Биоризонансный паразитизм
Сектор С. Блок 04. Книжный магазин. Ткань накрыла очередной книжный шкаф и теперь Ане требовалось расправить её, чтобы она ровно висела, предохраняя полки с книгами от пыли. В этот момент распахнулись двери, кто-то вошёл в магазин. — Извините, сегодня мы не работаем, — сказала она слегка раздражённо вместо приветствия невидимому посетителю. — Табличка для кого снаружи висит? — Доброе утро, — ответил ей знакомый голос. — Дверь открыта. Может, всё-таки работаете? — Ах, — продавец выглянула из-за шкафчика, — простите, блок-страж. — Хм. Не надо фамильярничать, если привыкла обращаться ко мне на “ты”. Магазин закрывается? — Я временно его закрываю, — Аня опустила взгляд и вернулась к развешиванию тканей. По ней было видно, что она всё ещё огорчена случившимся. — Я не смогу заплатить такой большой штраф за один раз. И занимать денег у близких тоже не хочу. Поэтому я выбрала общественные работы. — Что ж. Это могло закончиться гораздо хуже, — Колибри двинулась вглубь магазина, осматривая обстановку. — Ты избавилась от запрещённой литературы? — протектор посмотрела в сторону шкафов, где находилась продавец. — Нет. Я пока просто собрала всё, что удалось найти. — Это оно? — Колибри обратила внимание на внушительную стопку книг на прилавке. — Да, — девушка показалась из-за рядов шкафов, немного прихрамывая на одну ногу. — Можешь отдать их мне. Я сама займусь этим вопросом. И ещё. Постарайся вспомнить имена тех, кто брал у тебя книги из списка запрещённых материалов. — Я-я-я… Не помню точно, — Колибри чувствовала, что продавец говорила правду. — Хмх, ладно, — немного подумав, 04 добавила. — Ты ведёшь закупки, правильно? Дай хотя бы источники этой литературы. — Ну-у, некоторые книги люди сами приносят. Если они в хорошем состоянии, то их можно продать по новой. На какие-то книги я беру заказ и выкупаю их. Потом продаю покупателю с наценкой... — А какие-то покупала и распространяла сама, — прервала её Колибри. Аня отвела взгляд. И без чтения мыслей было понятно, что она не хотела это договаривать. Настало время проявить немного “заботы”. — В общем, собери всю доступную тебе информацию и передай вечером мне. Думаю, с учётом сотрудничества, тебе сделают послабление. А если я найду что-то отягчающее, то на тебя это уже не ляжет. — Хорошо. — Не хочешь рассказать мне, почему ты занималась этим у меня за спиной? Продавец молчала и смотрела себе под ноги как нашкодивший ребёнок. Она силилась что-то сказать, но по-видимому, подбирала слова. — Мы с тобой хорошо общались. Я спрашивала что интересного можно почитать, болтали о том, о сём. И, как ты могла заметить, я ни разу не проверяла твой разум. Я дала тебе список, положилась на твоё благоразумие. Так в чём же дело, Аня? — сейчас следовало мягко надавить на чувство вины. Аня Итоу избежала худшей участи благодаря ей — блок-стражу, что открывало доступ к сотрудничеству с протектором. Этого можно добиться, заставив её раскаиваться в глубине души, чтобы она начала искать защиты и понимания. А блок-страж — тот, кто должен проявить “участливость” в её беде и “защитить”. — Понимаешь… — она посмотрела на Колибри. — Я помню то время, из детства, когда ещё не было никакой Революции. Бабушка часто читала мне книги. Я любила истории из них. И таких людей как я хватает. Кто-то так же хочет прочитать их своим детям. Или сам желает предаться ностальгии по былому через чтение. Разве это плохо? И-и-и… Не хочу жаловаться на пенсию по инвалидности, но книжный магазин даёт мне дополнительный заработок. Чем больше книг я продаю, тем больше рацион-марок получаю. У меня всё-таки дети. Блок-страж покачала головой. — Про деньги я ещё могу понять. Но вот про запретные книги — нет. В твоей преданности лично у меня сомнений не возникает. Но как ты можешь такое говорить? Это ведь попирание наших принципов! — Я не собиралась вредить делу Революции. Но… Я люблю чтение и… Как я могу отказать другому в том, что мне самой нравится? — Если идеалы строя что-то значат для тебя, то тогда ты должна понимать, что со свершением Революции пришёл новый порядок и новые правила. Мы следуем им, чтобы не уподобляться тирании Империи. Они могут казаться жёсткими, но лучше это, чем биорезонансное подавление воли целых групп гештальтов. Правила строги, они требуют сознательности. Они не превращают тебя в безвольную куклу, как это было в Империи. — Я понимаю, — Аня успокоилась. — Но разве вы, Колибри и Фальке… — Тс-с. Стоп, — одёрнула её протектор, приложив указательный палец к губам, дав понять, чтобы она не продолжала. 04 Посмотрела на дверь. — Я знаю о чём ты хочешь спросить. Закрой магазин сейчас. Аня положила ткань на одну из полок шкафа и послушно закрыла дверь. — А что такое? — удивилась продавец. — У тебя есть более… уединённое место здесь? — Подсобное помещение рядом, — она указала на дверь в противоположном конце зала. — Пошли. Подсобка больше походила на архив. Здесь было гораздо больше книжных стеллажей. Все они были заполнены коробками с товаром, не выставленным в торговом зале. 04 Осмотрелась на наличие камер в помещении. К счастью, они присутствовали в основном в общественных помещениях, а не частных, но убедиться, что за ними не подглядывают стоило. Так же биорезонансом она просканировала ближайшие воздуховоды вентиляции. Ар поблизости не было. К тому же, выведенная в подсобку секция вентиляции была слишком мала для того, чтобы реплика могла там протиснуться. В технических помещениях, находящихся через стену и под полом, не было ни души. — Присаживайся, — Аня пододвинула стул своей гостье и сама уселась за небольшой столик напротив. Основное освещение продавец не стала включать, решив обойтись небольшой лампой на столике, поэтому в комнате царил полумрак. — Спасибо. — Чай будешь? — С утра пила. Воздержусь. — Как хочешь. — Итак, — начала Колибри, — ты хотела спросить про биорезонанс? — М-м-м, да. Я хотела спросить, про вас, реплик. Вы ведь тоже можете брать под контроль группы гештальтов. И других реплик тоже. Так чем же это хуже того, что было в Империи? — Хм. Это ты верно подметила. У нас есть такая возможность. Более того, мы берём под контроль, но у этой способности есть свои ограничения на применение. — Это какие же? — нахмурилась Аня, подавшись вперёд и облокотившись руками о стол. — Во-первых, мы не делаем этого просто так. Мы берём под прямой контроль только в особых случаях. Обычно мы просто раздаём указания телепатически и этого хватает. Мне нет нужды стоять невидимым надзирателем в твоей голове и контролировать весь рабочий процесс. Ты сама справишься. — А ты? — Что я? — Ты никогда не брала меня под контроль? Совсем-совсем не брала? — Понимаю твоё недоверие. Это уже второй момент. Реплики вроде меня или Фальке могут подчинять чужую волю таким образом, что ты будешь думать, что действия, совершаемые в данный момент времени, исходят от твоей собственной инициативы. Однако, если я перестану тебя контролировать, ты поймёшь, что произошло вмешательство в твой разум извне. — Но каким образом, если я не чувствую, что ты находишься в моей голове? — От собственной мотивации. Если ты поймёшь, что совершила какие-то нехарактерные для себя действия. Например, вела себя слишком смело, когда обычно предпочитаешь промолчать. Или наоборот. Так что, нельзя просто так влезть в чужой разум, даже гештальта, наворотить дел и остаться незамеченным. — Слушай, зачем ты позвала меня сюда? Это ведь не какие-то большие секреты, верно? — Ах, это. Вот что, Аня. Никогда. Слышишь? Никогда не сравнивай при другой Колибри или, упаси Революционерка, перед Фальке наш биорезонанс с применением его в Империи. Тебя могут неправильно понять, — Колибри заговорщически наклонилась вперёд, приложив правую руку к броне в район, где у гештальтов расположено сердце. — Меня ты ещё можешь спросить, как своего блок-стража. Считай это дружеским предупреждением. — Хорошо, — Аня взяла стакан и налила из чайника воды. Немного отпив, она свободно откинулась на стуле. Колибри фиксировала её эмоциональное состояние. Сейчас девушка была более расположена к беседе. — Раз уж пошёл такой разговор, почему вы гоняетесь за гештальтами с биорезонансом? — Биорезонанс очень опасен, Аня, — протектор сложила руки в замок на столе. — Да, Колибри и Фальке обладают этими способностями, но они не так сильны в сравнении с тем, какими сильными могут быть биорезонанты-гештальты. Вспомни Императрицу. Её способности поражали воображение. А ведь это всего лишь один гештальт. Она построила великую Империю, но путём узурпаторства и паразитирования на умах других. Мы не хотим такого в нашей славной Нации. Реплики призваны служить Нации. А кому будет служить такой гештальт? — А если гештальт не знает о том, что у него есть такие способности? Или пусть знает, но не применяет их во вред? Как быть? — Нация перестраховывается. Носителей биорезонанса нужно выявлять и контролировать как можно раньше. В Империи так и делали. Эти индивидуумы способны навредить окружающим даже сами того не подозревая. Ведь их воля может иметь под собой как осознанные желания, так и неосознанные. Сиюминутные слабости, например, пожелание кому-нибудь смерти, могут обернуться катастрофой. — Вы их… — Убиваете? — Колибри откинулась на спинку кресла и ненадолго замолчала. Затем продолжила. — Сама я этим никогда не занималась, но думаю, что такие случаи бывали. — Как-то это несправедливо, — покачала головой Аня. — Я думаю, что гештальт не заслуживает таких гонений только потому, что родился со способностями. Он ведь не выбирал, быть им или нет. — Хм-м-м… А справедливо будет, если такой персонаж начнёт неистовствовать и убивать всех вокруг? Допустим, жил такой гештальт у нас в Нации. Ему не нравился существующий порядок вещей, но поделать он с этим ничего не мог. И, вдруг, он обнаруживает в себе способности к изменению реальности. Как далеко он может зайти в своей мести? Кого он будет карать? Будут ли его счёты с кем-то справедливыми? И, наконец, не вскружит ли ему голову такая власть над другими гештальтами и репликами? Такой индивид может представлять существенную угрозу для основ Нации. Поэтому их ищут. У них нет выбора: рождаться с биорезонансом или нет, и у нас тоже. Эта система замкнута в цикл, из которого нет выхода. Такая вот печальная правда, если ты хотела это знать. — Всё равно это как-то неправильно. — Правильно-неправильно, а таковы наши законы. Некоторые реплики наделены биорезонансом, но в отличии от гештальтов захватывать власть они не намерены. Пока не намерены. — Что?.. — Аня слегка улыбнулась. — О, я сказала это вслух? — улыбнулась в ответ реплика. — Придётся потереть тебе память. — Ах-ах. А ты можешь? — На самом деле, нет. Подчинить волю можно, но вычистить память, не навредив при этом субъекту, нельзя. — Ясно, — Аня несколько секунд пристально смотрела на Колибри. — Что? — вопрос был нужен скорее для продолжения беседы, так как 04 и так знала, что дальше скажет собеседница. — Да подумала тут, что даже блок-страж не всегда может казаться суровым. Сегодня ты… мягче, что ли. — Ну, знаешь, я сурова только по необходимости, — повисла небольшая пауза. — Это всё, что ты хотела знать? — Думаю, да. Картина безрадостная, конечно. — Тебе хочется жить в более спокойном и справедливом мире? Понимаю. Мне тоже. — Поэтому мы и занимаемся эскапизмом. — Это каким ещё? — Чтением, разумеется, — пожала плечами продавец. — Там мы находим себе немного места, чтобы забыть о всех треволнениях этого мира. — Хм. И то верно. Что ж, если это всё, я пойду. Служба не ждёт. Оба покинули подсобку и вышли в зал. Продавец открыла магазин и скрылась за шкафами, чтобы закончить начатое. Небольшой разговор по душам должен был сгладить её отношение и вернуть доверие к реплике. Все жители блока должны видеть в своём блок-страже не только протектора, который может отправить их в любую секунду за решётку, но и советника, учителя. Строгого, но справедливого. Блок-страж не испытывает гнев или обиду. Не своевольничает при наказании. С ней всегда можно поговорить на политические темы. Она здраво рассудит и пояснит как правильно мыслить идеологически, если житель в чём-то засомневался. Они не должны видеть в ней опасность. Тогда мало кто будет докладывать своему самому главному протектору обо всём происходящем в блоке. Да и она должна знать о настроениях жителей для выявления нелояльных граждан и потенциальных рекрутов для контрреволюционной деятельности. Именно такую картину Колибри должна была рисовать для каждого жителя. Это было непросто с учётом естественного страха, что мысли могут быть прочтены, неправильно истолкованы, а затем последует неминуемое наказание. — Почему они запретили эти книги? — решила поинтересоваться Аня. — Что в них такого страшного? — Не мы устанавливали правила, но мы должны их соблюдать. Если Революционерка и её комитет решили, что данные книги идеологически вредные, то я не буду это оспаривать. Они принесли нам свободу через правила. А свобода, в свою очередь, подразумевает сознательность и ответственность, — закончила блок-страж. Протектор подошла к столу со стопкой книг, оценивая их количество и объём содержимого. «М-да, тут на небольшую тумбу для хранения наберется». — Аня, помоги, пожалуйста, запаковать книги, — это было ещё одной психологической уловкой — показать Ане, что она всё-таки хозяйка на своей территории и маленькой реплике совсем не справится без её помощи. — Сейчас-сейчас, — продавщица вышла из-за шкафов. — А тебе не многовато ли будет одной нести? Может, позовёшь кого-то из своих, чтобы помогли? — Я — блок-страж, Аня. Я должна справиться с такой мелочью и не отвлекать своих подчинённых от прямых обязанностей, — тоже один из приёмов: подать хороший пример. Показать, что ты превозмогаешь свои трудности, заботишься о личном времени товарищей. — Хочешь, покажу фокус? — подмигнула ей 04. Небольшая игра для окончательной разрядки атмосферы подходила как нельзя кстати для завершения этого спектакля. — Какой? — Смотри, — Колибри одной левой стянула со стола импровизированный мешок, заполненный книгами и вытянула руку в сторону. Затем с лёгкостью подняла груз несколько раз, но не слишком высоко. — Не знала, что реплики вроде тебя такие сильные, — удивилась Аня. На её лице появилась улыбка. — Значит, сама донесёшь? — А то! Даже реплика типа Колибри могла быть чуть сильнее некоторых гештальтов за счёт металлического скелета, но, на самом деле, протектор жонглировала мешком при помощи биорезонанса. — Кстати, раз уж ты закрываешь магазин на месяц, дай мне ключ на хранение. При патрулировании послежу за ним. — Сейчас не могу. У меня ещё остались тут дела. — Тогда вечером? — Вечером могу. — Ты будешь ещё тут? — Ну, могу тебя здесь подождать. Хотя хотелось бы, конечно, домой побыстрее попасть. Комендантский час же вчера ввели. — Я постараюсь не задерживаться. Если до восемнадцати часов не успею, брось ключ в почтовый ящик у моего офиса. Там точно найду. — Договорились, ноль-четыре. — Тогда не прощаемся. Может, ещё увидимся, — протектор покинула книжный магазин с мешком книг. Она перекинула его через плечо, чтобы в любопытные глаза окружающих не сильно бросалось то, что такая маленькая реплика как-то слишком легко несёт свою ношу. От разговора с Аней у неё слегка поднялось настроение — это произошло из-за создания эмоциональной петли. Колибри обучали избегать такого поведения, ведь это могло сказаться на их восприятии. Из-за перенятия чужих эмоциональных состояний могли возникнуть личные привязанности, способные помешать принятию правильных решений по защите порядка Нации. Однако, ей хотелось оставить этот момент подольше. Это небольшое светлое пятно в работе блок-стража. Тайное ото всех. Хоть ей и нужно втираться в доверие к жителям блока, с продавщицей она охотнее шла на контакт. Ноль-четыре даже немного пожалела, что в прошлый раз была резка с ней и довела до слёз. Она ведь знала, что гештальты боятся наказания, но что ей оставалось делать? Спустить всё на тормозах? Нет, она не могла такого допустить, пусть и жаль эту женщину. Хотя и жалости быть к ней не должно — это тоже последствия эмоциональной петли. 04 знала, какую опасность таит в себе это состояние. Вчерашняя проверка магазина была сделана не качественно, что, скорее всего, уже являлось следствием попадания в петлю ранее. Колибри из блока 03 правильно сказала, что подобное могут посчитать халатностью. Эти мысли-догадки плавали почти осязаемые на горизонте сознания блок-стража. Она разыгрывала спектакль и впоследствии сама втянулась в представление. Или… Она находила замену коллектива в обществе Ани? А от того ей приятно поболтать с ней. Если её полностью вычеркнуть, то Колибри не с кем поговорить. С библиотечной стаей нельзя откровенничать как и с этой гештальт, но с последней всё было иначе. Она не знала при каких обстоятельствах сюда попала нынешняя блок-страж, всегда приветлива, доброжелательна и у них есть общий интерес к литературе. Ещё одним штрихом являлось и то, что в отличие от других жителей блока Аня не боялась ноль-четыре персонально, поэтому контакт с ней всегда был легче, приятнее. Будто девушка никогда не слышала про биорезонанс, телепатию и другие способности Колибри, а протектор, в свою очередь, не подключалась к её разуму, полагая, что Аня достаточно честна. Ноль-четыре вернулась в свой офис. Свой груз она оставила на полке шкафа рядом с коробкой, в которой лежал “Король в жёлтом”. Одна мысль грела её душу — сегодня вечером есть возможность вновь увидеть Аню, прежде чем она пропадёт надолго из виду, поэтому надо бы завершить все свои дела пораньше. В частности, не задерживаться в библиотеке с блок-стражами. А вот мысль о предстоящей встрече в блоке 03 уже омрачила её сознание. Но оно и к лучшему. Про маленькую радость Колибри другие протекторы не должны узнать. Пусть думают, что всё идёт как обычно. Сектор С. Блок 03. Общественная библиотека. «Сегодня ты спокойнее, что ли», — заметила 03. — «Менее напряжена». «Некоторые тут вообще не напрягаются, я смотрю», — ответила ей 04. «Ой-ой. Какая серьёзная принцесса», — подумала 01. — «Как прошёл сбор запретных материалов?» «А как он мог пройти? Отлично. Я собрала всё, что можно и запросила источники этих материалов. Так что работы будет ещё много. С завтрашнего дня виновница будет выполнять общественные работы. На этом история заканчивается». «Неплохо-неплохо», — язвительно помыслила 01. «Сойдёт», — прохладно отреагировала 02. Кажется, она была недовольна тем, что с гештальтом обошлись так мягко. — «Но можно было лучше сработать в прошлый раз. Ноль-один, ты прочла книгу?» «Да, закончила». «И как?» «Нормально. Есть вещи и поинтереснее, но если вообразить представленный масштаб событий, то такое вполне может увлечь». «И о чём же была книга?» — поинтересовалась 03. «Об освоении Ротфронта. О том как начиналась колонизация. Какие трудности сопровождали колонистов. От себя могу добавить, что первые колонисты — настоящие герои труда». «Что же. Я прибыла на Ротфронт с Хаймата, как и все вы. Сколько себя помню тут, уровень его освоения всегда был таковым. Я не знаю каким образом проходила колонизация». «Процесс ещё не завершён. Если тебе действительно интересно, подключайся ко мне и узнаешь подробности». «Ты меня заинтриговала. Давай». «Я тоже хочу подключиться», — проявила заинтересованность 02. «А ты, ноль-четыре?» — с вызовом в мысленном голосе обратилась 01. — «Споёшь с нами? Или опять останешься в стороне?» 04 раздражённо прикрыла глаза. «Не разочаруй меня».Содержание
Дальнейшие планы Кампания на Винете
Эвакуация [KLBR-R16-01] Экономика Нации
Второй этап колонизации Терраформирование
Первый этап колонизации
«...Долгожданная Победа Евсанской Нации на Винете принесла не только радость, но и горе. Имперские силы исчерпали свои наступательные возможности с уничтожением флота на орбите Винеты, а Нация — оборонительные. Положение было хуже некуда. Было заключено перемирие, хотя все прекрасно понимали, что оно продлится до тех пор, пока одна из сторон не будет готова нанести следующий удар. И инициатива в данном случае была в руках Империи. Родной мир Нации, Винета, лежала в руинах. Освободительная война далась ценой жизней многих самоотверженных героев. Погибли лучшие сыны и дочери отечества, чтобы у оставшихся в живых был шанс на новый рывок к освобождению от оков Империи. В связи с чем, Революционерке, как главному лидеру, народному вождю и её партии требовалось решить задачу колоссальных масштабов: обеспечить выживание Нации. Шла беспощадная гонка и время играло на стороне противника. У Империи ещё оставались ресурсы, и производственные мощности, чтобы построить новую флотилию. Силам Нации же надо было решить проблему надвигающегося голода на Винете и выстроить новую систему обороны. Вскоре план спасения был разработан и Нация приступила к действию. Параллельно решалось несколько задач в режиме строгой экономии ресурсов. Первое — конечно же голод, который в ближайший год должен был настигнуть евсанский народ. Империя хорошо постаралась над этим, уничтожив большое количество складов с продовольствием, сельскохозяйственных полей, скота и пастбищ. Ситуацию дополнительно усугубляло разрушение спутника Винеты и падение части обломков на поверхность планеты. Всё это повлияло на общую экологическую обстановку в колыбели человечества. Долгое время на Винете в пищу шли морепродукты, так как большую часть планеты покрывали океаны и моря. Но даже эта мера не была панацеей. Из-за таяния ледяных шапок на полюсах планеты и падающих осколков спутника, морская фауна тоже пострадала от катаклизмов. Второй задачей была срочная постройка дальнобойной межпланетной артиллерии. Когда первая партия орудий и снарядов была готова, Нация незамедлительно начала обстрелы Китежа и Буяна, когда орбиты этих планет были в оптимальной для стрельбы близости к Винете, а крупные обломки спутника, висевшие на орбите, не мешали наведению. Обстрелы длились месяцами и это дало свои плоды — строительство нового флота Империи заметно замедлилось. Противнику пришлось тратить дополнительные ресурсы на восстановление как флота, так и верфей. Выигранное время послужило дополнительной форой для третьей задачи. Понимая, что рано или поздно Империя всё равно закончит строительство нового флота (свежие корабли они прятали на орбитах планет с необстрелеваемой стороны) и нового удара Нация может не пережить, было решено рассредоточить силы Нации, чтобы Винета была не единственной стратегической целью для Империи, а будущий флот начал распалять свои силы по системе. Была проведена разведка перспективных планет для колонизации, которые человечество приметило ещё в дореволюционные времена. Позже эта концепция переформатируется в программу освоения дальнего космоса Пенроуз. После постройки своих кораблей, Нация отправила два отряда к интересующим её телам. То были спутники газовых гигантов — Хаймат и Ротфронт. Своей новой резиденцией правительство Нации выбрало Хаймат. Он находится на безопасном удалении от сил имперского флота. Дальше только край системы с планетарным телом названным Ленг. А Ротфронт должен послужить новой производственной базой. Большой отряд колонистов был брошен на ледяной спутник. Сперва провели оценку фронта предстоящих работ. Ротфронт требовалось приспособить под условия жизни схожей с Винетой хотя бы в первом приближении. А это тело было абсолютно не приспособлено к постройке сколь либо значимой колонии. Ротфронт обладал низкой гравитацией (примерно 0,14 от значения Винеты), слабой магнитосферой и отсутствием атмосферного слоя, отчего радиоактивный фон на поверхности был гораздо выше нормы. Вращение спутника вокруг своей оси было синхронизировано с периодом обращения вокруг газового гиганта, так что он всегда был повёрнут к нему одной стороной. Поверхность спутника была полностью покрыта льдом, который скрывал под собой океан, нигде не было ни клочка литосферы. Все эти параметры требовалось настроить, поэтому к решению задачи были подключены боевые биорезонансные модули Фальке с подкреплением Колибри. Военные поначалу были против того, чтобы отправлять большую часть модулей для проведения миссии по колонизации, но всё-таки они согласились, признав перспективы военного поражения Винеты. Для начала провели геологическую разведку поверхности, выявляя слабые места в ледяной коре. Далее при помощи биорезонанса модули Фальке ускорили вращение спутника вокруг своей оси и теперь сутки на Ротфронте равняются 21 часу по Винете, отчего установились день и ночь. Следующим этапом стало самое сложное — терраформирование. Была отлажена магнитосфера, которая снизила общий радиоактивный фон. Установили оптимальный уровень гравитации равный 1 от значения Винеты для того, чтобы спутник не потерял массы вещества при формировании атмосферы, а будущему населению было комфортно жить. На поверхность высадились команды колонистов. Сутки напролёт они закладывали мощные заряды, оставшиеся с войны, в ледяную кору, чтобы раздробить её. Некоторое время мощные взрывы сотрясали спутник несколько раз. Океан гасил эти удары и заодно приводил в движение гигантские пласты льда своими цунами. В этот самый момент, находящиеся на орбите Фальке, биорезонансом перерабатывали сломанный лёд и поднявшиеся столбы воды на будущую атмосферу спутника. Это был долгий процесс. У Фальке были установлены смены, чтобы силой биорезонанса поддерживать достигнутый результат и не дать обернуться всему вспять. Когда понизился уровень океана и оголилась литосфера, наличие атмосферного слоя несколько облегчило задачу, так как теперь он принимал тепло от Светила системы и подогревал поверхность спутника. Повторно провели подробную геологическую разведку поверхности для установления районов с устойчивой геологией под строительство будущей инфраструктуры. Быстро нашли места для штаба колонии, складов, посадочных площадок, рабочих поселений. На северном и южном полюсах спутника в скором порядке построили станции межпланетной связи и биорезонансные башни. Такие массивные объекты как Китеж и Буян, обладают высокой инертностью по отношению к производимым биорезонансным манипуляциям. Играет свою роль и то, что некоторые параметры планет требуют гораздо меньше изменений, например, гравитация — её значение гораздо ближе к Винете. Добавим к вышесказанному тот факт, что процесс терраформирования тяжелее проводить в силу габаритов и массы планет. Однако сей досадный недостаток нивелируется тем, что результат сохранить легче. С малыми космическими телами ровно наоборот: операции терраформирования проводятся проще и быстрее, однако сохранить эти изменения в разы сложнее. И тут на сцену выходит одна из перспективных разработок — башни терраформинга. Башни — стратегически важные объекты жизненно необходимые для поддержания созданных на спутнике условий, так как нельзя было полагаться, что Фальке вечно будут следить за этим. К тому же, возведение башен помогло снизить нагрузку на Фальке и Колибри. Они создают поле биорезонанса вокруг спутника подобно магнитному. В подземных сердцах этих башен стоит дублированная система с мощными биорезонансными модулями, запрограммированными по памяти Фальке с орбиты, чтобы сохранить параметры терраформирования. Затем последовала третья геологическая разведка. На этот раз для разметки будущих шахт и карьеров по добыче полезных ископаемых с бывшего дна местного океана. В завершении всего, когда были созданы нынешние условия, последовал этап эвакуации части населения Винеты на Ротфронт. Появились новые рабочие места и Ротфронт отчаянно нуждался в кадрах. На самые тяжёлые работы были брошены реплики. Так же рассматривался вариант с имперскими военнопленными, но их решено было оставить на восстановительных работах Винеты и для обмена на своих пленников с Китежем и Буяном. Однако работа ещё не окончена. Модули Фальке до сих пор присутствуют на орбите Ротфронта и ныне занимаются формированием благоприятного климата, чтобы на Ротфронте наконец-то появились времена года как на Винете. Сейчас удалось построить и отладить производства так необходимые Нации для собственного флота. Вся операция по созданию условий колонизации и спасению производственных мощностей была проведена в рекордные сроки, что свидетельствует о том, насколько это была великая стройка, сравнимая, разве что, только с освоением Китежа и Буяна Империей, которой никто не угрожал и не мешал обустраивать эти планеты при помощи биорезонансаных технологий. Нации удалось осуществить рывок, спасающий её от гибели, но радоваться рано: Винета всё ещё требует помощи и ситуация с голодом не решилась до конца. На планете не устоялось экологическое равновесие, поэтому население зависит от внешних поставок. Даже с учётом миграции части населения на Хаймат и Ротфронт, нагрузка на продовольственную промышленность остаётся высокой. Коварные имперцы, пользуясь печальным положением винетанцев, готовы заморить всех голодом, лишь бы подавить пламя Революции. Однако, им не удастся осуществить задуманное. Народ Евсанской Нации проявил непоколебимую стойкость перед всеми трудностями и ударным трудом пробивает себе дорогу в будущее...» «Ух. Многовато вышло», — 03 облокотилась о стол, взявшись за голову руками. Она достала из маленького подсумка бутылку воды и отхлебнула. — «Основные события мне были известны, но без мелких подробностей». «Да-а-а… Эти Фальке и Колибри на орбите...» — 02 откинулась в кресле, запрокинув голову и уставилась задумчивым взором на потолок. — «Они до сих пор трудятся, не расслабляясь. И всё, чтобы обеспечить безопасность этого места». «Наверняка, их серийные номера уже вписали в исторические хроники», — добавила 04. «Их песнь слышна до сих пор. Интересно, они знают, что происходит тут внизу? Следят за нами?» — мечтательно протянула 01. «Хм. Как Красный глаз?» — вопросила 03. — «Думаю, у них так много работы, что им явно не до нас. Некогда отвлекаться на дела земные. Здесь уже мы должны исполнять свой долг. Не менее усердно». «Воистину. Кесарю кесарево», — подытожила 02. Ноль-четыре посмотрела на настенные часы библиотеки, сравнила время с внутренним хронометром. Циферблат показывал 17:42. «Ладно. Было интересно, но я пойду. Спасибо за перечитывание книги», — быстро пронеслось у неё в голове и Колибри спешно ретировалась к выходу. «Ого. Обычно слова доброго от тебя не дождёшься, а тут благодарность!» — бросила ей напоследок 01. «Оставь её», — 02 хотела успокоить 01. «Не порти момент», — 04 вернулась к своему обычному состоянию. Сектор С. Блок 04. Колибри спешно шагала к книжному магазину. Она пришла вовремя, как и обещала. Свет пробивался через окно витрины, хотя на двери висела всё та же табличка с надписью “ЗАКРЫТО”, которую Аня оставила ещё в начале цикла. Блок-страж просканировала помещение магазина. Как и ожидалось, Аня всё ещё там. Она подключилась к сознанию гештальта. Собравшись с силами, реплика вошла внутрь. — Вечер добрый, Аня, — доброжелательно сказал протектор. — Здравствуй ещё раз, — продавщица вышла из-за прилавка. На всех книжных шкафах висели ткани, включая самый низкий из них. С последнего исчезли пропагандистские книги. Пол скрипел от чистоты. Все лишние мелкие вещи Аня куда-то прибрала с кассового столика, остался только компьютер. — Не сильно задержала тебя? — Нет, времени ещё полно. Может, чаю? — В этот раз не откажусь. Обе прошли в подсобное помещение. Аня включила настольную лампу и поставила подогреваться электрический чайник. Колибри отметила про себя, что здесь девушка тоже навела порядок перед уходом. — Скажи, я не подставила тебя часом? — Аня поставила две кружки на стол и села напротив. — Тем, что продавала запретные книги? — Да. — Тебе о себе надо переживать в первую очередь. Ко мне могут появиться вопросы, почему я раньше их не нашла. Но я, скорее всего, легко отделаюсь. Выговором. Может, штраф попутно влепят. А вот тебе могло достаться не на шутку. — Так интересно, — заулыбалась Аня. — Что именно? — Переживаешь за меня? — Хех, предупреждаю, — усмехнулась Колибри. — Всё-таки реплики отличаются друг от друга, хотя выпускают вас одинаковыми на вид. — А ты-ы-ы… — заявление Ани несколько заинтересовало реплику, — ...можешь нас как-то отличить? — Ну, некоторых могу. В особенности модели постарше. Младшие отличится как раз тем, что они одинаковы все как на подбор. Идентичны голос, характер, реакции. Старые же приобретают свои отличия со временем. — И ты можешь отличить меня от других? — Не считая того, что ты единственная Колибри, которая бродит по нашему блоку? Думаю, да. Могу. — Каким образом? — Дай свою левую руку. — Чт… Зачем? — протектор не сразу догадалась, зачем девушка её попросила, но послушно протянула руку. Аня аккуратно взяла её за кисть и перевернула. Держа одной рукой реплику за запястье, второй она мягко провела по локтю, остановившись на середине. Ноль-четыре показалось, что она ощущает тепло от прикосновения сквозь плотную полиэтиленовую оболочку. — Например, только у тебя здесь стоит маленький патч. Это из внешних признаков. У ноль-четыре от удивления поднялись брови. Она думала, что хорошо знает Аню. Ей был понятен внутренний мир этой гештальт, но проверить такое качество как наблюдательность удалось только в процессе общения. И этот факт вызывал в Колибри смешанные чувства. С одной стороны, она была приятна удивлена, что не все стороны Ани для неё раскрыты; это подогревало любопытство. А с другой… Неужели, она ошиблась? Так ли хорошо она знает девушку? Копаясь в сознании продавщицы, она неверно составила психологический портрет? А вот этот факт уже был пугающим. — По каким ещё признакам ты выделяешь меня? — Ну-у-у… — задумчиво протянула Итоу. — Сложно объяснить. По характеру, наверное. Ты очень… задумчивая. Я бы даже сказала загруженная. — Разве не все протекторы так выглядят для тебя? — Не все. Штары равнодушны. По их взглядам читается, что думают они о том, что происходит прямо сейчас. Шторхи стараются никак не показывать своих эмоций. Они всегда чем-то недовольны, но, думаю, это им досталось от их гештальт-прототипа и, возможно, это своеобразная защитная реакция. А Колибри всё время стараются предугадывать тебя. Показывают будто всё знают наперёд. Их ничем не удивишь. Некоторые из них довольно заносчивые. Как ты выразилась ранее, их биорезонансные способности “кружат” им голову. А вот ты… Больше погружена в себя и замкнута. По твоему взгляду кажется, что ты всё время устаёшь. Последние слова Ани резанули по сознанию протектора. Наблюдательность девушки была поражающей. Ноль-четыре старательно делала вид для окружающих, что всё в порядке. Она исполняет свой долг и её ничего не тревожит. Если такая “простушка” как Аня по косвенным признакам замечает, что с ней не всё в порядке, то другие протекторы тоже могли заметить. Весь спектакль терпел крах. Даже ноль-три сказала, что троица из библиотеки ей не нравится. Пусть это не было секретом для них, данный факт тоже играл против ноль-четвёртой. Лёгкая неприязнь допустима, но отсутствие диагностики со стороны “сестёр” было уже из ряда вон выходящим явлением. — Ну, знаешь… Работа блок-стражем это тебе не книжками торговать. Устаю, конечно, — якобы призналась протектор. — Не думала, что гештальты нас вообще отличают друг от друга. — Мне вот ещё что любопытно: вас делают такими похожими на гештальтов. А зачем? Не могли ваши создатели сделать вас более примитивными. Дали вам внешность. Зачем вам эти лица? Волосы? — Аня слегка, как бы невзначай, коснулась внешней стороной кисти щеки реплики, отчего ноль-четыре явственно почувствовала, что зарделась. — Стёрли вам воспоминания о вашей прошлой жизни, а эмоции оставили. — Я-я-я… Никогда не задумывалась над этим. — Они защитили вас от дня прошедшего, но как быть с днём насущным? Не без труда для себя Колибри прервала связь с сознанием Ани. В этот раз реакция от эмоциональной петли зашла слишком далеко, приблизившись к опасной черте. Во время этой связи модули Колибри улавливают эмоции и настроения от подключенного элемента, а затем возвращают ему те же состояния, тем самым усиливая их. К тому же был какой-то шарм в том, чтобы не знать наперёд, что ответит твой собеседник, какова будет его реакция в ходе общения. Это напоминало приятную психологическую игру. Тем временем чайник вскипел и щёлкнул выключателем, выводя протектора из секундного транса. —… — немного проморгавшись, Колибри освободила запястье от чарующе нежных рук Ани. — Ты про… обретение индивидуальных особенностей у старых модулей? — Да, — продавщица разлила кипяток по кружкам, затем добавила насыпной заварки. — Ваши создатели видят вас одинаковыми и желают, чтобы таковыми вы оставались. По какой-то причине, они не учитывают, что со временем, проходя через личный опыт в разных ситуациях, вы всё равно “обрастаете” индивидуальностью. Это разнится с их первоначальным замыслом. Тогда зачем всё это? Повисла небольшая пауза пока Колибри обдумывала ответ. — Про эмоции не догадываюсь. А не делают нас более примитивными, потому что нуждаются в думающей реплике, со своим интеллектом. Вероятно, излишние удаления из нейронного слепка влекут за собой такую примитивизацию, что реплика превращается в набор алгоритмов и функций, не способных на самостоятельное решение задач. Насчёт внешности… Для меня это загадка. Не знаю. Может, чтобы мы не сошли с ума, когда смотримся в зеркало? — обе рассмеялись. — А ты заметила, что все реплики женского пола? — Меня лишили гештальт-воспоминаний, но не оптики. Конечно, я это заметила. — Как думаешь, почему АЭОН сделало именно такой выбор? — Ставку на женщин? Аня, я — реплика. Мне подоплёка их замысла неизвестна. Спроси АЭОН, только вряд ли они ответят. Может, у женщин нейронные слепки более податливы для изменений. Или они лучше переносят эти изменения — не знаю. — Чай заварился, — Аня удалила заварку из кружек, оставив её на блюдце. — О! То, что нужно, — Колибри наклонилась над кружкой. Аромат терпкого чая приятно будоражил обонятельные рецепторы. Первый осторожный глоток немного обжёг всю полость и разлился тонким горячим теплом внутри. — Пусть ещё немного остынет. Кстати, пока не забыла. Не говори и, желательно, не думай про других Колибри, что они заносчивые. А то их действительно “занесёт” на твой счёт. — Ох, всё-таки переживаешь, — игриво улыбнулась Аня и тоже отпила из кружки. — Не беспокойся. Я сама догадываюсь, что они обидятся на такое. — И разговора про создание реплик тоже лучше избегай, на всякий случай. В нашем государстве лучше лишнего не болтать. — Знаю-знаю, — немного манерно произнесла девушка. — Строгие правила, всё такое. Не первый день живу. И всё-таки ты слишком много предупреждаешь меня о всяком. Очень обходительно со стороны той, кто недавно дал мне повестку в Протекторат, ты не находишь? — О чём ты? — 04 ещё немного отпила от кружки, чтобы скрыть страх лишними действиями. Она боялась, что Аня её раскрыла. Однако, чувствовала как предательски заливается краской. — Недавно ты просветила меня про влияние на чужой разум. Вот я и подумала, что я — замужняя женщина, мать двоих детей, испытываю слишком уж возвышенные ощущения рядом с тобой в последние часы. Ты точно не взяла меня под контроль? Колибри аж поперхнулась чаем. — Кхе-кхе… Если ты задаёшься таким вопросом, то это явный признак того, что мыслишь ты самостоятельно. — Да? А чего румянец на щеках? — Аня не давила как Колибри во время их вчерашней встречи. Она действовала с женственной мягкостью, задавая вопросы, на которые сложно было ответить убедительной ложью. — Ты что-то недоговариваешь. — Чай просто горячий, — 04 отвела взгляд. У неё возникло неприятное ощущение будто они незаметно поменялись ролями — теперь Аня допрашивала её как протектор, а реплика была подозреваемой. — Смущённый блок-страж. Теперь я видела всё, — Аня всё продолжала улыбаться. Кажется, если она не попала в точку, то была близка к этому. Девушка отхлебнула из кружки. — Слушай, извини за тот случай. Это моя работа, — Колибри пыталась перевести тему на менее неудобную. — Я не могла такое игнорировать. — Угу. А твои хлопоты по поводу того, чтобы я не сказала чего лишнего — это такая попытка загладить вину? — А вот по поводу вины не тебе мне рассказывать, — сделала ей замечание протектор. — Мы с тобой много общались на тему литературы и ты ни разу не рекомендовала мне запретные книги к чтению. Значит, знала о запрете. Могу я считать это обманом? — Расслабьтесь, фрау блок-страж. Я не собираюсь оспаривать ваши действия, — произнесла продавщица с нарочитой серьёзностью, но продолжила обычным тоном. — Так, всё-таки, что это? Ты же понимаешь, как это выглядит со стороны? Странно, правда? — Просто… — Колибри замялась. От нервозности в руках она крутила кружку с чаем. — ...Может, мне не всё равно, что с тобой будет... — О-о-о, — Аня допила чай. Девушка пристально смотрела на Колибри. — Я думала, удивлять меня сегодня уже нечем. Однако… — … — Теперь понятно, почему ты себя так ведёшь. А то чай у неё горячий, видите ли. Колибри хотела что-либо сказать, но нечего — её загнали в тупик. Не раскрыли до конца, но и путей к отступлению не оставили. Хоть биорезонансом пользуйся, чтоб провалиться под землю. — ...Кхм. Так, — допрашиваемая залпом допила оставшийся напиток. — Источники материалов и ключ… — М! Точно! Извини. Как я тебе и говорила: твои источники — частные лица. Я никогда их не записывала. Не считала нужным. И не запоминала. Но у тебя же биорезонанс есть. Поищи в моей памяти, ты же можешь. Колибри отмахнулась. — Не имеет смысла. Если бы ты мне сама принесла данные, можно было бы сделать соответствующую пометку. Небольшой плюсик к сотрудничеству. А так… Не имеет значения. — Ясно. — Не волнуйся. Хуже точно не будет. — Да, ты уже говорила. — Пора идти. Давай ключ. — Сейчас. Приберусь тут и можно закрываться. Аня помыла посуду, выбросила мусор и везде отключила электричество пока Колибри ждала её на выходе из магазина. Какое-то время она обдумывала произошедшее. Непростая это оказалась девушка, Анна Итоу. Может, биорезонанс и 04 голову вскружил? Думала, что раскусить гештальта можно по щелчку пальцев, а тут Аня поставила её в неловкое положение без всякого биорезонанса да телепатии. «Читает много, наверное,» — строила догадки блок-страж. — «Отсюда и ум. Даже не верится, что она в армии служила. Держала оружие в руках». Мысль о руках снова напомнила Колибри момент с обнаружением патча. Приятный и ошеломляющий одновременно. Удивительным было то, что Аня не слишком огрубела после службы. Это было заметно как по манерам, так и по прикосновениям. — Всё. Можно уходить. — А? — реплика не сразу поняла, что к ней обращаются. — Да, пошли. — В облаках витаешь? — Да, ну, тебя! Обе покинули магазин. Продавщица закрыла дверь на ключ и отдала его протектору. — Если я тебе не безразлична, то будь добра — последи за ним пока меня нет. Этот магазин мне дорог. — Конечно, — Колибри взяла ключ несколько неуверенно. После случившегося, прикасаться к рукам Ани она и желала, и боялась. — При патруле буду иногда проверять его. У тебя же есть чёрный ход в подсобку. Так что мне пригодится, если у преступника будет доступ к тому помещению. — Письмо моё читала? Там к чёрному ходу есть код. — Да, читала. Спасибо. — Ну, всё. Тогда пора прощаться. — Береги себя. И… извини, что так вышло. — Эх… Я понимаю. По-другому ты поступить не могла. — Не могла… Скоро увидимся. Удачи! — Прощай, — Аня прихрамывая двинулась к выходу из коммерческого прохода, а блок-страж отправилась к себе в апартаменты. По прибытии она оставила ключ от магазина на письменном столе, избавилась от снаряжения. Колибри посмотрела на предплечье левой руки с патчем. Скользнула мысль назвать патч «лишней уликой», но наученная прошлым Колибри не пропустила эту мысль в своё сознание, не дав ей там отпечататься. Однако, позволила остаться её продолжению — «надо избавиться». Пусть настроение ей трудно исправить, чтобы казаться всем нормальной, а не уставшей, как заметила Аня, но хотя бы внешне она должна не подавать виду. Покопавшись в столе, она нашла термопистолет в аптечке. Провод от него включила в розетку и стала ждать, пока он нагреется. Заодно решила снять патч. Оголив место прокола, реплика провела дезинфекцию раны. У гештальтов наружный покров имел полезное свойство самовосстановления. Репликам же приходилось мириться с постоянными ремонтами. Как только термопистолет нагрелся, протектор выдавила немного горячего полиэтилена на отверстие. Раскалённая масса неприятно обжигала больное место, но деваться было некуда, приходилось терпеть. Излишки полиэтилена реплика стёрла салфеткой. Место прокола теперь было почти незаметно. Окончив саморемонт, блок-страж убрала все вещи и стала готовиться ко сну.***
Давно пора бы провалиться в сон — самое время, но последний никак не шёл. Взбудораженная сегодняшним вечером Колибри не могла уснуть. В искусственный мозг то и дело лезли различные мысли, не дававшие покоя. «Гештальт и реплика… Какая же здесь связь? Прямая!» Она пыталась понять замысел создателей, вспоминая слова Ани. «Зачем...» «...защитили вас от дня прошедшего...» «...эти лица?» «...но как быть с днём насущным?» Как и раньше, ни к какому вразумительному ответу она не пришла. Лишь странная мысль посетила её после многих мгновений размышлений, когда дрёма настигала сознание, а следом сменялась бодростью. «Если олицетворить государства… То не является ли Нация репликой по отношению к Империи? И не ждёт ли часом свою собственную? А наше отношение к культурному наследию, не является ли аналогичным актом стирания гештальт-воспоминаний у реплики?» — Так! — блок-страж поднялась с кровати и протёрла оптику. Такое никуда не годилось. Очевидно, что эта женщина, читающая запретную литературу и от того пропитанная имперщиной, как-то влияла на её разум, причём не в благую сторону. Какое-то время она сидела на кровати и переводила дух. Затем встала, чтобы умыться. Благо, раковину в уборной сделали невысоко. Видимо, эта квартира однозначно был уготована для реплик её серии. Блок-страж частично смыла сон водой и немного утолила жажду. Несколько мгновений она смотрела в зеркало, всматриваясь в красноватые огоньки собственной оптики, силясь увидеть там… ответы? Да хоть что-нибудь. — Ха-ха-ха. Ах, Аня-Аня! Ну, ты даёшь! — она тихонько рассмеялась. — Какая же это всё нелепица! Во всём этом нет НИКАКОГО смысла! Нынешнее её состояние вряд ли можно было назвать нормальным. Маленькая птичка “Паранойя”, преследовавшая Колибри, всегда была на страже в голове реплики. И ныне она щебетала, что опять требуется размыть это состояние. Оно должно потерять свою конкретную психическую форму, иначе быть беде. «Смотри, смотри, смотри! Близок час беды! Сотри, сотри, сотри, Все помыслы свои! Солги, солги, солги! Нельзя знать никому, Чего боишься ты! Беду чтоб отвести, Сожги, сожги, сожги! И пеплом всё развей!» Реплика открыла дверь уборной, поставила кисть левой руки к косяку и с силой дёрнула дверь на себя. Кисть защемило, удар отдало глухой, объёмной болью по немногочисленным мягким тканям. — У-у-ух… Зараза! — сон окончательно пропал. Хотя была надежда на то, что когда боль начнёт утихать, силы потраченные на её компенсацию обратятся усталостью, что позволит всё-таки провалиться в забытье. Протектор вернулась в постель, попутно потирая руку. В кровати она внимательно осмотрела больное место — никаких видимых повреждений обнаружено не было, кроме незначительных вмятин на полиэтиленовой оболочке. Даже сигнал с рукой не прервался. Скорее всего, мягкие ткани получили ушиб, но благо их меньше, чем у гештальтов, а, значит, заживёт быстрее. Колибри попыталась уснуть, но неохотно утихающая боль мешала. Постепенно она стихала, в то время, как в уме опять завертелся калейдоскоп идеологически сомнительных мыслей. В преддверии сна ей чудились самые странные аллегории вроде как сравнения государств. Нация, казалось, имеет более мужской подход к ведению дел. Хоть и управляют этим государством женщины, но вся идея с рационализацией, технократической и механистической стороной, упорядочиванием окружающей действительности больше свойственна мужчине. Империя же с её тягой к искусству и более… интуитивным подходом, напоминала скорее женщину. Не в силах мыслить критически в полудрёме, 04 заснула.***
Протектор сидела за столом в подсобке Ани понемногу потягивая чай. Хозяйка вот-вот должна была вернуться, чтобы продолжить беседу с гостьей. Дверь распахнулась и в подсобное помещение вошла Аня. Вид у неё был смурной. Девушка решительным шагом подошла к сидевшей маленькой реплике. — Ах, наконе… — не успела Колибри договорить, как ей прилетела сильная пощёчина, громким шлепком отдавшись по всей комнате до звона в ушах. — За что?! — Я не твоя игрушка, реплика! — жёстко заявила Аня. Громко с надрывом звенел будильник. Ноль-четыре потянулась, чтобы отключить надоедливый механизм, который каждый раз так неприятно вырывал её в реальность. — Ай! — левой рукой она нащупала кнопку и почувствовала боль в кисти. — Ох, это всего лишь был сон. Болезненное чувство восстановило память вчерашних событий. Реплика вспомнила, откуда у неё эта боль. Начинался очередной цикл.