Темная Луна

Остаток дня Исиль и жрец Мордью провели в Темном Храме - во время бури все жители поселения сидели по домам, зато теперь многие пожелали прийти: выразить свое почтение жрецу Мордью, выслушать совета или оставить жертвы на алтаре. Исиль, привычная к работе в Храме, помогала зажигать огонь, готовить особые отвары для будущих празднеств - совместными усилиями им даже удалось склеить страницы, выпавшие из ветхой Черной Книги. - Это мастер Аннатар научил тебя всему? Исиль кивнула. - Он ведь был не только советником короля, но и верховным жрецом, как вы. Жрец Мордью нахмурился. - Служение Тьме - очень непростая стезя. - Твое происхождение велит тебе ступить на нее. Однако каждому, кто желает посвятить себя Темному Вала, я говорю подумать дважды. И дело не в том, что морэдайн не признают Верные и эльфы... - Мне все равно, что думают эльфы. - Перебила его Исиль. - Я всегда хотела служить Мелькору. Меня водили в Храм с самого рождения. Я очень люблю Его, и Черную Книгу... все-все. Мордью вздохнул. - Ты любишь образ, навязанный тебе извне. Но нынешнее положение таково, что те, кто поклоняются Мелькору, негласно признают над собой власть Мордора. И его ученика, известного тебе как мастер Аннатар, а остальному миру - как Саурон. Подумай, готова ли ты служить Мордору и его владыке, когда окажешься там... - А когда я там окажусь? - Спросила Исиль, пропустив мимо ушей все остальное, что не касалось предмета ее мечт. Бедняжка Исиль! Если бы она только внимательнее слушала Мордью, то, быть может, ее жизнь сложилась бы куда как лучше. Но едва до нее донеслось слово "Мордор", благоразумие было забыто. Все мысли Исиль теперь занимала лишь Черная Страна, таинственная и огненная. Она представила мастера Аннатара на вершине горы, в дыму от вулканов. Вот его золотистые волосы развеваются на ветру, черный плащ с бриллиантовой застежкой взмывает за спиной, будто крылья летучей мыши - и она, Исиль, как самая верная последовательницы стоит рядом с ним, наводя ужас на эльфов и их друзей. - ...Исиль! - Прервал ее мечты строгий голос жреца. - Ты меня слушаешь? Она опустила глаза. Картинки о мастере Аннатаре и вулканах рассеялись так же стремительно, как и появились. - Повторите, что вы сказали, жрец Мордью. - Тихо попросила Исиль. Он взял ее за руку. - Никто не знает, когда тебя призовут. Возможно, через год, или через двадцать лет. Или через все сто. - А Мелькор не может вам сказать, когда он придет за мной? Жрец пожал плечами. - Уже целую Эпоху Он ничего не может сказать. Другие Валар запрещают Ему. Нам остается только догадываться. - И пока он не приедет, я буду жить с вами и помогать в Храме? Мордью улыбнулся. - Я рассчитываю на поддержку господина Нилузира в этом вопросе. Верховные Жрецы играют большую роль в умбарском обществе, но последнее слово всегда остается за старостой. Исиль нахмурилась. - А если он решит, что в селении достаточно детей и скажет продать меня в рабство? Жрец Мордью расхохотался. - Ну, тогда сам Мелькор велит мне выкупить тебя обратно. И тогда Нилузир уже ничего не сможет нам сделать. Его слова немного успокоили Исиль: уж чего-чего, а в рабстве ей оказаться совсем не хотелось. Она молча кивнула и отправилась отмывать кровь на алтаре. Слова жреца Мордью о том, что ей придется служить мастеру Аннатару, ничуть не испугали ее. Она никогда не сомневалась в этом человеке. Он всегда был добр и учтив с ней, а их дружбу с ее отцом можно было назвать образцовой: первый советник короля всегда первым навещал их дом во все праздники и одаривал щедрыми подарками не только саму Исиль и ее родителей, но даже слуг, чего не делали даже при дворе Ар-Фаразона. А как он в жаркие дни устраивал настоящие снегопады у них во дворе! Но снегопады были не самым важным: важно было то, что в такие минуты он всегда находил новую историю о Мелькоре и о Его учениках, а Исиль слушала взахлеб. Мастер Аннатар был тем наставником, за которым хотелось идти - нет, бежать - без оглядки. Жрец Мордью тоже казался неплохим человеком и весьма незаурядным жрецом, и похоже, искренне желал Исиль счастья. Но он никогда не был на пирах Ар-Фаразона, не танцевал вокруг костра на Менельтарме и слышал о мастере Аннатаре лишь отдаленные слухи, больше похожие на легенды, чем на истину. Конечно, он сомневается, стоит ли идти за тем, кого никогда не видел... но Исиль-то видела. Даже больше того: мастер Аннатар был вхож в их дом с самого ее рождения, и она всегда знала, что ее жизнь неразрывно связана с ним и с Мелькором. А теперь, со слов жреца Мордью, в их тесный союз добавился еще и Мордор. Но Исиль это не пугало: ни у одной страны не бывает собственной воли, даже хваленым Валинором управляют негодяй Манвэ и его злая жена Варда. Так и Мордор - всего лишь кусок земли, на котором ей и ее бывшему наставнику предстоит начать новую жизнь. К тому же, если жрец Мордью все-таки сказал правду, и владыка Мордора - ее родной отец, то какой стране Исиль еще служить, как не стране своего отца? Умбар смешон и мал, Харад дик и нищ, Гондор с Арнором основали друзья эльфов. Никому, кроме мастера Аннатара, Исиль не хотела давать ни клятв, ни зароков. - ...Храм закрыт для посетителей. Приходите завтра с восходом солнца. - Настаивал жрец Мордью. - Что, даже свечка поставить нет?! Молодой южанин, одетый в красное и черное, стоял у входа в Храм, возмущенно скрестив руки на груди. На среднем пальце его правой руки Исиль заметила кольцо. - Темному Вала не ставят свечи. - Терпеливо пояснил Мордью - Только чаши с особым маслом. Южанин нетерпеливо замахал руками. - Тогда чаша давай. Он кинул жрецу Мордью туго набитый кошель. Тот довольно усмехнулся (деньги в Темном Храме всегда к месту) и знаком велел Исиль принести масла. К счастью, все равно скоро нужно было зажигать огонь, чтобы он горел всю ночь: мастер Аннатар учил, что пламя, зажженное в Храме, освещает тюрьму Мелькора и напоминает Ему, что темнота не вечна. - А это кто? - Глянув на Исиль, спросил южанин. - На рынке купил, да? Он присвистнул и цокнул языком, подзывая ее к себе. Исиль возмущенно вскинула брови, но жрец Мордью знаком велел ей подойти. Рука южанина потрепала ее по волосам. - Хороший харадский девушка... дорого купил? Исиль скривилась. "Неотесанный дикарь, да еще и работорговец! Мелькор должен был испепелить его на месте". Мордью улыбнулся. - О нет, господин Кхамул. Эта достойная дочь морэдайн не стоила мне ни монетки. Южанин, названный Кхамулом, понимающе поднял бровь. - Сколько продашь? - Я же сказал вашему величеству, что эта девочка из рода морэдайн. - Невозмутимо отозвался жрец. - А все морэдайн - свободные люди. И старики, и вдовы, и сироты. - У девушка красивый кольцо. - Вдруг заметил он. - Саурианна дал, а? Исиль сглотнула. Похоже, она все-таки была права насчет его кольца. - Да... господин Кхамул. - У меня тоже кольцо от него есть. - Весело поделился южанин, тряся перед нею своей загорелой рукой. - Сказал, править долго будешь, и золота много будет... а тебе чего сказал? Исиль пожала плечами. - Ничего. Наверное, должен сказать, когда я буду в Мордоре... - Ты в Мордор ехать будешь? - Удивленно переспросил Кхамул. - А когда? - Она сама еще не знает. - Вмешался Мордью. - Но я уверен, что за ней пришлют. Не могут не прислать. Он осторожно вылил масло в чащу, прочел несколько молитв и зажег огонь. Языки пламени осветили лица двух мужчин и девочки, стоящих возле алтаря. - Я долго на север был, в Харад ехал. А три дня назад лежу один в степи, снится мне Саурианна и говорит: езжай, Кхамул, в Умбар. В Темный Храм придешь и найдешь мое. Эта девушка принадлежит Саурианне? Мордью нахмурился. - Возможно. Все, кто поклоняется Мелькору, так или иначе принадлежат ему. Он прав, подумала Исиль. Без мастера Аннатара, которого на материке все зовут иначе, она бы никогда не узнала о том, каким на самом деле был Мятежный Вала, а без Мелькора мастер Аннатар никогда бы не стал тем, кем стал. Все в этом мире взаимосвязано – быть может, и она, дочь нуменорского торговца, без них и их общей воли ни за что не выжила бы в этой буре. Орел Манвэ, на котором ее выбросило на берег, был лишь насмешкой над Илуватаром. Ее предназначение нашло ее в тайном Храме Мелькора на узких улочках Арменелоса, и продолжится здесь, в Темном Храме Умбара. - Пусть нуменорский девушка скажет. - Кхамул скрестил руки на груди. – Что ты об этом думаешь, а? Исиль с неохотой повторила южанину свои мысли. Он внимательно слушал, изредка хмурясь – должно быть, понимал не все сказанные ею слова, или сопоставлял ее саму со своим недавним сном про «Саурианну». - Хорошо говоришь, да. – Улыбнулся он, когда Исиль закончила. – Теперь вижу, что ты не рабыня, и чтобы купить тебя, не хватит и ста мумаков с золотом. Ты и есть та, кого он повелел мне найти. - Вот только господин Саурианна из твоего сна забыл сказать, что тебе делать, когда ты исполнишь его повеление. – Сказал жрец Мордью. – Тебе некуда отвезти ее, ведь так? Мордор разрушен и разорен. Верные об этом позаботились. - Мордор в упадке, да. – Согласился южанин. – Но я и не думал забирать нуменорский девушка. Умбар для нее сейчас безопаснее всего. - Несомненно. - Я видел черные руны на полу. – Доверительным шепотом произнес Кхамул. – А мне Саурианна в том сне так и говорил: увидишь руны, смотри на кольцо. Будет кольцо – ты и нашел, что я тебе сказал. - Но господин Кхамул, - вдруг вмешалась Исиль, - если в Мордор мне пока нельзя, то зачем вы приехали? Мас… Саурианне же было нужно, чтобы вы приехали сюда. Но для чего? - Я тоже этого не знаю и не понимаю. – Устало улыбнулся тот. – Может, он хотел, чтобы я дал тебе знать, что нуменорская девушка не забыта? И когда придет время, все его сторонники снова соберутся вместе. Он приложил руку к сердцу в прощальном жесте и зашагал к выходу. - Господин Кхамул уже подыскал место в хорошем трактире, достойном принца? – Спросил жрец Мордью. Южанин пожал плечами. - Нет, зачем трактир. Я у Хэлкара ночевать останусь. Жрец кивнул и заулыбался. - Бьюсь об заклад, вся его родня снова завалит тебя историями о том, как раньше было лучше, и пираты продавали краденное за бесценок. - Это будет лучше, если они станут говорить про то, как утонул Нуменор. Тяжелая дверь Храма открылась, впуская вечернюю прохладу, и захлопнулась снова. - А кто такой Хэлкар? – Спросила Исиль. – И почему его зовут, как древнее море? Мордью омыл руки в тазу с водой. - Твой земляк. И близкий родич почившего Ар-Фаразона. А что до имени… это и не имя вовсе, а прозвище. Он не любит, когда близкие и друзья называют его Эльдарионом. - Эльдарион? Ваша мать говорила про какого-то Эльдариона, будто бы мастер Аннатар обещал ему какое-то кольцо. Это она говорила о нем? - Очень может быть. Он с недавних пор водит близкую дружбу с Кхамулом, а я у него это колечко помню чуть ли не с детства. Не удивлюсь, если Эльдарион мечтает о таком же. - То есть, в Кхамуле тоже есть кровь морэдайн? - Ни капельки. Хотя я знаю немало достойных полководцев и ученых из нашего племени, перебравшихся на Восток. – На лице жреца появилось удивленное выражение. – А почему ты спрашиваешь? - Но ведь меня всегда учили, что обычные люди, ну, которые не потомки Эльроса, живут очень мало лет. Если вам сорок пять, и вы помните Кхамула взрослым с самого детства, он должен быть старше вас. Но он выглядит совсем молодым. - Все дело в том кольце, Исиль. Я в этом уверен. Зигур искусный мастер, ему под силу колдовство такого рода. – Он хмурится. – Но у всего есть своя цена, и рано или поздно ее приходится платить. - Но в этом же нет ничего плохого. – Возразила Исиль. – Господин Кхамул сказал, что у него много золота, и что он могущественный правитель в своей стране. А еще он совсем не стареет, значит, сможет править еще много лет. Мордью покачал головой. - Вот только, боюсь, самостоятельность его правления скоро будет под вопросом. Как и остальных владык Востока, носящих подобные кольца. А я уверен, что такие есть. Зигур не таков, чтобы выковывать одно такое кольцо, когда ему под силу сделать больше. - Мастер Аннатар не тиран Манвэ, чтобы навязывать всем свою волю. Я хорошо его знаю! Жрец печально улыбнулся, накрывая железным колпачком последний факел в Храме. Теперь единственным источником света оставалась лишь открытая дверь во внутренние покои. - Беда в том, что каждому Зигур желает показаться разным. И твое видение может оказаться лишь одним из многих. *** Исиль проснулась на рассвете, словно от резкого толчка. Она не сразу поняла, где находится – стены и высокие окна, выкрашенные в черную краску, напоминали покои мастера Аннатара в Арменелосе, однако это все же были не они. Лишь встав с постели и выглянув за дверь, Исиль вспомнила, что накануне прибыла в Умбар на корабельном обломке и местный жрец взял ее под свое покровительство. Мордью, вот как его звали. А еще вчера в Храме после закрытия появился странный человек с кольцом, восточный царек из каких-то дальних земель. Он даже утверждал, будто бы сам мастер Аннатар явился к нему во сне, чтобы он отыскал ее. Как ни странно, Исиль хотелось увидеть его снова – южанин наверняка знает больше, чем показывал при жреце Мордью. Одевшись, Исиль тихо выскользнула из комнаты – в Арменелосе, если отец позволял ей заночевать у мастера Аннатара, она всегда спешила выйти на храмовый двор, чтобы сорвать свежих фруктов с деревьев и встретить новый день. Жрец Мордью вчера ничего не говорил о запрете покидать Храм, поэтому Исиль не стала изменять старинному обычаю. К тому же, в Умбаре, по слухам, фрукты в это время года были куда как слаще, нежели в Нуменоре. Предчувствия ее не обманули: храмовый двор, невидимый со стороны входа, но весьма внушительный и обнесенный высоким черным забором, оказался занятным местом. Посреди сада, засаженного специально выведенными северными яблонями, бил небольшой фонтанчик с загадочной крылатой статуей посередине. Исиль подошла к нему и подставила ладони для воды – вода оказалась пьяняще свежей и прохладной. Напившись вдоволь, девочка раскинула руки и рассмеялась. Как же сильно Мелькор ее любит! Орел Манвэ не в счет, он был всего лишь куском дерева, и Илуватар упустил его из вида. - Эй! – Раздался визгливый голос со стороны забора. – Это священный фонтан Темного Вала, из него пить нельзя! Калитка, скрытая от глаз за кустами шиповника, со скрипом отворилась, и в храмовый двор вошли четверо детей в традиционных нуменорских одеяниях. Три девочки, среди которых особенно выделялась высокая брюнетка со множеством косичек, и бледный мальчик с надменно вздернутой верхней губой. Как ни странно, из всей компании Исиль почувствовала симпатию только к мальчику – в его взгляде хотя бы не было такой брезгливости и злобы, как у девчонок. - Госпожа Салиэн говорит, иначе можно превратиться в орка. – Тихо сказал мальчик. - Отстань, Фаразон. – Бросила темноволосая. – С этой рыжей ничего хуже уже не сделается. Она уже как орк. - Да еще и одета, как нищая. – Скривилась светловолосая: должно быть, ее главная подружка. – Ты что забыла в нашем саду? Пришла подаяния просить? Исиль бросила на нее гневный взгляд и промолчала. Мелькор учил не отвечать недостойным, а эти четверо детишек, будь они хоть трижды королями, вроде Кхамула, казались ей самыми недостойными существами. Не вынеся ее гордого молчания, брюнетка толкнула ее. - Этот Храм только для морэдайн. А попрошаек жрец Морду приносит в жертву. Она так стиснула руку Исиль, что та едва не вскрикнула. - Они горят живьем, так что в соседней гавани слышно, как они вопят. - Зря ты пришла сюда. – С легкой грустью сказал мальчик, которого назвали Фаразоном. – Если тебе нечего есть, лучше было продаться в рабство. - Я никогда не буду рабыней. – Сквозь зубы отвечала Исиль. – А жрец Мордью мой друг, и я теперь живу в его храме. - Еще скажи, что орлы Манвэ носят тебя до Амана и обратно! Исиль забралась на бортик фонтана. - До Амана – нет. Но Его орел принес меня в Умбар. - Так мы и поверили! – Брюнетка резко дернула ее за подол платья. – Убирайся из нашего сада! А лучше послушай совета Фаразона и продайся в рабство – там тебе самое место. Исиль прыгнула прямо на нее, сбивая с ног. Ее кулак с кольцом впечатался в ее щеку, оставив красную отметину. - Ах ты мерзавка! – Завизжала брюнетка, больно хватая Исиль за волосы. – Хватайте ее! Она осквернила Храм Мелькора! Ее спутникам ничего не оставалось, кроме как подчиниться – морэдайн никогда не терпели оскорбления своих соотечественников, особенно, когда повинны в этом были чужеземцы. Удары сыпались на Исиль градом, отдаваясь вспышками по всему телу, ее кулак с кольцом на пальце то и дело задевал чье-то лицо. Больше всего досталось косицам темновосолой девчонки – Исиль намеренно дергала их со всей силы, в надежде, что они окажутся фальшивками и оторвутся на глазах у всей компании. Ей даже удалось разбить губу Фаразону – именно ту, которая раздражала ее с самого начала. Пусть сам пойдет и попробует продать себя в рабство, с таким-то распухшим лицом! Неожиданная подсечка заставила Исиль упасть на землю – это третья девчонка с мышиными волосами незаметно подкралась сзади, как подлый Манвэ к Аст-Ахэ. Заметив, что она упала, все четверо обменялись злорадными улыбками. «Похоже, сегодня я наконец узнаю, как выглядел суд над Мелькором в Валиноре». Кулак брюнетки приблизился к ее пылающему лицу, но не достиг цели – он будто прошел сквозь нее, заставив противницу пошатнуться. А потом вся компания разом завизжала. - Она ведьма! - Чудовище с крыльями! - В ней кровь Тхурингветиль! – Дрожащим голосом воскликнул Фаразон. – Может, жрецу Морду не стоит приносить ее в жертву? Исиль она посмотрела вверх и поняла, что все вокруг стало гораздо больше, чем она помнила. Да и само ее тело ощущалось вовсе не таким, как она привыкла. На пальцах как будто появились перепонки, а спине – странные кожистые отростки. Наконец она взглянула на свои ноги – но на месте человеческих ног оказались крошечные когтистые лапы. «О Мелькор, что происходит? В моем роду не может быть оборотней! Или…» Вспышка осознания ударила ее, как молния. Выходит, жрец Мордью и его родители были правы насчет нее. Ее отцом был не тот, кого она считала им – из всех даров у потомков Элроса есть лишь дар долгой жизни. Дар оборотня Исиль могла унаследовать лишь от того, кого она зовет мастером Аннатаром, а Кхамул – Саурианной. Первой опомнилась тощая девчонка с мышиными волосами. - Лови ее! Она нужна нам живой! Восемь рук потянулись к ней, но новое обличье Исиль оказалось проворнее, и их пальцы из раза в раз хватали лишь воздух. Наконец, повинуясь какой-то неведомой воле, кожистые отростки за спиной раскрылись, точно крылья – похоже, это они и были – и подняли ее в воздух. Спина ныла от непривычной работы, но Исиль упрямо взлетала все выше, пока не оказалась над самыми верхушками яблонь. Зоркий взгляд оборотня приметил маленькое открытое окошко в Храме – похоже, это были комнаты жреца Мордью. Ее уже увидели в таком обличье целых четверо озлобленных детей – не хватало еще, чтобы об этом узнали остальные обитатели поселения. Жрец Мордью поймет, он знает, что делать. На последнем дыхании влетев в окно, Исиль с размаху упала на письменный стол. Бумаги с шумом рассыпались по полу, подняв столб пыли. Жрец Мордью, сидевший на другом конце стола, посмотрел сначала на нее, а затем на причиненные ею разрушения, но в его глазах Исиль не заметила ни ужаса, ни отвращения. - Я словно вернулся в Первую Эпоху, с Ангбандом и войнами за Сильмариллы. – Проговорил он, осторожно беря ее в руку. – Это ты, Исиль? - Да. – Пропищала она. – А как вы узнали? О Мелькор, какой смешной у нее голос в этом обличии! Должно быть, негодяй Манвэ с женой сейчас умирают от смеха. Но жрец Мордью не смеялся. Он улыбнулся, ласково и понимающе. - Как не узнать потомка Зигура? - Выходит, вы были правы. – Она опустила глаза. – Простите, что наговорила вам те ужасные слова вчера. И за то, что избила детей ваших прихожан. Они были очень злыми. Жрец строго взглянул на нее. - Ты говоришь о четырех учениках, которым дает уроки моя мать? - Наверное. – Исиль замотала головой. – Я не знала. Они появились в вашем саду так внезапно, назвали меня нищей и сказали, что мне лучше было бы продать себя в рабство. - Их слова непростительны для последователей Мелькора. Ты прямой потомок Его ученика, они не должны были так обращаться с тобою. Но и тебе не следовало затевать драку первой. - Но Мелькор учит, что можно не прощать тех, кто дурно с тобой обошелся! – Возразила она. – Он всегда говорил, что… - Эти четверо детей – наследники лучших семей нашего селения. Твое происхождение гораздо выше, но и Мордор очень далеко отсюда. Если не можешь с ними дружить, придется научиться с ними ладить. Как и с их родственниками. - А кто их родственники? – Спросила Исиль. - Мальчик, Фаразон – сын господина Нилузира и двоюродный брат Эльдариона. Его братья давно покинули отчий дом и промышляют торговлей с Харадом. Девочка с темными волосами, Эрендис, дочь уважаемых советников Гильдии. Двое остальных, Морвен и Лалайт, дочери моей сестры. Ее муж – один из сыновей Господина Нилузира и играет важную роль в жизни всех умбарских морэдайн. Породниться с хорошей семьей – честь для любого из нас. Мои родители тоже мечтали, чтобы я выгодно женился, но Мелькор решил иначе. - По-моему, быть жрецом гораздо лучше, чем просто мужем какой-то богатой женщины. – Сказала Исиль. – Когда в Арменелосе упоминали моего отца, в первую очередь все говорили, что он зять моего деда, у которого были самые лучшие корабли на острове. И очень редко – о том, каков он сам по себе. - Жрецов тоже всегда судят по тому, насколько ревностно они служат своему богу. Не избежал этой участи и я. – Мордью опустил ее обратно на стол. – Нужно вернуть тебе прежний облик, прежде чем мы отправимся к Нилузиру. Я поищу что-нибудь об оборотнях в древних книгах. *** Дом старосты поселения находился через улицу от Храма и своим видом напоминал Исиль дворец Ар-Фаразона в миниатюре – та же лепнина вокруг окон, те же колонны, обрамляющие парадный вход, такой же внушительный сад, окруженный живой изгородью. Надежды Исиль на то, что ей все же удастся увидеть что-то, напоминающее об Эллери Ахэ, стремительно таяли. Похоже, морэдайн нравилось чтить Мелькора и ее отца как воплощение сил, противных Валинору – а о тех, кто служили им и отдали свои жизни за веру, они никогда и не задумывались. Неудивительно, что дети лучших людей Умбара так грубы и невежественны. К счастью, в саду господина Нилузира в такой час не оказалось ни тех, кто недавно оскорблял ее, ни других детей помладше. Исиль невольно улыбнулась, представив, как мать жреца Мордью отчитывает злосчастную четверку и приказывает слугам принести льда, чтобы снять позорные следы, которые им оставила чужачка с Запада. Привратник у ворот пропустил жреца Мордью без вопросов – Исиль уже заметила, что его жреческое одеяние безотказно действует на всех обитателей селения. Подходя к парадной двери, Мордью взял ее за руку. - Говори только когда тебя спросят. О том обращении утром – ни слова. Хорошо? - Да, жрец Мордью. Дверь перед ними бесшумно распахнулась, и они очутились в белоснежной прихожей с бессчетными коврами и картинами. На одном из портретов Исиль узнала мастера Аннатара – его желтые, почти кошачьи глаза она бы не спутала ни с чьими другими. Первый советник Ар-Фаразона стоял на вершине горы в развевающемся на ветру плаще, во взгляде читалась решимость. Позади него огненными дорожками растекалась лава – в Нуменоре не было вулканов, но Исиль немало слышала о них от отца (вернее, от того, кого считала им до сегодняшнего дня). - В каждом уважаемом доме уважающего себя морадана имеется изображение Зигура. – Объяснил жрец Мордью. – Так мы всегда понимаем, кто одной с нами веры. Вышколенный лакей с харадскими чертами лица проводил их на второй этаж, где располагался кабинет его господина. - Верховный Жрец Морду и его ученица Исильриэль. – Объявил слуга. Пухлый мужчина средних лет кивнул, указывая на низкий диванчик возле окна. - По селению уже пронесся слух о том, что у тебя появилась преемница. – Начал он. – Кое-кто даже говорит, будто бы она приплыла прямиком из Нуменора. Мордью кивнул. - Все так, господин Нилузир. - И, судя по всему, верит только в одного Вала, как и все мы. - И это тоже правда. Староста прищурился, разглядывая Исиль. - А еще мне сказали, что ты намерен взять ее к себе на воспитание. - Да, мои намерения именно таковы. - С чего бы такое благородство? – Усмехнулся Нилузир. – Храм Мелькора никогда не был богадельней. - У меня есть свои причины поступать так. – Сдержанно ответил жрец Мордью – И мне решать, кого впускать в Храм, а кого оставлять за дверью. Староста одобрительно хмыкнул. - Я знал, что ты скажешь ровно столько, сколько положено, не выдав главного. К счастью, незадолго до вашего прихода я имел разговор с тем, кто уже встречался с твоей новой ученицей. И он оказался более разговорчив, чем ты, несмотря на… несколько ограниченный словарный запас. «Господин Кхамул!» - Не думаю, что он сумел сказать вам более, чем я. – Возразил Мордью. - Как раз-таки смог. И его слова склонили меня к тому, чтобы уступить твоим чаяниям. Из всех жителей нашей общины именно ты более всего приближен к Мелькору. А Мелькор, насколько мне известно, был учителем и прародителем ее настоящего отца. – Староста протянул руку к Исиль. – Покажи мне свое кольцо. Она повиновалась. - Нет никаких сомнений, что оно получено ею от самого Зигура. Даже в такую жару металл остается ледяным. Те же свойства имеет кольцо моего восточного друга, а подлинность его кольца не вызывает никаких сомнений. Господин Нилузир извлек из ящика небольшой пергамент и принялся выводить на нем какие-то слова. Закончив, он отложил перо в сторону и скрепил написанное восковой печатью – красноватые капли, как кровь, падали на деревянную поверхность стола. - Вот мой указ касательно твоей ученицы. Она останется при Храме, как ты и просил. Жрец Мордью внимательно прочел указ. Его брови нахмурились. - Обязательное посещение занятий? По-моему, нет ничего такого, чему я и Мелькор не могли бы научить ее. Глаза Нилузира встретились с глазами Исиль, и в них она прочла такую же жестокую насмешку, как в глазах тех девчонок возле фонтана. - Поговаривают, что в Мордоре образование не имеет никакого значения, и что орочьи командиры бьют друзей эльфов, не умея ни читать, ни писать. Но у нас, в Умбаре, даже пираты знают по несколько языков, чтобы выгодно торговать и не терять своей выгоды. Я счел нужным, что ей надлежит посещать занятия вместе с остальными детьми знатного происхождения. Их всего четверо, пусть она станет пятой. Твоей матери, госпоже Салиэн, я сообщу сегодня вечером. Он снова уткнулся в счетную книгу, давая понять, что встреча окончена. Лишь когда они подошли к двери, староста на миг поднял взгляд и в последний раз посмотрел на Исиль. - Удачи, дочь Зигура. Мы будем наблюдать за твоими успехами.