Harry Potter Motorcycle/Мотоцикл

      В то же утро в Англии, Ремус был в приемной стоматологической клиники "Яркая Улыбка". Ему потребовалось несколько часов и пара телефонных звонков, чтобы найти их, и теперь он ждал, пока у одного из них появится несколько свободных минут, чтобы поговорить с ним.       Джейн Грейнджер смотрела из своего кабинета на ожидавшего ее мужчину. Она согласилась встретиться с ним здесь, а не дома. Это вошло в ее привычку за годы жизни сначала с отцом, а затем с мужем. Публичное и частное должны быть разделены и отличны друг от друга. Если вы усложнили задачу своему… враг – слишком сильно… оппонент – слишком слабо… противник… то, что надо. Если вы помешали противникам найти вас, значит, вы имели возможность получить предупреждение. Она начала паниковать, когда Гермиона упомянула о приезде Гарри, они разговорились, и она решила, что потенциальному зятю можно знать, где они живут. Этого человека она не знала. Гермиона писала о нем и говорила, что он на правильной стороне в этом конфликте, но привычка взяла верх. Она знала гораздо больше о конфликте в мире дочери, чем подозревала Гермиона. На входе на платформу 9 3/4 можно пообщаться с другими мамами, отправляющими детей в Хогвартс. И удивительно, сколько можно почерпнуть, встречаясь с человеком за чаем раз в месяц или около того. Миссис Криви была просто кладезем информации, не говоря уже о миссис Финниган. Теперь пришло время посмотреть, что этот человек мог добавить к ее мозаике знаний о волшебном мире.       Ремус встал, увидев появившуюся женщину.       – Миссис Грейнджер? – спросил он, видя это по сходству с дочерью.       – На самом деле доктор Грейнджер, мистер?       – Люпин, Ремус Люпин, возможно, ваша дочь говорила обо мне? – сказал Ремус, следуя за женщиной в небольшой кабинет, который она, учитывая обстановку, очевидно, делила с мужем.       Джейн, казалось, размышляла над ответом, присев и указав гостю на стул,.       – Конечно, теперь я вспомнила, но разве не профессор Люпин?       – К сожалению, только на один год.       – Вот как. Так что я или мой муж можем сделать для вас, мистер Люпин?       – Я надеялся, что смогу поговорить с вашей дочерью. Я попросил в службе ваш домашний телефон, но мне сказали, что сначала я должен поговорить с вами или вашим мужем, – объяснил Ремус.       – Это правда. Мы с мужем ввели это правило после нескольких звонков на дом по поводу работы. Мы не против чрезвычайных ситуаций, но тогда все вышло из-под контроля, – сказала она, давая стандартный ответ на этот вопрос.       – Понимаю.       – Может, вы объясните, зачем вам нужно поговорить с нашей дочерью? – спросила Джейн, явно намекая, что это единственный способ связаться с Гермионой.       – Я ищу своего крестника, Гарри Поттера. Я надеялся, что она знает, где он, – сказал Ремус, изо всех сил стараясь не выглядеть напряженным.       – У меня сложилось впечатление, что крестный отец Гарри был убит год назад.       Ремус был поражен, он не ожидал, что ему придется отвечать на двадцать вопросов только для того, чтобы поговорить с бывшей ученицей.       – Это правда, когда Гарри родился, Сириус Блэк был назван крестным отцом. Однако его родители спросили, готов ли я стать крестным, если с Сириусом что-нибудь случится. Поскольку Сириуса больше нет, я полагаю, что его родители хотели бы, чтобы я стал крестным отцом Гарри, – после минутной паузы ответил он.       – И как это касается моей дочери?       – Гарри сбежал из дома своей тети, где он остается каждое лето. Это единственное место, кроме Хогвартса, где он под защитой, – сказал Ремус, заставив Джейн вскинуть бровь. – Я надеялся, что он либо рассказал ей что-то в поезде, либо встречался с вашей дочерью после ухода, что позволило бы нам найти его и вернуть к тете.       – Все это очень интересно, мистер Люпин, но я думаю, что обсужу это с дочерью, прежде чем что-то сказать или сделать, – сказала Джейн Грейнджер, вставая и подавая сигнал к окончанию собрания.       – Миссис Грейнджер, пожалуйста, нам нужно найти Гарри и отвезти его в безопасное место. Этот мир слишком опасен, чтобы Гарри мог оставаться в нем один, – сказал Ремус с явной мольбой в голосе.       – Я уже говорила, называйте меня доктор Грейнджер. Как я смогу связаться с вами после того, как мы с Гермионой все обсудим?       Ремус на мгновение задумался, а затем понял, что ему следовало подготовить способ связи.       – Могу ли я позвонить завтра утром? – спросил он после минутной паузы.       – Это сработает. До завтра, мистер Люпин, – ответила Джейн, открывая дверь кабинета и провожая Ремуса в приемную.       ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ На следующее утро звонок Ремуса в клинику "Яркая Улыбка" быстро перевели на Джейн Грейнджер, которая сказала.       – Я говорила с Гермионой, и она сказала, что давно не видела Гарри. Она также сказала, что если бы вы приняли решение стать крестным отцом Гарри в конце 1981 года, то сегодня все было бы совсем по-другому.       – Можно мне с ней поговорить? – взмолился Ремус.       – Мне жаль, но она сейчас недоступна. Я уверена, что она свяжется с вами, когда захочет поговорить. С вашего позволения, меня ждет пациент, – сказала Джейн, положив трубку. Она многое узнала об отношениях между этим мужчиной и ее потенциальным зятем во время вчерашнего телефонного разговора с дочерью, и ей не понравилось, что он держался на расстоянии все эти годы. Даже когда он был рядом большую часть третьего курса, он не счел нужным подробно рассказать Гарри о его семье, что было непростительно в ее глазах.       Проклятье, подумал Ремус, глядя на замолкшую трубку в своей руке. Положив трубку, он пошел обратно к дому 12 по Гриммоулд, размышляя. Дамблдор будет расстроен. Хорошо, что не мне придется объяснять ему потерю Гарри, этим займется Аластор, и он же проинформирует остальных членов Ордена. Проклятье, мальчишка нигде не появился до сих пор!       ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ Motorcycle ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~       На третий день по пути в Турин, проезжая через горный район на стыке Франции, Швейцарии и Италии, Колдуны остановились на обочине к югу от французского города Клуз, рядом со зданием, где шла распродажа имущества, намереваясь размять ноги и просто поразглядывать товары. Гарри и Гермиона внезапно замерли, потрясенно глядя друг на друга.       – Да, я тоже почувствовал, – успокоил Гермиону Гарри.       – Но что? – спросила Гермиона, оглядывая товары в магазине. Гарри слегка вытянул руку, стараясь не вызывая подозрений обнаружить место, откуда шли эти ощущения. Гермиона заметила, что он делает, и пошла дальше, повторив его действия. Они встретились у старого сундука, на котором лежали вещи.       – Вас интересует сундук? – окликнули их сзади по-французски.       – Не очень, просто подумала, что это интересно, – ответила Гермиона на неплохом французском, благодаря родителей за то, что они настояли на изучении языков тех мест, где они отдыхали.       – Интересно? Мы еще не нашли ключ к замку. Я подумывал о том, чтобы вскрыть его, но тогда ценность уменьшится.       Гермиона осмотрела сундук и заметила несколько царапин на месте замка.       – Похоже, его уже пытались взломать, – ответила она, внимательно наблюдая за человеком. Это он. Интересно, продаст ли он его по дешевке? подумала она про себя, помня про кредитную карту, которую отец дал ей на всякий случай.       – Не могли бы вы продать его как есть? – спросила Гермиона, глядя то на сундук, то на продавца.       – Конечно, вы можете купить здесь все, что угодно, по подходящей цене.       – И какова будет правильная цена?       – О, скажем, 300 евро.       – Он столько не стоит, даже если вы добавите все остальное, – ответила Гермиона, покачав головой, и направилась к двери.       – Подождите, какую цену вы считаете правильной? – спросил торговец, останавливая Гермиону, которая не собиралась уходить из магазина без сундука. Спустя двадцать минут торга Гарри вынес сундук из магазина, потратив на него гораздо меньше первоначальной цены. Поняв, что делает Гермиона, Гарри настоял на оплате наличными, что еще больше снизило цену, ведь о наличных не нужно сообщать властям. Остальные уже садились на байки, когда Гарри обогнул угол, таща сундук.       – Эй, Змей, как ты собираешься поставить это на мотоцикл? – спросил Тор, вызвав смешки остальных членов банды.       – Я всегда хотела такой. Мы отправим его ко мне домой, – сказала Гермиона, выступая вперед.       – Не волнуйтесь, я знаю, где вы остановитесь в Аосте, мы вас догоним, – сказал Гарри, помахав им рукой. Как только байкеры скрылись из виду, Гермиона уменьшила сундук и положила его в седельную сумку.       Они не торопились и вечером остановились в гостинице, сняв номер только для них двоих.       – Тот, кто накладывал чары, был очень хорош, – сказала Гермиона, открыв сундук после пяти минут работы.       Гарри уже потянулся за одним из последних предметов, но тут коснулся рукой левой ручки сундука.       – Гермиона, посмотри еще раз внутри сундука, вот здесь, – сказал Гарри, указывая на место под рукой.       – Не совсем уверена, что это, оно довольно хорошо экранировано. Мы бы не нашли его, если бы не твоя чувствительность к магии.       – Да, я мистер Чуткость, – отрывисто ответил Гарри, наблюдая за тем, как Гермиона почти с головой влезла в старый корабельный сундук, стараясь разобраться с тем, что он нашел. На это ушло почти полчаса, но в конце концов Гермиона открыла маленький люк и, проверив наличие дополнительных чар, сунула руку в удивительно глубокий карман, достав оттуда мешочек с печатью Гринготтса, полный галеонов. Вскоре на полу рядом с ней лежало уже пять мешков с галеонами. Последний раз ее рука исчезла по локоть, и она вынула ее глядя на предмет в своей руке.       – Маховик времени? – спросил Гарри, не сводя глаз с предмета в руке Гермионы.       – Думаю, да, но гораздо больше того, что был у меня на третьем курсе, – сказала Гермиона, вертя его в руках. Песочные часы в овальной рамке, сверху запорная планка, чтобы предотвратить случайный поворот. Она внимательно рассматривала их, и ее взгляд привлекла надпись на одной из сторон.       – На латыни. Один оборот 3 дня, максимум 10 оборотов, – сказала Гермиона, глядя на Гарри.       – Что думаешь? – спросил Гарри, глядя на Гермиону.       Гермиона на мгновение задумалась. Она согласилась потратить три недели лета на то, чтобы Гарри был в безопасности. Она знала, что ему нужно как можно больше тренироваться, и подсчитала, что за три недели они могли бы провести вместе больше года без посторонних. Столь длительная совместная жизнь приведет к тому, что они либо поссорятся и расстанутся несмотря на взаимное влечение, либо... либо станут постоянной парой.       – Гарри, это прекрасная возможность, мы собирались провести лето, выполняя задание Дамблдора, но если все сделать правильно, это позволит получить год или больше для подготовки к нему, – осторожно сказала она.       – Ты со мной? – нерешительно спросил Гарри, не сводя с нее глаз.       – Конечно, – ответила Гермиона, размышляя, хорошо ли, что он смотрел ей в глаза, не скользя по ее телу, как будто он думал о ней как о женщине, годной только для, как они это говорят? А, для товарищества, вот как.       На следующее утро, собрав все необходимое и уложив в одну седельную сумку, они отстали от Колдунов на весь день, пообещав встретиться вечером. Они припарковали мотоцикл в роще среди деревьев, Гермиона накинула цепь маховика на них обоих, и сидя на старом Триумфе, сделала три оборота, отправив их в прошлое, еще до того, как они покинули Англию. А потом они отправились к швейцарской границе, планируя на неделю остановиться в городе Анси.       ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ Motorcycle ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~       22 июля       В Англии Ремус был расстроен. Он пытался отправить сову с международной доставкой отдельно Гарри и Гермионе, но совы понимали, что у них несколько целей, и не знали, что делать. Все три совы, которых пытался отправить почтовый служащий, даже не покинули насеста.       – Не знаю, что вам сказать, иногда у меня бывало, что старая сова отказывалась лететь на большое расстояние, но никогда не было, чтобы отказывались три совы подряд. Если вы когда-нибудь выясните, в чем дело, я хотел бы знать об этом, на случай если такое повторится, – сказал ему служащий, вернув деньги.       Ремус шел обратно к месту сбора и думал. Я все испортил. Я должен был проследить за тем, чтобы Гарри уничтожал крестражи, не давая понять, что я о них знаю, а Молли и двое ее младших – чтобы Гарри не отвлекался на Гермиону. Не знаю, что произошло. Молли начала пичкать Гарри и Гермиону зельями, настроенными на младших Уизли, примерно с Рождества. В Хогвартсе все делали эльфы, никаких проблем возникнуть не могло, эльфы преданы директору, и он в курсе всего. Ремус подумал, что кто-то должен разобраться с крестражами, и, поскольку Гарри не было, он знал, на кого падет это бремя. Нужно связаться с Муди и выяснить, где живет Дамблдор после того, как инсценировал свою смерть, упав с астрономической башни. Как говорил фальшивый Муди на четвертом курсе Гарри, темные проклятия нужно не просто произносить. Дамблдор, сорвавшись с башни, пережил проклятие, так как Снейп нарушил магическую клятву. Усиленные чувства Ремуса подсказали ему, что у подножия башни нашли не Дамблдора. /*Прим. перев.: в тексте все еще более невразумительно, этот абзац разбирал полчаса. */       Вернувшись в дом на Гриммо, он зарылся в тайник Кричера, и нашел медальон, который очень странно действовал на его суть оборотня. Тонкс восприняла близко к сердцу попытку Кричера убить Ремуса, и ее изгоняющие чары оказались слишком сильными. Кричер погиб, а пятна крови сошли со стены после многократного применения различных очищающих чар. Чистя стены, он вспомнил слова Билла, сказанные незадолго до изгнания: "Все странные находки, если не знаешь, что делать, неси в Гринготтс и проси передать мне".       ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ Motorcycle ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~       14 июля       Когда они регистрировались в отеле Fasthôtel, Гермиона краснея попросила номер с двуспальной кроватью раньше, чем Гарри успел ответить на вопрос портье. К счастью, портье не заметил этого или предпочел проигнорировать. Номер не был шикарным, но был удобен, что Гарри очень ценил, а в отеле был ресторан. В Анси, гуляя по паркам, они тихо обсуждали различные идеи путешествий, придумывая, как избежать столкновения со своими потенциальными тридцатью копиями, курсирующими по Европе. Гермиона также воспользовалась возможностью посетить несколько магазинов, экипировав обоих в подходящее снаряжение для езды в любых условиях, и пополнив гардероб значительным количеством кожи. Здесь они были вне зоны обнаружения британской сети магических датчиков и Гарри мог пользоваться палочкой. Так в седельных сумках на мотоцикле оказалось достаточно одежды на пару недель, а еды – на неделю.       Они провели в Анси на несколько дней больше запланированной недели, ночуя вместе и сближаясь, и уехали намного лучше понимая друг друга. Оставшееся время они медленно добирались до Турина, где снова встретились с Колдунами на товарищеском матче Англия – Италия 24 июля. Футбол разочаровал. Обе стороны играли, больше стараясь не травмироваться, чем выиграть. Было забавно наблюдать за тем, как звезды обеих стран бегают по полю, а тренеры кричат с трибун, пытаясь добиться, чтобы игроки хотя бы немного сыгрались.       После матча они поехали на ночевку в маленький городок Лиддес, он был немного не по пути, но им хотелось избежать восьмимильного туннеля на дороге Фрежюс, по которой они добирались в Турин, а это место в горах обещало спокойную ночь. Кроме того, девушки хотели купить настоящий швейцарский шоколад. Сумерки перетекали в ночь, когда неподалеку от города им преградила путь группа людей в черных одеждах, Тору, ехавшему впереди, пришлось потрудиться, останавливая мотоцикл и пытаясь не врезаться в них и не свалиться вместе с Шеллой на дорогу.       – Вы так добры, что доставили нам ужин, – сказал один из них, подходя к Тору и Шелле, так как они были ближе всех. Открывая рот, он показывал торчащие клыки.       – Дерьмо, – воскликнул Гарри, привлекая внимание вампиров к себе.       Гермиона услышала крик Гарри и поняла, что это вампиры одновременно. Инстинктивно поняв, что нож против них бесполезен, Гермиона потянулась в карман куртки и достала несколько зубочисток, взятых накануне в ресторане. Она намереваясь использовать их для чистки зубов, но теперь представился вариант получше. Взяв одну из них, она быстро превратила ее в нечто, напоминающее копье, и метнула в вампира перед собой. Хотя ей удалось уничтожить одного из них, она поняла, что без элемента неожиданности, теперь утраченного, шансы убить еще кого-то в лучшем случае невелики. Оглядевшись по сторонам, она увидела, что их соотечественники либо ошеломлены и бездействуют, либо находятся под властью вампиров.       Гарри, не колеблясь разбежался, криком "Гриффиндор!" вызвав меч, носящий это имя, и тот появился в его руке. Несколько взмахов, и оставшиеся вампиры, пытавшиеся его окружить, стали относиться к нему с большим уважением, так как несколько представителей их клана лежали на земле без головы.       У Гермионы копье тоже отлично отреагировало на мощные отталкивающие чары, пробив вампира насквозь и пригвоздив труп к дереву.       Когда Гарри снес голову следующему нападавшему, остальные вампиры на мгновение отступили, создавая видимость отступления, после чего большинство внезапно бросилось на Гарри, а две самки напали на Гермиону. Через пятнадцать секунд все было кончено. Последняя голова напавшего на Гарри упала на землю, не понимая, как один человек смог срубить столько голов, а напавшие на Гермиону смотрели друг на друга мертвыми глазами с противоположных концов одного копья.       Переводя дыхание, Гарри смотрел на приходящих в себя спутников.       – Гермиона, нужно стереть им память, – сказал Гарри, обращаясь к девушке.       – Я не могу заниматься всеми одновременно. Нам придется разделить их.       Гарри кивнул. Наложить Петрификус Тоталус на остальных членов банды было бы правильно, если бы он на мгновение задумался об этом.       – Если ты умеешь, почему бы тебе просто не стереть всем одним махом, – спросила Гермиона.       – Вероятно, я сотру слишком много. С мощными заклинаниями я справляюсь легко, а вот когда нужен тонкий контроль, возникают проблемы, – объяснил Гарри.       – Хорошо, тогда переключись на уборку.       – Что делать с телами?       – Преврати их в камни или что-то вроде и оставь до восхода. Если я права, когда солнце взойдет, они исчезнут, – возразила Гермиона.       – Годится, – сказал Гарри, доставая палочку, но тут же обернулся на звук появления посторонних.       Увидев палочки Гарри и Гермионы, эти люди быстро подняли руки вверх в знак ненападения, а затем быстро затараторили что-то по-итальянски.       – Кто-нибудь говорит по-английски? – спросила Гермиона.       – Да. Кто убил этих вампиров?       – Я, – быстро переглянувшись с Гермионой, сказал Гарри.       – Если ты попадешь в беду, я тоже. Я не позволю тебе взять на себя вину за то, что я сделала, чтобы защитить себя, – сказала Гермиона.       – Нет, простите, все в порядке, это недоразумение. Это клан, на который мы охотимся уже несколько месяцев. Думаю, вы получите вознаграждение. Мы разберемся и сотрем всем память. Позвольте уведомить начальство о том, что охота закончена.       Пока шла уборка, Гарри и Гермиону оттеснили в сторону, и несколько вновь прибывших расспросили их об их действиях.       – Вы весьма изобретательны, мисс Грейнджер. Я добавлю трансфигурацию зубочисток в наши тренировки. А сейчас позвольте вручить вам обеим швейцарские лицензии охотников на существ. Они облегчат вам жизнь, если в будущем вы столкнетесь с подобными проблемами.       Гарри некоторое время смотрел на лицензию, а затем поднял глаза на пожилого человека.       – Спасибо, сэр. Не могу передать, как много значит быть за что-то вознагражденным, а не наказанным.       – Читая то, что в Англии называют газетами, могу понять это чувство, мистер Поттер. Мои люди, похоже, закончили с вашими спутниками и навели порядок. Желаю вам и мисс Грейнджер приятного вечера, – сказал мужчина и аппарировал, оставив на дороге Колдунов и их женщин.       – Поехали в гостиницу. Мне нужно выспаться, – сказал Гарри, видя, что остальные присоединились к ним, садясь на байки и уезжая в сторону деревни.       На следующее утро они расстались с Колдунами, Гарри сказал, что найдет их, когда вернется в Англию через две недели, а пока они хотят немного покататься по Европе.       – Ты хорошо заботишься о Змее, – сказала Шелла, отведя Гермиону в сторону, пока парни поддразнивали Гарри.       – Конечно, он мой лучший друг, – сказала Гермиона, изо всех сил стараясь не обращать внимания на свои чувства.       – Лучший друг, это жопа, девочка, позволь сказать прямо, если ты не позаботишься о нем должным образом к тому времени, как вы вернетесь в Англию, я позвоню нескольким знакомым девушкам и гарантирую, что одна из них сделает все как надо.       – У нас с Гарри не такие отношения, – пока, добавила она мысленно.       – О, я поняла это в первую же ночь. Вы лежали в одной постели до нашего возвращения, и не было даже намека на запах, – с ухмылкой сказала Шелла, помахав Тору рукой, когда он крикнул ей, чтобы она поторопилась.       – Увидимся в Англии, – сказала Гермиона, обнимая девушку, которая дала ей много поводов для размышлений.       – Конечно. И запомни мои слова, – сказала Шелла, проходя мимо Гарри и присоединяясь к Тору на мотоцикле.       – Что тебе нужно запомнить? – спросил Гарри, оказавшись рядом с Гермионой.       – О, мы просто договорились встретиться в Англии, – сказала Гермиона, обнимая Гарри и улыбаясь, когда он в ответ обнял ее за талию.       В тот же день Гарри и Гермиона сидели на мотоцикле в небольшом тупичке с цепочкой маховика на шеях.       Максимальное погружение, – сказала Гермиона, переворачивая песочные часы.       – Я доверяю тебе, нам нужны хорошие воспоминания, чтобы забыть прошлую ночь, – ответил Гарри, и Гермиона отпустила песочные часы, отправив их на 30 дней в прошлое.       ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ Motorcycle ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~       23 июля       Поход Люпина в Гринготтс оказался более продуктивным, чем он мог предположить. Он оставил медальон у гоблина-охранника, обещавшего переслать его нужным людям. Из банка медальон так и не вышел. Как и положено, сначала его осмотрел специалист по снятию проклятий, который обнаружил крестраж и, получив указания начальника, переместил дух в свинью, которую тут же зарезали. Медальон же, с запиской, оставленной Люпином, и несколько связок колбасы отправились гоблинской почтой в парижский Гринготтс, а оттуда – Биллу Уизли, который понял смысл подарка.       Только гоблины знали, что Грабхук, брат Грипхука, только что устроившийся на работу в почтовую службу, заметил, что член клана Бэг отправил сову без записи о том, куда и зачем она была отправлена. Тот, кто работал до него, игнорировал процедуру, когда такое случалось, обращаясь к отправителю с просьбой обновить журналы, в результате на следующее утро просыпался после предполагаемой пьянки со смутными воспоминаниями о прошедшем дне.       Грабхук же, следуя процедуре, доложил об этом начальнику, который провел собственное расследование и в сопровождении охраны встретился с отправителем, который пытался блефовать, обвиняя Грабхука в подставе. Позже, под соответствующим воздействием, он признался, что вместе с несколькими членами клана сотрудничает с лордом Волдемортом, получая большую финансовую выгоду. Это было законно до тех пор, пока Совет гоблинов не решил, что их действия не отвечают интересам Гринготтса. Для историков Гринготтса этот день стал известен как день падения клана Бэг.       Большинство волшебников не знают, что именно в этот день Гринготтс начал охоту за крестражами.       ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ Motorcycle ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~       Когда сова из Гринготтса прибыла в поместье Паркинсон, ее оставили на попечение тех Пожирателей, которые занимались полученной почтой. Все, что знали эти люди – информацию из этого источника следует передать непосредственно одному из членов внутреннего круга, имевшему приказ быстро довести ее до сведения лорда Волдеморта. Через несколько мгновений после того, как Беллатрикс Лестрейндж вошла в комнату, все, кроме лорда Волдеморта, покинули бальный зал, слыша, как проклятия бьются о стены. Когда шум утих, Беллатрикс, ткнув острием палочки, побудила Питера Петтигрю пойти проверить состояние их лорда.       Через несколько минут он вернулся и позвал к Волдеморту только Беллу и Люциуса, а сам остался снаружи, охраняя дверь. Когда они ушли, Волдеморт приказал приостановить все действия Пожирателей смерти и выставить у дверей бального зала группу из четырех охранников. Внутрь могли войти только Питер Петтигрю и те, кому он разрешит после консультации с Лордом.       Сидя в бальном зале Паркинсонов Волдеморт просматривал мысленный список, который так и не записал.       Личный дневник: Уничтожен Поттером, когда Малфой попытался его возродить. (По словам Малфоя).       Кольцо семьи Гонт: Пропало и предположительно уничтожено. Возможно, Дамблдором или охотниками за сокровищами.       Кубок Хаффлпаффа: Беллатрикс должна проверить семейное хранилище.       Диадема Рэйвенкло: Изъята из Хогвартса и использована Барти Краучем-младшим, чтобы возродить его.       Медальон Слизерина: Клан гоблинов, работавший на него, только что сообщил об уничтожении крестража-медальона. Возможно, это он. Люциус проверит.       Нагайна: Рядом с ним.       Возможно, у него осталось всего два крестража, и он не мог создать больше. Он сожалел, что использовал Диадему, но ее применение усилило ритуал и, по правде говоря, его самого. По крайней мере, после смерти Дамблдора ему осталось иметь дело только с Поттером. Хотя, по словам Северуса, мальчик исчез, и никто не знал, где он находится. Хотя он якобы забрал с собой девушку. Он не понимал, зачем они нужны. Хотя от них была своя польза, но их эмоциональный склад не позволял им быть по-настоящему полезными. Лишь некоторые, вроде Беллатрикс, были ему по-настоящему полезны.       Поздно вечером Беллатрикс Лестрейндж вернулась к лорду с неутешительными новостями.       – Почему так долго, Белла?       – Гоблины проверяли безопасность, милорд, и нашли чашу в нашем хранилище. Мне сказали, что, разместив сущность в хранилище, я нарушила их правила. Меня оштрафовали на половину хранилища, и забрали чашу в качестве компенсации, – ответила очень нервная ведьма       Волдеморт даже не пытался сохранить контроль над собой.       – Круцио! – выкрикнул он, ткнув палочкой прямо в сердце Беллатрикс. Через тридцать секунд он снял проклятие и позвал Петтигрю.       – Позови Родольфуса, пусть заберет жену. Скажи, чтобы он держал ее подальше от меня, пока я ее не вызову! – сказал Волдеморт. – Я не должен был доверять ей одно из своих сокровищ, – пробормотал он про себя, когда Петтигрю исчез.       Не зная о Поттере, он думал, что остался только один крестраж – змея.       ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ Motorcycle ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~       К югу от Монтре, Швейцария. Через несколько дней после их второго перехода в прошлое Гарри наслаждался видом Женевского озера, вдоль которого они ехали. Гермиона похлопала его по плечу, указывая на отель слева от них у самой воды. Кивнув, Гарри сбавил скорость и поехал по извилистой подъездной дороге. На стойке регистрации они были удивлены, женщина-портье объясняла, что отель забронирован, но тут дверь за стойкой открылась и оттуда вышел джентльмен.       – Мистер Поттер, добро пожаловать в La Tiniere, вам следовало написать, и вы смогли бы обойтись без регистрации. Я – Сничхук. Ваша спутница – мисс Грейнджер?       – Заклинание гламура? – спросил Гарри, слегка растерявшись и пытаясь прийти в себя.       – Да, но я думал, что в это время вы должны быть в Хогвартсе.       – Недавно мы нашли способ обращаться со временем довольно гибко, – ответил Гарри, надеясь, что его не отправят в тюрьму. Толчок Гермионы вернул его в нужное русло. – Да, это мисс Грейнджер, мы хотели узнать, найдется ли у вас свободный номер?       – Для вас всегда. Один номер? – спросил Сничхук, мысленно собираясь связаться с отделом игр Гринготтса, чтобы они не принимали ставки на Поттера и Грейнджер.       – Да, мы планируем остаться на две недели или около того, – добавила Гермиона, все еще слегка краснеющая от подтекста слов "один номер".       – Как я уже сказал, это не проблема. Мистер Поттер, вы хотите, чтобы мы взяли оплату напрямую с вашего счета в Гринготтсе?       – Зовите меня Гарри, Сничхук. Это возможно?       – Конечно, ведь этот отель – собственность гоблинов, – заметив, как приподнялась бровь Гермионы, он не удержался, добавив. – Не все правительства так строги, как британское, мисс Грейнджер.       – Если он Гарри, то я – Гермиона.       – Хорошо, Гарри, Гермиона, следуйте за мной, – сказал Сничхук, ведя их в один из крайних номеров на верхнем этаже. Там он вставил ключ в замок, и им оставалось лишь взяться за ручку, чтобы получить доступ.       Гермиона залюбовалась видом на три стороны, включая прекрасный вид на озеро.       – Вау, фантастика! Сюда надо селить министров, – заметила она.       – Министры не получат этот номер, как и те, что этажом ниже. Эти этажи скрыты от маглов, – ответил Сникук.       – Гарри, ты можешь позволить себе такой номер? – спросила Гермиона, внезапно осознав, сколько он должен стоить.       – Вообще-то, Гарри заплатил бы столько же за любой номер в этом отеле. У него единый тариф, – увидев кивок Гарри ответил Сничхук.       Гермиона перевела взгляд на Гарри, решив допросить его позже.       Сничхук понял, что ему пора.       – Если кому-то из вас что-то нужно, сообщите мне или кому-нибудь из персонала, – обернулся он у двери.       Гермиона встала и подошла к Сничхуку, который на ее вопрос кивнул.       – Завтра утром за завтраком.       – Девчачьи штучки, – ответила Гермиона на недоуменный взгляд Гарри, отчего тот слегка покраснел.       Первая ночь в отеле была похожа на предыдущую. Гермиону начало трясти при воспоминании о нападении вампиров. Только когда Гарри обнял ее и поцеловал в лоб, она смогла расслабиться и заснуть. У Гарри было меньше проблем, он отдыхал после сильнейшего психического пресса в Хогвартсе. И все же, когда Гарри обнимал лучшую подругу, его тоже переставали мучить кошмары. На следующее утро ни один из них не хотел признавать, насколько приятно им спать вместе.       Они провели этот день в своем номере или в бассейне, выходя только для приема пищи. За это время Гермиона успела выпытать у Гарри объяснения о его общении с гоблинами.       – Похоже, один из моих предков оказал им услугу. Они чувствуют себя обязанными несмотря на то, что прошло уже несколько поколений.       – Должно быть, это была серьезная услуга, – задумалась Гермиона.       – Я понятия не имею, что это было, поэтому просто делаю все возможное, чтобы поддерживать с ними равные отношения. Я обещал помочь им, когда они попросят, и они, кажется, это оценили.       Еще бы, подумала Гермиона.       – Я немного понимаю по-французски благодаря семейным поездкам, но хотелось бы провести некоторое время за изучением других языков, – покидая бассейн в конце второго дня, сказала Гермиона и была услышана одним из гоблинов-слуг, который сообщил об этом своему начальнику.       После ужина у дверей их ждал Сничхук.       – Гарри, Гермиона, можно вас на минутку? – спросил он.       – Конечно, Сничхук, заходите, – сказал Гарри, открывая дверь.       – В чем дело? – спросил Гарри, когда все расселись.       – Один из моих помощников услышал замечание Гермионы о языках. Это заставляет меня поинтересоваться, знаете ли вы о нитях памяти.       Гарри и Гермиона обменялись взглядами.       – Не совсем, хотя, думаю, Гермиона слышала об этом, – ответил Гарри       – Я что-то такое читала, но, кажется, это запрещено, – добавила Гермиона.       – Только в Англии, хотя они уже много лет лоббируют международное сообщество, чтобы запретить его во всем мире. А ведь это могло бы сократить необходимость в многолетнем обучении некоторым предметам. Память стоит дешевле, чем годы обучения.       – Я так понимаю, это поможет решить нашу языковую проблему, – заявил Гарри.       – Да, и прежде чем вы спросите, хотя это и легально здесь, но выходит дороговато.       – В чем смысл? – спросила Гермиона.       – Местное отделение Гринготтса иногда принимает нити памяти вместо галлеонов. Затем они продают эту память людям, желающим приобрести знания.       – Что мешает человеку перепродать их?       – Понимаете, Гермиона, когда изымается нить памяти, знания, переданные в этой памяти, значительно уменьшаются. Если это был навык, его степень уменьшается в зависимости от того, как долго вы владели этим умением, и в подавляющем большинстве случаев навык утрачивается донором. Если речь идет о каком-то событии, сохранность воспоминания зависит от важности события для донора, – объяснил Сничхук.       – Значит, если бы мы хотели научиться говорить и писать по-немецки. нам понадобилось бы две нити, по одной на каждого? – спросил Гарри.       – Именно так.       – Сколько все это стоит? – спросила Гермиона.       – Цены на нити памяти начинаются от 1000 галлеонов и увеличиваются в зависимости от того, насколько редкой является приобретаемая способность: устный и письменный французский стоит 1000 галлеонов. Способность к парселтангу в настоящее время воспроизвести невозможно, у нас нет воспоминаний с этой способностью.       – Воспоминания сдаются без принуждения? – спросила Гермиона, не желая принимать участие в том, что противоречит ее моральным нормам.       – Ни одна нить не забирается силой. Большинству людей не нужны те способности, от которых они отказываются. Например, люди, переезжающие в другую страну, отказываются от языка старой страны и приобретают язык новой. Иногда они зарабатывают несколько галеонов на обмене, иногда немного доплачивают, но это быстрый способ адаптироваться к новой среде.       – Спасибо за информацию, если я или Гермиона заинтересуемся, полагаю, вы сможете что-нибудь организовать, – сказал Гарри.       – На том стоим, – ответил Сничхук с зубастой ухмылкой.       – Нам нужно все обсудить, если мы что-то решим, то дадим вам знать, – сказал Гарри и встал, давая понять, что время встречи истекло.       – Конечно, я буду ждать твоего ответа, – сказал Сничхук, оставляя их наедине.       – Что думаешь? – спросил Гарри, когда они остались вдвоем.       – Позволь мне переспать с этим. Что-то не дает мне покоя. Надеюсь, крепкий сон поможет мне разобраться с этим. Для ясности – крепкий сон означает сон в твоих объятиях.       Гарри радостно улыбнулся и отправился готовиться к вечернему отдыху.       На следующее утро они были у бассейна, и Гарри наслаждался утренним ритуалом, наблюдая за тем, как Гермиона наносит солнцезащитный крем на места, не прикрытые скромным бикини.       – Ты же знаешь, что для этого есть чары, – поддразнил он.       – И, как я не раз тебе говорила, я предпочитаю именно так, – Гермиона тайком любовалась тем, как поменялась фигура Гарри этим летом, и наслаждалась растущим влечением к нему.       – Не мог бы ты намазать мне спину? – спросила она, решив немного спровоцировать его.       Гарри пожал плечами, недоумевая, почему она спросила именно сегодня, ведь вчера она справилась сама.       – Конечно, давай я, – тем не менее согласился он.       – Просто возьми побольше и вотри. Кстати, я поняла, что вчера щекотало мне мозг. Прежде чем мы займемся освоением нитей памяти, я хотела бы попробовать с твоей помощью несколько вещей.       – В любое время, – Гарри поднял глаза от места, где его руки касались ее распростертой фигуры.       – Займемся этим в комнате, перед обедом. Я пока подумаю, чем бы я хотела, чтобы ты поделился со мной.       Слегка смущенный Гарри все же кивнул в знак согласия и вернулся к своей задаче. Когда он закончил, то понял, что жалеет о том, что она сама справилась с остальным.       – Итак, Гарри, что нужно сделать. Извлеки воспоминание о том, как ты вызвал Патронуса, и помести в эту пробирку. Затем мы возьмем пустое воспоминание и смешаем их.       Гарри наконец понял, что задумала Гермиона. Она искала способ дублировать нити памяти.       – Не думаешь, что гоблины уже пытались так делать? – спросил он, глядя на нее.       – Да, но я вспомнила статью в научном журнале, можно взять одну нить ДНК и копировать ее в растворе, содержащем основные блоки, так получаются миллионы копий. Думаю, тут можно сделать то же самое.       – Тогда что особенного в твоей идее?       – Твоя магия, – сказала Гермиона своим фирменным голосом "я абсолютно уверена и знаю, что делаю".       – О?       – Ты возьмешь флакон и будешь вертеть его в руках, сфокусировав на нем свою магию и желая создать дубликат, – сказала Гермиона, демонстративно вращая флакон между ладонями. Гарри изо всех сил старался не смотреть на нее так, словно она сошла с ума – будучи его лучшим, не говоря уже о том, что самым внимательным другом, она практически читала его мысли.       – О, просто сделай это! – сказала она в отчаянии.       Гарри закрыл глаза, чтобы не отвлекаться, и подчинился, не осмеливаясь спросить, как сфокусировать магию. Таким образом, пока он вращал цилиндрик, только Гермиона могла видеть магическое свечение между его ладонями.       – Еще минуту, Гарри, – тихо сказала она, когда он замедлился, – Вот так.       – И что теперь?       – В идеале там две нити: одна возвращается к тебе, другая – ко мне. Если это сработает, мы оба будем знать, как наложить чары.       – А если нет?       – Тогда нет. Ты первый, это твоя память, если получишь пустую нить, просто добавь вторую и вернешь знания, ну а если получишь свое с первой нити, я возьму вторую и либо получу пустую, либо твои знания, – объяснила Гермиона.       Она наблюдала за тем, как он вынимает одну из нитей памяти и прикладывает к виску, после чего она исчезла. Гарри собирался поддразнить ее, но выражение ее лица заставило ответить честно.       – Да, теперь я знаю, как вызывать Патронуса.       Засунув вторую нить памяти в свой разум, Гермиона взволнованно пискнула "Я тоже!", тут же напоминая себе, что она не пищит.       – Пора обедать, – сказал Гарри, вставая, и добавил. – Я знаю, ты хочешь поговорить, но я голоден.       – Так закажи в номер. Нам, или, по крайней мере, мне, нужно все обсудить, – сказала Гермиона, вставая и принимаясь расхаживать, несколько раз прокручивая в голове новые воспоминания.       – Салат для тебя и бургер мне? – Гарри позвонил по телефону.       Гермиона кивнула, думая о некоторых... скрытых воспоминаниях, которые пришли вместе с переданной памятью. Как только Гарри вернулся и сел, она сказала.       – Давай попробуем заобливиатить следующую пустую нить, прежде чем использовать.       – Что? Я не заметил ничего лишнего.       – Ты нет, давай просто скажем, что мне попало немного лишнего, и оставим это.       – Что ты получила? – спросил Гарри с искренним любопытством.       Гермиона на мгновение задумалась, потом решила, что это все-таки его память.       – Теперь я точно знаю, ты считаешь что я секси. Достаточно?       Глаза Гарри расширились, затем он повесил голову.       – Не смущайся, Гарри, эта мысль делает меня очень счастливой.       – Извини.       – Не стоит, я знаю, у мальчиков бывают такие мысли. На самом деле мне приятно, что ты так считаешь, если бы было не так, я бы подумала, не предпочитаешь ли ты мальчиков.       – Я не Колин! – резко ответил Гарри.       – Я знаю, но иногда мне было интересно. А теперь давай вернемся к обеду.       Они поели в перерывах между еще несколькими пробами, а затем Гарри отправился к Сничхуку и заказал отдельные нити французского, итальянского, испанского и немецкого языков. По мнению Гермионы, эти четыре языка позволят им без проблем путешествовать по большей части Европы.       На следующее утро Сничхук смог доставить их, и к полудню и Гарри, и Гермиона уже владели четырьмя языками, причем единственным изменением в процессе было то, что Гарри затирал пустую нить перед тем, как отправлять ее во флакон.       Они старались не распространяться о том, что оба выучили языки, однако уже на следующий вечер к ним подошел Сничхук.       – До меня дошел слух, что вы оба выучили французский. Мне интересно, как вам это удалось, ведь у вас была только одна нить памяти.       Гарри бросил взгляд на Гермиону, и она едва не хлопнула себя по лбу.       – Пара, с которой мы разговаривали у бассейна сегодня днем. Они начали по-английски, потом перешли на французский. Я поняла это только когда она похвалила мое произношение.       – Да, служитель бассейна отблагодарил меня за то, что я отреагировал на его замечание. Полагаю, он хотел получить повышение, – добавил Сничук.       Гарри сдался перед неизбежностью.       – Мы разработали метод, но из-за потенциальной возможности злоупотреблений предпочтем оставить его в секрете, – объяснил Гарри ожидая реакции гоблина.       – Я подозревал что-то подобное. Однако, если меня спросят, я должен буду рассказать об этом нашему директору.       – Я не возражаю против вашего директора, но прошу, чтобы в каждой стране об этом знали только на высшем уровне, – попросил Гарри.       – Конечно. Позвольте предложить, после того, как покинете нас, посетить Лихтенштейн,. Мне кажется, он может быть весьма познавательным.       – Спасибо за предложение, но подозреваю, мы задержимся здесь надолго, – ответил Гарри, после чего последовал за Гермионой в номер. С каждым днем она становилась все более раздражительной, и Гарри надеялся, что скоро узнает причину ее беспокойства.       Принимая вечером душ, Гермиона была расстроена до предела. Она делила с Гарри постель уже 25 дней, их ежевечерние сеансы обнимашек были просто великолепны, но после приезда сюда все застопорилось. Пятнадцать чертовых дней, а он ни разу не попытался залезть ей под майку! Вчерашний казус с памятью показал, что он действительно ее хочет, но даже после этого он ничего не предпринял. Сегодня она получит ответ, так или иначе.       Гарри знал, что Гермиона, выйдя из ванной с палочкой в руках, начнет накладывать заглушающие и антиподслушивающие чары на все стены, пол и потолок, а его отчитают и отправят переодеваться.       – Что я сделал не так? – решив покончить с этим, спросил он.       – Ничего, в том-то и дело! – прошипела застигнутая врасплох Гермиона       Гарри не успел и пикнуть, как от разочарования на Гермиону напал словесный понос.       – Я потратила десять дней, взяла себя инициативу и приучила тебя к тому, что сплю в твоей постели. И пятнадцать дней ты не делаешь абсолютно ничего, чтобы увеличить близость! Ничего, ни блуждающих рук, ни попыток задрать топ, ничего. Проклятье, Гарри, после вчерашних воспоминаний о Патронусе я знаю, что у тебя есть такие желания, так почему ты их никак не реализуешь?       Гарри начал было отвечать, но остановился, собираясь с мыслями.       – Поверь, я этого действительно хочу, но старался быть джентльменом, как меня просил быть твой отец. Я точно помню, что он говорил мне не заставлять тебя делать то, что ты не хочешь. Так что... – закончил он, пожав плечами, не зная, что еще сказать.       Ошеломленная Гермиона сидела, пытаясь осознать, что ее расстраивает то, что Гарри упорно следует указаниям ее собственного отца.       – Гермиона? – все так же нервно спросил Гарри.       Его вопрос возобновил мыслительный процесс Гермионы.       – Забудь, что он сказал. Я скажу, когда нужно остановиться.       – Ладно, я все понял, – ответил Гарри, глядя, как Гермиона лезет к нему в постель.       Они покинули номер лишь после полудня, но оба улыбались, когда это произошло.       Когда они уезжали, направляясь в Лихтенштейн, Сничхук вручил им путеводитель по Европе, в котором были перечислены все приспособленные для волшебников гостиницы, с которыми сотрудничает Гринготтс.       Сев на мотоцикл, они решили избежать тяжелого заезда по горным дорогам, как в Италии. Вместо этого они потратили два дня, чтобы преодолеть около 200 миль до Лихтенштейна, что не только облегчило им путешествие, но и позволило осмотреть по пути больше достопримечательностей.