Зону Соприкосновения, которая называется Карьер Черного Камня. Это одна из самых безопасных и изученных Зон в Старейшем Доме, поэтому только с нами идут новобранцы, — она обвела тяжелым взглядом собранную группу. — Но всё равно, для вашей же безопасности, я иду с вами и ещё к нам присоединилась Директор, — она многозначительно качнула своей пушкой в мою сторону. — Наша задача состоит в том, чтобы дойти до Карьера, убедиться, что там никого нет, и включить освещение. Как только убедимся, что всё спокойно, даём отмашку работникам Карьера, чтобы они могли безопасно вернуться к работе. — А кого там мы можем встретить, если Зона была закрыта? — спросил один из новичков. — Разное может быть, готовьтесь ко всему, — отрезала она. — Уды могут появиться, их не трогать, если они не будут проявлять агрессии. Могут появиться Астральные Фуги. В иных ситуациях я бы приказала держаться на расстоянии не менее десяти метров, но сейчас, когда с нами Директор, инструкции иные. Кроме выдерживания дистанции, вам нужно будет гнать аномалию на Директора с помощью огневого подавления. Если нет больше вопросов, отлично. Я никогда не забуду глаза неофитов, которые я тогда увидела. Если для рейнджеров старого набора такая вводная была привычной, то для новичков она была дикой как минимум. Мы снялись с места и двинулись в сторону Карьера. Долгих двадцать минут мы все шли, и наше появление даже не встревожило сотрудников, работающих на местах. И потом ещё долго спускались на техническом лифте. Он вывел в небольшой зал, одну стену которого украшала надпись «Карьер Черного Камня». Я направилась прямо к этой стене, не собираясь останавливаться. Не нужно было мне проводить никаких ритуалов, я просто подошла к стене, и с каждым моим шагом стена начала двигаться и раздвигаться, открывая проход сквозь стену. Остальные выдвинулись за мной, и я буквально чувствовала на своей спине прожигающие взгляды. Остальная часть рейда прошла в штатном режиме. Мы прошли через небольшой коридор и оказались, собственно, в Карьере. Новички увидели незнакомое небо над головами и стали восхищённо переговариваться. Я помню себя, когда впервые попала в Карьер — меня восхитило чужое небо над головой, полное звезд. Последний раз, когда я видела такое глубокое, полное россыпей звезд небо над собой, был в моем далеком детстве. Рейнджеры сейчас были что дети, впервые увидевшие чудо. Мы с Маршалл дали им пять минут, чтобы прийти в себя, и двинулись дальше. Обход Карьера мы совместили с запуском генераторов, включая освещение. Один за одним вспыхивали мощные прожектора, освещая Карьер до самого дна, до сбитых сколов стен и разгромленной аппаратуры на самом дне. Да, однажды я побывала здесь. Я успела поймать ошеломленный взгляд Маршалл на себе, да и другие рейнджеры Бюро, те, которые застали Ииссов, были, мягко говоря, удивлены. Рейд, в самом деле, был простой, даже не в кого было пострелять. Через пару часов после начала рейда мы закончили и дали отмашку работникам Карьера. Ещё некоторое время мы провели в этом месте, проследив, чтобы всё было в порядке. И только после этого вернулись, всё так же через лифт и Сектор Обслуживания. Проводив группу обратно, я вернулась в свой кабинет, и через некоторое время ко мне на прием пришла Маршалл. Я не присматривалась к ней в рейде, но сейчас я могла ясно увидеть, что с ней не всё хорошо. Хелена выглядела бледной и несколько больной на вид. Она могла действительно заболеть или простудиться где-то, но я отчего-то твёрдо знала, что это не так. — Маршалл, что ты натворила? — Я нарушила приказ Директора, — через силу призналась она, явно переступая через свою гордость. Она стояла перед моим столом, и даже не собиралась садиться. Пушка ее висела у нее за спиной. — Подробнее, — я чуть опустила подбородок, глянув на неё тяжело. — Директор Тренч, — проговорила она, — Он мне отдал приказ, еще несколько лет назад. Ты же знаешь про Основание, — я только коротко кивнула, — Захария отвёл меня туда, в это необычное место, и сказал мне беречь его. — И ты не выполнила этот приказ. — Я хотела это сделать. Когда угроза Ииссов осложнилась появлением вашего брата, я отправилась в Основание, чтобы предупредить его захват, но даже не сумела добраться до него самого, только до Запретной Зоны, когда меня обуял страх и кромешный ужас, каких я не испытывала раньше. Меня буквально… парализовало на одном месте. И только спустя длительное время я смогла сдвинуться с места и уйти. — А что ты именно хотела сделать с Основанием? — Си-четыре, — коротко произнесла она. — Си-четыре? — откликнулись я мгновенно. — Ты с ума сошла? Подорвать Основание? Неудивительно, что ты не смогла двинуться дальше входа. Я постучала ногтем по столешнице, раздумывая. В то время как она ломилась лбом в не те ворота, я была занята своим братом и собственными эмоциями, так что неудивительно, что я ничего не заметила. А Старейший Дом тогда был еще на автоматическом управлении и позаботился об этом тем способом, который мог реализовать. — Мне плохо, Джесси, — призналась она. — С одной стороны, я должна была выполнить его приказ, а с другой, я сломалась перед вами, под чужим влиянием, я не смогла выдержать и пересилить таких эмоций. — Хелена, — вздохнула я, — ты пыталась выполнить должностную обязанность Директора, и еще обвиняешь себя в том, что тебе не дали это сделать? Она дернулась, как будто я её ударила в лицо. — Вторая твоя ошибка — ты выполняла приказ отставного Директора. Приказ, который утратил свою силу, в тот момент, когда он принял отставку. Она снова дернулась. — Третья ошибка — это способ исполнения. Взрывчатка — это плохое решение для использования в Старейшем Доме, в любом случае. С носа ее закапала кровь. — Очень плохо, Хелена, — оценила я. — Посиди-ка дома некоторое время, допустим, две недели, и подумай над тем, что ты не сделала. Она вскинула на меня взгляд. — У тебя есть возражения? — я твёрдо встретила её взгляд. — Нет, мэм, Директор, — покорно ответила она. — Тогда можешь идти. Через три часа, чтобы тебя в здании не было, — она встала на ноги и гордо вздернула подбородок, явно не желая признавать свою вину. — Взорвать Основание — это не лучшая мера по его защите. Ты могла навредить этим взрывом всему Старейшему Дому и лично мне, — заметила я ровно. — Ты вспомни, тогда здесь всё еще были Ииссы. Если бы ты вывела меня из строя, то кто бы их отсюда выдворил? Она вздрогнула, ещё раз посмотрела на меня необычным для нее взглядом, в котором сквозили ясный испуг и тревожность, и вышла из моего кабинета. Не то чтобы у нее был особо богатый выбор: приказ Директора это не та штука, с которой можно спорить или игнорировать, но здравый смысл должен был у неё присутствовать, подумать только, использовать взрывчатку как меру защиты! Зная Маршалл в достаточной мере хорошо, это было вполне в её характере, но сама реализация идеи оказалась откровенно говеной. Я тяжело вздохнула, искренне ей сочувствуя, и вернулась к бумажной работе, которой занималась до ее прихода.