***
— Ты хромаешь? — Малфой приподнял бровь, когда Гермиона вошла в конференц-зал. — Я порезала ногу посреди ночи и недостаточно быстро ее залечила. Через несколько часов все будет в порядке. — Как можно не успеть залечить порез, который настолько глубок, что заставляет человека хромать? Она подняла голову и вызывающе посмотрела ему в глаза. — Было поздно, и я устала. Он пожал плечами, лениво закатив глаза. — Точно. Ты выглядишь так, будто не спала всю ночь. Над твоими чарами гламура не мешало бы поработать. Ее глаза инстинктивно сузились. — Спасибо за совет. Гермиона села на свое место и стала распаковывать сумку, готовясь к предстоящему утром совещанию с Гарри и аврором Грисвальдом. За последние полторы недели они много работали, чтобы получить ордер на запрос образца крови Плюма. За это же время они наконец-то получили разрешение на диагностику палочек каждого преподавателя, чтобы просмотреть историю заклинаний. Ордер на чтение палочек был получен быстро, и специалиста отправили прочитать информацию и предоставить ее им, но для ордера на анализ крови потребовалось несколько дополнительных дней бумажной работы. Кроме того, они провели дополнительные допросы Плюма и Брайсов. Некоторые преподаватели были не в восторге от предоставления истории заклинаний, но в конце концов все согласились, надеясь, что это позволит найти убийцу по палочке. Драко и Гермиона, в любом случае, не стали бы просматривать все истории, но на данном этапе расследования следовало упорядочить работу с профессорами. Диагностика палочек могла рассказать о многом. С временными рамками было сложно, но, основываясь на многолетних данных и анализе, можно было определить общее количество заклинаний, которые обычно произносятся в течение дня, и это немного сужало круг поиска в процессе проверки. К сожалению, в сведениях о заклинаниях, которые использовались в ближайшее время, не обнаружилось ничего зловещего. Остальные они также просканировали, обнаружив множество заклинаний левитации и вызова, а также увеличивающие и согревающие чары. Прошло уже более трех с половиной недель после убийства, и казалось, что некоторые детали начинают складываться в единое целое, хотя действительно ли эти детали подходят друг к другу, или их правильно подогнали, Гермиона не знала, потому что этого все еще было недостаточно, чтобы осудить Плюма или убедить себя в правильности выводов. После недавней бурной дискуссии между ней и Драко все успокоилось, Гермиона старалась не давить так сильно, чтобы он не возводил свои стены еще выше, и они могли сотрудничать, как профессионалы, разговаривая исключительно по делу. За исключением тех случаев, когда он чувствовал необходимость сделать какое-нибудь ненужное замечание, например, как сегодня утром. Но если она позволяла ему быть самим собой, Малфой становился таким, каким она всегда его представляла: невозмутимым, отстраненным и сосредоточенным. Она также не могла не заметить, что он талантлив. У него был острый глаз, он был силен в заклинаниях, которые обычно не являются специализацией авроров, и приходил на работу с хорошими идеями. Когда они занимались делом, то быстро входили в плодотворный ритм и обменивались идеями до тех пор, пока эти идеи не складывались во что-то прочное, что приводило их к новым доказательствам или другим версиям. И хотя сейчас у них было несколько версий, единственной из них оставалась версия с галлюцинациями, хотя Малфой все больше склонялся к тому, что в деле замешан кто-то еще, и что, возможно, Запретный лес играет более важную роль и может содержать больше подсказок. Чтобы приободрить его, Гермиона согласилась, что на следующей неделе они смогут совершить еще одну вылазку в лес, как только будут улажены все вопросы, связанные с процедурами, которые они проводили для проработки нынешней версии. — Малфой, детектив Грейнджер, — постучал в дверь Грисвальд, перед тем, как открыть ее. За его спиной стоял Гарри. — Доброе утро, аврор Грисвальд, — поприветствовала его Гермиона, помахав рукой другу. Гарри сел рядом с ней, а главный аврор выдвинул стул рядом с Драко, оказавшись напротив Гермионы. — Мне не терпится узнать, каких успехов вы добились, я видел, что эти проклятые ордеры наконец-то были выданы в начале недели. — Потребовалось больше работы, — кивнул Малфой. — Но мы получили образец крови вчера утром и провели почти весь день, обрабатывая его диагностическими заклинаниями, так что сегодня у нас есть новости. Он кивнул в сторону Гермионы, которая была почти удивлена этим жестом, хотя именно она проводила всю диагностику, так что это было справедливо. — Заклинания показывают следы Очищающего зелья. Мы не можем точно определить дату или время приема, но есть свидетельства того, что оно было в его организме в течение последних тридцати дней. — Подходит для вашей гипотезы, не так ли, — кивнул аврор Грисвальд, приподняв брови. Гермиона заколебалась. — Да, но это ничего не подтверждает. — Я думаю, этого достаточно, чтобы привести его сюда и провести допрос с другим уклоном, — он посмотрел на Драко, который незаметно кивнул головой. — В понедельник мы можем привести его снова. Пока мы не можем ему ничего инкриминировать, так что нам придется следовать протоколу, чтобы доставить его сюда, — заметил Малфой. — Понятно. — Как прошли допросы во вторник? — спросил Гарри. — Плюм не сказал нам ничего ценного. Он признался, что в прошлом употреблял зелья для развлечения, но отрицал их употребление в настоящее время, что, как теперь очевидно, было ложью. А потом он рассказал то же самое, что и в прошлый раз. — И Брайсы были по-своему полезны, — подхватила Гермиона, — дали нам немного больше информации об отношениях Трейси с разными профессорами в Хогвартсе, чтобы мы могли составить более точную схему. Похоже, у нее были теплые отношения с Плюмом, хотя он ей не очень нравился. Находила его личность слишком эксцентричной для простого общения, но ничего против него не имела. А вот с профессором зельеварения Райтом у нее сложились менее приятные отношения. Очевидно, он глава Слизерина, и они часто расходились во мнениях, несколько раз даже публично. — Леонард Брайс описывал профессора Райта, как более традиционного в своих взглядах. Видимо, это не понравилось Трейси, — заметил Драко. — Так мы снова поговорим с Райтом? — спросил Гарри с любопытством, скрестив руки на груди. — Попытаемся это устроить, — кивнула Гермиона. — Похоже, у нас есть кое-какие зацепки, — Грисвальд задумчиво почесал указательным пальцем подбородок. — Вы выяснили что-нибудь еще на этой неделе? Малфой продолжил перечислять незначительные мелочи, которые были вычеркнуты из списка, но все еще могли поставить в тупик. — Хорошо, вам нужна какая-нибудь помощь? Авроры первого или второго уровня для работы с бумагами или что-нибудь еще? — Мы прекрасно справляемся сами, — решительно заявил Драко. Грисвальд рассмеялся. — Ты просто не любишь, когда люди прикасаются к твоим документам. Драко поджал губы, и Гермиона заметила, что он хотел вежливо улыбнуться, но привычная непроницаемая маска не позволила это сделать. — Не люблю. Грисвальд повернулся к Гермионе: — Я могу предложить вам какую-нибудь помощь, или вас тоже все устраивает? — Устраивает, — она бросила на него немного извиняющийся взгляд. — Пока все под контролем. — Как хотите, — усмехнулся Грисвальд, глядя на них двоих. — Есть еще что-то для обсуждения? — Вообще-то, да, — Гермиона прочистила горло, почувствовав на себе пристальный взгляд Драко. — Аврор Грисвальд, я думаю, что нам следует сообщить общественности об убийстве. Главный аврор побарабанил пальцами по столу. — У нас пока нет ответов, которые я хотел бы получить, прежде чем объявлять об этом. — Я думаю, что четыре недели — это слишком много, — сказала Гермиона решительно, но с уважением, — весь персонал Хогвартса в курсе, а студенты не знают, что случилось с их профессором. Они думают, что она просто пропала. Мы сделали все возможное, чтобы собрать хорошую теоретическую доказательственную базу, но я считаю, что пора обнародовать эту историю, если убийца все еще на свободе, спустя четыре недели. Это откроет нам доступ к возможным анонимным подсказкам и сохранит доверие общественности к Министерству, которое ничего не скрывает. — И что бы вы хотели сообщить о Темной метке? — приподнял он бровь, с интересом разглядывая ее. — Нужно обнародовать все. Думаю, мы должны это сделать. Если у кого-то есть информация, пора дать им возможность ей поделиться. Нам не нужно защищать кого-то, замалчивая эту информацию. Темная метка означает, что люди должны быть в курсе. Поэтому пришло время предупредить их о возможной опасности. Он медленно кивнул, глядя на Драко: — Какие у тебя мысли, Малфой? Драко встретился взглядом с Гермионой, которая даже не собиралась отрицать, что ей любопытно его мнение. — Я считаю, мы должны все это обнародовать. Пора бы им узнать и подготовиться к возможным последствиям. Не думаю, что существует непосредственная угроза, но прошло четыре недели, а мы все еще не знаем, из чьей палочки вылетело смертельное заклинание. Кто бы ни стоял за этим, он либо очень хорошо скрывает трагический несчастный случай, либо что-то еще более мрачное. — Хорошо, мы набросаем что-нибудь для «Пророка», — уступил Грисвальд. — У Гермионы есть свой человек в «Пророке», — отметил Гарри. — Она может попросить написать статью без подробностей, которые способны вызвать панику. Факты без предвзятости СМИ. — Кто этот человек? — Грисвальд склонил голову в ее сторону. — Рита, — улыбнулась Гермиона. Он рассмеялся: — Вы доверяете Рите Скитер написать беспристрастную статью? — У нас профессиональное взаимопонимание. Она напишет то, что я попрошу. Я сообщу ей факты, и она пришлет мне черновик для одобрения или изменения. Грисвальд широко улыбнулся ей: — Вы полны сюрпризов, детектив Грейнджер. Тогда я оставляю это на ваше усмотрение. Если вы с Малфоем подготовите факты, которые вы планируете опубликовать, и передадите их мне сегодня днем, вы сможете предоставить их Скитер вечером, чтобы опубликовать в понедельник утром. — Мы скоро передадим вам все, что нужно, — кивнула Гермиона. — Спасибо за усердную работу, — он еще мгновение постукивал костяшками пальцев по столу, а затем встал. — Я чувствую, что дело идет в верном направлении. Продолжайте в том же духе. — Дайте мне знать, когда понадобятся тактические группы, — добавил Гарри, следуя за Грисвальдом к двери. — Будет сделано, Поттер. Грисвальд и Гарри ушли, закрыв за собой дверь, в то время как Гермиона потянулась за чистым листом пергамента и написала вверху «Статья в Пророке». — Как Рита оказалась у тебя на крючке? Гермиона подняла глаза и увидела, что Драко, скрестив руки на груди, смотрит на нее с интересом. Тон голоса выдавал его любопытство, но выражение лица оставалось непроницаемым. Гермиона решила ответить доброжелательно. В конце концов, чтобы заслужить доверие, необходимо тоже его проявлять. — Ты помнишь четвертый курс, Турнир трех волшебников? — Конечно помню, — усмехнулся он. — Помнишь те статьи, которые Рита печатала о Гарри? Он задумчиво кивнул. — Ты помнишь, как она их получила? — Гермиона наклонила голову и изобразила невинность, похлопав ресницами. Когда он уставился на нее в ответ, по его лицу нельзя было сказать, что он вспомнил детали события, хотя молчание было достаточно красноречивым. — Потому что я поняла, как. Он снова кивнул, когда догадался, о чем речь, и на его губах снова появилась та же неуместная полуулыбка. — Ты узнала, что она незарегистрированный анимаг, и шантажируешь ее. — Я бы не назвала это шантажом, — Грейнджер пожала плечами. — Скорее, она делает мне одолжение в благодарность за мое молчание. Он приподнял бровь: — Я же сказал — шантаж. Но в его голосе не читалось обвинение, по всей видимости Малфой просто был впечатлен ее подходом. — Рита прожила в банке в моей спальне достаточно долго, чтобы понять, как это будет работать теперь, когда мы коллеги. Его бровь приподнялась еще выше, а на губах заиграла неожиданно привлекательная улыбка, обнажая, возможно, еще одну трещину в стене, выстраиваемой долгие годы: — Это безнравственно, Грейнджер. — Как и писать злобную ложь о четырнадцатилетнем подростке. Он фыркнул: — Туше. Еще секунду Малфой рассматривал ее, изучая; как будто что-то искал, прежде чем вернулась его привычная ухмылка. — Какие подробности ты планировала обнародовать? Следующие несколько часов они работали над сбором нужных фактов, а после обеда передали список аврору Грисвальду и вернулись в конференц-зал, чтобы просмотреть бумаги, содержащие подробную информацию о профессоре Райте. Оказалось, что несколько лет назад он получил взыскание за дневное катание на метле без Отводящих чар в маггловском районе Британии. Магглы его не заметили, поэтому никаких дальнейших действий предпринято не было, но это дало им некоторые общие сведения о Роберте Райте, чтобы начать составлять его профайл.***
12 января 2009 г. Темная метка отбрасывает тень на прошлое Тело Трейси Дэвис, профессора Древних рун в Хогвартсе, было недавно обнаружено в Запретном лесу на территории Школы чародейства и волшебства. Первоначально сообщалось, что мисс Дэвис пропала четырнадцатого декабря две тысячи восьмого года, хотя детали, связанные с ее смертью, все еще тщательно расследуются. В нескольких футах над телом висел узнаваемый, хотя и загадочный символ — Темная метка. И хотя появление такого символа может заставить некоторых пуститься в бега, было установлено, что данная Темная метка не является меткой Сами-Знаете-Кого, а лишь подражанием ей. Департамент магического правопорядка просит всех, у кого есть возможная информация, оказать помощь в поисках убийцы, поскольку ведомство в сотрудничестве с Бюро расследований неустанно работает над поиском ответов. Рита Скитер. Под именем Риты располагалась фотография светящейся Темной Метки, которую они нашли на месте преступления, сделанная таким образом, чтобы показать ее расположение, без изображения самого тела. Когда Гермиона вошла в конференц-зал тем утром, она увидела, как Драко, поднеся руку к лицу, тихо говорит: —… еще немного времени. Мне жаль. Удивительно, но в его голосе действительно прозвучали извиняющиеся нотки, хотя они резко оборвались, когда он заметил открывающуюся дверь и опустил руку, вновь сосредоточившись на пергаменте перед собой, как будто он и не передавал сообщение. В груди Гермионы вспыхнуло любопытство, как это обычно бывало, когда она становилась свидетелем моментов его открытости. За что ты извиняешься? С кем разговариваешь? Зачем тебе нужно все скрывать? Она проглотила вопросы, которые так и просились вырваться наружу, и бросила утренний "Пророк" на стол. — Вышла статья, — сказала Гермиона небрежно. Она была полна решимости в конце концов пробить брешь в его стенах, и когда ей это удастся, она вытянет из него все его секреты; но ей предстояло еще много работы. — Ты обвела ее вокруг пальца, чтобы настолько сжато опубликовать статью о серьезном расследовании, — сказал Драко, не поднимая глаз, очевидно, уже прочитав статью. — Я могу быть очень убедительной. — Гермиона положила свои вещи на стол и заняла свое место. — Скорее, коварной, — теперь его глаза более правдоподобно сканировали пергамент в его руке, пока он откусывал от пирожка, держа его в другой. — Пирожки на завтрак? — Гермиона чуть не рассмеялась от того, как непринужденно он выглядел, явно не ожидая, что она придет раньше, и пытаясь вести себя так, будто для него совершенно естественно делать что-то обычное, например, завтракать в присутствии коллеги по работе. Но Драко Малфой был не таким. Он не делал человеческих вещей в присутствии других людей, включая поедание пищи в конференц-зале. Работа была работой, а потом он уходил на обед и никогда не ужинал на месте. Он осторожно поднял глаза: — Да. Она обронила: — Ты готов к беседе в девять? — Я предполагал, что это будет больше похоже на допрос. — Мы все еще ничего не можем доказать. — У него в организме были запрещенные зелья, он виновен в этом. Этого достаточно, чтобы перейти в этом деле на новую ступень. — И что значит «перейти на новую ступень»? — Это значит, что мне не нужно притворяться милым, потому что он профессор Хогвартса. Мне нужны ответы, и у меня достаточно компрометирующей информации, чтобы не выглядеть предвзятым. — У меня нет намерения превращать это в допрос. Я все еще не убеждена в нашей теории. — Я тоже, — он пожал плечами. — Но мы до сих пор не нашли ничего достоверного, и у нас наконец-то появилась возможность найти другой подход. Попробовать стоит. Гермиона посмотрела на него с беспокойством. — Не вешай мне на уши свою самодовольную чушь после того, как ты шантажировала прессу, — он схватил свой пергамент со стола, загораживая ей обзор. — Я не была самодовольна. Просто я обычно так не поступаю. — Тогда позволь мне разобраться с этим. Гермиона ничего не ответила, не зная, предпочесть ли ей просто позволить ему это сделать или же уверенно настаивать на своем. Но, честно говоря, у них не было других серьезных зацепок, и она могла в любой момент остановить его… — Хорошо, — наконец сказала она. — Но если я назову тебя по имени, ты остановишься. Малфой снова посмотрел на нее поверх пергамента и кивнул головой. Это был компромисс. Они готовились в тишине, перелистывая файлы и заметки, и спустя некоторое время Гермиона произнесла: — Грегори Гойл. Драко кинул ей вопросительный взгляд. — Нам нужно поговорить с ним. — Никто не может связаться с ним, — Малфой повторил то, что уже обсуждалось несколько раз. — Ну должен же кто-то знать, где он. Раньше Гойл вращался в вашей компании, неужели нет никого, с кем бы он общался? — После войны он стал одиночкой, — Драко пожал плечами. — За исключением времени, проведенного с Трейси и Брайсами, он не оставил никаких реальных следов. — Я думаю, нам нужно снова спросить Брайсов о нем. Если они встречались каждые несколько недель, они должны быть в курсе, где он. Я знаю, что мы спрашивали их о Трейси, но мы не спрашивали их о Гойле. Малфой, казалось, прокрутил это в уме. — Хорошо, — наконец сказал он, прежде чем снова заглянуть в свои записи и вернуться к приготовлениям. Когда миновало девять, Драко сказал: — Мне нужно вернуться в свой офис, встретимся в комнате для допросов номер четыре. Гермиона посмотрела на свои часы: — Сейчас? Скоро десять. Он уже встал и подхватил пухлую папку с файлами: — Я знаю о времени. Встретимся там. — Он поправил мантию и вышел из комнаты, не оглянувшись, пока Гермиона смотрела ему вслед. Она могла бы использовать дополнительные несколько минут, чтобы заглянуть в архивную комнату на девятом уровне и достать досье Трикси Брайс по обучению авроров; Малфой посоветовал ей поближе познакомиться с одним из их главных контактов в этом деле. Гермиона собрала вещи и направилась к лифту, почти пожалев о своем решении, поскольку обнаружила, что он забит работниками Министерства, пришедшими на службу к девяти утра. Тем не менее она зашла в лифт, чтобы спуститься на девятый уровень. К тому времени, как она добралась до нижнего этажа, Гермиона была единственным человеком, который остался на месте, что не было необычным, поскольку большинство Невыразимцев, как и она сама, приходили рано. Выйдя из лифта, она расправила несколько папок, примятых в переполненном лифте, а затем перевела взгляд на длинный коридор, в конце которого находилась переполненная комната для хранения документов Удивительно, но в обычно пустынном коридоре она заметила блондина, разговаривающего с кем-то, скрытым от ее глаз. На мгновение она сбилась с обычного шага, неловко стукнув несколько раз каблуками, прежде чем снова обрела уверенную походку и продолжила свой путь, глядя, как Драко Малфой слегка, но намеренно толкнул своего собеседника в грудь. Им оказался Блейз Забини. Их тон был резким, и Гермиона начала подбирать слова, пока добиралась до двери картотеки, расположенной всего в нескольких шагах от них. — … если подобные комментарии повторятся, ты можешь передать их кому-нибудь, кто сочувствует, Забини. — Тогда я передам их тебе. Она увидела, как Блейз, запыхавшись, уходит, а от фонарей, расставленных по комнате, исходит неяркое свечение. Гермиона зафиксировала это взаимодействие в своей памяти, пытаясь вести себя естественно и не забывать о том, зачем она пришла сюда с самого начала. Услышав шаги позади себя, она обернулась. Драко следовал за ней по пятам, выглядя раздраженным. — Зачем ты пришла сюда, Грейнджер? — Захватить досье Трикси, как ты и предлагал ранее, — сказала она, дойдя до нужного раздела, сканируя глазами полки и стараясь говорить небрежным тоном. — С Блейзом Забини все в порядке? — Неудачная стычка, — сказал он спокойно. — Мы не друзья. — Как ты думаешь, что он делал на девятом уровне, так далеко от Отдела бюджета? — Именно об этом я его и спрашивал. Неудивительно, что он не захотел мне говорить. — И для чего ты сюда пришел? — Вообще-то я собирался забрать папку для тебя, подумал, что ты забыла мою рекомендацию. Гермиона внимательно посмотрела на него, это казалось слишком заботливым, чтобы быть правдой, хотя его рассуждения были достаточно убедительны. — Я справлюсь сама. — Она взяла папку и потянула ее вперед, стряхивая пыль. — Может, перейдем к беседе? Он сунул свободную руку в карман. — Похоже, у тебя есть то, за чем мы оба сюда пришли, так что показывай дорогу. Гермиона еще мгновение смотрела на него, прежде чем повернуться и направиться обратно по проходу, его шаги за ее спиной послышались лишь после короткой паузы. Драко Малфой был полон множества секретов, которые он сохранял в тайне, как комбинацию в покере с высокими ставками. Его лицо ничего не выражало, он держал значение карт в уме, и не допускал никаких ошибок, скрывая их от постороннего взгляда. Какую бы игру он ни вел, Малфой играл в нее как профессионал. Но сейчас Гермиона как никогда была полна решимости выяснить его тайны, раскрыть его блеф. Узнать какие карты он считает настолько ценными, чтобы держать их так близко. Это была игра, в которую она умела играть, и Гермиона была готова увеличить ставку.