Искусство Суперсолдата

— Таким образом можно понять, что почти каждое новое течение в искусстве — противопоставление старому. Вспомните барокко и его яркие, дерзкие штрихи — а точный и не терпящий возражения классицизм? Донна щелкнула диапроектором, меняя карточку. — Взгляните на эту картину. Будь вы организаторами художественной выставки, решились бы взять ее к себе? Ребята едва слышно охнули, глухо шепчась. — На всеобщее обозрение? — Ну, а как же? — улыбнулась Донна и обвела миниатюру изображения блуждающим взором. — Что вас здесь смутило, мисс Синклер? — Э… как минимум, двое полностью одетых мужчин и две нагие женщины. — Хорошо, — невозмутимо отозвалась Донна, вложив руки в карманы потертых джинс, и оперлась бедром о стол. — Однако директоров Парижского салона встревожило не это. Картина озадачивала своими «неправильными» пропорциями: видите ту женщину поодаль у реки? — она вышла довольно крупной по сравнению с героями на переднем плане. А фону не хватает глубины, отчего кажется, что вся сцена происходит в студии, а не на природе. Да Винчи перевернулся бы в гробу от увиденного, верно, мистер Гатри? Парень усмехнулся и неловко опустил голову. — А мне кажется, что картина абсолютно нормальная, — пожала плечами Сесилия. — Эдуард Мане считал также. «Завтрак на траве» получил незаслуженную критику: художника обвинили в сумасшествии и неумении рисовать, а за бесстыдный взгляд обнаженной женщины, направленный прямо на зрителя, за ним, не ленясь, шпионили самые известные на тот момент критики Франции. — Какой бред… — Что бы вы сделали на месте Мане, мисс Фимистер? — поинтересовалась Донна. Элоиза фыркнула. — Послала бы всех к черту. Донна, прыснув, кивнула. — Вот в этом и кроется эпоха модернизма — в разрушении устоявшихся представлений об искусстве. Потому и стиль художников того времени сложно охарактеризовать одним словом: это и трепещущий душу кубизм, и непонятный для многих авангардизм, и многое-многое другое. — Она вынула картридж из проектора, а затем нажала на кнопку, выключая устройство — класс на мгновение погрузился во мрак. — Мистер Бишоп, потяните за шнурок у окна, пожалуйста. Юноша привстал со стула и прокрутил бисерную веревку на себя, открывая ламели жалюзи. Лучи утреннего солнца озарили аудиторию, заставив учеников на секунду зажмуриться. Донна поморгала. — Благодарю. Итак… — Она сняла пальто со стула и накинула его поверх голубого свитера. Ребята переглянулись. — Урок окончен?.. — Помните, я попросила вас надеть что-нибудь удобное и то, что не жалко испачкать? — спросила Донна и из-под стола вытащила ватман размера пятьдесят на тридцать дюйм, свернутый в рулон и закрепленный желтой тонкой резинкой посередине. — Мы идем на крышу, друзья! Ученики радостно ахнули, предвкушенно заерзав на стульях. — В шкафу стоят две коробки. Вас не затруднит захватить их с собой? — Я могу, — откликнулась Элизабет. — Буду признательна, мисс Брэддок. Наденьте что-нибудь сверху — на улице всего пятьдесят градусов! Студенты поднялись с рабочих мест и стали живо натягивать кардиганы и ветровки. Донна окинула учеников внимательным взглядом, подсчитывая их количество, и из выдвижного ящика справа вынула небольшую светло-зеленую коробку, сунув ее подмышку. Элизабет вытянула руки и из громоздкого шифоньера выудила два картонных бокса, заклеенных скотчем. Она взглянула на Донну, удостоверяясь, что это они, и, получив кивок, подняла их фиолетовыми жгутами в воздух, чтобы никого не задеть. К тому времени все успели покинуть помещение. Донна осмотрела кабинет и, выйдя, закрыла его на ключ. Просторный холл второго этажа наполнился эхом задорных возгласов и активных разговоров, и Донне вдруг стало тепло на душе. Когда ей еще раз доведется услышать этот заливистый смех и увидеть глаза, полные неподдельного любопытства? Она старалась об этом не думать — сегодня нужно было отдаться на все сто. Они переместились в западное крыло, где узкая спиральная лестница вела на чердак. Перед тем, как свернуть налево, Донна заметила Роберта, шедшего по коридору в тренировочной экипировке — следующим уроком у ребят была практическая подготовка. Айсмен копался во встроенном на запястье механизме и, поведшись на шум, поднял голову. Он, остановившись, улыбнулся. — Помочь с чем-нибудь? — Роберт кивнул на вещи в ее руках. Она мотнула головой. — Я донесу, спасибо. Ученики резво прошли мимо них и, стуча подошвами о железные ступеньки, приветственно выдали: — Здрасте! — Доброе утро, мистер Дрейк! — Здравствуйте! — Привет-привет, — усмехнулся он, глядя на мельтешащих учеников, и понизил голос, обращаясь к Донне: — Точно все в порядке? Она потянула уголки губ и искренне произнесла: — Да, Бобби, все хорошо. Роберт задумчиво кивнул и, не став давить, позволил ей догнать студентов. Донну согревала мысль о том, что коллеги не изменили доброго отношения к ней, пусть теперь и чувствовали себя немного неуклюже, не зная, как дальше вести беседы. Разносторонняя и нередко сумасшедшая жизнь мутантов, казалось, сделала свое дело — они ее не боялись, не считали монстром; скорее, их вводил в ступор диссонанс между ее внешним видом и настоящим возрастом. Но к этому можно привыкнуть. Донна знала, что если бы ГИДРА не влезла обратно в ее жизнь, она смогла бы продолжить преподавать в Школе Мутантов. И, возможно, когда-нибудь рассказала бы ученикам всю правду. Однако сейчас чем меньше они знают, тем спокойнее ей будет на сердце. Подтянув сползающую коробку локтем, Донна вышла на крышу, ступая на резиновое покрытие. Пространство не было оборудовано, и ребята разбрелись по параметру, кто куда. Она возвела взор в голубое небо, штрихованное длинными мазками перистых облаков, и отметила, что завтра, наверняка, пойдет дождь. Ветра на удивление не было, что позволило Донне положить ватман на настил, не боясь, что он улетит. — Не подходите близко к парапету, — предупредила она и, поставив коробочку рядом с бумагой, оттряхнула ладони. Студенты выровнялись в шеренгу, наблюдая за ярким солнцем и теряющимся за горизонтом сосновым лесом, почти ощутимо затаив дыхание. Донна довольно уперла руки в бока. — Ну, как вам вид? — Мы никогда не были здесь… — восхищенно выдал Питер и поправил ворот клетчатой рубашки из-под кофты. — Прекрасный повод запечатлеть этот пейзаж — как думаете? — Она с воодушевлением взглянула на него, а затем на остальных учеников. — Доставайте содержимое из коробок! Донна сняла резинку с листа бумаги и разложила его поверх кровли. Элизабет рассекла склеенные края картона маленькой пси-стрелой. Ребята стали вытаскивать набор гуаши, упаковку кисточек разных размеров, белые фартуки, которые Донна любезно одолжила у столовой; а из второй коробки последовали закуски: сырные палочки, контейнер трейл-микса с сухофруктами, плитки шоколада, печенья и несколько бутылок воды, обернутые в пленку. — Божечки, вы ограбили Костко? — изумленно спросила Элисон. — К счастью, буфет и столовая оказались вполне сговорчивыми, — усмехнулась Донна, подходя ближе. — Не стесняйтесь — берите все. Где-то зашуршали глянцевой упаковкой. — Еще и чипсы! — Так, а книжки зачем? — осведомился Сэм, выуживая четыре небольших тома неизвестной ему энциклопедии. — О, забыла про них! Придавите ими края листа, пожалуйста. — А вы умеете рисовать, мисс Мартинс? — подал голос Лукас, открывая краски и почесывая татуировку буквы «М» над левым глазом. Парень не говорил, откуда она появилась — да и не нужно было, — и каждый раз, чувствуя себя неуверенно, притрагивался именно к ней, словно заземляясь от тревожности. Донна мягко улыбнулась ему. — Нет, но буду учиться вместе с вами. Мисс Брэддок, там еще лежит красный плед — достаньте его… О, да, благодарю. Она взяла старенький шерстяной плед, который обычно брала с собой в дорогу, кутаясь в него и в самолете, и в поездах, и постелила его для ребят. — И что мы… просто начинаем рисовать? Все, что видим? — проронила Камала. — Да, — сказала Донна и пальцами обвела окружную территорию. — Каждый рисует природу школы так, как он это видит, используя основные течения модернизма. Напомните — какие?.. — Фовизм! — сразу возгласила Даниелла. — Хорошо. Характерные черты? — Интенсивные цвета и грубые контуры! — Отлично. Еще? — Эм… те стекающие часы у Дали… — протянула Сара, — как же это называлось… — Сюрреализм, — одобрительно качнула головой Донна. — Картина «Постоянство памяти» наглядно показывает, как художники творили на основе фантазий, не сдерживая себя ни в чем — собственно, этим мы сегодня и займемся. Ну, приступайте же! Элизабет подала одноклассникам фартуки, а те, расправляя сложенные края, завязывали бретели на пояснице и за шеей, помогая друг другу. Сэмюэл вынул три пластиковых контейнера для промывания кистей и, недолго думая, залил их питьевой водой из бутылок — пузырей оставалось достаточно для тех, кому внезапно станет жарко. Остальные засновали по крыше, указывая на разные объекты вокруг здания. — Солнце! — заявила Рейн Синклер. — Давайте нарисуем солнце, а от него уже оттолкнемся. — А небо? — Ну, или небо. — А по-моему неважно… — Может, сначала школу? — Ой, только пачкать лист не надо! — Так, иди отсюда, Фрида Кало. — Мисс Мартинс, — позвал ее Лукас сквозь гул, — вы не будете ничего рисовать? — А есть, что добавить в картину? — Ну, вам лучше вмешаться, — парень откинул дреды и глянул на ребят, — тут настоящая вакханалия разворачивается. Донна прикусила губу, с теплым осмыслением глядя на студентов. Она, признаться, не знала, что будет делать дальше — возьмет заслуженный отпуск, слетает на Карибы, а потом? Донна, сидя рано утром за компьютером в кабинете информационных технологий, отправила резюме в Гарвардский Рэдклиффский институт перспективных исследований. От отчаяния, а не от престижного статуса заведения. Конечно, рано или поздно она оправится после всех событий, а новое место работы в маленьком университетском городке Массачусетса станет таким же родным, как и школа для одаренных… Тем более, колледж Питера расположится в каких-то десяти минутах, ведь от Гарварда до МТИ не так давно была проложена прямая велосипедная дорожка. Донна действительно заручится помощью Итиро, наконец, встретившись лицом к лицу с главной проблемой, жизнь встанет на круги своя, но… так ли это было на самом деле?.. Взгляд упал на коробку возле ног. Задумчиво постучав пальцами по бедру, она вдруг наклонилась и поддела предмет, не спеша шагая к ученикам. — Так… а можно мне стринг чиз? — с подначкой заговорила Донна, видя, как ребята радостно понатыкали закуски в передники фартуков и, походя на кенгуру, вытаскивали оттуда кусочек за кусочком. Ей подали новую упаковку сырных палочек. — Спасибо! — Присаживайтесь. — Питер отсел в сторону, поближе к коробкам. Донна благодарно кивнула и засмотрелась на их картину. К ее изумлению, они успели набросать размытый, но уже многообещающий эскиз школы, из высокой квадратной колонны которой выглядывало полукруглое солнце. Где-то внизу были начирканы разноцветные палки, и Донна решила, что это наметка будущих человечков. По углам можно было увидеть отпечатки пальцев, следы от подошв и размазанные дорожки краски, как если бы наполненную гуашью кисть несли через все полотно. — А что это за коробка? — поинтересовалась Элисон, ворсинками кисти указывая на предмет. — Ах, это, — спохватилась Донна и, сжав коробку, взглянула на ребят. — Я покажу вам содержимое чуть позже, но мне сперва нужно кое-что сказать. Отложите пока все… Они обменялись недоумевающими взглядами и, как было велено, приостановили рисование. Донна нервно прикусила внутреннюю сторону щеки, чувствуя, как задрожали пальцы — и точно не от холода. — Я… — Она глубоко вздохнула и натянула улыбку. — Я должна сообщить, что с завтрашнего дня меня больше не будет в школе. Воцарилось молчание. Ученики на миг замерли, но тотчас непонимающе оживились. — Что? — Почему? — Вы от нас уходите?.. Донна нехотя кивнула. — Меня пригласили в Гарвард — там я смогу сосредоточиться на исследовательской работе. Это редкая возможность, и… — она сглотнула, — конечно, я буду по вам скучать. Вдох-выдох. — Но почему так внезапно? — тихо спросила Камала. — Ответ от университета пришел только вчера, — как можно спокойнее отозвалась Донна и дала себе мысленную оплеуху за вранье. — А вам нельзя работать и здесь, и там? — Одновременно? — Ну да, — пожал плечами Сэм. — Я слышал, такое часто практикуют. Умные, подумала Донна, не так легко их провести. — Я не смогу, но, — она потянула крышку коробки, — вы все равно можете со мной связываться по электронной почте, если понадобится помощь — я напишу вам адрес на доске, когда вернемся. А тут я приготовила для вас небольшие подарки, держите… Она протянула студентам бархатные мешочки с перевязкой у горловины, и они стали передавать их по кругу, из рук в руки, пока Донна называла имена. — Пока не открывайте — дождитесь, когда останетесь наедине с собой. Каждый подарок подобран индивидуально! Ученики нетерпеливо помяли ткань, а кто-то уже успел засунуть пальцы в мешок. — А можно мы тоже сделаем вам подарок? — промолвила Элисон. — Не стоит, мисс Блэр, — искренне выдала Донна; больше ее сердце не выдержит. — Как бы драматично и пафосно это ни звучало, свой главный подарок я уже получила. Она обвела учащихся взором и вдруг почувствовала горячую слезу, быстро скатившуюся по щеке. Ох… — Простите, — тихо бросила Донна и улыбнулась, пройдясь пальцем под глазом. — Ну что вы… — протянули ребята, а кто-то из девочек уже успел подсесть ближе и обвить ее за плечи. Донна сжала губы и ощутила беззащитную злость на ГИДРу. Они отняли почти все — родителей, брата, родной дом, — а теперь добрались до самого сокровенного — до студентов. До этих студентов. — А давайте вы дорисуете облака? — внезапно предложил Лукас, рассекая безмолвие. — Чтобы картина была общая. Донна растянула губы, не способная выдать ничего, кроме кивка. — Вот. — Он поднес ей кисточку с плоской щетиной. — Спасибо, мистер Бишоп… И за кусочек шоколада я бы тоже была признательна. Сквозь смешки ей передали открытую плитку. Донна вдруг подумала, что, не взирая на жизненные обстоятельства, обязательно придет проведать их к концу года. А в это время где-то в коробке лежали красный и серый мешок, ожидая своих получателей…