Скарлетт и Браун вне закона

Мистер Х.Дж. Эпплби, менеджер Челтэнхемского Кооперативного Банка, как всегда наслаждался чашечкой чая во время обеда. Сэндвичи он уже съел. Подходила и очередь лучшего печенья миссис Симпсон - овсяно-имбирного. Жилет мистера Эпплби был туговат, и перспектива сделать его еще туже дарила ему знакомое чувство благополучия. В углу комнаты напольные часы - известные как "Старая слава" вот уже как четыре поколения в его семье - продолжали гулко и надежно отсчитывать секунды. Банк внизу был закрыт, все кассиры отправились уплетать свой ланч на солнышке поздней весны. Мистер Эпплби мог бы увидеть их, если бы повернулся к кресле; на самом деле, на улице он мог увидеть много замечательных людей из своего окна: сплетничают работники магазина, заканчивают обход почтальонки, кассиры стоят в очереди в пекарню Симпсонов... солнце отливало на чистом асфальте и хромированных ручках велосипедов в стойках. Все было приятно и понятно, тихо и мирно. По ходу дела мистер Эпплби подумал, что так и должно быть. Он неторопливо исследовал бумаги на своем столе. Мисс Петерсен тщательно рассортировала и промаркировала их. Благодаря цветным ярлыкам было ясно, где документы из Дома Веры на проверку, где счета на заверение и письма на подпись. Мистер Эпплби хихикнул сам себе, потянулся к тарелке и замер. Ничего не произошло, просто в комнате что-то изменилось. Он быстро поднял взгляд. В дверях стояла девушка. - Сейчас обед, - сообщил мистер Эпплби и отнял руку от тарелки. - Банк закрыт. - В курсе, - ответила девушка. - В том и соль. Уголок ее губ приподнялся в полуулыбке, которая не затронула ее глаз. К раздражению мистера Эпплби, девица прошла в кабинет. Ее длинные рыжие волосы были перехвачены черной костяной заколкой, открывая бледное веснушчатое лицо. Джинсы, ботинки, что-то наподобие старого белого свитера. Руки она прятала глубоко в карманах своего длинного коричневого плаща. У мистера Эпплби была дочь-подросток, но он редко обращал внимание, что та носит. И все же он мог понять, что перед ним не образец классической челтэнхемской моды. - Как вы сюда попали? - уточнил он. Девушка не ответила. Ее большие, удивительно зеленые темные глаза оценивающе изучили его. Маловато уважения, подумалось мистеру Эпплби. Никакого, по чести сказать. К тому же девица что-то жевала. Резинку какую-то. Челюсти ее усердно работали. Дочь мистера Эпплби тоже таким грешила. Эта привычка ужасно раздражала его. - Вынужден настаивать на ответе, - нажал он. Девушка сделала один-другой шаг в его сторону мимо часов, мимо коллекции фотографий на полосатой стене. По ходу она деловито рассмотрела фото его жены на празднике крикетного клуба, где та была в платье в цветочек и широкополой соломенной шляпе. - О боги мои, вот это размах, - прокомментировала она. - В этих местах, очевидно, не случается недостатка в еде. Менеджер поджал губы и приподнялся в кресле. - Барышня, я попрошу вас уйти. Девица подалась вперед с неожиданной прытью и оказалась возле кожаного кресла перед столом. Как и большинство мебели, оно принадлежало отцу мистера Эпплби, когда он был здесь менеджером, и отцу его отца. Девица развернула его, упала туда и откинулась на спинку все еще с руками в карманах. - Ух ты, откидывается, - сказала она, жуя жвачку. - Круто. Мистер Эпплби медленно опустился в свое кресло. В конце концов, возможно, лучше всего не устраивать сцену. Он пробежался пальцами по темным кудрям у себя на макушке. - Ну что ж, - спросил он, - чем я могу вам помочь? - О, мне нужны ваши деньги, - ответила девушка. Ее челюсти совершили еще один раунд жевания, и она сверкнула на мистера Эпплби улыбкой. - Я здесь, чтобы ограбить банк. Мистер Эпплби невольно поперхнулся. Она спятила? Невероятно, как со всеми проверками, наблюдением, выведением еще в детстве, некоторые девианты ухитрялись просочиться в общество. Рыжие волосы и бледная кожа должны были подсказать ему с самого начала. Ну, или странные глаза. - В самом деле? - проблеял он. - Вы в самом деле собираетесь сделать это, мисс... простите, я не уловил вашего имени. - Так я его и не называла, черт возьми, - отозвалась девушка. - Ну ладно, позади вас в стене есть сейф. У вас есть шестьдесят секунд, чтобы открыть его, мистер... - она глянула на серебряную табличку с именем на его столе. - Мистер Гораций Эпплби. О, а ваше имя я знаю. Хорошо уметь читать, а? Шестьдесят секунд, Гораций, время пошло. - Мы можем это обсудить, - зачастил мистер Эпплби. - Не желаете чашку чая? - Не пью эту бодягу. - Девица забросила ногу на ногу и глянула на наручные часы. - И вот пять секунд в утиль и пятьдесят пять в запасе. Она широко улыбнулась. - Я и в математику умею. - Тогда, может, печенье? - он подтолкнул к ней тарелку. Другой рукой он шарил под столом в поисках тревожной кнопки. Эрик с справится с незваной гостьей. Эрик, спокойный здоровяк, не будет церемониться. Он будет делать, что ему скажут. Он отведет ее на тихий задний двор. Ничего такого, чтобы не напугать лошадей, просто пара-другая ударов, пощекотать ножом в чувствительных местах, да и отправить девицу восвояси утирать сопли. Эпплби улыбнулся девушке. Его взгляд метнулся к двери. Эрик не появился. - Пятьдесят секунд, - сообщила девушка. - Если вы ждете того громилу, который отирался в лобби, боюсь, он не придет. Пока что он немного... связан. Мистер Эпплби моргнул; удивление пересилило осторожность. - Ты связала его? На сей раз девица улыбнулась как следует, и ее лицо сморщилось, как у гоблина. - Конечно, нет, что за дурь! Я просто вырубила его. А если вы не откроете сейф, - добавила она, - с вами сделаю то же самое. Мистер Эпплби ни капли ей не поверил, но она была здесь, а Эрик - нет. Он медленно подался вперед и сложил пальцы домиком, опираясь локтями о столешницу. В ящике стола был пистолет, замечательный револьвер, изготовленный в Челтэнхеме. Приобретен у оружейника по соседству. Но ему придется его доставать, скорее всего, быстро, а ящик заедает. - Если вы меня вырубите, - вкрадчиво осведомился он, - тогда я не смогу открыть сейф. Верно? Простая логика. - Конечно, - сказала девица. - Если поступить в таком порядке. Сорок секунд. Теперь, приглядевшись, Эпплби различил грязь на ее джинсах и ботинках, потертости и заплатки на плаще, очевидные свидетельства жизни вне городов. На ее шее на засаленном шнурке висел своеобразный кожаный цилиндр. Наверное, ларчик искупления. Так она и есть сумасшедшая. Фанатичка какая-то. Сумасшедшая и дурная. Он обманулся ее юностью, а между тем она просто очередная бродяга, что приползла с Уэссекских Диких земель. Ну, он мог бы достать пистолет. Он стрелял птиц на равнинах. Когда загонщики дули в рожки, он подбивал птах прямо перед тем, как те успели взмыть в воздух. Теперь он постарел, но в сноровке не так уж потерял. Он сможет. Вопрос, в какой момент. Он понял, что у него трясутся руки. Может, лучше просто и дальше отвлекать девицу разговорами. - Вы, очевидно, не самый счастливый человек, дорогая, - заговорил он. - Вас нужно направить. Если желаете, я провожу вас в Дом Веры, и Ментор вам поможет. - О, я так не думаю, - ответила девчонка. - Тридцать пять секунд. Мистер Эпплби глянул на Старую Славу. Почтенный лик побитых временем часов показывал двадцать семь минут первого. Мисс Петерсен никогда надолго не отлучалась. Да, скоро его работники вернутся, найдут Эрика, поймут, что что-то не так... - Вы нездешняя, как я понимаю, - произнес Эпплби. - Не видели клетки на площади? Прямо напротив чайного магазина? - Тридцать секунд, - доложила девушка. - Да, я видела клетки. - В Челтенхеме в них сажают преступников, - поделился Эпплби. - Если прекратите свой бредовый театр сейчас же, обойдетесь днем-другим в клетке. Ничего страшного - просто немного публичного осуждения и длани правосудия. После вы покинете город. Но если не прекратите... - Эпплби старался говорить медленно, с нажимом на каждое слово. - Если не прекратите, на краю наших полей есть позорные столбы. Мы доставим вас туда и оставим на волю зверей. Или сами Зараженные придут за вами, кто знает? Этого вы хотите, моя дорогая? Мы, Эпплби, один из главных родов в этом городе. Я могу такое устроить, раз плюнуть. С ворами, девиантами и грабителями мы так и поступаем. - Правда? - девица уставилась на него, не мигая. - Да вы суровый дядя. Но я тоже кое-что могу. Спросите здоровяка в лобби внизу. Спросите четырех мертвецов там, в полях. - Она надула небольшой розовый пузырь из жвачки. Пузырь лопнул, и девица продолжила жевать. - Я не трачу время попусту, когда моя жизнь на кону. Ваша речь заняла четырнадцать секунд. Я потратила еще шесть. В сухом остатке выходит десять, чтобы вспомнить комбинацию и правильно повернуть рычаг. К тому же такими трясущимися руками. Мистер Эпплби сглотнул. - Я не стану открывать сейф. - Восемь секунд. Одно быстрое движение, и все. Отвлечь ее, распахнуть ящик, достать револьвер... - Я правда думаю, - сказал он, - что мы должны поговорить об этом. Теперь торг. Успокойся. Она ничего не сделает. - Шесть. Он посмотрел в окно. - Пять, - продолжила девица, - четыре. - Поздно, - Эпплби указал на улицу. - Милиция здесь. Девица закатила глаза, но повернула голову, чтобы посмотреть, а мистер Эпплби потянулся к ящику с револьвером. Заедает, да - но он его открыл! Проклятье, револьвер завернут в платок! Почему он его завернул? О чем он думал? Кто заворачивает оружие, как подарок на день рождения? Он сорвал ткань. Вскинул руку, нацелил револьвер - и увидел, что девушка уже целится из своего собственного револьвера ему в сердце. Она выглядела бесконечно скучающей. Между ее губ лениво надулся еще один пузырь, и она смахнула с лица прядь волос. Хлоп! Пузырь лопнул. Вскрикнув от страха, мистер Эпплби подпрыгнул в кресле и со стуком уронил револьвер на стол. - Три, два, один, - досчитала девушка. - Время вышло, Гораций. Открывай гребаный сейф. - Ладно-ладно! Мистер Эпплби поднялся. Спустя череду дерганых движений он повернул диск набора, ввел код, заданный еще дедушкой, и распахнул сейф. Вынул несгораемый ящик и уронил его между револьвером и тарелкой с печеньем. - Ну вот, - сказала девушка, - не так уж сложно, правда?  Она взмахнула револьвером. - А теперь открой крышку. Эпплби подчинился. Внутри лежал банковский резерв, заботливо сложенный им самим: аккуратно обернутые пачки по пятьдесят фунтов, выпущенных в Уэссексе, купюра к купюре, чистенькие и хрупкие. От вида их, беззащитных, у мистера Эпплби заболело сердце. Он печально взглянул на них. Девица откуда-то извлекла сумку для покупок и встряхнула ее. - Сложите сюда, пожалуйста. - Ее глаза метнулись к двери. В мистере Эпплби поднималась жгучая ненависть, пока он выполнял просьбу. Ненависть к хаосу, царившему за стенами Выживших Городов, среди бескрайних полей и лесов; хаосу, который имел наглость ворваться в его убежище в в грязных ботинках и кожаном плаще. - Тебе конец, - прошипел он. - Куда бы ты ни бежала, в Мерсию или Дикие земли, у нас есть следопыты. - Ага. Но они бездари. - Девица закрывала сумку, поглядывая на часы. - У меня есть друзья в каждом городе. - Друзья? С твоим-то характером? Очень сомневаюсь. - Ты крадешь деньги Дома Веры. Ты осознаешь, что у них есть оперативники? Они поймают тебя. Девица взвесила сумку в руке. - Да ну? Вы слышали про Джейн Окли, мистер Эпплби? - Нет. - Дженни Блэквуд? Он покачал головой. Ее ухмылка превратилась в широкую улыбку. - Боже. Вы что, совсем газет не читаете? - Полагаю, все они грабительницы и разбойницы. Чокнутые женщины, которые портят городам кровь. - Эпплби перегнулся к ней через стол, дрожа от ярости богатого уважаемого человека. - Твои подельницы, да? - Нет. - Девица наклонилась поближе. Эпплби уловил запах леса и воды, а еще не очень ароматного шерстяного свитера. - Они не подельницы, мистер Эпплби. Они - это я. Слабый крик донесся от двери. Эпплби и девушка обернулись. Там стояла, открыв рот, потрясенная мисс Петерсен, а с ней - слава Шиве! - милиционер в темно-зеленой шляпе-котелке. Одно мгновение никто не шевелился. К своему собственному удивлению, мистер Эпплби среагировал первым. Он схватился за сумку и дернул ее на себя. Девицу потянуло следом; он обрушил на нее яростный удар, но она пригнулась, повернулась и сильно ударила его тонкой рукой. Боль взорвалась в подреберье у мистера Эпплби, где-то в районе чая и сэндвичей. Он выпустил сумку и рухнул обратно в кресло. Через стоны, муки и слезы он различил, как милиционер начал действовать. Но где же девчонка? Над ним, на столе! Она вспрыгнула туда так быстро, что он едва уследил. Она поймала его взгляд и улыбнулась. Пригибаясь, она прижала к себе сумку с деньгами, пробежала прямо по мистеру Эпплби и выпрыгнула в окно в вихре сверкающих осколков. Исчезла. Голубое небо. Солнце. Мгновенье тишины. Неожиданный вскрик внизу. Ну конечно! Хватаясь за живот, мистер Эпплби заставил себя встать. Он сделал неуверенный шаг, высунулся в окно и полюбовался на разбитое стекло и попадавших с ног пешеходов. Где тело? Эпплби протер глаза. Неподалеку весело брякнул звонок. Мистер Эпплби просмотрел дорогу. Вот он - велосипед! И девица неистово крутит его педали, а сумка для покупок так же неистово скачет у нее на плече. Она раз оглянулась, заметила, что он смотрит, и показала неприличный жест. Затем она объехала малыша, оказавшегося на пути, опрокинула пожилую леди в канаву и ускорилась. Мистер Эпплби слышал, как за его спиной мисс Петерсен раскудахталась, как наседка. Слышал, как милиционер дует в свисток, поспешая вниз по лестнице. Он не обратил на это внимания, наблюдая, как его деньги убегают по улице. Вскоре он уже не мог видеть сумку, только яркий росчерк рыжих волос, которые весело развевались, минуя здание почты, утиный пруд, автобусную остановку, да исчезли за воротами Челтэнхема в Диких землях.