Снова на родной земле

      Они уходили из другого мира утром, а попали в свой — поздним вечером. Джетлаг. Быстрая смена часовых поясов. Именно этим объяснял себе Дин собственное "ни в одном глазу". Разумеется, с чего бы ему хотеть спать ранним утром? Неважно, что прошлую ночь он вообще не спал, а ремонтировал вместе с остальными их спаситель-автобус. Утро есть утро, так ведь?       — Идиотизм, — сказал Дин вслух и саданул кулаком подушку. После чего поднялся и побрел прочь из комнаты.       Он чувствовал себя уставшим, перегоревшим, обессиленным — и одновременно неспособным заснуть. В голову лезли подробности того, что они пережили совсем недавно. Погибшие от бомб с неба повстанцы, смерть Гавриила... Кас убил своего двойника, фактически самого себя. Да, они вернулись — мама вернулась, Джек вернулся, да и Люцифер остался в другом мире, из которого назад пути нет... Но... не счесть им потерь. И хрен забудешь о них. Он не умел так. Он не умел забывать потери сразу после победы.       Дин побрел по коридору, думая, куда бы прошвырнуться. Ехать никуда не хотелось — как и натыкаться на выживших чужих охотников. Он почти решил просто подняться наверх и подышать воздухом, как увидел вдалеке коридора знакомую фигуру в черном. Кетч.       Он невольно вскинул бровь. Этот тоже не спит? Интересно.       Фигура тем временем скрылась за дверью, и Дин лишь через секунду сообразил, что где-то там находится предполагаемая комната Кетча.       Дин долго не размышлял, просто отправился прямо туда. Он был не в том состоянии, чтобы думать о приличиях, личных границах и всей прочей ерунде, про которую любил компостировать мозги Сэмми. И к тому же, было любопытно, как отреагирует на него Кетч.       Добравшись до искомой комнаты, Дин по-простому нажал на ручку и толкнул дверь — и та оказалась не заперта. Ха.       Кетч сидел поперек кровати, прислонившись спиной к стене. На звук открывшейся двери он автоматически сунул руку под подушку, но увидел Дина и расслабился. И вопросительно на него посмотрел.       — Что-то случилось?       Дин не ответил, только сделал несколько шагов в сторону, брякнулся на пол и откинул голову на стену.       — Дин? — в голосе Кетча звучало недоумение.       — Не могу спать, — буркнул Дин, прикрывая глаза.       — А-а, — понимающе протянул тот. — Я тоже. — Он вздохнул. — Голова адски болит.       Дин резко раскрыл глаза, посмотрел на него.       — Ты в норме?       — Прикладом неоднократно доставалось, — безэмоционально пояснил Кетч и, перехватив взгляд Дина, закатил глаза. — Уймись, Дин. Пройдет. Аспирин еще не подействовал.       Дин поколебался, но выбрал ему поверить и снова откинул голову на стену. Хотя глаза больше закрывать не стал.       — Хреновы пернатые. Особенно те.       — Не буду спорить, — откликнулся Кетч и больше ничего не добавил.       Дин молча смотрел на него из-под полуприкрытых век. На лице сходящие синяки. Кетч вел себя самоотверженно — Чарли успела упомянуть об этом пару слов, причем по своей инициативе. Он плохо узнавал эту Чарли. Она была другой, полной горечи. Перестрадавшая, ожесточившаяся, забывшая, что такое обычная жизнь. Обреченная. В голове мелькнуло, что "их" Чарли была в чем-то счастливее — в ответ на эту мысль перед глазами тут же встала картина мертвой Чарли. Да уж, "счастливее", ничего не скажешь.       Он моргнул, прогоняя воспоминания, и снова посмотрел на Кетча. Тот не смотрел на него — просто пялился перед собой с напряженным лицом. Головная боль, наверное, была нешуточной.       Дин вспомнил, как снимал его с цепей: лицо, лоб — все было в крови. Воспоминания о погибших затмило острое ощущение, что Кетча он спас. И его, и Чарли. От этого стало легче. Легче было думать не только о потерях.       Скрипнула кровать — Дин открыл глаза (и когда он успел их закрыть?) и увидел, что Кетч подошел к шкафу. Через пару секунд в Дина швырнули запасную подушку, и Кетч снова устроился на кровати в той же позе.       Дин про себя ухмыльнулся и, сунув подушку под спину, устроился поудобнее. Интуиция его не подвела — ощущение "свойскости", которое появлялось у него рядом с Артуром, было лечащим. Он сам удивился, как откуда-то из глубины мозга всплыло имя Кетча. Он никогда его так не называл — лишь раз кинул в лицо, что он точно знает, кто он: Артур Кетч, а никакой не "близнец Александр". Дин задумался и понял, что вообще ни разу не слышал, чтобы Кетча хоть кто-то называл по имени. Дистанция. Тот держал со всеми дистанцию. А сейчас не только не выставил его, но и кинул ему подушку. Странно. Все было — стало — так странно.       — Я вчера чуть не потерял Сэма, — неожиданно для самого себя вдруг признался Дин. Атмосфера в этой маленькой комнате так на него действовала, что ли? Он ни разу об этом не вспоминал с тех пор, как Сэмми вернулся. — Даже потерял на несколько часов.       — Так потерял или чуть не потерял? — уточнил Кетч.       — Потерял, — Дин проглотил колючий комок в горле. — В туннеле на нас напали вампиры, его... — он не закончил. — Когда мы нашли маму на базе, я собирался вернуться за его телом. Но тут он сам появился. Живой.       — Как? — Кетч — Артур — повернулся на кровати в его сторону и тоже откинул на стену голову. — Не сомневаюсь, что ты не перепутал бы живого брата с мертвым.       — Люцифер, — Дин скривился. — Ненавижу подонка, но Сэма он вернул к жизни.       — Зачем? — недоуменно вскинул брови Кетч.       — Не уверен, но, кажется, чтобы произвести впечатление на Джека. Сейчас, впрочем, уже плевать. Мальчишку он больше не увидит.       Кетч согласно хмыкнул. И снова наступило молчание — комфортная тишина.       Разговор избавил Дина от гнетущих мыслей, и он мысленно вернулся на несколько часов назад.       — Кстати, не ожидал, что ты так включишься в обустройство наших гостей. Прямо как у себя дома, — заметил он, вспоминая, как быстро и умело Кетч разобрался с первоначальным хаосом новоприбывших. И тут же осознал, что именно только что сморозил. — Я имел в виду, что обычно всем этим занимается Сэм, а сегодня ты ему точно дал фору.       Кетч не обиделся, бросил на него добродушный взгляд.       — Я сражался с этими людьми бок о бок. Они были моими соратниками, — он длинно втянул носом воздух. — Работая на Хранителей знаний, я не только занимался убийствами, но и не раз и не два имел под своим началом отряды. Убивать мне привычнее, но и позаботится о своих солдатах я тоже могу. Это не составляет для меня трудности.       — Сэм будет очень счастлив, — и Дин даже не шутил.       Кетч недоуменно вскинул бровь.       — Ты же остаешься? — уточнил Дин, вдруг сообразив, что не знает планов Кетча.       — Пока да, а там увидим, — ответил тот.       Артур смотрел на Дина, не переставая про себя удивляться. Винчестер заявился к нему в комнату как к себе домой и, кажется, собирался у него ночевать. Он так и не понимал, почему, но выражение лица Дина говорило о том, что внутри у него что-то было не так... что-то болело. Не физически — физические страдания и реакцию на них Кетч улавливал профессионально: он был знаменит не сколько изощренностью своих пыток, сколько виртуозным умением их применять, а здесь без чтения языка тела было не обойтись. Но Дин явно страдал морально — в чем-то Артур это понимал, но ничем помочь не мог. Душевные страдания никогда не были его стезей.       Впрочем, он вообще сам себе удивлялся, что откликается на страдания Дина. Это отсылало его к слабым воспоминаниям детства, когда они все, первокурсники престижной в определенных кругах академии "Кендрикс", представляли собой стайки растерянных, уязвимых зверьков — еще не растерявших души и сострадания, но уже осознающих, что попали туда, где их будут "формировать" под Кодекс, не считаясь ни с чем. Первый курс был единственным, когда они еще оставались детьми — и когда могли (и хотели) кого-то утешить.       — Ты совершенно спокоен, — прозвучало вдруг в комнате. — Как будто и не погибла половина твоих, как ты говоришь, соратников. Тебе все равно?       Какая ирония. Дин считает его равнодушным.       — Нет, Дин. Просто у каждого своя точка слома.       И разум Кетча автоматически скользнул прямо к ней — к тому самому моменту, который внутри Артура был отмечен шрамом, заросшей трещиной.       Избивающий, ломающий его Асмодей. Он почти своего добился. Почти.       — Я знаю, кто я.       Ожидая ответа, Дин смотрел на Кетча и потому сразу заметил перемену. Лицо Артура побледнело и застыло, взгляд стал пустым. Его как будто выключили. Из реальности.       Дин выпрямился, ожидая, что тот сейчас выйдет из воспоминаний, но ничего не происходило. Черт, он что, застрял в собственной голове? Посттравматический синдром? Дин резво вспомнил, что перед ним человек сутки назад переживший ангельские пытки. И он только что вогнал его во флешбэк? Дин отчаянно метнулся мыслями к тому, что говорила Чарли об их пленении, но она ничего такого не упоминала. Он бы запомнил. Черт.       Дин поднялся на ноги и сел перед Артуром, который все так же ни на что не реагировал.       — Эй, — Дин сгреб в кулак его рубашку и натянул. — Очнись. Ты в бункере. Мы победили ангелов.       Кетч в ответ произнес странную фразу, видимо, все еще находясь где-то посреди пыток. Дин тряхнул его за рубашку, потом еще раз.       — Ты больше не там. Приходи в себя!       Как ни странно, но в этот раз Артур его услышал. Прерывисто вздохнул, пошевелился. Его взгляд стал осмысленным.       — Отпусти, на рану давишь, — поморщился наконец он, и Дин выпустил его рубашку, но с места не сдвинулся.       Несколько минут они молчали, Артур приходил в себя, и наблюдавший за ним Дин только сильнее укрепился в мысли, что только что видел приступ ПТСР. "И что теперь?" — спросил он себя. Что он должен сказать? Как-то ободрить? Посочувствовать? С Сэмом у него выходило так себе. Потом он вспомнил слова самого Артура, что они похожи (и оба — убийцы). Что ж, это мысль. Про себя он знал, какую реакцию он бы предпочел, если бы с ним случилось подобное.       — И кто же ты? — поинтересовался он, возвращаясь на прежнее место на полу у стены.       Кетч бросил на него непонятный взгляд, но ответил:       — Тот, кто я есть.       — Но кто? Ты говоришь загадками.       — Артур Кетч, Хранитель знаний, — Артур решил, что так ответить проще всего. Не рассказывать же про Асмодея и то, как он залез ему буквально под кожу. — Я был для этого рожден. Я — наследник.       "Какой пафос!" Дин собирался закатить глаза, но в его памяти всплыли слова Генри Винчестера. "Вы — наследники".       — Я слышал об этом от деда, — поделился он, сам себе удивляясь.       Артур свел брови.       — Генри Винчестер умер, когда твой отец был ребенком, если не ошибаюсь.       — Ошибаешься, — Дин испытал гордость пополам с горечью при воспоминании о том, как погиб Генри. — Он умер в 2013-ом, спасая нас с братом.       И он коротко пересказал Артуру события, которые познакомили его с родным дедом и затем его отняли. Артур слушал молча и серьезно, и когда Дин закончил, покачал головой.       — Однако. В досье на вас такого точно не было.       — Откуда бы? — усмехнулся Дин. — Ваши досье полны дыр, нисколько в этом не сомневаюсь.       — Твой дед был человеком чести, — медленно произнес Кетч. — Ты по праву можешь им гордиться.       — Я бы предпочел гордиться живым дедом, не мертвым, — Дин смерил его взглядом. — А ты знал своего?       — Знал обоих и обоих ненавидел, — ровно ответил Артур.       — Почему? — удивился Дин. — Ты же гордишься своим наследием, — хмыкнул он.       Артур отвел взгляд.       — Ты не поймешь, — после паузы тяжело произнес он.       — Так просвети меня, — Дин скрестил руки на груди. — Чем тебе насолили оба твоих прародителя?       Кетч ничего не ответил, только продолжал сверлить взглядом стену. Дин со вздохом снова откинул голову на стену. Ну что за ночь!       — Ты считаешь меня равнодушным, Дин? — внезапно разрезало тишину. Дин удивленно уставился на Артура. — Ты не видел мою семью. Каменные изваяния без капли чувств. Ты никогда не поймешь, — лицо Кетча выражало гнетущую смесь эмоций.       — Не пойму чего? — надавил Дин.       — Единственный раз, когда я видел эмоции своего отца был... драматичен, — Артур сделал небольшую паузу. — Он никогда ничего не выражал. Я был уверен, что он ничего не чувствует — робот, а не человек. Но однажды я проник в его кабинет за ликером, а он внезапно вошел, и мне пришлось спрятаться. Он меня не заметил. Я знал, что он немногим раньше ссорился с дедом — со своим отцом. Поэтому и счел, что он еще долго не вернется.       — Дай угадаю: он застал тебя с бутылкой и оттаскал за уши? — хмыкнул Дин.       Артур перевел на него взгляд, с его лица исчезли все эмоции.       — Я же говорил: ты не понимаешь. Ты не знаешь, как живут и мыслят наследники Хранителей знаний. Вернее, как жили: по крайней мере, я точно закончу свой род, не оставив после себя никого.       — Так что было дальше? Что случилось такого, чего я "никогда не пойму"? — Дин пальцами показал кавычки. — Ты застал своего отца "за эмоциями", и что?       — Как я уже сказал, отец меня не заметил, — продолжил рассказ Артур. — Он полез в шкаф и вытащил что-то из глубины. Оглянулся на дверь, проверил, что она заперта, и сел за стол. Я увидел, что у него в руках маленькая фотография, — Артур сжал губы. — Какое-то время он просто сидел и на нее смотрел, а потом разрыдался.       — Твой отец тоже "королева драмы", — растерянно произнес Дин. Он осознавал, что не понимает. Он не видел в этом логики и не понимал, что пытается сказать Артур.       — Я был маленьким, — сказал Кетч, слегка покачав головой. — Я знал, что такое слезы. Я... забылся. И невольно выдал себя. Отец меня увидел.       — Я так понимаю, ничего хорошего из этого не вышло, — сказал Дин.       — Он меня высек, — ровно произнес Артур. — Да так, что я остаток каникул пролежал пластом и даже вернулся в школу на неделю позже. Шрамы держались еще много лет. Пока я их не свел.       — За какой-то ликер... — Дин потряс головой. — Слушай, мне жаль...       — Ты ничего не понял, — сухо засмеялся Кетч. — Отцу было плевать на ликер, его вообще не интересовало, что я забыл в его кабинете. Он взялся за розгу только по одной причине: я видел его эмоции. И даже хуже: я видел его плачущим. Он хотел, чтобы я забыл то, что видел. Он повторял это с каждым ударом, пока я не отключился.       Дин смотрел на него и не знал, что сказать. Услышанное действительно было выше его понимания.       — А кто был на фото, над которым он плакал? — в конце концов спросил он.       — Тогда я этого не знал, но позже целенаправленно отыскал тот снимок. Я ничего не забыл, — неприятно оскалился Артур. — Я провел собственное расследование, и если коротко, то это был лучший друг папА. Тот, которого он убил на Испытании.       — Убил? На испытании чего? — Дин ощущал себя как на "русских горках".       — На переходном экзамене в академии. Это было обязательное условие: ты должен был убить своего лучшего друга — сразиться с ним на смертельном поединке, — голос Кетча потускнел.       Дин невольно уставился на него. Кетч говорил так, словно...       — Да, я тоже через это прошел, — ответил Артур на невысказанный вопрос, глядя мимо Дина. — Я убил своего Стюарта так же, как отец убил своего Бена, — он бросил быстрый взгляд на Дина. — Мы все, кого ты знал, через это прошли. Мик убил Тимоти, Тони убила Маргарет...       — Зачем? — Дин потряс головой. — Это же бессмысленно.       — Не бессмысленно, если вспомнить, в какой школе мы учились. Тест на верность Хранителям знаний. Она должна была быть выше какой-то дружбы.       Кетч снова уставился в стену. В комнате упало молчание.       — Ты прав, — разбил тишину Дин. — На фоне своих предков ты определенно выигрываешь.       — Я знал, что тебе понравился, — растянул губы в ухмылке Артур, но она уже не была такой жесткой, как раньше.       — Значит, не собираешься возвращаться к своим? — поинтересовался Дин после паузы.       — Даже и не думал, — Артур ответил сразу же и без колебаний.       — Потому что будешь считаться дезертиром?       — Не только, — Артур мельком подумал, что может, и нет. Возможно, он смог бы убедить Старейшин в чрезвычайных обстоятельствах... Но он никогда этого не сделает. — Я не вернусь.       — Но ты можешь вернуться в свое... как там... поместье? Или где ты там раньше жил.       — Нет. Артур Кетч мертв.       — Но это твой дом, — Дин невольно вспомнил их первый дом — тот самый, где мама сгорела на потолке.       — И что? Мать я не помню, отец появлялся наездами — бесчувственный и жесткий. Дед был еще хуже. Родители матери были такими же. Этот дом буквально смердел мертвыми душами, когда я в последний раз там был, уже взрослым. Нет, Дин, я закрыл эту дверь. Я никогда туда не вернусь, — он словно оборвал себя, но потом добавил: — В академии нас жестко приучали называть ее домом, а Хранителей знаний — семьей. Это одна из причин, почему я больше никогда туда не вернусь.       Дин молча смотрел на него, переваривая услышанное. А Артур внезапно хмыкнул.       — Единственное, чем я определенно воспользуюсь, это семейными финансами. У меня с рождения есть личный трастовый фонд, где достаточно финансов на пару жизней, и я давным-давно отвязал его от имени Кетч.       — Вот это я одобряю, — Дин ухмыльнулся ему в ответ.       Ухмылка Кетча медленно превратилась в улыбку.       — Иди спать, Дин. Вряд ли ты захочешь, чтобы кто-то утром увидел тебя выходящим из моей комнаты.       Дин оскалился и чиркнул пальцем по горлу.       — Ты прав. Неохота объяснять каждому, что ты не в моем вкусе.       Кетч засмеялся.       — О, это точно было бы неловко.       Дин, улыбаясь, поднялся на ноги и вышел из комнаты.       Добравшись до своей койки, он рухнул на нее и заснул без задних ног. Последней его осознанной мыслью было, что Артур действительно из хороших парней. Он в этом сейчас на 100% убедился.