Потерянная сестра/The Missing Sister

прошлая любовь сгорела, как сигарета я обещаю, милая, ты не пожалеешь о лучших годах Лето 1992       Гермиона не давала покоя своим родителям с того самого момента, как сошла с поезда и встретила их на другой стороне платформы. Обратная поездка на машине снова прошла под монолог Гермионы обо всем, что произошло после Рождества. Ну, не совсем обо всем, потому что упоминания о том, что они с Гарри прятали Норберта, маленького дракончика, под мантией-невидимкой, было достаточно, чтобы ее родители снова начали разглагольствовать о мерах безопасности.       Поэтому ведьма решила подкорректировать события прошедшего учебного года в более приемлемую для семьи версию. Она рассказала им о Волдеморте и Философском камне как о чем-то, к чему она не имела никакого отношения и узнала все от Гарри. Ее мама расплакалась, когда Гермиона показала ей свой табель успеваемости и та увидела, что дочь получила высокие оценки по абсолютно всем предметам.       — Я была лучшей в классе, мам! Профессор Флитвик сказал, что никто и никогда не получал таких высоких баллов, как я, на его экзамене! — cказала девочка с гордостью, и ее мать просияла.       — Это моя девочка!       Гермиона наслаждалась первым месяцем лета, проведенным с родителями: она ходила с отцом в походы и ездила с ним на рыбалку — у нее всегда была с собой книга, которую она читала вслух для них обоих. Кроме того, ей пришлось очень долго разговаривать со своей матерью о месячных, и Гермиона покраснела, думая о том, как бы расспросить Нарциссу о волшебных разновидностях тампонов и прокладок.       Ее двоюродные братья и сестры приехали в гости, и на протяжении всего визита и Гермиона, и ее родители чувствовали себя неуютно, потому что большинство разговоров велись вполголоса, поскольку большинство недавних событий в жизни Гермионы приходилось держать в секрете. Она чувствовала себя еще более отчужденной от них и других детей по соседству. Ее любимый книжный магазин теперь казался скучным по сравнению с библиотекой Хогвартса и поместьем Малфоев.       — Это уже не то, — сказала Гермиона своей матери однажды вечером, когда они возвращались домой. — Я имею в виду, что было приятнее, когда там работал тот добрый мужчина и отдавал мне бесплатные книги... но теперь фэнтези мне не так сильно нравится, ведь я все видела в жизни.       — Хорошо, тогда я прочту это, — сказала мама и взяла одну из книг, которые ей подарили. — Я не видела драконов, так что мне все равно будет интересно читать.       Гермиона весело рассмеялась:       — Ты знала, что они растут так быстро, что почти удваиваются в размерах за неделю? Прямо как тесто на дрожжах!       — Конечно, не знала, — ответила мама, закатывая глаза.       Было очень приятно проводить время с родителями, но Гермиона была вне себя от радости, когда у ее окна появилась первая сова. Она так и не получила ответа от Гарри. Гермиона не написала остальным, так как знала, что они заняты своими поездками.       Письмо было от Малфоев, она узнала филина Драко.       Гермиона,       Отец говорит, что из Хогвартса пришлют список школьных принадлежностей на следующий год двенадцатого августа. Мы можем встретиться в Косой аллее, купить все, а потом ты могла бы отправиться с нами, чтобы провести остаток лета в Мэноре.       Мать говорит, что лучше всего будет встретиться девятнадцатого августа.       Тео и Блейз прибудут двадцать первого, вместе с Винсом. Девочки и Грег появятся двадцать третьего.       Пришли мне ответ совой.       Драко Малфой.       — Мааам! — взволнованно крикнула Гермиона, — можно нам поехать в Косую аллею девятнадцатого августа? Драко пригласил меня к себе потом. Он сказал, что я могу встретиться с ним там и провести остаток лета с ним и остальными. Там будут все наши!       — О, боже. Прямо все-все? — спросила мама. — Где же вы поместитесь?       — Мам, Драко живет в поместье! Там безумное количество комнат.       — Ого, ты точно хочешь пойти?       — Естественно!       — Хорошо, тогда я не вижу причин для отказа. Какое ты говоришь? Девятнадцатое августа? — Гермиона кивнула, и мама облегченно вздохнула. — Еще две недели.       Две недели перед поездкой в Косую аллею Гермиона провела с родителями в киномарафонах и занималась тем, что навёртывала то, что она бы проходила в седьмом классе, если бы училась в маггловской школ. Потому что ее мать считала, что для Гермионы важно иметь хорошие знания по математике, естественным наукам, географии и истории.       В Косой аллее Гермиона встретила Гарри и семейство Уизли раньше, чем Драко, что привело к страданиями ее родителей, а возможно и к травме на всю жизнь. У мистера Уизли было так много вопросов, абсурдных вопросов, что Гермионе пришлось оставить их, чтобы она и ребята могли посмеяться.       Благодаря миссис Уизли, которая спасла их, потянув своего мужа в сторону и оставив Гермиону и ее родителей спокойно обменивать деньги.       — Он был... — начал, было, ее отец, но мать уже минут пять пыталась подавить смех.       — Довольно любознательным.       — Многие волшебники никогда не видели магглов и не контактировали с ними, — сказала Гермиона. — Для них вы довольно... — она пыталась подобрать слова, которые лучше бы описывали это, но мама опередила ее.       — Странные.       Обменяв фунты на галлеоны, Гермиона и ее родители снова встретились с Гарри и Роном у мраморных ступеней перед банком Гринготтс. Мистер Уизли затащил ее родителей выпить в «Дырявый котел». Гермиона только поморщилась, увидев выражения лиц своих родителей, когда они уходили. Вероятно, это был последний раз, когда родители сопровождали ее в Косую аллею.       Она немного прогулялась с мальчиками, и Гарри угостил их мороженым, а потом рассказал о своей встрече с Драко и Люциусом в «Горбин и Бэркес».       — Люциус ругал его за то, что он стал вторым в классе после тебя, — сказал ей Гарри, и Гермиона скорчила гримасу, надеясь, что Драко не будет таким неприятным после месяца, проведенного с его отцом.       Когда пришло время встретиться с ним во «Флориш и Блоттс», ребята увидели, что в книжном магазине было больше каких-то женщин, чем учеников с родителями, покупающими школьные учебники.       — Кто это? — спросил Рон, увидев на витрине большой плакат, информирующий об автограф-сессии с человеком, который написал большинство их учебников для этого учебного года.       — Мы сможем с ним познакомиться! — Гермиона взвизгнула. — Он написал почти все, что мы будем изучать в этом году! — взволнованно воскликнула ведьма и вместе с Гарри и Роном попыталась протиснуться мимо множества восхищенных женщин. Гермиона натолкнулась на довольно многих людей, пытаясь не задеть книги.       Златопуст Локонс был очень красив, с ослепительной улыбкой и белоснежными зубами. Его мантия подходила к цвету глаз, и Гермиона поймала себя на том, что вздыхает, глядя на мужчину, стоявшего перед толпой. Кто-то оттолкнул Рона с дороги, и он огрызнулся, но Гермиона даже не потрудилась отвести взгляд от мужчины, который смотрел чуть левее от нее, прямо на Гарри.       — Не может быть... Это же Гарри Поттер?       Толпа расступилась, возбужденно перешептываясь, уступая дорогу Локонсу, чтобы он мог схватить Гарри за руку и сделать несколько десятков снимков. Гермиона вздрогнула, почувствовав жалость к Гарри, особенно когда мужчина обнял его и прижал к себе.       Кто-то толкнул ее в бок, и Гермиона обернулась, увидев Драко, который был скрыт от остальных и стоял, прислонившись к книжной полке.       — Драко! — поприветствовала она его с улыбкой на губах.       — Ты ведь отправишься с нами в Мэнор, да? — спросил он.       — Конечно. — кивнула ведьма, и он улыбнулся ей.       — Круто.       — Леди и джентльмены, — громко произнес Златопуст Локонс, призывая к тишине. — Какой же это знаменательный момент! Идеальный для того, чтобы сделать небольшое объявление, над которым я уже давно размышлял!       Драко закатил глаза.       — Он будет преподавать в Хогвартсе, вот и все объявление, — пробормотал блондин, и глаза Гермионы расширились.       — Когда юный Гарри Поттер зашел сегодня во «Флориш и Блоттс», он всего лишь хотел купить мою автобиографию, — Гермиона усмехнулась, а Драко изобразил сцену, будто падает в обморок рядом с ней, на что она рассмеялась, — которую я буду счастлив подарить ему абсолютно бесплатно, — толпа зааплодировала. — И он не имел и малейшего понятия, — продолжил Локонс, слегка встряхивая Гарри, — что вскоре получит гораздо, гораздо больше, чем просто мою книгу «Волшебный я». Он и его одноклассники смогут лицезреть настоящего волшебного меня. Да-да, леди и джентльмены, я с большим удовольствием и гордостью объявляю, что в сентябре этого года я займу должность преподавателя Защиты от Темных Искусств в Школе чародейства и волшебства — Хогвартс!       — Отец говорит, что он слабоумный, — сказал Драко, но Гермиона уже привыкла к его тону. — Хотя... Думаю, он будет получше Квиррелла.       — То есть, он знает предмет или не будет пытаться убить нас к концу года?       — Надеюсь, он не попытается нас убить, — сказал Драко, фыркнув. Толпа все еще ликовала и хлопала, и Гермиона наблюдала, как их новый профессор вложил всю свою коллекцию книг в руки Гарри.       Наконец, ему удалось вырваться, и он прошел в другой конец помещения, остановившись рядом с сестрой Рона. Драко снова ткнул ее в бок и с ухмылкой объявил:       — Пришло мое время блистать.       — Драко, не надо...       — Держу пари, тебе это нравится, Поттер? — произнес Драко, проходя мимо Гермионы, и она глубоко вздохнула. Его легкая улыбка исчезла, а на ее месте появилась привычная ухмылка. — Знаменитый Гарри Поттер, — добавил он. — Не успел зайти в лавку, как тут же попал в газету.       — Оставь его в покое, он не хотел всего этого! — внезапно заступилась за него сестра Рона, свирепо глядя на Драко.       — Ого, Поттер, у тебя появилась девушка? — протянул Драко, и Джинни залилась краской. Рон попытался пробиться вперед, и Гермиона тоже решила вмешаться, пока ситуация не обострилась.       — А, это ты, — сказал Рон, и на лице его отразилось то самое обычное отвращение, которое всегда возникает у него, когда он сталкивался с Драко. Честно говоря, Гермиона иногда понимала его. — Держу пари, ты удивлен, увидев здесь Гарри, а?       — Я больше удивлен увидеть тебя в магазине, Уизли, — парировал он. — Полагаю, твоим родителям придется голодать целый месяц, чтобы заплатить за все это.       — Драко! — возмутилась Гермиона, но он притворился, что не слышит ее. Рон бросился на него, но они с Гарри схватили его за куртку. Гермиона посмотрела на Драко поверх рыжих волос Рона.       — Рон! — наконец-то вернулся из паба мистер Уизли, приведя с собой маму и папу Гермионы. — Чем вы тут все занимаетесь? Здесь слишком людно, давайте выйдем на улицу.       — Так, так, так... это же Артур Уизли, — Гермиона похолодела. Глаза Драко встретились с ее, и, казалось, в их головах промелькнуло одно и то же. Встречаться ее родителям магглам с Люциусом было не очень хорошей идеей.       Грейнджер протиснулась, направляясь к родителям. Она услышала, как мистер Уизли здоровается с Люциусом.       — Я слышал, в Министерстве сейчас напряженное время, — произнес мистер Малфой. — Надеюсь, Вам платят сверхурочные за все эти рейды?       — Пойдемте, — Гермиона потянула родителей за собой. — Вам это не нужно, — пробормотала ведьма, а отец прищурился, глядя на нее.       Гермиона не могла и не хотела объяснять, почему она по доброй воле захотела провести время в поместье Малфоев, когда вся их семья не любила, можно даже сказать ненавидела, ее родителей за такую глупость, как происхождение.       — Очевидно, что нет, — сказал мистер Малфой. — Какой смысл позорить имя волшебника, если тебе за это даже не платят?       — У нас слишком разные представления о том, что позорит имя волшебника, Малфой, — сказал Артур, и Гермионе почти удалось увести родителей, когда глаза Люциуса встретились с глазами ее отца.       — Да уж, — сказал Люциус. — С кем ты водишься, Уизли... я думал, твоя семья не может пасть ниже...       Гермиона с родителями буквально выбежали из книжного магазина как раз в тот момент, когда мистер Уизли бросился на Малфоя.       — Господи! — воскликнула ее мать. Сцена, произошедшая внутри книжного магазина, была настоящим ужасом. Они успели застать момент, когда десятки книг с грохотом посыпались вниз на первый этаж.       — Что все это значит? — сердито спросил ее отец.       — Они не очень любят друг друга, — Гермиона озвучила очевидное, на что ее отец только свирепо посмотрел на нее. — У них слишком разные точки зрения на многие вещи.       — Этот человек вел себя очень оскорбительно по отношению к Артуру. Ни один мужчина не должен проявлять неуважение к другому в присутствии его собственной семьи, — сказал он, — не говоря уже о том, чтобы высмеивать его из-за денег!       — Я знаю пап, он не... — она замолчала, потому что Хагрид направился к обоим мужчинам, его рост сразу привлек к нему все внимание. Хагрид легко разнял обоих мужчин, и Гермиона увидела, что у мистера Уизли рассечена губа, а у Люциуса подбит глаз, но Гермиона не знала, от чего это произошло — от удара или от падения книг.       Мистер Малфой что-то сказал Джинни, чего Гермиона и ее родители не могли расслышать из-за дверей магазина. Драко и его отец вышли на улицу, и он был так зол, что даже не заметил Гермиону, стоящую снаружи.       Гермиона и ее родители снова вошли в книжный магазин, и ведьма уловила конец того, что говорил Хагрид.       — Тебе не следовало обращать на него внимания, Артур. Прогнивший до мозга костей, вся семейка, все это знают — ни один Малфой не стоит того, чтобы его слушать — дурная кровь, вот что это такое. Ну же, давайте уйдем отсюда.       Гермиона пристыженно опустила голову. Драко был ее другом, по крайней мере, она так думала или надеялась на это, что было нелепо. Какая-то часть нее знала, что Драко был не очень приятным человеком и что, возможно, ее желание подружиться с ним было скорее неосознанным желанием быть принятой им. Как будто она нуждалась в каком-то одобрении своей значимости с его стороны.       Она подняла глаза и увидела, что отец снова пристально смотрит на нее.       — Теперь я узнаю его имя, — сказал он, и Гермиона съежилась.       — Это он отец мальчика, у которого есть особняк? Его мать прислала тебе то красивое платье? И ты хочешь дружить с такими людьми? — спросила ее мать с большим удивлением.       — Нет... — пробормотала она, опустив глаза. — Они... это не... — вздохнула наконец Гермиона. Она ничего не могла сказать в их защиту, кроме того, что они были добры к ней.       Гермиона и ее родители продолжили ходить по магазинам, и вскоре у нее было все необходимое для нового учебного года, все множество книг — ей снова удалось убедить родителей подложить в ее котел еще две или три дополнительные книги. Кроме того, ей пришлось купить больше пергамента и чернил, поскольку большую их часть она истратила в прошлом году. Наконец, они вернулись в «Дырявый котел», где остался ее сундук с остальными вещами.       — Ты все еще хочешь пойти к ним домой? — спросил ее отец. Люциус и Драко стояли возле камина. Отец Гермионы не хотел подходить к Люциусу, он сказал, что не сможет быть вежливым. Гермиона считала, что это даже к лучшему.       — Да... — пробормотала девочка. — Там будут и остальные мои друзья. Блейз и Даф, Пэнси тоже, и даже Тео. Я скучаю по ним.       — Мне это не нравится, — произнес ее отец, вздохнув. — Но я знаю, что ты не такая. И я горжусь той работой, которую мы с твоей мамой проделали. Я верю, что ты знаешь, что лучше для тебя.       — Спасибо вам, — сказала Гермиона и обняла каждого из них по очереди на прощание.       Когда она встретила Малфоев, у Люциуса все еще был синяк под глазом, и он выглядел просто убийственно. Однако, ему удалось довольно любезно кивнуть ей, и Гермиона подумала, что это была единственная причина, по которой ее отец позволил ей последовать за Драко в камин.       Нарцисса ждала их в гостиной, и на ее лице была улыбка, которая исчезла, как только она увидела лицо своего мужа. Сначала она повернулась к Гермионе, потому что Нарцисса все еще имела хорошие манеры и была потрясающей хозяйкой.       — Гермиона, дорогая, так приятно видеть тебя снова, — с улыбкой произнесла женщина. — Добби! — она позвала эльфа, и Гермиона заметила, что он выглядел гораздо более потрепанным, чем на Рождество. — Отнеси вещи Гермионы в ее комнату.       — Конечно, миссис Малфой, — пискнул эльф и с хлопком исчез вместе с вещами Гермионы.       — А теперь, Люциус, скажи мне, что у тебя с глазом? — спросила Нарцисса, когда Драко начал тянуть Гермиону в сторону.       — Этот покусанный блохами магглолюбивый болван Артур Уизли...       Гермиона и Драко не расслышали, что Люциус сказал дальше: как только они вышли из гостиной, его голос просто оборвался.       Драко отвел ее в комнату, в которой она должна была остановиться. Это была та же спальня, что и на прошлое Рождество. Малфой тут же бросился на кровать, на которой она будет спать, демонстрируя «это мой дом».       — Как прошло твое лето? — спросила Грейнджер и начала распаковывать кое-какие свои вещи.       — Скучно, — протянул Малфой и растянулся на кровати. Гермиона сердито на него посмотрела. — Отец и дядя Северус из-за чего-то поссорились. Дядя приходил сюда иногда, и каждый раз они спорили часами.       — Ты услышал что-нибудь интересное? — спросила Гермиона.       — Ничего, в чем я мог бы найти хоть какой-то смысл. Отец хочет что-то сделать, а дядя этого не одобряет, он сказал что-то о том, что отец не имеет контроля над тем, о чем они спорили. Мать утащила меня прочь, когда поймала на подслушивании. Теперь в каждой комнате Мэнора установлены чары от подслушивания.       — О, так вот почему мы не смогли расслышать остальные радующие слух слова твоего отца.       — Я понятия не имею, о чём ты, но приму это за сарказм, — произнес Драко, и она в ответ ухмыльнулась. — И почему, скажи на милость, ты делаешь это без палочки? — продолжил он, наконец вставая с кровати и подходя к ней.       — Потому что мы не можем использовать магию за пределами Хогвартса, — девочка произнесла это таким тоном, который показывает очевидность сказанного, и Драко посмотрел на нее так, словно у нее выросла вторая голова.       — Да, но никто не узнает, — ответил он. — Мэнор — одно из самых волшебных мест в Британии, сразу за Хогвартсом, Министерством и Больницей Святого Мунго. Мы можем делать все, что угодно, и никто даже не узнает, — объяснил Малфой и, чтобы не быть голословным, взмахнул волшебной палочкой, после чего одежда Гермионы сама собой разложилась в выдвижные ящики, а книги — в стеллаж.       — Почему ты не сказал мне об этом, когда я была здесь в прошлый раз? — задалась вопросом Гермиона.       — Не знаю, — пожал плечами парень. — Я думал, ты в курсе.       Что ж, Гермиона не была в курсе. Но она не смогла удержаться и схватила свою палочку, после чего покрутила ею, ощущая, как магия разливается по телу. Грейнджер скучала по этому чувству.       Они немного поговорили, понимая, что лучше тут дождаться, пока Нарцисса или домовой эльф придут за ними, чем ввязываться в ссору между родителями Драко. Миссис Малфой выглядела очень рассерженной при виде Люциуса.       Слизеринец рассказал ей всё, что ему было известно о том, как Тео и Блейз провели лето. Гермиона была рада, что скоро снова увидит их всех.       Вскоре один из эльфов появился перед ними, чтобы сообщить, что ужин готов. К приходу Гермионы и Драко, родители последнего уже сидели за столом. Синяк под глазом Люциуса исчез.       — Гермиона, как прошло твое лето? — спросила Нарцисса, когда все расселись.       — Довольно приятно. Мы с папой ходили в походы и на рыбалку, а с мамой смотрели фильмы, — ответила она.       Люциус, который в этот момент жевал, вдруг стал выглядеть так, будто еда отвратительна на вкус. Гермиона, вспомнив представление в Косой аллее, поняла, что дело вовсе не в еде. Драко неподвижно сидел рядом с ней.       — Звучит очень мило, — сказала Нарцисса фальшивым натренированным голосом, и Гермиона покраснела. Казалось, Малфои были благосклонны к ней по какой-то причине, которую Гермиона еще не поняла, однако было ясно, что к ее родителям это не относится.       — Я не люблю рыбалку и походы. Я нахожу это довольно скучным. Однако просмотр фильмов сильно захватывает, особенно когда они о чём-то таком, что, как мы знаем, существует, но для магглов это что-то является просто мифом.       — Я никогда не смотрел фильмы, — пробормотал Драко себе под нос довольно тихо, но это не позволило избежать пристального взгляда отца.       Остаток ужина прошел в приятной беседе, в которой не упоминались магглы. Нарцисса сказала ей, что собирается пожертвовать немалую сумму во «Флориш и Блоттс», чтобы извиниться за все неприятности, которые могли возникнуть после событий этого дня. Гермионе не терпелось узнать, какие новые книги появятся в книжном магазине после пожертвования.       После ужина они с Драко оказались в пижамах на кровати Драко с балдахином, окруженные пятнадцатью подушками. У него слегка покраснели щеки, когда он спросил ее, что она имела в виду под рыбалкой. От Гермионы ускользнуло, что, вероятно, все Малфои не поняли, о чем она говорила за ужином.       На следующее утро Драко недовольно замычал за завтраком, когда мать сказала ему, что присутствие Гермионы здесь не станет причиной прекращения его летних уроков. Оставшуюся часть приема пищи Драко не отрываясь смотрел на свою яичницу.       Гермиона могла понять его. В течение следующих двух дней, пока они ознакамливались с содержанием своих школьных учебников и отрабатывали то, что им ещё только предстояло изучить, его мать или домовой эльф постоянно приходили за ним, чтобы позвать на уроки французского, игры на фортепиано, уроки речи, танцев, политики и другие занятия, о существовании репетиторства для которых, Гермиона даже не представляла.       Наконец-то стало понятно, почему Драко почти всегда вел себя как маленький лорд: его растили таким. Часто он уходил от нее в повседневной одежде и возвращался в официальной мантии, только для того, чтобы небрежно сбросить ее, раздраженно фыркнув.       Блейз и Тео прибыли после завтрака на третий день ее пребывания в Мэноре, когда Гермиона и Драко были в беседке.       — Это лето похоже на похороны, — объявил Блейз, и Гермиона вскинула голову, обнаружив, что он стоит сзади в нескольких метрах от них, а рядом с ним Тео.       — Блейз! — с улыбкой поприветствовала его Грейнджер. — Тео!       — Привет, Грейнджер, — сказал Забини, и оба парня подошли к ним. Драко и Блейз ударили друг друга кулаками, и последний проделал то же самое с ней. Тео кивнул ей и сел рядом с Малфоем.       — Как Италия? — спросил Драко.       — Отлично, — ухмыльнулся Забини. — Смотрите, Тео даже удалось немного загореть, — продолжил мальчик и потянул Нотта за рубашку, демонстрируя слегка покрасневшее плечо. Тео быстро наклонил голову так, что его щека оказалась на уровне его плеча.       Гермиона рассмеялась.       — Тебе следовало взять с собой Драко. Иногда, видя его, я думаю, что это призрак, такой уж он бледный.       Драко сверкнул глазами и толкнул ее бедро своим, а она сделала то же самое в ответ.       — Сегодня утром я подумал, что в Мэноре появился упырь, но, сбросив остатки дремоты, понял, что это ты, — сказал он, и они уставились друг на друга.       Тео фыркнул.       — Что ж, приятно видеть, что вы двое уже лучшие друзья, — саркастично заметил Блейз.       Драко закатил глаза и еще раз скорчил рожицу Гермионе, прежде чем снова переключить свое внимание на Тео.       — Я думал, тебя не будет всего две недели, — отметил Малфой.       — Так и должно было быть, но Блейз держал меня в заложниках на Сицилийских пляжах.       — Я уверен, ты сильно страдал, — протянул Драко, а Нотт кивнул. Гермиона заметила, как он украдкой взглянул на Блейза, у которого был закрыт один глаз, а другой щурился от солнца, бьющего ему прямо в лицо.       — Так и было, — ответил Тео, на что Забини фыркнул.       — Кстати, — сказал Блейз, переминаясь с ноги на ногу, — по поводу нашего списка книг. Что все это значило?       Драко нахмурился:       — Новый учитель защиты.       — Кто-то запал на него или что-то в этом роде?       Драко фыркнул:       — Да. Он запал сам на себя. Он новый профессор, об этом уже было объявлено, разве ты не видел?       — Я еще не читал газеты. Я приберегаю силы для чтения к Хогвартсу, — объявил он, и Гермиона, честное слово Салазара, ахнула так, как будто он ее обидел. Все мальчики рассмеялись, и Блейз повернулся к ней со своей лучшей улыбкой на лице. Гермиона подумала, что за каникулы он стал еще красивее. — Я скучал по тебе, — сказал он с нежностью, и Гермиона улыбнулась.       Драко снова пнул ее.       — Прекрати, — сказал он, — ты выглядишь отвратительно.       — Ты такой надоедливый, — Гермиона закатила глаза.       — Вы двое вели себя так же в последние дни?       — Нет, — Тео покачал головой. Казалось, что в его улыбке скрыты все тайны вселенной. — Они устраивают шоу. Мерлин запрещает нам думать, что они друзья.       На этот раз Драко бросил свирепый взгляд на Тео.       Они проговорили весь день, а незадолго до ужина у камина появился и Винс. Дни между прибытием мальчиков и прибытием девочек прошли довольно лениво и с мальчишеским поведением парней: они соревновались во всем, подшучивали друг над другом и подбивали один другого на самые нелепые поступки. Гермиона была рада, когда Пэнси и Дафна наконец прибыли.       Люциус был не очень рад. Он все реже и реже появлялся за столом, чему Нарцисса всегда находила оправдания. Гермиона понимала, что он не был большим поклонником деления ограниченного пространства с восьмью детьми. Даже если это место было таким огромным, как Мэнор.       Нарцисса не была бы Нарциссой, если бы не сказала, что то, что они собрались все вместе, не будет причиной для прекращения их занятий, и что много раз в день будет появляться эльф и объявлять о приходе какого-либо наставника для одного из них. Единственными, кого обошло это стороной, были Гермиона и Блейз. В такие моменты они оба могли поговорить, и Грейнджер становилась жертвой нескончаемого рассказа Блейза о его лете с Тео. Она отметила, что он пересказывал ранее уже рассказанные истории, но с бо‌льшим количеством деталей. Гермиона поняла, что, вероятно, могла бы точно объяснить, почему ресницы Тео отбрасывали тени на его щеки, когда на них падали лучи света, и что под солнцем у него появлялись веснушки не только на лице, но и на ключицах. Как она и отметила, довольно много деталей.       Тео, в свою очередь, был таким тихим, что она могла бы по пальцам пересчитать, сколько раз он с ней заговаривал. Он также вообще не смотрел на нее сердито, вместо этого она обычно замечала, что Нотт смотрит на нее с тем же нахмуренным выражением лица, которое было у него во время учебы. Не раз Гермиона замечала, как он затаивал дыхание, когда Люциус заговаривал с ней, словно ожидая, что Малфой ударит ее или оскорбит. Когда ничего подобного не происходило, он возобновлял свои наблюдения. Грейнджер уже начала привыкать к тому, что он всегда смотрит на нее, когда это внезапно прекратилось. Однажды утром за завтраком он, как обычно, пристально смотрел на нее, но потом Нарцисса попросила его задержаться на минутку, и когда он снова присоединился к ним, его взгляд ни разу не задержался на ней.       Однажды в субботу они решили попрактиковаться в Дуэльном зале. Гермиона нарисовала доску с именами всех участников и воспользовалась их полной неосведомленностью ни о чем маггловском, чтобы притвориться, что это она придумала систему.       Кто с кем будет сражаться было решено с помощью жеребьёвки. Они разделились на две группы: первая включала Драко и Пэнси, а также Тео и Дафну, а во второй группе оказались Блейз с Грегом и Винс с Гермионой. Малфой, разумеется, хотел быть первым, поэтому сначала была их дуэль с Паркинсон. Гермиона, пока наблюдала, как двенадцатилетние члены королевских семей кланяются друг другу, наконец, поняла, что Нотт пытался донести до неё в ту первую неделю занятий.       Пэнси удивила Гермиону разнообразием посылаемых ею заклинаний. Девочка очень хорошо разбиралась в заклятиях и сглазах, но без должных тренировок их действие было не таким сильным, из-за чего большинство из них не приносили большого вреда Драко.       Они обстреливали друг друга заклинаниями, и уже через двадцать минут Драко стал петь неизвестные слова после удачного попадания по нему Кантиса. Вскоре Пэнси начала танцевать из-за посланной в неё Таранталлегры, а когда Драко бросил в нее Обезъяз, не давая ей заговорить, он выиграл дуэль, сбив Пэнси с ног с помощью Флипендо.       Блейз и Грег были следующими. Все ребята болели за Гойла, хотя у мальчика не было шансов победить Забини. Они швырялись заклятиями друг в друга. В один момент из-за плохой меткости Грега стул с ужасным грохотом отлетел в стену. Оба подростка переглянулись и посмотрели на дверь, ожидая, что кто-нибудь из Малфоев ворвётся внутрь. Когда ничего не произошло, дуэлянты продолжили бой, и все зааплодировали, когда Грег успешно наложил на Блейза заклинание Желейных ног. Оппонент нанес ответный удар, и на этот раз Гойл был с шумом отброшен назад. К счастью, Тео предусмотрительно подложил побольше подушек под спины сражающихся.       Настала очередь Тео и Дафны. Их поединок был очень похож на дуэль Драко и Пэнси: они оба были очень хороши в этом. Тео бросал такие заклинания, о которых Гермиона никогда не слышала, а Дафна отлично защищалась и отражала их, из-за чего зрителям приходилось пригибаться и отпрыгивать каждый раз, когда от Гринграсс отражался поток магии.       Винс и Грег громко аплодировали каждый раз, когда во что-нибудь из мебели Дуэльного зала попадали заклятия. Гермиона начала задаваться вопросом, может быть, это из-за заклинания против подслушивания в Мэноре не было слышно громких ударов и треска. Разумеется, Нарциссе бы не понравилось, что ее мебель летала во все стороны или превратилась в уточек.       Итогом была победа Тео благодаря тому, что Дафна так смутилась, когда он сделал ее лысой, что выронила волшебную палочку, чтобы поднести руки к голове, — Нотт воспользовался ситуацией и отшвырнул ее в сторону. Ее лысая голова врезалась Блейзу в грудь, и она зарычала на него.       — Так не обращаются с леди.       Тео закатил глаза.       — Я видел, как ты тренировала заклинание, от которого раздуваются яички, прежде чем мы начали, — сказал он, после чего Гермиона, Пэнси и Блейз поперхнулись воздухом. — Это я ещё старался быть милым, — продолжил он с ухмылкой и взмахнул палочкой над ее волосами, возвращая назад светлые пряди.       Наконец, настала очередь Гермионы. Она не была особо рада дуэли, потому что знала, что победить Винса будет легко. Однако когда Грейнджер встала на место дуэлянта, её утешала мысль, что скоро сразится с Блейзом, а потом и с Драко, так как, разумеется, она победит Блейза.       Винс, действуя как змея, которой он и являлся, попытался получить преимущество, запустив в девочку заклинание ещё до того, как их поклон друг другу был закончен, в результате чего у Гермионы на голове оказалась тыква. Она сердито посмотрела на тех, кто взорвался смехом, эхом разнесшимся по всему залу, и в отместку благодаря заклинанию Оппуньо запустила в Крэбба множеством подушек, которые были у нее за спиной. Грейнджер почувствовала себя отмщённой, когда несколько подушек попали и в Драко с Грегом. Она воспользовалась возможностью, чтобы снова атаковать, так как Винс был занят попытками отбиться от атакующих его подушек, и применила Щупальцефорс, превратив его голову в щупальце.       Гермиона победила, когда Винс не смог снять заклинание и, споткнувшись из-за размера своей новой головы, упал с платформы.       Тео наложил на Крэбба Фините, но ничего не произошло. Они все с опаской переглянулись.       — Как нам теперь это снять?       — Э-э... — начала Гермиона, — я не знаю?       Блейз фыркнул:       — Отлично. Он вообще нас слышит? — Винс-голова-щупальце кивнул в ответ.       — Ты нас видишь? — спросила Пэнси, и на этот раз Винс-голова-щупальце покачал головой. От этого движения в Дафну попали маленькие гнойные шарики.       — Фу, — воскликнули все в унисон.       — Давайте отведём его к моим родителям, они должны знать, как снять заклятие, — предложил Драко и потянул Крэбба за руку; Гермиона подошла к мальчику с другой стороны. — Приведите комнату в порядок, пока они не пришли сюда, чтобы проклясть нас, — предупредил Малфой, и остальные пятеро кивнули.       Гермиона и Драко повели Винсента по коридорам. Мальчик часто спотыкался из-за тяжести своей головы и отсутствия зрения. Они нашли родителей Драко и профессора Снейпа, сидящих в Утренней комнате Нарциссы. Гермиона улыбнулась своему профессору в знак приветствия. Она не знала, что он посетил Мэнор.       — Что, во имя Салазара, это такое? — спросила Нарцисса, поднимаясь на ноги.       Это был первый и последний раз, когда Гермиона видела, как Люциус Малфой смеется без всякой издевки.       — Мерлин, это сын Никодимуса?       — У нас была дуэль, — произнёс Драко и усадил Винса на стул. — Это Гермиона сражалась с Винсом. Она бросила заклинание, но мы не знаем контр-заклинания. Фините не сработал, — продолжил Малфой. Снейп в ответ вздохнул и молча подошел к ним, взмахнув палочкой и заставив щупальце исчезнуть.       — Так вот что это был за шум, — пролепетала Нарцисса с легкой улыбкой на лице. — Ты выиграл?       — Да, первый раунд, — гордо объявил Драко. — Я сражался против Пэнси. Мы только что закончили первый круг дуэлей.       Люциус кивнул сыну, и Гермиона увидела, как Драко выпятил грудь от гордости.       — Кто еще победил? — поинтересовался Люциус.       — В первой группе были я, Пэнси, Тео и Дафна, а во второй — Гермиона, — Малфой указал на нее, — Винс, Грег и Блейз. Последний победил Грега, Тео одержал верх над Дафной, а Гермиона забрала победу у Винса.       — Это мы видели, — ухмыльнулся Люциус.       — А теперь мы с Тео, а также Блейз и Гермиона в полуфинале.       — В Хогвартсе я была очень хорошей дуэлянткой, — с улыбкой сказала Нарцисса, и Гермиона краем глаза заметила, как профессор Снейп закатил глаза. — Будем надеяться, в этом ты пошел в меня, — Драко кивнул, одарив мать гордой ухмылкой. — Тогда идите.       Троица оставила взрослых. Гермиона извинялась перед Винсом всю дорогу до Дуэльного зала, где их ждали остальные. Поединки возобновились. Тео и Драко встретились лицом к лицу в том, что Пэнси назвала соревнованием у-кого-больше-член. Блейз фыркнул и пробормотал что-то себе под нос, чего Гермиона не разобрала, но это прозвучало подозрительно похоже на имя Тео.       В конце концов, после двух опрокинутых стульев Малфой победил, с ухмылкой отправив Тео обратно. Драко, казалось, улучшил свою ухмылку, потому что Гермиона находила ее совершенно обезоруживающей. Она только надеялась, что он не использует ее как оружие, когда они выйдут на платформу друг против друга.       — Что ж, почему бы нам не ускорить процесс и не позволить мне встретиться с Драко на дуэли прямо сейчас без необходимости тратить время на победу над Гермионой? — спросил Блейз, и его голос нес всё то коварство, которое было написано на его лице.       Где-то позади Гермионы раздался вздох, и она фыркнула.       — О, умоляю, мы все знаем, что ты не выиграешь, — произнесла она и поднялась на платформу.       Пэнси заулюлюкала, а Винс издал волчий вой. Гермиона ухмыльнулась Забини, который в ответ лишь откинул голову назад, демонстрируя горло и белые зубы. Дафна упала в обморок, а Грег рассмеялся, услышав от Тео: «Не будь нелепым».       Блейз был настолько нелепо высокомерен и самоуверен, что Гермиона решила покончить с ним как можно быстрее.       — Релашио! — воскликнула она, как только дуэль началась, прежде чем Блейз успел закончить первые слоги своего заклинания. Его палочка упала на пол, когда он разжал пальцы. — Флипендо! — бросила она, и Блейз отлетел назад.       Зал взорвался смехом, а Гермиона гордо улыбнулась, когда девочки подошли, чтобы поздравить ее.       — Что ж, это было унизительно, — объявил Тео со своего места в одном из кресел, которые были надежно защищены от любых случайных проклятий.       Блейз поднялся с пола и, проходя мимо нее, прошептал:       — Заколдуй его жалкую задницу, Грейнджер.       Он подмигнул и присел на подлокотник кресла Тео.       Драко и Гермиона стали на платформу. На лицах у обоих были одинаковые ухмылки. Возможность наконец-то заколдовать Драко показалась ей сладкой на вкус.       — Ещё не поздно сдаться, — сказала она с усмешкой, когда они посмотрели друг на друга. Драко усмехнулся.       — Я не Блейз — я не позволю тебе победить, — ответил он ей, и Гермиона закатила глаза.       Они заняли позиции, и Драко оказался проворнее в первом заклинании. Она подняла щит как раз вовремя: заклинание срикошетило, и Гермиона увидела, как Грег и Дафна пригнулись. Грейнджер наложила на Малфоя щекочущее заклятие, от которого тот скривился и прикусил язык, чтобы не рассмеяться.       — Может хочешь остановиться, Драко? — пропела она.       — Фурункулюс! — произнёс он заклинание. Гермиона ахнула, когда на её лице неожиданно начали появляться фурункулы. Дафна и Пэнси закричали в ужасе. Грейнджер могла только предоставить, насколько ужасным было это зрелище.       Гермиона, не теряя времени, кинула в него Жалящее заклятие. Драко скривился, подскочив на месте, и придавил рукой место, куда попало заклинание. Он метнул в неё ответное проклятие, но она вовремя уклонилась.       — Иммобилюс! — произнесла Гермиона, и Драко тут же застыл, не в силах пошевелиться. Его глаза продолжали выжигать дыру в ней.       — Так, так, так... — с игривой интонацией произнёс Блейз, выходя вперёд, чтобы осмотреть застывшее тело Драко. — Кто-то усердно изучил весь материал из «Стандартной книги заклинаний. 2 курс», — заметил он и наложил Фините на Драко.       — Ты маленький... — начал было Малфой, но Блейз цыкнул на него.       — Нет, настоящий мужчина умеет признавать поражение, — с ухмылкой произнёс Забини. — И это было одно из них.       — Я хотя бы продержался дольше! — огрызнулся Драко, и все фыркнули. Скрытый подтекст его слов был очевиден.       — Все лучшее дамам, Драко! — рассмеялся Блейз. Гермиона заметила, как сначала на кончике носа, а затем и на щеках Драко появился румянец.       Дафна и Пэнси тоже покраснели, а мальчики засмеялись, как настоящие двенадцатилетние озорники, которыми они и являлись.       — Давайте займёмся чем-то другим! — сказал Драко и вышел из комнаты. Этот смех последовал за ним.       — Хорошо, что долго продержался! — крикнул Грег. Ворчание Малфоя можно было услышать даже издалека.       Взрослым было достаточно только увидеть смех ребят и хмурое выражение лица Драко, чтобы понять: он проиграл.

***

      Только когда Нарцисса написала Северусу о приезде Гермионы на остаток лета, тот согласился посетить Малфой-Мэнор вновь. Только ради неё. Последние встречи с Люциусом обернулись для них криками до хрипоты: у него не было желания это повторять.       Снейп был осведомлен о коллекции темных артефактов Люциуса, среди которых были подарки самого Волдеморта. Поэтому, когда Малфой старший сказал ему, что планирует раздобыть дневник Темного Лорда, который мог бы открыть Тайную комнату, он не особо поддержал идею этого человека.       Северус понимал отчаяние Люциуса. Тот не мог позволить себе бездействовать, узнав о возвращении своего Лорда. Артур Уизли и его рейды лишь усугубляли ситуацию. Люциус взял Нарциссу с собой, чтобы помочь избавиться от нескольких вещей.       Снейп не мог и не хотел мириться с его планами. Это было не только безрассудно, но и крайне опасно. Если его сын с кровью всех поколений в жилах останется жив и невредим, Малфой не видел никаких проблем.       Прибыв в Мэнор, Северус обнаружил одного из эльфов Малфоев.       — Мадам Малфой просит Добби отвести мистера Снейпа в Утреннюю комнату, — произнёс эльф, на что Северус кивнул. Его губы скривились, как только он заметил, что руки этого существа были обмотаны бинтом: Люциус снова вымещал своё недовольство на эльфах.       Войдя в Утреннюю гостиную, он увидел обоих Малфоев, наслаждающихся книгами и чаепитием. Нарцисса приветливо улыбнулась ему, а Люциус сделал вид, что не заметил его. Такой же зрелый, как и его сын.       — Северус! Как я рада тебя видеть! — поздоровалась с ним Миссис Малфой. Слева от них раздался громкий хлопок.       — Ремонт? — спросил он, и эльф тут же подал ему чашку. Люциус усмехнулся, продолжая изучать «Пророк». — Надеюсь, этот переполох не из-за моей дочери?       — Мне кажется, дети устроили дуэль, — ответила Нарцисса, отпивая чай.       — Дуэль? — Северус приподнял бровь.       — Да, они тренируются, — ответила она, как послышался еще один хлопок.       — По-моему, они просто переворачивают комнату вверх дном, — пробормотал Люциус.       — Я думал, здесь будет только Гермиона, — заметил Северус. По страдальческому вздоху Люциуса и закатыванию его глаз он понял, что это не так.       — Это место превратилось в детский сад, — буркнул Люциус.       — Не смеши меня, — произнесла Нарцисса, махнув рукой. — В детском саду родители забирают своих детей в конце дня.       Они же пробудут с нами до первого сентября.       Люциус вздрогнул, когда слева раздался еще один хлопок, за которым последовал громкий смех.       — Все они здесь?       — Не все. Мисс Булстроуд и мисс Дэвис не смогли прийти, — ответила Нарцисса.       — Не трать время, пытаясь убедить меня остаться, Цисси. Здесь на шесть детей больше, чем я могу выдержать, хотя мне за это даже не платят, — произнес Снейп, делая еще один глоток чая.       Северус едва успел допить его, как в дверях появились Драко и Гермиона. Между ними стоял какой-то один из их друзей, которого Снейп не смог распознать, так как вместо головы у него были щупальце.       Его грудь сжалась, когда Гермиона улыбнулась ему.       — Что, во имя Салазара, это такое? — спросила Нарцисса, поднимаясь с места и жестом приглашая мальчика сесть на свободное кресло.       Люциус, наконец оторвавшись от чтения газеты, рассмеялся.       — Мерлин, это сын Никодимуса? — это был он. Теперь Северус узнал его.       — У нас была дуэль, — объяснил Драко, помогая Крэббу опуститься на стул. — Это Гермиона сражалась с Винсом. Она бросила заклинание, но мы не знаем контрзаклинания. Фините не сработал.       Северус тяжело вздохнул. Конечно, это должна была быть его дочь. Конечно. Смутно вспомнив это заклинание, которому их учили на четвертом курсе, он подошел к ним и одним движением руки заставил щупальце исчезнуть.       — Так вот что это был за шум, — сказала Нарцисса с легкой улыбкой. — Ты выиграл?       — Да, первый раунд, — гордо объявил Драко, и Северус узнал в этом тоне привычное для него самодовольство. — Я сражался против Пэнси. Мы только что закончили первый круг дуэлей.       Северус воспользовался моментом и внимательно осмотрел свою дочь. Ее волосы были немного растрепаны, глаза светились, а на щеках играл легкий румянец — вероятно, от физической нагрузки. Она счастлива, Лили. Наша девочка счастлива.       — Кто еще победил? — спросил Люциус своего сына.       — В первой группе были я, Пэнси, Тео и Дафна, а во второй — Гермиона, Винс, Грег и Блейз. Последний победил Грега, Тео одержал верх над Дафной, а Гермиона забрала победу у Винса.       Северусу стало интересно, кто составлял эти пары и почему его дочери предоставили такого легкого соперника.       — Это мы видели, — с ухмылкой сказал Люциус.       — А теперь мы с Тео, а также Блейз и Гермиона в полуфинале.       — В Хогвартсе я была очень хорошей дуэлянткой, — с улыбкой произнесла Нарцисса. Северус закатил глаза. Он вспомнил те дни, когда она и ее сестры могли заколдовать любого мальчика, который приближался к ним. Снейп подозревал, что у Люциуса все еще есть пара шрамов от ее заклятий. — Будем надеяться, в этом ты пошел в меня, — сказала она сыну, и тот кивнул с тем же гордым видом, который всегда был у Люциуса. — Тогда идите, — добавила Миссис Малфой и жестом отправила троицу прочь.       — Думаю, твоя дочь читает учебники, не подходящие ее возрасту, — пробормотал Люциус после того, как дети ушли. Взрослые могли услышать их радостные возгласы.       — Четвертый курс, — кивнул Северус. — Это заклинание для четверокурсников.       — А мальчишка Поттер хорош в магии? — спросил Люциус с приподнятой бровью. Снейп ощутил холодок, который пробрал его до костей.       — Зачем спрашиваешь?       — Просто так,— усмехнулся Люциус.       Северус закатил глаза:       — С тобой никогда не бывает просто так. У Поттера обычный уровень магии. Он даже не входит в двадцатку лучших студентов своего курса.       — Гермиона первая в рейтинге, не так ли? Драко все лето без умолку рассказывал о Поттере и о том, как Гермиона помогала ему в учебе.       — Это правда. Я думаю, ты знаешь, что твой сын оказался вторым.       — Да. Мне не понравилось, что Драко идет за грязнокровкой.       — Она не магглорожденная, — процедил Северус сквозь зубы.       — Конечно,— сказал Люциус, обводя тростью комнату как напоминание о том, что они находятся в Мэноре, где магглорожденным не место. — Люди думают, что она магглорожденная. Тебе ведь нужно, чтобы этот старый дурак поверил в это, не так ли? — единственным ответом Северуса был свирепый взгляд.       Нарцисса не отрывалась от газеты, вероятно, обдумывая все «за» и «против» вмешательства.       — Если бы она была в опас...— начал он, но Северус прервал его:       — Нет. Я не собираюсь использовать её в качестве приманки, — произнес он, крепче сжимая чашку с чаем. — В прошлый раз кое-кто погиб. Я не хочу выбирать, кто именно из семнадцати учеников среди двухсот восьмидесяти будет следующим.       — Я просто хотел сказать, — ухмыльнулся Люциус, — что было бы проще, если бы нашелся способ убедить людей, что она магглорожденная, с её то магическими способностями.       Северус собирался возразить, когда мимо них прошла группа детей. Драко шёл первым, топая ногами, а остальные смеялись.       — Похоже, Драко проиграл, — нахмурился Люциус.       — Я учила Теодора окклюменции, — объявила Нарцисса. Оба мужчины обернулись к ней. — Мальчик заслуживает того, чтобы у него было оружие против своего отца, — добавила она, и Северус кивнул. Адеодатус был мастером легилименции.       Теодор проводил слишком много времени, глядя на его дочь. Северус нахмурился, надеясь, что, став отцом, ему не придётся так рано сталкиваться с подобными увлечениями.       В тот день, когда терпение Люциуса лопнуло, Снейп решил наведаться в теплицу за несколькими ингредиентами. Он не стал извиняться, прекрасно зная Мэнор и его владельцев.       По пути в оранжерею он наткнулся на свою дочь и остальных детей. У каждого в руках были метлы. Северус наклонил голову, заметив, что и у Гермионы была одна. Вот это зрелище. Он решил, что собрать ингредиенты можно и позже.       Северусу в руки случайно попала книга из библиотеки Малфоев, и он уселся в одно из глубоких кресел на веранде, откуда хорошо видел детей. Вскоре к нему подошла Нарцисса.       — Он ни слова не сказал об этой проклятой книге с тех пор, как вернулся из Косой аллеи, — произнесла она с лёгким раздражением.       Северус вздохнул: видимо, это было слишком — просить уединиться в поместье с более чем сорока комнатами.       — В тот день он вернулся с подбитым глазом от Артура Уизли, — продолжила Нарцисса.       Северус повернулся к ней:       — Я и не знал, что Люциус умеет драться.       — Это не так, — сжала губы девушка. — Я устала от этих рейдов Министерства. От того, как Артур Уизли и его команда постоянно шныряют поблизости моего дома.       — Что ж, Цисси, у тебя здесь сотни темных артефактов. Сомневаюсь, что ваш Мэнор — единственный объект их интереса.       — Нет. Они также навестили поместья Паркинсонов и Ноттов.       Внезапно он обратил внимание на группу детей, которые сбились в кучку и шептались, указывая на одного из взрослых.       — Почему это выглядит подозрительно? — спросил он.       — Потому что так оно и есть, — Нарцисса усмехнулась.       Северус мог предположить, что в этом участвовали Гермиона и кто-то из взрослых. Множество людей показывали на него пальцем и качали головами.       Нарцисса взмахнула палочкой, и там, где они сидели, стало слышно разговор детей.       — Ты должна это сделать! — сказал Винсент. — Ты нравишься ему больше всех.       — Он крестный Драко! Он должен это сделать! — сказала Гермиона. Северус приподнял бровь.       — Да, но ты его лучшая ученица, и он не отказал тебе в дополнительных занятиях на Рождество, — возразил Драко.       — Это были просто уроки!       — Да ладно! У нас же не весь день в запасе! — заныл Грегори.       — Вообще-то весь! — ответил Теодор, пожимая плечами.       — Ладно! — огрызнулась Гермиона и направилась к взрослым.       Нарцисса хихикнула и сняла заклинание, когда девочка подошла ближе к ним.       — Что такое, дорогая? — спросила Нарцисса с улыбкой.       — Тетя Цисси, извините за беспокойство,— произнесла Гермиона. Северус чуть не поперхнулся воздухом. Она обратилась к нему: — Профессор, мы хотели спросить: не могли бы Вы судить нашу игру? Раз уж Вы когда-то были судьей...       — Вы? Играете в квиддич? — выпалил он в недоумении.       Гермиона возмущенно фыркнула.       — Да. Я не могу остаться в стороне, потому что иначе будет неравное количество игроков. Меня поставили вратарем. Это единственная позиция, в которой, по их мнению, я не свалюсь с метлы, — произнесла она с раздражением.       Нарцисса усмехнулась. Северус, хоть и сдержал эмоции, но внутренне был полностью с ней солидарен.       — Хорошо, — протянул он, поднимаясь с места. Снейп взглядом уловил, как за спиной Гермионы ликовали остальные. — Дайте мне пять минут.       Гермиона кивнула и стремглав побежала к своим друзьям.       Нарцисса цокнула и обратилась к нему:       — Ты постоянно прогибаешься под нее. Они уже поняли, что могут использовать её, чтобы давить на тебя. Она однажды сможет поступить так же, если ты продолжишь подчиняться каждому её желанию.       — Цисси, не припоминаю, чтобы когда-либо высказывался по поводу твоего воспитания, — ответил Северус.       — Что ж, как мать избалованного ребенка, я просто говорю отцу неизбалованного ребёнка, что ты её балуешь.       — Не правда.       — Я думала, ты сказал, что здесь на шесть детей больше, чем ты можешь выдержать, — пробормотала Нарцисса с хитрой улыбкой на лице.