Никогда не поздно

Она никогда не видела Дэрила таким несчастным. Он крайне редко проявляет слабость, поэтому Кэрол поражённо наблюдает, как его трясёт и рвёт всем, что он съел за последние двадцать четыре часа. Это так же невероятно, как и то, что он прижимается к ней, лёжа у неё на коленях, обхватывая рукой её ноги и устраиваясь поудобнее, будто она облегчает его страдания одним своим присутствием. Пищевое отравление само по себе ещё никого не убивало, но Кэрол принимает это слишком близко к сердцу. При виде его мучений в ней вновь просыпается глубоко укоренившийся страх потерять его. Она перекладывает Дэрила в кровать и, утомлённая переживаниями, полночи сидит рядом, всматриваясь, как поднимается и опускается его грудь. Он быстро отключился, едва Кэрол стянула с него сапоги и накрыла одеялом. Ей же требуется целая вечность, чтобы сомкнуть глаза и провалиться в сон всего на несколько часов. Что, если она проснётся позже, а его не станет? С обезвоживанием шутки плохи. Кэрол напоминает себе: это не эпидемия. С этим недугом они однажды справились, и пережить куда меньшее испытание для Дэрила не составит труда. Затем его нога в носке появляется из-под одеяла. Он ищет Кэрол даже во сне, пока не касается ногой её ноги. Кэрол замирает на месте, изучая его лицо на предмет какой-либо реакции, но ничего не замечает. Подогреваемая любопытством, она перемещает ногу, гадая, не случайность ли это. Ему не требуется много времени, чтобы найти её снова, прижав свою ногу к её ноге. Она практически заигрывает с Дэрилом Диксоном. Это было бы смешно, если бы мысль о том, что он хочет быть рядом с ней так же сильно, как и она с ним, не была такой притягательной. Он спокоен и расслаблен, пока есть это соприкосновение, поэтому Кэрол не двигается ни на дюйм. Но жажда побеждает, и она поворачивается, чтобы взять воду. Как только она оказывается вне досягаемости, Дэрил неуклюже разворачивается всем телом в её сторону, пытаясь снова найти этот контакт. Кэрол никогда не видела его таким. Однако теперь она задаётся вопросом, не был ли он таким всегда, просто раньше ей не представлялся случай узнать это? Как часто он мечтал о нежном прикосновении и не получал его, а ведь она могла быть рядом, охотно готовая дать ему это? По крайней мере, однажды он точно нуждался в этом, когда заболел, находясь в своём лагере в лесу, и отказался искать помощи. Решение, которое она до сих пор не может понять. Неужели Королевство действительно было так ужасно? Дэрил никогда особенно не любил Зика, но она привыкла считать, что это в силу их слишком разных характеров. Вариант, что причиной могла быть ревность, казался ей совершенно сумасбродным, хотя иногда крошечная надежда на это так и поддразнивала Кэрол. На этот раз она ему не откажет. Кэрол ложится на кровать. Поворачивается на бок лицом к Дэрилу и легонько подталкивает его ногу своей, прижимаясь к нему от колена и до кончиков пальцев. Это невинно, целомудренно и далеко от близости к любой из «опасных зон». Кэрол тоже изголодалась по физическому контакту, и не с кем-то, а именно с ним. Это кажется немного эгоистичным. Она словно пользуется преимуществом, что Дэрил спит и не знает о происходящем. Когда он вдруг с фырканьем просыпается, несколько раз сонно моргнув, на его лице явно отражается испуг, и Кэрол охватывает беспокойство, что она зашла слишком далеко. — Всё в порядке, — ласково произносит она, пытаясь сгладить подступающую неловкость для них обоих. — Здесь холодно, правда? — Да, — соглашается он, не вполне убеждённый. — Ты просто делишься со мной теплом своего тела. Она добавляет к словам лёгкую насмешку, потому что это знакомая им территория. Он знает, как на это реагировать, а ей таким образом легко скрыть правду. Как по команде, Дэрил становится наигранно и по-доброму раздражённым — его обычная реакция на её флиртующие шутки. — Ну давай тогда, если замёрзла. Я больше не буду блевать, честно. Нечем. Всё вышло. Он явно приглашает её прижаться к нему. Судя по тону его голоса, Дэрил совсем не замечает, как сильно она этого хочет. Он понятия не имеет, что предлагает ей частичку из её самых сокровенных желаний. Если она скажет «нет», это будет выглядеть странно. Поэтому, как только он переворачивается на спину, Кэрол драматично прижимается к нему. Друзья могут спать в одной постели. Они могут прижаться поближе, если станет холодно. В этом нет ничего необычного, никакого подтекста. — Чёрт, ты холодная. — Он быстро растирает её руку, как будто она попала в разгар арктической зимы. Кэрол подавляет смешок. — Что? — Ничего. Просто вспомнила о тех хранилищах. Вот где было холодно. — Худшее зимнее убежище на свете, — соглашается он. — Чёрт, не знаю, о чём мы думали. — В ту первую ночь ты отдал мне своё единственное одеяло. Помнишь? У меня ничего не было, а одеяла Лори хватило только на неё и Карла. Ни у кого больше не было запасного. — Помню. — Я дрожала в углу, а ты швырнул в меня одеялом так, словно я была в огне, и ты тушил пламя. Оно практически упало мне на голову. Ты отказался разделить его со мной. Посмотрел на меня как на сумасшедшую, когда я это предложила. — В хранилище я был идиотом, — невозмутимо отвечает он. Кэрол отчётливо помнила, как робко он тогда направился к ней, дождавшись, пока все остальные уснут. Наконец приблизившись, Дэрил остановился в четырёх шагах и, собрав всю свою храбрость в кулак, бросил ей одеяло. Прежде чем отвернуться, он пробубнил: «Не так тут и холодно». — Я переживала, что ты мёрз всю ночь. Мне понадобилось столько времени, чтобы наконец затащить тебя под одно одеяло со мной, — печально шутит Кэрол. — Пфф. Тогда я не смог бы тебя так согреть, ты б мне по морде врезала. — Я бы не стала! — с фальшивым ужасом выдыхает она. — Тогда я не смогла бы никого ударить, особенно тебя. Ты один был на моей стороне. Он всегда так или иначе присматривал за ней с самого начала. — Не должен был, — с грустью отвечает он. — Быть один. — Тогда всё было по-другому. Всё было новым, они старались. — Ты всегда была чертовски снисходительна. Рик сдался через пять минут после того, как мы потеряли… чёрт, извини. Я не соображаю, что говорю. Хватит трепаться так рано утром. Это, наверное, ещё бред со вчерашнего. Она не подозревала, что Дэрил затаил обиду из-за случившегося на ферме. Возможно, он прав, и она зря простила остальным то, как легко они отказались от поисков Софии. Но у неё не было выбора. Либо так, либо позволить этому постепенно съедать её изнутри. Да и всегда находилось что-то ещё, что раз за разом оказывало тот же эффект. Если бы она позволила случившемуся сбить её с ног, она бы никогда не поднялась. Кэрол догадывается, что их визит в тот сарай всколыхнул былые воспоминания не только для неё, но и для Дэрила, заставив то, что казалось давно пережитым, снова всплыть на поверхность. Говорить о Софии сейчас не легче, чем когда-либо, и она запинается. Замолкает, прежде чем сменить тему. — Ты лучше себя чувствуешь? — Да. Намного. Спасибо, что заботишься обо мне. — Ты бы сделал для меня то же самое. — Да. Подержал бы волосы и всё такое. Не существует ничего, что он не сделал бы ради неё, — она чувствует это всей душой. Она может потерять обе ноги в какой-нибудь жуткой аварии, и он понесёт её на спине к месту назначения. В таких отношениях есть надёжность, которую Кэрол совсем не ожидала познать. Забавно, что понадобился конец света, чтобы она смогла испытать это. — Мне нравится, как сейчас, — рассеянно говорит он, невесомо касаясь пальцами её серебряных прядей. — Никогда тебе не говорил. Не говорю, что мне короткие не нравились. Тоже нравились. — Спасибо, — шепчет Кэрол и ненавидит себя за то, как приятно осознавать, что он одобряет такую незначительную вещь, как её причёска. — На столике есть вода, если хочешь пить. Не волнуйся, это мой фильтр. Я проверила его несколько часов назад и, как видишь, всё в порядке. Можно пить. Она чувствует, как он кивает, и погружается в размышления о том, насколько неправильно лежать с ним в обнимку в одной постели, потому что ей это чертовски нравится. Обычно она избегала такого рода близости. Уже больше десяти лет она вообще ни с кем не обнималась вот так. Предпочитала быстро возвращаться на свою половину кровати, когда это было возможно, чтобы снова свободно дышать. Эд получал от этого удовольствие. Иногда по ночам он до боли крепко прижимал её к себе — ещё одно напоминание о его всеохватывающем контроле. Он не оставлял ей возможности пошевелиться, вынуждая терпеть, ждать, пока он не заснёт и не отодвинется. Она чувствовала, что задыхается, по коже бежали мурашки, и приступы клаустрофобии просто уничтожали её. В таком положении она слишком уязвима, не может защитить себя в случае опасности. Это возвращает её в прошлое, в моменты, когда она ощущала себя в ловушке. Стоит этим воспоминаниям вернуться, и она уже не может избавиться от них. Кэрол привычно пресекала любые попытки Зика. Пару раз, когда он всё же пытался сжать её в объятиях, она жаловалась, что ей слишком жарко, и вовсе покидала постель. Он быстро понял намёк. На удивление, с Дэрилом она не испытывает ни малейшего беспокойства. У неё не появляется отчаянное желание сбежать. Наоборот, единственное, чего она так сильно боится, — это того, что всё закончится. Его объятия тёплые и нежные, и ей приходится сдерживаться, чтобы не прижаться к нему ещё сильнее. Дэрил уже давно был символом безопасности для неё, человеком, которому она доверяла больше всего на свете. Очевидно, это доверие не ограничивается даже такими моментами, иначе она бы уже вся извертелась. Её не раздражает то, как его рубашка мягко касается её щеки. Его запах обволакивает и кажется ей опьяняющим. Он как наркотик, и прямо сейчас она получает необходимую для организма дозу. Самое логичное объяснение — всё дело в феромонах. Это просто биология и ничего больше. Хотя, быть может, Кэрол действительно было холодно, потому что чем дольше она находится в кольце рук Дэрила, тем жарче ей становится. — Помнишь, как кто-то газовал там ночью, на складе? — внезапно вспоминает он. — О, боже, да. Это был кошмар, и никто не хотел признаваться. — Всю грёбаную ночь. Каждый свежий пердёж вонял так, что я был на грани свалить нафиг к ходячим. — Нервный газ. Кто-то переволновался. — Это ты была? — Что? Нет. Женщины так не делают. Мы просто не способны на это. Разве ты не знаешь основ анатомии? Он фыркает. — Ставлю на Карла или Рика. Видел в то утро, как пацан съел банку бобов. Был заряжен и готов. Она смеётся, позабыв на мгновение, что они не пара и существуют границы, которые они не могут пересекать. Она лишь осознаёт, что лежит в постели с мужчиной, которого любит, и инстинктивно хочет прижаться к нему ближе. Уткнуться лицом ему в грудь, лениво закинув ногу на бедро, чего она ни с кем прежде не делала по собственному желанию и что с ним получается как нечто совершенно естественное. Увы, этого достаточно, чтобы разрушить чары, которые вообще позволили ей находиться так близко. Дэрил замирает от нового интимного контакта, и она так быстро отскакивает на другую сторону кровати, что второпях чуть не скатывается с края. Если бы не Дэрил, который хватает её за руку и тянет обратно, она бы точно раскроила себе голову о боковую опору. — Эй, полегче, — тихо говорит он. — Ты в порядке? Ударилась? Больно? — Я в порядке. Неуклюжая, вот и всё. Голоден? Нам нужно позавтракать и снова отправляться в путь. Она напрягается, ожидая, что он возразит или обратит внимание на её промах. Но, к счастью, Дэрил кивает в знак согласия и оставляет произошедшее без внимания. Следуя её внезапному порыву, он начинает вытаскивать еду из рюкзаков. Ей становится слишком уютно здесь, наедине с ним, и это отрезвляющее напоминание о том, что она должна уважать границы, которые они установили. *** Как только они снова садятся на байк, неловкая дымка, преследовавшая их всё утро, рассеивается в пользу сладкого запаха свежего воздуха и волнения от предстоящих приключений. Она всегда испытывала страсть к путешествиям. До того, как мир изменился, сидя в своей квартирке, Кэрол мечтала о далёких странах. После поиск безопасного места и высоких стен вышли на первый план, но она никогда полностью не теряла желание странствовать. Поездка с Дэрилом даёт ей шанс испытать это, и каждый поворот или развилка, будто шведский стол, предлагают изобилие вариантов для путешествия. — Хочешь посмотреть? — Дэрил останавливается перед обветшалой вывеской, приглашающей посетить реку Озарк. — Да. И на будущее, мой ответ всегда «да». — Ничто так не привлекает её, как возможность гонять с ним на байке в поисках голубых рек. — Ладно. Может, сумеем поймать там что-то на ужин. Взгляд Кэрол следует за указательным пальцем Дэрила к вывеске магазина «Наживки и снасти», и на её губах расцветает улыбка. — Кто первый поймает рыбу, тот и победит? — Смотря какой приз. Ох, сколько комментариев она могла бы отпустить в ответ на эту фразу! Но она выучила свой урок на сегодня и выбирает безопасный маршрут. — Если я выиграю, ты покажешь мне, как водить мотоцикл. Дэрил удивлённо поднимает брови. — А ты хочешь? — Будет безопаснее, если мы оба будем уметь им управлять. Верно? — Чёрт, для этого и пари не нужно. Я тебя научу. Так, хорошо. А если я выиграю… если я выиграю, с тебя одолжение, когда мы доберёмся до Нью-Мексико. Она хмурится. — Какого рода одолжение? — Не могу сказать. Сюрприз. — Мне понравится этот сюрприз? — Возможно. Надеюсь на это. Кэрол становится любопытно, что же он такое задумал, о чём пока, видимо, не может ей рассказать. Она была из тех людей, кто подкрадывается к ёлке в канун Рождества и трясёт свои подарки, как ребёнок, пытаясь расшифровать содержимое. И прямо сейчас терпение у неё как у плодовой мухи. Требуется определённый уровень доверия, чтобы принять такой секрет и поверить, что он не разобьёт ей сердце и не разозлит её. Но терпение — единственное, чего у неё в избытке по отношению к Дэрилу. У него есть для неё сюрприз. Это должно быть что-то, о чём он уже думал. Он надеется, что ей понравится. Она так до смешного взволнована желанием узнать, что это может быть, что не может сдержать улыбки во весь рот. — Ладно. Идёт. Одно одолжение в Нью-Мексико. Идём, возьмём какую-нибудь наживку. *** Спускаясь к реке, Кэрол может поклясться: ничего подобного она в жизни не видела. Вода насыщенного синего оттенка окружена красными скалистыми утёсами, словно переместившимися сюда из другого биома. Это кристально чистый и спокойный оазис в разрушенном мире, который к тому же предлагает им ровную береговую линию, чтобы насладиться видом. Они оставляют байк на набережной. Уложив четырёх ходячих в магазине, берут честно заработанные новые удочки и приманку, после чего идут искать место для рыбалки. — Итак, что нужно делать? — спрашивает она, теребя леску. — Ты поспорила, что первой поймаешь рыбу, а сама даже не умеешь? — Ну, я думала, ты меня научишь. — Тренировать соперника перед состязанием — невыгодное занятие. Она поджимает губы, прищуривает глаза, и он сдаётся. Поднимает руки вверх. — Ладно, ладно, я тебе покажу. Она в точности повторяет все его манипуляции с наживкой и забрасывает удочку. — Кто тебя научил? — Мой отец. Это неожиданно. — Правда? — Ага. Это был мой день рождения. Он был в хорошем настроении, получил повышение на работе. Мама сделала оладьи на завтрак. Все были счастливы, и тут он повернулся ко мне и сказал: «Пацан, готовься, потому что сегодня я покажу тебе, как ловить рыбу». Это был мой самый лучший день рождения. Единственный хороший, по правде говоря. — Я рада, что у тебя остались хорошие воспоминания. Это даже пригодилось нам сегодня. Не каждый абьюзер плох всё время. Кому, как не Кэрол знать это. Бывали дни, когда Эд казался добрым, милым, и она могла с лёгкостью представить, что отныне всё будет именно так. Конечно, это длилось не долго. Очередная вспышка гнева всегда была на горизонте. Кэрол подозревала, что отец Дэрила не сильно отличался от Эда. Были хорошие дни и плохие, но плохие случались намного чаще, и запоминались они куда сильнее. — Похоже, я у тебя в долгу, — говорит она, когда Дэрил первым ловит рыбу. — Ага. Но я всё равно покажу тебе, как управлять байком. Ты права, так безопаснее. Если б знал, что тебе это интересно, давно бы научил. — Значит, мы оба победили? — Похоже на то. Кэрол делает паузу, не в силах удержаться от вопроса. — Этот сюрприз как-то связан с твоим списком желаний? Он театрально опускает голову. — Это ведь никогда не закончится? — Неа. — Увидишь, — произносит он, переводя взгляд на Кэрол. В его взгляде столько одновременно тепла и настойчивости, и она тут же замолкает. — Потерпи. Кажется, что Дэрил немного стесняется, боится признаться в чём-то, и это заставляет её воображение разогнаться на полную. — Завтра первый урок езды на байке, — продолжает он, забрасывая удочку во второй раз. Кэрол более чем готова сесть за руль после долгих лет ожидания. Они наловили рыбы для ужина, затем готовили её на открытом огне, и в процессе всего этого Кэрол постепенно забыла о своих утренних переживаниях. Все её мысли теперь сосредоточены на предстоящих уроках вождения и неожиданных сюрпризах, которые могла готовить им пустыня. Они беззаботно болтают, поглощая свой улов в волшебном месте, которое только усиливает хорошее настроение Кэрол. Увы, всё хорошее быстро заканчивается. Вот они беззаботно улыбаются, но стоит им взобраться на насыпь, как начинаются неприятности. Место, где они оставили байк, пустует.