Легенды Туманной долины

Близнецы Селена и Лилит, в отличие от своей надоедливой младшей сестры, не любят гулять в темном страшном лесу. Им, изнеженным магией и теплыми отношения матери, нравится проводить время в уютном саду возле дома, за которым следит их отец. Там не только безопасно, но еще и простые детские радости есть — деревяные качели, подвешенные к толстой ветви дуба. — Мама запрещает подходить к этим качелям. — Лилит хмурится, осуждающе смотря на сестру. Точную свою копию. Хотя… Кто из них оригинал, а кто — немного отличающийся ассиметричной улыбкой — образец? — И долго ты собираешься ее слушать, а, Лили? — Селена зло, беспощадно смеется. — Она запрещает, когда с нами была Шеат. Но ее сегодня с нами нет. Так что садись, иначе первой буду я. Селена с силой раскачивает Лилит, отчего та звонко беззаботно смеется. Иногда ветер, наколдованный ею же, подхватывает волосы и путает пряди — чуть позже их мать будет ругать за это дочерей, и в тайне хвалить за сильную магию. Но сейчас Лилит чувствует себя свободной. Счастливой. И даже почти влюбленной в жизнь… Но Селене быстро надоедает развлекать сестру. Они меняют местоположения — теперь Селена сидит на качелях, не смеясь, лишь отстранено улыбаясь. Так всегда — она скромнее, холоднее в чувствах, но пламеннее в магии. Лилит же несет огонь везде, куда идет. Ледяная и огненная. Идеально. Лишь Шеат не вписывается в их мир. Лишь Шеат не вписывается в их дуэт, поэтому и Селена, и Лилит быстро о ней забывают. В подростковом возрасте они сбегают вместе на поля, расположенные близ деревень. Только вдвоем, чтобы развивать особую связь между их магиями. Особую связь между ними самими — близнецами. Такими одинаковыми. Такими разными. Селена носит платья и все чаще говорит о помолвке. Лилит носит брюки и рубашки. Точь-в-точь как их мама, безжалостная и ужасная ведьма. Одним вечером та им говорит: — Шеат пропала. Селена и Лилит идут в сад, ничего не говоря, ведь их мысли и так перетекают между сознаниями. Они ведут беззвучный и никому не видный диалог, они качаются на качелях по привычке и чувствуют, словно все это происходит в последний раз. Они сидят все также по очереди. Ветер поет замогильную песню, туман захватывает земляной покрой… И птицы не поют. Сестры не смеются. Не улыбаются. Они думают о том, куда могла деться их младшая сестра. Ее похитили? Или она сама ушла? Мыслей так много, теорий так много, но правды ни в чем не сыскать… Они качаются на качелях, не подозревая, что будет завтра. И будет ли завтра у них? Линкс просыпается в дрожи, в липких от пота простынях, в объятиях последних осенних теплых деньков. Первые пару минут после пробуждения она смотрит в беленный потолок, пытаясь понять, что же она только что видела. Сегодняшний сон слишком реален. Она с легкостью могла коснуться волос девочек. Их кожи. Она могла почувствовать легчайшую боль от их имен. От их речей. Разве сонная материя, созданная эфемерной, может быть такой иной? Да и к тому же… Разве обычная иллюзия может заставить сердце так сильно стучать? Что, если это ее первые воспоминания из прошлой жизни?.. «Алан мне точно поможет!» — думает Линкс и наспех одевает мятое зеленое платье. Не переплетает косу, бежит в столовую, словно от предстоящего диалога зависит судьба мира. Или жизнь. «А может, так и есть?» — продолжает размышления она, не найдя своего знакомого в столовой. Есть еще одно место в доме, где он любит бывать — в библиотеке. Лишь завидев фигуру в светлых одеждах, Линкс кричит: — Алан! Я вспомнила кое-то. — И что же? — отвлекшись от книги, спрашивает ее хозяин дома. В его глазах теплится игривый, хитрый прищур. Таким Линкс его еще не видела. Что-то случилось? — У меня были сестры, — сбивчиво, торопливо делится воспоминаниями Линкс, будто кто-то собирается их отобрать обратно, во тьму неизвестности. — Они не пускали меня качаться на качелях. Они… Были возле дома. Я… Так любила их. А они… Она тут же начинает плакать — все приятные чувства от сна исчезают, эйфория исчезает, оставляя реальность. Если она была младшей сестрой Селены и Лилит, то ее не любили и вообще считали лишней в мире… Лучше бы не вспоминала о злых словах и качелях! Лучше бы не пыталась даже о чем-то вспомнить! — Тш-ш… — Алан тут же оказывается рядом с ней, словно он слышит ее внутренний монолог противоречивых чувств. — Позволь мне тебя обнять. Линкс кивает, а он ее обнимает. Нежно-нежно. Едва-едва ощутимо. Так, словно ее окружают не его сильные руки, а облако… Облако тумана или облако небесное, спустившееся на землю специально для нее. Линкс поднимает взгляд и смотрит в глаза цвета луны. Слезы внезапно кончаются. Больше в этом мире не существует печалей — ей теперь точно хорошо. Никаких тревог, забот… Одна только мысль не исчезает в потоке безмятежности — неужели Алан может дарить ей столько невероятных ощущений? Забирать ее боль?.. Даже если и так… То пусть не останавливается. — Я хотела бы покачаться на качелях. Вдруг… — Линкс вздыхает. — Так я найду себя? Именно так? — Хорошо. — Алан сдержанно кивает. — Собирайся. — Куда? — Искать ответы на твои вопросы. Алан ведет Линкс к реке, где он нашел ее. Едва живой, раненной, потерянной и потерявшей нечто важное. Он этого не говорит, но она сама всё понимает где-то на уровне души. Где-то на уровне сердца она знает эти места — берег с тонкой, едва заметной и почти не ощутимой полоской песка и заросшие травой холмы, которые были когда-то берегами… Когда-то давно. Теперь на них растут мощные раскидистые дубы, плакучие ивы, тонкие молодые клёны и берёзы. Туман не укрывает их от взора, как делает это всегда. Его просто нет, уже в который день прогулок Линкс. Марево спускается на землю, когда она спит, марево уходит, когда она просыпается. Поэтому сейчас здесь тепло и солнечно. Об осени напоминает немногое — лишь ветер и опавшие листья. За пределом рощи всё происходит иначе… Линкс ставит на траву корзинку для пикника с зелёными сладкими яблоками, сырами и мёдом и подходит к качелям. У них широкое деревянное сидение, толстые прочные канаты, зацепленные за могущественные ветви дуба. Еще лучше, чем там, во сне. Она раскачивается и смотрит на Алана, усевшегося подле корней дерева. Он продолжает читать ту утреннюю книгу из библиотеки, и на его лице отражается спокойствие. — Как у тебя дела? — интересуется Линкс. — Ты сегодня весь день какой-то… Не такой. Расслабленный. — У меня хорошее настроение. — Такое бывает редко? — Нечестно. Поэтому я и стараюсь поймать каждый миг такого состояние. Линкс считает его ответ достойным, поэтому, вздохнув, продолжает качаться на качелях. Но уже в тишине. Спустя какое-то время Алан откладывает книгу и закрывает глаза. Тогда Линкс начинает рассказывать ему про любовные романы, сны и небо, туман и рощу, а он слушает её и не перебивает. Настоящее благородие. Солнце блестит в его белых волосах, заставляя её улыбаться. Но Линкс также хочется, чтобы и сам Алан улыбнулся, разделил с ней этот момент. Она спускается с качель, подходит к Алану и легко прикасается к плечу: — Садись на качели! — Нет, Линкс. Это ребячество, на которое я не соглашался. — Ну попробуй, Алан, вдруг тебе понравится, и мы ещё сюда придём. Он мягко улыбается. — Это беззаботное состояние… Слишком обманчиво. Непозволительно верить этому. Ты можешь просто меня попросить прийти. И мы придём, не сомневайся. Линкс верит и приглашает Алана пообедать. Он не отказывается, а после и вовсе садится вместе с ней на качели. Он обнимает ее, он рядом, он не оставит ее, он защитит ее… — Теперь ты уверена в своих воспоминаниях? — Алан спрашивает Линкс, поглаживая ладонью по спине, словно предотвращает панику, беспокойство, боль и горе. — Да, — Линкс кивает. — У меня есть старшие сестры. Селена и Лилит. — Две стороны одного целого. Свое имя ты не вспомнила? — Не уверена. Они упоминали имя Шеат, но… Оно не мое. Оно для меня чужое. — Есть что-то еще? — Мама пугала их обеих. И мне, честно говоря, тоже страшно. Даже от одного упоминания ее… — В любом случае, это прошлое. Линкс. Отпусти его. Забудь. Оно больше не потревожит тебя. — Отпущу. Забуду. И оно больше не потревожит нас, Алан. Они улыбаются одновременно, он кладет свою ладонь на ее руку, а она переплетает с ним пальцы. — Мне кажется, мы упускаем что-то очевидное. — Возможно. Но скоро на светлое небо налетают темные тучи, и слышатся яростные крики. Линкс как-то потерянно смотрит на Алана, чувствует панику и тревогу, исходящую то ли от него, то ли от леса. — Линкс! Я прошу тебя, уходи от сюда. Здесь становится опасно! И она, не оборачиваясь на него, бежит прочь.