Цена истинных чудес

      Маленький старый двор, дерево, песочница - все ведь представляют обитель Властей как-то так? Был уже вечер, а дети все продолжали возиться с игрушечным городом. Однако появление гостьи прямо из песочницы их порядком всполошило. -Ааа, уходи, напугала! - завопила Грибок и кинулась за спину брату. Ячмень испуганно смотрел на Инквизитора снизу вверх. -Мы тебя не звали! Иди откуда пришла! - угрюмо произнес мальчик, глядя на Аглаю исподлобья.       Прием, как всегда, не радушный. Она иного и не ждала. Но разговор надо было как-то начать: -Но я ведь почему-то здесь. У всего есть причина. Может вы мне скажете, что произошло? - Аглая старалась говорить мягко, чтобы дети не кинулись врассыпную. - Да, причина есть! У тебя была роль. Много лет ты была злой ведьмой, у которой всегда была роль - получать все наказания в любой нашей игре, - из-за спины брата Грибок все же отважилась поговорить с ней. - А сейчас ты отказываешься быть злой. Мы не привыкли так, - Ячмень, как старший, старался вести диалог более дипломатично, - Поэтому сейчас происходит этот разговор. - Но что, если я никогда не была злой? Эту роль, как и всю предысторию с “интригами с двойным дном”, мне написали вы. Ради причины для очередной моей казни. Разве злые ведьмы могут любить? Или ваша мама в детстве любила злую игрушку?       Дети словно остолбенели. Смотрели на нее, открыв рты от изумления. - Зачем дарить меня вам, если бы она не хотела поделиться частицей того, что было дорого ей в ее детстве? И потом… Ваша мама выросла, однажды вы сами станете взрослыми, и как тогда вы поступите с ней? - продолжила Аглая свою линию. Говорила она ласково, с некоторой печалью в голосе.       Изумление малышей стало сменяться страхом. Грибок начала всхлипывать. Ячмень пристыженно опустил глаза. - У вас уже произошли похороны. Поймите, что если где-то есть настоящая чума, то и смерть бывает настоящей. Мне действительно жаль, что вам пришлось с ней столкнуться сейчас, в таком юном возрасте, но однажды мы все кого-то теряем. И однажды кто-то потеряет нас. Останутся навеки несказанные слова, вот только услышать их потом будет некому. А даже если смерти на самом деле нет, боль - вполне реальна. Особенно боль от предательства… - тут Аглая поняла, что дальше продолжать не сможет. На глаза наворачивались слезы, а голос начал срываться.       Грибок вышла из-за спины брата и обняла ее. От неожиданности бывшая Инквизитор аж вздрогнула и растерянно посмотрела на малышку. - А ведь ты правда не страшная совсем. И совсем не злая. Вот только… Только похороны все равно должны будут произойти теперь. Ведь остальные в городе должны… должны запомнить тебя… не как злого Инквизитора, - девочка с трудом подбирала слова, - Ты же принесла жертву, пусть и совсем не ту, что мы ждали.  - А это значит, что ты не сможешь все время быть в Городе, - задумчиво произнес Ячмень, - будешь являться только некоторым из его жителей теперь. И на большие языческие торжества. Новая у тебя роль будет. Только маме надо сказать, чтобы она снова платье сшила - нарядное, зеленое. И тебя заодно подлатает - вон, шов на месте сердца расползается! Когда мы отыграем часть сценария с похоронами, конечно. - Да! Я тоже тебя буду в кровать брать! Как мама! - Грибок так сжала Аглае талию, что та невольно начала задыхаться, - И на прогулки носить буду! И в садик! - Не надо в садик! Мама ее так переоденет, что еще кто-нибудь залюбуется и заберет себе! А нашему городу нужна Хозяйка! - шуточно, и в то же время серьезно осадил сестру Ячмень.       …Так они втроем и сидели у песочницы, обнявшись, до глубокого вечера. Пока детей не позвали спать.