— Хорошо, — скрестила руки на груди Донна и прошлась вдоль доски. — Представьте себя художниками Возрождения, о которых сейчас шла речь. Вдохновляясь их трудами, создайте
свою работу в стиле проторенессанса. Мистер Паркер, раздайте всем листы, пожалуйста.
Юноша безоговорочно взял стопку с учительского стола и, зигзагом проходясь меж парт, положил каждому студенту по листу.
— Вы можете рисовать все что угодно: фрески, мозаику, иллюстрации… Карандаши у всех есть. Если не достают цвета, попросите у соседа по парте. Даю десять минут!
Донна окинула учеников внимательным взором, удостоверяясь, что все поняли задание и, кивнув себе, села обратно за стол.
Приступы внезапной памяти больше не тревожили ее. Несколько дней подряд она размышляла над тем,
что же все-таки поспособствовало обострению гипермнезии, но в итоге, кроме расстройства сна, более веской причины не нашла. Донна склонялась к тому, что и резкая смена обстановки также оказала содействие в переменах организма — это пусть не полностью, но немного успокаивало.
— Извините, мисс Мартинс, — вдруг окликнули ее с дальней парты.
— Да, Элисон? — переворачивая страницу книги, отозвалась она. — Есть вопросы?
— Э… да, но не по теме урока.
Донна исподлобья посмотрела на девушку.
— Слушаю.
— Вы присоединитесь к сегодняшнему ужину?
— А он чем-то отличается от предыдущего?
— Сегодня же двенадцатое! — как само собой разумеющееся, воскликнула Элисон, качнув блондинистой гривой.
Донна нахмурилась, глядя на календарь на краю стола.
— Двенадцатое октября, верно.
Нутро неожиданно похолодело: неужели администрация школы, не предупредив, организовала праздничный ужин в честь ее дня рождения?
Последние несколько лет Донна отмечала его одна, — покупая себе торт, свечи и что-нибудь из молла, будь то новый элемент одежды или интересная энциклопедия на книжных полках магазина. Этого было вполне достаточно. Обширные пиршества накладывали ненужный слой ответственности за присутствующих и неудобство при получении подарков. Донне иногда счастливилось отмечать именины где-нибудь заграницей, во время прохождения семинаров или пребывания на научных конференциях. О большем ей и не стоило мечтать.
— Школа отмечает День Колумба, — пояснила мисс Блэр так, словно Донне должно было стать стыдно за незнание данного мероприятия.
И правда — ей должно быть совестно, ведь торжество было почти такого же масштаба, что и день независимости. Как она могла забыть?
— Вы правы, — изумленно ответила Донна, медленно откидываясь на спинку стула. — Совсем из головы вылетело. А что за ужин?
— Мисс Монро предложила сделать тематическое меню, разделив блюда на итальянскую и американскую кухню.
Донна понятливо качнула головой. Годовщина со дня населения Америки отмечалась по-разному: то были церковные службы, красочные фестивали или парады в итальянских районах Нью-Йорка, таких как Трайбека и Нижний Ист-Сайд.
— И давно школа проводит подобное?
— Только в этом году.
По всей видимости, Ороро хотела вовлечь студентов в настоящую ученическую атмосферу, как в других государственных школах, и Донна не могла выступать против, ведь на ее месте сделала бы то же самое. Во всяком случае, присутствовать на ужине с молодежью будет гораздо приятнее, чем с притворно вежливыми профессорами. К тому же это было бы какое-никакое обмывание ее долгой жизни.
Донна задумчиво обвела учащихся взором. Казалось, празднику были рады практически все, кроме брата и сестры Максимофф. Пьетро, подперев подбородок, небрежно и без энтузиазма чиркал что-то на листке, а Ванда в принципе ничего не делала, отрешенно глядя в окно. Сегодня был пасмурный и беспрерывно проливной день — впрочем, как и всегда на двенадцатое октября. Донна отказывалась верить в драматичное объяснение подобной погоде — мол, наличие осадок в свой день рождения соответствовало внутреннему состоянию… В середине осени в Загребе, несмотря на полугорный климат, светило солнце, а в городе продувал теплый ветер сирокко. Донна не навещала малую родину с момента прибытия в Америку, боясь, что полураспавшаяся ГИДРА, ожидая расплаты, найдет ее. А после недавних открытий наносить визит и вовсе не хотелось, но она пообещала себе, что когда во всем разберется, обязательно наведается в отчий дом, который — Донна надеялась — еще не снесли.
— Мисс Мартинс, я готова! — огласила Даниелла со второй парты.
— Отлично, — улыбнулась Донна и указала на место перед проектором, — прошу, мисс Мунстар.
Девушка протиснулась сквозь ряды и вышла в центр, подняв лист бумаги на уровне глаз. Ребята тихо прыснули, а Даниелла довольно проронила:
— Это моя интерпретация «Поцелуя Иуды» Джотто. И раз уже сегодня День Колумба…
Ученица повернула рисунок к Донне.
— …я решила немного приукрасить историю открытия Америки.
— И с кем Колумб слился в поцелуе? — невозмутимо поинтересовалась Донна и накрыла губы указательным пальцем, скрывая улыбку.
— С вождем индейского племени!
— Хорошо, — закивала Донна под утихающий смех. — В чем заключается смысл вашей адаптации знаменитой фрески?
— Ну… поцелуй символизирует фальшивый союз. У Колумба, — девушка ткнула ногтем в иллюстрацию, — открыты глаза, в то время как предводитель индейцев всецело отдался моменту. Еще в шляпе Христофора можно заметить перо, который он позаимствовал, а, может, насильно забрал у лидера клана.
— Какое индейское племя вы изобразили?
— Шайенны, — гордо сказала Даниелла.
— И вы?..
— Отец из рода Шайенн. У нас в Монтане сегодня отмечают день коренных народов.
— Замечательно, — одобрительно кивнула Донна и посмотрела на студентов. — Как много мы узнаём друг о друге через искусство! А как много искусства мы можем создать
своими руками… Отлично, мисс Мунстар, присаживайтесь.
Даниелла кивнула и протянула рисунок Донне.
— Нет-нет, оставьте его у себя, — улыбнулась она. — Вашему отцу понравится.
Девушка хихикнула и направилась к своей парте.
Прозвенел звонок.
— На следующем занятии продолжим тему. Рисунки не терять!
Ученики повставали с рабочих мест, собирая рюкзаки. Донна закрыла книгу, вложив закладку, и сунула ее в выдвижной ящик. Студенты довольно живо покинули помещение, и Донна, глянув на оставшихся, сквозь гул окликнула:
— Ванда, Пьетро! Подойдите, пожалуйста.
Близнецы, остановившись в проходе, обменялись настороженными взглядами и не спеша приблизились к преподавательскому столу.
— Все в порядке? — Донна защелкнула портфель и посмотрела на них. — Вы сегодня ни слова не промолвили.
Они замешкались, заставив ее вскинуть брови. Если сестра априори была спокойнее, то состояние Пьетро было необъяснимо беззвучным. Она надеялась, что со здоровьем у обоих все было хорошо.
— Вам нужен отгул от моих уроков? Боюсь, вы переусердствовали на тренировках.
— Нет, — мотнула головой Ванда, поправляя край юбки. — Просто… чувствительность к погоде, наверное.
— Уверены?
— Да, — отозвался Пьетро и ухмыльнулся. — Но я все равно не прочь пропустить пару дней.
Донна усмехнулась, поднимаясь со стула.
— Разумеется. Но, правда, если вам двоим не здоровится, отлежитесь. Материал догоните потом — я помогу.
Ванда взглянула на Пьетро и отстраненно бросила:
— Хорошо. Спасибо, мисс Мартинс.
Донна кивнула, думно глядя обоим в спину.
***
Столовая школы для одаренных была разделена на два продолговатых стола, соединенных друг с другом в форме буквы «п» — на одном расположились итальянские спагетти болоньезе, несколько видов пиццы и закуски в духе карпаччо и гриссини; в то время, как американское застолье веяло жареной во фритюре курятиной, бифштексом и индейкой с яблоками внутри. Студенты, клацая столовыми приборами о керамические тарелки, вели шумные беседы. Где-то у потолка были пригвождены динамики, из которых звучала испанская средневековая музыка. Мелодия лютневых струн наполняла деревянную трапезную, и она улыбнулась, отрезав себе кусочек белового пана-котта — пирожного из сливок, желатина и ванили.
— Донна, тебе налить что-нибудь? — спросил рядом сидящий Бобби и посмотрел на литровые бутылки газировок по среди стола. — Доктор Пеппер, сода и… О! Аризону привезли? Отпа-ад…
— Чая достаточно, спасибо, — улыбнулась Донна, кивнув на свою чашку.
Аарон вдруг вклинился:
— А нет чего покрепче?
— Это школа, — изогнул брови Роберт, открывая шипящую колу.
— И что? Значит, нет?
— Да. Обычно Логан в этом специалист. К слову, где он?
— Да черт его знает, на Луну воет, наверное, — ответил Пиро и, словив неодобрительный взгляд Шторм, нахмурился. — Что? А где он, по-вашему, тогда?
— Он же канадец, — с легкой улыбкой добавила Роуг и смущенно пожала плечами. — Ему, похоже, подобные праздники не по вкусу…
— Будь здесь ящик бурбона, наш Росомаха был бы тут как тут, — легко заявил Аарон и залпом выпил спрайт из пластикового стакана. — Скажите еще, что неправда.
— Перестаньте, — покачала головой Ороро. — У Логана сегодня день рождения. Судя по всему, он хочет побыть один — вот и все.
Донна замерла, медленно жуя десерт.
— А что, дни рождения — теперь новые похороны? — усмехнулся Пиро. — И почему он нам ничего не сказал? Мы бы такое закатили!..
— Вот поэтому, — снисходительно ответила Шторм.
Музыка в холле сменилась на более живую. Послышалась размеренная перкуссия, удары о натянутую кожу барабан, звуки флейты и торжественные возгласы на неизвестном языке. То были народные композиции индейских племен.
— Кто ставит музыку? — оглядываясь, поинтересовалась Донна.
— Студенты собрали мелодии под тему праздника, — отозвалась Ороро и кивнула в сторону учеников. — Элисон преобразовывает свою энергию в звуковые волны и переключает песни.
Донна заметила плеер на шее у мисс Блэр, который, впрочем, висел там всегда.
— Как-то кисло все проходит, — выдохнул Пиро и перегнулся через спинку стула. — Элисон! Поставь что-нибудь веселое! Умереть со скуки можно…
— Аарон…
— Ничего не хочу слышать. — Он поднялся с места, встряхнув плечами. — Еда переваривается быстрее в движении.
Динамики внезапно пробасили ритмичный хип-хоп, и студенты, оглядываясь друг на друга, оживились.
— Другое дело, — довольно сообщил Аарон, уперев руки в бока. — Ну что, потанцуем?
Донна подтерла сливки с уголков губ салфеткой. Она окинула столовую взглядом, с улыбкой подмечая, что кто-то уже повставал с мест, двигаясь в такт песне; а остальные, не успевая толком прожевывать еду, подпевали.
Так ей еще не приходилось отмечать именины.
I know that I can't take no more,
It ain't no lie,
I want to see you out that door,
Baby bye, bye, bye…
Донна прошлась глазами до конца двух столов и, возле высоких, массивных дверей вдруг увидела Логана, прислоняющегося плечом к косяку. Во рту у него была неизменная сигара, а сверху накинута кожанка, словно он собирался куда-то идти, перед выходом удостоверяясь, что все в порядке. Его ровный взгляд очерчивал помещение, пока не столкнулся с ее пристальный взором.
Она посмотрела на своих коллег и негромко кинула:
— Сейчас вернусь.
Перекинув ноги через скамейку, Донна поправила заколку на волосах и двинулась к выходу. Отчего-то ей хотелось поздравить его, хотя она догадывалась, что особого веселья день не приносил. Интересно, сколько ему исполнилось? Насколько старше или младше он был?
Мужчина отошел за стену, видимо, скрываясь от ее пытливых глаз. Донна вполне быстро приблизилась к дверям столовой, но, выйдя в коридор, никого там не увидела. Сквозь песню послышался скрип входного проема.
Он избегал ее?
Она стремительно обогнула несколько поворотов, прежде чем оказаться в главном корпусе и выйти на улицу. Ей удалось увидеть его удаляющуюся спину и сигаретную дымку, пологом окружающую мужской силуэт в сумеречном свете.
— Логан! — позвала его она, остановившись у крыльца. Донна забыла захватить с собой пиджак, оставив предмет на скамейке, и теперь куталась в шифоновую рубашку.
Он застыл возле статуи. Она спустилась на две ступеньки ниже.
— Все хорошо?
— Здесь холодно, — бросил он, не оборачиваясь. — Зайди вовнутрь.
Донна нахмурилась и ступила на плитку.
— Мне сказали, что у тебя сегодня день рождения.
Логан бросил взгляд через плечо и, вынув курево изо рта, медленно повернулся к ней корпусом.
— Что-нибудь еще?
— Нет, только это, — пожала плечами она и подошла ближе. — Я подумала, что поздравлю тебя, потому что редко встречаю людей с такой же датой рождения. Точнее сказать, никогда не встречала.
Мужчина склонил голову, и его межбровная складка смягчилась самую малость.
— Да, — усмехнулась Донна, перекатываясь с пятки на носок. — Удивительно, правда?
— Ты не празднуешь?
— А ты?
Она сделала еще пару шагов и оказалась в метре от него. Откуда-то подуло холодным ветром, откидывая пряди волос ей на лицо. Донна вздрогнула, прижав кисти рук локтями к телу. Логан нахмурился и, подойдя, снял с себя куртку, оставаясь в черной толстовке.
— Надень.
Она мотнула головой.
— Я зайду обратно. Просто хотела…
Мужчина вздохнул и накинул косуху ей на плечи. Теплая сатиновая подкладка пустила жар на ее тело, и она, неловко поджав губы, посмотрела себе под ноги. Донна не знала, чего конкретно добивалась своими действиями, но ей казалось, что, если она не появится прямо здесь и сейчас, перед ним, произойдет что-то плохое. Возможно, Донне хотелось простой человеческой заботы, которую Логан оказал ей в прошлый раз. Увы, она достаточно быстро привыкала к вниманию —
его вниманию.
Он убрал завиток волос с ее лба легким касанием пальца и посмотрел на ее шею. Донна надела армейский жетон Томаша — вырез рубашки был довольно глубоким и отнюдь не прикрывал цепочку. Она носила ее только один раз в году — двенадцатого октября. Если бы Томаш был жив, в июле ему исполнилось бы восемьдесят пять. Донна была уверена, что брат смог бы сохранить полное здравие и дожить до нынешнего дня.
— Поедешь со мной в бар? — спросил он, еще держа руки на ее плечах.
Она подняла голову и неожиданно для себя подметила, что его глаза были не карие, как ей казалось до этого, а оливкового, почти желтого цвета. Темными они становились в вечернее время суток.
— Поеду, — тихо, с улыбкой ответила она.
