Алиса и черный дракон

      Алиса собрала в узелок одежду для Асмодея и для себя. Рубаха и штаны были велики, но сделаны из такой гладкой и приятной ткани, что неподходящий размер совсем не портил настроения девушки. Они доели похлебку из барашка и вылетели из замка.       Они летели весь день. Алиса не уставала любоваться меняющимся ландшафтом, бесконечными лесами, полями, озерами, широченными реками и пологими горами, но, кажется, она все равно задремала на широкой спине и проснулась, когда дракон пошел на посадку. Вокруг было уже темно, небо на западе догорало последними отблесками заката. А когда они спустились, стало настолько темно, что Алиса не могла различить ничего дальше вытянутой руки. Дракон, не обращаясь, прошел в пещеру, перед которой они приземлились, внутри обошел ее по кругу и только после этого припал пузом к земле, позволяя Алисе скатиться со своей спины. Алиса замерла там, где слезла.       — Я ничего не вижу, — обратилась она к уже принявшему человеческий облик Асмодею.       — Подожди, я разведу костер.       Асмодей деловито бродил по пещере, чем-то шуршал. Его горящие золотом глаза перемещались в пространстве, и время от времени вспыхивали особенно ярко, когда дракон смотрел на нее. Он постучал огнивом, высекая искры и, наконец, разжигая костер и освещая покатые стены небольшой пещеры.       — Прости, Алиса, еды здесь нет, спим сегодня голодные. Я как-то не думал о том, что тебя элементарно нужно регулярно кормить. Ухаживать за таким беспомощным существом целая наука.       Алиса надулась от возмущения.        — Ну и что, что я беспомощная! У женщины нет времени овладевать искусством охоты, потому что она должна выполнять свои домашние дела: хранить очаг, воспитывать детей, готовить еду, шить одежду. А вот мужчина создан сильным для того, чтобы защищать и добывать еду. И это мужчина должен смастерить или купить всё необходимое для ведения хозяйства, даже самые простые ложки и миски!!! — она кричала, и возмущению ее не было предела. Ей казалось важным донести до глупого ящера основы жизненного уклада их деревни.       — Прости, я не хотел тебя обидеть, скорее признавался в своей бестолковости.        Алиса замолчала: точно, бестолковый, что с него взять?       Дракон вытащил из углубления в стене сверток, принюхался и бросил его в костер.       — Кажется, постели тоже не будет. Я обращусь, а ты будешь спать на моей спине, хорошо?       Алиса молча кивнула головой. Спать на любимом драконе не казалось ей ужасной идеей. Асмодей обратился и вытянулся на полу, уложив рогатую башку на передние лапы и распустив крылья. Алиса забралась ему на спину и немного потопталась, гуляя по ней взад-вперед, доходя до самого хвоста и возвращаясь обратно, пока дракон не поднял голову и не посмотрел на нее вопросительно.       — Я выбираю место для ночлега.       Дракон тяжело вздохнул и положил голову обратно. Алиса в итоге спиной и попой умостилась в седле, а под голову положила узелок с вещами. Получилось недурно. По крайней мере, приподнятые края чаши седла давали надежду, что она не скатится со спины при любом неловком движении, ноги она сначала попыталась выпрямить, а потом повернулась на бок и прижала их к груди. Так и уснула, не увидев, как дракон плюнул маленьким огненным шариком в костер, гася его и погружая пещеру во мрак.        Утром Алиса проснулась от того, что ее ненадежное ложе начало ерзать. Она осторожно слезла с Асмодея, давая ему возможность обратиться.       Когда они выбрались из пещеры, утро нового дня еще только начиналось. Алиса огляделась, кругом был лес и крупные валуны, как дракон вчера в темноте не переломал себе крылья, заходя на посадку, и не потревожил ни одной веточки, для нее осталось загадкой. Когда они удалились от пещеры примерно на пятьдесят шагов, Алиса оглянулась, чтобы запомнить место, но не смогла разглядеть входа. Она вопросительно посмотрела на Асмодея.       — А где вход?       — Его не так-то просто найти, это не магия, просто природа так хорошо постаралась и скрыла эту пещеру от любопытных глаз. Думаю, она не была бы более безопасной, если бы я попытался скрыть ее магией, наоборот, есть существа чувствующие любые ее проявления, и они бы обязательно нашли это место.       Они двинулись в город, сначала они шли по какой-то неприметной тропе, видимой только Асмодею, затем выбрались на проселочную дорогу и наконец вышли на очень широкую дорогу, ведущую к городу. Асмодей всю дорогу давал Алисе указания, как вести себя на месте:              — В городе особо на местных не глазей, и я тебя очень прошу, не отпускай моей руки, у нас мало времени, я хочу убраться отсюда до заката с покупками. Мы еще прилетим сюда и не раз, но сегодня у нас очень мало времени. Сейчас позавтракаем, немного прогуляемся, затем на рынок и домой. Хорошо?       — Хорошо.       Алиса слушала его вполуха, сгорая от любопытства. Они уже больше часа шли, и наконец впереди показалась городская стена. Огромные городские ворота были гостеприимно распахнуты. Алиса и Асмодей давно уже были не одни на дороге. В одном направлении с ними и им навстречу двигались такие же путники как они, кто пешком, кто в повозках, кто верхом на разных диковинных зверях.       Они без препятствий прошли ворота и направились в центр города. Алиса позабыла обо всем на свете от восторга, она никогда ничего подобного не видела: по обеим сторонам улиц очень близко друг к другу были построены здания из камня высотой в три и даже четыре этажа, эти огромные строения были выкрашены в разные яркие цвета, отчего улицы смотрелись очень нарядно.        Асмодей крепко держал ее за руку и вел куда-то, улицы становились все шире и красивее, возле каждого крыльца теперь стояли кадки с цветами, дорога была вымощена камнем, но людей было не очень много, наверное потому, что было утро. Они подошли к очередному крыльцу с цветами и вошли внутрь здания, здесь была таверна, но вся мебель была настолько красивая и аккуратная, что Алисе показалось, что здесь живут Короли.       Они с Асмодеем сели за один из столиков пустующего заведения, к ним сразу прибежала девушка, Асмодей заказал у нее еду, и она упорхнула на кухню. А они остались одни.       — Ну, как впечатления? — Асмодей хитро сощурился, любуясь восхищенным лицом Алисы.       — Город такой замечательный! А здания в четыре этажа, невероятно! Это безопасно? Вдруг верхние этажи обрушатся на нижние? И все так чисто, никакой грязи под ногами от раскисшей земли и пыли столбом. И что это за место? Здесь живут короли?       — Нет, просто заведение, где любой может поесть за деньги. Для состоятельных граждан. Этот город образовался стихийно, он является по сути очень удобной гаванью. Сюда прибывают торговцы и мммм… дельцы разного рода. Они ворочают разные дела и ведут торговлю между собой. Сюда не распространяется центральная власть с материка, потому что этот остров принадлежит драконам, у которых только одно требование: не мешать драконам. Поэтому здесь действует даже не закон, а некий кодекс, предписывающий соблюдать приличия и порядок, раз уж у вас есть место, где до вас не дотягивается центральная власть. Торговля, которая здесь ведется, не облагается налогами, а за это самые состоятельные дельцы скидываются и благоустраивают город. Все довольны.       Алиса не очень поняла про торговлю, просто запомнила, чтобы потом разобраться, но у нее постоянно крутилась в голове одна мысль:       — А как же угроза того, что драконы могут выжечь тут все дотла, не пощадив никого? Ты ведь говорил, что это возможно?       — Да, возможно, но такого не случалось уже тысячу лет, за такой продолжительный срок страх перед расправой померк, а возможность получить выгоду осталась вполне осязаема. Хочешь посмотреть на корабли?       — Хочу!       — Тогда после завтрака дойдем до гавани, а потом на рынок.       Девушка, принявшая у них заказ, вернулась в зал с большим подносом, заставленным разнообразной едой: кашей, ароматным хлебом, тонко нарезанным мясом, колбасами и двумя большими кружками горячего напитка.       Алиса с удовольствием налегла на еду. В ее новой жизни она не знала, когда им доведется поесть в следующий раз. Все было так вкусно и разительно отличалось от еды, к которой она привыкла с детства. Во-первых, еда была разложена по красивым тонким и ровным тарелкам. А во-вторых, в каждое блюдо были добавлены специи, усиливающие вкус, и ингредиенты, делающие этот вкус мягким и запоминающимся.       — Как вкусно! Мы так дома не готовим. — Алиса уже расправилась со своей порцией еды и сейчас грела руки о пузатую кружку с ароматным напитком.       — Да, здесь очень хорошо готовят. И здесь довольно малолюдно относительно заведений, расположенных в порту. Я всегда здесь ем, когда бываю в городе. Мне даже иногда кажется, что это заведение держат специально для меня, чтобы я не лез к дядям и не мешал им воротить дела. — Асмодей грустно усмехнулся. — Я не политик и не торговец, всякие сплетни, скандалы и заговоры меня не интересуют, так что со стороны горожан было очень мудро придумать для меня такое уютное местечко. — он отхлебнул из своей кружки и спросил — Тебе нравится чай?       — Это чай? На острове такая трава не растет?       — Да, это чай, его привозят сюда ценители, и подают в таких заведениях.       Чай Алисе нравился, она даже захотела закупиться таким на рынке.       — Что мы будем покупать сегодня? — спросила она.       — Всё: специи, крупы, сушеные овощи, мед — все, что ты посчитаешь необходимым.       — Чай?       — И чай.       — Кур?       — Каких кур? Как я, по-твоему, их дотащу в замок? Что они там будут делать?       — Нестись в курятнике! — зашипела Алиса, —  и петуха! И зерно для них!       Асмодей закатил глаза.       — Нам нужна телега и лошадь — и не смотри на меня так, лошадь мы с собой не потащим! И одежда! Я чуть не забыл! Мы не пойдем в гавань, у нас на нее сегодня нет времени, потому что, в первую очередь, тебе нужна одежда. В моих вещах ты выглядишь как карандаш в стакане. Мы сейчас зайдем к портному, он снимет мерки, а потом пришлет к нам на рынок курьера с заказом. Курьер останется с нами и заберет лошадь с телегой, когда мы улетим, чтобы ее волки не сожрали в лесу.       Алиса выдохнула, жаль, что корабли она сегодня не увидит, но одежда нужна, она действительно утопала в его рубахе, и запасы нужны, и Асмодей обещал прилететь сюда еще, и не раз. Так что она расслабилась и молча допила свой чай.        Из таверны они прямиком направились к портному. Его мастерская располагалась на соседней улице. Когда они зашли в первое помещение мастерской, по комнате прокатилась странная вибрация. Алиса удивленно посмотрела на Асмодея, Асмодей вернул ей удивленный взгляд, но затем ободряюще улыбнулся и сжал ее руку.       Алиса осмотрелась: в комнате в хаотичном порядке были расставлены стойки с перекладинами, на которых висела самая разнообразная одежда: от тонких рубах до платьев с необъятными юбками. Вдоль стен стояли стеллажи с тканями и лентами. Хозяин заведения не заставил себя долго ждать, в дальнем углу комнаты отворилась дверь, и вошел очень худой мужчина, двигался он как-то странно, рывками, сначала спешил к ним, затем замер и пошел медленнее. Когда он приблизился, Алиса остолбенела от ужаса. У него были огромные черные, очень выпуклые и совсем немигающие глаза, сероватая кожа, и на его тонких руках было всего по три когтистых пальца.         — Приветствую Вас, мастер Лабах. — Асмодей чуть склонил голову. —  Как Ваше здоровье?       Портной оторвал нечеловеческий взгляд от Алисы и посмотрел на Асмодея.       — Приветствую тебя, Асмодей, младший сын моих старинных друзей. Что привело тебя ко мне? У тебя закончились наряды?       — Нет, мастер, нарядам, пошитым вами, нет сносу! Я привел к вам своего друга, и прошу оказать мне честь, пошить для нее одежду. Хочу представить ее Вам — это Алиса. Алиса — это мастер Лабах, гениальный портной и друг моей семьи.       Алиса поклонилась существу, и не поднимая больше глаз, тихо произнесла:       — Здравствуйте.       Мастер Лабах повернул голову к Алисе.       — Что ты видишь, дитя?       Асмодей крепче сжал ее руку, и Алиса решилась взглянуть в глаза странному существу.       — Я... мне… кажется, что вы паук! Простите меня. — Алиса снова опустила глаза.       — Чего ты боишься: того что ты видишь, или того, что делают пауки?       Алиса, чувствуя поддержку Асмодея, задумалась, сейчас чуждая внешность хозяина дома ее пугала не так сильно, как нахлынувшее на нее осознание того, что дом паука — это смертельная западня, ведь пауки съедают всех, кто имел неосторожность запутаться в их паутине.       — Я испугалась, что оказалась в паутине.       — Хорошо, можешь не бояться, я не съем тебя. Сегодня ты моя гостья. А у нас не принято есть гостей.       Речь сухонького мастера Алису не слишком успокоила, но она решила затолкать страхи поглубже, в конце концов Асмодей здесь рядом. Мог бы и предупредить, глупый ящер.       — Спасибо, мастер. — несмело улыбнулась она.       — Так, давайте-ка посмотрим на тебя. — В руках мастера появился портновский метр. — Подними руки вверх, дитя.       Паук покружился вокруг нее, снимая мерки и бормоча что-то себе под нос.       — И какую одежду ты хочешь, дитя?       — Такую же, как на Асмодее, мастер. Только тунику голубого цвета, а штаны и рубаху — белого.       — И все?       — Нет, и золотистую, как песок на пляже и темно-синюю, как небо перед рассветом. — Алиса смущенно затихла.       — Как интересно, какие тебе еще цвета нравятся?       — Я люблю утренние цвета: нежный розовый, бледно-зеленый, желтый как золотистый, и голубой — мой самый любимый цвет.       — Ты интуитивно выбираешь цвета, которые лучше всего подчеркнут твою красоту. Такой белокожей брюнетке следует носить бледные цвета, чтобы сделать свою внешность ярче. Я исполню твои пожелания. Постой здесь, дитя, мне надо поговорить с твоим другом.       Паук отвел Асмодея в сторону на приличное расстояние.       — Асмодей, что ты делаешь? Ты забыл правила? Ты погубишь ее!       — Простите мастер, но это не ваше дело. Вы выполните ее заказ?       — Конечно, я выполню его! У нее будет по тунике всех цветов, которые она назвала, из самого лучшего шелка, я так понимаю нужна и другая одежда.       — Да, мастер, все, что может понадобиться женщине дома, и платья, я ни разу не видел эту девушку в платье. Я надеюсь, она не сможет устоять перед платьем вашей работы. Что-то нежно-голубое и длинное в пол. И мягкие тканевые тапочки. И теплый плащ с глубоким капюшоном. У нее совсем ничего нет.       — Частично заказ будет готов через четыре часа, остальное заберешь через неделю, или позже в следующий прилет.       — Хорошо, мастер, и у меня есть просьба касательно вашего курьера…       Мужчины недолго разговаривали в стороне. Асмодей вернулся, и они пошли на выход.       — До свиданья, мастер Лабах. — Перед выходом Алиса еще раз поклонилась пауку.       — До свиданья, Алиса.       На улице Алису почти сразу прорвало:       —Асмодей, почему ты не предупредил, что он самое настоящее ужасно-огромное насекомое? — зашипела она.       — Я не знал, что ты его увидишь и почувствуешь вибрацию паутины. Конечно, я бы тебя предупредил, что наш портной — самый обыкновенный паук с паучьими повадками. Сколько конечностей ты увидела?       — Четыре, две ноги и две трехпалые и когтистые руки.       — А у него их восемь и глаз у него шесть. Но как бы то ни было, твоя реакция была правильной. Это очень опасные существа, даже такие цивилизованные, как старый мастер Лабах. Он очень древний, старше меня втрое, и он славится своим искусством на всем континенте. Однажды он пожелал уединиться на этом острове, а его дело на материке продолжают его многочисленные потомки. Здесь для него курорт. Но он берет иногда заказы у местных воротил, так как они платят тем, что он пожелает.        — А что заплатишь ты?       — Ничего. Во-первых, ты ему понравилась, а во-вторых, он давний друг моих родителей. И если он сразу не попросил плату, значит она ему не нужна… пока. Вполне возможно, он спросит с меня вдвойне при следующем заказе.       Они снова шли по ухоженным улицам города, но на этот раз удаляясь от центра, они шли на рынок. Рынок был просто огромен, как город внутри города. Сейчас в середине дня он был очень шумным. Люди деловито ходили вдоль торговых рядов. Асмодей первым делом прикупил прочную телегу с неказистой, но широкогрудой и крепконогой лошадкой. Оставил ее в специальном месте с разноцветными табличками и объяснил Алисе, что теперь все купленные ими товары будут доставляться к этому месту и укладываться в эту телегу. Очень удобное изобретение, облегчающее жизнь покупателям.        Они бродили по торговым рядам несколько часов. Алиса, не чувствуя усталости, ходила от прилавка к прилавку и покупала, покупала. Память о пустых кладовых заставляла содрогаться от ужаса ее хозяйственную натуру. В первый момент она готова была закупаться десятками мешков, но потом сообразила, что дракон потащит покупки по воздуху. А он не выглядел как тяжеловоз. Пожалуй, даже их страшненькая лошадка покрепче будет. Так что она заставила себя покупать не более одного мешка, самого необходимого.        Асмодей все это время крепко держал ее за руку и просто ходил рядом, вступая в разговор, когда надо было расплатиться и объяснить, куда доставить товар.        В какой-то момент к ним присоединился курьер от мастера Лабаха, и молча следовал за ними по пятам, нагруженный свертками и коробками.       В самый последний момент, когда Алиса уже почти успокоилась, они вошли в ряд, где торговали фруктами. Алиса остолбенела: на прилавках аккуратными горками лежали диковинные фрукты, и многие из них источали сладкий дурманящий аромат. Она посмотрела на Асмодея.       — Я никогда не видела столько фруктов, они все съедобны?       — Да, и почти все очень вкусные. Предлагаю тебе взять всего понемногу, чтобы попробовать, а в другой раз мы купим уже то, что тебе понравилось.       Алиса была в неописуемом восторге. Она внимательно разглядывала каждый плод и брала, зачастую не подозревая, что ее ждет внутри, так как многие фрукты были покрыты очень плотной, как древесина, кожурой и ничем не пахли, некоторые были утыканы колючками, некоторые были огромными, и Алиса брала их по одной штучке, а некоторые были маленькими и висели гроздьями на веточке.       Еще через час Асмодей напомнил о себе и потянул Алису на выход. По дороге они закупились пирожками у самых настойчивых зазывал и ели их на ходу.        Когда они подошли к своей телеге. Алиса впала в ступор. Телега была плотно заставлена мешками и коробками. С одного края беспокойно кудахтали очаровательные золотистые курочки в крепких коробках, выстланных сеном. Алиса очень надеялась, что они благополучно долетят и не перемерзнут в дороге. И они принесли несколько коробок с фруктами. И маленький проворный паучок тоже держал в руках гору коробок.       — Как мы все это дотащим? Почему ты не остановил меня?       — Кажется, я тоже не осознавал масштабы катастрофы. Ладно, не выкидывать же все это. Если что, сделаем остановку.       Они уселись на козлах, а паучок примостился сзади, среди покупок, и лошадка покатила их телегу из города. День подходил к концу, когда они выехали за городские ворота. А когда они отъехали от города на приличное расстояние и углубились в лес, стало совсем темно. Через какое-то время они выехали на небольшую поляну. Асмодей остановил лошадку и спрыгнул с телеги. Вместе с паучком они расстелили на земле огромный кусок материи и начали перетаскивать в его центр покупки из телеги. В конце концов на земле выросла аккуратная пирамида из мешков, которую увенчали коробки с птицей и свертки от мастера Лабаха. Они связали края ткани и перетянули огромный сверток веревками. Конструкция казалась вполне надежной.        Асмодей обратился в дракона и припал к земле, приглашая Алису. Она оглянулась на их маленького помощника, огромные нечеловеческие глаза которого неотрывно следили за черным драконом.       — Спасибо, — с улыбкой обратилась она к паучку и поспешила к Асмодею.       Паучок ничего не ответил, лишь взглянул на нее мимоходом и продолжил следить за драконом. Асмодей расправил черные крылья, парой мощных ударов поднял себя в воздух, подцепил задними лапами сверток и начал медленно набирать высоту. Дракон с таким остервенением бил крыльями по воздуху, что Алиса как-то сильно засомневалась, что они куда-то смогут долететь.       Тем не менее они с горем пополам набрали высоту и двинулись в сторону дома.        Этот полет отличался от любого другого их совместного полета, так как обычно дракон, набрав высоту, расправлял крылья и скользил на восходящих потоках воздуха, сейчас же ни о каком скольжении не могло быть и речи, потому что никакой восходящий поток не удержал бы их в небе. Они ощутимо проваливались вниз при каждом взмахе крыльев. Алиса кляла себя за жадность, ей уже ничего было не нужно, лишь бы Асмодей смог донести их до дома.       Они пролетели несколько часов в полной темноте, когда Асмодей начал снижаться и приземлился на берегу реки. Он осторожно опустил на землю сначала узел, затем лег рядом сам и распластал крылья. Алиса скатилась с его спины и подошла к морде дракона. Глаза Асмодея были закрыты. Дракон лежал тяжело дыша. Алиса погладила переносицу и расцеловала горячий резной нос.       — Не переживай, мой любимый, это твой первый раз, а в первый раз всегда тяжело.       Дракон, не поднимая век, оскалился, и в его горле заклокотал глухой рык. Алиса хихикнула.       — Я знаю, что ты справишься. Иначе просто не может быть. — Она крепко обняла клыкастую морду, и так и стояла, пока дракон собирался с силами.       Когда Асмодей почувствовал, что снова может шевелиться, он сперва дошел до воды и напился. Теперь он понимал, что эта затея просто безумие! Как же тяжело тащить груз. Он никогда не чувствовал такого напряжения в крыльях. Он подождал, пока Алиса заберется в седло, встряхнулся и прыгнул в воздух. Попробовал зацепить сверток передними лапами, но как только он рванул его верх, то сразу почувствовал, что лапы вот-вот оторвутся вместе с лопатками от туловища. Так что он бросил эту затею и схватил груз задними лапами.        Пожалуй, самым тяжелым было набрать высоту — приходилось прилагать двойное усилие. Затем, двигаясь по прямой, ему удалось впасть в медитативное состояние, позволившее отодвинуть усталость на второй план и, механически работая крыльями, он понес их в скалы. "Только бы не убиться!" — пронеслось у него в голове.        Когда они подлетели к дому, сознание уже почти покинуло его. Он приземлился перед воротами замка, кажется поставил груз на землю, а не бросил, и совсем отключился: как пополз в сокровищницу, он не помнил, о том, что на его спине пассажир, он тоже не помнил. Он еле дополз до нужного зала, ткнулся лбом в дверь и дождавшись, когда она откроется, вполз внутрь, окопался в ближайшей куче золота и окончательно вырубился, так и не собрав крылья.       Алиса, все это время тихонько сидевшая в седле, скатилась по крылу со спины дракона и, обернувшись, с восхищением посмотрела на него. Он справился, упертая ящерица, он дотащил их покупки до дома, хотя она уже давно была готова просто выкинуть половину или даже две трети, чтобы облегчить ему задачу.       Она тихонько вышла из зала, стараясь не звенеть монетами, хотя Асмодея сейчас ничего бы не разбудило.       Они летели всю ночь и половину следующего дня. Солнце было еще высоко, и Алиса решила частично распаковать сверток. Она зашла на кухню за ножом и пошла во двор замка. Разрезала толстую веревку стягивающую сверток и стянула края полотнища на землю.       Больше всего ее интересовала судьба курочек. Еле достав и вскрыв коробки с птицами, она с облегчением убедилась, что куры живы. Одурманенные качкой и какие-то помятые, они сидели на дне коробки, вжавшись друг в друга, и укоризненно разглядывали ее. Двенадцать небольших молоденьких курочек и петух, целое хозяйство. Яичница по утрам им была обеспечена. Она оглядела двор замка. Он был огорожен со всех сторон каменной стеной, такой высокой, что ветер не проникал во двор и, наверное, с птичками ничего не случится, если они немного тут погуляют. А так, конечно, нужна была хозяйственная пристройка, и ограда для курятника, ибо нечего шастать где попало, и кормушка, и поилка. Но не сейчас. Алиса перенесла коробки к дальней стене, там был закуток, невидимый из центра двора, и щедро освещаемый после полуденным солнцем. Здесь будет хорошо не только курочкам, но и маленькому саду-огороду, который еще только предстояло разбить.       Оставив полуобморочных кур в углу, налив им воды и насыпав зерна, Алиса вернулась к горе покупок. Она хотела занести на кухню фрукты и забрать в спальню свертки от мастера Лабаха.       На кухне она уделила должное внимание фруктам: выбрала самый большой и ароматный с тонкой кожурой, под которой оказалась сочная пряная мякоть оранжевого цвета. Она таяла во рту, и Алиса раз и навсегда влюбилась в это чудо природы. Самым тщательным образом обгрызя крупную плоскую косточку, Алиса помыла руки и лицо и направилась в спальню. Поглядеть на новые вещи было очень интересно. День давно погас, и в комнате было темно. Она зажгла свечи и принялась за свертки и коробки с одеждой. Она доставала все новые и новые туники всех перечисленных ею цветов. И не могла налюбоваться, ткань была плотной, шелковистой и очень гладкой, неверный свет свечей красиво бликовал на ней. Алисе очень захотелось нарядиться, но она так давно не мылась. Сначала нужно было привести себя в порядок.       Она вышла из комнаты, прихватив с собой подсвечник, и пошла туда, где как она помнила, была огромная комната для омовений. Асмодей показывал ее ей. Комната была отделана темной плиткой, посередине стоял бассейн, достаточно большой, чтобы на его дне мог улечься высокий человек. Но самое интересное, что к нему был приделан кран, из которого текла холодная и горячая вода и можно было смешать эту воду, поочередно крутя вентили, и получить воду любой температуры. Алису тогда это привело в восторг. И сейчас она собиралась хорошенько намыться в этой замечательной комнате.       Рядом с бассейном стоял большой шкаф. Алиса сунула туда любопытный нос и нашла там простыни, сложенные аккуратными стопочками, и целую полку разноцветных флаконов. Она вскрывала их по одному и вдыхала чудесные ароматы. Путем проб и ошибок она выяснила, что в часть флаконов было налито масло, а в часть мыльные растворы. Она выбрала себе мыльный раствор с тонким ненавязчивым запахом и капнула немного в льющуюся воду. Как она и ожидала, в бурлящей воде сразу образовалась воздушная пена.       Она разделась и сложила запыленную одежду Асмодея на небольшой табуретке. Залезла в купель и с блаженным выдохом уселась на дно, откинув голову на удобный бортик. Как хорошо… она довольно долго сидела в горячей воде, нежась и отмокая, затем вся хорошенько намылилась, натирая кожу до скрипа и снова уселась в воду.       Воздух в купальне стал влажным и густым, и у Алисы от активных действий закружилась голова и зарябило в глазах, она тяжело плюхнулась в горячую воду, но легче не стало. Во всем теле разлилась слабость и руки стали ватными и мелко дрожали. Она нащупала на дне бассейна пробку и с трудом выковыряла ее трясущимися руками. Больше она ничего не могла сделать, она вцепилась рукой в бортик и замерла, пережидая дурноту.       Вдруг дверь купальни распахнулась, и в комнату влетел встревоженный Асмодей.       — Что здесь происходит?!       — Я упарилась, — слабым голосом ответила Алиса.       — Боги, почему каждый раз, когда ты ненадолго остаешься одна в этом замке, от тебя прилетают такие ужасные эмоции, и я нахожу тебя на краю пропасти или на дне бассейна?       Асмодей ворчал, но как-то по-доброму. Он достал мокрую вялую Алису из купели. Хорошенько обтер ее одной простыней и завернул в другую, подхватил на руки и унес прочь из злополучной комнаты.       Они вернулись в ее спальню. Асмодей аккуратно уложил Алису в центр кровати и дал ей напиться воды из красивого полупрозрачного стакана, стоявшего на прикроватном столике. Затем собрал раскиданные по кровати наряды и разместил их на одном из стульев, стоявших у окна. Он придирчивым взглядом оглядел кровать и сверток, в котором лежала Алиса, и залез к ней под бок, удобно устроившись рядом.       — Как ты себя чувствуешь?       — Уже лучше, слабость еще есть, но голова уже не кружится и в глазах не рябит.       — Хорошо. Я долго спал?       — Примерно восемь часов. Как ты?       — Нормально, спину ломит, а так все неплохо. Даже готов повторить подвиг, но не завтра, может через неделю.       — Птички выжили, я их оставила во дворе. Если их не отгородить, они засрут весь двор.       Асмодей тяжело вздохнул. Перспектива строить курятник его совсем не радовала.       — Знаешь, я неплохой маг, и умею создавать големов.       — Что это?       — Это такие магические существа, они могут выполнять несложную работу, но вообще-то, големы бывают разными и насколько он будет полезным, зависит от мастерства мага.       — А из чего они делаются?       — Из чего? Основой может быть книга. В этом случае голем получится небольшим, но он будет уметь все, что написано в книге.       — Готовить?       — Да, но нужна поваренная книга.       — Строить курятники?       — Да, — Асмодей задумался, — надеюсь, в библиотеке найдутся книги о зодчестве.       — А что еще?       — Самое интересное, что ты сама можешь придумать, что будет уметь твой голем, написать обо всех его талантах в тетради, и получить, например, охранника или ездовое животное, или все это сразу.       Глаза Алисы загорелись азартом.       — И я могу придумать ему внешность?       — Ну да.       Алиса чуть помрачнела.       — Но я не умею писать.       Асмодей лукаво улыбнулся.       — Торжественно клянусь, что как только ты опишешь на бумаге внешность и способности выдуманной тобой зверюги, я тут же оживлю ее.       — Так нечестно! — заныла Алиса, — учиться сложно, а вдруг я не смогу?       — Быть грамотным очень полезно в том большом мире, который находится за пределами этого острова. Я сам учился разным наукам большую часть своей жизни. И мое образование еще не закончено. Кроме того, ты видела библиотеку этого замка? Может наступить момент, когда эти книги станут твоими единственными друзьями. Они могут рассказать тебе столько удивительных вещей. Тебе всего лишь нужно научиться читать.       — Поняла, поняла! — Алиса горестно вздохнула, — мой голем будет пушистый, как лиса, или у него будут перья, или чешуя как у тебя… а может ему нужен панцирь и когти на передних лапах… а на задних — они ему нужны?       Асмодей повернулся на бок лицом к девушке и с интересом ее разглядывал: глаза закрыты, голова откинута назад, она придумывала своей зверушке невероятные умения. И вполголоса их озвучивала, улыбаясь и морща носик.       Она была так близко, такая доступная, только протяни руку.       Асмодей не удержался, медленно потянул за край простыни, открывая взгляду грудь и точеное плечико девушки. Алиса затихла, лежала, не шевелясь и не открывая глаз. Асмодей, ободренный отсутствием сопротивления, еще немного потянул на себя простыню и вот уже наполовину виден плоский живот и стройная ножка. Он отпустил край полотна и провел пальцами обжигающую дорожку от ключиц к животу, внимательно наблюдая, как вздрагивает под пальцами нежная плоть. Он придвинулся чуть ближе и уткнулся носом и губами в шею девушки, глубоко вдыхая ее запах и обдавая нежную кожу жарким дыханием. Приласкал маленькое розовое ушко и слегка прикусил его. Исследовал губами высокие скулы и изящную линию нижней челюсти. Алиса не открывала глаз. Ее ресницы трепетали, по щекам разливался жаркий румянец, алые губки были чуть приоткрыты, и она периодически облизывала их своим маленьким язычком.       Асмодей уделил должное внимание тонким ключицам девушки, приласкал теплое плечо, не торопясь добрался до груди с крохотным сморщенным бутончиком соска и с удовольствием втянул его в рот, посасывая и покусывая, и слыша от Алисы первый протяжный полувздох-полустон. Он нехотя отпустил сосок из влажного плена и двинулся дальше, пересчитывая губами ребра девушки и опускаясь к мягкому животу, манящему потереться об него щекой и проложить языком и губами влажную дорожку к самому его низу, наслаждаясь мелкими вздрагиваниями от легких щекочущих поцелуев. Он некоторое время поигрался с животом, вылизывая и покусывая его, возбуждая этим девушку настолько, что она сама приподняла и чуть отвела в сторону свободное от покрывала бедро, приглашая к еще более откровенным и сладким ласкам.       Асмодей уловил это ее желание, приподнял гладкое бедро, отвел его еще чуть вбок и удобно устроился между ее ног. Затем принялся ласкать внутреннюю сторону бедра, кожа здесь была невероятно нежной и почти прозрачной, он проложил новую влажную дорожку из поцелуев по внутренней стороне бедра к промежности девушки. Она все еще наполовину была укрыта простыней, из-под которой несмело выглядывали красивые лепестки половых губ. Он обвел языком то, что не было спрятано. И принялся не торопясь вылизывать нежную плоть, осторожно проникая языком в жаркую глубину, сочащуюся смазкой, и возвращаясь к жадному до ласки клитору, самому центру женского удовольствия.       Он сосредоточил все свое внимание на этом чувствительном бугорке: вылизывая и посасывая, терзая его вибрирующими движениями языка, отмечая, как Алиса выгибается ему навстречу, как запускает пальцы ему в волосы, не давая отстраниться. Он и не собирался останавливаться, а только усиливал натиск, ускорял и ускорял темп, пока по ее телу не прокатилась мощная волна оргазма и она, расслабившись, не откинулась на кровать.       Он медленно стянул с нее вторую половину простыни и навис над ней, наслаждаясь ее негой. Затем приставил рукой головку члена ко входу в ее истекающее смазкой влагалище и одним мощным движением проник в нее до упора. Алиса вскрикнула от неожиданности, выгнулась под ним дугой и вцепилась ногтями в его руки.       Но все уже было сделано. Он забрал себе то, что уже давно считал своим. Его болезненно пульсирующий член сейчас находился максимально глубоко в ней в объятьях упругих стеночек ее влагалища.        Он не шевелился, смотрел, как испуг в ее глазах сменяется пониманием, что ничего страшного не произошло. В конце концов она чуть расслабилась и уронила голову обратно на кровать, наблюдая за ним из-под ресниц. Он наклонился к ней, прося поцелуя, и она приоткрыла свой маленький ротик. Поцелуй получился томным. Она отвечала ему, все еще разомлевшая после недавнего оргазма. Он медленно качнул бедрами, на пробу. Она застонала, не разрывая поцелуя и прикусила ему губу. Он качнулся еще раз и еще, не ускоряя темп, плавно скользя по обильной смазке. Она обняла его ногами и руками чувствуя новую волну удовольствия от его движений и желая слиться с ним в одно целое.       Он недолго продержался, да ей этого сейчас было и не нужно. В очередной раз скользнув внутрь, вжимая ее в кровать, он излился, отдавая ей вместе с семенем свою магию. Накачивая Алису доверху и тем, и другим.