Витки

У Мико появляются морщинки. Гусиные лапки, как она их в шутку называет, расходятся от глаз почти не заметно, но от высокотехнологичной оптики Балкхеда не скрывается и это. Ей идет. Она выглядит увереннее и в то же время такой же смешливой и озорной, как в шестнадцать. Мико перестает красить волосы. Чистый уголь волос неожиданно делает ее взрослой, строгой, выделяет белизну кожи, изгиб губ, подчеркивает естественную азиатскую красоту. Непоседливость и резкие быстрые жесты все еще остаются, и Балкхед мучительно осознает, что пропустил какой-то кусок. Не то времени, не то Мико. Однако она все так же бодро рассказывает о какой-то мудреной миссии, которых у нее теперь много, и блестит глазами от радости встречи. Синяки под глазами ей иррационально идут. Это так нелепо, и Балкхеду хотелось бы быть там, позволить ей спать на заднем сидении своей трансформы во время уроков, но у нее теперь синяки. И жизнь. Джек рядом с выкрашенными мелом висками. Они оба еще молоды — по меркам кибертронцев — вообще зародыши, только смерть Джун старит их обоих так, как его не старят шрамы, которые Мико старательно фотографировала. Уродливое пятно от пули рисует кривые на ее открытом плече, и ему становится страшно. В тот же день, он отпрашивается с работы и выбивает себе мост на Землю, который жрет столько энергии, что его используют только в исключительных случаях, но Оптимус все же каким-то образом проворачивает этот трюк. Балкхед подозревает его в том, что великому и могучему Оптимусу не приписывают в истории. Он молча входит в воронку, оставляя усталого Прайма за спиной. У Мико рождается дочь. И это, выражаясь языком людей, Балкхеду как снег на голову. Он долго рассматривает маленькое сморщенное личико маленького сморщенного человечка и разрывается между ужасом и радостью, которой сшибает его через экран. Седина белыми нитями плетется теперь и на висках Мико. Она степенней. Огонь все еще горит в ее глазах, но теперь это не хаотичный, пожирающий все пожар, а костер, который держат ровно таким, каким необходимо. И она подкидывает в него дров каждый раз, как ее взгляд падает на дочь. На мгновение, Балкхед думает, что теряет ее, но поленья находятся и для него. Девочка похожа на Мико как две капли воды. Такой же овал лица, тот же деготь волос, тот же разрез глаз. Цвет другой — Мико шутит, что глаза ее дочери того же цвета, что и его броня. Ее муж криво улыбается и говорит, что вписал его в документы как третьего дедушку. Балкхед никому не рассказывает, как дрожал его голос, когда он благодарил за это. Она красит волосы в розовый. Шутит, что теперь не надо тратится на высветление. Ей как будто снова шестнадцать, и даже истончившиеся с возрастом губы не портят улыбку. У нее татуировки, десять тысяч историй, дочь, муж и уверенная хватка на оружии. Балкхед думает, что ее жизнь стала полной настолько, что ему в ней уже нечего делать, но Мико в который раз доказывает обратное. Они согласовывают графики и организовывают встречу всей команды, и даже Оптимус с Магнусом появляются. На экране лицо ее дочери.